Антропонимикон современного белорусского города в динамическом и социолингвистическом аспектах (на материале русскоязычных личных имен г. Витебска)

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Антропонимикон современного белорусского города в динамическом и социолингвистическом аспектах (на материале русскоязычных личных имен г. Витебска)

Общая характеристика работы

Связь работы с крупными научными программами и темами

Диссертация выполнялась в рамках темы «Язык и культура Белорусского Поозерья: история и современность», включенной в Государственную программу фундаментальных исследований на 2006-2010 гг. «Белорусский язык и белорусская литература в историческом развитии и современном обществе, их связь и взаимодействие с другими языками и мировым литературно-художественным процессом» (номер государственной регистрации 20062006 от 16.11.2006 г.).

Цель и задачи исследования

Цель исследования - установить особенности антропонимикона современного белорусского города в динамическом и социолингвистическом аспектах.

Достижение поставленной цели потребовало решения ряда конкретных задач:

1) определить репертуар имен, бытующих в городском антропонимиконе на обозначенных временных срезах;

2) опираясь на статистические данные, выявить основные тенденции в развитии мужской и женской подсистем городского антропонимикона в синхронии и диахронии;

3) отобразить связь динамики именословной системы региона с социально-историческими и культурными реалиями;

4) установить зафиксированные в официальном именнике типы вариантов личных имен;

5) обнаружить сходство и различие тенденций функционирования городского и сельского антропонимиконов;

6) охарактеризовать доминирующие факторы и отличительные черты процесса реноминации в г. Витебске;

7) определить особенности эмоционального отношения жителей витебского региона к функциональной парадигме своего именования, установить уровень ономастико-этимологической компетенции горожан;

8) выявить способы корреляции близнечных именований, характерные для городского именника;

9) сопоставить результаты нашего исследования с данными по другим региональным антропонимиконам и установить специфику именословной системы белорусского города на современном этапе.

Объект и предмет исследования

Для решения комплекса поставленных в работе задач в качестве объекта исследования избран современный репертуар личных имен жителей г. Витебска. Предметом исследования являются особенности развития и функционирования именника горожан во 2-й половине ХХ в., антропонимические и социально-исторические процессы, оказывающие влияние на его динамику.

Основным материалом исследования послужили имена новорожденных г. Витебска и Витебского района, выявленные в книгах записи актов гражданского состояния, хранящихся в Архиве органов ЗАГСа Главного управления юстиции Витебского облисполкома. В результате анализа 21 444 актовых записей с 1941-44 по 1994 гг. были произведены статистические подсчеты, характеризующие состав и динамику именника витеблян за 60 лет. Антропонимические данные собирались на 6 контрольных срезах, отстоящих друг от друга на 10 лет. Выбор контрольных срезов обусловливается их связью с переломными социально-историческими событиями и процессами в жизни страны.

Все личные имена в диссертации приводятся в орфографии оригинала актовых записей.

Для показа эволюционного пути региональной антропонимной системы к её современному состоянию нами были исследованы и впервые введены в научное употребление материалы «Памятной книжки Витебской губерніи на 1861 годъ».

Источником изучения прагматических свойств антропонимов явились данные анкетного опроса жителей г. Витебска, охватившего 200 респондентов.

Положения, выносимые на защиту

1. Сохраняя стабильность и преемственность, городской антропонимикон 2-й половины ХХ в. по ряду параметров (состав и употребительность имен, уровень концентрации, соотношение набора мужских и женских имен, представленность гипокористик в официальной системе именования) отличается от его состояния в диахронии. Изменение социокультурных реалий неизменно отражается на статистической структуре именника, не нарушая традиционности его ядерной части, базирующейся на календарных именах (преимущественно православного репертуара). Новым направлением в развитии личной онимии в конце ХХ в. становится брэндинг, вызывающий повышенное внимание языкового коллектива к номинативным ресурсам антропонимной периферии.

Впервые установлены закономерности динамики антропонимикона современного белорусского города в их зависимости от экстралингвистических факторов - социальных и культурно-исторических изменений в жизни общества.

2. Специфика современной именословной системы г. Витебска в контексте развития восточнославянской антропонимии заключается в большем разнообразии ассортимента имен, сниженном уровне их концентрации (по сравнению с именником смолян), существовании местной «моды» на имена, специфичности «отклика» статистических групп личных имен на коренные социально-исторические преобразования.

Впервые выявлены особенности системы русскоязычных личных имен современного белорусского города по отношению к антропонимии других восточнославянских городов (Смоленска, Одессы, частично Астрахани, Барнаула, Калининграда, Курска, Калуги, Костромы, Тамбова, Ульяновска, Пензы, Владимира).

3. В силу доминирования города в процессе формирования культурного пространства сельский именник тяготеет к качественному сближению с городским, превосходящим его с точки зрения репертуарного разнообразия. Городскому антропонимикону по сравнению с сельским менее свойственны просторечные фонетические, морфологические варианты и гиперкорректные формы имени в официальном употреблении; женская подсистема городского антропонимикона по отношению к мужской проявляет большее, чем в сельской местности, стремление к расширению состава; активный антропонимный фонд города на 10 - 20 лет опережает фонд села по времени проникновения в него ряда календарных и некалендарных личных имен.

Впервые выявлена специфика антропонимикона г. Витебска в рамках оппозиции городского и сельского именников, установлены продуктивность и региональное своеобразие вариантов личных имен, бытующих в официальной сфере города и села.

