Фамилии рязанского дворянства XVI–XVIII веков и их отражение в местной топонимии

Размещено на http://www.allbest.ru/

ФГБОУ ВПО «Рязанский государственный университет имени С.А. Есенина»

На правах рукописи

Автореферат

диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук

Фамилии рязанского дворянства XVI-XVIII веков и их отражение в местной топонимии

Специальность 10.02.01 - русский язык

Плавинская Лидия Сергеевна

Смоленск - 2013

Работа выполнена на кафедре русского языка и методики его преподавания факультета русской филологии и национальной культуры ФГБОУ ВПО «Рязанский государственный университет имени С.А. Есенина»

Научный руководитель: кандидат филологических наук, доцент, профессор кафедры русского языка и методики его преподавания Рязанского государственного университета имени С.А. Есенина Никольский Александр Александрович

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор Никитин Олег Викторович (Московский государственный областной университет)

доктор филологических наук, профессор Королёва Инна Александровна (Смоленский государственный университет)

Ведущая организация: Государственное автономное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Московский государственный областной социально-гуманитарный институт»

Защита состоится 2013 г. на заседании диссертационного совета Д 212.254.01 при ФГБОУ ВПО «Смоленский государственный университет» по адресу 214000, г. Смоленск, ул. Пржевальского, 4.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке СмолГУ и на сайте СмолГУ: http//www.smolgu.ru

Автореферат разослан 2013 г.

Учёный секретарь диссертационного совета доктор филологических наук, профессор Н.А. Максимчук.

Общая характеристика работы

Антропонимы представляют собой неотъемлемую часть лексического состава языка. Этим обусловлено широкое вовлечение антропонимических единиц в сферу исследований по русскому языку, как в синхроническом, так и диахроническом аспекте. Русская антропонимика в настоящее время как раздел ономастики является одним из интенсивно развивающихся разделов науки о русском языке. Библиография работ, посвящённых различным вопросам изучения русской антропонимии, обширна.

Становление, развитие и функционирование такой антропонимической единицы, как фамилия, исследуются в трудах А.М. Селищева (1968), В.К. Чичагова (1959), В.А. Никонова (1978, 1988 и др.), А.В. Суперанской (1977, 1973, 1981 и др.), А.В. Сусловой (1978, 1981 и др.), Н.А. Баскакова (1979), В.Д. Бондалетова (1983), Ю.И. Чайкиной (1989, 1995), Б.О. Унбегауна (1995), И.М. Ганжиной (1995, 2001), С.И. Зинина (1969, 1970, 1980), И.А. Королёвой (1999, 2000, 2003 и др.), Ю.Ю. Гордовой (2002, 2006, 2009), С.Н. Смольникова (2005) и других учёных.

Вместе с тем приходится констатировать, что история русских фамилий ещё недостаточно изучена в социальном и региональном аспектах. Это относится и к дворянским фамилиям, которые до сих пор рассматривались в основном историками, прежде всего при установлении генеалогии дворянских родов. Это исследования В.В. Вельяминова-Зернова (1863), П.В. Долгорукова (1854-1857), Н.П. Лихачёва (1900), Г.А. Власьева (1906-1907), В.Н. Сторожева (1912), А.В. Антонова (1966), С.Б. Веселовского (1963, 1969), М.Е. Бычковой (1975), Я.Е. Водарского (1975, 1988), В.Б. Кобрина (1977), С.В. Думина (1993), Б.И. Соловьёва (2003), А.В. Кузьмина (2002), С.В. Черникова (2003), И.Ж. Рындина (2006, 2007, 2009) и др. Замечания лингвистического (прежде всего этимологического) плана в работах этих авторов имеют попутный и фрагментарный характер.

Изучение генеалогии дворянских родов имеет в России давнюю традицию. В советское время эта традиция в известной мере была продолжена в связи с исследованием таких вопросов, как история класса служилых землевладельцев, дворянские землевладение в России и др. Традиции изучения дворянских фамилий в лингвистическом плане фактически нет. Подобной традиции не было в дореволюционный период. Не могла она возникнуть и в советское время, когда дворянство трактовалось, прежде всего, как эксплуататорский класс. В антропонимических исследованиях этого времени дворянские фамилии не являлись объектом исследования, а рассматривались лишь в аспекте общего процесса становления русских фамилий.

В последние десятилетия отмечается возникновение новых тенденций в изучении российского дворянства, которое стало объектом самостоятельного исследования в различных аспектах (В.М. Блинохватова «Русско-французский билингвизм российского дворянства 1-ой половины XIX в.» (2005), Т.А. Коваленко «Менталитет русского дворянства в контексте культуры середины XVIII в.» (1999), Л.Ю. Захаров ««Служилые люди» и дворянство на территории Орловской губернии в кон. XVI - XVIII вв.» (2009), Р.А. Смирнов «Социальный облик ярославского дворянства в конце XIX - начале XX в.» (2003)). В лингвистическом аспекте российское дворянство рассматривается в монографии И.А. Королёвой «Фамилии смоленского дворянства» (2003) и др.

Фамилии рязанского дворянства ещё не привлекли к себе внимания исследователей. До сих пор остаются исключением работы Ю.Ю. Гордовой «Рязанская антропонимия» (2009), «Словарь фамилий Рязанской области. Имена, прозвище, фамилии Рязанцев в XVI веке» (2009) в которых они были подвергнуты развёрнутому и обстоятельному анализу как семейно-родовые именования, но этот анализ был ограничен материалами XVI в., относящимися к Пехлецкому стану Рязанского уезда.

Региональный подход к изучению дворянских фамилий даёт возможность выявить не только местные дворянские фамилии, но и названия населённых пунктов, образованных от этих фамилий. Тем самым создаётся необходимая фактическая база для изучения социально-экономических факторов в номинации населённых пунктов. Данное направление в последнее время также является одним из активно развивающихся в науке, На рязанском материале выполнена работа Ю.Ю. Гордовой «Топонимия Ряжской засечной черты» (2006).

