Некоторые особенности лексики русских переселенческих говоров Одесской области

Размещено на http://www.allbest.ru/

НЕКОТОРЫЕ ОСОБЕННОСТИ ЛЕКСИКИ РУССКИХ ПЕРЕСЕЛЕНЧЕСКИХ ГОВОРОВ ОДЕССКОЙ ОБЛАСТИ

(к проблеме взаимодействия языков и культур в полиэтничном регионе)

Л.Ф. БАРАННИК

Русские переселенческие говоры на территории Одесской области функционируют около двухсот лет. Они являются южнорусскими по своему происхождению. Русские селения на территории нынешней Одесской области основаны, в большинстве своем, государственными крестьянами-однодворцами из Курской, Орловской, Воронежской, Тульской губерний в первой трети XIX ст. К более ранним относятся поселения старообрядцев Нижнего Придунавья, бежавших на эти земли от царского преследования в конце ХVIII столетия [1]. История возникновения русских селений на территории нынешней Одесской области тесно связана с историей заселения Бессарабии. Возникли они в южной части Бессарабии, известной под названием Буджак. Буджаком (по-турецки буджбк - угол) этот край называли татары и турки, господствовавшие здесь в ХV-ХVIII вв. В результате освободительных войн России с Турцией в 1812 году по Бухарестскому миру Бессарабия была присоединена к России. Царское правительство предприняло заселение пустующих бессарабских земель. Стремясь быстрее заселить Буджак, оно решило привлечь в эти места иностранных колонистов - болгар, немцев, швейцарцев и др.

Русские переселенцы оказались в полиэтничном окружении. По соседству с ними находились украинские, болгарские и молдавские села, а также немецкие колонии. Население Буджака, междуречья Днестра и Дуная, где расположена бульшая часть русских сел, по-прежнему многонационально. По итогам Всеукраинской переписи 2001 года украинцы составляют в этом регионе 35,8%, болгары - 24,8%, русские - 17,7%, молдаване - 15,25%, гагаузы - 4,6%, др. - 1,9%.

Профессор П.Е. Гриценко, директор Института украинского языка УАН, отмечает, что лингвистическая феноменальность данного региона «…полягає: а) у його латеральності - говірки кожної з мов (українські, російські, румунські, ґаґаузькі) становлять або межову зону поширення (далі поширена інша мова), або діалектну анклаву (болгарські) в інодіалектному оточенні; б) у мовній / діалектній строкатості - наявності умов для багатосторонніх афронтальних контактів; в) у змінах наддіалектних форм комунікації: літературними мовами, які в різний час мали неоднакову сферу поширення, у регіоні (в усьому чи його частинах) були російська, румунська, українська, болгарська» [2, с.3].

Подавляющее большинство носителей русских говоров Одесщины двуязычно: они либо понимают украинский язык, либо говорят на нем. Представители старшего поколения знают также болгарский, молдавский и румынский языки.

Специфика лексики русских островных говоров, длительное время функционирующих в иноязычной среде, тесным образом связана, с заимствованием слов из соседних языков и говоров как близкого, так и отдаленного родства: украинского, болгарского, молдавского, румынского, немецкого. Долговременное бытование в разноязычном окружении, двуязычие и многоязычие носителей русских говоров явилось благодатной основой для проникновения в их лексикон значительного количества заимствований, основная масса которых освоена русскими в первые годы пребывания в новых условиях и связана с новыми, актуально важными для русских преселенцев реалиями, воспринятыми от иноязычных соседей (названия орудий труда, земельных участков, построек, сельскохозяйственных культур, растений, плодовых деревьев, некоторых животных, птиц, рыб, средств ловли рыбы, названия одежды, обуви, продуктов питания и пищи, предметов домашнего обихода и т.п.). Словарный состав русских говоров пополнялся и продолжает пополняться заимствованиями из украинского языка и его диалектов, из болгарских и молдавских говоров, которые отражают специфические особенности местных условий быта, экономики, материальной и духовной культуры соседних этносов. Как правило, это слова, которые обозначают новые реалии, прочно вошедшие в жизнь русских переселенцев. К ним относятся, например, украинизмы: вапну, гбнок; капусняґк, варйники, варенъцы; ваганыґ, карпйтки, черевъки; молотбрка, сивблка, сельрбда, Верховна Рада и др.; молдаванизмы: вертэта, плачънта (плацыґнда), мамблыга, малбй, бунда, наут, жардйля, прэня, мирабйля; болгаризмы: патлажбны (патладжбны), кавармб, пастрамб, сливувица, магбрь (магбр), магаръца, градъна, градинбр и др.

