Предикаты партитивной семантики со значением становления и исчезновения партитивных отношений в современном английском языке

destroy (6) - if a person or an event destroys someone, they ruin their life by making them so depressed that there seems to be no hope for them in the future: The loss of his business and of his wife finally destroyed him [CCELD, 383]. Сравнение осуществляется на основе ассоциации, связанной с отношением разъединения целого на части, возникшим между каким-то материальным объектом и в результате некоего внешнего силового воздействия, приведшим к полному разрушению этого объекта, так что целое не подлежит восстановлению (to break up smth into parts by force, not to be repaired). В данном случае разрушенный объект сравнивается с человеком, чьи надежды, мечты и планы на будущее «рухнули», не осуществились, потерпели крах из-за потери бизнеса и жены, ставшие причиной моральной гибели человека, внешним воздействием, разрушительной силой. Человек как целое (его моральное состояние души) потерял «целостность», а именно, его спокойствие и душевное равновесие нарушились. Таким образом, в процессе интерпретации этого значения теряется такой признак как материальность объекта, способного развалиться на части в буквальном смысле. В данном примере объектом является человек и «разваливается» он в переносном значении, то есть его планы на будущее не состоялись. Метафора интерпретируется на основе номинативно-непроизводного значения следующим образом: they ruin their life by making them so depressed that there seems to be no hope for them in the future as if his hope, aims/ambitions in their life have lost integrity completely, и может быть истолкована на основе следующих сем: to ruin the life, to make smb depressed, no hope for the future. Такой случай можно рассматривать как случай перекатегоризации глагола destroy: из класса партитивных он переходит в другой со значением «потерпеть крах» (to sustain a defeat, to be defeated).

Значение приведённого предложения переосмыслено, первичное значение партитивного глагола to destroy остаётся не полностью фоновым, релевантным элементом смысловой структуры высказывания, привнесённым в неё отношением исчезновения партитивности. То, что возникающий при осмыслении этого глагола образ не наделён чертами целого. разрушенного на части, и не позволяет рассматривать значения destroy в данных конкретных контекстах в качестве иллюстраций мотиваций номинативно-непроизводного значения.

Так, номинативно-непроизводное значение, выступая в содержательном ядре глагола в своём неполном виде, может просвечиваться в других случаях, как, например, переносный смысл, связанный с партитивным глаголом to destroy, можно обнаружить и в следующем высказывании: “He'll destroy this country for good if he does” [Steel 3, 26] - формирование общего смысла с включённым в него исследуемым глаголом партитивной семантики со значением исчезновения партитивности происходит с опорой на системные значения входящих в него слов, а также образное представление, лежащее в основе данного значения глагола destroy, которое связано, согласно первичным значениям словарных статей, с разрушением зданий в результате силового воздействия. В окружении данного речевого контекста, не предполагающего подобного разрушения в буквальном его смысле при помощи, например, бомб и ракет, происходит наложение этого буквального значения на контекст, то есть возникающий когнитивный образ перестаёт соответствовать речевому контексту, и «наблюдатель» выводит переносное значение в рамках смысловой структуры диалога, а именно: «изменить систему правления страной на благо общества/to change the system of the country in favour of its people/ improve the society». В данном конкретном случае номинативно-непроизводное значение выступает в своём неполном виде, так как часть исходной дефиниции глагола повторяется: to break up smth into countable parts by force. Партитивный глагол destroy в своём новом значении имплицитно сохраняет сему «часть»: в данном примере «целым» является «country» как «система, общественно-политический строй общества», а под «частями» имплицитно подразумевается раскол общества на партии (группы) из-за смены, например, политического строя/правителей, разобщённости идей/взглядов и т.п. Поэтому можно сделать вывод, что целостность (общность взглядов, единая политика, курс правления государством) нарушается (as if to lose integrity by disintegrating into certain parts or completely). В данном случае значение глагола destroy с партитивной семантикой включает дополнительные семы: change, improve. Здесь также можно наблюдать перекатегоризацию: глагол to destroy из класса партитивных перешёл в глагол со значением «изменить политический строй, чтобы его улучшить на благо общества».

