Топонимные перифразы: пути возникновения и исторические судьбы

доцент кафедры теории и практики перевода

Аннотация

На материале языков разного типа рассмотрены некоторые факторы, мотивирующие развитие коннотативной сферы топонимов и открывающие возможности для последующего их употребления в качестве средства «сравнения-отождествления» в топонимных перифразах.

Ключевые слова: коннотация, коннотонимизация, топоним, коннотативный оним, топонимная перифраза.

Анотація

Канна В. Ю. Топонімні перифрази: шляхи виникнення й історичні долі

На матеріалі мов різного типу розглянуто деякі фактори, що вмотивовують розвиток конотативної сфери топонімів та відкривають можливості для подальшого їх використання у якості засобу «порівняння-ототожнення» у топонімних перифразах.

Ключоні слона: конотація, конотонімізація, топонім, конотативний онім, топонімна перифраза.

Summary

Каппа V. Toponymic pariphrasis: ways of formation and historical destinies

The article studies some factors facilitating the development of toponyms' connotative sphere and opening up opportunities for their further usage as a means of “comparison-identification” in toponymic pariphrasis in different languages.

Key words: connotation, connotonimisation, toponym, connotative onym, toponymic pariphrasis.

Постановка проблемы. Тема, вынесенная в заглавие, находится на стадии изучения. В этой связи следует разобраться с тем, в каких позициях возникают топонимные перифразы, во всех ли параметрах они совпадают у собственных имен и нарицательных существительных, наконец, имеются ли различия в свойствах (в первую очередь, семантических) обсуждаемых позиций, если функционируют различные виды топонимов. Разумеется, ответить на все вопросы в рамках одной статьи трудно, однако попытаться хотя бы гипотетически представить «корни» речемыслительных процессов, приводящих к возникновению перифрастических именований различных топографических объектов в системе номинации вообще, по-видимому, можно. топоним язык коннотативный перифраза

Анализ последних исследований и публикаций. Разработкой теории ономастической перифразы занимается В.М. Калинкин. В своей работе «Поэтика онима» В.М. Калинкин дает определение ономастической перифразы и предлагает основные модели ее построения [1]. Топонимные перифразы также исследовались в работах Е.С. Отина [2, 3], А.Б. Новикова [4] Л.Н. Гуковой, Л.Ф. Фоминой [5] и др.

Цель статьи исследование факторов, мотивирующих развитие коннотативной сферы топонимов и открывающих возможности для последующего их употребления в топонимных перифразах. Опираясь на труды Е.С. Отина [2, 3], посвященные коннотативным онимам русского языка, а также на лексикографические источники других исследователей, так или иначе представляющие это явление в разных языках, можно понять типичные черты когнитивно-речевой деятельности, в основе которой лежат механизмы сравнения и переноса.

Изложение основного материала. Понятно, что дописьменная стадия развития человеческих языков намного продолжительнее того периода, который связан с появлением письменности и текстов, фиксирующих состояние языка. К сожалению, современным языковедам, исследующим историю происхождения и развития языка, доступны только тексты. А вся дописьменная эпоха является областью гипотез. Если бы ученым в наиболее древних текстах на любом из человеческих языков удалось найти следы такой формы мышления, в которой сравнение как фактор и показатель отсутствует, можно было бы говорить о какой-то хронологии. По нашему мнению, процесс становления человеческого способа осмысления окружающего мира по длительности равен всей истории развития Homo sapiens. И вполне возможно, что подсознательно или интуитивно измерять, сравнивать и сопоставлять предметы и явления человек начал в те далекие времена, когда его вторая сигнальная система пребывала еще в зачаточном состоянии. Если это предположение правильное, то необходимость в поиске истоков сама собою отпадает, однако это не значит, что нас не должны интересовать вопросы, касающиеся универсальности способов сравнения.

