Синтаксический концепт "Небытие" в русском языке

Размещено на http://www.allbest.ru/

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

10.02.01 - Русский язык

Синтаксический концепт «Небытие» в русском языке

Очирова Ирина Николаевна

Волгоград - 2011

Работа выполнена на кафедре общего языкознания федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Астраханский государственный университет»

Научный руководитель кандидат педагогических наук, доцент Аглеева Зухра Равильевна

Официальные оппоненты доктор филологических наук, профессор Буянова Людмила Юрьевна

кандидат филологических наук Крутова Ирина Николаевна

Ведущее учреждение ФГБОУ ВПО «Калмыцкий государственный университет»

Ученый секретарь Диссертационного совета, доктор филологических наук, профессор Брысина Е.В.

1. Общая характеристика работы

вербализация синтаксический концепт небытие

Отрицание - одна из свойственных всем языкам мира исходных, семантически неразложимых смысловых категорий, которые не поддаются определению через более простые семантические элементы. Отрицание - элемент значения предложения, который указывает, что связь, устанавливаемая между компонентами предложения, по мнению говорящего, реально не существует или, что соответствующее утвердительное предложение отвергается говорящим как ложное.

Вопрос о лингвистической природе отрицания занимает многих ученых. Определенный вклад в изучение этого вопроса внесли А.М. Пешковский, Е.И. Шендельс, Н.А. Булах, Е.В. Падучева, К.Д. Дондуа, А.И. Бахарев, В.Н. Бондаренко, А.В. Бондарко и многие другие.

В научной литературе нет единства мнений относительно категориальной принадлежности отрицания. Оно определяется как грамматическая (Е.И. Шендельс, Н.Г. Озерова), логико-грамматическая (В.Н. Бондаренко, А.И. Бахарев), синтаксическая (Н.А. Булах, Е.И. Шендельс), семантико-грамматическая (А.М. Дырул), понятийная (О. Есперсен, А.М. Пешковский, О.С. Ахманова) категория. По своему статусу отрицание принадлежит к числу функционально-семантических категорий языка и обладает обширным корпусом специализированных средств выражения.

В истории лингвистики известны различные взгляды на природу и сущность языкового отрицания. Представители концепции отрицания как выражения объективной разъединенности рассматривают отрицание как категорию, выражающую разделенность того, что разъединено в действительности (С.А. Васильева, Н.А. Булах, Н.Г. Озерова и др.). Как чисто субъективное проявление человеческой психики трактуют негацию сторонники психологической концепции отрицания (О. Есперсен, Г. Пауль, Ю.Д. Апресян). Согласно прагматической концепции, отрицание квалифицируется не как грамматическая, а как функциональная категория, которая заключается в выражении отклонения и коррекции мнения реципиента (Г. Штикель, З. Шмидт и др.).

Наиболее распространена среди ученых концепция отрицания как выражения отсутствия объективной связи (Е.И. Шендельс, Е.В. Падучева, С. Рахимов). В.Н. Бондаренко оценивает данную концепцию как наиболее приемлемую, поскольку отрицание есть выражение именно отсутствия, несуществования чего-либо в объективной действительности. Сторонниками концепции отрицания как особого вида предикативности данная категория рассматривается как форма проявления предикативности (Ю.М. Скребнев, Г.Н. Макарова, А.И. Смирницкий и др.).

Новый взгляд на категорию отрицания, ее изучение с точки зрения когнитивной лингвистики стал возможен в последние десятилетия в связи с бурным развитием когнитивных исследований и, в первую очередь, разработки теории концепта. Как известно, концепты могут объективироваться как вербальными, так и невербальными средствами. Разнообразие возможностей репрезентации концептов позволило лингвистам говорить о концептах, маркированных лексическими, фразеологическими и синтаксическими способами.

Если исследованию лексических и фразеологических концептов лингвисты уделяют достаточно активное внимание, то интерес к изучению репрезентации концептов синтаксическими знаками возрос относительно недавно, хотя основным средством общения является высказывание как конкретная речевая единица. Несмотря на повышенный интерес к синтаксическим концептам, тот небольшой промежуток времени, который прошёл с момента их выделения, не позволил детально изучить все вопросы, касающиеся становления, функционирования и объективации синтаксического концепта «Небытие объекта», ставшего предметом нашего исследования.

Наш интерес к заявленной теме определяется и отсутствием специальных работ, посвященных изучению синтаксического концепта «Небытие». В свое время, как было сказано, Г.А. Волохиной и З.Д. Поповой было выделено семь структурных схем простого предложения (ССПП), репрезентирующих концепт «Небытие», в том числе две фразеосхемы. Но наш материал позволяет говорить о большем количестве структурных схем, вербализующих названный концепт, а также о возможности репрезентации этого концепта посредством схем, объективирующих другие концепты.

Таким образом, актуальность данного исследования определяется следующими факторами:

1. Учеными, занимающимися проблемами синтаксической репрезентации концептов русского языка, синтаксический концепт «Небытие» ранее не рассматривался автономно. Как правило, его описывали либо в совокупности с другими концептами (Г.А. Волохина, З.Д. Попова), либо при рассмотрении концепта «Бытие» (О.В. Шаталова). В последнем случае это было связано с тем, что (1) концепты «Бытие» / «Небытие» составляют оппозицию, (2) на фоне концепта «Небытие» глубже и точнее можно отразить суть концепта «Бытие», аргументировать его значительность в русском языке.

Значимость концепта «Небытие» в русской концептосфере и русской языковой картине мира требуют отдельного специального его исследования.