В следующем метафорическом смысле показано отношение между людьми, жизнь одного из которых была подвергнута тяжким испытаниям, вызванным другим человеком: Tracy lay on the thin mattress in the cold darkness, and she was filled with such an overpowering hatred that it literally shook her body. Her thoughts burned and blazed until her mind was empty of every emotion but one: vengeance. It was not a vengeance directed against her three cell mates. They were victims as much as she. No; she was after the men who had done this to her, who had destroyed her life [Sheldon 1, 89]. Образ, возникающий при интерпретации данного партитивного глагола, очевидно, также предполагает разрушение какого-то целого. Но при использовании этого глагола в приведённом выше речевом контексте, не имеющем в виду (в реальности) эти многочисленные возникшие в результате разрушения части, а описывающем судьбу молодой, красивой, умной и перспективной женщины, чья жизнь была загублена злыми, хитрыми, алчными, расчетливыми людьми, без основания отправившими её в тюрьму, где ей пришлось испытать настоящий «ад», всевозможные унижения и трудности жизни, происходит изменение референции субъекта и объекта. В роли «целого» выступает многострадальная судьба женщины, потерявшая смысл жизни (целостность нарушилась). Таким образом, возникающий когнитивный образ становится несоответствующим речевому контексту, и воспринимающее сознание начинает выводить переносное (небуквальное) значение в смысловой структуре высказывания, т.е. to spoil one's life, make it impossible to live and exist, suffer greatly; сема частей не сохраняется. Для определения содержательного ядра глагола to destroy исследуемая метафора «they destroyed her» интерпретируется на основе номинативно-непроизводного значения так: they spoiled her life, made her impossible to live and exist, suffer greatly so she lost the meaning of life, her life lost integrity completely as if destroy (1) (to break up smth into a certain number of parts by force, not to be repaired). В основе значения лежат такие семы как spoil, suffer. Семы lost the meaning of life опущены, представлены имплицитно. Исходя из семантики номинативно-непроизводного значения, можно предположить также наличие семы force, так как молодую невинную женщину посадили в тюрьму насильно, обманным путём заставив подписать бумаги о признании своей виновности в несовершённом ею преступлении. В данном примере партитивность теряется и глагол to destroy претерпевает перекатегоризацию: из класса партитивных он переходит в иной класс с семантикой «испортить жизнь», «потерять цель в жизни». Содержательное ядро перестаёт входить в партитивные отношения.

Известно, что метафора относит предмет к классу, к которому он не принадлежит, т.е. «работает на категориальной ошибке» [Арутюнова, 1998: 348]. Тем не менее, непротиворечивое объяснение метафоры возможно на основе когнитивного образа и набора сем общего характера. Именно такое содержательное ядро связывает в сознании «Наблюдателя» переносные значения с его первичным (номинативно-непроизводным) значением, которое, возможно, просвечивается сквозь все производные слова. Знание семантической структуры слова заключается в знании всех его значений.

Итак, выделенные в процессе анализа глагола destroy семы можно со всей очевидностью назвать достаточными с точки зрения языкового сравнения, чтобы показать истинное содержание производных (небуквальных) значений. Поэтому их целесообразно назвать прототипическими и на их основе сформировать общий семантический знаменатель (содержательное ядро) всех имеющихся в нашем распоряжении деривационных значений (согласно И. К. Архипову, он называется ДЛП) как смысловое ядро лексемы destroy: to damage smth so it no longer exists, as if to lose integrity by disintegrating into certain parts or completely (by damaging, spoiling, loosing smth, being ruined etc). Этот инвариант всей лексемы исследуемого партитивного глагола является единицей семантической системы языка. ДЛП или общий семантический знаменатель (содержательное ядро) всех производных значений - это результат осмысления всех значений слова destroy на самом высоком абстрактном уровне. Целесообразно заметить, что все семы, которые включает в себя ДЛП, за исключением to compromise, suffer, be depressed, ill, определяющие дифференциальные признаки, носят интегральный характер и лежат в основе каждого метафорического значения. Все значения исследуемого глагола могут быть достаточно непротиворечиво объяснены на основе семантических элементов номинативно-непроизводного значения.

