Поморская гидрографическая лексика в синхронии и диахронии

Размещено на http://www.allbest.ru/

На правах рукописи

10.02.01 - русский язык

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

кандидата филологических наук

ПОМОРСКАЯ ГИДРОГРАФИЧЕСКАЯ ЛЕКСИКА В СИНХРОНИИ И ДИАХРОНИИ

Павлова Анна Владимировна

Архангельск

2011

Работа выполнена на кафедре русского языка, литературы и методики их преподавания государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Мурманский государственный гуманитарный университет»

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор Благова Надежда Георгиевна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, доцент Плешкова Татьяна Николаевна

кандидат филологических наук, доцент Демидова Елена Викторовна

Ведущая организация: ГОУ ВПО "Челябинский государственный педагогический университет"

Защита состоится 24 ноября 2011 года в 10.00 часов на заседании диссертационного совета ДМ 212.008.07 при Северном (Арктическом) федеральном университете имени М.В. Ломоносова по адресу: 164520, г. Северодвинск, ул. Торцева, д. 6, ауд. 21.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Северного (Арктического) федерального университета.

Автореферат разослан октября 2011 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук, профессор Э.Я. Фесенко

Общая характеристика работы

Общая проблематика работы и актуальность темы исследования

Одним из важнейших направлений современных лингвистических исследований остается изучение лексической системы национального языка, его диалектов в процессе развития и современного состояния.

Последние десятилетия русской диалектологии характеризуются усиленным вниманием к изучению диалектов Русского Севера. Основные направления исследований многогранны и разнообразны. В русле общего интереса к языку Русского Севера особую актуальность приобретает и изучение Поморской группы говоров севернорусского наречия, которая была выделена в классификации 1915 года в «Опыте диалектологической карты русского языка в Европе…».

Развитие экономики в XVIII веке способствовало более глубокому изучению России, в том числе Русского Севера и его составляющей - Поморья. Развернулась экспедиционная деятельность Географического департамента Академии наук. Уже в XVIII-XIX вв. поморские слова отмечаются в описаниях путешествий, работах этнографов, представителей естественных наук, фольклористов (И.И.Лепехин, П.И.Челищев, С.В.Максимов, М.Ф.Рейнеке, А.Шренк, Т.И.Тутолмин, П.Кузмищев, П.С.Ефименко и др.), составляются списки слов и словарики. Поморская лексика была представлена в «Словаре областного архангельского наречия в его бытовом и этнографическом применении» А.О.Подвысоцкого (СПб., 1885), включающем лексику всей территории Архангельской губернии и, как ее части, всего Поморья. Среди словарей следует отметить «Опыт терминологического словаря рыболовного промысла Поморья» И. М. Дурова (Соловки, 1929), фиксирующий лексику территории карельского Поморья от с. Кандалакша до с. Нюхча, а также словарь А.Грандилевского «Родина М.В.Ломоносова. Областной крестьянский говор», включающий более 5000 слов Холмогорского уезда Архангельской губернии. Географические пометы, указывающие на территориальную приуроченность лексической единицы, определяют ценность данных словарей для различного рода исследований, в особенности диахронических и лингвогеографических. Поморские слова включались также в сводные диалектные словари. Сохранились памятники письменности, фиксирующие диалектную лексику XVI-XVIII вв., что дает возможность лексикологического изучения северной поморской речи.

В XX в. началось систематическое изучение русских народных говоров, в том числе Поморской группы говоров. С позиций исторической диалектологии рассматривались говоры всей территории Архангельской области и архангельского Поморья, в частности (Л.П.Комягина, В.Я.Дерягин). Используя лингвогеографический метод, эти исследователи обосновали границу по водоразделу Онеги и Двины с Вагой, установили связь Поморья с Онегой и Двиной. По мнению Л.П.Комягиной и В.Я.Дерягина, говоры архангельского Поморья достаточно едины вследствие раннего смешения на указанной территории пришлого с юго-запада, юго-востока и юга населения.

К изучению с позиций исторической диалектологии привлекались памятники письменности Беломорья. Так, И.А.Елизаровский дал описание ряда беломорских источников. Автор указывал на новгородское происхождение беломорских говоров с последующим (XVI-XVII вв.) влиянием устной литературной речи Москвы. Елизаровский И.А.Лексика беломорских актов XIV-XVII вв. Архангельск, 1958. -С. 16.

Памятники письменности исследуются и учеными современности. Так, Н.Г.Благова исследует рукописные памятники Кольского Севера, их лексический состав, в частности, географическую терминологиюБлагова Н.Г. Наименования географических объектов в рукописных памятниках Кольского края // Русское слово в историческом развитии (XIV-XIX века). Материалы XXXV Международной филологической конференции. СПб., 2007. - С. 4-9..

Изучение беломорских говоров тесно связано с проблемами прибалтийско-финского языкознания. Вопросы финно-угорского лексического наследия в севернорусские диалекты изучались отечественными и зарубежными линггвистами (А.П.Погодин, А.Кастрен, А.М.Шегрен, Я.К.Грот, М.И.Веске, М.Фасмер, Я.Калима, Г.М.Керт, А.И.Попов, А.К.Матвеев, С.А.Мызников, И.В.Сало и другие). Большое значение имеют труды С.А.Мызникова, в которых в общем русле изучения финно-угорской лексики отчетливо выявляется роль карельского, саамского, вепсского и коми языков в формировании лексического состава Поморской группы говоров севернорусского наречия.

Рыболовецкая лексика карельского Поморья изучалась с точки зрения географического распространения от с. Кандалакша до с. Нюхча и влияния на русскоязычные говоры Беломорского района языка карел, вепссов, саамов (Л.А.Воронова); Внимание исследователей Русского Севера было направлено также на изучении топонимики (Г.М.Керт, Н.Н.Мамонтова, В.Лескинен, И.И.Муллонен, А.В.Приображенский, Л.Г.Швецова и другие), анализировалась апеллятивная база топонимии Карельского Поморья и Обонежья и устанавливались ареальные связи с другими говорами русского языка (А.В.Приображенский). Описаны лексика свадебного обряда (А.В.Гура), метафорическая лексика (Е.А.Пюльзю). Исследовалась правовая и промысловая лексика, лексика быта и материальной культуры мурманских говоров (Н.Г.Благова, Е.В.Демидова).