2. Синтаксический концепт «Небытие» играет важную роль в русской языковой картине мира. Для этого концепта на протяжении длительного времени в русском языке были наработаны специальные структурные схемы. К сожалению, принято считать, что этот концепт непродуктивен, так как в языке не образуются новые ССПП, репрезентирующие этот концепт. Но тот материал, который был собран нами в процессе исследования, позволяет внести некоторое коррективы. Несмотря на то, что структурных схем, репрезентирующих синтаксический концепт «Небытие», немного в русском языке, они продолжают активно использоваться носителями языка, а также являются весьма продуктивной базой для образования фразеологизмов, несущих семантику небытия. Это свидетельствует о том, что концепт «Небытие» играет важную роль в русской концептосфере.

Объектом исследования являются языковые единицы, выражающие идею небытия в русском языке, репрезентирующие концепт «Небытие», а также единицы, образованные по небытийным моделям, но вербализующие другие концепты.

Предмет исследования - структура и семантика схем простого предложения, репрезентирующих синтаксический концепт «Небытие», а также семантика фразеологических единиц, образованных на базе небытийных ССПП, и фразеологических единиц с небытийной семантикой, образованных по другим моделям.

Цель исследования - выявить особенности вербализации синтаксического концепта «Небытие».

Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:

1. Выявить и описать все структурные схемы простого предложения, при помощи которых можно передать информацию о небытии кого-либо или чего-либо с позиций формируемого ими синтаксического поля «небытие».

2. Дифференцировать небытийные ССПП по способности объективировать концепт «Небытие».

3. Описать все возможные речевые реализации ССПП, репрезентирующих концепт «Небытие».

4. Выявить динамику формирования некоторых ССПП, объективирующих концепт «Небытие».

5. Выявить круг фразеологизмов, образованных на базе ССПП, репрезентирующих концепт «Небытие», определить способ трансляции ими идеи небытия.

6. Доказать возможность вербализации понятия небытия фразеологизмами, образованными по моделям ССПП, репрезентирующих другие концепты.

7. Определить поле синтаксического концепта «Небытие» на основании выявления ядерных и периферийных схем.

Источниками диссертационного исследования стали: 1) художественные тексты русских писателей XIX и XX веков; 2) толковые и фразеологические словари и справочники.

Материалом послужила авторская картотека количеством более 4500 единиц, извлеченных из источников методом сплошной выборки.

Специфика предмета исследования и поставленные задачи обусловили использование в работе следующих методов:

описательного, включающего приёмы лингвистического наблюдения, сопоставления, обобщения, систематизации языковых явлений, приемы дистрибутивного и трансформационного анализа;

контекстуального и функционального анализа;

моделирования и полевого структурирования материала.

В исследовании был использован также прием количественных подсчетов, подтверждающий объективность наблюдений и выводов.

При решении вопроса о формировании структурных схем использовались данные исторического синтаксиса.

Методологической и теоретической основой явились труды известных отечественных и зарубежных лингвистов в области когнитивной лингвистики, функционального и семантического синтаксиса (Н.Д. Арутюнова, Н.Ф. Алефиренко, Г.А. Волохина, Г.А. Золотова, Л.Г. Золотых, В.И. Казарина, Л.А. Фурс, Д.С. Лихачев, О.М. Дедова, Е.В. Падучева, Н.А. Пешехонова, З.Д. Попова, И.А. Стернин, О.А. Селеменева, М.М. Булынина, З.Р. Аглеева, H. Krizkova и др.).

Гипотеза исследования. Существование в русском языке специальных структурных схем для выражения идеи несуществования или отсутствия кого-либо или чего-либо позволило выдвинуть гипотезу о национально-специфическом характере и значимости синтаксического концепта «Небытие» для русского языкового сознания. Концепт этот характеризуется четким синтаксическим полем с ядерной и периферийной зонами, содержащими, в свою очередь, набор ССПП, реализующих идею небытия.

Научная новизна диссертационной работы определяется тем, что впервые предметом отдельного специального исследования становится синтаксический концепт «Небытие», осуществляется систематизация научных представлений о теории синтаксического концепта. На основе подхода к структурной схеме как означающему синтаксического концепта и, в частности, типовой ситуации, в работе выделено и описано восемнадцать специализированных структурных схем, означаемым которых выступает синтаксический концепт «Небытие» (одиннадцать структурных схем выявлено впервые нами). Среди них две фразеосхемы. В исследовании фразеологизмы впервые представлены с точки зрения их образования по ССПП, репрезентирующим концепт «Небытие».

Теоретическая значимость настоящей работы заключается в том, что она вносит определенный вклад в разработку теоретических проблем когнитивной лингвистики, уточняет некоторые аспекты формирования синтаксических концептов, в частности выявляет наличие определенного набора специализированных структурных схем, объективирующих данный концепт, способность концепта взаимодействовать с другими концептами, в результате чего могут быть образованы новые ССПП, служащие для репрезентации данного концепта. В исследовании фиксируются фразеосхемы, на основе которых образованы фраземы, несущие идею небытия.

Практическая ценность исследования определяется возможностью использовать отдельные теоретические положения, выдвинутые в диссертации, в курсе современного русского языка, в разработке учебных материалов по русскому языку как иностранному, а также в качестве самостоятельного курса, посвященного проблемам семантического и функционального синтаксиса. Кроме того, результаты проведенного исследования могут быть использованы в ходе дальнейших научных изысканий по рассматриваемым проблемам.

Положения, выносимые на защиту:

1. В русском языке имеются ССПП, предназначенные для выражения несуществования субъекта или объекта высказывания, отсутствия субъекта или объекта высказывания в определенное время, в определенном месте, в мыслительном пространстве субъекта. Это свидетельствует о сформированности и достаточно широкой представленности синтаксического концепта «Небытие» в семантическом пространстве русского языка.