По мнению многих ученых, да и по нашим собственным наблюдениям, ряд семантико-синтаксических позиций, в которых реализуются или формируются коннотативные свойства топонимической лексики, носит универсально-языковой характер. Ключом к пониманию причин появления, например, таких конструкций, в которых два предмета или явления на основании их сходства фактически отождествляются, но в сознании языковой личности одновременно присутствует понимание того, что отождествление не вполне адекватно, является знание о первенстве. Именно оно ведет к тому, что в перифрастическом обороте обязательным становится средство указания на приоритет. К ним можно отнести, например, случаи сравнительно-сопоставительного использования «прецедентных» топонимов в сопровождении продуктивных (в плане развития коннотативных свойств) определений типа «второй», «другой», «новый». Возможны и другие слова, обладающие сходной (указывающей на приоритет) семантикой. Довольно часто эти определения становятся компонентом нового (вполне официального) топонима, при этом такой прием именования распространяется как на значительные топообъекты, так и на заурядные. Так, на территории США есть значительное число крупных объектов, в составе именования которых присутствует компонент «new»: New Bedford (город), New Canaan (город), New England (территория, включающая штаты Массачусетс, Мэн, Вермонт, Нью-Гемпшир, Род-Айленд, Коннектикут), New Hampshire (штат: от Hampshire графство в Англии) , New Haven (город), New Jersey (штат: от Jersey остров на юге Англии в проливе Ла-Манш), New Mexico (штат), New Orlean (город), Newport (фешенебельный город-курорт), New River (река), New York (штат и город). Административный центр округа Хвамбо в Анголе носит португальское название Nova Lisboa (Нова Лижбоа) Новый Лиссабон. Nowa Ruda и Nowa Sol имена небольших промышленных городов в Польше. New Britain (Новая Британия) и New Guinea (Новая Гинея) названия островов в Тихом океане, данные английскими мореплавателями. A Nouvelle Caledonie французское название группы островов в юго-западной части Тихого океана. В Ноеоодесском районе Николаевской области есть поселок городского типа, называющийся Новая Одесса. В составе названий населенных пунктов Донецкой области в той или иной форме довольно часто встречается компонент нов-: Новгородское (поселок городского типа), Новоазовск (город, районный центр), Яоеоамвросиевское (поселок городского типа), Яовогригорьевка (поселок городского типа), Яоеогродовка (город), Новодонецкое (поселок городского типа), Ноеотроицкое (поселок городского типа), Ноеоэкономическое (поселок городского типа). Последний пример, с одной стороны, интересен тем, что основанием для номинации служит не другой, более старый, более известный топообъект, а словосочетание «новая экономика» или, возможно, даже «новая экономическая политика» с последующей редукцией мотивирующего словосочетания. С другой стороны, он дает повод для методического вывода: сходство и даже совпадение внешней формы не является основанием для утверждения, что эти топонимы образованы по одинаковой семантико-словообразовательной модели.

Коннотативная способность топонимов является важным фактором, сближающим свойства собственных имен со свойствами нарицательных. Она развивается в тех случаях, когда какие-либо предметы или явления на основании явного или отдаленного сходства оказываются в когнитивно-речевой ситуации сравнения. Кроме того, коннотативная топонимия формируется в контекстах, имеющих эстетическую направленность, при выполнении топонимической лексикой оценочно-характеризующей функции. По мнению В.Н. Михайлова, высказанному им в работе «О семантико-синтаксическом аспекте собственных имен в русской речи», наиболее активно характеризующая функция собственных имен в целом (следовательно, и топонимов-В. К.) проявляется в нескольких синтаксических позициях: «Для собственных имен таковыми являются позиции сказуемого двусоставного предложения, приложения (обособленного и необособленного), обращения, а также главного члена некоторых видов односоставного предложения «номинативно-сказуемостного» типа или вокативных» [5, с. 120]. К позициям, отмеченным В.Н. Михайловым, необходимо добавить позиции несогласованного определения (особенно активного в генетивных конструкциях), а также разнообразные формы сравнительных конструкций, включая обороты с творительным падежом сравнения или сравнения-отождествления.

Особый интерес для ономастики представляют многочисленные, зафиксированные в разных языках (как правило, двухкомпонентные) определительные сочетания, которые Е.С. Отин относит к топонимическим перифразам. В них оба компонента связаны с топонимией: один является главным (первичным) словом-топонимом, а другой представляет собой либо географический термин, либо оттопонимное образование-определение. Например, в словаре Е.С. Отина зафиксированы следующие топонимические перифразы: 1) с компонентом Афины: Волынские Афины (г. Острог), южнорусские Афины (г. Харьков), сибирские Афины (г. Томск), северные Афины (г. Эдинбург), американские Афины (г. Бостон), Афины Германии (г. Мюнхен), ливонские Афины (г. Тарту), черноморские Афины (г. Одесса) [3, с. 61]; 2) с компонентом Венеция: Дунайская Венеция (город Вилково в гирле Дуная, Одесская область Украины), Славянская Венеция (район Шпреевальд в Германии), Северная Венеция (город Брюгге в Бельгии), Американская Венеция (г. Нью-Орлеан): «Нью-Орлеан можно было бы назвать американской Венецией (ведь он, подобно Венеции, стоит на воде)» (Ильф И., Петров Е. «ОдноэтажнаяАмерика»)[3, с. 103].

