Структурно-функциональный анализ готских и древнеанглийских существительных, обозначающих метеорологические явления

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени

Структурно-функциональный анализ готских и древнеанглийских существительных, обозначающих метеорологические явления

специальность 10.02.04 - германские языки

кандидата филологических наук

Сильченко Анна Ивановна

Барнаул - 2011

Работа выполнена в Федеральном государственном бюджетном образовательном учреждении высшего профессионального образования

«Томский государственный педагогический университет»

Научный руководитель: доктор филологических наук профессор Осипова Ольга Андреевна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук профессор Проскурин Сергей Геннадьевич

кандидат филологических наук доцент Казанцева Татьяна Юрьевна

Ведущая организация: ФГБОУ ВПО «Нижегородский государственный лингвистический университет имени Н.А. Добролюбова»

Защита состоится «__» ________ 2012 года в _______ час. на заседании диссертационного совета ДМ 212.011.02 в Алтайской государственной педагогической академии по адресу: 656031 г. Барнаул, ул. Крупской, 108, ауд. 402.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Алтайской государственной педагогической академии по адресу: г. Барнаул, ул. Молодежная, 55.

Автореферат разослан «___» февраля 2012 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета И.Ю. Колесов

существительный грамматический индоевропейский мотивировка

Общая характеристика работы

Реферируемое диссертационное исследование посвящено структурно-функциональному анализу существительных, обозначающих метеорологические явления в готском и древнеанглийском языках.

Слово «метеорология» произошло от греческого «meteora», что в переводе означает «атмосферные и небесные явления». Наука «метеорология» изучает строение и свойства земной атмосферы и совершающиеся в ней физические процессы. Исходя из этого определения, в состав исследуемой тематической группы нами были включены слова, обозначающие такие атмосферные явления, как «ветер», «снег», «молния», «дождь», «буря», «мороз» и т.д. Для анализа также привлекаются существительные, обозначающие «солнце» и «небо», поскольку данные объекты неразрывно связаны с метеорологическими явлениями и с культовой ритуальностью, обусловленной особенностями мировосприятия древних людей.

Актуальность исследования. Значимость настоящего исследования определяется интересом современного языкознания к интерпретации мыслительных процессов в познавательной деятельности людей. Язык является важнейшим средством отражения окружающей действительности знаковым образом. Метеорологические явления находились непосредственно в поле зрения древнего человека, от погодных условий напрямую зависели его жизнь и благополучие. Лексика данной тематической группы является древнейшей, поэтому ее исследование дает возможность восстановить характерные черты мышления и понимания окружающего мира людьми, язык которых является объектом исследования.

Объект настоящего исследования - существительные, обозначающие метеорологические явления в готском и древнеанглийском языках.

Предметом исследования являются лексико-грамматические средства выражения категории одушевленности/неодушевленности в тематической группе, обозначающей метеорологические явления.

Цель диссертации состоит в том, чтобы выявить структурные и функциональные особенности готских и древнеанглийских имен существительных, обозначающих метеорологические явления, и на основе этого определить, какие из них воспринимались древними германцами как одушевленные.

В соответствии с целью исследования, в работе поставлены следующие задачи:

1) выполнить этимологический и этнокультурный анализ существительных, обозначающих метеорологические явления;

2) определить первоначальную семантическую мотивировку существительных, обозначающих метеорологические явления, и проследить развитие значений их корней от индоевропейского до германского периода;

3) рассмотреть грамматическое оформление данной группы существительных с учетом роли основообразующих формантов как формальных показателей отнесения слов к одушевленному и неодушевленному классу;

4) провести анализ лексико-семантической сочетаемости существительных, входящих в тематическую группу, обозначающую метеорологические явления, и сравнить функционирование названных слов в готских и древнеанглийских текстах;

5) показать, что в готском и в древнеанглийском языке сохранились остатки индоевропейской категории одушевленности/неодушевленности и что метеорологические явления относились к одушевленному классу;

6) продемонстрировать, что реализация признаков одушевленности/неодушевленности зависит от способности существительного занимать позицию синтаксического субъекта при глаголе активного действия и, соответственно, выступать в семантической роли агенса.

Теоретической и методологической базой исследования послужили труды отечественных и зарубежных исследователей по индоевропеистике и германистике: Г.А. Климова, А. Мейе, А.В. Десницкой, Т.В. Гамкрелидзе, В.В. Иванова, М.М. Гухман, Ж. Одри, О. Есперсена, О.А. Осиповой и других. В работе используются данные этимологии, мифологии, истории, этнографии и других сфер знаний для того, чтобы как можно полнее раскрыть особенности мышления людей, язык которых используется в качестве материала исследования.

Основными методами исследования являются сопоставительный и описательный. Кроме того, привлечен метод лексикографического исследования, включающий в себя данные этимологических, толковых и словообразовательных словарей. Проводится также этимологический и контекстуальный анализ рассматриваемых лексем.

Материалом для исследования послужили готские и древнеанглийские имена существительные, обозначающие метеорологические явления. Общее количество проанализированных слов составляет 40, из них 13 готских и 27 древнеанглийских, отобранных путем сплошной выборки из этимологических словарей С. Файста, У. Лемана, Х. К. Уленбека, Англо-саксонского словаря Дж. Босворта и Т. Толлера, этимологических словарей английского языка Ч. Аньянса и Р. Барнхарта. С целью привлечения дополнительной информации об этимологии исследуемых слов использовался этимологический словарь Ю. Покорного и этимологический словарь по немецкому языку под редакцией Ф. Клуге. Для анализа лексико-семантической сочетаемости готских и древнеанглийских существительных были отобраны их контекстуальные употребления из текста Библии на готском языке, из словаря древнеанглийского языка Дж. Босворта и Т. Толлера, а также древнеанглийских текстов различного содержания. Всего к анализу привлечено около 400 примеров из готского и древнеанглийского языка.