2. ССПП дифференцируются по способности объективировать концепт «Небытие». Одни объективируют только ситуацию «небытие объекта в мире / в определенном месте / в мыслительном пространстве воспринимающего субъекта», другие - ситуации «небытие объекта для воздействия агенса» и «небытие объекта речемыслительной деятельности». Третьи вербализуют ситуацию «небытие различных актантов претерпеваемого пациенсом состояния».

3. ССПП, реализующие концепт «Небытие», - динамическая часть системы языка: в современном русском языке они формируются на базе уже существующих ССПП в результате варьирования лексического наполнения позиций схем, трансформации схем-источников. Эти схемы подвержены различным модификациям.

4. ССПП, репрезентирующие концепт «Небытие», являются базой для образования фразеологических единиц. Эти фраземы могут объективировать как концепт «Небытие», так и другие концепты, в частности концепт «Бытие».

5. Концепт «Небытие» может быть вербализован и фраземами, образованными на базе ССПП, репрезентирующих другие концепты: «Агенс воздействует на объект», «Речемыслительная деятельность», «Самостоятельное перемещение агенса» и др.

6. ССПП, репрезентирующие концепт «Небытие», формируют синтаксическое поле «небытие» со своим ядром и периферией. Схемы различаются продуктивностью и частотностью употребления.

7. Наличие в русском языке системы структурных схем, формирующих поле синтаксического концепта «Небытие», способность этих ССПП являться основой для образования фразем, а также возможность репрезентации концепта «Небытие» фраземами, образованными на базе ССПП, репрезентирующих другие концепты, доказывают, что синтаксический концепт «Небытие» ? это полноценный концепт, занимающий определенное место в картировании русской языковой картины мира, продолжающий существовать и развиваться.

Апробация работы. Основные положения диссертационного исследования были апробированы в докладах на пяти международных конференциях: «Проблемы прикладной лингвистики» (Пенза, 2008), «Фразеология, познание и культура» (Белгород, 2010), «Когнитивная лингвистика и вопросы языкового сознания» (Краснодар, 2010), «Современная филология в международном пространстве языка и культуры» (Астрахань, 2011), Международной конференции, посвящённой 210-летию В.И. Даля (Украина, г. Луганск, 2011), двух всероссийских конференциях: «Русский язык в современном мире» (Биробиджан, 2009), «Культурно-историческое взаимодействие русского языка и языков народов России» (Элиста, 2009), ежегодных научно-практических конференциях преподавателей и сотрудников Астраханского государственного университета (2008-2011 годы). По теме диссертации опубликовано девять статей (общий объем - 3,6 п.л.).

Структура диссертации определена в соответствии с поставленной целью и задачами исследования. Работа состоит из введения, трёх глав, заключения, списка использованной литературы, списка словарей и справочников.

2. Основное содержание работы

Во Введении обосновывается тема, формулируются цель и задачи исследования, определяются актуальность, научная новизна, теоретическая и практическая значимость, перечисляются основные методы и приемы анализа.

В первой главе «Методологические основы изучения синтаксического концепта «Небытие» в русском языке» рассматриваются основные теоретические положения исследования, дается общее представление о понятиях, используемых в диссертации: концепт, синтаксический концепт, структурная схема простого предложения (ССПП), речевые реализации ССПП и др., излагается история изучения этих понятий в когнитивной лингвистике, что дает возможность оценить степень изученности различных аспектов исследуемой проблемы и выделить менее разработанные.

Так как концепт формируется в сознании народа, то он полностью зависит от уровня культуры, социального статуса, особенностей менталитета носителей языка.

З.Д. Попова и И.А. Стернин выделяют в концепте ядро и слои концептуальных признаков вокруг этого ядра. Первоначально концепт появляется как чувственный образ, а затем с увеличением закрепленных за ним признаков концепт превращается из чувственного образа в мыслительный (З.Д. Попова, И.А. Стернин, 2001).

Под концептом мы, вслед за Е.С. Кубряковой, понимаем оперативную содержательную единицу памяти, ментального лексикона, концептуальной системы и языка мозга, всей картины мира, отраженной в человеческой психике.

Появившись, концепт в первую очередь находит выражение в языке. Концепт может объективироваться разными языковыми средствами. И в зависимости от того, какие языковые средства принимали участие в репрезентации концептов, ученые подразделяют их на лексические, фразеологические и синтаксические.

Лингвисты расходятся во мнении о том, что считать синтаксическим концептом. Вопрос о возможности репрезентации концепта при помощи единиц синтаксиса является спорным. А.И. Смирницкий в свое время, отрицая языковую природу предложения, считал ее речевым произведением (А.И. Смирницкий). В дальнейшем ученые стали говорить о предложениях как о полных знаках и о высказываниях как о знаках коммуникации и о словах как их подзнаках (В.Г. Гак), затем начали рассматривать предложение как комбинацию знаков (Ю.С. Маслов). И лишь в последнее время синтаксические конструкции стали трактоваться лингвистами как знаки (А.К. Бондарко; М.В. Никитин).

В последнее время появилось немало работ, посвященных синтаксическим концептам. Наше исследование также направлено на разработку категории синтаксического концепта на материале концепта «Небытие».

Репрезентантом синтаксического концепта выступает структурная схема простого предложения (ССПП) - синтаксический знак, означаемым которого выступает синтаксический концепт (В.И. Казарина). Для вербализации концепта существует определенный набор ССПП, объективирующих его.

