С миром на его языке

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

С миром на его языке

Ежегодно 21 мая в Российский Федерации отмечается «День военного переводчика». В дни празднования 70-летия Победы над фашизмом мы вспоминаем людей войны - разведчиков, солдат, врачей, полководцев, тружеников тыла, но о переводчиках редко кто говорит в контексте слова «война». А ведь именно эта противоречивая фигура - военный переводчик - человек, который неизбежно находится меж двух огней и в прямом, и в переносном смысле, выступающий только за одну сторону, вносит не меньший вклад в разрешение военных конфликтов. «С миром - на его языке» - девиз военных переводчиков, о которых пойдет речь в настоящей работе.

Исторические исследования развития переводческой деятельности позволяют заключить, что древние военные конфликты повлекли за собой рождение профессии военного переводчика и в последствии развитие широкой переводческой практики. В истории известны факты развития переводов на греческий язык именно с момента военных походов Александра Македонского в Египет. Отечественные исследователи исторического переводоведения Л.Л. Нелюбин и Г.Т. Хухуни упоминают в своих монографиях о развитии переводаадаптации и перевода-пересказа на греческий язык в период великих завоеваний Александра [Нелюбин, Хухуни, 2006]. Речь идет о переводчиках негреках, выходцах из Египта, работавших в качестве толмачей с грекомакедонцами. Эти переводчики участвовали также в делопроизводстве, переводили речи завоевателей для царей, а также всевозможные распоряжения, инструкции и послания, в том числе и военных мужей. Думается, что именно этот период можно считать отправной точкой развития специальности «военный переводчик».

В 1549 году согласно указу Петра I была организована переводческая деятельность (Посольский приказ), однако более двух веков в России не существовало разницы в подготовке дипломатических и военных переводчиков. Петровские реформы позволил поднять уровень культуры среди дворян, что повлекло рост уровня языковой подготовки дворянских детей, которые в то время при поступлении на государственную службу должны были демонстрировать знание иностранных языков, писать сочинения на определенную тему и переводить сложные технические тексты.

В XIX веке появились специальные курсы по подготовке военных для работы с иностранными языками при отделении восточных языков Азиатского департамента МИД, а позже в Ташкенте и во Владивостоке. Стоить отметить, что Александр III ввел особый отличительный знак для выпускников курсов восточных языков, который представлял собой серебряный венок с восходящим солнцем в нижней части, а в конце XIX века знанием иностранных языков мог похвастаться почти каждый представитель высшего офицерского состава. Это знание использовалось, прежде всего, на допросах.

Что касается самой специальности «военный переводчик», она была учреждена в Советском Союзе 21 мая 1929 года (приказ №125 по инициативе Заместителя Народного комиссара по военным и морским делам и Председателя Реввоенсовета СССР Иосифа Уншлихта «Об установлении звания для начсостава РККА «Военный переводчик». В наше время именно 21 мая в России военные переводчики отмечают свой профессиональный праздник.

Развитие военного перевода продолжалось и в 1933 году. Так, в Хабаровске были организованы трехмесячные командные переводческие курсы, главной задачей которых было обучение основам иностранного языка (китайского или корейского), а также способам ведения допроса. На курсах также изучались немецкий, польский, румынский, финский, венгерский и шведский языки. Были созданы курсы военных переводчиков Тихоокеанского флота, курсы военных переводчиков Дальневосточного фронта, где изучались китайский, японский, корейский и английский языки, и курсы военных переводчиков Закавказского военного округа, где изучались турецкий и персидский языки. Одновременно, срок обучения на командных курсах в Хабаровске был увеличен до двух лет, поскольку за такой короткий срок было трудно обеспечить необходимый уровень военной и языковой подготовки. Немного позже военных переводчиков стали готовить при гражданских востоковедческих институтах.

Военные переводчики принимали непосредственное участие в войне 1936 года в Испании. Однако такой профессии в это время официально еще не существовало, поэтому набирались люди, для которых испанский язык был родным. Первой советской военной переводчицей стала Паулина Мансурова, русская аргентинского происхождения, майор в отставке, рабочими языками которой были испанский и русский. Ее сестра, Аделина Кондратьева, с апреля 1941 г. стала слушательница Военного факультета при втором МГПИИЯ, впоследствии на фронте переводила с испанского и итальянского.

В Первую Мировую войну особой надобности в военных переводчиках не было - офицерский состав, относящийся к высшему слою общества, владел иностранными языками на достаточно высоком уровне и, следовательно, стандартные процедуры допросов и разведывательной деятельности выполнял самостоятельно.

Именно по этой причине к началу Второй мировой войны о профессии военного переводчика не задумывались. Во время Великой Отечественной войны функции военного переводчика выполняли, как правило, либо представители интеллигенции, служившие на фронте, либо люди неподготовленные, но владеющие в какой-то мере иностранным языком.

