Формирование семантических калек в русском языке XVII-XVIII вв.

Изучение большинства лексических явлений, как правило, начинается с их семантики. Слово в его многообразных смысловых связях в системе языка берется за основу исследования как основная единица в лексике и семантике [9, с. 137]. Научная интерпретация слова должна основываться на единстве его смысловых и лексико-грамматических признаков. Слова и их значения в том или ином языке, как отмечал еще В. В. Виноградов, образуют внутренне связанную, единую, общую для всех членов общества систему. Слово соотносится с действительностью, отражает ее, выражает свои значения не само по себе, а лишь через систему значений, составляющих семантический строй языка [1, с. 186], который постепенно развивается и совершенствуется.

В процессе адаптации иноязычного слова весьма существенной оказывается способность его самого активно влиять на семантическую систему заимствующего языка и включаться в нее, и как следствие этого - происходит перераспределение отдельных микроструктур словаря (в частности, многозначных и омонимичных слов, синонимических и антонимических рядов). Это усиливает интерес и к реакции языка-реципиента на заимствованную лексику. “Поведение” иноязычного материала на этом уровне его адаптации выявляет обычно возможности его дальнейшего функционирования. Между семантическими объемами разноязычных слов устанавливаются известные соотношения, коррелируемые особенностями воспринимающей системы.

Семантический аспект освоения заимствованной лексики в большинстве работ, посвященных заимствованиям (Э. Е. Биржакова, О. В. Ильина, Р. С. Кимягарова, З. Н. Козлова, Л. А. Новиков, Л. В. Гребинник и др.), рассматривается особенно активно. Семантика иноязычного слова, присущая ему в языке-источнике, может в заимствующем языке развиваться в нескольких направлениях. Суждения лингвистов сходны в том, что проникновение иноязычных слов в язык-реципиент обусловлено необходимостью в назывании новых явлений и предметов, а адаптация и усвоение их связано с моментом актуальности и социальной значимости данных понятий. Касательно процессов освоения заимствованных слов в русском языке существуют разные точки зрения. Взгляды ученых разделились: одни из них (Р. С. Кимягарова, З. Н. Козлова, Л. А. Новиков, Л. В. Гребинник и др.) считают, что слово только при вхождении в заимствующий язык испытывает влияние языка-источника, а само освоение происходит свободно от прежних связей; другие же (Э. Е. Биржакова, О. В. Ильина и др.) утверждают, что на освоение иноязычного слова влияет язык-источник и развитие семантики заимствованного слова возможно только при контактировании языка-источника и языка-реципиента. Опираясь на свои наблюдения над процессами семантического освоения немецких заимствований, мы склонны присоединиться к первому суждению.

Целью статьи является раскрытие характера семантических отношений немецкоязычных заимствований в процессе их ассимиляции в языке- реципиенте, в том числе семантического калькирования.

Освоение немецких заимствований в русской лексико-семантической системе, их адаптация и функционирование в новых условиях относится к сложным явлениям. При рассмотрении языкового материала исследуемого нами периода использовались разные толковые словари, которые охватывали не только общеупотребительную лексику, но и специальную терминологию. Это обусловлено множеством расхождений в толковании тех или иных слов и стремлением к объективности анализа.

При освоении немецких лексических заимствований к основным направлениям относятся заимствования, которые функционируют в русском языке в том же объеме, что и в немецком, и заимствования, которые подвергаются семантическим преобразованиям на русской почве. В основную группу входят лексемы, у которых совпадают лексические значения в русском и немецком языках. В основном это слова из различных терминосистем, которые семантически устойчивы и преобладают в количественном плане. Прежде всего это специальные термины, обозначающие определенные механизмы, инструменты, детали машин и т. п., и профессиональная лексика: вальма [Walm], веркблей [Werkblei], зальбанд [Salband], карналлит [Kamallit], кизельгур [Kfeselgur], клейстер [Kleister], колонтитул [Kolumnentitel], корнпапир [Kornpapier], липарит [Liparit], абзетцер [Absetzer], дрель [Drillbohrer], дюбель [Dtibel], кернер [Kdrner], кран [Kran], крейцкопф [kKreuzkopf], кипрегель [Kippregel], клемма [KKmme], клафтер [Klafter], ростверк [Rostwerk], шлагбаум [Schlagbaum], шпинель [Spinell], шплинт [Splint], штекер [Stecker], штихель [Sticheb], абрис [Abrifi], клавираусцуг [Klavierauszug], культуртрегер [Kulturtrager], миннезингер [Minnesinger], обертон [Oberton].