Исследовалась лексика природы в семасиологическом аспекте (Л.О.Чернейко). Слова этой же тематической группы подвергались анализу с точки зрения их происхождения (А.И. Фёдоров), изучалась семантика и этимология заимствованных слов, в числе географических (Л.П.Михайлова, И.В.Сало); изучалась микологическая лексика (Е.А.Нефёдова). Поморский фонд географической терминологии характеризовался в ареально-семасиологическом аспекте (В.Л.Васильев). Элементы лексической системы поморских говоров изучались в кандидатской диссертации Е. В. Демидовой «Лексика природы говоров Поморья в ареально-типологическом аспекте (К истории формирования говора)» (СПб.,1997). На основе полевого обследования и материалов картотек и словарей ею были выявлены лексические ареалы в западной части Поморской группы говоров и установлены связи с архангельским Поморьем, отмечена лексическая неоднородность изучаемых говоров. Перспективными являются исследования тематических и лексико-семантических групп, в частности наименований природных явлений. «Эта лексика реже фиксируется и исследуется по сравнению с лексикой, обозначающей особенности быта, материальной культуры». Осипова Э.Н.. Элементы чувственной картины мира в наименованиях погоды Севера. // Живое слово северян: прошлое и настоящее. Сб. статей. Вып.2. Архангельск, 2009. - С.19.

Географическая лексика поморских говоров Кольского Севера изучается в аспекте исторической диалектологии (Н.Г.Благова), говоров западной части Белого моря - в ареально-типологическом аспекте (Е.В.Демидова), архангельских поморских говоров как части говоров Архангельской области в лингвогеографическом аспекте (В.Я.Дерягин, Л.П.Комягина).

Лексическая система поморских говоров на территории Архангельской области являлась объектом изучения в большей степени, чем на территории Карелии и Мурманской области, (Л.П.Комягина, В.Я.Дерягин, А.И.Фёдоров, Л.О.Чернейко и другие). Наибольшее число работ посвящено лексике говоров Архангельской области, которые изучались в семантическом (Г.Я. Симина, А.Д.Сыщиков, Н.В.Хохлова, Л. В. Савелова и др.), этимологическом (Я.Саарикиви) аспектах. Лексика современных говоров Архангельской области активно исследуется в социолингвистическом аспекте (Плешкова Т. Н., Комягина Л.П.), в аспекте синхронии и диахронии (О.Г.Гецова, П.С.Кузнецов).

В Поморском диалекте с XV-XVI вв. активно формируется гидрографическая лексика. В процессе ее функционирования определялись системные связи внутри ЛСГ, происходили лексические и тематические сдвиги. В современном Поморском говоре продолжает использоваться лексика данной тематической группы, различающаяся ареалами распространения, что и обуславливает актуальность ее изучения в синхронии. Интерес к изучению диалектной лексики в диахронии обусловлен интересом к актуальному направлению изучения национального языка, его формирования.

Генезис и развитие поморского говора, становление его лексической системы до настоящего времени не изучено в полной мере, что определяет актуальность этого аспекта диссертационной работы.

Объектом диссертационного исследования является тематическая группа гидрографической лексики Поморской группы говоров севернорусского наречия, бытующая на территории побережья Белого моря в Мурманской, Архангельской областях, в республике Карелия.

Предметом исследования выступает лексико-семантическая, этимологическая, ареальная и диахроническая характеристики гидрографической лексики говоров Поморья.

Цель работы - определить особенности формирования, развития и функционирования лексической системы Поморского говора на примере гидрографической лексики.

Для достижения поставленной цели ставятся и решаются следующие задачи:

1. Выявление корпуса лексем, составляющих тематическую группу гидрографической лексики, определение лексико-семантических групп в составе тематической группы.

2. Исследование и описание лексических единиц в составе лексико-семантических групп гидрографической лексики с точки зрения происхождения, объема семантики, вариативности, ареалов и фиксации в источниках.

3. Анализ и описание лексико-семантических групп гидрографической лексики в диахронии.

4. Изучение лексической вариативности представленных слов и выявление типов вариантов.

5. Анализ гидрографической лексики в этимологическом аспекте.

6. Определение ареалов исследуемых слов в современном поморском говоре и в процессе формирования и развития говора.

В соответствии с целью и задачами работы определены методы исследования. Сбор материала производился методом сплошной выборки из словарей и частичной выборки из других источников, а также с помощью метода полевого исследования, включающего наблюдение, анкетирование и интервьюрирование информантов-диалектоносителей. Для анализа лексики, кроме общенаучных методов анализа, синтеза, дедукции и других, использовались специальные: описательный, сравнительно-сопоставительный и ареальный методы, элементы компонентного (структурно-семантического) анализа, элементы количественного подсчета.

Примененный в исследовании описательный метод опирается на системный подход в изучении лексики, принятый в современных лингвистических исследованиях, в том числе в различных исследованиях лексико-семантической системы говоров (труды Ф.П. Сороколетова, Ф.П. Филина, Н.А. Лукьяновой, О.В. Загоровской, Д.Н. Шмелева, О.И. Блиновой, О.Н. Мораховской, И.А. Оссовецкого, Г.А. Ракова и других). Реализация описательного метода достигается с помощью приемов наблюдения, сопоставления, обобщения, интерпретации и классификации диалектных лексических данных и заключается, в частности, в представлении диалектной лексически в виде четких тематических и лексико-семантических групп лексики. Описание лексических данных в диссертационном исследовании осуществляется по следующим основным параметрам: семантика (дифференциальные признаки), структурно-словообразовательные характеристики, область распространения, фиксация в источниках.

Метод ареального исследования реализован в выявлении ареалов гидрографической лексики в русских поморских говорах (при этом устанавливаются внутрипоморские ареалы, а также выявляются междиалектные лексические связи данной группы лексики, что позволяет определить характер взаимодействия поморских говоров с другими говорами, осветить межъязыковые и междиалектные контакты). Сравнительно-сопоставительный метод (реализуется в синхронно-сопоставительном и сопоставительно-диахроническом аспектах).

Материалом исследования являются лексические единицы поморского говора, относящиеся к апеллятивной лексике тематической группы гидрографической лексики. Основными источниками материалов исследования стали данные картотек и словарей 2-й пол. XX в., в которых зафиксирована лексика русских говоров Поморья: «Словарь русских говоров Карелии и сопредельных областей» (СРГК) и его картотека (КСРГК), «Словарь русских народных говоров» (СРНГ) и его картотека (КСРНГ), «Архангельский областной словарь» (АОС) и его картотека (КАОС), картотека «Лексического атласа русских народных говоров» (КЛАРНГ). Также в работе были использованы лексикографические источники XIX-XX вв., отражающие поморскую лексику, в том числе «Словарь областного архангельского наречия в его бытовом и этнографическом применении, собр. на месте и сост. А. Подвысоцким (Подвыс.).