Такие лексические заимствования укореняются в русских говорах настолько, что утрачивают свою инородность, активно ассимилируются ими, подчиняясь их фонетико-грамматической системе, полностью осваиваются семантически и функционально [3, с.105-110]. Большинство заимствований воспринято русскими из близкородственного украинского языка. Влияние украинского языка усилилось в последнее десятилетие, на что указывает появление в русских говорах большого количества украинских слов из области политики, культуры, экономики. Из окружающей иноязычной, инодиалектной среды русские усваивают прежде всего то, что для них является коммуникативно значимым, наиболее актуальным и частотным в их общении с иноязычными соседями. Нередко от корней лексических заимствований по русским словообразовательным моделям в островных говорах образуются производные слова. Так, на базе заимствованного у болгар слова магбрь 'осел' в говоре сёл Вознесенка и Павловка Арцизского района образованы магарёнок, магарёночек 'детеныш ослицы', магарята, магарятки 'ослятки', а также глагольные экспрессивы магбрить, магбрничать 'тяжело работать' и производные от них помагбрить, помагбрничать, намагбриться.

Словообразовательные возможности заимствований определяются как лингвистическими факторами (семантикой слова, принадлежностью к определенной тематической группе, уровнем адаптации к говору-реципиенту), так и экстралингвистическими.

Русские говоры Одесщины, функционирующие в разноязычном, разно-диалектном окружении, характеризуются повышенной вариантностью. Особенно велика вариантность на уровне лексики, так как лексика - открытая, подвижная система. В лексической системе русских говоров Юга Украины представлены разнообразные типы вариантов слов: фонетические, морфологические, словообразовательные, семантические. Наиболее частотны и многообразны фонетические варианты слов. Обилие фонетических вариантов - яркая специфическая особенность русских островных говоров, функционирующих в полиязычном окружении.

Проблема вариантности в русском литературном языке разрабатывалась в трудах О.С. Ахмановой, А.И. Смирницкого, К.С. Горбачевича, В.Г. Гака, Л.Б. Никольского, В.М. Солнцева, Р.П. Рогожниковой и др. Вариантность в русских диалектах России была объектом лингвистического анализа в работах Л.И. Баранниковой, О.И. Блиновой, Ф.П. Филина, И.А. Оссовецкого, О.Г. Гецовой, Т.Б. Юмсуновой и др. Вариантность в русских переселенческих, островных, говорах Одесщины еще никем не исследовалась.

В исследуемых русских островных говорах выделяются разнообразные типы фонетических вариантов слова: акцентные - различающиеся местом ударения (нувина - новинб, хулодно - холодну, хочэ - хучу, кэхонный - кухунный, стуляр - столя'р) и фонематические, различающиеся: а) гласными фонемами (друбный - дръбный, пйпел - пупел - пупил, ржа - иржа, льнянуй - альнянуй, пйвник - пъвник); б) согласными фонемами (кубгбн - кумгбн -куббн `большой глиняный кувшин', рудственник - срудственник, дыхать -дышбть, зймчуг - жймчуг, верхолёт - вертолёт, патладжбн - патлажбн `помидор'); в) гласными и согласными фонемами одновременно (серберъна 'шиповник' - сербалъна - свербаръна); г) порядком следования фонем (кирнъца - кринъца, корвбтъ - кровбть, сыґворотка - сыруватка) и т.п.