Еще одной структурообразующей основой для топонимных перифраз стали официальные топонимы, назначение формы которых за счет уточнения отличать одноименные, но находящиеся в разных местах объекты типа Ростов (Великий) и Ростов-на-Дону. По этой модели созданы топонимные перифразы Вавилон-на-Гудзоне (г. Нью-Йорк), Вавилон-наСене (г. Париж) и т. д. В словаре Е.С. Отина зафиксирована еще одна интересная форма топонимной перифразы «желтый Вавилон» Шанхай (Ильина Н. «Судьбы. Из давних встреч») [3, с. 81]. Природа ее иная, но она представляет еще одну, сравнительно продуктивную модель образования топонимных перифраз. В подавляющем большинстве случаев (так же, как и в последнем приведенном примере) такие топонимные перифразы являются окказиональными индивидуально-авторскими образованиями. Несмотря на это, они имеют огромное значение для развития языка по двум причинам. Во-первых, они поддерживают интерес носителей языка к подобному речетворчеству, во-вторых, являются важным источником пополнения лексики и фразеологии языка в тех случаях, когда удачное окказиональное образование становится достоянием языка.

Хорошо известный носителям русскоязычной культуры пример фантасмагорическое превращение (в романе И. Ильфа и Е. Петрова «Золотой теленок») захолустных Васюков в Нью-Москву, а затем (уже за пределами романа) широкое распространение в речи (особенно художественной) разнообразных Нью-Васюков. Вспомним, как вещал воодушевленный собственным авантюризмом Остап Бендер: «Подумайте, что будет, когда турнир окончится и когда уедут все гости. Жители Москвы, стесненные жилищным кризисом, бросятся в ваш великолепный город. Столица автоматически переходит в Васюки. Сюда приезжает правительство. Васюки переименовываются в Нью-Москву. Москва в Старые Васюки. Ленинградцы и харьковчане скрежещут зубами, но ничего не могут поделать. Нью-Москва становится элегантнейшим центром Европы, а скоро и всего мира» [3, с. 97]. Словарь Е.С. Отина квалифицирует топопоэтоним Васюки как узуальный интралингвальный коннотативный литературный топоним с широким диапазоном употребления. Коннотации «провинциальный, захолустный городишко» + «обуреваемый жаждой славы» + с «отсталым укладом жизни» стали основой для развития новых, уже оттопонимных коннотем: 1) дело, основанное на непомерных амбициях его исполнителей, на желании выделиться, прославиться: «В промежутках между уколами, повязками и операцией Чарльс рассказывает о себе. После «Годуневского» (название совхоза В. К.) устроился ветврачом в подсобное хозяйство опытно-медицинской академии. Звали сами, рисовали на перспективу Нью-Васюки и, разумеется, врали. Хозяйство плохое, организация дела отвратительная» («Коме, правда», 1991 г., 18 янв.); 2) место проведения шахматного турнира и сам турнир: «Сувениры с символикой «Труда» получили все участники необычного турнира в колонии, которая в этот день стала рязанскими «нъю-васюками», естественно, в хорошем шахматном смысле» («Труд», 2000 г., 14 марта; из статьи «Нью-Васюки» строгого режима», в которой сообщается, как чемпион мира по шахматам А. Карпов провел в рязанской колонии блицтурнир с осужденными); 3) населенный пункт, неожиданно получивший широкую известность; «город-выскочка»: «Всю жизнь у нас две столицы, и тут возникает третья, о которой никто даже не знает, где она находится, «Огареве, Огареве, Огареве...» Привыкли, как что подписывают или решают так в Кремле. И тут возникает ново-огаревский договор типа сан-стефанского мира или еще чего-то подобного. То есть некие «Нью-Васюки» внедряются в сознание на уровне столичном, государственном» («Собеседник», 1991 г., № 31; из интервью с тележурналистом Парфеновым). На этой почве формируется уже стабильно работающий механизм речетворчества. И каждому читателю «Комсомольской правды» понятна ирония в именовании столицы Калмыкии г. Элисты Нью-Васюками-2: «По одной из версий, деньгами президент-премьер собирается помочь обездоленным гроссмейстерам всего мира, паломничество которых в шахматную Мекку (или Нью-Васюки-2 кому как нравится) Илюмжинов ожидаетуже в ближайшее время» («Коме, правда», 1998г.,18февр.) [3, с. 97-98].