При семантическом калькировании результатом процесса становится расширение семантических возможностей исконного (реже - заимствованного) слова языка-реципиента, появление у него новых предметно-понятийных связей. В русском языке XVII-XVin вв. основную массу семантических калек составляют переводы немецких слов. Обычно имеет место лишь определенная модификация значения слова, сближение и приспособление его семантики к семантике слова из другого языка, - само слово в своем значении является исконным, одно же из присущих ему значений обязано иноязычному происхождению [12, с. 45]. Подобный тип калек представлен в целом ряде русских слов.

У существительного двор значение “окружение монарха, состоящее из знатных лиц” (царский двор), появилось от нем. Hof со значением “совокупность лиц”: Князь Андрей вскоре после приезда своего, как камергер, явился ко двору и на выход [10, с. 234]. Семантическое калькирование способствовало метонимизации по модели “от обозначения места к обозначению собрания людей”.

Слово движение свое значение “изменение положения тела или его части” (легкое движение пальцев) приобрело в результате семантического калькирования от нем. Bewegung. Новое значение возникло по модели “от обозначения движения в целом к обозначению пантомимических явлений”. Хмурое утро. Адмирал Мильн поднимается, и Митфорд повторяет это движение [4, с. 46]; По движению его руки ... Катя поняла, что юноша читает стихи [7, с. 368].

Слово кафедра свое значение “внутривузовское учреждение, объединение преподавателей по определенной отрасли знаний” приобрело в результате семантического калькирования от нем. Lehrstuhl со значением “возвышение для оратора” по модели “от обозначения предметов мебели к обозначению учреждений”.

Слово дар как “способность, талант” (У адвоката был необыкновенный дар описывать [13, с. 109]) является семантической калькой немецкого слова Gabe: Er, Sepp Nraunwein, hatte die Gabe, das Gute longer und tiefer zu dewahren als das Schlechte [3, с. 153] - Он, Зепп Траутвейн, обладал даром хранить в себе хорошее дольше и глубже, чем плохое (здесь и далее перевод наш - Н. К.).

Слово задача в значении “то, что требует исполнения, решения” ([Самгин] свел задачу жизни своей к воспитанию в себе качеств вождя, героя, человека, не зависимо от насилий действительности [2, с. 175]) - это семантическая калька с немецкого Aufgabe. Слово Aufgabe встречается в этом значении у Л. Фейхтвангера: Jetzt hat er seine Aufgabe fur das kommende Jahr erkannt [17, с. 62] - Сейчас он узнал свою задачу на текущий год.

Слово оборот как “выражение” (В 8 часов вечера вчера я позвал к себе старосту Василия, который говорит красноречиво, путая городские обороты с крестьянской речью [11, с. 32] определяется Н. М. Шанским как семантическая калька с немецкого Wendung [16, с. 75].

К семантическим калькам с немецкого языка относится и слово попутчик в значении “лицо, временно или только отчасти примыкающее к какому-либо общественному движению” [7, с. 563], которое по-немецки звучит как Mitlaufer. Например: Для осуществления этой идеи неизбежно присоединение к нашей политической партии попутчиков [18, с. 736].

Слово цилиндр в значении “твердая шляпа в форме цилиндра с короткими полями” (И Петр Леонтьич, отец, в цилиндре, в учительском фраке, уже пьяный и уже очень бледный, все тянулся к окну со своим бокалом [14, с.167]) заимствовано из немецкого языка как семантическая калька слова Zylinder или Zylinderhut.

Прилагательное безграничный - “интенсивный, полный” - семантическая калька с нем. Grenzenlos. Калькирование произошло по модели “от обозначения признака меры физических явлений к обозначению признака интенсивности душевных состояний и явлений”: безграничное доверие. Слово безграничный отмечено в этом же значении в немецком языке: Er ist gutmutig, zuweilen mehr als das: edelmutig, hochherzig, und er ist komodiatisch, voll von grenzenloser, lacherlicher Geltungssucht (Feuchtwanger Die Fuchse) [17, с. 513] - Он благодушен, временами даже великодушен и благороден, но сколько фиглярства в его безграничном, смешном тщеславии.