Повышенная акцентуационно-фонематическая вариантность в русских говорах, функционирующих в полиэтничном регионе, обусловливается различными причинами:

явлением поликонтактности (наличием нескольких контактирующих культур, языков и говоров - источников заимствования);

интерференцией различных контактирующих фонетических систем;

наличием вариантности в самом передающем языке или говоре;

неравномерной акцентуационно-фонетической адаптацией заимствованных слов в русских говорах;

устной формой существования диалектов.

Все фонетические варианты, весьма разнообразные в русских говорах Одесщины, могут свободно употребляться один вместо другого в одном говоре, в одной диалектной микросистеме, взаимно заменяя друг друга зачастую в речи одного диалектоносителя. Конечно, на избирательность фонетических вариантов в каждом конкретном случае не могут не влиять сфера и ситуация общения, а также возраст и уровень образования носителей говоров. Наблюдения показывают, что в речи представителей старшего поколения преобладают «свои», диалектные, варианты, в речи молодежи - литературные, в непринужденной беседе друг с другом местные жители употребляют диалектные варианты, в разговоре с горожанами - литературные. В общении с украинцами, болгарами, молдаванами предпочтение отдается собственно украинским, болгарским, молдавским фонетическим вариантам заимствованных слов. Таким образом, с социолингвистической точки зрения, в русских говорах Одесщины можно выделить два типа фонетических вариантов слова: стратификационные и ситуативные. Первые, как отмечает Л.Б. Никольский, «связаны с ... возрастными группами, группами, выделяемыми по уровню образования, вторые коррелируют с ситуациями общения» [4, с.25].

Специфика русских переселенческих говоров Одесской области, функционирующих в разноязычной среде, характеризуется тем, что при сохранении в них основного южнорусского лексического фонда метрополии, материнской южнорусской фонетической, морфологической и словообразовательной системы, корпуса русских словообразовательных аффиксов, в области лексики происходит интенсивное заимствование иноязычных, инодиалектных слов. При этом наблюдается активное взаимодействие исконных и заимствованных слов с одинаковыми или близкими значениями, в результате чего возникают двучленные и многочленные дублетные и синонимические ряды. С точки зрения происхождения компонентов таких рядов выделяются, во-первых, дублеты и синонимы, состоящие из русских (местных или литературных) и украинских слов: дом - хата - будыґнок - хбзина; буров - дымбрь; огурец - гурук - огирук; пруд - став - ставук, лэжа - калюґжа, цап - козёл, чердбк - потолук - горъще, искбть - шукбть, спрбшивать - пытбть и мн. др., во-вторых, из русских и болгарских: горуд - градъна, барбн - увен - хазмбн - коч, индюк - куркбн, стенб - дувбр, сапб -калистърка, осёл - магбрь и др., в-третьих, из русских и молдавских: пастух - чаббн - вакбр, в-четвертых, синонимы и дублеты, состоящие из русских, украинских, болгарских и молдавских элементов: петэх - кучет - пъвень - пйтел - кукош.

По степени употребительности компонентов в группе дублетов, состоящих из заимствованного и русского слова, выделяются, во-первых, дублеты с преобладающим в употреблении русским компонентом: кучет - петух - пъвень - петел (в данном синонимическом ряду более употребительным является русское диалектное кучет), кнут - батыґг, крыльцу - гбнок, колудец - кринъца, поле - лан, граждбнин - громадянън, госудбрство - держбва, баран - увен, стена - дувбр, бревно - грънда, во-вторых, дублеты с более употребительным иноязычным компонентом (украинским: горъще - потолук - чердак; серныкъ - спички, болуто - грязь, вечйря - ужин, горълка - водка, груши - деньги, крыґга - льдина, ставук - став - пруд, позычбть - занимбть, спивбть - петь, ховбть - прятать, шукбть - искать и мн. др., болгарским: куркбн - индюк, магбрь - осел, калъба - конура, молдавским: прашевбть - подбивать - сапать, папушуй - кукуруза и т.п.)