4. Эмоциональное отношение жителей витебского региона к функциональной парадигме своего именования в различных ситуациях его использования обусловлено рядом социолингвистических (церковным, традиционным, культурно-эстетическим, фреквентативным) и интралингвистических факторов (фоносимволическим, грамматическим, семантическим). Своеобразие функционирования личных имен в г. Витебске связано с особенностями идиолекта, социально-возрастными параметрами и интенциями коммуникантов и заключается в деактуализации этимологической и негативности коннотативной семантики.

Впервые определены особенности эмоционального отношения референтов к парадигме своего именования в различных ситуациях его употребления, установлен уровень ономастико-этимологической компетенции горожан, определены гендерные и коннотативные параметры антропонимных единиц.

5. Отличительные черты процесса смены имени в городском социуме состоят в его активизации на протяжении 2-й половины ХХ в., а также смещении акцента реноминации с субъекта на объект.

Впервые установлены отличительные черты процесса смены имени в контексте социокультурных реалий 2-й половины ХХ в.

6. Региональный антропонимикон обладает некоторыми универсальными для мировой антропонимной практики способами корреляции близнечных именований: фонетической отнесенностью, семантической связью, алфавитностью личных имен; при этом степень их продуктивности в г. Витебске невысока. Характерной для витебского региона является именная ранговая связь, проявляющаяся в совпадении либо близости ранговых показателей близнечных имен.

Впервые определены особенности имянаречения близнецов, способы корреляции близнечных именований в белорусском региональном именнике.

Личный вклад соискателя

Диссертация представляет собой самостоятельное исследование, выполненное лично автором.

Апробация результатов диссертации

Результаты диссертации докладывались на восьми международных, двух республиканских научных и научно-практических конференциях, двух внутривузовских научных сессиях профессорско-преподавательского состава и аспирантов: Международной научной конференции «Имя и слово (проблемы семантико-прагматического взаимодействия в славянских языках)» (Брест, 19-20 апреля 2007 г.), III Международной научно-методической конференции «Славянские языки: системно-описательный и социокультурный аспекты исследования» (Брест, 22-23 ноября 2007 г.), Международной научной конференции «Взаимодействие и взаимопроникновение языков и культур: состояние и перспективы» (Минск, 20-21 марта 2008 г.), VII Международной конференции «Межкультурные коммуникации: ноосферная парадигма в языке» (Алушта, 21-24 мая 2008 г.), республиканской научно-практической конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «III Машеровские чтения» (Витебск, 24-25 марта 2009 г.), Международной научно-практической конференции «Кулешовские чтения» (Могилев, 24 апреля 2009 г.), IV Международной научной конференции «Русский язык: система и функционирование» (Минск, 5-6 мая 2009 г.), V Международной научной конференции «Текст. Язык. Человек» (Мозырь, 21-22 мая 2009 г.), VI Республиканской научно-практической конференции «Полесский регион и наука XXI века» (Мозырь, 25 июня 2009 г.), VIII Международной научной конференции «Белорусско-русско-польское сопоставительное языкознание и литературоведение» (Витебск, 22-24 октября 2009 г.), ежегодных научных сессиях профессорско-преподавательского состава и аспирантов Витебского государственного университета им. П.М. Машерова (Витебск, февраль 2008 г.; февраль 2009 г.).

Диссертация прошла обсуждение на заседаниях кафедры общего и русского языкознания УО «Витебский государственный университет им. П.М. Машерова» 27 ноября 2007 г., 06 ноября 2008 г., 22 сентября 2009 г., 29 октября 2009 г.

Опубликованность результатов диссертации

По теме диссертации опубликовано 18 работ общим объемом 5,3 авторских листа: 8 научных статей (3,7 авт. л.) в изданиях, включенных в перечень научных изданий Республики Беларусь для опубликования результатов диссертационных исследований, в том числе 2 - в зарубежных; 10 публикаций в виде материалов и тезисов конференций.

Все публикации выполнены соискателем без соавторов.

Структура и объем диссертации

Диссертация состоит из перечня условных обозначений и сокращений, введения, общей характеристики работы, трех глав, заключения, списка использованных источников и девяти приложений.

Во введении обосновывается актуальность темы диссертационного исследования, определяются основные направления работы.

В первой главе представлен аналитический обзор научных трудов, проблематика которых связана с темой данной диссертации, рассматриваются существующие логико-философские концепции личного имени, анализируется ряд проблемных вопросов антропонимической теории. Во второй главе выявляются закономерности динамики женской и мужской подсистем антропонимикона г. Витебска во 2-й половине ХХ в., сопоставляется статистическая организация регионального именника на разных этапах его развития (XVII, XIX, ХХ вв.). Третья глава посвящена установлению особенностей антропонимикона современного белорусского города в социолингвистическом аспекте.

В заключении подводятся общие итоги исследования, характеризуется их практическая значимость, предлагаются конкретные рекомендации по их использованию.

В диссертации представлены следующие приложения: А. Динамика мужской подсистемы городского антропонимикона. Б. Динамика женской подсистемы городского антропонимикона. В. Активные динамические процессы в городском антропонимиконе на протяжении XVII-XX вв. Г. Антропонимикон г. Витебска и Витебского района в сопоставительном аспекте. Д. Вариативность именных форм в витебском городском антропонимиконе. Е. Смена личного имени. Ж. Функционирование личных имен. И. Личные имена близнецов. К. Акты о практическом использовании результатов исследования. В совокупности приложения включают в себя 26 таблиц и анкету.

Полный объем диссертации составляет 178 страниц, в том числе основной текст - 108, библиографический список - 21, приложения - 49 страниц. Библиографический список (с учетом собственных публикаций соискателя) включает 260 наименований.