Научная новизна работы заключается, во-первых, в том, что метеорологическая лексика древних германских языков еще не была предметом специального исследования, хотя данная лексика отражает жизненно важные реалии, которые традиционно одушевлялись; во-вторых, в работе осуществляется многоаспектный анализ рассматриваемых лексем. Особое внимание уделяется анализу их морфологической структуры, их грамматическому оформлению (основообразующим формантам) и функционированию в тексте. Исследование данной тематической группы позволяет проследить формирование склонения в древнегерманских языках и выявить основные причины изменений в морфологической системе существительного, что дает возможность понять тенденции развития языка и, наоборот, изучить остаточные явления, которые позволяют реконструировать картину мира древнего человека.

Теоретическая значимость диссертации состоит в том, что результаты работы представляют материал для исследования особенностей склонения существительного в древнегерманских языках. Это может способствовать дальнейшей разработке проблем, связанных с употреблением основообразующих суффиксов в других и.-е. языках и является вкладом как изучение названных языков, так и в смежные науки, которые изучают мышление древних людей и их восприятие окружающей действительности.

Практическая значимость исследования заключается в том, что представленный в ней материал и выводы могут быть использованы в качестве дополнения к курсам по общему языкознанию, сравнительной типологии и введению в германскую филологию, в разработке спецкурса по семантике готского и древнеанглийского языка, лекционных и практических занятий по истории английского языка, а также в научно-исследовательской работе студентов, магистрантов и аспирантов.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Деление имен на одушевленные/неодушевленные в готском и древнеанглийском языках сохраняется, но это противопоставление находится в процессе исчезновения и становится непродуктивным, обнаруживающимся лишь в остаточном виде;

2. Деление имен на одушевленные/неодушевленные продолжало существовать в одном из наиболее древних слоев лексики, к которому принадлежат существительные, обозначающие метеорологические явления;

3. Лексико-семантическая сочетаемость с другими словами показывает, что существительные, обозначающие метеорологические явления, в древности относились к одушевленному классу, а многие метеорологические явления воспринимались как живые существа;

4. Признак одушевленности/неодушевленности анализируемой группы существительных в готском языке выражается основообразующими формантами и особенностями сочетаемости слов на лексико-семантическом уровне. В древнеанглийском языке данный категориальный признак выражается, преимущественно, характером лексико-семантической сочетаемости.

5. На основе этимологического и этнокультурного анализа исследуемой группы существительных делается вывод о характере мировоззрения древних германцев, в основе которого лежало одушевление явлений природы и различных предметов окружающего мира.

Апробация работы. Результаты исследования были представлены в виде докладов на международной научно-практической конференции «Коммуникативные аспекты языка и культуры» (Томск, 2009), на международной научно-практической конференции «Традиции и инновации в лингвистике и лингвистическом образовании» (Томск, 2009), на международных конференциях «XXV дульзоновские чтения» и «XXVI дульзоновские чтения» (Томск, 2008 и 2011), на международной научной конференции «Функционально-когнитивный анализ языковых единиц и его аппликативный потенциал» (Барнаул, 2011).

Диссертация обсуждалась на кафедре языков народов Сибири Томского государственного педагогического университета.

Содержание работы отражено в 6 публикациях, в том числе в 3 статьях, опубликованных в научных изданиях, рекомендованных ВАК РФ.

Структура работы: диссертация состоит из введения, двух глав, каждая из которых заканчивается краткими выводами, заключения, списка использованной литературы, включающего 144 наименования, из них - 26 на иностранном языке, списка использованных словарей (14 наименований), список публикаций всемирной сети «Интернет» (11наименований), списка принятых сокращений и приложений (3). Общий объем диссертации составляет 183 страницы печатного текста.

Во введении обосновывается актуальность выбранной темы, формулируется цель и задачи работы, определяется предмет и объект исследования, отмечается научная новизна, теоретическая значимость и прикладная ценность полученных результатов, выдвигаются положения, которые выносятся на защиту.

В первой главе раскрываются теоретические предпосылки исследования, излагаются общие проблемы и точки зрения, касающиеся категории одушевленности и неодушевленности в индоевропейских и германских языках. В качестве показателей одушевленности/неодушевленности (активности/инактивности) выступали основообразующие форманты, унаследованные германскими языками от общеиндоевропейского состояния. В данной главе аргументируется важность этимологического анализа для объяснения принадлежности существительных к одушевленному/неодушевленному классу. Привлекаются данные о мировосприятии и представлении об окружающей действительности как древних людей, так и современных народов, живущих родоплеменным строем.

Во второй главе исследуются готские и древнеанглийские существительные, обозначающие метеорологические явления. Рассматриваются их основообразующие суффиксы, проводится этимологический анализ, а также анализ лексико-семантической сочетаемости существительных данной группы с другими словами в тексте. Исследование подкрепляется сведениями о мифологии и культуре древних германцев, поскольку только такое комплексное изучение позволяет получить наиболее полное представление о тематической группе, в которую входят метеорологические явления.

В заключении обобщаются результаты проведенного исследования и формулируются выводы.

В приложении 1 представлены таблицы распределения существительных, обозначающих метеорологические явления, по основам в готском и древнеанглийском языках.

В приложении 2 содержатся таблицы имен существительных, обозначающих метеорологические явления, разделенных по признаку одушевленности/неодушевленности.

В приложении 3 представлен общий список названий метеорологических явлений готского и древнеанглийского языков с указанием их этимологии.

Основное содержание работы

Глава 1. Теоретические и методологические основы исследования посвящена обзору литературы по теме диссертации.

При анализе тематических групп большое значение имеют этимологические исследования, поскольку они дают ценный материал о культуре народа, обычаях, верованиях и позволяют понять отношение людей к окружающей действительности.