Прилагательное безвкусный в значении “пошлый, лишенный изящества” [7, с. 70] (Эраст Грамилов - актер плохой, безвкусный, примитивный (Там же)) является семантической калькой с немецкого geschmacklos “невкусный, пошлый”.

Слово бешеный - “страдающий водобоязнью” (бешеная собака) - является семантической калькой с немецкого Toll по чертам сходства сильно раздраженного человека и человека, страдающего бешенством как болезнью, или от представления, что в заболевшего водобоязнью вселился бес. В немецко- русском синонимическом словаре слово Toll поставлено в один синонимический ряд со словами сошедший с ума, взбесившийся, то есть в немецком языке оно тоже употребляется в значении “бешеный”, например: Warum spricht sie so viel, frage ich mich innerlich, warum stellt sie sich nicht vor, warum nimmt sie den Schleier nicht ab? Hat sie Fieber? Ist sie krank? Ist sie toll? [7, с. 47] - Почему она так много говорит, задаю я себе вопрос, почему не называет себя? Почему не снимает вуали? У нее лихорадка? Она больна? Бешеная?

Аналогичная ситуация c прилагательным близорукий. “Словарь русского языка” С. И. Ожегова приводит это слово в двух значениях: “1) плохо видящий на далекое расстояние; 2) перен. недальновидный, непроницательный, лишенный проницательности”. Например, близорукий политик. При этом второе значение сопровождается пометой “переносное”, где перенос осуществляется по модели “от физического признака к нравственно-оценочному признаку” [8, с. 51]. Оно является семантической калькой с немецкого слова Kurzsichtig, имеющего в языке-источнике аналогичное значение.

Прилагательное гнилой в значении “общественно вредный” из нем. Taul. Метафоризация от гнилой “испорченный гниением” по модели “от обозначения качественности плода к обозначению и оценке нравственно-политических качеств личности”.

Слово острый в значении “сильный, ясно выраженный” (острая боль) от нем. Scharf. Метафоризация острый “тонкий, режущий” по сходству ощущения от внешнего и внутреннего раздражения тела, организма. Например, Пашка взбежал на ступени, взглянул в окно, и острая, захватывающая радость вдруг овладела им [15, с. 351].

Рассматриваемый тип калькирования характерен и для глаголов. Например, висеть определяется в “Толковом словаре русского языка” С. И. Ожегова и Н. Ю. Шведовой [7] как “1) находиться в висячем положении, уцепившись за что-нибудь: Обезьяна висит на хвосте; 2) будучи прикрепленным вверху, находиться в направленном вниз положении без опоры: Картина висит на стене; 3) ждать исполнения, грозить: Над ним висит опасность”. Это значение восходит к мифу о Дамокловом мече и является семантической калькой с немецкого Schweben: В осажденном городе Севастополе ежеминутно висит смерть над головой каждого аристократа и не аристократа [7, с. 84].

Глагол вызвать в значении “спросить, заставить отвечать”, например, Вызванный учителем, Богатырьков отвечал не сразу [7, с. 256] выступает как семантическая калька с немецкого Herausrufen “вызывать”: Schauspieler herausrufen [17, с. 377].

Значение используемого в качестве вводного слова глагола выходить “обнаруживаться, выясняться” (“Значит, вы, выходит, сынок Сергея Петровича Шишкина?" [6, с. 97]) является семантической калькой с немецкого Auskommen.

Глагол вертеться имеет несколько значений: “1) находиться в состоянии кругового движения. Колесо вертится; 2) поворачивать из стороны в сторону, меняя положение. Вертеться перед зеркалом; 3) постоянно находиться на виду, мешая. Вертеться около старших; 4) постоянно находиться в мыслях, припоминаться, сконцентрироваться на чем-либо: Разговор вертелся вокруг последнего события" [7, с. 75]. Последнее значение выступает как семантическая калька с немецкого Drehen sich - “вертеться": Какую бы партию мы не взяли в России или все политические споры, расхождения, мнения вертятся сейчас около понятия о государстве [7, с. 75].