Основное содержание работы

антропонимикон культурный город

Первая глава «Теоретические аспекты изучения личного имени» носит обзорно-аналитический характер и состоит из трех разделов.

Первый раздел посвящен логико-философскому осмыслению проблем номинации. Рассматриваются концепции личного имени известных мыслителей, начиная с античности и до наших дней. Особое внимание уделяется философии имени - самобытному течению русской философской мысли начала ХХ в., оказывающему значительное влияние на новейшие ономастические исследования. В трудах основоположников философии имени (П.А. Флоренского, А.Ф. Лосева, С.Н. Булгакова) обнаруживается энергийная связь между словом и обозначаемой им сущностью, между именем человека, его психофизиологическими особенностями и биографией, между языком и актуальной действительностью культуры; закладывается современная методологическая основа анализа языкового материала - раскрытие глубинной природы языка внутри философии.

Во втором разделе содержится обзор восточнославянской антропонимической литературы, представленной в хронологическом порядке и связанной с полиаспектным изучением личных имен. Среди лингвистических дисциплин антропонимика - это сравнительно молодая отрасль науки, начало становления которой в её современном облике приходится приблизительно на 50-60-е гг. ХХ в. Антропонимическая проблематика развивалась на стыке многих дисциплин: истории, этнографии, географии, социологии, литературоведения, теологии, лингвистики. В итоге к концу ХХ - началу ХХI в. восточнославянская антропонимика обрела достаточно прочные теоретические основания: сделано описание процессов становления, развития и функционирования имен в языке в синхронии и диахронии, проанализированы особенности антропонимической деривации, охарактеризованы принципы лексикографирования антропонимных единиц, выявлена роль именований в текстообразовании и коммуникации и др. Современный антропоцентризм стимулировал осмысление личных имен с точки зрения этно-, психо-, социо-, прагмалингвистики и других аспектов теории речевого общения.

Теоретико-методологическую базу реферируемого диссертационного исследования составили труды А.В. Суперанской, В.Д. Бондалетова, В.А. Никонова, Н.В. Бирилло, А.М. Мезенко, В.И. Супруна, А. Вежбицкой, И.А. Королевой, И.Э. Ратниковой, С.Н. Смольникова и др.

В третьем разделе анализируются актуальные проблемы теории личного имени. Укоренившаяся традиция проведения антропонимических исследований в рамках традиционно-описательной лингвистики, дисбаланс в развитии теории имени собственного и нарицательного обусловили наличие в антропонимике ряда нерешенных вопросов, к которым следует отнести вопрос о связи антропонимов с формированием и выражением модальности, выявление инварианта в парадигме именных форм, конституирующих вариантный ряд, терминологические разночтения в описании антропонимии (в частности, целесообразна дифференциация таких понятий, как форма и вариант имени, номинация и идентификация), изучение коммуникативно-функциональной сущности личных именований в актуальном и виртуальном пространстве, раскрытие гендерных стереотипов в процессе номинации и имяупотребления и др. Насущной необходимостью является составление разнообразных словарей русских и белорусских личных имен, создание обобщающих монографий в сфере антропонимики. Уточнению некоторых проблем антропонимической теории может способствовать преломление их сквозь призму концепции семантической и функциональной негомогенности антропонимии, в рамках которой в языке противопоставляется система актуальных (конкретно-референтных) и потенциальных антропонимов. Наглядной иллюстрацией данному утверждению может послужить предложенный в диссертации способ выявления инвариантной формы имени. В работе доказывается, что полная паспортная форма имени, выступающая инвариантом в сфере актуальной антропонимии, неспособна синтезировать всевозможные потенциальные именные формы, поскольку в актовые записи попадают стилистически и лингвистически разные антропонимные единицы, в том числе этимологически тождественные, с некорректной орфографией. Церковнославянская форма агионимов, в которой они впервые проникли в восточнославянский именослов, в силу ряда причин также не может последовательно выступать классификационным средством упорядочения потенциального антропонимного материала. В системе потенциальной антропонимии поиск инварианта следует связывать с нормативностью и частотностью употребления варьируемых личных имен на широком хронологическом срезе, объединяя существующие варианты на основе значимости именной формы в системе форм, составляющих вариантный ряд.

Вторая глава «Антропонимикон современного белорусского города в динамическом аспекте» состоит из трех разделов.

В первом разделе проводится анализ динамики мужской подсистемы современного городского антропонимикона с опорой на количественно-качественный метод В.Д. Бондалетова. Все контрольные срезы описываются по следующей схеме: устанавливается количественный состав мужского именника, классифицируются статистические группы личных имен (единичные, редкие и популярные именования), прослеживается реакция именника на социальные преобразования. Анализируется динамика первой десятки популярных мужских имен.

Мужской именослов исходного контрольного среза 1941-44 гг. содержит 65 антропонимных единиц, из них 17, по количеству имяносителей превышающих либо равных среднему коэффициенту одноименности (7 единиц; определяется путем деления числа новорожденных мальчиков на количество зарегистрированных мужских имен, далее обозначается при помощи аббревиатуры СКО), являются частыми (популярными): Игорь, Георгий, Григорий, Эдуард, Василий / Василь, Иван, Генадий, Евгений, Пётр, Валерий, Михаил, Леонид / Леонит, Анатолий, Виктор, Александр, Николай, Владимир. В целом на долю частых приходится 26,15% от общего количества имен, тогда как удельный вес редких имен (26 единиц) составляет 40%, а единичных (22) - 33,84%. Статистическая структура антропонимикона характеризуется следующими параметрами: все популярные имена охватывают 80,70% новорожденных мальчиков, первая десятка частых имен - 70,23%, а пятерка - 42,09%. Редкие и единичные имена в совокупности обслуживают 19,3% новорожденных. Основной тенденцией в развитии городского антропонимикона на срезе 1941-44 гг. следует считать его стабилизацию, проявляющуюся в традиционности используемых антропонимных ресурсов.