Существуют различные подходы к изучению ССПП. Мы в своем исследовании присоединяемся к сторонникам так называемого номинативного направления (Н.Д. Арутюнова, Г.А. Золотова, Г.В. Колшанский, И.В. Кривошеева, З.Д. Попова и др.), которые понимают ССПП как «знак отдельного синтаксического концепта, представляющего собой типовое отношение, установленное между компонентами пропозиции, избранными на роль субъекта и предиката суждения». Этот подход является доминирующим в современном языкознании.

Вслед за многими известными учеными мы признаем различие структурных схем простого предложения как типовых последовательностей словоформ, используемых для обозначения субъекта и предиката мысли, и высказываний как конкретных лексически определенных предложений, обладающих позиционной схемой, образованной последовательностью словоформ данного конкретного высказывания, позиции в которой типизированы. (Арутюнова Н.Д.; Богданов В.В.; Левицкий Ю.А.; Падучева Е.В., З.Д. Попова и др.).

Способность предложения репрезентировать ситуацию понимается в лингвистике как номинативная (назывная) функция предложения (М.А. Абдуразаков, Н.Д. Арутюнова, В.Г. Гак, В.И. Казарина, И.П. Сусов, Ч. Филлмор и др.). Эта функция обозначена термином пропозициональная номинация, а образ номинируемой ситуации называется пропозицией - мыслью, выраженной в предложении пропозициональными смыслами: действием, состоянием, свойством, агенсом, пациенсом, объектом воздействия, объектом отношения, адресатом, адресантом, временем, причиной, целью и т.п. (В.И. Казарина).

Пропозиция может быть представлена как предложением, так и словосочетанием. Пропозиция, вербализованная ССПП называется типовой, полной. А пропозиция, маркируемая словом или словосочетанием, неполной, свернутой. В высказываниях могут быть представлены одновременно как полные, так и свернутые пропозиции. Свернутые пропозиции сопутствуют полной, внося в высказывание дополнительные характеристики участников ситуации.

Типовая пропозиция играет определяющую роль в соотношении «структурная схема - ее лексическое наполнения», поскольку «диктует правильное прочтение лексемы, попавшее в несвойственное ей окружение. Известны случаи, что лексема, попавшая в несвойственное ей лексическое окружение, приобретает новую сему (Ю.Д. Апресян, Н.Н. Болдырев, В.И. Казарина, З.Д. Попова, М.В. Филипенко).

Многие лингвисты также отмечают, что под лексическим наполнением слова имеют в виду не конкретное лексическое, а типовое (обобщенное) лексическое значение, потому что именно оно и определяет семантико-синтаксическое назначение формы слова, ее ролевые позиции в ССПП (Г.А. Золотова; В.И. Казарина; С.Д. Кацнельсон; З.Д. Попова и др.).

Отношения между ССПП и ее лексическим наполнением позволяет лингвистам различать ССПП лексически свободные и лексически связанные, т.е. фразеологизированные.

Что касается речевых реализаций ССПП, то стоит заметить, что регулярная модификации ССПП - одна из объективных форм ее существования (Н.Ю. Шведова; С.Н. Цейтлин). Каждая из существующих в языке ССПП обладает совокупностью своих модификаций, отличающих ее от модификационных особенностей других ССПП. Поэтому одной из задач нашего исследования является изучение регулярных реализаций схем, означаемым которых выступает концепт «Небытие».

Совокупность ССПП, репрезентирующих определенный концепт, образует его синтаксическое поле. Поле имеет свое ядро и периферию. Ядро поля формируют специализированные для реализации того или иного синтаксического концепта структурные схемы простого предложения. Центральной является самая частотная ССПП, наиболее полно выражающая идею, заключенную в концепте. Остальные ядерные ССПП располагаются на разном расстоянии от центра в зависимости от частотности употребления и полноты выражения идеи концепта. На периферии же лежат так называемые «неспециализированные» для реализации синтаксического концепта схемы, созданные для репрезентации иных синтаксических концептов.

Наша работа посвящена исследованию синтаксического поля «Небытие», схем, кодирующих концепт «Небытие» синтаксическими средствами.

Так как концепт «Небытие» противопоставлен концепту «Бытие» и ССПП, обслуживающие эти концепты антонимичны, причем бытийные схемы несут утвердительную семантику, а небытийные отрицательную, то следует сказать и о таком понятии, как категория отрицания.

Категория отрицания является объектом изучения не только лингвистики, но и философии, логики, психологии и других наук. Как древнеиндийские и древнегреческие философы, так и современные, высказываясь в отношении категории отрицания, отмечали, что отрицание есть небытие, представленное такими понятиями, как отсутствие, лишенность, различие, противоположность и т.п.

Обзор логико-философской литературы показывает, что на вопрос о сущности отрицания, отрицательного суждения нет общепринятого, последовательного ответа, о чем говорит существование нескольких концепций, каждая из которых имеет свои плюсы и минусы (концепция особой отрицательной реальности, концепция реальности, отличной от данной, концепция отрицания как полагание мыслимого реально несуществующим, концепция преодоления ложного знания, психологическая и содержательная концепции отрицания).

Обзор лингвистической литературы по теме исследования показал, что существуют различные толкования языкового отрицания. В качестве базисной, наиболее адекватно отражающей сущность лингвистического отрицания, признается положение А.И. Бахарева о том, что отрицание в языке - констатация отсутствия предмета, признака, явления, выраженная языковыми средствами.

Категория отрицания в русском языке может выражаться различными способами.

В нашей работе уделено внимание выражению отрицания на синтаксическом уровне, посредством структурных схем, репрезентирующих концепт «Небытие», в семантику которого заложено отрицание существования кого-либо или чего-либо в мире, а также отрицание присутствия, нахождения объекта или субъекта высказывания в определенном месте и в определенное время и в мыслительном пространстве воспринимающего лица. Поэтому возможность выражения отрицания средствами словообразования нас интересует в меньшей степени.