Глагол накрыть в значении “поймать, застать где-либо" (накрыть преступников) от нем. Entdecken. Метафоризация “накрыть, закрыть сверху" в связи с ловлей птиц. В Шепелевке он раз попытался накрыть его с конями в поле [5, с. 243].

Слово загнать в значении “продать" (Я казенные чулки на базаре и загнал [7, с. 173]) представляет собой семантическую кальку с немецкого Treiben. Ср.: нем. Handel treiben буквально “гнать торговлю" и рус. гнать товар; нем. eine Sache in die Hohe treiben и русское гнать цену [7, с. 173].

Значение глагола подрывать “наносить вред, дискредитировать; подрывать авторитет, доверие" [7, с. 466] является семантической калькой немецкого слова untergraben, имеющего в языке-источнике аналогичное значение.

Таким образом, если русское слово под влиянием иностранных слов получает новое значение, то такое слово представляет собой семантическую кальку. Для усвоения заимствованного значения лексической системой языка-реципиента важен факт его семантической эволюции в новых языковых условиях.

Литература

1. Виноградов В. В. Очерки по истории русского литературного языка XVII- XIX веков / Виктор Владимирович Виноградов. - М. : Высшая школа, 1982. - 528 с.

2. ГорькийМ. Собрание сочинений : в 30-ти т. / Максим Горький. - Т. 19. - М. : ГИХЛ, 1952. - 346 с.

3. Карамзин Н. М. Предания веков / Николай Михайлович Карамзин. - М. : Правда, 1987. - 768 с.

4. Куприн А. И. Собрание сочинений : в 2 т. / Александр Иванович Куприн. - М. : Худ. литература, 1981. - Т. 1. - 482 с.

5. Куприн А. И. Собрание сочинений : в 9 т. / Александр Иванович Куприн. - М. : Худ. литература, 1971. - Т. 3. - 394 с.

6. Лавренев Б. Стратегическая ошибка / Борис Лавренев. - М. : Сов. писатель, 1957. - 160 с.

7. Ожегов С. И. Толковый словарь русского языка / С. И. Ожегов, Н. Ю. Шведова. - М. : Азбуковник, 2007. - 944 с.

8. Преображенский А. Г. Этимологический словарь русского язык / А. Г. Преображенский. - Т. I. - М., 1959. - С. 51.

9. Тер-Минасова С. Г. Язык и межкультурная коммуникация / Светлана Григорьевна Тер-Минасова. - М. : Слово, 2000. - 262 с.

10. Толстой Л. Н. Война и мир : роман в 2 т. / Лев Николаевич Толстой. - К. : Днепр, 1986. - Т. 1. - 746 с.

11. Толстой Л. Н. Дневник помещика / Лев Николаевич Толстой. - М. : Худ. литература, 1984. - Т. 21. - 140 с.

12. Филин Ф. П. Очерки по теории языкознания / Федот Петрович Филин. - М. : Наука, 1982. - 336 с.

13. Чехов А. П. Сильные ощущения // Чехов А. П. Полное собрание сочинений и писем : в 30 т. - Т. 18. - М. : Наука, 1976. - С. 108-112.

14. Чехов А. П. Анна на шее // Чехов А. П. Полное собрание сочинений и писем : в 30 т. - Т. 9. - М. : Наука, 1985. - С. 161-173.

15. Чехов А. П. Беглец // Чехов А. П. Полное собрание сочинений и писем : в 30 т. - Т. 6. - М. : Наука, 1985. - С. 346-352.

16. Шанский Н. М. Лексикология современного русского языка / Николай Максимович Шанский. - М. : Просвещение, 1972. - 328 с.

17. Feuchtwanger L. Feuchtwanger Exil. DRS 1983, 161S. / Jhrb. 1983, 1, 61-72. Record 34 of 56 - MLA Bibliography 1981-5/98. TI : Lion Feuchtwanger und das kalifornische Exil. - AU : Lammert-Eberhard.

18. GroBworterbuch Deutsch als Fremdsprache / Langenscheidt KG. - Berlin und Munchen, 2008. - 1312 s.

19. Refere nce s:

20. Vinogradov V. V. Ocherki po istorii russkogo literaturnogo yazyka XVII-XIX vekov [Essays on the history of Russian standard language XVII-XIX centuries] / Viktor Vladimirovich Vinogradov. - M. : Vysshaya shkola, 1982. - 528 s.