В американском варианте английского языка также распространены словосочетания экспрессивно-оценочного характера. Так, ряд штатов США (Западная Виргиния, Колорадо, Мэн, Нью-Хампшир (Гемпшир) (New Hampshire), Нью-Джерси) имеют прозвание Zwitzerland of America «Американская Швейцария». Крупнейший молодежный курорт США Fort Lauderdale называют Venice of America Американская Венеция [6].

Связь топонимов с культурой и историей ведет к тому, что информация, связанная с событиями, происходящими в конкретном месте, закрепляется за именем и включается в его смысловую сферу, становится компонентом семантики. По мнению И.Э. Ратниковой, относящей окказиональные топонимные перифразы типа южнорусский Гонконг (г. Одесса) к топонимическим метафорам, в основе замысла топонимной метафоры лежит намерение передать мысль по поводу какой-либо ситуации через оценку некоего топоса. В таких случаях в семантической структуре топонимов активизируются коннотемы, отсылающие, с одной стороны, либо к внутренней форме имени, либо к его внешним (фоносимволическим) свойствам, а с другой к различного рода свойствам топообъекта или к событиям, связанным с этим местом. Таковы, например, различные вторичные образования, связанные с онимом Уотергейт: Уотергейт-2, Новый Уотергейт, посмертный Уотергейт Франсуа Миттерана, Уотергейт-бис, Сеульский Уотергейт, газовый Уотергейт (употребления в функции хрононимов) [7, с. 145]; новообразования с корневой морфемой -гейт, превратившейся во многих языках в суффиксоид, который превращает хорошо знакомые всем слова в понятия, обозначающие очередной скандал (Джонсонгейт, Ирангейт, Картергейт, Мариупольгейт и др.): «Как заключил один телеобозреватель, очень похоже, что с «Моникагейта» может начаться пересмотр американских стандартов гласности и морали...» («Труд», 1998 г., 11 февр.) [3, с. 341]. Интересны топонимные метафоры и перифразы с топонимами Перл-Харбор в значении «поражение, крах, катастрофа» (энергетический Перл-Харбор, экономический Перл-Харбор [3, с. 278]; Чернобыль (потенциальный Чернобыль, подводный Чернобыль, политический Чернобыль, Чернобыль духовный) и др. [7, с. 163].

Выводы

В ходе совершенствования образной сферы речи и развития языка наиболее удачные приемы создания эстетического эффекта становятся примером для подражания и заимствования. Именно поэтому большой интерес представляет изучение механизмов мотивации переносных именований. Приведенные примеры, по нашему мнению, убедительно показывают как типологичность, так и окказиональность, свойственные процессу речетворчества в части развития коннотативных свойств топонимии в перифрастических оборотах, демонстрируют в основном экстралингвальный характер мотивации. Одновременно проявляются и собственно языковые механизмы распространения и сохранения освоенной картины мира через конкретные лексические и фразеологизированные единицы. Все это важно, прежде всего, для истории языка, т. к. довольно часто мотивы переноса в сравнительно короткий срок забываются. С другой стороны, знание того, как работают различные механизмы порождения речи в сочетании с исследованием путей узуализации творческих находок должно способствовать углублению представлений о когнитивно-речевой «лаборатории языка». Задача последующих работ-дальнейшее изучение факторов, формирующих коннотативную сферу семантики топонимов, изучение роли ментальных процессов сравнения и оценки в формировании коннотативной сферы семантики топонимов.

Литература

1. Калинкин В.М. Поэтика онима / В.М. Калинкин. Донецк : Юго-Восток, 1999. 408 с.

2. Отин Е.С. Труды по языкознанию / Е.С. Отин. Донецк : ООО «Юго-Восток, Лтд», 2004. 412 с.

3. Отин Е.С. Словарь коннотативных собственных имен / Е.С. Отин. Донецк : ТОВ «Юго-Восток, Лтд», 2004. 412 с.

4. Новиков А.Б. Словарь перифраз русского языка (на материале газетной публицистики) / А.Б. Новикв. М.: Рус. яз., 1999. 224 с.

5. Гукова Л.Н. Художественная характеристика топонимов в творческом наследии А.С. Пушкина : [словарь] / Л.Н. Гукова, Л.Ф. Фомина. Одесса : Фотосинтетика, 2004. 191 с.

6. Томахин Г.Д. Америка через американизмы / Г.Д. Томахин. М. : Высшая школа, 1982. 256 с.

7. Ратникова И.Э. Имя собственное: от культурной семантики к языковой / И.Э. Ратникова. Мн. : БГУ, 2003. -214 с.

Размещено на Allbest.ru