Несмотря на то, что средства выражения категории отрицания в русском языке на синтаксическом уровне могут быть использованы для выражения идеи небытия, концепт «Небытие» шире, чем просто отрицание.

Философы продолжают спорить о том, что является первоначальным: бытие или небытие.

Европейские философы трактуют небытие как обязательную сторону бытия. Онтологической основой мира является бытие, сущее, нечто, а не ничто. Небытие - составляющая бытия.

Но такая «Философия бытия», характерная для европейской философской традиции, не дает ответа на вопрос, откуда все есть, откуда само бытие, из чего происходит реальное существование.

Советский философ А.Н. Чанышев считал небытие абсолютным и первичным, и он указал несколько способов доказательства небытия.

В отличие от западной культуры восточной более близка «Философия небытия», которая предлагает совсем иное - за исходный пункт, за точку мирового отсчета она берет не бытие, а его противоположность - небытие. Все из небытия приходит и в небытие уходит. Небытие понимается как отсутствие бытия.

То есть, в философии небытия исследуемый объект или находится в бытии, или же в небытии. Является субъект бытийным или небытийным определяет человек, в мыслительном пространстве которого это происходит.

Таким образом, в современной философии небытие подразделяется на абсолютное и относительное (конкретное): абсолютное небытие подразумевает несуществование субъекта или объекта в мире, а относительное - несуществование объекта или субъекта в мыслительном пространстве говорящего или отсутствие субъекта или объекта в конкретном месте и в конкретное время (М.Г. Курбанов, 2004).

Исходя из вышесказанного, можно говорить о том, что небытие трактуется, во-первых, как отсутствие кого-либо или чего-либо в мыслимом пространстве или времени, а во-вторых, как несуществование вообще, а в некоторых случаях и смерть. Но небытие, как говорилось выше, шире понятия смерть, поэтому говорить о том, что небытие и смерть - это одно и то же, неуместно, тем более что рождение мыслится философами как переход из небытия в бытие, и значит, нерожденный ребенок находится в небытии, но о смерти здесь нет речи.

Для славян небытие и бытие также представляли разные категории, и это, скорее всего, можно объяснить близким соседством древних славян с племенами - представителями восточной культуры, вследствие чего в языковой картине мира славян сформировалось представление о бытии и небытии, схожее с представлением этих категорий, в частности, в некоторых алтайских языках.

Этим может объясняться и более позднее, по сравнению с концептом «Бытие», формирование концепта «Небытие» в славянских языках.

Формирование специальных синтаксических способов выражения небытия объекта исследователи относят к балто-славянскому периоду (Я.О. Спринчак, 1962).

Позицию объекта, которого нет в поле восприятия наблюдателя или нет в мире вообще, славяне маркируют родительным падежом: «кого/чего нет где», «кто не делает чего». А.А. Потебня считал, что для этой цели использовался родительный аблативный, выражавший идею отдаления от исходного пункта (А.А. Потебня, 1958).

Все рассмотренные конструкции с родительным падежом отсутствующего объекта в русском языке свидетельствуют о том, что древние славяне считали весьма важным деление объектов на присутствующие и отсутствующие. Это подтверждается использованием двойного отрицания, выражающего полное отсутствие или несуществование кого-либо или чего-либо в мире.

По дошедшим до нас ССПП можно сделать вывод о том, что БЫТИЕ и НЕБЫТИЕ представляли разные категории в концептосфере древних славян.

Во второй главе «Объективация концепта «Небытие» на синтаксическом уровне» дается описание и систематизация ССПП, наработанных для означивания синтаксического концепта «Небытие».

К числу ССПП, означаемым которых выступает синтаксический концепт «Небытие» относим следующие схемы: «кого / чего нет где когда» (Вчера на этом месте не было скамейки), «у кого нет кого / чего» (У отца нет автомобиля), «на ком нет (не надето) чего» (На девушке нет пальто), «в ком нет чего» (В его спутнице нет изюминки), «среди кого нет чего» (Среди друзей нет взаимопонимания), «между кем нет чего» (Между одноклассниками не было дружбы), «для кого нет кого / чего» (Для вас нет новостей), «без кого / чего нет кого / чего» (Без воды растений не станет), «кого / чего нет с кем» (С родителями детей не оказалось), «кому нет чего» (Вам нет письма), а также фразеосхемы «не хватает (недостает) кого / чего» (Нам не хватает надежного человека), «недостаточно чего» (Денег недостаточно). Кроме того, среди схем, обслуживающих и другие синтаксически репрезентируемые концепты, обнаруживаются такие, которые также несут в себе идею небытия. В поле концепта «Агенс воздействует на объект» существуют ситуации, когда объект воздействия агенса находится в небытии». В результате образовались такие схемы, как «кто не делает чего» (Мама не несет хлеба), «кому нельзя делать (сделать) чего» (Вам нельзя покупать ни одной таблетки без рецепта), ждать (хотеть, искать) чего (Ждать поезда; Искать денег), в которых отрицается либо сам факт действия, либо объект, который должен был подвергнуться воздействию, либо объект, на который направлено действие, не мыслится агенсом как существующий.

Эти ССПП могут также обслуживать и другой концепт «Речемыслительная деятельность», но в позиции предикатива будут использоваться глаголы речемыслительной деятельности: «кто не говорит (не знает) чего» (Я не читаю стихов), «кому нельзя говорить (знать) чего» (Вам нельзя произносить лишних слов).

Схема «кому не видно (не слышно, не чувствуется) чего» (Звезд на небе не видно) репрезентирует ситуацию «небытие различных актантов претерпеваемого пациенсом состояния». Эту же ситуацию вербализуют и фразеосхемы, построенные по модели «Inf Pron_neg» (Нечем дышать, нечего есть).