Основным принципом этимологических исследований является принцип системности, требующий соблюдение трех основных критериев - фонетического, морфологического и семантического. Для установления былого языкового состояния морфологический критерий представляется очень важным, поскольку морфологический уровень языка является наиболее консервативным и сохраняет реликты, которые уже исчезли на других уровнях (Мейе, 2009; Климов, 2009). В силу этого, анализируя морфологическую структуру древнегерманских существительных, можно обнаружить явления, которые были характерны для общегерманского состояния. Это дает возможность не только установить происхождение неясного слова, но и определить пути его семантического развития.

Германские языки в значительной степени перестраивают морфологическую систему существительного: трехморфемная структура слова заменяется двухморфемной, происходит перераспределение имен по основам. Система склонения имени существительного в древнегерманских языках основана на принципах, характерных для всех индоевропейских языков. В ее основе лежат основообразующие суффиксы, происхождение и разнообразие которых является отражением древней именной классификации, характеризовавшей индоевропейские языки в период, предшествовавший оформлению системы склонения.

Многие ученые придерживаются точки зрения, что в индоевропейском строе для системы склонения основным было противопоставление между одушевленным и неодушевленным классом (Мейе, 2009; Иванов, 1965; Якубинский, 1953; Fodor, 1959; Тронский, 1967; Десницкая, 1984; Гамкрелидзе, 1998). Эти классы имели свои показатели - основообразующие форманты. Их первоначальная функция, вероятно, заключалась в оформлении семантических группировок, которые не поддаются реконструкции. Основообразующие форманты широко представлены в германских языках, они были унаследованы от общеиндоевропейского периода. Согласно исследованиям О.А. Осиповой, одной из функций основообразующих формантов могло быть их участие в противопоставлении имен по признаку одушевленности/неодушевленности (Осипова, 1980, 1990, 2007). Маркерами одушевленного класса в германских языках являлись консонантные основообразующие форманты -n-, -r-, -s-, -nd-. Исследования показывают, что основообразующий формант -u-, а также сложные форманты, содержащие показатели -j- и -w-, относятся к консонантным основам (Бенвенист, 1955; Осипова, 2007; Bammesberger, 1990; Казанцева, 2010). Гласные основообразующие суффиксы -a-, -i-, -ф- появились позднее и вступили в оппозицию одушевленность/неодушевленность в качестве маркеров имен неодушевленного класса. В германских языках основообразующие форманты представляли собой свертывающуюся категорию, что было обусловлено рядом причин морфологического и структурного характера (СГГЯ, 1963; Дронова, 2008; Арсеньев, 2006).

В понятие «одушевленного» в индоевропейском языковом сознании включалось все, что имело признак подвижности, способности передвигаться в пространстве и воздействовать на другие предметы; «неодушевленным» было то, что не обнаруживало движения.

Активное существительное могло быть субъектом активного глагола. Инактивное существительное не могло занимать позицию субъекта такого глагола. Под активным понимается глагол, обозначающий действие, в отличие от стативного глагола, обозначающего состояние. Все предметы делились на два класса: класс предметов, которые могут быть субъектами и объектами активного действия, и класс предметов, которые не могут занимать позицию субъекта при глаголе активного действия. Любой предмет первого класса мог быть воспринят как одушевленный. Имена, обозначающие такие метеорологические явления, как, например, «ветер», «буря», «молния», «гром» и другие, могли выступать в роли агенса. Они считались активно действующими и одушевленными, поскольку деление на живое/неживое в силу различных культурных и религиозных представлений у древних индоевропейцев было иным, чем у носителей современных индоевропейских языков. Приписывание признаков одушевленности/неодушевленности являлось средством объяснения причины действий и изменений, связанных с предметами: активные действия воспринимались как следствие их одушевленности (Маньков, 2004; Шилдз, 1988).

Согласно гипотезе Г.А. Климова, развитию номинативного строя индоевропейского языка предшествовал языкового тип, который он назвал «активным» (Климов, 2009). Этой точки зрения придерживаются и другие исследователи: М.М. Гухман, Т.В. Гамкрелидзе, В.В. Иванов, И.М. Тронский, А.Н. Савченко (Климов, 2009; Гухман, 1981; Гамкрелидзе, Иванов, 1998; Тронский, 1967; Савченко, 1967). Основной чертой языков активного строя является бинарная классификация всех имен существительных на активные/инактивные, которая приводит к естественному делению всех глаголов на класс активных, сочетающихся с активными именами, и класс инактивных, сочетающихся синтаксически с инактивными именами. Индоевропейский язык позднего периода является типичным представителем языка номинативной конструкции. Однако структурные особенности, реконструируемые для общеиндоевропейского языка древнейшей эпохи, а именно, противопоставление активных и инактивных имен, глаголов действия и глаголов состояния, дают все основания считать его языком активного строя, ориентирующимся на бинарную именную классификацию по активности/инактивности со всеми вытекающими из этого структурными импликациями в языковой системе (Климов, 2009; Гамкрелидзе, Иванов, 1998; Гухман, 1981). Основные черты активного строя сохраняются и в древнегерманских языках, что обнаруживается, прежде всего, на морфологическом и синтаксическом уровнях.

Для восстановления особенностей мировосприятия и образа мышления древних людей, большое значение имеет привлечение данных о народах, живущих родоплеменным строем. Разные общества могут иметь параллельные пути развития и проявлять сходство в восприятии мира. Поэтому исследование языков этих народов дает возможность обнаружить типологически схожие черты, позволяющие объяснить некоторые факты германских языков (Устюжанина, 2006).