Таким образом, во всех производных (метафорических), небуквальных значениях глагола destroy его номинативно-непроизводное значение входит в содержательное ядро не полностью. Напротив, оно может модифицироваться в реальной речи. Притом, что какая-то часть исходной дефиниции глагола повторяется. Статус глагола меняется и это слово используется в редуцированном значении. Такие случаи мы рассматриваем как случаи перекатегоризации: глагол из одного класса переходит в другой (может быть, просто уходит из данного семантического разряда куда-то в иное семантическое пространство). Это особенно типично для глаголов «разрушения», при которых соответствующие глаголы могут передавать как идею разрушения и оставаться партитивными, или же терять партитивность. Такое обстоятельство имеет место в случаях метафорического переноса, когда речь идёт о том, что «разбито сердце», и когда глагол to destroy читается «to cause to complete damage».

Так, номинативно-непроизводное значение просвечивает в одних случаях и выступает в содержательном ядре в своём неполном виде. Это замечание о неполноте сохранения номинативно-непроизводного значения в одном из ЛСВ глагола может наблюдаться и в некоторых других случаях. В каких-то словарях указываются семы severely, completely, что означает их отсутствие и присутствие в других. Всё это свидетельствует о том, что в одних высказываниях идут изменения в глаголах, а в других - не полностью. Импликация каких-то сем может создавать перекатегоризацию. За каждым партитивным глаголом стоят различные ситуации или «картинки». Главное в семантике глагола to destroy - to lose integrity. Уже это показывает, что разрушение целого на части находится на периферии значения глагола to destroy. Критерии и методы анализа семантических переносов основаны на попытке максимального использования имеющегося современного подхода. По этой причине в качестве экспериментальной базы анализируются не только многочисленные словари, но и различного плана художественная литература английских, американских и австралийских авторов. Все семантические переносы основаны на метафоре.

В заключении вновь подчёркивается, что диссертационное исследование отводит ведущую роль познающему человеку и на этой основе показывает преимущество когнитивного подхода к осмыслению семантики слова, в частности, многозначности предикатов партитивной семантики со значением становления и исчезновения партитивных отношений. В диссертации поставлены и решаются задачи установления критериев отбора материала для семантической классификации динамических предикатов партитивной семантики, определения семантики предикатов партитивного отношения в зависимости от качественной и количественной характеристики целого и образовавшегося множества частей, характеристики содержательного ядра, рассмотрения семантики исследуемых предикатов с когнитивных позиций, проведения анализа средств и механизмов семантического переноса в процессах формирования семантической структуры рассматриваемых глаголов, анализа механизмов семантического переноса, установления роли когнитивного подхода при формировании и интерпретации значений многозначных партитивных глаголов и определения вероятности существования содержательного ядра многозначного партитивного предиката при помощи когнитивного анализа как способа выявления сем «части» и «целого» во всех лексико-семантических вариантах глаголов. Опора на когнитивность способствует выявлению скрытых и имплицитно выраженных семантических компонентов исследуемых партитивных предикатов в контексте.

Для решения этих задач исследование сочетает метод когнитивного анализа с традиционным. Традиционный подход представляет собой необходимый этап понимания и выделения главных языковых категорий. Он является основой для когнитивных исследований. Однако большая часть имеющихся представлений о значении многозначного слова является только теоретической схемой, созданной на базе каталогизации значений, зафиксированных в тексте.

Появление нового научного когнитивного подхода представляет дополнительную возможность заново осмыслить процессы концептуализации и категоризации мира, формирования разных структур знания и способов их репрезентации в языке, взаимодействия языкового и неязыкового содержания сознания в процессе речемыслительной деятельности, в ходе порождения и понимания высказывания. Это предопределило освещение ряда проблем фундаментального характера, традиционно поднимаемых в лингвистической литературе, и связанных с построением универсальной типологии предикатов, глаголов с семантикой отношения «части и целого», конверсивными парами этой семантики, семантическими различиями исследуемых предикатов, их природы, типологии и содержательного ядра.

В диссертации рассмотрены проблемы дифференциации значений ППС на примерах с характерными глаголами include, incorporate, embrace, contain и involve. На основе их анализа было выявлено, что при всей кажущейся индифферентности глаголов «включения» к своему семантическому окружению, они имеют ряд различий. Так, партитивный глагол involve отличается от других глаголов своего синонимического ряда событийным характером и, соответственно, употребляется с определённой лексикой.