Использованы материалы авторского полевого обследования, проведенного в Мурманской области (Кандалакшский район: Колвица, Княжая губа; Терский: Кашкаранцы, Лувеньга, Варзуга, Умба, Стрельна, Тетрино), в Архангельской области (окрестности г. Северодвинска: Кудьма, Солза; Приморский район: Дураково), в республике Карелия (Беломорский район: Колежма, Сумпосад; Кемский: Поньгома, Гридино).

Материалы извлекались также из произведений историко-краеведческой, географической и иной литературы XIX-XX вв. (в большинстве своем имеющей в качестве приложения краткие словари поморской лексики. Привлечены также гидрографические работы, в которых имеются краткие словари беломорских слов, материалы Русского географического общества, словарные приложения к морским лоциям Белого и Баренцева морей, Мурманского берега XIX-XX вв.

В качестве сравнительно-сопоставительного материала и для решения некоторых задач исследования нами привлекались диалектные словари разных регионов; исторические, этимологически словари, а также словари современного литературного языка и терминологические словари географической лексики.

Научная новизна. Научная новизна диссертационного исследования заключается в том, что поморская гидрографическая лексика впервые изучается на всей территории распространения Поморской группы говоров севернорусского наречия (Мурманская и Архангельская области, республика Карелия), что позволяет получить целостное представление об ареальной картине названного говора. В исследовании рассматриваются проблемы, еще не получившие в сфере диалектологии достаточного освещения, такие, как единство или неоднородность русских говоров Поморья. В научный обиход вводятся материалы полевых исследований автора, полученные в ходе диалектологических экспедиций в Мурманской, Архангельской областях, республике Карелия. Впервые описана актуальная для коренного населения Поморья лексика с позиций синхронии и диахронии. Впервые были использованы и данные некоторых источников (например, «Словаря говоров Русского Севера») с целью изучения формирования поморского диалекта.

Теоретическая значимость. Диссертационное исследование в значительной мере вносит вклад в изучение генезиса и развития Поморской группы говоров севернорусского наречия. Введение в научный оборот ранее не описанных диалектных лексических данных и результаты их анализа могут служить материалом для теоретических обобщений в области изучения процессов формирования русского национального языка и роли северных диалектов в этом процессе.

Практическая значимость. Полученные в ходе настоящего диссертационного исследования результаты могут найти применение в лексикографической практике - при составлении диалектных тематических словарей, в лингвогеографической практике - при составлении лексических и семантических карт. Кроме того, представленный в работе диалектный материал может быть использован в практике вузовского преподавания курса русской диалектологии, а также при создании спецкурсов и спецсеминаров по диалектной и исторической лексикологии.

Положения, выносимые на защиту:

1. Гидрографическая лексика поморской группы говоров, по данным письменных источников, начала активно формироваться с XV-XVI веков; часть слов данной группы продолжает функционировать в современной поморской лексико-семантической системе.

2. Лексическая система поморской группы говоров севернорусского наречия формировалась на основе взаимодействия говоров переселенцев из более южных регионов, лексики аборигенного населения и лексических новообразований, возникших в самом поморском говоре.

3. Поморская группа говоров севернорусского наречия на лексическом уровне не является однородной и обнаруживает лексические и семантические различия; выявляются внутрипоморские ареалы слов.

4. Лексическая система поморской группы отличается высокой вариативностью лексических единиц (что свойственно диалектам в целом).

Апробация работы. Основные положения диссертационного исследования получили отражение в докладах и сообщениях на следующих конференциях и семинарах: XXXII Международная диалектологическая конференция (Филологический факультет Санкт-Петербургского государственного университета, 11-15 марта 2003 г.); XIX Всероссийское диалектологическое совещание "Лексический атлас русских народных говоров - 2003" (Санкт-Петербург, 2003); XXXIII Международная диалектологическая конференция (Филологический факультет Санкт-Петербургского государственного университета, 2-20 марта 2004 г.); Международная конференция "Проблемы современной русской диалектологии" (ИРЯ РАН, 23-25 марта 2004 г.); XX Всероссийское диалектологическое совещание "Лексический атлас русских народных говоров - 2004" (Санкт-Петербург, 2004); Всероссийская межвузовская научно-практическая конференция "Эволюция гуманитарного образования в российской высшей школе" (Мурманск, 1-17 марта 2007); Масловские чтения (МГПУ, Мурманск, 2007). Результаты исследования отражены в 7 статьях, в том числе в 3 статьях в изданиях из списка, рекомендованного ВАК.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, четырех глав, заключения, списка использованной литературы и источников, приложения.

лексема гидрографический семантический диахрония

Основное содержание работы

Во Введении обосновывается актуальность темы диссертационного исследования, характеризуется степень изученности рассматриваемой проблемы, определяются цели, задачи, предмет и объект исследования, раскрываются научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы, указываются методы исследования, формулируются выносимые на защиту положения.

Глава 1 «Теоретические основы исследования и историография вопроса» включает четыре раздела.

В разделе 1.1 «Основы системной группировки слов в диалектологии» раскрываются основные теоретические вопросы системного подхода к языковым явлениям.

В пункте 1.1.1 «Лексико-семантические и тематические группы слов как способ репрезентации диалектной лексики» тематические и лексико-семантические группы характеризуются как основные объединения репрезентации слов; обосновывается исследование тематических и лексико-семантических групп лексики как элемента ("подсистемы") лексико-семантической системы диалектного языка.

В пункте 1.1.2. «Диалектное слово и вариативность диалектной лексики» обобщены теоретические аспекты изучения вариативности диалектной лексики как проявления ее системности. Вопрос о вариативности слова неизбежно встает при разноаспектных исследованиях лексики. Проблема языкового варьирования вызывает интерес многих ученых современности, но ее осмысление в системности, в единстве значения и формы было заложено в трудах А. А. Потебни, Ф. Ф. Фортунатова, А.А. Шахматовым, И. А. Бодуэна де Куртенэ (Глинкина Л.А. Вариативность как научный объект в русском языкознании // Лингвистика на исходе XX века: итоги и перспективы: Тезисы международной конференции. Т. 1. М., 1995. С. 127). Данной проблемы так или иначе касались многие исследователи (Пешковский, 1925; Виноградов, 1944; Смирницкий, 1954, 1955; Ахманова, 1957; Филин, 1963, 1966; Семенюк, 1965; Рогожникова, 1966, 1967; Гречко, 1966; Веселитский, 1967; Москальская, 1969; Ильина, 1971; Шанский, 1972; Крысин, 1973; Шмелев, 1977; Сороколетов, 1978, 1984; Блинова, 1984; Головина, 1984; Кузнецова, 1985, 1994; Глинкина, 1995; Пецкая, 1996; Нефёдова, 2002; Кобенко, 2005; Богословская, 1984, 2004, 2006 и другие).