В эпоху первобытнообщинного строя преобладало практическое и образное мышление (Серебренников, 1988). Мышление и познавательные процессы человека устроены таким образом, что всякое новое явление познается через сравнение со старым. Человек измеряет все формы бытия в соответствии со своим опытом и знаниями, т.е. в первую очередь происходит сравнение внешнего мира с самим собой. Всякое явление, созерцаемое в природе, делалось понятным и доступным человеку только через сближение со своими собственными ощущениями и действиями. Деление объектов на одушевленные и неодушевленные основано на понимании человеком себя самого как активного, действующего существа (следовательно, одушевленными становятся те, кто активен подобно человеку). Одно из универсальных средств человеческого мышления и познания мира представляет собой метафора, играющая важнейшую роль в постижении и наименовании вещей, и поэтому пронизывающая всю нашу жизнь. Метафоры являются выражением свойства человека познавать объекты на основе аналогии по принципу als ob «как если бы», через применение уже имеющихся знаний и представлений для объяснения еще непонятого (Опарина, 1988; Телия, 1988; Скляревская, 2003; Knowles, Moon, 2006; Kцvecses, 2005). Осмысляя метеорологические явления как одушевленные существа, люди использовали метафоры, обозначая метеорологические явления с помощью слов, используемых обычно для характеристики людей и животных. Многие явления природы, такие как «ветер», «буря», «гром», «облако», «молния», «солнце» и другие, воспринимались как живые существа, отсюда возникали разного рода метафоры: др.-англ. юonne wind styreю «этот ветер беспокоит», stormas cnyssaю «бури швыряются», гот. sagq sunno «заходило солнце» и т.д. Появление метафор как словесного отражения ассоциативных связей образов в сознании зависит от мировоззрения и концептуальной картины мира носителей языка.

Установление причины восприятия одних предметов одушевленными, других неодушевленными связано с реконструкцией определенных аспектов протокультуры. В данном случае лингвистический материал должен дополняться материалом мифологии, истории, этнографии. В основе мифологии лежит одушевление природы. Считается, что эта черта мировоззрения древних находит отражение в первую очередь в мифах и преданиях. В первобытном обществе человек находился в полной зависимости от природы, многое ему было непонятно и вызывало страх. В связи с этим явления природы наделялись сверхъестественными свойствами, обожествлялись и персонифицировались древним человеком (Леви-Брюль, 1999; Афанасьев, 1995; Фрэзер, 2003; Тайлор, 2000; Маньков, 2004; Гамкрелидзе, Иванов, 1998).

Глава 2. Этимологический и структурно-функциональный анализ существительных, обозначающих метеорологические явления в готском и древнеанглийском языках.

Основным памятником готского языка является перевод Библии, сделанный епископом Ульфилой. Готский язык по времени записи близок к языку рунических надписей и отражает наиболее древнее состояние германских языков. В готском языке особенно хорошо сохранились архаичные черты германской морфологической системы. Однако он далек от разговорного, и к тому же при переводе сильно сказалось влияние текста-источника: Библия переводилась на готский язык с древнегреческого, и переводчик старался быть как можно ближе к оригинальному тексту в употреблении лексики и грамматических конструкций, поэтому готский язык далеко не в полной мере отражает реальную языковую ситуацию IV-V веков н.э. (Гухман, 2008). Кроме того, готская Библия - это специфический текст религиозного содержания, его корпус ограничен, и можно предположить, что слов, обозначающих метеорологические явления, могло быть больше, чем представлено в библейском тексте. Но, тем не менее, данные готского языка для нас очень важны. В Новом завете на готском языке встречается 13 существительных, обозначающих метеорологические явления.

По сравнению с готским древнеанглийский язык представлен более богатым литературным материалом. В древнеанглийском языке больше разнообразия, как в плане слов, так и в плане текстов. Это и поэтические, и религиозные, и медицинские, и прозаические тексты и т.д. Из древнеанглийских литературных источников - «Беовульфа», небольших древнеанглийских поэм, проповедей, а также Англо-саксонского словаря Дж. Босворта и Т. Толлера нами было отобрано 27 существительных, обозначающих метеорологические явления.

В готском и в древнеанглийском языке существительные, обозначающие метеорологические явления, включают преимущественно исконные слова германского и индоевропейского происхождения. Это является доказательством определения метеорологической лексики не только в рассматриваемых языковых системах, но и в других языках как одного из древнейших лексических пластов.

Типологические параллели и этимологический анализ дают нам следующие данные: в готском языке (из 13 существительных) 62 % существительных относятся к общеиндоевропейскому пласту лексики, 31 % - к общегерманскому и 7 % являются собственно готскими словами.

В древнеанглийском тематическая группа, обозначающая метеорологические явления, представлена большим количеством слов (27 существительных) и здесь ситуация такова: 37 % существительных представляют собой индоевропейские образования; 48 % - слова германского происхождения; 15 % существительных являются древнеанглийскими, не имеющими соответствий в других языках. Полученные данные можно представить в виде диаграммы:

Происхождение готских и древнеанглийских существительных, обозначающих метеорологические явления:

Готский язык Древнеанглийский язык

Древние индоевропейцы и древние германцы одушевляли многие явления окружающей действительности и считали одушевленными не только людей, животных и растения, но и такие неодушевленные вещи и явления, которые были наделены активной, действующей силой.

Отношение к метеорологическим явлениям как к живой стихии нашло свое отражение как в мифах народа и лексике языка, так и на грамматическом уровне.

В диссертации были рассмотрены готские и древнеанглийские существительные, обозначающие метеорологические явления с точки зрения их грамматического оформления, т.е. основообразующих показателей. В древнегерманских языках различение типа основ и основообразующих суффиксов как маркеров одушевленности/неодушевленности имеет большую древность. Как уже упоминалось выше, в качестве маркеров одушевленности выступали консонантные основообразующие форманты. Анализируя существительные, обозначающие метеорологические явления, с учетом роли основообразующего суффикса, можно предположить, к какому классу (одушевленному или неодушевленному) они принадлежали. Поскольку метеорологические явления играли большую роль в жизни человека и от них зависело его благополучие, поэтому такие явления, как «ветер» или «гром», воспринимались как живые, и даже обожествляемые существа. Следует ожидать, что обозначающие их слова должны быть маркированы консонантными формантами.