Предложения, построенные по небытийным структурным схемам, как правило, относятся к разряду безличных (за исключением ССПП, репрезентирующих идею небытия объектов для воздействия агенса), так как в них отсутствует подлежащее в именительном падеже (В.А. Белошапкова, Т.В. Шмелева, 1985). Субъектив, как правило, выражен формой родительного падежа (Внутри модно и шляпной мастерской не было ни спартри, ни отделки, ни безголовых манекенов с офицерской выправкой, ни головных болванок для изящных дамских шляп (И. Ильф, Е. Петров)). Если же речь идет ССПП, выражающих идею небытия различных актантов претерпеваемого пациенсом состояния, то в таких предложениях субъектив находится в форме дательного падежа, а отсутствующий объект в родительном (Возвратись, мой ангел; а то нынешней зимой мне не с кем будет разделять моих невинных наблюдений и некому будет передавать эпиграмм моего сердца (Пушкин).

Субъектив небытийных ССПП представлен именами существительными (собственными и нарицательными, одушевленными и неодушевленными) (Не было ни детей, ни трепещущих шарфов, ни веселого лепета (И. Ильф, Е. Петров); Подходя к церкви, увидел он (Самсон Вырин), что народ уже расходился, но Дуни не было ни в ограде, ни на паперти (А.С. Пушкин); Правда, здесь нет ни водопровода, ни электричества, ближайший источник - у друзов (Л. Улицкая); личными (Я догадывалась, кто был его превосходительство, нечего мне было с ним толковать (А.С. Пушкин); отрицательными и указательными местоимениями (Еще никого не было видно,вдруг из-за беседки очутился Дубровский перед нею (А.С. Пушкин); А на самом деле никогда больше этого не будет (И. Ильф, Е. Петров).

Предикатив небытийных ССПП представлен прежде всего отрицательной частицей нет в настоящем времени, а также глаголом быть с отрицанием не в формах прошедшего и будущего времени (не было, не будет) (Храм разрушен почти две тысячи лет назад, и храмового служения больше нет, но литургическая жизнь так перестроилась, что одна ее часть перешла в семейную форму, другая - в синагогу, и сам иудаизм устоял (Улицкая); Узенькое местечко, которое я занимаю, до того крохотно в сравнении с остальным пространством, где меня нет и где дела до меня нет; и часть времени, которую мне удастся прожить, так ничтожна перед вечностию, где меня не было и не будет... (И. Тургенев)). В позиции предикатива могут употребляться также и другие глаголы, характерные для генитивных предложений. Е.В. Падучева составила список, включающий примерно 300 глаголов, характерных для таких предложений (Е.В. Падучева , 1997) (В городе не оказалось специалистов-бетонщиков, и их пришлось выписать из Ленинграда (И. Ильф, Е. Петров); Выгнулся череп - и через полчаса великого комбинатора не стало (И. Ильф, Е. Петров); Жаль, ни одной фотографии не осталось (Л. Улицкая)).

В предложениях, построенных по ССПП, обслуживающих концепты «Агенс воздействует на объект» и «Речемыслительная деятельность» позицию предикатива могут занимать глаголы движения, перемещения объекта, речемыслительной деятельности и другие глаголы, обозначающие действие, направленное на воздействие на объект (Он (человек) не платит налогов, не имеет жены, знакомые не дают ему взаймы денег «до среды», шоферы такси посылают ему вдогонку оскорбительные слова, девушки смеются над ним: они не любят идеалистов (И. Ильф, Е. Петров); Ты пойми меня правильно - я не даю никаких оценок, это просто социальная ситуация, которая отражает какую-то сторону человеческого существа (Л. Улицкая)).

По своему компонентному составу ССПП, репрезентирующие синтаксический концепт «Небытие», различны: наш материал позволяет говорить о трех- и четырехкомпонентных схемах.

Центральной схемой ядерной зоны синтаксического поля исследуемого концепта, реализующей идею небытия субъекта или объекта в мире или в мыслительном пространстве субъекта является ССПП «кого / чего нет где когда». Далее расположены ССПП, репрезентирующие небытие субъекта в сфере личностного локализатора: «у кого нет кого / чего», «на ком нет (не надето) чего», «в ком нет чего», «среди кого нет кого / чего», «между кем и кем нет чего», «для кого нет кого / чего», «без кого / чего нет кого / чего», «кого / чего нет с кем», «кому нет чего». На ближнюю периферию отступают ССПП, репрезентирующие ситуации «небытие объекта для воздействия агенса» и «небытие объекта речемыслительной деятельности». Дальняя и крайняя периферия представлены фразеосхемами и фразеологизмами, утратившими значение небытия. Синтаксическое поле концепта «Небытие» представлено на рис. 1.

Рис. 1. Синтаксическое поле концепта «Небытие»

Как мы говорили, центральной, ядерной схемой в поле концепта «Небытие» является наиболее частотная. Это схема «кого / чего нет где когда». Среди всех небытийных схем она встречается в 51% случаев. Следующей по частотности является схема «у кого нет кого / чего» (20%). Наименее частотными являются ССПП «недостаточно чего», «кому нельзя делать чего», «ждать (искать, хотеть) чего».

Частотность употребления ССПП, репрезентирующих синтаксический концепт "небытие" в художественных произведениях

В третьей главе «Фразеологическая номинация концепта «Небытие»» анализируются фразеологизмы, образованные на базе ССПП, репрезентирующих концепт «Небытие», фразеологизмы, репрезентирующие концепт «Небытие», но образованные на базе ССПП, репрезентирующих другие концепты русского языка: «Агенс воздействует на объект», «Речемыслительная деятельность», «Самостоятельное перемещение агенса», «Инобытие», «Бытие» и «Бытие признака объекта».