Всё это определяет актуальный характер настоящего исследования, посвящённого изучению фамилий рязанского дворянства XVI - XVIII вв. и образованных от них именований населённых пунктов (ойконимов).

Объект исследования - русская ономастическая лексика, извлечённая из памятников рязанской деловой письменности XVI - XVIII вв.

Предмет исследования - процессы становления и развития относящихся к рязанскому региону дворянских фамилий XVI - XVIII вв. и возникших на их основе ойконимов.

Материал исследования - авторская картотека, насчитывающая 2030 фамилий рязанских дворян, относящихся к XVI - XVIII вв., извлечённых из памятников рязанской деловой письменности указанного периода.

Целью работы является проведение комплексного и многоаспектного исследования указанных фамилий и соотнесённых с ними ойконимов. Достижение этой цели требует решения следующих задач:

1) рассмотреть на рязанском материале процесс становления трёхчленной формулы именования, включающей в свой состав личное имя, отчество и фамилию;

2) установить критерии, позволяющие отграничить фамилии от других антропонимических единиц;

3) составить картотеку фамилий рязанского дворянства на основе памятников деловой письменности XVI - XVIII вв.;

4) исследовать факторы и хронологию возникновения дворянских фамилий;

5) выявить словообразовательные типы фамилий рязанского дворянства XVI - XVIII вв.;

6) определить этимоны фамилий рязанского дворянства;

7) выделить ойконимы XVI - XVIII вв., образованные от фамилий рязанского дворянства;

8) охарактеризовать факторы именования населённых пунктов по дворянским фамилиям;

9) рассмотреть варианты ойконимов, образованных от дворянских фамилий;

Методологической основой диссертационной работы явились основополагающие труды О.Н. Трубачёва (1966, 2004), В.Н. Топорова (2004), А.В. Суперанской (1972, 1973, 1977, 1981) и др., заложившие теоретический фундамент ономастических исследований и дающие общее направление научных поисков. В работе используются следующие методы ономастической науки:

1) теоретические:

- с помощью исторического метода были рассмотрены основные вехи становления и развития трёхчленной антропонимической формулы, прослежены временные рамки образования фамилий;

- методами конкретизации и сравнения выявлены основные общехарактерные и отличительные черты в формировании и бытовании трехчленной антропонимической формулы в рязанском регионе;

- с помощью метода классификации определены основные семантические и словообразовательные типы фамилий рязанского дворянства XVI - XVIII вв.;

- посредством описательного метода выделен процесс номинации населённых пунктов по дворянским фамилиям и определены его характерные черты;

2) эмпирические:

- в соответствии с методом синхронического среза рассмотрены фамилии рязанского дворянства XVI - XVIII вв.;

- посредством статистического метода выявлены как распространенные, так и не характерные типы фамилий рязанского дворянства.

В работе также использовались такие приёмы исследования как словообразовательный и структурный анализ антропонимов и топонимов, их формантов, а также этимологический анализ, анализ вариантов названий.

В диссертационной работе применяются такие термины ономастической науки, как:

антропоним - любое собственное имя, которое может иметь человек, в том числе личное имя, отчество, фамилия, прозвище;

фамилия - наследуемое официальное именование, указывающее на принадлежность человека к определённой семье;

уличная фамилия - неофициальная фамилия прозвищного происхождения у определённой семьи;

этимон фамилии - исходное слово, от которого была образована фамилия;

крестильное имя - имя, пришедшее на Русь после её крещения и ставшее официальным личным именованием, получаемым при прохождении обряда крещения;

внутрисемейное имя - имя, отсутствующее в святцах, дававшееся ребёнку в семье при его рождении и употреблявшееся наряду с крестильным именем;

прозвище - именование, получаемое человеком в течение жизни в соответствии с его характерной чертой и сопутствующими его жизни обстоятельствами;

топоним - собственное название любого географического объекта;

ойконим - вид топонима, собственное название любого населённого пункта.

Основная гипотеза исследования: являясь частью общерусской антропонимии, фамилии дворян рязанского региона представляют собой отдельный пласт антропонимов, обладающий как специфическими чертами, так и общими, свойственными русским фамилиям вообще. Черты, выделяющие эти фамилии рязанского дворянства как самобытные лексические единицы, могут быть расценены как отражение особенностей истории рязанского региона.

На защиту выносятся следующие положения:

1) становление трёхчленной формулы именования привело к разграничению отчеств и фамилий, функции которых совмещались в патронимических образованиях на -ов (-ев), -ин. В рязанских писцовых книгах конца XVI - начала XVII вв. трёхчленная формула именования используется не только по отношению к дворянам, но и по отношению к крестьянам, хотя и с гораздо меньшей степенью последовательности и употребляемости. В том и другом случае последний компонент наименования указывает на принадлежность человека к определённому роду, семье, т.е. является в функциональном отношении фамилией. Фамилии на -ого (-ово), образованные от субстантивированных прилагательных в форме родительного принадлежности, имели место не только у дворян, но и у представителей других социальных слоёв общества;

2) между дворянскими и крестьянскими уличными фамилиями, представленными в трёхчленных наименованиях, имеются принципиальные различия. Последние, подобно современным уличным фамилиям, лишь идентифицировали человека. Дворянские же фамилии не только осуществляли идентификацию личности, но и определяли социальные координаты человека в обществе, его имущественные и иные права. Они имели официальный, обязательный характер. Крестьянские уличные фамилии не носили такого характера и были присущи далеко не каждой крестьянской семье;

3) употребление дворянских фамилий в трёхчленной формуле именования в определённой падежной форме было связано со спецификой фамильных обозначений в разных жанрах деловой письменности. В писцовых книгах, в которых обозначение семейно-родовой принадлежности по отцу имело существенное значение, фамилии последовательно употреблялись в форме родительного падежа. В десятнях, в которых этот момент не являлся существенным, фамилии обычно имели форму того же падежа, что личное имя и отчество. Крестьянские уличные фамилии употреблялись, за немногими исключениями, лишь в этой форме;