Традиционно под вариантами понимают формальные модификации одной и той же лексемы, тождественные по своему значению. Однако существующие различия в понимании исследователями языковой вариантности как явления влекут за собой отсутствие единой классификации вариантов слова, в том числе и формальных, материальных. Проблема вариативности разрабатывается в рамках проблемы тождества слова, в частности в рамках вопроса о границе формального (материального) варьирования слова: так, одними исследователями допускаются минимальные различия (одна-две корневые фонемы) (К.С.Горбачевич, Н.М.Шанский, О.Д.Кузнецова), другими - различия до 50% от фонемного состава корня (З.М.Богословская), третьими как варианты рассматриваются лексические единицы, различающиеся категориально-грамматическими показателями (О.И.Блинова, Р.П.Рогожникова).

Многочисленны исследования относительно разноаффиксальных однокоренных лексических единиц. Некоторые ученые считают их словообразовательными вариантами (О.С.Ахманова, Л.И.Баранникова и др.). Другие считают их разными словами, соотносящимися в значениях (Ю.С.Азарх, К.С.Горбачевич, Ф.П.Филин, Р.П.Рогожникова и др.); эта точка зрения принята в нашем исследовании.

В разделе 1.2 «История формирования Поморских говоров» процесс формирования Поморской группы говоров рассматривается как результат заселения Беломорья. Важную роль в формировании Поморского говора сыграла древнерусская колонизация Севера: с XII в. начинается проникновение на север русскоязычного населения из Новгородской земли, а несколько позднее - из Верхней Волги (Ростово-Суздальского, а позднее - Владимиро-Суздальского княжеств). Русское население проникало на Север, занятый народами финно-угорского происхождения. Мирный характер заселения русскими Севера способствовал языковым контактам. По мере накопления и изучения языковых фактов все отчетливее выявляется роль и место карельского, саамского, коми языков в формировании поморской лексико-семантической системы.

С течением времени процесс переселения принимает все более интенсивный характер, и в XV в. "проникновение" становится миграцией в целях постоянного заселения новых территорий.

Поморский диалект формировался, таким образом, во взаимодействии языка переселенцев из новгородской и ростово-суздальской земель (разнодиалектного в своей основе) с языком аборигенного населения.

Изучение Поморской группы говоров севернорусского наречия имеет давнюю традицию. В разделе 1.3 «История изучения поморской диалектной лексики» три пункта. В пункте 1.3.1 «Беломорские гидрографические экспедиции XVIII - XIX вв.» рассматривается роль экспедиционной деятельности Географического департамента Академии наук в изучении поморской географической терминологии.

С XIX в. начинается лексикографическое изучение поморской лексики, подробно изложенное в пункте 1.3.2 «Лексикографическое изучение Поморских говоров и региональные словари». Здесь же рассмотрены крупнейшие лексикографические труды, в которых широко представлена поморская лексика.

В XX в. началось лингвистическое систематическое изучение русских народных говоров и появились работы по вопросам фонетики, лексики и грамматики Поморской группы говоров. Рассмотрению степени лингвистической изученности исследуемой группы лексики посвящен пункт 1.3.3 «Лингвистическое изучение Поморских говоров».

В современной лингвистической науке лексическая система говоров Поморья изучается во многих аспектах (лингвогеографическом, ареально-типологическом, семасиологическом, семантическом, этимологическом, социолингвистическом, в аспекте синхронии и диахронии). Сохранившиеся памятники письменности XVI-XVII вв., фиксирующие диалектную лексику прошлого, дают возможность историко-лексикологического изучения северной поморской речи. Следует отметить, что лексическая система поморских говоров на территории Архангельской области являлась объектом изучения в большей степени, чем на территории Карелии и Мурманской области.

Основные теоретические положения, изложенные в данной главе, резюмируются в разделе 1.4 «Выводы».

Главы 2, 3 и 4 реферируемой работы посвящены описанию и анализу формирования, развития и функционирования гидрографической лексики говоров Поморья. В каждой главе исследуются слова определенной лексико-семантической группы в лексико-семантическом, этимологическом, ареальном, диахроническом аспектах.

Глава 2 «Наименования мелей» посвящена исследованию лексико-семантической группы 'мель'.

В разделе 2.1 "Предварительные замечания" приводятся общие сведения экстралингвистического характера о номинируемой реалии, отмечаются особенности лексикографической репрезентации исследуемых слов в источниках, приводится список выявленных слов со значением 'мель': ба'нка (ба'нок); водопо'ймина (водопо'ймян, водопо'ймянь); за'пески; ка'режка (ка'решка); коса', коси'ца; ко'шка; ко'рга; ко'ргушка; ко'рожка (ко'рышка); лу'да (луда', луд, лу'жа); лу'душка (лу'дышка), ла'йда, ла'йдина; леме'ха; ле'щадь (ле'щедь, лё'щадь, ле'щать); мели'на; меля'к; наль; намо'й, намо'ина (намо'йна), намоинка, намо'йка; ню'ра' (нюр); осере'док, (осерё'док); осере'дыш (осерё'дыш); отмелец; перебо'р; пе'реме'ль; пески' (песо'к); подво'дница; по'йма; промо'й; рель, рё'лка (орё'лка, ре'лка и ре'лька), рё'лочка (ре'лочка); я'гра' (егра', я'гры); чу'ра (чур). Такое количество лексем объясняется, в первую очередь, экстралингвистическими факторами - особенностями географической среды региона, важностью реалии для поморов в условиях мореплавания.

Среди языковых факторов, повлиявших на количественный состав группы, следует назвать высокую вариативность слов, особенности номинации (номинация отмели в говоре может происходить на основе различных дифференциальных признаков объекта). Так, в основу номинации может быть положен признак "форма" (коса' 'вытянутая отмель', лемеха), "местоположение относительно границ водоема" (осередыш 'мель, находящаяся посередине водоема'), "местоположение относительно уровня воды" (подво'дница 'подводная мель', водопоймина 'мель, покрываемая водой в прилив'), "способ образования" (намо'й, намо'ина, намо'йка), "характер грунта" (пески') и т. д.