Исследования подтвердили существующие отличия когнитивного подхода от традиционного, предполагающего изучение языка как замкнутой автономной иерархической системы. В частности, семантико-синтаксический подход предполагает изучение предикатов только в синтаксических конструкциях, определение числа валентностных мест и семантического окружения предиката. Семасиологический подход нацеливает на то, что семантическая структура предиката партитивной семантики, отражающая отношения мотивированности между лексемами многозначного предиката, представляет собой схему, построенную на основе составления каталога значений, отмеченных (закреплённых, зафиксированных) в тексте. В дискуссиях относительно значения и форм функционирования лексико-семантических вариантов в составе многозначных слов господствующее положение занимают представления о единицах лингвистического содержания как готовых, внутренне репрезентированных в сознании в виде неких «складов»; нет ясно выраженного разграничения уровней в дихотомии «язык-речь». В подобных исследованиях человек не находится в фокусе внимания и не учитывается эгоцентрический характер его мышления. Однако, анализ логических объективных характеристик актуален при исследовании языковых явлений. Известно, что любое новое направление в науке опирается на все то лучшее, что было получено в процессе исследований прошлых лет.

В свете когнитивного подхода к осмыслению семантики предикатов партитивной семантики, выражающих отношения становления и исчезновения целого, в исследовании мы опираемся на следующие основные положения: антропоцентричность мышления и учёт языковой картины мира среднего носителя языка; необходимость определения уровней функционирования ЛСВ предиката партитивной семантики как с позиции части [(часть->целое): to compose, to join, to unite, to include, to involve, etc.], так и с позиции целого [(целое->часть): to break, to cut, to tear, to destroy, to demolish, etc.], и его содержательного ядра (актуальным является исследование того, в каком виде слово хранится в сознании языковой личности и актуализируется в речи, и для каких целей содержательное ядро пригодно, а для каких нет); необходимость исследования образов формы, помогающих осмыслению значений анализируемых единиц, поскольку образная схема, наряду с языковой, ответственна за репрезентацию знаний в сознании.

За основу был взят постулат о том, что мысленно воображаемое значение, в частности. предиката партитивной семантики не выходит в действительный (объективный) мир в виде готового знания, «прикреплённого» к материальной форме. Значение складывается только в сознании говорящего, а затем слушающего. Именно человек осознанно выбирает языковые средства выражения для дескрипции конкретной ситуации.

Основываясь на предположении о том, что конвенциональная (системная) информация о единицах языка содержится и хранится в памяти отдельного человека не в виде развёрнутых словарных статей, а в более сжатой и простой форме, каждый многозначный предикат партитивной семантики имеет своё смысловое ядро, интенсионал значения, и представляет собой необходимую базу для процесса коммуникации и функционирования многозначного ППС в словарном запасе человека, обеспечивая известную семантическую целостность предиката. Подобное содержательное ядро является частью значения любой лексемы многозначного предиката партитивной семантики.

В результате исследования партитивных глаголов мы пришли к выводу, что содержательное ядро представляет собой инвариант, извлечённый из большинства значений и зафиксированный в его семантической структуре. Номинативно-непроизводное значение входит в содержательное ядро не полностью, напротив, оно может видоизменяться, модифицироваться в реальной речи, притом, что какая-то часть исходной дефиниции глагола повторяется либо по принципу фамильного сходства, либо по принципу лексического прототипа. Поэтому статус глагола может изменяться и слово употребляется в редуцированном значении. Такие случаи можно рассматривать как случаи перекатегоризации.

Таким образом, номинативно-непроизводное значение, просвечиваясь в одних случаях, выступает в содержательном ядре глагола в своём неполном виде. В реальном употреблении в речи часть партитивного глагола теряет свою семантику и переходит из разряда партитивных в другие классы. Так, для глаголов уничтожения (destroy и т.п.) этот переход может быть связан с элиминацией сем деления на части или же семы полноты разрушения. Для глаголов существует прототипическая сценка: разбить чашку и сердце -близки по своему образу. Точно такая же картина наблюдается у глаголов соединения типа to compose. Здесь типичен переход партитивных глаголов со значением «объединять» в глаголы креативной деятельности (to compose a symphony).