Контрольные срезы 1954 и 1964 гг. знаменуют собой начало и конец хрущевской «оттепели», обозначившей поворот к десталинизации и либерализации общества. Тем не менее, как известно, антропонимикон не является прямым отражением общественных процессов и нередко с опозданием реагирует на них. Главными тенденциями развития мужской подсистемы городского именника в 1954 г. явились концентрация (СКО увеличивается более, чем в 3,5 раза, достигая 25 единиц), стабилизация и сужение репертуара (до 62 имен). В качественном отношении популярная часть высоко традиционна, содержит в себе только календарные антропонимы и на 13 единиц совпадает с популярным фондом 1941-44 гг. (впервые в число частых в 50-е гг. ХХ в. выдвигаются антропонимы Сергей, Юрий, Олег). Заимствования находятся на периферии именника. На срезе 1964 г. каких-либо заметных подвижек в соотношении статистических групп личных имен и их частотности не происходит. Своеобразной реакцией мужского именослова на некоторое смягчение политического режима явилось сохранение прежнего уровня концентрации (СКО поднялся всего на один пункт до 26 единиц) и расширение именного репертуара на 4 единицы.

Развитие именника 70-х гг. проходит под знаком стабильности. СКО возрастает до 36 единиц - самый высокий уровень за всю 2-ю половину ХХ в. Постепенно усиливается интерес ономатета к славянской антропонимии, пока еще наиболее характерной для редкого и единичного фонда имен.

В 1984 г. количество имен (68) на 9 единиц превышает планку 1974 г., а СКО (29) опускается на 7 пунктов. В связи с ускорением темпов антропонимного развития важным показателем традиционности именослова становится построение официальной антропонимной формулы по принципу соименования, выраженное в наречении сына именем отца или деда (распространяется на 10,25% новорожденных мальчиков).

В 1994 г. предельно развиваются все тенденции 80-х гг. Невзирая на неблагоприятную демографическую ситуацию, СКО опускается на 15 пунктов (до 14 единиц), а количество имен (77) достигает рекордной для 2-й половины ХХ в. отметки. Немаловажную роль в функционировании личной онимии конца ХХ в. играет брэндинг, вызывающий интерес ономатета к экзогенным и редчайшим календарным именам, рост антропонимной периферии: фактический материал демонстрирует увеличение удельного веса единичных имен (в женской подсистеме именослова от 29,17% в 1974 г. до 50,51% в 1994 г.; в мужской - от 20,58% в 1984 г. до 31,16% в 1994 г.) и числа обслуживаемых ими новорожденных (в женском именнике 1974 г. - 1,05%, 1984 г. - 1,84%, 1994 г. - 4,98%; в мужском соответственно 0,75% / 0,71% / 2,14%).

Во втором разделе определяются статистические параметры женской подсистемы городского антропонимикона в сопоставлении с мужской. Описывается состав и удельный вес частых женских имен на каждом срезовом этапе, прослеживается обновление десятки самых популярных имен.

Отдельное внимание уделяется редким и единичным именам, обеспечивающим разнообразие именной системы. В качестве наиболее показательных рассматриваются следующие группы антропонимов: имена-гипокористики, искусственные имена, имена с идеологической семантикой, заимствования.

В официальном городском антропонимиконе на всей совокупности срезовых этапов выявлена 31 гипокористическая форма имени (из них всего 2 мужских): Тоня, Люся, Маланя, Вита, Ася, Симма, Броня, Геля, Лиля, Алик, Макс и др. Наибольшую продуктивность гипокористики получили в женском именнике 40-50-х гг. ХХ в., когда их количество достигало соответственно 13-ти и 8-ми единиц. Использование для официального именования мужчин сокращенных форм имени, семантический инвариант которых маркирует близость, нетипично, поскольку противоречит стереотипным маскулинным свойствам (статусность, твердость, непоколебимость, отрицание фемининности). Тенденция к возрастанию употребительности твердых кратких форм женских имен (типа Таиса, Мина, Ксана) истолковывается их большей близостью к немаркированным полным именам.

Искусственные имена представляют собой плод индивидуального номинативного творчества и отличаются от ядерных именных моделей наличием «непригашенного» апеллятивного значения. Соотношение искусственных антропонимов, использованных при наречении мальчиков и девочек на протяжении 2-й половины ХХ в., составило 1:7. Продуктом имятворчества являются именования Граф, Ветвина, Лира, Таина, Русалина, Алмаза, Карина (в 90-е гг. имя входит в популярный антропонимный фонд, в армянских семьях встречается в форме Каринэ).

Подчеркивается, что одним из наиболее продуктивных способов расширения границ национального именослова является заимствование. Характеризуется устойчивый репертуар иноязычных имен, распространенных в городском антропонимиконе. Отмечается, что заметное увеличение заимствований относится к периоду «перестройки» и соответствует современным закономерностям в развитии апеллятивной лексики.