4) фамилии рязанского дворянства образовывались от полных календарных имён, выступавших в народно-разговорной форме. В основах этих фамилий лишь в отдельных случаях имеют место уничижительные уменьшительные имена с суффиксом -к-. Рязанские десятни XVI - XVII вв. свидетельствуют о широком употреблении в этот период внутрисемейных (некрестильных) личных имён, что позволяет объяснить возникновение ряда фамилий рязанского дворянства на основе подобных имён. Дворянские фамилии, образованные от прозвищных именований, данных человеку в течение жизни, имеют народный характер, что, в частности, проявляется в наличии этимонов диалектного происхождения;

5) многие населённые пункты рязанского региона в XVI - XVIII вв. получили названия по фамилии землевладельцев - местных дворян. Особую интенсивность эти наименования имели на рубеже XVI и XVII вв., что было связано со становлением крепостнических отношений;

6) в ойконимах, образованных от дворянских фамилий, имеет место суффиксальная вариативность. Наряду с суффиксами -ов- (-ев-), -ин-, представлены составные суффиксы -овск- (-евск-), -инск-. Их объединяет общая идея принадлежности. Вместе с тем использование суффикса -ск- вносит обобщённое значение относительности.

Научная новизна работы:

- в диссертации рассматривается ономастический материал, который ранее не подвергался комплексному исследованию в аспекте поставленных в данной работе исследовательских задач;

- анализ указанного ономастического материала позволил дополнить и уточнить имеющиеся представления о формировании дворянских фамилий и возникновении на их основе названий населённых пунктов;

- в результате проведённого исследования установлены особенности употребления дворянских фамилий в составе трёхчленной формулы именования, выявлена специфика данных фамилий, образованных от разных этимонов;

- определена мотивация ойконимов, образованных от дворянских фамилий и описаны синонимические формы этих отфамильных образований.

Основными источниками исследования явились:

1. Изданные памятники деловой письменности рязанского региона XVI - XVIII вв.:

- Платёжныя книги городов Рязани, Пронска и Ряжска да станов Окологороднаго, Каменскаго и Пехлецкаго по письму и мере Третьяка Григорьевича Вельяминова с товарищами 1594 - 1597 годов;

- Платёжныя книги города Зарайска да станов Перевицкаго, Ростиславскаго, Моржевскаго, Кобыльскаго, Понискаго и Старорязанскаго по письму и мере Василия Яковлевича Волынскаго да Ивана Афанасьевича Нащокина 1594 - 1597 годов;

- Приправочныя книги города Пронска да Каменскаго стана по письму и мере Третьяка Григорьевича Вельяминова с товарищами 1596 - 1598 годов;

- Сотная грамота на бортныя ухожьи Спасского в городе Переяславле монастыря письма Ив. Дм. Боброва да Ярца Андреева Нарманскаго - от 15 марта 1535-го года;

- Выпись на земельныя владения Богословского монастыря в Окологородном и Пониском станах из писцовых книг письма рязанских двутретных писцов князя Фёдора Семёновича Мезецкоаго да Третьяка Михайлова Дубровина с товарищами - от 16 июля 1553-го года;

- Сотная грамота, данная в 1567-м году (1568-м г.?) писцами Иваном Юрьевичем Траханионовым с товарищами на земельныя владения Рязанского и Муромского владыки;

- Выпись на земельныя владения Богословского монастыря в Окологородном стану из книг письма дозора Ратоя Суринова сына Окинеева да подьячаго Юрья Ортемьева - от 1572-го года;

- Выпись из земельныя владения Богословского монастыря в Окологородном и Пониском станах из книг письма и дозора Андрея Фёдорова сына Скрябина и подьячаго Зиновия Федцова - от 1574-го года;

- Сотная грамота, данная писцами Тр. Гр. Вельяминовым с товарищами на земельныя владения Спасского Преображенского монастыря в Окологородном, Каменском и Пехлецком станах - от 18 сентября 1597-го года;

- Сотная грамота, данная писцами Тр. Гр. Вельяминовым с товарищами на земельныя владения Льгова монастыря в Рязанском уезде в Окологородном стану - от 17-го октября 1597-го года;

- Сотная грамота, данная писцами Тр. Гр. Вельяминовым с товарищами на земельныя владения Солотчинского монастыря в Рязанском уезде в Окологородном стану - от 23 декабря 1597 года;

- Писцовые книги XVII-го века. Стан Окологородной;

- Писцовые книги XVII века. Моржевский стан;

- Писцовые книги XVII века. Каменский стан;

- Десятня Рязанского Архиерея детей боярских верстания новичнаго окладу 7112 году;

- Ряжская десятня детей боярских верстанья боярина князя Ивана Юрьевича Булгакова и дьяка Дея Губастого 1578 - 1579 г.;

- Рязанская десятня 1648 года;

- Рязанская десятня 1676 года.

2. Опубликованные исследования историко-краеведческого характера, связанные с установлением генеалогии дворянских родов рязанского региона:

- Черников С.В. Помещики и крепостное крестьянство Рязанского уезда в 20-60 гг. XVIII века (по материалам первой и третьей ревизий). Приложения I. Алфавитный список помещиков Рязанского уезда, III ревизия; II. Географический указатель; III. Перечень населённых пунктов Рязанского уезда, I ревизия;

- Рындин И.Ж. Материалы по истории и генеалогии дворянских родов Рязанской губернии;

- Федорченко В.И. Дворянские роды, прославившие Отечество: Энциклопедия дворянских родов;

- Цепков А.И. Рязанские землевладельцы XIV - XVI веков;

3. Рязанские ономастические материалы в сети Интернет:

- Оленев М.Б. Рязанские землевладельцы кон. XVI - 1-й пол. XVIII вв. - [Электронный ресурс]: Сайт «Всероссийское генеалогическое древо» (http: // www.vgd.ru/STORY/maxim.htm);

- Оленев М.Б. Списки рязанских землевладельцев, упоминаемых в писцовых описаниях конца XVI в. - [Электронный ресурс]: Сайт «Всероссийское генеалогическое древо» (http: // www.vgd.ru/STORY/maxim.htm);

- Оленев М.Б. Список рязанских землевладельцев кон. XVI - нач. XVII вв. - [Электронный ресурс]: Сайт «Всероссийское генеалогическое древо» (http: // www.vgd.ru/STORY/maxim.htm).