В готском языке из 13 существительных, отобранных для анализа, 7 принадлежат к склонению на согласные основы (таблица 1) и 6 - к склонению на гласные основы (таблица 2).

Таблица 1. Существительные, оформленные согласными основообразующими показателями в готском языке:

	Гот. сущ.	Основа на	Род	Рус. перевод
1.	heitф	-фn	ж. р.	жар, лихорадка
2.	milhma	-аn	м. р.	облако
3.	sunno	-фn	ж. р.	солнце
4.	*юeihwф	-wфn	ж. р.	гром
5.	luftus	-u	ж. р.	воздух
6.	*lauhmuni (-moni)	-jф-	ж. р.	молния; пламя
7.	snaiws	-wa-	ж. р.	снег

Таблица 2. Существительные, оформленные гласными основообразующими показателями в готском языке:

	Гот. сущ.	Основа на	Род	Рус. перевод
1.	*frius	-а	ср. р	мороз
2.	himins	-а	м. р.	небо
3.	rign	-а	ср. р	дождь
4.	sauil	-а	ср. р.	солнце
5.	skыra	-ф	ж. р.	ураганный ветер, буря
6.	winds	-a	м. р.	ветер

В древнеанглийском из 27 существительных только 6 маркированы согласными основообразующими показателями (таблица 3) и 21 существительное относится к гласному склонению (таблица 4).

Таблица 3. Существительные, оформленные согласными основообразующими показателями в древнеанглийском языке:

	Др.-англ. сущ.	Основа на	Род	Рус. перевод
1.	dеaw	-wa-	м. р., ср. р.	роса
2.	hжte hжtu/hжto	-n -ф	ж. р. ж. р.	жар, жара, жаркая погода; воспаление
3.	lзoma	-n	м. р.	луч света; свет, излучение; сияние, блеск; молния
4.	snвw	-wa-	м. р.	снег
5.	sunne sunna	-n -n	ж. р. м. р.	солнце
6.	wжta wжte	-n -n	м. р. ж. р.	влажность, влага; жидкость

Таблица 4. Существительные, оформленные гласными основообразующими показателями в древнеанглийском языке:

	Др.-англ. сущ.	Основа на	Род	Рус. перевод
1.	cyle	-i	м. р.	прохлада; холод, мороз
2.	forst/frost	-а	м. р.	мороз
3.	genip	-а	ср. р.	туман; облако; темнота
4.	hжg(e)l	-а	м. р.	град
5.	heofon	-а	м. р.	небо; небосвод
6	hrоm	-а	м. р.	иней, изморось; мороз
7.	оs	-а	ср. р.	лед
8.	lоg	-i	м. р.	пламя, огонь; молния
9.	lоget, lоgetu	-а	м. р. ж. р.	молния, вспышка молнии
10.	lyft	-i -a	ж. р., м. р. ср. р.	воздух
11.	mist	-а	ср. р.	туман; морось; потемнение
12.	reg(e)n	-а	ср. р	дождь
13.	rodor	-а	м. р.	небо, небосвод; эфир (небесные просторы)
14.	scыr	-а	м. р.	ливень
15.	storm	-а	м. р.	буря, ураган
16.	sweg(e)l	-а	ср. р.	небо, небосвод; воздух; солнце
	Др.-англ. сущ.	Основа на	Род	Рус. перевод
17.	юunor	-а	м. р.	гром
18.	weder	-а	ср. р.	погода; ветер
19.	wind	-а	м. р.	ветер
20	wolcen, wolcne	-а	м. р., ж. р., ср. р.	облако
21.	yst	-i	ж. р.	буря, ураган, шторм, непогода

В готском и древнеанглийском языках соотношение согласных и гласных показателей в тематической группе, обозначающей метеорологические явления, различается. Если в готском языке больше половины существительных маркированы согласными основообразующими формантами, то в древнеанглийском основная часть существительных относится к основам на гласные. Это может объясняться тем, что в готском языке принцип деления всех явлений окружающей действительности на одушевленные/неодушевленные и участие консонантных формантов как показателей одушевленности еще действует. В древнеанглийском языке противопоставление согласных и гласных основ практически стирается, и сама система именного склонения становится непродуктивной. В более поздние периоды существования древнегерманских языков некоторые из существительных, обозначающих метеорологические явления и маркированных согласными показателями, стали относиться к гласному склонению. Например, готское luftus «воздух» оформлено u-основой, древнеанглийское lyft - i-, a-основами; в древнеанглийском у существительного hжtu/hжte «жар, жара» можно видеть колебание между n- и ф-основами.

Переход существительных из согласных основ в основы на гласные объясняется, прежде всего, следствием разрушения системы склонения и общей тенденцией к уменьшению значимости основообразующих формантов как маркеров одушевленности/неодушевленности. Процесс ослабления основообразующих суффиксов в германских языках осуществлялся путем перераспределения структурных элементов слова, в результате чего происходил сдвиг морфемного шва: основообразующий суффикс сливался с флексией (иногда с корнем), и тем самым структура слова из трехчастной превращалась в двухчастную. При утрате характерных признаков основы те или иные падежные формы могли переходить в парадигму другой основы, благодаря этому стирались различия между гласными и согласными типами склонения. Эти сдвиги были вызваны активно протекавшими фономорфологическими процессами. Установление динамического ударения в германских языках запустило механизм фонетических изменений и ассимилятивных процессов, что обусловило различия в поведении гласного ударного и безударного слогов. В результате этого изменились принципы морфемной членимости слов и границы морфемных швов.