Конечно, в предвоенной школьной программе к изучению иностранных языков относились небрежно, среди многих школьников даже была на эту тему песенка: «Я немецкий не учу, потому что не хочу, а зачем в стране Советской изучать язык немецкий?». К началу Великой отечественной войны потребность в профессиональных военных переводчиках ощущалась остро, и педагогические институты стали открывать на базе факультетов иностранных языков курсы подготовки военных переводчиков. Так, в 1940 году были организованы курсы военного перевода при Московском педагогическом институте иностранных языков, руководителем которых был назначен генералмайор Николай Николаевич Биязи - талантливый лингвист и одаренный человек, владевший 14 языками. Именно Биязи является основателем теории военного перевода. Им были изданы «Краткие сведения по технике опроса пленных» (1941 г.), «Военный сербско-русский словарь» (1946 г.), «Военный итальянско-русский словарь» (1940 г.), «Словарь военного французского жаргона» (1942 г.), под его редакцией также вышел словарь, оказавший неоценимую помощь военным переводчикам в годы Великой отечественной войны «Краткий немецко-русский словарь бранных слов и крепких словечек» (1941 г.). Известны случаи, когда переводчиков отправляли в разведку в форме немецкой армии и, изучив лишь несколько крепких солдатских «словечек» им удавалось получать необходимую информацию. В начале октября 1941 года над Москвой нависла реальная угроза захвата гитлеровским вермахтом, войск на ее оборону, несмотря на все усилия, не хватало, в этой связи командование приняло дальновидное решение - эвакуировать военный факультет, этот питомник переводческих кадров Красной армии, в глубокий тыл, в город Ставрополь-на-Волге (преемником этого старинного русского города, почти целиком ушедшего на дно Куйбышевского водохранилища, сейчас является автоград Тольятти).

Языковой подготовке на курсах уделяли огромное внимание. Так, Э. Янкилевич, один из преподавателей, вспоминал, что слушатели не просто знали язык, они свободно владели диалектами (баварский, берлинский), и это тонкое и чуткое знание немецкого помогали им освоить носители - «природные» немцы. Кроме того, на курсах обучали не только военной терминологии, но и военному делу и элементарным знаниям, которые необходимо было иметь офицеру: владению стрелковым оружием, строевой подготовкой и т.д.

Известный отечественный лингвист и теоретик перевода М.Я. Цвиллинг в 17 лет за блестящее знание немецкого назначили преподавателем 4-месячных языковых курсов. По воспоминаниям Михаила Яковлевича, в начале войны армии, как воздух, нужны были те, кто владел не только языком врага, но и его особым, готическим, почерком. Кроме того, переводчикам приходилось работать с приказами, разведданными, картами, боевым уставом солдат вермахта, подробными инструкциями вражеской пехоты. Цвиллинг вспоминал: «Переводчики участвовали и в разведпоисках, потому что «языка» захватывают и неизвестно, доведут его или не доведут. А там, на месте, можно получить от него какие-то сведения» [2].

По воспоминаниям переводчика-синхрониста Е.Е. Щемелевой-Стениной, военным переводчикам приходилось выполнять пропагандистскую работу, так, например, на телеге или на грузовике она ездила вдоль линии фронта и через примитивный громкоговоритель призывала немецких солдат и офицеров сдаваться. Надо представить себе начало войны, сопоставить мощность громкоговорителя тех лет и фашистского огнестрельного оружия, чтобы оценить мужество девушки. Находясь в конце войны в Саксонии, В.А. Соловьян, выйдя в эфир с радиостанции Berliner Rundfunk, зачитала немецким жителям документ о капитуляции фашистской Германии [5, c. 3].

По собранным воспоминаниям переводчиков-фронтовиков, становится ясно, что основной их задачей являлась работа с военной документацией и, конечно же, участие в допросах военнопленных. Однако, в особо тяжелые период войны (1941-1942 годы) военные переводчики выполняли разведывательную работу, ходили в тыл к противнику, что, несомненно, было связано с постоянным риском для жизни. Помимо этого, в работу военного переводчика входило написание листовок, написание и сбрасывание агитационных бомб и прочей агитационной печатной документации. Также в обязанности переводчика входило: составление протоколов допроса, умение анализировать обстановку, делать верные выводы, знать оперативно-тактическую обстановку на фронте, обеспечивать перевод трофейных документов (солдатских книжек, распоряжений, приказов, инструкций, сводок, рабочих и отчётных карт). Важна была и личная переписка солдат вермахта со своими родными: с помощью писем, найденных у пленных или убитых немцев, переводчики определяли боевой дух и настрой противника.