Привлечение этих источников позволило создать картотеку, включающую в свой состав 2030 фамилий представителей рязанского дворянства XVI - XVIII вв.

Теоретическая значимость работы заключается в том, что она продолжает изучение актуальных вопросов русской исторической ономастики, вводит в научное обращение новый фактический материал и уточняет спорные научные положения о хронологии возникновения фамилий рязанского дворянства, об особенностях их функционирования в составе трёхчленной формулы именования, а также об образовании наименований населённых пунктов от дворянских фамилий. Диссертационная работа вносит вклад в разработку региональной антропонимии, в описание специфических диалектных черт, отражённых в фамилиях рязанских дворян. Обширный фактический материал, представленный в виде авторской картотеки, является вкладом в исследовательскую базу исторической лексикологии, в частности - ономастики.

Практическая значимость работы состоит в том, что её материалы могут быть использованы как учебный иллюстративный материал при преподавании в вузах таких лингвистических дисциплин, как «История русского языка», «Современный русский язык», «Русская ономастика», «Русская диалектология», а также курсов по выбору; при преподавании русского языка в старших классах средней школы, а также при создании ономастического словаря, отражающего происхождение фамилий рязанских дворян. Положения и выводы диссертационной работы могут использоваться в трудах, посвящённых исследованию ономастических систем других территорий, что открывает дальнейшую перспективу для проведения сопоставительных исследований лингвистического характера.

Достоверность исследования обеспечивается:

- опорой на концептуальные основы теоретического наследия и современных разработок учёных в области ономастики;

- теоретической и методологической обоснованностью исходных положений диссертации, соответствующих современным достижениям ономастической науки;

- использованием в качестве источников памятников рязанской деловой письменности XVI - XVIII вв. разных жанров;

- многоаспектностью обработки полученных данных - сочетанием различных методов анализа материалов, собранных для исследования.

Апробация работы. Основные положения диссертации были представлены в виде докладов на Международной научно-практической конференции, посвящённой 195-летию со дня рождения академика И.И. Срезневского «И.И. Срезневский и история славяно-русской филологии: тенденции в науке, образовании и культуре» (Рязань, 25-27 мая 2007 г.), на Всероссийской научно-практической конференции с международным участием «Языки культуры: историко-культурный, философско-антропологический и лингвистический аспекты» (Омск, 9 февраля 2010 г.), на III Международной студенческой научно-практической конференции «Интеллектуальный потенциал XXI века» (Новосибирск, 9 октября 2010 г.), на Седьмых краеведческих чтениях памяти В.И. Гаретовского (Рязань, 25-27 февраля 2011 г.), на Международной научной конференции, посвященной 200-летию со дня рождения И.И. Срезневского «И.И. Срезневский и русское историческое языкознание» (Рязань, 26-28 сентября 2012 г.). Отдельные положения и результаты диссертационной работы были обсуждены на заседаниях кафедры русского языка и методики его преподавания Рязанского государственного университета имени С.А. Есенина.

Структура работы определяется целью и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, четырёх глав, заключения, библиографического списка и двух приложений. Библиографический список насчитывает 243 наименования, 18 из которых являются источниками исследования. Первое приложение представляет собой список фамилий рязанского дворянства XVI - XVIII вв., насчитывающий 2030 фамилий, второе - указатель фамилий рязанских дворян, упоминаемых в тексте диссертации.

Основное содержание работы

Во Введении обосновываются актуальность и научное значение темы диссертационного исследования, определяются объект и предмет данного исследования, его цели и задачи, характеризуются новизна, теоретическая и практическая значимость диссертации, получает описание методологическая основа исследования.

В Главе I «Фамилии рязанского дворянства как предмет лингвистического исследования» определяется терминологический аппарат исследования, получают освещение факторы возникновения дворянских фамилий, рассматривается вопрос о социальной и временной дифференциации возникновения фамилий у представителей различных слоёв общества.

В § 1 «Термин фамилия в диахроническом исследовании» отмечается, что при изучении фамилий в данном аспекте необходимо учитывать такой признак, как обязательный или факультативный характер их употребления. Подтверждением обязательного наличия фамилий у дворян в эпоху позднего средневековья является последовательное и стабильное употребление этих фамилий в памятниках деловой письменности в составе трёхчленной формулы именования, состоящей из личного имени, отчества и фамилии. На это также указывает и широко представленный на рубеже XVI - XVIII вв. процесс образования названий населённых пунктов от дворянских фамилий - фамилий помещиков и вотчинников этих населённых пунктов. Ойконимы отфамильного образования могли возникнуть только при наличии в ономатической системе такой антропонимической единицы, как фамилия.

Обязательное наличие фамилии у представителей дворянства позволяет отделить дворянские фамилии от смежных явлений. В писцовых книгах XVII в. имеют место трёхчленные наименования также у представителей крестьянского сословия. Между дворянскими и крестьянскими трёхчленными наименованиями имеется принципиальное различие. Если дворянские трёхчленные наименования распространяются на всех дворян, то крестьянские - только на часть крестьян. Это обусловлено тем, что последний компонент в крестьянских трёхчленных наименованиях выполнял функцию семейного прозвища. Как индивидуальное прозвище получает не каждый человек, так и семейное прозвище получает не каждая семья. Эти семейные прозвища проявляются в так называемых уличных фамилиях, которые до сих пор бытуют в деревенской ономастике. Уличные фамилии обозначают членов одной семьи и могут передаваться по наследству. Вместе с тем у них отсутствует такой признак фамилии, как обязательность её наличия у обозначаемого лица.

