Размещено на http://www.allbest.ru/

УДК 800(06)

Российский государственный университет им. И. Канта

СИМВОЛИКА ЦВЕТА В ХУДОЖЕСТВЕННОМ ДИСКУРСЕ (НА МАТЕРИАЛЕ КОРОТКОЙ ПРОЗЫ ВОЛЬФГАНГА БОРХЕРТА)

И.Г. Черненок

Калининград

Рассматриваются эмоционально-психологические и стилистические возможности цветообозначений в художественном дискурсе на материале коротких рассказов известного немецкого писателя Вольфганга Борхерта. Художественное своеобразие коротких рассказов Борхерта определяется особым характером видения мира, индивидуальными переживаниями автора, вызванными военным и послевоенным временем, особой системой языковой реализации авторского концепта действительности. Значимым элементом этой системы являются цветообозначения. В ходе сопоставления с традиционной символикой цвета обнаруживается субъективно-символический потенциал использованого автором цветового колорита. Цветообозначения grau/серый, schwarz/черный, rot/красный, grьn/зеленый, gelb/желтый функционируют в текстах коротких рассказов как средства художественной концептуализации действительности. Анализируются эмоции, вызываемые цветовыми эффектами в тексте и соответствующие переживаниям, исходящим от восприятия реальных ситуаций. Цветообозначения не только создают визуальный образ, но и организуют ритм произведения, моделируют художественное пространство.

Цветообозначения в художественном дискурсе, несмотря на определенную ассоциативную заданность культурной традицией, многозначны и порой амбивалентны. Это означает, что эмоционально-эстетическое восприятие «цветовой» информации в тексте определяется тем, с каким предметным содержанием она связана, какие эмоции вызывает у читателя. В результате контекстуального взаимодействия с элементами разных языковых уровней цветообозначения получают в тексте в дополнение к своему основному значению семантические «приращения» или переосмысления, обуславливающие их поэтический смысл. Творчество выдающегося немецкого писателя Вольфганга Борхерта, безусловно, является образцом мастерства в использовании колористики для выражения тонких аспектов духовности личности, психологического состояния автора, его эмоционально-оценочного отношения к изображаемому миру.

Судьба скупо отмерила Борхерту жизнь, здоровье, радость, но щедро наделила его талантом. Творчество Борхерта пришлось на один из самых тяжелых периодов истории немецкого народа. Фашизм и развязанная им преступная война принесли Германии в конечном счете неисчислимые бедствия и повергли ее в состояние разрухи - не только материальной, но и духовной. Среди холода, руин, голода и смерти родилось нигилистическое и одновременно гуманистическое мировоззрение писателей, пришедших в Германию в «час ноль». Борхерт не ставил вопросы о вине или ошибках Германии. Он писал, как бы выполняя обет, данный миллионам погибших сверстников, миллионам калек и одиноких, обездоленных бродяг, вернувшихся к разрушенным домам и могилам близких. Все пережитое так или иначе вошло в написанные им произведения. Творческое наследие писателя проникнуто криком-призывом сказать войне «нет». В эссе «Вот наш манифест» он пишет: «Нам не нужны поэты с хорошей грамматикой. На хорошую грамматику терпения нет. Нам нужны поэты, чтобы писали жарко и хрипло, навзрыд» [1, с.25].

Искусством крика безусловно был экспрессионизм. Творчество Борхерта всецело проникнуто экспрессионизмом. Поэтому ему так свойственно пристрастие к символам, к гиперболе, стиравшим грань между действительным и фантастическим. Индивидуальный символический смысл принимают и цветообозначения, которые употребляются в текстах, естественно, и как средство прямой характеристики предметов, окружающей обстановки, действующих лиц.

Цвет, как известно, - это не просто одно из важнейших изобразительных средств искусства, это форма национального и индивидуального самовыражения. Мощные эмоционально-психологические возможности цвета составили основу реализации выразительно-смысловой интенции Борхерта-писателя. Цветообозначения не только вызвают переживания, соответствующие в известном смысле переживаниям, исходящим от восприятия реальных ситуаций, но и структурируют художественное пространство, отражают настроение художника.