Следует различать содержательное ядро отдельно взятого глагола и содержательное ядро, свойственное целому классу. Так, если синонимический ряд глаголов, например, группы «разрушения», характеризуется единым содержательным ядром - «утратить целостность/to lose integrity», то для такого глагола как to destroy содержательным ядром оказывается более полная семантическая структура, включающая to lose integrity completely or by disintegrating into certain parts. В этом случае наступает переход из одного значения в другое. Наличие семы completely свидетельствует о потере партитивным глаголом семы «часть». Это и отличает глаголы синонимического ряда: к общему содержательному ядру прибавляются какие-то элементы. Таким образом, содержательное ядро пригодно для целого класса и выступает единым звеном, связывающим какой-то конкретный класс глаголов и предусматривающим их вхождение в синонимический ряд, в то же время оно не пригодно для разграничения в синонимическом ряду глаголов, поскольку не показывает дифференциацию, отличительные признаки отдельно взятого глагола.

Регулярная полисемия подобных глаголов может быть связана с регулярностью перехода в иные семантические разряды. Картины отражаемой ситуации, описываемые одним и тем же глаголом, могут быть совершенно различны. Именно это различие является ключом к пониманию глагола слушающим. В памяти всегда остаются впечатления, когда в конкретных контекстах на основании номинативно-непроизводного значения (ННЗ) выводится значение, как «если бы ННЗ». Иными словами, когда речь имеет дело с абстрактными понятиями, значение ППС связывают с контекстом и выводят новый смысл слова.

Выполненное в диссертационной работе исследование проблем, связанных с возникновением, усвоением и хранением многозначных предикатов партитивной семантики в ментальном пространстве, даёт возможность определить когнитивные структуры, являющиеся основой процессов семиозиса, и выявить предпосылки (тенденции) развития полисемантичности предикатов партитивной семантики. В процессе референции сознание языковой личности связывает содержательное ядро с определённым словом в контексте, в результате этого языковая личность генерирует необходимое актуальное значение.

При ограниченном времени на обдумывание говорящему в потоке речи нужно выбрать или создать актуальное значение из множества ЛСВ предикатов партитивной семантики. Актуальное значение определяется или выводится в зависимости от того, какой концепт представляется важным в данный момент времени для определённого содержания. Все производные значения ППС, включая и первичное значение, могут образовываться и от прототипа-инварианта (содержательного ядра), представленного в лексико-семантической системе языка. Содержательное ядро значения слова обладает следующими признаками: отдельные семантические элементы сведены в нём до минимально необходимых, устойчивых компонентов, где значение должно быть максимально узнаваемым; допустима известная мера субъективного суждения. Содержательное ядро можно использовать для выражения разных оттенков значений исследуемых партитивных предикатов, но не все эти значения будут иметь семы «части» и «целого».

Результаты исследования показали, что существует содержательное ядро (или инвариант) на базе производных значений, носящее абстрактный характер, что выражается словом like либо конструкциями as if или so as. Оно является обобщением всех производных значений и образуется на основе актуализаций переносных значений предикатов партитивной семантики по формуле номинативно-непроизводного значение like/as if/so as ННЗ. Можно заметить, что подобные значения предикатов партитивной семантики оказываются речевыми и формируются лишь в процессе понимания и коммуникации (говорения). Выявленные абстрактные формулировки (to acquire integrity и to lose integrity) открывают путь для отношений между сущностями на концептуальном уровне. Они выступают сильными аргументами в пользу реального существования содержательного ядра, помогающего определить пути всевозможного варьирования оттенков значения партитивных отношений. Это есть семантический потенциал того общего, что характеризует все ЛСВ многозначных глаголов партитивной семантики со значением становления и исчезновения партитивных отношений. Сфера подобных значений настолько широка, что выходит за рамки отношений между реальными предметами.

Традиционный метод анализа многозначных партитивных глаголов заключался в использовании компонентного и дистрибутивного анализа, в то время как когнитивный анализ предполагал прототипический подход по выявлению содержательного ядра каждой из анализируемых лексем партитивного глагола в сочетании с методом определения содержательного ядра по нетривиальным семантическим компонентам (Ю.Д. Апресян) и с методом интроспекции (А. Вежбицкая). Согласно нашему мнению, содержательное ядро связывает все значения многозначного глагола партитивного отношения, реализуясь через партитивные семы «часть» и «целое». Первичное (номинативно-непроизводное) значение является необходимой частью дальнейшего развития значений на базе производных.