В разделе 2.2 «Описание лексем» слова, входящие в ЛСГ 'мель', описываются с точки зрения их репрезентации в источниках различного типа (с указанием времени первой фиксации), семантического объема, вариативности, происхождения, ареальной характеристики, историографии их изучения и степени изученности, отражения в топонимике.

Например, ка'режка (также карешка). В русских говорах Беломорья для наименования речной мели используется слово ка'режка (а также его фонетический вариант ка'решка). Слово ка'режка, вероятно, образовано от глагола, отмеченного в словаре М.Фасмера: ка'режить `волновать поверхность воды'; ср.: ка'рега 'волна'. Лексема бытует в современных говорах Карелии, смежных поморским: Медвежегорский р-н [СРГК, 2, 329], Кондопожский р-н (н. п. Колгоостров), а также в говорах Ленинградской области (Подпорожский р-н). Мызников С.А. Русские говоры Обонежья: ареально-этимологическое исследование лексики прибалтийско-финского происхождения. - СПб.: Наука, 2003. Ранее слова ка'режить и ка'рега бытовали в Олонецкой губернии, что отмечено словарем Куликовского [СРНГ, 1,13,86]. Предположительно, данные слова являются родственными; лексема ка'режка может быть возведена к общему для вышеназванных лексем этимону - карельскому слову kare 'рябь, небольшое волнение', финскому kare 'морская волна после бури' [Фасмер]. Лексема ка'ра в поморских говорах по данным диалектографии отмечается в районах Терском, Кандалакшском, Онежском в другом значении: 'разделочная дощечка с углублением' [СРГК, 2, 327-328], с семантическим признаком 'неровность поверхности', являющимся общим для карельской, финской и русской поморской семемы. Гидрографические значения апеллятива ка'ра в говоре, по-видимому, утрачены, однако сохраняются в топонимике (река Карайок, озеро Карозеро в Мурманской обл.) Географический словарь Мурманской области. / Автор-сост. В. Г. Мужиков. - Мурманск: Мурманский областной институт развития регионального образования, повышения квалификации педагогических кадров, 1996. - С.53.

Апеллятив ка'режка зафиксирован современными лексикографическими источниками: `речная мель' (Тер. Умба) Меркурьев И.С. Живая речь Кольских поморов. Мурманск: Мурманское кн. изд-во, 1979. - С. 63. «Карешка - мелкое место на реке, когда камни не покрыты водой» (Тер. Умба) [КСРГК]. Данные полевого обследования отмечают лексему ка'режка - 'небольшая речная песчаная или мелкого камня мель; перекат' (Кем. Поньгома, Тер. Тетрино). 'мелкое место, отмель'.

Слово не отмечено в других говорах, не зафиксировано в памятниках письменности и в лексикографических источниках, кроме словаря, содержащего лексику кольского говора в современном его состоянии. В связи с этим становится ясно, что слово появилось в говоре сравнительно недавно, является словообразовательной инновацией, этимон которой восходит к прибалтийско-финскому языковому источнику.

Проанализированные данные позволяют сделать вывод, что слово ка'режка 'речная мель, перекат' является локальным диалектизмом, территория его распространения ограничивается Терским и Кемским районами Беломорья.

В разделе 2.3 «Анализ лексико-семантической группы 'мель'» представленная ЛСГ исследуется в синхронии и диахронии, отмечаются изменения в ее лексическом составе, семантическом объеме и ареальной дистрибуции составляющих ее слов, выявляются тенденции ее развития и особенности функционирования в составе тематической группы гидрографической лексики.

Лексический состав данной ЛСГ на протяжении времени изменялся. Ядро ЛСГ 'мель' составляют слова, известные говорам Поморья как в прошлом, так и в современности: ба'нка, коса', ле'щадь, я'гра'; ла'йда, ко'шка; корга, луда; рё'лка; пески', перебо'р, подво'дница, намо'й, намо'ина, намо'йка. Часть лексем отмечается в составе ЛСГ 'мель' сравнительно недавно: ка'режка; коси'ца; ла'йдина; мели'на, меляк; наль; пе'реме'ль, промо'й. Часть слов вышла из состава ЛСГ 'мель': водопо'ймина; за'пески, леме'ха, чу'ра (чур), ню'ра (нюр), рель, отмелец, по'йма, осерё'док, осерё'дыш.

Большинство лексем данной группы - полисеманты. Система значений некоторых полисемантичных лексем, номинирующих близкие, смежные объекты действительности, образует в пределах одной тематической группы зоны «пересечения» различных ЛСГ. Так, например, помимо представленной ЛСГ «Наименования мелей», лексемы рёлка, корга; кошка, лайда, лайдина, водопоймина, пойма, ягра одной из семем могут входить в ЛСГ "Берег".

На протяжении времени семантика слов представленной ЛСГ не оставалась неизменной. Некоторые лексемы, утратив значение 'отмель', развили новые значения и в настоящее время входят в состав других ЛСГ тематической группы лексики природы (по'йма) или в состав тематических групп, не относящихся к лексике природы (осерё'док, осерё'дыш). У ряда слов семантика расширилась, и наряду со значением 'отмель' стали известны другие семемы с гидрографическим содержанием (ягры' 'место, где волны образуют водоворот'; перебо'р 'речная заводь'; коса' 'течение').

Особенностью данной ЛСГ является высокий процент однокоренных разноаффиксальных слов, соотносящихся в значениях. Часть указанной лексики представляет собой словообразовательную пару "производящее - производное" (коса' - коси'ца, ла'йда - ла'йдина, лу'да' - лу'дица - лу'дье, рель - рё'лка, пески' - за'пески; также деминутивы рё'лочка, лу'дка, лу'дажки, лу'душка/лу'дышка, ко'ргушка, ко'рожка и ко'рышка, намо'инка), часть апеллятивов параллельно образованы от одной производящей основы (намо'й - намо'йка - намо'ина; меля'к - мели'на).

Лексический состав представленной ЛСГ неоднороден по происхождению: выявляются слова исконно русские и заимствованные, среди которых следует отметить высокий процент финно-угорских заимствований (ню'ра' (нюр), ко'шка, чу'ра' (чур), ко'рга, лу'да' и др.).