Действие многих рассказов Борхерта происходит в полуразрушенном, мрачном городе. Естественно, что доминирующим цветовым фоном художественного изображения стал серый. Серый цвет - это цвет, граничащий с черным и белым цветами (цветами траура в различных культурах). Если обратиться к словарю символов, то можно обнаружить, что этот цвет символизирует отречение, смирение, меланхолию, безразличие, обозначает бесцветность [2]. Это цвет праха, поэтому ассоциируется со смертью и трауром. Денотативное значение прилагательного grau / серый в рассказах Борхерта указывает на реальный цвет послевоенного города, на грязные, пыльные, зловонные улицы. Ассоциативными признаками серого цвета являются мрачный, беспросветный, скучный, грязный. «Und Herr Fischer marschiert die graue StraЯe lang, die graue StraЯe lang, die graue StraЯe lang» [3, с.121]. Лейтенант Фишер из рассказа «По длинной, длинной улице» («Die lange, lange StraЯe lang») марширует по мрачной каменной улице, цвет которой и ее бесконечная длина созвучны настроению и душевному состоянию героя: тоска, подавленность, меланхолия, спутанность мыслей. Употребление прилагательного grau/серый в сочетании с прилагательным lang/длинный усиливает чувство бесконечности и безысходности. Серого цвета у Борхерта не только улица, но и песок: «Und dabei haben sie 57 bei Woronesch begraben. Im grauen grдulichen Sand. Der Sand war eisig und grau» [3, с.126]. Желтый от природы песок у Борхерта имеет серую окраску как символ смерти и траура, сопутствующие военным событиям.

С помощью эпитета «серый» реализуется авторский концепт действительности и в рассказе «Вороны по вечерам летят домой» («Die Krдhen fliegen abends nach Hause»). Главная тема рассказа - тема бездомности. В сером цвете предстает полуразрушенный портовый город, в условиях которого, кажется, не возможна никакая жизнь. Герои рассказа (гамбургские бездомные), усталые, истощенные морально и физически, бледно-серые от холода, внешне напоминают ворон. Но самое страшное то, что они привыкли к безысходности, потеряли возможность жить и любить по-человески. «Sie hocken im Verlorenen, krдhengesichtig, grauschwarz ьbertraut und heisergekrдchzt» [3, с.157]. Словосочетание grauschwarz ьbertraut, с одной стороны, вызывает ассоциации с серо-черным оперением ворон, с другой стороны, подчеркивает предельное состояние человека, испытывающего тоску. стилистический цветообозначение художественный дискурс

Если серый цвет в европейской культуре ассоциируется с безразличием, отречением, скукой, меланхолией, то черный усугубляет восприятие мироощущения героев до горя, скорби и отчаяния. Эпитет «черный» используется в рассказах Борхерта не столько для характеристики послевоенной действительности, сколько для описания эмоционального состояния героя - страх, отчаяние, опустошенность, одиночество. Главный герой рассказа «По длинной, длинной улице» лейтенант Фишер, получивший на войне сильнейшую психотравму, находится на грани психологического срыва, он панически боится ночей и темноты. В каждой тени ему мерещатся черные люди. «Wenn bloЯ die Nдchte nicht waren. Jedes Gerдusch ist ein Tier. Jeder Schatten ist schwarzer Mann. Nie wird man die Angst vor den schwarzen Mдnnern los» [3, с.129]. Черный цвет имеет обширный и сложный диапазон символических значений. Черный человек, черная кошка, черный дьявол, черные знамена пиратов, анархистов вызывают страх, как символ тьмы и тайны. Восприятие черного как символа страха усиливаются у Борхерта за счет повтора эпитета schwarz/черный, а также за счет присутствия скрытой семы «черный» в семантической структуре таких существительных, как Nдchte/ночи и Schatten/тени. С черным цветом лейтенант ассоциирует то негативное, что представляет угрозу его здоровью и жизни. В более широком смысле черный цвет символизирует войну с ее ночными кошмарами бомбардировок, обугленными руинами домов и глубоким человеческим горем.