Хочется вспомнить еще одного блестящего военного переводчика-фронтовика, а в мирное время - известного ученого-филолога, прошагавшего по суровым дорогам войны не одну тысячу километров, Александра Давидовича Швейцера, который, вспоминая военные годы, говорил о том, что самое главное для переводчика - знать армию противника, ее структуру и организацию, воинские звания, иерархию. Эти слова подтверждаются воспоминаниями известного сегодня писателя-публициста, а в годы Великой Отечественной войны переводчика-синхрониста Жукова и Рокоссовского, Льва Безыменского. Фронтовик говорит, что великолепные экстралингвистические знания советских переводчиков обескураживали немецких военнопленных, оказывали на них колоссальное впечатление, что повышало эффективность допроса, который превращался в своего рода психологический поединок между противоборствующими сторонами конфликта [2].

Еще одной функцией военного переводчика была, по воспоминаниям Л. Безыменского, функция «жучка», когда переодетых в немецкую форму переводчиков подсаживали к пленным для получения важной и достоверной информации.

Нельзя не вспомнить о ведущей роли военных переводчиков в послевоенное время, когда проходили военные трибуналы над нацистами. Самый известный из них - Нюрнбергский процесс, на который в качестве синхронного переводчика с немецкого языка в составе советской делегации была отправлена также Татьяна Ступникова. Вот выдержка из ее воспоминаний: «Первого июля 1946 года мне довелось принять участие в этом сражении в скромной роли синхронного переводчика. Моя смена в этот день началась с допроса доктором Штамером главного свидетеля защиты полковника Фридриха Аренса, командира 537-го полка связи, который осенью 1941 года стоял в районе Катынского леса.

Для перевода короткие, ясные, повторяющиеся в различном словесном оформлении вопросы опытного защитника и по-военному четкие ответы свидетеля не представляли трудности, если не считать необходимости обеспечить предельную точность перевода. В данном случае каждое слово могло вызвать нежелательную дискуссию или, что еще хуже, упрек в адрес переводчика, которого главные действующие лица, когда дело принимает нежелательный оборот, превращают в козла отпущения» [4].

Принято считать, что именно в 1945-46 годах в Нюрнберге официально зарождается синхронный перевод как профессиональный вид деятельности. Яркое представление о нем во время этого громкого судебного процесса дал Е.А. Гофман, описавший две работающие команды - советскую команду переводчиков и команду союзников. Для синхронных переводчиков того времени обустроили четырех- или трехместные «кабинки-аквариумы» со стеклянными перегородками. В зале для всех присутствующих были предусмотрены наушники: в них можно было слушать непосредственно речь выступающего и её перевод на любой из официальных языков процесса. В дальнейшем оборудование синхронистов модернизировалось и сейчас уже совсем не похоже на свой прототип [1, c. 47].

Международный военный трибунал на Дальнем Востоке над главными японскими военными преступниками начался 3 мая 1946 г. и закончился 12 ноября 1948 г. Процесс проходил в здании японского военного министерства, расположенного на высоком холме над развалинами Токио. При советской секции обвинения было создано бюро переводов, в работе которого участвовали переводчики Великой отечественной войны, а позже преподаватели языковых вузов, В. Каплан, А. Кунин, Г. Торсуев, А. Швейцер, Н. Старкова. Имена многих из них хорошо знакомы лингвистическому сообществу не только благодаря одному из самых громких процессов Второй мировой войны. Доктор филологических наук Георгий Петрович Торсуев - всемирно известный российский лингвист, специалист в области фонетики, фонологии, англистики и общего языкознания. В 1932-1959 годах преподавал в МГПИИЯ, заведовал кафедрой английской фонетики. Доктор филологических наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ, блестящий переводчик и преподаватель Александр Владимирович Кунин - основоположник отечественной фразеологической школы, автор знаменитого англо-русского фразеологического словаря, переиздававшегося пять раз. Переводили с русского на английский, главным образом, А. Кунин и А. Швейцер. Им было поручено переводить меморандумы, которые советский судья направлял другим судьям, а также заседания Союзного Совета для Японии. Кроме того, А. Кунину было поручено перевести обвинительное заключение от Советского Союза.