Когнитивный анализ переносных значений ППС показал, что во основе семантики всех ЛСВ многозначного ППС лежит когнитивный образ, который практически совпадает с первичным значением. Так, интерпретация переносных, в частности, метафорических значений осуществляется на базе образа первичного значения и окружающего контекста. Это происходит в результате изменения референции, и человек на основе образа выводит переносный смысл в пределах данного контекста. Главное номинативное значение остаётся важной составляющей смысловой структуры высказывания и может просвечивать либо нет через все производные значения партитивного глагола.

Таким образом, рассмотрев многочисленные примеры с партитивными глаголами, можно высказать мысль о том, что в реальном употреблении партитивных глаголов в метафорических смыслах они могут терять черты своей партитивности при перекатегоризации. Метафоры превращают один класс в другой с дефиницией элиминированных сем. Поэтому метафоры представляют собой скрытые сравнения и уподобления. Нужно увидеть это сравнение через формулу как «если бы». Адресат речи должен понять небуквальный смысл и увидеть источник-образ (source), чтобы восстановить конечный смысл (target). В задачу исследования входило моделирование перехода к переносному значению путём его деривации на основе исходного системно-языкового номинативно-непроизводного значения, а также описание когнитивного механизма самих процессов деривации.

Основные положения диссертационной работы отражены в следующих публикациях автора

Монография:

1. Киселёва С.В. Многозначность предикатов со значением становления и исчезновения партитивных отношений с позиций когнитивной семантики: Монография. СПб.: Изд-во «Золотое сечение», 2006. 208 с. (13 п.л.).

Научные статьи:

1. Киселёва С.В. Определение инварианта как содержательного ядра многозначного слова (на примере глагола) // Вестник Чувашского университета. Гуманитарные науки / Отв. ред. Н. И. Завгородняя. N4 (октябрь). Чебоксары, 2006. С. 422-430. (0. 8 п.л.) (август).

2. Киселёва С.В. Отношение «части и целого», выраженные предикатами партитивной семантики (когнитивный аспект) // Известия Российского государственного педагогического университета им. А. И. Герцена. N7 (21): Общественные и гуманитарные науки (философия, языкознание, литературоведение, культурология, история, социология, экономика, право): Научный журнал. СПб., 2006. С. 57-71. (1 п.л.) (декабрь).

3. Киселёва С.В. Языковая система и речевая деятельность // Известия Российского государственного университета имени А.И. Герцена. № 8 (34): Общественные и гуманитарные науки (философия, языкознание, литературоведение, культурология, искусствоведение, экономика, право, история, социология): Научный журнал. СПб.: Изд-во РГПУ им. А.И. Герцена, 2007. С. 43-51. (1 п.л.) (июнь).

4. Киселёва С.В. Предикаты партитивной семантики в современном английском языке (учебное пособие). Чебоксары: ЧГПУ им. И.Я. Яковлева, 2003, 201 с. (12. 8 п.л.).

5. Киселёва С.В. Соотношение партонимии и гипонимии предикатов партитивной семантики в современном английском языке. // Studia Linguistica XII. Человек в пространстве смысла: слово и текст: Сборник.: Борей Арт, 2003. С 88-95. (0. 6 п.л.).

6. Киселёва С.В. Отношения становления и исчезновения, выраженные предикатами с семантикой «часть<=>целое» в современном английском языке // Язык, литература, культура: диалог поколений: Сборник научных статей. Чебоксары: Чувашгоспедуниверситет им. И.Я. Яковлева. Факультет русской филологии, 2004. С. 22-28. (0. 4 п.л.).

7. Киселёва С.В. Качественные и количественные характеристики предикатов партитивной семантики. Герценовские чтения. Иностранные языки: Материалы конференции (8-20 мая 2004 г.). СПб.: Изд-во РГПУ им. А. И. Герцена, 2004. С. 86-88. (0. 15 п.л.).