Особенностью художественного дискурса Борхерта является использование акцентированного оппозитивного цветообозначения в контексте того или иного рассказа. Ярким цветным пятном на фоне доминирующего серого может быть и желтый («По длинной, длинной улице»), и красный («Вороны по вечерам летят домой»), и зеленый («Ночью ведь крысы спят»). В каждом случае контрастирующее цветообозначение выступает как элемент прагматического фокусирования, которое несет в себе глубинный художественный смысл, определяемый общим авторским замыслом.

По поводу красного цвета Гете писал, что «его действие столь же естественно как сама природа. Он в такой же мере производит впечатление серьезности и достоинства, как благоволения и прелести. … И, таким образом, достоинство старости и любезность юности могут облекаться в один цвет» [4, с.332] Мифологизирование красного цвета, как отмечает А. Ф. Лосев, общеизвестно, возбуждающий и раздражающий характер его не нуждается в распознании [5, с.557]. В совершенно разных культурах красный цвет одинаково ассоциируется с любовью, жизнью, энергией. Но красный цвет - это еще и цвет ада и дьявола, красные фонари указывают путь туда, где предлагается искушение и сексуальное удовольствие. Таким образом, никакой другой цвет не отражает в своей символике такие сильные противоречия, как красный.

В коротком рассказе «Вороны по вечерам летят домой» эпитет rot/красный употребляется автором тринадцать раз: в словосочетаниях «красный шарф» - девять раз, «клочок красной бумаги» - два раза, в композите «красный свет» - один раз, «красная мгла» - один раз. Ассоциативные признаки эпитета rot/красный выделяются с ориентацией на субъективные положительные эмоции одного из главных героев. Для Тима, которому принадлежал упомянутый красный шарф, это была единственная ценная вещь, которая согревала его в холод и была напоминанием об уютном теплом доме. Цветообозначение «красный» по отношению к шарфу не случайно. Это не просто яркое пятно, каким мог быть и синий, и желтый цвет. Красный цвет ассоциируется у Тима с представлением о любви, о ярких чувствах, которые главный герой готов подарить девушке, как подарил свой шарф. Ассоциативное окружение словосочетания «красный шарф» образуется сочетанием устойчивых компонетов положительного эмоционального плана: «яркий», «радостный», «теплый», «счастливый», «чувственный», «трепетный». Когда перед глазами Тима проплыл по воде обрывок красной бумаги («ein rotes Papier, ein lustiges rotes Papier»), он вновь вспомнил о своем красном шарфе - символе любви и радостной жизни. Общий эмоциональный фон рассказа исполнен безысходной грустью. Лило обещает ответить на чувства Тима только тогда, когда у него появятся материальные блага (деньги или шелковые чулки), которых неоткуда взять бездомному бродяге. Однако в заключении рассказа красный цвет, излучаемый баркасом («Rotlicht») и окрашивающий мглу («Und das Gediese wurde rot fьr Sekunden…»), привносят благодаря своему ассоциативному окружению «утренний», «предрассветный» некоторую долю надежды на наступление нового дня как начала светлой и, возможно, радостной жизни.

Желтый цвет, ближайший к солнцу, в своей высшей чистоте всегда обладает светлой природой и отличается веселостью и мягкой прелестью. С одной стороны, желтые тона разделяют символику солнца, с другой стороны, желтый ассоциируется с желтой кожей, а значит, с болезнью, страхом. В рассказе «По длинной, длинной улице» желтый цвет - это цвет трамвая, который пытается догнать лейтенант Фишер. Автор употребляет это цветообозначение в денатотивном значении. Трамваи в довоенной Германии действительно были выкрашены в желтый цвет. Однако выжнее то, что они ассоциируются у главного героя с картиной спокойного, беспроблемного довоенного времени, счастливого детства. В рассказе эпитет gelb/желтый употребляется девять раз, приобретая при этом положительную коннотацию, на что указывают сопутствующие эпитеты gut/хороший, wunderschцn/прекрасный («mit der guten gelben StraЯenbahn», «ganz wunderschцngelb», «StraЯenbahngelb»). Главная цель, к которой стремится бывший лейтенант Фишер, - во что бы то ни стало дойти до желтого трамвая («Ich will zur StraЯenbahn. Die ist gelb in der grauen StraЯe…»). В спутанном сознании героя мысль о желтом трамвае является доминирующей, поглощает его целиком. Желтый трамвай для него - это надежда на спасение, на выздоровление, это соломинка, уцепившись за которую, можно уцелеть, окрепнуть физически и морально, это символ спокойной и счастливой жизни в родном городе. Желтый трамвай для него - это будто золотистые лучи солнца, противопоставляемые серому цвету улицы.