В третьем разделе сопоставляются квантитативные показатели динамики системы личных имен горожан на протяжении XVII-XX вв. Сведения о состоянии регионального антропонимикона в XVII в. почерпнуты из работ А.М. Мезенко. Отмечается значительное сужение границ современного мужского именника: количество именований, зафиксированных в XVII в. (114), почти в два раза превышает уровень 1994 г. (77), максимальный во 2-й половине ХХ в. Мужской именник жителей Витебской губернии XIX в. включает в себя 227 антропонимов. Анализ первой десятки антропонимов, наиболее употребительных в г. Витебске в середине XVII, XIX и конце XX вв., позволил установить, что лидирующие десятки XVII-XX вв. совпадают только в одном имени (Андрей - XVII в. - 3 ранг / XIX в. - 9 / XX в. - 3), XVII и XIX - в четырех (Иван - абсолютный лидер, Василий - абсолютное 6-е место, Андрей, Михаил - XVII в. 7 / XIX в. 4), XIX и XX - в трех (Андрей; Александр - XIX в. 3 / ХХ в. 1, Антон - соответственно 5 / 10 ранг). Ключевым подтверждением стабильности и преемственности именника жителей г. Витебска является то, что из всех личных именований с повышенной частотностью, зафиксированных в XVII и XIX вв., в ХХ в. не отмечено только одно (Иосиф), и наоборот, всего 3 антропонима, общих для XIX и XX вв., не представлены в XVII в. (Владислав, Евгений, Игнатий). Подчеркивается, что основу предпочитаемого антропонимикона витеблян как в синхронии, так и в диахронии составляют имена православного церковного календаря, а его качественное обновление к концу ХХ в. достигает 69,39%.

Третья глава «Антропонимикон современного белорусского города в социолингвистическом аспекте» включает пять разделов.

В первом разделе, содержание которого ориентировано на выявление проблем развития и взаимодействия городского и сельского антропонимиконов, отмечается тяготение сельского именника к качественному сближению с городским. В период оккупации (1941-44 гг.) на долю общих имен в мужской подсистеме антропонимикона г. Витебска и Витебского района приходится 27 единиц (41,53% городского и 62,79% сельского именного репертуара; минимальный уровень во 2-й половине ХХ в.). В годы брежневского «застоя» удельный вес группы общих имен в номинативной среде села достигает 100% и держится на этом уровне вплоть до начала «перестройки». Специфика амплитуды колебаний удельного веса одинаковых имен в женской подсистеме именослова Витебщины заключается в том, что его минимальный уровень наблюдается не в 40-50-х гг., а в последнем десятилетии ХХ в. (1994 г. г. Витебск - 36,36%, Витебский район - 78,26%; 36 единиц). Зачастую конкретное имя под влиянием его повышенной популярности в городе стремительно выдвигается в фавориты и в сельской местности, например, Александр (1941-44 гг. г. Витебск - 3-й ранг, Витебский район - 7-й; 1954 г. г. Витебск, Витебский район - 1-й ранг), Андрей (1964 г. г. Витебск 7-й ранг / в Витебском районе не входило в первую десятку; 1974 г. - 3-й / 2-й) и мн. др. В Витебском районе тенденцию к более широкому распространению обнаруживают антропонимы Иван, Василий, Николай, Виктор, Вера, Любовь, Надежда, Раиса, Светлана. Демонстрируется количественный дисбаланс городского и сельского антропонимиконов, возрастающий на протяжении 2-й половины ХХ в. и достигающий максимума в 90-е гг. для женской подсистемы (г. Витебск - 99 имен, Витебский район - 46), в 80-90-е гг. - для мужской (1984 г. г. Витебск 68 имен / Витебский район 38; 1994 г. 77 / 47).

Второй раздел посвящен анализу вариантов личных имен, бытующих в официальной сфере. Подчеркивается, что максимальная представленность вариантов личных имен в городском антропонимиконе приходится на 40-50-е гг. ХХ в. и связана в первую очередь с варьированием в области фонетики и орфографии под влиянием билингвизма. Так, часть фонетических вариантов личных имен отражает «аканье» / «яканье» в их произношении (Ефрасиния, Валярьян, Сафоний, Палина, Лалита и др.), «дзеканье» (Владзимир), замену /з/ на /с/ (Тареса < Тереза; наблюдается также диссимиляция гласных звуков; ср. бел. разг. Тарэса) и др. Среди фонематических вариантов имен с финалью - ия (канонические) / - ья (народные формы) последние более продуктивны. Постепенное вытеснение канонических антропонимов народными вариантами прослеживается на примере имени Наталья / Наталия. В 40-50-е гг. вариант Наталия в силу значительной распространенности использовался для имянаречения в разных социальных слоях (на срезе 1941-44 гг. форма имени Наталия закреплена за 5 новорожденными девочками, Наталья - за 1; в 1954 г. соответственно 23 / 68 фиксаций). Резко теряя в употребительности с 1964 г. (Наталия - 3 фиксации, Наталья - 127), указанный вариант становится характерным для семей, где хотя бы один из родителей может быть отнесен к интеллигенции.

Отмечается, что городскому антропонимикону по сравнению с сельским менее свойственны просторечные фонетические, морфологические варианты имен и гиперкорректные формы (типа Лориса, Голина, Томара, Морина и т.п.) как стремление к грамотной передаче личного имени либо его оригинальности.

В третьем разделе устанавливаются характерные особенности процесса реноминации в контексте социокультурных реалий 2-й половины ХХ в. В г. Витебске на выделенных контрольных срезах правом изменить имя воспользовались 68 человек. Среди людей, рожденных в 50-60-е гг. ХХ в., подавляющее большинство принимало решение изменить свое имя после достижения совершеннолетия. Начиная с 70-х гг. ХХ в., доминирующим фактором процесса реноминации становится усыновление ребенка. В качестве вероятных мотивов для смены личного имени на конкретных примерах рассматриваются: стремление представителей иных национальностей к именованию в соответствии с белорусскими антропонимными традициями; восприятие имени как «устаревшего», «простонародного»; погоня за оригинальностью при выборе имени; желание иметь популярное имя; собственное представление имяносителя о корректности официальной формы антропонима; влияние тенденции к национализации именослова, имеющей дерусификаторский характер. Представители восточнославянских и других народов для усыновленных детей обычно выбирают популярные имена, причем частотность вновь присвоенного имени по сравнению с предыдущим, как правило, возрастает.