8. Киселёва С.В. Метафорическое употребление предикатов партитивной семантики // Лингвистические парадигмы и лингводидактика: Материалы X Международной научно-практической конференции, Иркутск, 14-18 июня 2005 г. Иркутск: Изд-во БГУЭП, 2005 г. Ч. 2. С. 484-487. (0. 2 п.л.).

9. Киселёва С.В. Употребление предикатов партитивной семантики в метафорическом аспекте // Проблемы семантики языка и речевой деятельности: Материалы 8-го регионального семинара. Иркутск: ИГЛУ, 2005, С. 124-127. (0. 2 п.л.).

10. Киселёва С.В. Партитивные предикаты (когнитивный аспект) // Иностранные языки: Материалы конференции (10-11 мая 2005 г.) - СПб.: Издательство РГПУ им. А.И. Герцена, 2005.C. 63-65. [Герценовские чтения] (0. 15 п.л.).

11. Киселёва С.В. Проблемы перевода динамических предикатов партитивной семантики // Диалог культур: горизонты гуманитарного знания. Материалы научно-практической конференции. 21 апреля 2005 г./ под общей редакцией Чукурова А.Ю., Радикова И.В. СПб.: Астерион, 2005. С. 110-112. (0. 15 п.л.).

12. Киселёва С.В. Предикаты партитивной семантики с осложнёнными отношениями становления и исчезновения (когнитивный аспект) // Непрерывное образование в свете модернизации высшей школы: актуальные проблемы и перспективы. СПб.: Изд-во «Осипов», 2005. С. 228-230. (0. 15 п.л.).

13. Киселёва С.В. Когнитивный аспект партитивных отношений // Studia Linguistica XIV. Человек в пространстве смысла: слово и текст: Сборник.: Борей Арт, 2005. С12-16. (0. 5 п.л.).

14. Киселёва С.В. Партитивные отношения с когнитивной точки зрения // Гуманитарные науки и гуманитарное образование: история и современность: материалы междунар. науч.-практ. конф., 25 марта 2005 г. / [ред. и сост. к. ист. н., доц. И.П. Вишнякова-Вишневская]. СПб.: Береста, 2005. С. 224-227. (0. 2 п.л.).

15. Киселёва С.В. Способы выражения конверсивных предикатов партитивной семантики // Интерпретация. Понимание. Перевод: Сборник научных статей. СПб.: Изд-во СПбГУЭФ, 2005. С. 267-278. (0. 2. п.л.).

16. Киселёва С.В. Концепты отношения становления и исчезновения, выраженные глаголами партитивной семантики в современном английском языке // Вопросы германской и романской филологии, Выпуск 4. Учёные записки, том XV: Сборник статей. СПб.: ЛГУ имени А.С. Пушкина, 2005. С. 41-46. (0. 4 п.л.).

17. Киселёва С.В. Употребление предикатов партитивной семантики в речи с когнитивной точки зрения // Когнитивная лингвистика: Ментальные основы и языковая реализация. Ч.1. Лексикология и грамматика с когнитивной точки зрения. Сб. статей к юбилею профессора Н. А. Кобриной. / Отв. Ред. Н. А. Абиева, Е. А. Беличенко. СПб.: Тригон, 2005. С. 263-268. (0. 4 п.л.).

18. Киселёва С.В. Когнитивный аспект семантики глаголов объединения и разъединения (разрушения) // Вестник ЧГПУ им. И. Я. Яковлева. N 3 (46), 2005. С. 87-91. (0. 8 п.л.).

19. Киселёва С.В. Когнитивная метафора предикатов партитивной семантики // Материалы четвёртой Всероссийской научной конференции (Computer-Based Conference). Н. Новгород: НЦНИУ «Диалог», 2005 г., 22 с. (0. 1 п.л.).

20. Киселёва С.В. Функционирование предикатов партитивной семантики на уровне системы языка и речи // Диалог культур-2006: Болонский процесс, язык, культура, бизнес: Материалы V международной научно-практической конференции (16-17 марта 2006г.). Под науч. Ред. А.Ю. Чукурова. СПб.: Астерион, 2006. С. 240-245. (0. 4 п.л.).