К этому следует добавить, что стиранию границ между гласным и согласным склонением и процессу разрушения старого типа именной парадигматики в германских языках способствовало также проникновение словоформ регулярных, продуктивных, так называемых «индуцирующих» основ, в классы менее продуктивные, нерегулярные и остаточные. Индуцирующими основами называются те типы, которые, оказывая влияние на другие группы, вызывали в них явления аналогии, т.е. становились как бы моделью для других, неиндуцирующих групп. К индуцирующим в германских языках относились ф-, а-, i- и n-основы; к неиндуцирующим - u-, s-, r-, nd- и корневые основы. Значительное количество существительных, обозначающих метеорологические явления, в древнеанглийском оформлено основой на -а, что является результатом индуцирующего влияния этой гласной основы в германских языках.

Кроме того, переход существительных из согласных основ в основы на гласные может быть следствием изменения отношения людей к метеорологическим явлениям и к окружающему миру в целом: деление объектов на «живые» или «неживые» происходило уже не так, как в древности, на основе мифологического мировосприятия. Со временем метеорологические явления перестают восприниматься носителями языка как одушевленные.

В морфологической структуре многих исследуемых существительных, относящихся к гласному склонению, в процессе этимологического анализа восстанавливаются согласные основообразующие форманты, которые на синхронном уровне уже не выделяются, поскольку стали частью корня. Значительная часть этих формантов перестала быть продуктивной в общегерманском (некоторые еще в индоевропейском) и утратила свой первоначальный смысл. Многие из этих показателей служили в прошлом для образования одушевленных, активных имен. Например, в структуре гот. winds и др.-англ. wind «ветер» реконструируется индоевропейский суффикс причастия настоящего времени *-nt-, который являлся маркером активного класса. Однако в готском и в древнеанглийском языках данные существительные относятся к основам на -а.

Восприятие многих метеорологических явлений как одушевленных отразилось не только в применении основообразующих формантов для оформления соответствующих существительных, но и в их сочетаемости с другими словами в тексте. Осознавая метеорологические явления как явления реальности, люди использовали метафоры, объясняющие сущность этих явлений через качества, свойственные живым существам и, в том числе, самому человеку. Многие слова, которые описывают действия, производимые животными или людьми, использовались метафорически, чтобы описать действия, совершаемые ветром, облаками, молнией и другими метеорологическими явлениями. Все вышеизложенное можно проиллюстрировать следующими примерами.

1.Наименования многих метеорологических явлений употребляются в сочетании со словами, которые обычно используются для описания активного или живого существа. Некоторые явления воспринимались не просто как живая сила, но и агрессивная, разрушительная и опасная. В представлении древних германцев ветер мог выражать гнев, молния приводить в ужас, буря испытывать ярость и т.д.:

· др.-англ. Seo reюnes ржs stormes (м. р., а-осн.) (Bd. 5, 1) «ярость бури»;

· др.-англ. Gif ligette (м. р., ж. р., а-осн.) and юunorrвde eorюan and lyfte bregdon (Bd. 4, 3; S. 569, 12) «если молнии и раскаты грома землю и воздух привели в ужас»;

· др.-англ. Se swearta storm (м. р., а-осн.) norрan and eastan benumen hжfde leafa gehwelces рurh юone laрran wind (м. р., а-осн.) (Met. 4, 22-24) «эта зловещая буря с севера и востока оторвала все листья с помощью этого злобного ветра»;

· др.-англ. Winneю wind (м. р., а-осн.) wiр wжge (Met. 25, 58) «сражается ветер с волнами»;

· др.-англ. Жрele sunne (м. р., ж. р., n-осн.) (Ps. Th. 103, 21) «благородное солнце»;

· др.-англ. Winde (м. р., а-осн.) gelicost, рonne he hlud astigeю, wжрeю be wolcnum, wedende fжreю, and eft semninga swige gewyrрeю (El. 1271-1274) - «подобно ветру, когда он громкий поднимается вверх, охотится за облаками, ходит, гневаясь, и снова неожиданно затихает».

2. Названия некоторых метеорологических явлений используются также с эпитетами, которые свидетельствуют о их восприятии как активных, способных к быстрому движению существ:

· др.-англ. berhtmhwate ligetu (м. р., ж. р., а-осн.) (Dan. 380-381) «стремительные молнии»;

· др.-англ. micel liget (м. р., ж. р., а-осн.) fleuh swilce flan (Hml. Th. i. 504, 29) «большая молния летела подобно стреле»;

· др.-англ. swift wind (м. р., а-осн.) (Met. 7, 2) «стремительный ветер»;

· др.-англ. swiftre yst (ж. р., i-осн.) (Germ. 392, 73) «стремительной бури»;

· др.-англ. ryneswift roder (м. р., а-осн.) (Met. 24, 28) «быстро движущееся небо».

3.Существительные данной тематической группы часто сочетаются с причастиями настоящего времени, которые выражают процесс:

· гот. at urrinnandin sunnin (ж. р., фn-осн.) (Mk. 4, 6) «при восходящем солнце»;

· гот. lauhmoni (ж. р., jo-осн.) lauhatjandei (Lk. 17, 24) «молния сверкнувшая»;

· гот. winda mikilamma waiandin (м. р., а-осн.) (Joh. 6, 18) «сильному дующему ветру»;

· др.-англ. sceotiende fyrene ligettas (м. р., ж. р., а-осн.) (Hоml. S. 25, 495) «стреляющие огненные молнии»;

· др.-англ. liexende ligetta (м. р., ж. р., а-осн.) (Az. 106) «сверкающая молния».