Зеленый цвет сам по себе обладает в основном позитивным символическим потенциалом. С ним ассоциируется весна, молодость, обновление, надежда. В этом смысле показательно использование этого цветообозначения в рассказе Борхерта «Ночью ведь крысы спят» («Nachts schlafen die Ratten doch»). Девятилетний Юрген находится в состоянии тяжелейшей психологической травмы, вызванной гибелью его младшего брата в руинах разбомленного дома. Он не может вернуть брата к жизни, но отчаянно пытается защитить его хотя бы от снующих по развалинам крыс. Серый фон действительности «выписан» автором как с помощью эпитетов grau/серый, weiЯgrau/пепельно серый, так и передается с помощью скрытых сем существительных Ratten/крысы, Schutt/развалины, Staub/пыль. Серому цвету противопоставлен зеленый цвет травы. Старику, случайному прохожему, который в поисках свежей травы для кроликов бредет по развалинам, удается завоевать доверие мальчика и в некоторм смысле вернуть его к жизни. Трава в рассказе как символ надежды не просто зеленая, а присыпанная серой пылью («Grьnes Kaninchenfutter, das war etwas grau vom Schutt.»), ведь боль от утраты близкого человека еще не скоро стихнет.

Цветообозначения как неотъемлимый элемент художественной концептаулизации действительности автор использует в денатотивном значении, однако целенаправленная насыщенность колористических номинаций на относительно малом текстовом пространстве, достигаемая путем прямых и варьированных повторов, окказиональных образований, использования скрытых сем, принимает символический смысл. Цветовые эффекты, присущие экспрессионизму как направлению в искусстве, у Борхерта являются не только техникой создания визуального образа, но и способом завоевать эмоции читателя, вызывая у него внутренние ощущения, сходные с теми, которые должен был испытать герой.

Список литературы

1. Борхерт В. Избранное / В. Борхерт. - М.: Худ. лит., 1977. - 302 с.

2. Тресиндер Д. Ж. Словарь символов / Д. Ж. Тресиндер. - М.: Гранд, 1999.

3. Borchert W. Das Gesamtwerk / W. Borchert. - Rohwolt, 1998. - 354 S.

4. Гете И. В. К учению о цвете / И. В. Гете // Избранные сочинения по естествознанию. - Л.: АН СССР, 1957. - С. 300-340.

5. Лосев А. Ф. Из ранних произведений / А. Ф. Лосев. - М.: Правда, 1990. - 656 c.

Аннотация

This article deals with the emotional-psychological and stylistic opportunities colourmarking in the short stories of the well- known German writer Wolfgang Borchert. The stylistic originality of Borchert's short stories is determined by the special character of world vision, individual experiences of the author caused by the militarian and after militarian time, special system language realization author's conception of the reality. Important elements of this system are colourmarkers. During comparison with traditional symbolics of colour is found out the subjective - symbolical potential colouring used by the author. The colourmarkers grau/grey, schwarz/black, rot/red, grun/green, gelb/yellow function in the texts of the short stories as means fiction concept of the reality. The emotions caused by colour effects in the text and appropriate to experiences, outgoing from perception of real situations are analyzed. The colourmarkers not only create a visual image, but also organize a rhythm of the text, simulate fiction space.

Размещено на Allbest.ru