21. Киселёва С.В. Семантические особенности партитивного глагола «break» (когнитивный аспект) // Иностранные языки: Материалы конференции, 20-21 апреля 2006 г. [Герценовские чтения] - СПб.: Изд-во РГПУ им. А. И. Герцена, 2006. С. 60-62. (0. 15 п.л.).

22. Киселёва С.В. Функционирование глагола партитивной семантики «COMPOSE» на уровне системы языка и речи // HOMO LUDENS как отражение национальной культуры и социального варьирования языка. СПб.: Изд-во «Осипов», 2006. С. 292-295.(0. 6 п.л.).

23. Киселёва С.В. Предикаты партитивной семантики среди частей речи // ЯЗЫКИ И МЕЖКУЛЬТУРНАЯ КОММУНИКАЦИЯ: АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ФИЛОЛОГИЧЕСКОЙ НАУКИ. Международная научно-практическая конференция, 15-17 мая 2006 года. СПб, 2006. С. 49-52. (0. 2 п.л.).

24. Киселёва С.В. Партитивная семантика глаголов отношения как объект когнитивной лингвистики // STUDIA LINGUISTICA XV. ЯЗЫК И ТЕКСТ В СОВРЕМЕННЫХ ПАРАДИГМАХ НАУЧНОГО ЗНАНИЯ: Сборник. СПб.: Борей Арт, 2006. С. 18-23. (0. 4 п.л.).

25. Киселёва С.В. Семантика глаголов отношения «часть<=>целое» как объект когнитивной лингвистики // Вестник ЧГПУ им. И. Я. Яковлева. N2 (49), 2006. С. 126-131. (0. 4 п.л.).

26. Киселёва С.В. Предикаты партитивной семантики, выражающие качественные и количественные характеристики частей и целого // Языкознание и литературоведение в синхронии и диахронии: Межвуз. сб. научн. статей. Вып. I. Тамбов: ТОГУП «Тамбовполиграфиздат», 2006. С. 243-245. (0. 4. п.л.).

27. Киселёва С.В. Исследование многозначности с позиции когнитивной лингвистики // Международный конгресс по когнитивной лингвистике: Сб. мат-лов 26-28 сентября 2006 года / Отв. ред. Н. Н. Болдырев; Федеральное агентство по образованию, Тамб. гос. ун-т им. Г. Р. Державина. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г. Р. Державина, 2006. С. 197-200. (0. 6 п.л.).

28. Киселёва С.В. Определение содержательного ядра партитивного глагола «break» // Вестник Ленинградского государственного университета имени А. С. Пушкина. Научный журнал. N2. Санкт-Петербург, 2006. С. 21-25. (0. 5 п.л.).

29. Киселёва С.В. Содержательное ядро и многозначность // Актуальные проблемы германистики и романистики: Сборник научных статей. Смоленск: СмолГУ, 2006. Вып.10.Ч. I. С. 88-99. (0. 8 п.л.).

30. Киселёва С.В. Образ как исходный элемент когнитивного анализа предикатов партитивной семантики // Актуальные проблемы современной лингвистики: Сборник научных статей. СПб.: Изд-во СПбГУЭФ, 2006. С. 105-110. (0. 5 п.л.).

31. Киселёва С.В. Исследование многозначных глаголов со значением становления и исчезновения партитивных отношений в когнитивном аспекте // Альманах современной науки и образования. Языкознание и литературоведение в синхронии и диахронии [Текст]. В 3 ч. Ч. 1: межвуз. сборник научных трудов; отв. ред. Е.В. Рябцева / при участии М.Н. Макеевой, А.А. Арестовой. Тамбов: Изд-во «Грамота», 2007. 332 с. 170 экз. ISBN 5-9900942-1-1. (0. 5 п.л.).

32. Киселёва С.В. Партитивные отношения в когнитивном аспекте // Профессионально ориентированное обучение иностранному языку и переводу в вузе. Материалы международной конференции 10-11 апреля 2007 года. М.: Изд-во МГОУ, 2007. 196 с. (0. 15 п.л.).

33. Киселёва С.В. Метафорические партитивные отношения // Герценовские чтения. Иностранные языки: Материалы конференции (21-22 мая 2007 г.). СПб.: Изд-во РГПУ им. А.И. Герцена, 2007. С. 97-98. (0. 15 п.л.).

Размещено на Allbest.ru