4.Представление о метеорологических явлений как о живых, активных существах выразилось в языке в том, что существительные, их обозначающие, сочетаются с глаголами активного действия:

· гот. jah warю milhma (м. р., an-осн.) (Mk. 9, 7) «и пришло облако»;

· гот. юatei urrinnai sunno (ж. р, фn-осн.) (Neh. 7, 3) «до тех пор пока не взойдет солнце»;

· гот. waiwoun windos (м. р., a-осн.) (Mt. 7, 25) «дули ветры»,

· др.-англ. sunne (ж. р., n-осн.) gewat to sete glidan (An. 1306) «солнце отправилось, скользя, на свое место»,

· др.-англ. sona swa seo sunne (ж. р., n-осн.) sealte streamas hea oferhlifaю (Ph. 120) «скоро подобно солнцу соленые потоки высоко поднимутся»

· др.-англ. cymeю legetu (м. р., ж.р., а-осн.) and юunor (м. р., a-осн.) (Blickl. Homl. 91, 33) «приходит молния и гром»;

· др.-англ. wolcnu (м. р., ж. р., ср. р., а-осн.) scriюaю (Menol. Fox 486) «облака ходят туда и сюда (бродят)»;

· др.-англ. Ржr begann to brastligenne micel юunor (м.р., a-осн.) and liget (м.р., ж.р., а-осн) sceotan (Homl. Th. ii. 196, 23) «там начал греметь сильный гром и стрелять молния»;

· др.-англ. Рa flugon рa legetu (м.р., ж.р., а-осн) swylce fyrene strжlas (Blickl. Homl. 203, 9) «когда летели молнии подобно огненным стрелам»;

· др.-англ. Hwyrft hжgel (м.р., a-осн.) of heofones lyfte, wealcaю hit windes (м. р., a-осн.) scuras (м. р., а-осн.) (Run. 9) «падает град с неба, его швыряют потоки ветра».

Одушевленными, активными считались также те предметы и явления, которые могли воздействовать на другие объекты, в том числе и на человека. Многие имена, обозначающие метеорологические явления, выступают в роли агенса и занимают в предложении синтаксическую позицию субъекта при глаголе активного действия. Например, др.-англ. рa рa seo hжte com рa forscranc hit (Homl. Th. ii. 90, 30) «когда пришла жара, тогда все высохло»; др.-англ. seo hжtu drygр (Hоml. Th. i. 284, 35) «этот жар сушит»; др.-англ. юunor toslog heota godes hus «гром разрушил их дом бога». В этих примерах «жара» и «гром» действуют как активное начало.

Многие существительные, обозначающие метеорологические явления в готском и в древнеанглийском языках, относятся к гласному склонению. Но остатки былого членения всех предметов окружающего мира на одушевленные/неодушевленные еще обнаруживаются на синтаксическом уровне, что проявляется, прежде всего, в лексико-семантической сочетаемости существительных, обозначающих метеорологические явления, с другими словами в тексте. Несмотря на то, что названные существительные маркировались гласными основообразующими формантами, их функционирование в тексте показывает, что явления, ими обозначаемые, когда-то относились к одушевленным, способным к активной деятельности.

Этимологический анализ и анализ лексико-семантической сочетаемости демонстрируют, что метеорологические явления могли быть как одушевленными, так и неодушевленными силами природы. Такие древнеанглийские существительные как wind (м. р., а-осн.) «ветер» и weder (ср. р., а-осн.) «погода» образованы от одного и того же индоевропейского глагола *?е- «дуть, веять», но с помощью разных индоевропейских суффиксов. Др.-англ. wind «ветер» обозначало активный, одушевленный референт, в то время как др.-англ. weder «погода» называло неодушевленное явление, которое имело признак инактивности.

Особо следует остановиться на готских существительных для обозначения «солнца». В готском представлено две лексемы с этим значением, восходящих к индоевропейскому корню *sau-/*su- «светить, сиять»: гот. sunno (ж. р., фn-осн.) «солнце» и гот. sauil (ср. р., а-осн.) «солнце». Эти формы имеют чередование -l-/-n-, которое указывает на гетероклитическую основу, один из наиболее древних индоевропейских типов склонения. Существительное для обозначения «солнца», оформленное консонантным формантом, образовано из формы косвенных падежей, в то время как существительное на гласную основу выделилось из форм им.-вин. падежа. В представленном исследовании высказывается предположение, что форма косвенного падежа -n обозначала активный, одушевленный, персонифицированный в понимании древних предмет, скорее всего, божество «солнца», тогда как форма им.-вин. падежа закрепила за собой представление о солнце как о космическом объекте, источнике света, т.е. неодушевленном предмете.

По признаку одушевленности/неодушевленности мы разделили все имена, обозначающие метеорологические явления и встречающиеся в исследовании на три группы. В первую группу входят наименования активных сил природы. Названные этими существительными явления одушевлялись и даже персонифицировались древними германцами, несмотря на то, что существительные, их обозначающие, были оформлены в готском и древнеанглийском языках разными основообразующими суффиксами:

Готский язык:

· heitф (ж. р., фn-осн.) «жар, лихорадка»; · milhma (м. р., аn-осн.) «облако»; · *lauhmuni (-moni) (ж. р., jo-осн.) «молния»; · luftus (ж. р., u-осн.) «воздух»;	· skыra (ж. р., ф-осн.) «ураганный ветер, сильная буря»; · sunno (ж. р., фn-осн.) «солнце»; · *юeihwф (ж. р., wфn-осн.) «гром»; · winds (м. р., a-осн.) «ветер»

Древнеанглийский язык:

· hжte/hжtu (ж. р., n-, ф-осн.) «жар, жара; воспаление»; · lзoma (м. р., n-осн.) «луч света; свет, излучение; сияние, блеск; молния»; · lоg (м. р., i-осн.) «пламя, огонь; молния»; · lоget(u) (м. р., ж. р., а-осн.) «молния, вспышка молнии»; · lyft (м. р., ж. р., ср. р., i-, a-осн.) «воздух»; · юunor (м. р., а-осн.) «гром»; · wжta, wжte (м.р., ж.р., n-осн.) «влажность, влага; жидкость»; · wind (м. р., а-осн.) «ветер»;	· mist (ср. р., а-осн.) «туман; морось; потемнение»; · rodor (м. р., а-осн.) «небо, небосвод; эфир (небесные просторы)»; · scыr (м. р., а-осн.) «ливень»; · storm (м. р., а-осн.) «буря, ураган»; sunne (ж. р., n-осн.) «солнце»; · sweg(e)l (ср. р., а-осн.) «небо, небосвод; солнце»; · wolcen (м. р., ж.р., ср.р., а-осн.) «облако»; · yst (ж. р., i-осн.) «буря, ураган, шторм, непогода»