В четвертом разделе прослеживается зависимость функционирования антропонимных единиц от социально-возрастных параметров и интенций коммуникантов, определяются особенности эмоционального отношения референтов к функциональной парадигме своего именования в различных ситуациях его использования. Описание дисгармоничной коммуникации базируется на анализе функциональных вариантов номинативных единиц в конфликтной ситуации, «грубых, ругательных, обидных» форм именований в оценке их носителей, а также фонда коннотативных антропонимов, бытующего в речи горожан. Приводятся статистические результаты изучения ономастико-этимологической компетенции жителей г. Витебска. Устанавливается, что знания горожан о происхождении личных имен отличаются неполнотой: корректное понимание семантики личных именований наряду с реальной историей их возникновения нашло отражение в 26% анкет учащейся молодежи и 13% анкет представителей средней / старшей возрастной группы.

В пятом разделе выявляются особенности имянаречения близнецов в витебском регионе. Констатируется отсутствие в городском именнике таких универсальных способов корреляции близнечных именований, как использование единиц номинации, предписываемых традицией, присвоение разнополым близнецам парных имен (типа Александр - Александра); подчеркивается нехарактерность обычая присваивать близнецам фонетически связанные имена (Артур - Тимур, Фаина - Инна). Принцип алфавитности антропонимов распространяется на 13,8% именных пар (Андрей - Алексей, Дмитрий - Диана, Леонид - Людмила и др.), а принцип семантической связи - на 17,24%, что свидетельствует о невысокой степени их продуктивности. Семантическая связь присутствует в следующих именах близнечных пар г. Витебска: Надежда - Любовь (соответствующие апеллятивы обозначают важнейшие христианские добродетели; 1954 г.), Пётр - Павел (перекличка с именами апостолов Христа; 1964 г.), Руслан - Людмила (ассоциативная связь с персонажами поэмы А.С. Пушкина «Руслан и Людмила»; 1974 г.), Мария (др.-евр. `госпожа') - Кирилл (греч. `повелитель, владыка, хозяин'; эти имена носили родители преп. Сергия Радонежского; 1994 г.) и др. В качестве специфической для белорусского региона выделяется именная ранговая связь, проявляющаяся в совпадении либо близости ранговых показателей индивидуальных имен близнецов (её повышенный уровень характерен для 47,12% пар антропонимов). Ранговый тип связи наименее выражен между именами, обслуживающими близнецов-девочек (в 20,5% из 34 пар указанного типа разница именных рангов превышает 10), наиболее - между именами, обслуживающими близнецов-мальчиков (разница рангов превышает 10 в 13,7% пар). Подчеркивается, что в г. Витебске близнецам обычно присваивают высокочастотные имена: 113 из 174 зафиксированных личных именований на конкретных срезовых этапах входят в первую десятку самых популярных антропонимов.

Заключение

1. Сохраняя стабильность и преемственность, городской антропонимикон 2-й половины ХХ в. по ряду параметров отличается от его состояния в диахронии. Для витебской антропонимной системы ХХ в. характерно значительное сужение мужского набора личных имен (в 1641 г. их зафиксировано 114, в 1861 г. - 227, а в 1994 г. - 77). Углубление концентрации именослова за период 40-70-х гг. ХХ в. (рост среднего коэффициента одноименности на протяжении 1941-44-1974 гг. составляет 29 единиц) в четыре раза превосходит показатели 1641-1861 гг., когда усиление номинативной нагрузки на имена составило всего 2,7 единицы. Социально-исторически обусловленное изменение направленности концентрации именника в сторону её сокращения начинается лишь с 80-х гг. ХХ в. Гипокористики на современном этапе перестают играть роль стилистически немаркированного средства дифференциации лиц с одинаковыми календарными именами и практически исключаются из официальной сферы употребления. Во 2-й половине ХХ в. именной репертуар жителей г. Витебска по отношению к XVII в. качественно обновляется на 69,39%.

При общности динамических тенденций мужская и женская подсистемы современного городского антропонимикона характеризуются индивидуальными особенностями в организации статистической структуры, качественной наполняемости. Отличительной чертой женского именослова по сравнению с мужским является ярко выраженное стремление к расширению репертуара, меньшее проявление тенденции к концентрации, меньшая степень употребительности «сквозных» имен (в женском именнике их насчитывается 11,84%, а в мужском - 19,04% от общего числа антропонимных единиц).