В § 2 «Факторы возникновения дворянских фамилий» отмечается, что на рубеже XVI - XVII вв. фактически все представители рязанского дворянства уже имели фамилии. Об этом свидетельствует последовательное использование в памятниках рязанской деловой письменности этого времени для обозначения дворян трёхчленной формулой именования, последним компонентом которой является фамилия. Соответственно с этим имеет место наличие общей фамилии у членов одной и той же семьи (рода). Точная идентификация дворянина по его принадлежности к определённой семье (роду) посредством фамилии имела первостепенное значение при установлении его наследственных и иных прав, при составлении списков служилых людей, выплате им денежного вознаграждения, выделении земельных угодий и т.д. В результате этого наличие фамилии у дворянина становилось обязательным.

В § 3 «Дворянские фамилии и уличные фамилии крестьян» рассматривается дискуссионный вопрос о социальной и временной дифференциации возникновения фамилий у представителей различных социальных слоёв общества. Широко распространённая точка зрения о более раннем возникновении фамилий у дворянства (А.М. Селищев, С.И. Зинин, В.А. Никонов, В.К. Чичагов) находит возражения у И.А. Королёвой, в связи с чем исследователь выделяет официальные и неофициальные фамилии. Как те, так и другие фамилии идентифицируют человека, указывают на его принадлежность к определённому роду и возникают в одно и то же время. Вместе с тем между указанными фамилиями имеются и существенные различия. Официальные фамилии присущи дворянам, неофициальные («уличные») - крестьянам и другим представителям непривилегированных сословий. Официальные фамилии, в отличие от неофициальных, не только осуществляли идентификацию личности, но и определяли имущественные и иные права человека. Выводы И.А. Королёвой находят подтверждение в рязанских писцовых книгах конца XVI - первой трети XVII в., в которых трёхчленная формула именования используется по отношению как к дворянам, так и крестьянам. Данные памятники письменности показывают, что, в отличие от дворянских фамилий, крестьянские («уличные») фамилии не имели обязательного характера и были в наличии далеко не у каждой семьи.

Глава II «Словообразовательные типы дворянских фамилий и их употребление в составе трёхчленной формулы именования» посвящена вопросам формирования словообразовательных типов фамилий рязанского дворянства, выявляет основные принципы употребления форм антропонимов в составе трёхчленной формулы именования.

В § 1 «Фамилии на -ов (-ев), -ин» рассматриваются фамилии, которые занимали центральное положение в историческом процессе образования русских фамилий. Фамилии этого типа возникли в результате субстантивации притяжательных прилагательных. Формирование дворянских фамилий шло естественным путём в соответствии с представленными в системе языка закономерностями, т.е. с учётом исходной формы имени или прозвища, лежащего в основе фамилии. Суффикс -ов- добавлялся к именам или прозвищам на твёрдый согласный или -о, а также к прозвищам-прилагательным (Игнат - Игнатов, Барсук - Барсуков, Гаврило - Гаврилов, Смирной - Смирнов), суффикс -ев- к именам или прозвищам на мягкий согласный (Игнатий - Игнатьев, Медведь - Медведьев), суффикс -ин- к именам или прозвищам на -а (-я) (Гаврила - Гаврилин, Илья - Ильин, Корова - Коровин). В фамилиях рязанского дворянства, имевших тюркское (татарское) происхождение, отсутствует какая-либо соотнесённость между основой и формантом в семантическом отношении. Вместе с тем в них представлен принцип прибавления суффиксов -ов- или -ев- по критерию твёрдости-мягкости конечного согласного производящей основы: Айдаров, Байчуров, Зенбулатов, Енгалычев, Ендаев, Казбиреев.

Далеко не очевидный характер имеет вопрос о форме употребления фамилий на -ов (-ев), -ин в составе нормативных антропонимических формул эпохи средневековья. В одних случаях дворянские фамилии употреблялись в форме родительного принадлежности (Андрей Иванов сын Лысцова), в других - в падежной форме, которая согласуется с падежом личного имени и отчества (Андрей Иванов сын Лысцов). Употребление той или иной формы зависело от разновидности памятника деловой письменности. Так, в писцовых книгах применялась преимущественно форма родительного принадлежности, в десятнях - согласуемая падежная форма. Форма родительного принадлежности в отличие от согласуемой падежной формы указывала на наличие наследственных и иных прав по отношению к отцу. Писцовые книги представляли собой хозяйственные описания уездов и городов, десятни - лишь списки военнослужилых людей. Это обстоятельство определяло различие между ними в употреблении падежной формы дворянской фамилии в составе трёхчленной формулы именования. Крестьянские уличные фамилии, которые приводятся в составе этой формулы в писцовых книгах, характеризуются в отличие от дворянских фамилий наличием согласуемой падежной формы. Следует отметить, что употребление дворянских фамилий в форме родительного принадлежности имело избыточный характер, так как фамилия сама по себе указывает на отношение к отцу, который носит ту же фамилию. Рязанские десятни отражают последовательный процесс вытеснения формы родительного принадлежности согласуемой падежной формой.

В § 2 «Фамилии на -ский (-цкий), -ской (-цкой)» характеризуются фамилии данного типа, которые по степени распространённости среди фамилий рязанского дворянства занимают второе место после фамилий на -ов (-ев), -ин. Распространена точка зрения, согласно которой подобные фамилии дворяне получали по родовым населённым пунктам. Однако рязанские материалы показывают, что это имело место лишь в ограниченном количестве случаев. Например, Вердеревский - с. Вердерево, Буковский - д. Букова, Хомуцкий - д. Хомуцкая. Основная же часть дворянских фамилий этого типа не находит соответствия в местной топонимии.

В § 3 «Фамилии на -ый (-ой), -ий и в неизменяемой форме родительного падежа» рассматриваются следующие типы фамилий: 1) фамилии на -ый (-ой), -ий; 2) фамилии в неизменяемой форме родительного падежа.