Во вторую группу нами включены имена существительные, обозначающие осадки и метеорологические явления, относящиеся к ритуально-культовой сфере, которые в представлении древних германцев могли быть одушевленными, поскольку соотносились с божеством:

Готский язык:

· himins (м. р., а-осн.) «небо»; · snaiws (ж. р., wa-осн.) «снег»;	· rign (ср. р., а-осн.) «дождь»;

Древнеанглийскийязык:

· heofon (м. р., а-осн.) «небо; небосвод»; · dеaw (м. р., ср. р., wa-осн.) «роса»;	· reg(e)n (ср. р., а-осн.) «дождь»; · snвw (м. р., wa-осн.) «снег»

Третью группу образуют номинации метеорологических явлений, в которых выражается признак инактивности, что указывает на их неодушевленность:

Готский язык:

· *frius (ср. р., а-осн.) «мороз»;

· sauil (ср. р., а-осн.) «солнце»

Древнеанглийский язык:

· cyle (м. р., i-осн.) «прохлада; холод, мороз»;

· forst/frost (м. р., а-осн.) «мороз;

· genip (ср. р., а-осн.) «туман; облако; темнота»;

· др.-англ. hagol, hжg(e)l (м. р., а-осн.) «град»;

· hrоm (м. р., а-осн.) «иней, изморось; мороз»;

· оs (ср. р., а-осн.) «лед»;

· weder (ср. р., а-осн.) «погода»

Таким образом, структурно-функциональный анализ, а также культурологические данные свидетельствуют о том, что многие метеорологические явления воспринимались древними германцами как одушевленные, поскольку они были исключительно значимыми явлениями в жизни людей.

В заключении представлены следующие выводы, полученные в ходе анализа языкового материала.

1. В готском и древнеанглийском языках сохранилось противопоставление имен по признаку одушевленности/неодушевленности. Основообразующие форманты, унаследованные германскими языками от общеиндоевропейского периода, участвовали в этом противопоставлении. Однако в древнегерманских языках оно является непродуктивным, представленным лишь в остаточном виде.

2. Метеорологическая лексика древнегерманских языков относится к наиболее древнему пласту, поэтому именно в данной тематической группе еще можно обнаружить следы существовавшей когда-то категории одушевленности/неодушевленности.

3. Роль согласных основообразующих формантов как маркеров одушевленности еще проявляется в готском, в то время как в древнеанглийском языке различие между согласными и гласными основами практически стирается. Разрушение системы основообразующих формантов началось, по-видимому, еще в общеиндоевропейскую эпоху, так как многие согласные показатели стали частью корня и не восстанавливаются на синхронном уровне готского или древнеанглийского языка.

4. «Одушевленность» метеорологических явлений проявлялась, прежде всего, в сочетаемости обозначающих их существительных с другими лексемами, в частности с глаголами, обозначающими активное действие. Воспринимая многие метеорологические явления как одушевленные существа, люди использовали метафоры, в которых метеорологические явления уподоблялись активному деятелю или живому существу, например, «стремительность бури», «усердный дождь», «благородное солнце», «молния мчится» и т.д. Таким образом, несмотря на то, что многие существительные относились к гласному склонению, функционирование в тексте свидетельствует о том, что они принадлежали к одушевленному классу.

5. Этимологический анализ и анализ лексико-семантической сочетаемости показывают, что большая часть метеорологических явлений обозначала активные силы природы, которые являлись одушевленными в представлениях древних германцев. Это подтверждается этнокультурными данными.

6. Существительные данной тематической группы могут выступать в семантической роли агенса и занимать позицию синтаксического субъекта при глаголе активного действия, что подтверждает их активность, поскольку неодушевленные имена подобной позиции занимать не могут.

Отношение древних германцев к метеорологическим явлениям как одушевленным, активным подтверждается данными, почерпнутыми из материалов, связанных с их культурой и миропониманием.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях

1. Сильченко, А.И. Способы выражения активности/инактивности имени в готских текстах (на примере природных явлений) / А.И. Сильченко // Сибирский филологический журнал. - 2010. - Вып. 3. - С. 149-153.

2. Сильченко, А.И. Готские существительные, обозначающие стихийные явления природы / А.И. Сильченко // Вестник Томского государственного педагогического университета. - 2010. - Вып. 7 (97). - С. 39-43.

3. Сильченко А.И. Существительные, обозначающие метеорологические явления в готском языке, и их маркировка основообразующими формантами / А.И. Сильченко // Вестник Томского государственного педагогического университета. - 2011. - Вып. 9 (111). - С. 9-15.

4. Сильченко, А.И. Номинация метеорологических явлений в английском языке (историко-этимологический аспект) / А.И. Сильченко // Коммуникативные аспекты языка и культуры : материалы IX международной научно-практической конференции студентов и молодых ученых. - Томск : Изд-во ТПУ, 2009. - Ч. IV. - С. 3-7.

5. Сильченко, А.И. Склонение существительных как определяющий фактор активности и инактивности имени на примере явлений природы / А.И. Сильченко // Традиции и инновации в лингвистике и лингвистическом образовании : сборник статей. - Томск : Позитив-НБ, 2009. - С. 191-193.

6. Сильченко, А.И. К этимологии готского winds и древнеанглийского wind «ветер» / А.И. Сильченко // Филологические науки. Вопросы теории и практики. - Тамбов : Грамота, 2011. - №1 (8). - С. 144-147.

Размещено на Allbest.ru

...