После войны печальная участь лагерей не обошла и военных переводчиков, особенно тех, кто работал на Дальнем Востоке. О некоторых судьбах с лагерным прошлым говорят великие художественные произведения. Хочется отдельно остановиться на судьбе Георгия Павловича Тэнно (Теннов). До войны Георгий был известным спортсменом в Северной столице, с акробатическими и силовыми номерами выступал в цирке, а, кроме того, обладал уникальной памятью и удивлял зрителей приемами мнемотехники. После окончания военно-морского училища стал курсантом Военного института иностранных языков, и во время Великой Отечественной войны, прекрасно владея английским языком, служил офицером связи в британских конвоях, которые доставляли грузы по Лендлизу в северную часть страны. В 1948 году, обвиненный в шпионаже, он и его жена с грудным ребенком были арестованы и отправлены в заключение в исправительный лагерь. Георгий Павлович не мог мириться с положением заключенного, часто он организовывал и сам участвовал в побегах. Книга «Архипелаг ГУЛаг» А.И. Солженицына, с которым они стали товарищами, дает нам яркое описание этого человека. Солженицын посвятил ему целую главу «Убежденный беглец», а также в главе «Белый котенок» он рассказывает об одном из побегов Тэнно. Считается, что одним из прототипов солженицынского капитана Буяновского в повести «Один день Ивана Денисовича» стал именно Тэнно, освобождённый и полностью реабилитированный в 1956 году.

Сегодня профессию военного переводчика можно определить следующим образом: это специалист, который должен понимать природу современного боя и твёрдо знать военную терминологию, уметь реферировать военную литературу, переводить военные документы и вести допрос пленного. Во многих профильных вузах отмечается, что уникальность профессии в её узкой специфике - военный переводчик работает над иностранными техническими текстами, например, инструкциями к военному оборудованию или оружию, с перехватами военных переговоров, а ещё участвует в допросах пленных во время боевых действий, как это было в различных локальных военных конфликтах или во время антитеррористических операций. Ни одна зарубежная военная миссия не обходится без их участия. Другими словами, это специальность, представляющая собой синтез двух профессий: переводчика и военнослужащего, что требует наличия определённых навыков и умений, присущих каждой из них.

Три тысячи военных переводчиков приближали победу в Великой Отечественной, им приходилась работать в контакте с врагами, союзниками и с освобожденными иностранными пленниками концлагерей. Благодаря переводу допросов вражеских учёных и трофейных документов, страна сделала колоссальный рывок в технической сфере. На долю военных переводчиков пришлись войны в Корее, Афганистане, Эфиопии, Анголе, Камбодже, Югославии, Никарагуа и Мозамбике… Без военных лингвистов невозможны международные переговоры на всех уровнях, особенно в современных условиях.

Несмотря на солидную исследовательскую базу по истории Великой Отечественной войны, незаслуженно малоизученным и запечатленным остался целый пласт фронтовиков - военных переводчиков. Герой Советского Союза, писатель, лауреат Государственной премии СССР, в войну - разведчик, В.В. Карпов дал справедливо высокую оценку роли переводчиков на войне. Он писал: «Без них, людей, не только владеющих языком противника, но и знакомых с его военной машиной, умеющих свободно ориентироваться в трофейной документации, вылавливать из эфира нужные сведения, трудно было провести бой или военную операцию… Да, нам разведчикам, было бы просто бессмысленно идти на опасную охоту за «языком», если бы мы не были уверены, что опытный переводчик получит от него максимум ценных сведений, тех, что помогут нашему командованию принять правильное решение.

Без этих людей, не только владеющих языком противника, но и знакомых с его военной структурой, умеющих свободно ориентироваться в трофейной документации, вылавливать в эфире нужные сведения, трудно было подготовиться и вести бой. «Пленный показал…» - в этих словах оперативных сводок сплав труда разведчика и переводчика. Переводчик был в пекле боя, чтобы тут же на передовой оперативно допросить только что взятого «языка», участвовал в рейдах по тылам противника, вел пропагандистские передачи с первой линии окопов, ходил с парламентерами, чтобы, рискуя собой, спасти жизнь сотен и тысяч солдат» [1].

Как мы уже говорили, в России существует профессиональный праздник военного переводчика, который отмечается 21 мая. И сегодня, в 70-летие Великой Победы, а также в преддверии дня военного переводчика, мы низко кланяемся тем, кто своим профессиональным трудом приближал Победу 1945 года!

Литература

военный переводчик профессиональный

1. Звягинцев А.Г. Нюрнбергский набат. Репортаж из прошлого, обращение к будущему. М. ОЛМА Медиа Групп, 2006.

2. Лобанова Н.Г. Ставрополь: фронт и судьбы. Сборник очерков. Тольятти, 2009.

3. Нелюбин Л.Л., Хухуни Г.Т. Наука о переводе (история и теория с древнейших времен). М. Флинта; МПСИ, 2006. 416 с.

4. Ступникова Т.С. «Ничего кроме правды. Нюрнбергский процесс. Воспоминания переводчика». М. Возвращение, 2003.

5. NotaBene. Газета Московского государственного лингвистического университета. февраль, №31, 2013.

Размещено на Allbest.ru