Кроме того, в данной ЛСГ выявлены производные от заимствованных лексем слов, образованных по русским словообразовательным моделям: ла'йдина; лу'дица, лу'дье; ко'ргушка, ко'рожка и ко'рышка; лу'дажка, лу'дка, лу'душка и лу'дышка. Общепризнано, что вовлечение лексем заимствованного происхождения в систему словообразования свидетельствует о полном грамматическом и семантическом освоении их говором.

Анализ ареальной характеристики слов показывает, что большинство лексем известно во всем Поморье, но выделяются и внутрипоморские ареалы. Так, в Мурманской обл. и Карелии известны слова: переме'ль (Мурм. Тер.; Карелия Кем.), ка'режка (Мурм. Тер.; Карелия Кем.), подво'дница (Мурм. Тер., Канд.; Карелия Белом.), меляк (Мурм. Канд., Карелия Белом.); в Мурманской и Архангельской обл. известны слова: лё'щадь (Арх. Прим., Мез., Онеж.; Мурм. Тер., Канд.;), промо'й (Арх. Онеж.; Мурм.), архангельскому и карельскому Беломорью, исключая мурманское, известны слово ла'йда и дериват ла'йдина (Арх. Мез., Карелия Белом.). Кроме того, выделены лексемы, известные только в мурманском Беломорье: коси'ца (Севмор., Канд.), мели'на (Канд.), намо'й (Канд.); наль (Канд.). Только архангельскому поморью известно слово намо'йка (Северодвинск).

В разделе 2.4 "Выводы" подводятся итоги проведенного анализа и формулируются выводы.

Первые фиксации лексики данной группы в древнерусских и старорусских памятниках письменности отмечены начиная с XV в.; основная же часть фиксаций относится к XVI - XVII вв..

Представленная группа лексики демонстрирует высокую вариативность лексических единиц. Выявлено большое количество вариантов разных типов: фонетические (акцентологические пе'реме'ль, лу'да' и др., фонематические ягра' и егра', ре'лка, ре'лька, рё'лка, орё'лка и пр.), морфологические варианты (различаются родом чу'ра и чур, числом я'гра - я'гры; числом и фонемным составом песок - пески' и др.).

Появление вариантов исконно русской лексики может быть обусловлено историческими фонетическими процессами: переход Е в О под ударением после мягких согласных; фонетическими процессами, характерными именно для севернорусского наречия, мена А на Е в заударном слоге между мягкими согласными и другими.

Часть вариантов появилась в результате процессов освоения иноязычной лексики русскими говорами Беломорья. Значительное число неисконной лексики в данной ЛСГ говорит о мирном характере заселения славянами территорий Поморья, для которых, по-видимому, длительное время был характерен билингвизм. Ввиду необходимости освоения новых для поморов реалий, заимствовались в основном и понятие, и лексема.

Анализ ареалов лексем, функционирующих в ЛСГ 'мель' в современных говорах Поморья, позволяет сделать вывод о неоднородности состава данной ЛСГ в ареальном аспекте.

С точки зрения связей с другими говорами русского языка выявлены общерусские слова (коса'); локальные поморские диалектизмы, (неизвестные другим говорам лексемы): ка'режка, наль, коси'ца, отмелец, подво'дница, водопо'ймина и др..

Глава 3 «Наименования камня в водоеме» посвящена исследованию лексико-семантической группы 'камень в водоеме'.

В разделе 3.1 "Предварительные замечания" приводится список выявленных слов со значением 'камень в водоеме': а'бик, а'буконь, абуконье, ап, бакла'н бакла'нец, (бокланец), бакла'ш, баклы'ш, больша'к, бык, ворону'ха, гладу'ха, го'ле'ц, голы'ш, клип, ки'пака, кеку'р, кеку'рий, лан, ни'локса (ни'лакса), оди'не'ц, оди'нок (оди'нка), отпря'дыш, поливу'ха, потайник, серё'дыш, середыш, среды'ш, хо'луй ( халу'й); даются общие сведения экстралингвистического характера о номинируемой реалии, отмечаются особенности лексикографической репрезентации исследуемых слов в источниках,

В разделе 3.2 «Описание лексем», как и в разделе 2.2, дано описание слов с точки зрения их репрезентации в источниках, семантического объема, вариативности, происхождения, ареальной характеристики, историографии их изучения и степени изученности, отражения в топонимике.

Например, голец. Для наименования одиночного камня в воде в беломорских говорах используется апеллятив го'лец и равноправный акцентологический вариант голе'ц. В основу номинации положен внешний признак денотата: плоский, гладкий, голый (камень); анализируемое слово мотивировано прилагательным голый (т. е. 'лишенный растительности').

Лексема репрезентирована в словарях современного русского литературного языка в следующем значении: `Вершинная плоскость или волнистая поверхность горного хребта или возвышенности, лишенная древесной растительности; горная зона выше границы лесов' [БАС-1, III, 210]. В говорах Беломорья и в литературном языке лексема соотносится с разными денотатами и имеет различные значения, следовательно, апеллятив голе'ц, известный беломорским говорам, является семантическим диалектизмом.

Согласно сведениям исторической лексикографии, лексема голец отмечена в новгородских памятниках древнерусской письменности, относящихся к XIV - XV вв. [Срезн., I, 542]. Лексема голец с семемой 'камень в водоеме, лишенный растительности' известна с сер. XVII в. по памятникам севернорусской письменности: "Камень голец - голые камни (не покрытые растительностью). А на той реке лесу нет, по обе стороны все камень голец с вершин и до моря, а рыбы мало. 1658 г." [СРЯ, 4, 64]. Репрезентирован апеллятив и в одной из поморских лоций из н. п. Кушерека (село располагается в устье реки Куши, на Поморском берегу Белого моря, в соответствии с современным административно-территориальным делением относится к Онежскому р-ну Архангельской обл.), составленной, предположительно, в середине XVIII в. Комягина Л.П. Соотношение лингвистических и этнографических ареалов на территории Архангельской области. // В сб.: Эволюция лексической системы севернорусских говоров. Вологда, 1984. С. 8 - 19; Лоция Мурманскаго берега Северного Ледовитого океана от островов Вардэ до Белого моря / Сост. Н. В. Морозов. СПб., 1901. - 712 с. Краткий поморский словарь. - С.9.