Зачастую дублеты, состоящие из русских и заимствованных компонентов, дифференцируются стилистически, распределяясь по разным сферам употребления. Так, в разговоре с украинцами русские, как правило, пользуются украинскими лексемами, с молдаванами - молдавскими, с болгарами - болгарскими. Нередко украинизмы, болгаризмы и молдаванизмы воспринимаются носителями говоров как слова «новые» или «чужие» в отличие от «своих», «старых». В результате такой стилистической дифференциации появляются стилистические синонимы: огурец - гурук - огирук, петэх - пъвень - пйтел - кучет, лестница - драбыґна, горъще - потолук - чердбк и т.д.

В отдельных случаях происходит дифференциация значений абсолютных синонимов (дублетов) и образование в связи с этим новых идеографических синонимов, чаще наблюдается сохранение разноязычных дублетов с последующим функционально-стилистическим распределением их по разным сферам употребления. При этом русские говоры обогащаются новыми выразительными возможностями. Результатом взаимодействия разноязычных лексико-семантических контактирующих систем в русских островных говорах являются разнообразные виды лексической интерференции: сужение, конкретизация семантики исконных и заимствованных слов, реже - расширение их семантического объёма, лексическая контаминация, калькирование иноязычных слов и устойчивых словосочетаний. На парадигматическом уровне лексические заимствования характеризуются русскими падежными аффиксами и полным набором южнорусских словоформ [3]. Это вполне закономерно, так как «диалектные лексические системы не просто усваивают элементы, пришедшие извне, но, откликаясь на эти элементы, перестраиваются, меняются, развивая новое в словах и соотношении слов» [5, с.121].

Потребность в номинации новых понятий реализуется в русских островных говорах не только посредством лексических заимствований, но и за счет собственных внутридиалектных ресурсов, словообразовательных аффиксов и семантической деривации (ср.: в русск. гов. вискъ не только 'волосы', но и 'парик', вйер - 'вентилятор', леднък - 'холодильник', газйтница - 'сплетница' и др.)

Наряду с консервацией южнорусской материнской лексики русские говоры Одесской области постоянно пополняются заимствованной лексикой, лексическими и семантическими инновациями локального характера, возникающими как на основе исконных, так и заимствованных слов.

Лексика русских переселенческих говоров Одесской области даёт ценные сведения становится источником ценных сведений об исторической судьбе, ментальности и языковой картине мира её носителей, которые, несмотря на долговременное пребывание в разноязычном, разнодиалектном окружении, сохранили свой язык, свою исконную южнорусскую диалектную основу, богатую и своеобразную духовную и материальную культуру.

лингвистический иноязычный заимствование словообразовательный

Список сносок

1. Кабузан, В.М. Народонаселение Бессарабской области й левобережных районов Приднестровья (конец ХУПІ - первая половина XIX в.). / В.М. Кабузан. - Кишинев: Штиинца, 1974. - 158 с.

2. Гриценко, П.Ю. Межиріччя Дністра і Дунаю у світлі лінгвістичної географії (стан і пріоритети) / П.Ю. Гриценко // Науковий вісник Ізмаїльського державного гуманітарного університету. - Вип.21. - Ізмаїл, 2006. - С.3-13.

3. Баранник, Л.Ф. Фонетико-морфологическая адаптация иноязычной лексики в русских островных говорах Юга Украины / Л.Ф. Баранник // Язык и культура. - Вып.6. - Т.V. - Ч.1: Национальные языки в их специфике и взаимодействии. - К., 2003. - С.104-111.

4. Никольский, Л.Б. Понятие инварианта и варианта в социолингвистике Л.Б. Никольский // Вариантность как свойство языковой системы. Ч.2. / Отв. ред. В.М. Солнцев. - М.: ГРВЛ, 1982.

5. Баранникова, Л.И. Русские народные говоры в советский период (К проблеме соотношения языка и диалекта) / Л.И. Баранникова. - Саратов: СГУ, 1967. - 206с.

Размещено на Allbest.ru