Дворянские фамилии на -ый (-ой), -ий типа Беспятый, Хитрой, Короткий являются достаточно малочисленной группой. По аналогии с фамилиями на -ов (-ев), -ин эти фамилии тоже употреблялись в составе трёхчленной формулы именования в двух формах: в форме родительного принадлежности с окончанием -ого (фонетический вариант -ово): Евлашка Петров сын Богатого, Васка Иванов сын Большого и согласуемой падежной форме: Микита Васильев сын Соловой. Отмечаются случаи употребления обоих вариантов именования применительно к одному и тому же лицу. Например: Офонасий Ондреев сын Коротково и Офонасий Ондреев сын Короткий. В памятниках рязанской деловой письменности отмечается тенденция перехода фамилий данного типа в стандартный тип фамилий: Беспятый - Беспятов, Соловый - Соловов, Хитрой - Хитров.

Имела место и другая тенденция преобразования фамилий на -ый (-ой), -ий, связанная с восприятием формы родительного принадлежности в качестве самостоятельной фамилии. Эти фамилии с должной степенью уверенности можно отграничить от аналогичных форм родительного принадлежности фамилий на -ый (-ой), -ий лишь при наличии их в перечне стандартных фамилий на -ов (-ев), -ин в именительном падеже. Среди представителей рязанского дворянства фамилии в неизменяемой форме родительного падежа имеют единичный характер (например, Юрий Григорьев сын Пороватого). По мнению исследователей, фамилии типа Дурново, Хитрово, Мертваго, Черняго имеют дворянское происхождение. Однако памятники рязанской письменности показывают, что фамилии этого типа не имели классового характера. Они были представлены не только у дворян, но и у представителей других социальных слоёв общества. Так, в местной росписи 1679 г. Переяславля Рязанского в перечне пушкарских детей упоминается Антипка Живого. У его потомков, ставших купцами, в XVIII в. фамилия Живого трансформировалась в Живаго в связи с установлением в русской орфографии в форме родительного падежа единственного числа прилагательных мужского рода церковнославянского окончания -аго.

Глава III «Этимоны фамилий рязанского дворянства» посвящена анализу основ, от которых образованы данные фамилии.

В § 1 «Многообразие этимонов дворянских фамилий» отмечается, что дворянские фамилии, как и фамилии других сословий, характеризуются многообразием и богатством основ, от которых они образованы. Присущие дворянству фамилии, подобно всем фамилиям, возникшим естественным путём, являются результатом трансформации в фамилии уже имеющихся антропонимических единиц. Этим они принципиально отличаются от искусственных фамилий, характерных, например, для духовенства. В диссертации используется классификация, в которой русские фамилии подразделяются на три группы по их соотнесённости с такими антропонимическими единицами, как крестильное имя, внутрисемейное имя и прозвище. Внутри каждой из этих групп выделяются определённые семантические разновидности. Отдельно рассматриваются фамилии диалектного характера, а также фамилии тюркского (татарского) происхождения, широко представленные у рязанского дворянства.

В § 2 «Фамилии, соотносительные с полной формой крестильного имени», характеризуется один из распространённых типов дворянских фамилий. В картотеке фамилий рязанского дворянства XVI - XVIII вв., составленной в связи с работой над диссертацией, фамилии, соотносительные с полной формой крестильных имён, составляют около 12 %. Пришедшие в древнерусский язык крестильные имена подвергались определённым фонетическим изменениям, которые могли быть связаны как с общерусскими, так и с диалектными особенностями освоения онимов. Для дворянских фамилий, как и для фамилий других сословий, типична соотнесённость с мужскими крестильными именами. Фамилии, соотнесённые с женскими крестильными именами, в исследованных памятниках письменности имеют единичный характер (Аксиньин, Аленин, Катеринин, Марьин, Оксиньин). Это связано с тем, что исторически фамилии являлись не только средством идентификации личности, но и юридически закреплённым знаком права наследования от главы семьи, которым являлся мужчина. Имена женщин становились основами фамилий лишь в исключительных случаях. Фамилии, соотносительные с полной формой мужского крестильного имени, подразделяются на два типа. К первому типу относятся фамилии, соотносительные с крестильными именами, которые сохранили в светском употреблении исконную церковную форму: Борисов (церк. Борис), Венедиктов (церк. Венедикт), Ефремов (церк. Ефрем), Моисеев (церк. Моисей), Никитин (церк. Никита) и др. Обращает на себя внимание, что тенденция к сохранению исконной церковной формы в наибольшей степени проявляется у личных имён на твёрдый согласный. Ко второму типу относятся фамилии, которые соотносительны с крестильными именами, изменившими в светском употреблении исконную церковную форму. Фамилии рязанских дворян достаточно полно отражают фонетические процессы, имевшие место при преобразовании церковной формы имени в светскую. Эти процессы имели такие проявления, как выкидка, вставка, замена и перестановка звуков. Имён, изменивших церковную форму, было больше, чем имён, сохранивших её. Этим объясняется особая многочисленность фамилий рязанских дворян, соотносительных с именами в светской форме: Антонов - Антон (церк. Антоний), Кузьмин - Кузьма (церк. Косма), Дементьев - Дементий (церк. Доментий), Иванов - Иван (церк. Иоанн), Фролов - Фрол (церк. Флор) и др.