За период 1941-44-1994 гг. 8608 новорожденным девочкам было присвоено 211 личных имен, что на 64 единицы превосходит сумму мужских именований - 147 (количество новорожденных мальчиков - 9044). Максимальная разница между мужским и женским антропонимным репертуаром приходится на контрольный срез 1994 г. и составляет 22 единицы, а минимальная - 7 единиц - на срез 1964 г. Концентрация женской части именослова во 2-й половине ХХ в. непрерывно возрастает вплоть до 80-х годов и по своей интенсивности уступает показателям мужской части. Только единожды - как следствие специфичности реакции разных гендерных составляющих регионального антропонимикона на либерализацию социальной атмосферы во время хрущёвской «оттепели» (срез 1964 г.) - остановка тенденции к концентрации и расширение границ мужского именослова (СКО за десятилетие 1954-1964 гг. поднимается всего на 1 пункт) происходит на фоне методичного (на 4 пункта) роста СКО в группе женских имен. И наоборот, тяготение мужской части постсоветского городского антропонимикона к разноименности также проявляется с большей интенсивностью (снижение СКО в 90-е гг. составляет 12 единиц для женской подсистемы, 15 - для мужской). Сопоставление статистической организации мужской и женской частей антропонимикона во 2-й половине ХХ в. обнаружило, во-первых, сходство в удельном весе частых имен (самое большое расхождение количественных показателей на контрольном срезе 1974 г. составляет 3,89%), во-вторых, значительное расхождение в динамике удельного веса первой пятерки лидирующих антропонимов в 50-е (среди новорожденных мальчиков - 50,26% имяносителей, девочек - 44,97%) и 70-е годы (50,54% / 58,97%). Амплитуда колебаний антропонимной периферии достигает «пиковых» точек в 50-е (резкое сокращение контингента, обслуживаемого единичными именами, в женской подсистеме с 9,34% до 1,96%, в мужской - с 4,52% до 1,34%) и 90-е годы (его расширение соответственно до 4,98% / 2,14%).

Новым направлением в развитии личной онимии в конце ХХ в. становится брэндинг, вызывающий повышенное внимание языкового коллектива к номинативным ресурсам антропонимной периферии. [2, 5, 9, 10, 11, 12, 17]

2. Несмотря на действие основных антропонимных тенденций, общих для восточнославянской антропонимии конца ХХ в., таких, как снижение показателей концентрации и расширение границ именного фонда, ослабление влияния национальности родителей на именование детей, активизация антропонимических процессов в женской подсистеме именника, возрождение употребительности славянских и редких канонических именований, реакция на них локальных антропонимиконов регионально специфична. Специфика современной именословной системы г. Витебска заключается в большем разнообразии ассортимента имен, сниженном уровне их концентрации (по сравнению с именником смолян), существовании местной «моды» на имена, специфичности «отклика» статистических групп личных имен на коренные социально-исторические преобразования. Так, например, реакция мужской подсистемы витебского антропонимикона на социальные настроения накануне «перестройки» по степени своей интенсивности превосходит реакцию именника смолян, отличающуюся значительно более высоким уровнем концентрации (СКО в Смоленске равен 51 единице, в Витебске - 29; количество имен (69) практически совпадает со статистикой по г. Витебску (68), однако обслуживает в два раза больше имяносителей). В г. Витебске по сравнению со Смоленском и Одессой в определенные периоды большую продуктивность демонстрируют имена Иван, Пётр, Вера, Надежда, Любовь (40-е годы), Геннадий, Леонид (40-50-е годы), Валерий, Вячеслав, Галина, Валентина (60-е годы) и др. [2]

3. В силу доминирования города в процессе формирования культурного пространства сельский именник тяготеет к качественному сближению с городским, превосходящим его с точки зрения репертуарного разнообразия. Удельный вес группы общих имен в номинативной среде города существенно уступает показателям по селу, которые в годы брежневского «застоя» достигают абсолютного максимума - 100% (1974 г.) и держатся на этой планке вплоть до начала «перестройки». Некоторое сокращение части общих мужских имен в сельском антропонимиконе приходится на конец 80-х - начало 90-х гг. (1994 г. - 91,48%) и расценивается нами как положительный факт. Проникновение в активный антропонимный фонд Витебского района ряда календарных и некалендарных именований (Валентин, Вячеслав, Евгений, Константин, Олег, Семён, Станислав, Юрий, Ирина, Денис, Марина, Артур, Анжелика, Максим, Кристина, Ян, Яна; Вадим, Игорь, Диана, Виктория, Антон, Карина, Снежана, Матвей) отстает от их актуализации в г. Витебске на 10 - 20 лет.

Именники города и села сходны в динамике спада (40-50-е, 70-е гг. ХХ в.) и роста (80-90-е гг.), однако женская подсистема городского антропонимикона по отношению к мужской проявляет большее, чем в сельской местности, стремление к расширению состава: разрыв между суммой мужских и женских именований в г. Витебске на протяжении 1974-1994 гг. неуклонно увеличивается (1974 г. - 13 единиц, 1984 г. - 15, 1994 г. - 22), тогда как в Витебском районе в последней четверти ХХ в. он практически сводится на нет (1974 г. - 9 единиц, 1984 - 3, 1994 - 1). Снижение концентрации отмечается в городе на десятилетие позже (с 1984 г., Витебский район - с 1974 г.).

Вариативность личных имен, преимущественно в области их орфографии и орфоэпии, наиболее представлена в городском антропонимиконе в период Великой Отечественной войны и первое послевоенное десятилетие, когда вопрос о грамотности административных работников был закономерно отодвинут на второй план. В 90-е гг. ХХ в. варианты, как правило, находятся в пределах нормы и связаны с вхождением в активное употребление церковной либо светской формы имени, при этом женские канонические антропонимы на - ия (типа София) постепенно вытесняются народными вариантами на - ья (Софья).

Городскому антропонимикону по сравнению с сельским менее свойственны просторечные фонетические, морфологические варианты имен и гиперкорректные формы как стремление к грамотной передаче либо оригинальности личного имени. [4, 13]

4. Проведенный нами анкетный опрос показал, что основная масса (96,5%) респондентов удовлетворена своими именами, на эмотивно-положительную оценку которых воздействуют социолингвистические (церковный, традиционный, культурно-эстетический, фреквентативный) и интралингвистические (грамматический, семантический, фоносимволический) факторы. При этом жители города демонстрируют низкий уровень ономастико-этимологической компетенции: как правило, их знания о происхождении личных именований являются неполными, преобладает тенденция к однозначности трактовок, принимается во внимание только отапеллятивная этимология, стоящая за личным именем.