Апеллятив представлен в словарях XIX-первой половины XX вв., которые отражают также акцентологический вариант: го'лец "выдающийся из воды камень в реке или море" - повсеместно в Архангельской губернии, Подвысоцкий А. И. Словарь областного архангельского наречия в его бытовом и этнографическом применении / собр. на месте и сост. А. Подвысоцкий. - Санкт-Петербург : Изд. 2-го Отд-ния Акад. наук, 1885. - С.32. голе'ц - в Олонецкой губернии. Опыт областного великорусского словаря / Под ред. А. Х. Востокова. СПб., 1852 - С.39.

Слово известно и современным говорам Беломорья. Данные полевых обследований фиксируют лексему го'лец в значении 'одиночный большой камень, выдающийся из воды': "Одинокий камень в проливе есть, водой закрывается" (Карелия Кем. Гридино, Поньгома); голе'ц (Карелия Белом. Умба). Помимо исследуемых говоров, апеллятив голе'ц 'подводный камень' известен на сопредельной Беломорью территории - в Пинежском районе Архангельской области [АОС, вып. 9, с. 224].

Слово го'ле'ц известно в говорах Беломорья, по данным источников прошлого, и в других географических значениях: го'лец - "чистая, ровная поляна в лесу" (Арх. Онеж.) [Подвыс., 32]; голе'ц - вообще "чистое, голое, безлесное место" Арх. [Даль, I, 372]; (Арх. Шенк.) [СРНГ, 6, 292].

Апеллятив отмечен также на других территориях. Согласно материалам XIX - сер. XX вв., в анализируемом значении - в говорах позднего образования, на Волге и Каспии Вахтин В. В. Объяснительный морской словарь. - 2-е изд., доп. - СПб, 1893 (1894). - С.70. [СРНГ, 6, 292]; в близком гидрографическом значении, включающим признак 'лишенный растительности' - в пермских говорах: "Голе'ц - лишенный растительности речной остров. Голец или осерёдыш -- остров в реке без растительности." [СРНГ, 6, 292]. С географическим содержанием в современных томских говорах фиксируется форма множественного числа лексемы: "Гольцы'. Выступающая из-под воды мель, образовавшаяся в результате наноса гальки. Настрочило гольцы" [СРНГ, 6, 349].

Лексема бытует в топонимике беломорского региона: "Названием Го'лец обозначается в виде собственного имени, один из островов в Мурманском устье Северной Двины" [СРНГ, 6, 292] и остров в Монче-губе (Мурманское Беломорье), Географический словарь Мурманской области / Автор-сост. В. Г. Мужиков. - Мурманск: Мурманский областной институт развития регионального образования, повышения квалификации педагогических кадров, 1996. - С.36. а также остров в Баренцевом море. Административно-территориальное деление Архангельской губернии и области в XVIII-XX веках, 1997. - С.. 262. Слово имеет преимущественно севернорусский характер.

В разделе 3.3 «Анализ лексико-семантической группы 'камень в водоеме'» представленная ЛСГ исследуется в синхронии и диахронии, отмечаются изменения в ее лексическом составе, семантическом объеме и ареальной дистрибуции составляющих ее слов, выявляются тенденции ее развития и особенности функционирования в составе тематической группы гидрографической лексики.

Ядро группы формирует ряд слов, известных говорам Поморья как в прошлом, так и в современности: го'ле'ц, оди'нец, оди'нок, поливу'ха, бык, баклы'ш, бакла'ш; серё'дыш; ни'лакса.

Многочисленность лексем ЛСГ 'камень в водоеме' отражает и условия географической среды Беломорья, и особенности языкового членения действительности помором, которое происходит с точки зрения актуальности и важности номинируемой им реалии, представляющей собой значительную опасность при мореплавании.

Особенностью лексики представленной ЛСГ в аспекте ее развития является прослеживающаяся тенденция к сокращению числа составляющих ее единиц. Так, в составе группы только два апеллятива известны по материалам современности: большак, баклан. Большая часть апеллятивов вышла из состава данной ЛСГ: бакланец, клип, кипака, кекур, кекурий, голыш, потайник, хо'луй, халу'й. Единично фиксировавшиеся в материалах прошлого апеллятивы абуконь, абик, ап, лан; слова отпря'дыш, гладу'ха, воронуха продолжают оставаться в тематической группе "Лексика природы".

Многие лексемы данной ЛСГ утрачены из-за отсутствия необходимости детализации денотата вследствие развития современной навигации, наличия подробных гидрографических материалов (карт, лоций).

Часть выявленных в данной ЛСГ слов известна по древнерусским и старорусским памятникам письменности; так, с XIV-XV вв. в новгородских грамотах засвидетельствована лексема голец, а с сер. XVII в. - семема 'лишенный растительности камень' (СРЯ, 4, 64). Больший ряд слов репрезентирован в рукописных поморских лоциях, составленных в XVII-XVIII вв. и публикуемых начиная с XIX в.: бакланец, баклыш, воронуха, голец, кипака, нилакса, одинок, поливуха, середыш.

В представленной ЛСГ наблюдается вариативность лексики; выявлены различные типы вариантов: фонетические (акцентологические го'ле'ц, оди'не'ц, оди'но'к; фонематические бакла'нец и бокла'нец, ни'лакса и ни'локса, середыш и среды'ш); смешанные "акцентолого-фонематические" хо'луй и халу'й, середыш и серё'дыш; морфологические (различающиеся родом оди'нок и оди'нка). Таким образом, превалирует фонетическая вариантность, морфологическая же наблюдается лишь в одном случае.

Происхождение части слов представленной ЛСГ не вызывает сомнений. К исконной (не заимствованной) лексике относятся апеллятивы больша'к, бык, ворону'ха, гладу'ха, го'ле'ц, голы'ш, оди'нец, оди'нок, оди'нка, отпря'дыш, потайни'к, поливу'ха, середыш (среды'ш и серё'дыш). Ряд заимствований меньше: клип (голландское), лан (немецко-шведское), ки'пака (карельское). Этимология многих слов остается неясной или спорной (бакла'н, хо'луй, ни'лакса, баклы'ш, бакла'нец, бакла'ш и др.) (Э. М. Мурзаев, А. Г. Преображенский, Н. М. Шанский).

Выявляются внутрипоморские ареалы распространения слов: часть лексем известна в Кемском, Кандалакшском, Терском и Приморском районах (баклы'ш), другие - в Карелии и Онежском районе Архангельской обл. (гладу'ха, го'ле'ц), часть - в Карелии (поливу'ха, оди'но'к, ни'лакса), некоторые - в Кемском и Кандалакшском районах (бакла'ш), в Приморском районе (бакла'н), в Терском и Кандалакшском районах (одине'ц, бык, больша'к, серё'дыш, ворону'ха).