В § 3 «Фамилии, образованные от уменьшительной формы крестильного имени» рассматриваются такие дворянские фамилии, которые встречаются в памятниках рязанской деловой письменности лишь в единичных случаях. Изучение фамилий, образованных от уменьшительных личных имён с суффиксом -к-, представляет собой особый интерес в связи с семантикой этой формы личного имени. Материалы рязанских писцовых книг XVI - XVII вв. свидетельствуют о последовательной социальной дифференциации полных и уменьшительных форм крестильных имён. Применительно к дворянам использовались полные формы этих имён (Трофим, Степан, Василий, Иван). По отношению к крестьянам с такой же последовательностью находила применение в писцовых книгах уменьшительная форма крестильного имени с суффиксом -к-, которая имела уничижительный характер как предназначенная для наименования представителей низшего сословия (Ивашко, Фомка, Сидорка, Максимко). Наряду с этим, необходимо учитывать, что формы личного имени носили «иерархический» характер. Так, наличие у служилых людей, опись которых даётся в десятнях, полных и уменьшительных форм имени указывает на неодинаковый социальный статус этих людей, на их различное служебное положение. Можно полагать, что редкие дворянские фамилии, образованные от уменьшительных крестильных имён с суффиксом -к-, при своём возникновении отражали более низкое социальное положение дворянина по отношению к вышестоящему феодалу: Еропкин (от Еропка или Еропко), Левкин (от Левка или Левко), Михалков (от Михалка или Михалко). Употребление деминутивной формы личного имени по отношению к крестьянам являлось нормой лишь в официальной документации. В бытовом общении среди крестьян формы личных имён с суффиксом -к- не имели обязательного характера, о чём свидетельствуют наличествующие в писцовых книгах их «уличные» фамилии, в основе которых имеют место полные формы крестильных имён: Ермолов, Ильин, Сидоров, Тарасов, Онтонов и др. фамилия рязанский письменность

В § 4 «Фамилии, образованные от внутрисемейных имён» отмечается, что значительная часть дворянских фамилий была образована от внутрисемейных (некалендарных) имён, которые давались ребёнку родителями при рождении.

Внутрисемейные имена, получаемые при рождении, постепенно выходят из употребления к концу XVII в., что в свою очередь сопровождалось уменьшением количества случаев образования фамилий от этих имён. Материалы Ряжской десятни 1578 - 1579 гг. позволяют говорить о ещё довольно частом употреблении внутрисемейных имён: Прокуда, Третьяк, Нечай, Первуша, Меншик, Милованко, Жданец и др. Данные Рязанской десятни 1648 г. показывают, что использование данных наименований стало более редким явлением, чем это было в XVI в. В Рязанской десятне 1676 г. подобные наименования представлены лишь в единичных случаях. К внутрисемейным именам восходит ряд фамилий рязанского дворянства. Это наглядно иллюстрируют случаи, когда внутрисемейные имена находят аналогию в соответствующих фамилиях, представленных в тех же самых памятниках письменности. Ср., например: Безсон Иванов сын Агламазов - Семен Третьяков сын Безсонов; Вешняк Васильев сын Волотин - Андрей Афанасьев сын Вешняков; Некрас Пронин сын Ворыпаев - Иван Васильев сын Некрасов; Шестак Иванов сын Болшев - Михаил Дмитриев сын Шестаков.

В § 5 «Фамилии, образованные от прозвищ» рассматриваются многочисленные дворянские фамилии, образованные от прозвищ. Данный тип фамилий происходил от наименований, полученных их носителями не при рождении, а в течение жизни. Эти прозвища отличаются большим разнообразием. Поэтому образованные от них дворянские фамилии подразделяются на разноплановые лексико-семантические группы. Основными группами являются такие, как «Фамилии, связанные с характеристикой отличительных свойств и признаков человека», «Фамилии, связанные с профессиональными занятиями», «Фамилии, связанные с географическими названиями», «Фамилии, соотносительные с предметами быта, орудиями труда и оружием воинской службы». К фамилиям, образованным от прозвищ, которые характеризовали свойства и признаки именуемого лица, относятся, например, такие фамилии, как Волотов (нарицательное имя существительное волот, лежащее в основе прозвища, имеет значение гигант, великан), Нарышкин (нарышка - дурной запах изо рта), Кишкин (кишка - брюхо, живот), Кудрявцев (кудрявец - кудрявый человек), Воропаев (вороп - налёт, грабёж, разбой). Обращает на себя внимание, что многие дворянские роды носили довольно неблагозвучные фамилии, что отражает формирование дворянских фамилий от прозвищ, возникших в народной среде, например: Безобразов, Блудов, Вертиглазов, Дуров, Полоумов, Тюфякин. Дворянские фамилии, которые были образованы от прозвищ, обозначавших профессиональное занятие человека, показывают, что дворянство по своему происхождению не являлись изолированной кастой, а формировалось за счёт привлечения представителей различных социальных слоёв русского общества. К таким фамилиям, например, относятся: Ведерников (ведерник - бондарь, ведерный мастер), Гончаров (гончар - мастер глиняной посуды), Колесников (колесник - тот, кто делает ездовые или повозочные колёса), Ловчиков (ловчий - главный писарь, управляющий всем порядком псовой охоты), Торжнев (торжник - купец, рыночный торговец). В ряде случаев дворянские фамилии были образованы от прозвищ, возникших на основе географических названий. В случае, если дворянин являлся крупным вотчинником, подобные фамилии образовывались от названия населённого пункта, находившегося во владении: Шиловский (с. Шилово), Вердеревский (с. Вердерево), Гавердовский (с. Гавердово), в большинстве же случаев дворянские фамилии, соотносительные с названиями географических объектов образовывались от прозвищ, указывавших на место происхождения данного человека: Муромцев, Зарецкий, Спасский, Суздальцов. Также выявлена группа фамилий, соотносительных с названиями частей тела: Животов, Локтяев, Носов, Рукин, Щекин. Образование фамилий дворян от прозвищ происходило также на основе тех или иных ассоциаций между человеком и определённым предметом. Например: Голиков (голик - веник с обитыми листьями), Ларин (ларь - большой ящик), Ступин (ступа - сосуд, в котором толкут, мельчат). Сюда же относятся фамилии, которые были образованы от прозвищ, связанных с теми или иными разновидностями оружия: Секирин (секира - топор на длинной рукоятке), Пикин (пика - род копья), Саблин (сабля - оружие с длинным изогнутым клином), Пушкин (пушка - длинноствольное артиллерийское орудие). Данные фамилии непосредственно связаны с деятельностью дворян как военнослужилых людей.