В процессе речевой деятельности носитель языка использует определенные модели (шаблоны), то есть эта деятельность моделируема, что отметил Б.Ю. Норман. Наличие шаблонов является гарантией взаимопонимания, поскольку речепорождающая деятельность человека в качестве одной из важнейших составляющих как раз и включает в себя создание структуры высказывания. Именно структура коммуникативной единицы обеспечивает адекватность воплощения и передачи замысла говорящего. Все многообразие реальных ситуаций в ходе познавательно-коммуникативной практики сводится человеческим сознанием к некоторым образцам - типовым ситуациям, то логично предположить, что результат данной систематизирующей работы должен закрепиться в синтаксических моделях (Б.Ю. Норман). Такими моделями в языке являются структурные схемы простых предложений, которые в свою очередь, могут вербализовать синтаксические концепты. И если для репрезентации определенного концепта, существует одна свободно воспроизводимая в речи схема, то в процессе развития языка эта структурная схема может подвергаться фразеологизации.

Среди небытийных структурных схем, послуживших основой для образования фразеологизмов, несущих идею небытия, выделены ССПП: «кого / чего нет когда где» (нет и в помине), «у кого нет кого / чего» (ни кожи ни рожи, ни кола ни двора ни куриного пера), «кто не говорит чего» (ни бельмеса), а также фразеосхемы, построенные по модели «Inf Pron_neg» (негде яблоку упасть).

На базе этих же схем сформировались такие фраземы, как Нет числа, Ни пуха ни пера, Не вяжет ни уха ни рыла, идея небытия в которых не реализуется.

Далее в работе анализируются фразеологизмы, несущие в своей семантике идею небытия, но образованные на базе ССПП, не реализующих идею небытия:

1. Фразеологизмы, образованные на базе ССПП «кто делает что», репрезентирующей концепт «Речемыслительная деятельность человека»: авансы поют романсы.

-- Слышь, председатель, когда же твои обещания сбудутся? То нам авансом грозился, а то... -- Ихние авансы поют романсы, а потом шиш винтом (Ю. Нагибин).

2. Фразеологизмы, образованные на базе ССПП «кто делает что», репрезентирующей концепт «Агенс воздействует на объект»: валять дурака (Ваньку); бить баклуши; вкушать от пищи Святого Антония, мышь повесилась.

Тургаев и Данилин бросились навстречу Дубенко. Это смягчило гнев и сердце Богдана. Ведь ему казалось, что он попал к людям, которые всё время валяли дурака. Не могли принять со двора станки, не привели в порядок ни одного цеха! Но нет! Эти лица, истомлённые, исхудавшие и какие-то «запущенные» говорили о труде (А. Первенцев); Поздоровавшись, папа сказал, что будет нам в деревне баклуши бить, что мы перестали быть маленькими и что пора нам серьёзно учиться (Л. Толстой); -- Иду давеча мимо Федосьиной комнаты, а она что-то чавкает. Почему она может чавкать, а я должен вкушать от пищи святого Антония? (Д. Мамин-Сибиряк).

3. Фразеологизмы, образованные на базе ССПП «кто перемещается где», репрезентирующей концепт «Самостоятельное перемещение агенса»: ветер в карманах гуляет, волосинка за волосинкой бегает с дубинкой.

-- Зачем вы устроили эту дурацкую историю? -- спросил я Липогона, совершенно взбешённый, когда мы вышли на улицу. -- А затем, -- ответил Липогон, -- что вы студенты. У вас ветер в карманах. А Каменюк жиреет на тухлятине (К. Паустовский); В ту пору на моём лице ещё волосинка за волосинкой бегала с дубинкой. Но, видно, у парикмахерши была лёгкая рука. После того как покудесничала она, пошла растительность буйствовать на моём лице (В. Астафьев).

4. Фразеологизмы, образованные на базе ССПП «кто действует / проявляет себя чем», репрезентирующей концепт «Инобытие объекта»: блистать отсутствием, шаром покати;

Фомы Фомича не было: он блистал своим отсутствием и как будто унёс с собою свет из комнаты (Ф. Достоевский); На гумне - ни стопа, в закромах - ни зерна; на дворе, по траве, хоть шаром покати (А. Кольцов).

5. Фразеологизмы, образованные на базе ССПП «кто / что есть где», репрезентирующей синтаксический концепт «Бытие объекта»: в кармане вошь на аркане, дырка в кармане.

Бабушка знает все мои повадки. -- Нечего куски выглядывать! -- гремела она. -- Нечего этих пролетарьев объедать, у них самих в кармане -- вошь на аркане (В. Астафьев).

6. Фразеологизмы, образованные на базе ССПП «кто есть какой», репрезентирующей синтаксический концепт «Бытие признака объекта»: гол как сокол, голова мякиной (соломой) набита.

Богачу-дураку И с казной не спится; Бобыль гол как сокол, Поёт -- веселится (И. Никитин); Совсем нежданно-негаданно ко мне в больницу заявилась Лиза. Она принесла мне яблок. Своё посещение она объяснила так: -- Хоть голова у тебя мякиной набита, а всё-таки ты человеческое существо (В. Шефнер).

Проведенный анализ позволяет сделать следующие наблюдения. Структурные схемы простых предложений, репрезентирующие синтаксический концепт «Небытие», являются настолько выразительными и экспрессивными, что на их базе могут формироваться и формируются до сих пор фразеологические единицы. В свою очередь, эти фразеологизмы в процессе развития языка могут утрачивать первоначальное значение, приобретая новое, порой прямо противоположное исходному значение.