В разделе 3.4 «Выводы» подводятся итоги проведенного анализа и формулируются выводы.

Глава 4 «Наименования заливов» состоит из четырех разделов.

В разделе 4.1 «Предварительные замечания» приводятся общие сведения экстралингвистического характера о номинируемой реалии, приводится список выявленных слов со значением 'залив': букля', боча'га, губа', гу'бка, губови'на, губови'нка, при'губ, пригу'бок, за'губье, за'губа, загу'бина, закольдю'жина, заколю'жина, зали'в, затя'г, зале'щина, за'водь, зало'й, заому'ток, заому'тье, казамыс, ку'рья, ла'хта', са'лма, отто'к (ото'к), озерко', по'га, по'тча и по'тычь, чё'вруй, шар.

В разделе 4.2 «Описание лексем» слова ЛГС «залив» характеризуются, как и слова предыдущих ЛСГ, с точки зрения их репрезентации в источниках, семантического объема, вариативности, происхождения, ареальной характеристики, историографии их изучения, отражения в топонимике.

Например, слово залой зафиксировано в современном поморском говоре Мурманской области для номинации небольшого речного залива: "Подъезжаем к залою, а рыба-то так и взыграла" (Мурм. Канд.) [СРГК, вып. 2, с. 151]. Этимологически слово зало'й, по данным словарей, связано с глаголом лить [Фасмер, т.II, с. 76]. Апеллятив фиксируется старорусскими памятниками письменности со значением `низменное место, затопляемое водою': «И стояти ему [Севастьяну] с великим бережен(ь)емъ крЂпко и усторожливо и посылати от себя в проЂздъ вверхъ волгою рекою и по залоям" - Астрах. а., № 104. 1614 г.» [СРЯ, вып. 5, с. 235]. Согласно данным лексикографических источников XIX столетия, география бытования лексемы зало'й и ее семантика были несколько шире:

- с семемой 'небольшой речной залив' она отмечалась на территории Архангельской губернии (Арх. Онеж., Холм., Шенк. у.) [Подвыс., с. 20], а также в Кадниковском уезде Вологодской губ. (где бытует и в современности [СРГК, вып. 2, с. 151]), Новгородской (р-он Белозерья, в современности относится к Вологодской обл.) и Вятской губерниях [СРНГ, вып. 10, с. 218];

- с семемой 'низменность между двумя пригорками' - в Новгородской губернии (Черепововецкий у.) [СРНГ, там же];

- с семемой 'низменное место, затопляемое водой' лексема отмечалась в говорах московских [Даль, т. 1, с. 597], ярославских и рязанских [СРНГ, там же]. В современных поморских говорах ареал слова сузился; апеллятив зало'й 'небольшой речной залив' отмечается лишь в окрестностях г. Кандалакша Мурманской обл., однако в середине XX в. в смежных поморским говорах Архангельской обл. А.К.Матвеевым единично отмечалось развившееся там значение 'яма с застойной водой' (Арх. Пинеж. Кеврола) [СРНГ, там же].

В разделе 4.3 «Анализ лексико-семантической группы 'залив'» отмечено, что состав данной группы слов детерминирован прежде всего неоднотипностью данной реалии и важностью различения ее типов для поморов (залив с быстрым течением воды, образующийся при приливе воды и т.д.). Языковые факторы, обуславливающие количественный состав ЛСГ - использование для номинации объекта различных мотивировочных признаков и другие.

Лексический состав лексико-семантической группы 'залив' на протяжении времени не был неизменным. Ядро ЛСГ 'залив' составляют слова: губа', гу'бка, губови'на и губови'нка, при'губ, пригу'бок, зало'й; ку'рья', са'лма, за'водь, ла'хта'. Выявлены лексемы, утраченные современным Поморским говором: загу'бина, затя'г. Часть лексем отмечается в составе ЛСГ 'залив' в говорах Поморья сравнительно недавно: при'губ, пригу'бок, пригу'бочек (пригу'бочка), за'губье, за'губа; заому'ток, заому'тье, закольдю'жина, чёвруй, зато'н, букля', боча'га, зале'щина.

Часть лексики (12 слов) засвидетельствована в древнерусских и старорусских памятниках письменности. По данным исторического "Словаря русского языка XI - XVII вв.", основная часть лексики, зафиксированной в данном источнике, отмечается с XV в. (курья, губа, затон, салма); с XVI в. (лахта, залив, заводь, загубье, губка).

Исследованную лексику можно разделить на две группы. К первой относятся слова, имеющие только одно значение и служащие для наименования одного конкретного типа объекта (гу'ба, гу'бка, закольдю'жина и другие, а также апеллятивы единичной фиксации казамыс, по'га, по'тча, по'тычь), во вторую группу входят слова, имеющие два и более значений (букля', боча'га, зали'в, за'водь, зало'й, ку'рья, ла'хта, са'лма, чё'вруй, шар, озерко', зале'щина). Перенос наименования с одного объекта на другой происходит в подавляющем большинстве случаев внутри одной тематической группы. Некоторые апеллятивы развивают новые значения в говорах Беломорья: ку'рья 'сухое место, расположенное между озерами, где была протока' (Карелия Белом. Сосновец).

Лексический состав представленной ЛСГ неоднороден по происхождению. Выявлен ряд слов со славянскими корнями: при'губ, пригу'бок, зали'в; затя'г; за'водь и другие. Лексика с корневыми морфемами неисконного происхождения в данной группе представлена в подавляющем большинстве финно-угорскими словами: ла'хта', ку'рья', са'лма. Федоров А. И. Освоение заимствованных слов в севернорусских говорах // В сб.: Диалектная лексика. 1969. Л., 1971. - С. 219-226. Единично зафиксированные апеллятивы являются словами неясной или предположительной этимологии (шар, по'га, по'тча и др.).

Широко представлена в данной группе фонетическая вариантность. К появлению вариантов в говоре в ряде случаев приводит фонетическое освоение заимствованных слов. Так, в результате диссимиляции по твердости-мягкости сонорных согласных л и м появляется вариант са'льма 'пролив' (са'лма) (В заимствованных словах данной ЛСГ наблюдается акцентологическое варьирование: ла'хта и лахта', ку'рья и курья'. Морфологическая вариантность лексем данной группы представлена сосуществованием слов, различающихся родом: зали'в - зали'ва, пригу'бочек - пригу'бочка и, возможно, типом склонения по'тыч - по'тча.