21. Gorkiy M. Sobraniye sochineniy [Collected Works] : v 30 t. / Maksim Gorkiy. - T. 19. - M. : GIKhL, 1952. - 346 s.

22. Karamzin N. M. Predaniya vekov [Centuries of tradition] / Nikolay Mikhaylovich Karamzin. - M. : Pravda, 1987. - 768 s.

23. Kuprin A. I. Sobraniye sochineniy [Collected Works] : v 2 t. / Aleksandr Ivanovich Kuprin. - M. : Khud. literatura, 1981. - T. 1. - 482 s.

24. Kuprin A. I. Sobraniye sochineniy [Collected Works] : v 9 t. / Aleksandr Ivanovich Kuprin. - M. : Khud. literatura, 1971. - T. 3. - 394 s.

25. Lavrenev B. Strategicheskaya oshibka [Strategic error] / Boris Lavrenev. - M. : Sov. pisatel, 1957. - 160 s.

26. Ozhegov S. I. Tolkovyy slovar russkogo yazyka [Explanatory dictionary of the Russian language] / S. I. Ozhegov, N. Yu. Shvedova. - M. : Azbukovnik, 2007. - 944 s.

27. Preobrazhenskiy A. G. Etimologicheskiy slovar russkogo yazyka [Etymological Dictionary of the Russian language] / A. G. Preobrazhenskiy. - T. I. - M., 1959. - S. 51.

28. Ter-Minasova S. G. Yazyk i mezhkulturnaya kommunikatsiya [Language and Intercultural Communication] / Svetlana Grigorevna Ter-Minasova. - M. : Slovo, 2000. 262 s.

29. Tolstoy L. N. Voyna i mir [War and Peace] : roman v 2 t. / Lev Nikolaevich Tolstoy. - K. : Dnepr, 1986. - T. 1. - 746 s.

30. Tolstoy L. N. Dnevnik pomeshchika [Diary of landlord] / Lev Nikolaevich Tolstoy. - M. : Khud. literatura, 1984. - T. 21. - 140 s.

31. Filin F. P. Ocherki po teorii yazykoznaniya [Essays on the Theory of Linguistics] / Fedot Petrovich Filin. - M. : Nauka, 1982. - 336 s.

32. Chekhov A. P. Silnye oshchushcheniya [Strong feelings] // Chekhov A. P. Polnoe sobranie sochineniy i pisem : v 30 t. - T. 18. - M. : Nauka, 1976. - S. 108-112.

33. Chekhov A. P. Anna na shee [Anna on the Neck] // Chekhov A. P. Polnoe sobranie sochineniy i pisem : v 30 t. - T. 9. - M. : Nauka, 1985. - S. 161-173.

34. Chekhov A. P. Beglets [Fugitive] // Chekhov A. P. Polnoe sobranie sochineniy i pisem : v 30 t. - T. 6. - M. : Nauka, 1985. - S. 346-352.

35. Shanskiy N. M.Leksikologiya sovremennogo russkogo yazyka [Lexicology of the modern Russian language] / Nikolay Maksimovich Shanskiy. - M. : Prosveshcheniye, 1972. - 328 s.

36. Feuchtwanger L. Feuchtwanger Exil. DRS 1983, 161S. / Jhrb. 1983, 1, 61-72. Record 34 of 56 - MLA Bibliography 1981-5/98. TI : Lion Feuchtwanger und das kalifornische Exil. AU : Lammert-Eberhard.

37. GroBworterbuch Deutsch als Fremdsprache / Langenscheidt KG. - Berlin und Munchen : 2008. - 1312 s.

Кувшинова Н. М. Формування семантичних кальок у російській мові XVII- XVIII ст

У російській мові XVII-XVIII ст. значну частину іншомовних слів складали німецькі лексичні запозичення, аналіз яких дозволив продемонструвати широкий спектр процесів їх семантичного освоєння в мові-реципієнті, у тому числі семантичне калькування. Проведене дослідження базується на фактичних даних, отриманих різними лінгвістами, та результатах власних спостережень автора.