Также может происходить обратное явление: иногда для выражения полного отсутствия могут использовать выражения, построенные на базе структурных схем, репрезентирующие синтаксические концепты «Бытие объекта», «Инобытие объекта», «Бытие признака объекта» и др. В результате образуются фразеологизмы, репрезентирующие концепт «Небытие».

Наличие фразеологизмов, а также активное образование устойчивых выражений свидетельствуют о значимости синтаксического концепта «Небытие» в русском языке.

В Заключении дается обобщение рассмотренного материала и результатов исследования.

В заключение настоящей работы мы пришли к следующим выводам:

1. В русском языке существуют ССПП, на синтаксическом уровне представляющие концепт «Небытие». Это ССПП, репрезентирующие ситуации «небытие субъекта/объекта в мире», «небытие объекта для воздействия агенса», «небытие разных актантов претерпеваемого пациенсом состояния».

2. Выявленные ССПП распределены по зонам синтаксического поля «небытие». Ядерной схемой данного поля является ССПП «кого/чего нет где когда». На ближней периферии располагаются языковые единицы, объективирующие схему «кто не делает чего» и т.д. Далее размещены ССПП, описывающие небытие разных актантов называемого инфинитивом действия. Крайняя периферия представлена фразеосхемами, построенными по «небытийным» схемам, но выражающими бытийные отношения, и фразеосхемы, основанные на «бытийных» схемах, репрезентирующих концепт «Небытие».

3. ССПП, репрезентирующие концепт «Небытие», включают два и более компонента, маркирующие разнокомпонентные типовые пропозиции небытия.

4. Выявлена определенная дифференциация ССПП, репрезентирующих небытие объекта, субъекта, объекта для воздействия агенса, объекта в мыслительном пространстве, актантов претерпеваемого пациенсом состояния и т.д.

5. Схемы различаются частотностью в речи. Наиболее частотными являются ССПП «кого/чего нет где когда»; «у кого нет кого/чего» с ее речевыми реализациями; «кто не делает чего». Наименее чсстотны схемы типа «кому не видно/не слышно чего», «ждать / искать чего». Фразеосхемы, построенные на базе небытийных ССПП и репрезентирующие концепт «Небытие», также достаточно частотны в употреблении.

6. На базе ССПП, репрезентирующих концепт «Небытие», могут формироваться фраземы. Большинство подобных фразем продолжают нести идею небытия, но имеются такие фразеологические единицы, которые репрезентируют другие, небытийные, ситуации. Также концепт «Небытие» может репрезентироваться схемами, сформированными для других синтаксических концептов, но только на фразеологическом уровне.

7. Данные исследования подтверждают не просто существование в русском языке синтаксического концепта «Небытие», а широкую представленность его синтаксическими средствами. Репрезентантом исследуемого концепта является совокупность ССПП, объективирующих разные аспекты концепта «Небытие» с точки зрения субъекта и объекта высказывания. Эти ССПП формируют синтаксическое поле концепта «Небытие» и доказывают то, что концепт «Небытие» продолжает существовать в русском языке, структурные схемы, репрезентирующие этот концепт активно используются, и на базе этих схем формируются фразеологизмы.

Основные публикации

1. Очирова И.Н., О некоторых способах репрезентации идеи небытия (на материале русского и калмыцкого языков) // Гуманитарные исследования. Журнал фундаментальных и прикладных исследований. - Астрахань, 2011. - № 3. - ISSN 1818-4936 (0,5 п.л.).

2. Аглеева З.Р., Очирова И.Н. Структурная схема простого предложения «КОГО/ЧЕГО НЕТ ГДЕ» и ее речевые реализации как знаки синтаксического концепта «НЕБЫТИЕ» // Вестник Пятигорского государственного лингвистического университета. - Пятигорск, 2011. - № 4.

3. Очирова И.Н. Синтаксический концепт «небытие» в языковой картине мира //Проблемы прикладной лингвистики: сборник статей Международной научно-практической конференции. - Пенза: Приволжский Дом знаний, 2008. - С. 155-157.

4. Очирова И.Н. Концепт «небытие» и его репрезентация в синтаксисе // Русский язык в современном мире: Материалы заочной всероссийской научно-практической конференции. - Биробиджан: ГОУ ВПО «ДВГСГА», 2009. - С. 106-109.

5. Очирова И.Н. Концепт «небытие объекта» в калмыцкой и русской лингвокультурах // Всероссийская научно-практическая конференция «Культурно-историческое взаимодействие русского языка и языков народов России» - Элиста: Изд-во Калмыцкого ун-та, 2009 г. - С. 88-89.

6. Очирова И.Н. Фраземы как репрезентаторы синтаксического концепта «небытие» // Фразеология, познание и культура: сб. докл. 2-й Междунар. науч. конф. - Белгород: Изд-во БелГУ, 2010. - Т.1. Фразеология и познание. - С. 238-243.

7. Очирова И.Н. Становление концепта "небытие" в русском языке // Когнитивная лингвистика вопросы языкового сознания: сб. докл. Междунар. научно-практич. конф. - Краснодар, 2010.

8. Очирова И.Н. Реализация идеи небытия в разноструктурных языках // Современная филология в международном пространстве языка и культуры: сб. докл. Международной научно-практической Интернет-конференции. - Астрахань, 2011.

9. Аглеева З.Р., Очирова И.Н. Речевые реализации структурной схемы простого предложения «кого/чего нет где» в произведениях В.И. Даля // Международная научно-практическая конференция «В.И. Даль в мировой культуре». - Луганск, 2011.

Размещено на Allbest.ru

...