Функционирование региональных антропонимных единиц связано с особенностями идиолекта, социально-возрастными параметрами и интенциями коммуникантов. К примеру, специфической особенностью номинации детей является активное использование «лепетных» имен, окказиональных и малоупотребительных антропонимных форм, прозвищ в роли основного именования, приближенного к нейтральному.

Личное имя выступает как основная коммуникативная единица и в нейтральной ситуации, и в условиях конфликта, хотя дисгармоничность и дистанцированность общения в профессиональной области и среди дальнего окружения нередко подчеркиваются путем применения фамильных номинаций, двухсловной формулы «имя + отчество».

Своеобразие функционирования личных имен в г. Витебске заключается в деактуализации их этимологической и негативности коннотативной семантики. [7, 15, 16]

5. В г. Витебске на шести срезовых этапах, охватывающих 2-ю половину ХХ в., правом смены личного имени себе либо своим детям воспользовались 68 человек, тогда как в Витебском районе - всего 7, что, очевидно, связано с унитивностью и большей традиционностью сельского уклада жизни.

Отличительные черты процесса смены имени в городском социуме состоят в его активизации на протяжении 2-й половины ХХ в., а также смещении акцента реноминации с субъекта на объект. [8, 18]

6. Региональный антропонимикон обладает некоторыми универсальными для мировой антропонимной практики способами корреляции близнечных именований: фонетической отнесенностью, семантической связью, алфавитностью личных имен; при этом степень их продуктивности в г. Витебске невысока. Характерной для витебского региона является именная ранговая связь, существование которой можно объяснить высокой степенью концентрации именника во 2-й половине ХХ в., воздействием на него тенденций моды, отсутствием традиционных именований, предпочтительных для наречения близнецов. Повышенный уровень связи, то есть такая корреляция антропонимных единиц, при которой разница между их ранговыми номерами не превосходит 5 позиций, характерен для 47,12% пар имен. [6, 14]

Рекомендации по практическому использованию результатов

Результаты диссертационного исследования могут служить базой для создания лексикографических пособий, направленных на оказание помощи родителям и работникам органов ЗАГСа при выборе имени новорожденному и его регистрации; могут помочь в составлении словаря личных имен, бытующих на территории Витебщины, а также Республики Беларусь; применяться при разработке теоретических вопросов, затрагивающих проблемы динамики региональных именословных систем и воздействия на них экстралингвистических факторов, а также при проведении специальных курсов и семинаров по проблемам ономастики и краеведения в вузе. Целесообразно использование материалов диссертации при написании курсовых, дипломных, магистерских работ, при подготовке учебных и методических пособий по ономастике и антропонимике, в практике школьного преподавания (на факультативах, занятиях кружков по русскому и белорусскому языкам).

Ряд результатов нашел свое практическое применение в учебном процессе Витебского государственного университета им. П.М. Машерова (дисциплина специализации «Белорусская ономастика» и дисциплина по выбору «Вопросы общебелорусской и региональной антропонимики»), Гродненского государственного аграрного университета (курс «Русский язык как иностранный»), Смоленского государственного университета (спецкурс «Имя собственное в художественном тексте», спецсеминар «Региональный компонент в системе вузовского и школьного образования»), что подтверждают представленные акты внедрения.

Список публикаций соискателя по теме диссертации

1. Скребнева, Т.В. Актуальные проблемы современной фамильной антропонимики / Т.В. Скребнева // Веснік Віцебскага дзяржаўнага універсітэта. - 2006. - №2 (40). - С. 153-156.

2. Скребнева, Т.В. Особенности городского именника в годы Великой Отечественной войны и первое послевоенное десятилетие / Т.В. Скребнева // Веснік Віцебскага дзяржаўнага універсітэта. - 2007. - №2 (44). - С. 81-85.

3. Скребнева, Т.В. Антропонимная вариативность: проблемные вопросы, специфика проявления в региональном именнике / Т.В. Скребнева // Вестник Полоцкого государственного университета. Серия А, Гуманитарные науки. - 2008. - №7. - С. 236-243.

4. Скребнева, Т.В. Антропонимикон города и деревни: проблемы развития и взаимодействия / Т.В. Скребнева // Культура народов Причерноморья. - 2008. - Т. 1, №137. - С. 262-265.

5. Скребнева, Т.В. Активные динамические процессы в антропонимиконе г. Витебска на протяжении XVII-XX вв. / Т.В. Скребнева // Веснік Віцебскага дзяржаўнага універсітэта. - 2009. - №2 (52). - С. 94-98.

6. Скребнева, Т. Общее и специфическое в именовании близнецов / Т. Скребнева // Studia wschodniosіowiaсskie. - 2009. - T. 9. - S. 195-202.

7. Скребнева, Т.В. Речевое функционирование личных имен / Т.В. Скребнева // Вестник Минского государственного лингвистического университета. Сер. 1, Филология. - 2009. - №1 (38). - С. 47-56.

8. Скребнева, Т.В. Смена имени в контексте социокультурных реалий 2-й половины ХХ века / Т.В. Скребнева // Весці БДПУ. Сер. 1, Педагогіка. Псіхалогія. Філалогія. - 2009. - №1 (59). - С. 59-62.