В § 6 «Фамилии диалектного происхождения» указывается, что в фамилиях рязанских дворян нередко представлены основы диалектного характера. Это имеет место в тех случаях, когда фамилия возникла из прозвища диалектного происхождения. Примеры соотнесённости основ дворянских фамилий с лексическими диалектизмами рязанских говоров далеко не единичны: Бачков (бачка - отец, обращение к отцу), Вотолин (вотола - верхняя одежда из самой грубой ткани), Емаев (ема - ростовщик), Неретин (нерета - рыболовный снаряд, верша), Телешов (телеш - нагота, обнажённость), Хлуднев (хлуд - дубина, водонос) и др. Подобные региональные фамилии указывают на то, что процесс формирования дворянских фамилий был непосредственно связан с местной языковой средой.

В § 7 «Фамилии татарского происхождения» рассматриваются фамилии рязанского дворянства с тюркскими (татарскими) основами. С XV в. переход татарских феодалов с их военной свитой из позднеордынских ханств на территорию Российского государства стал практически обычным явлением. В рязанском регионе это были новокрещёные бордаковские татары. Следует также учитывать, что данный регион с середины XV в. до 1681 г. непосредственно граничил с татарским Касимовским царством, которое находилось в вассальной зависимости по отношению к Москве. Татарское происхождение имеет ряд фамилий представителей рязанского дворянства: Айдаров, Байчурин, Бегишев, Беклемишев, Булатов, Кобяков, Маматов и др. Данные фамилии характеризуются сочетанием иноязычных основ со стандартными для русских фамилий суффиксами.

Глава IV «Рязанские ойконимы, образованные от дворянских фамилий» посвящена исследованию процесса именования населённых пунктов по дворянским фамилиям.

В § 1 этой главы «Ойконимы антропонимического происхождения в эпоху позднего средневековья» отмечается, что с середины XVI в. в Российском государстве усиленно развивается вотчинно-помещичье землевладение. В связи с освоением обширных пространств ранее не заселённой земли возникают в большом количестве новые селения. Среди названий этих селений велик был процент наименований по фамилиям землевладельцев. Так, многочисленные случаи соотнесённости названия населённого пункта и фамилии землевладельца имеют место в рязанских писцовых книгах конца XVI - первой трети XVII вв.: с. Мосолово - Мосолов, д. Щулепова - Щулепов, д. Дубовицкая - Дубовицкий, д. Чюлкова - Чюлков, с. Войниково - Войников, д. Взметнева - Взметнев и др. Наименования, образованные от дворянских фамилий, обычно совмещались с названиями других типов: с названиями, отражающими особенности естественно-географической среды, названиями, данными по водным объектам, названиями, связанными с местными храмами и т.д. Наличие дублетного наименования позволяло в большей степени конкретизировать местоположение сельского населённого пункта. В двойных наименованиях обычно на первом месте стоит наиболее часто употребляемое название населённого пункта. Названия, образованные от дворянских фамилий, употреблялись как на первом, так и на втором месте, что свидетельствует об их одинаковом статусе в сравнении с другими типами ойконимов. Ср.: д. Кученева, Вотчинка тож и д. Замошья, Есакова тож. Вместе с тем следует отметить, что способ номинации по дворянским фамилиям имел универсальный характер: его можно было применить к любому населённому пункту, который принадлежал помещику или вотчиннику. Другие способы номинации имели те или иные ограничения (наличие реки, леса, церкви и т.д.).

В § 2 «Мотивация наименований населённых пунктов, образованных от дворянских фамилий» рассматривается дискуссионный вопрос о факторах, определивших номинацию населённых пунктов по дворянским фамилиям. Согласно распространённой точке зрения, подобная номинация определялась фактором принадлежности земли определённому помещику или вотчиннику. Однако подобная трактовка вопроса имеет односторонний и неполный характер. Показательно, что населённые пункты назывались как по фамилии помещика, так и по фамилии вотчинника, т.е. при этом игнорировалось то, что вотчинные владения являлись полной собственностью того или иного вотчинника и передавались по наследству, а поместные владения выделялись военнослужилым людям во временное пользование как плата за их службу и были ненаследуемыми, но могли передаваться сыновьям на тех же условиях несения воинской службы или выделяться частично на прожиток вдове и детям военнослужилого человека. В эпоху позднего средневековья ойконимы, возникшие на основе дворянских фамилий не устанавливались «сверху», а формировались в местной народной сфере и отражали зависимость крестьян, проживавших в данном населённом пункте, от определённого помещика или вотчинника. Со второй половины XVI в. значительно усилился процесс закрепощения крестьянства. Введение с 1581 г. «заповедных лет» фактически уничтожило право крестьянского перехода к другому землевладельцу в Юрьев день. К 1597 г. относится указ о сыске беглых крестьян и их возвращении на прежнее место жительства. К началу XVII в. крестьянин не мог уйти ни с отказом, ни без отказа, т.е. с землёй или без земли, не мог по своей воле переменить владельца посредством так называемого вывоза, при котором крестьянин на определённых условиях переходил от одного владельца к другому, не мог даже перейти в холопы путём отказа от своей свободы. На рубеже XVI - XVII вв. дворянин уже совмещал в одном лице владельца земли и в то же время фактического владельца крестьян, хотя крепостное право ещё не получило в ту эпоху окончательного юридического оформления. Закрепощение крестьян и соответственно их обязательное проживание в принадлежащих землевладельцам населённых пунктах обусловило массовое образование ойконимов от дворянских фамилий. Подобные названия при своём возникновении в крестьянской среде отражали факт зависимости крестьян данного населённого пункта от определённого помещика или вотчинника. Следует отметить, что народная номинация населённого пункта «по барину» проявлялась даже после отмены крепостного права. Так, в 60-х гг. XIX в. в Пронском уезде Рязанской губернии в результате переселения бывших крепостных крестьян на выделенные им земли возникло несколько новых населённых пунктов, названных крестьянами по фамилиям их прежних помещиков. Необходимо учитывать, что мотивация, имевшая место при возникновении названия, со временем может утрачиваться, но географическое название продолжает функционировать. Поэтому при замене одного владельца другим сохранялось название населённого пункта, данное по фамилии прежнего владельца.