Относительность критериев различения полисемии и омонимии

Размещено на http://www.allbest.ru/

Вятский государственный гуманитарный университет

Относительность критериев различения полисемии и омонимии

Кропотова Л. В.

Адрес статьи: www.gramota.net/materials/1/2007/3-1/50.html

Статья опубликована в авторской редакции и отражает точку зрения автора(ов) по рассматриваемому вопросу.

Источник Альманах современной науки и образования

Тамбов: Грамота, 2007. № 3 (3): в 3-х ч. Ч. I. C. 120-122. ISSN 1993-5552.

Адрес журнала: www.gramota.net/editions/1.html

Содержание данного номера журнала: www.gramota.net/materials/1/2007/3-1/

Основные вопросы научного описания многозначности лексических единиц связаны с определением границ этой категории. Определение границ категории многозначности не поддается четкой операционализации. Поискам критериев, позволяющих разграничить полисемию и омонимию, с одной стороны, и полисемию и моносемию - с другой, посвящено значительное количество исследований (работы И.А. Мельчука, А.К. Жолковского, Ю.Д. Апресяна, Д.О. Добровольского). Однако любой из предлагаемых критериев, взятый в отдельности, носит лишь относительный характер. Традиционно разграничение омонимов и отдельных значений многозначного слова проводится на основе критерия наличия - отсутствия общих семантических признаков у сопоставляемых единиц: лук¹ 'огородное растение, овощ' и лук² 'ручное оружие для метания стрел'. Ранее объективным критерием омонимии считалось различие грамматических категорий для двух лексических значений или различие выражения грамматических категорий при разных значениях: час(ы) - `отрезок времени' и часы - `инструмент для измерения времени' [Апресян 1995:183]. Вместе с тем в ряде случаев грамматические или морфологические различия могут сопутствовать полному несходству лексических значений, но не всегда. В примере час - часы в значении просматривается общая часть - `время'; поэтому оценка данных существительных как омонимичных единиц вступает в противоречие с определением омонимии. Одним из объективных критериев омонимии считалось также наличие у слова разных производных одного словообразовательного класса: бунт (кипа) - бунтовой, бунт (восстание) - бунтовской. Этому противоречат примеры типа земля - земной (шар), земляной (вал), земельный (участок), где омонимии нет. В таких случаях - различие в производных не более чем различие в значениях. Проще выделить омонимы там, где совпадает лишь одна из форм соответствующих слов, ср. три как числительное и три как форма повелительного наклонения глагола тереть. Легко выделяются также омофоны (луг и лук) и омографы (мука и мука). Имеют ли две сравниваемые лексические единицы общие семантические признаки или нет - сложно найти однозначный ответ. Так, лексема коса³ 'длинная узкая отмель', трактуемая словарями как третий омоним по отношению к словам коса¹ и коса², явно обнаруживает общий семантический признак с лексемой коса²: нечто вроде сходства по форме [Апресян 1995:183]. Общие признаки могут быть выделены операционально только в том случае, если им сопоставляются совпадающие элементы толкования. омоним семантический лексический

Семантическое описание лексических единиц представляет собой теоретический конструкт, полученный в результате анализа. В зависимости от того, как толкуется та или иная семема, какие семантические признаки она разделяет с другими семемами, признаки могут выделяться и фиксироваться в толковании или нет (слабые признаки). Отсутствие общих признаков в толковании не означает, что они не могут быть выделены в соответствующих семантических структурах в принципе. Напротив, выделение общих признаков в качестве основания для постулирования полисемии может быть в ряде случаев оспорено, так как существенно не только их потенциальное присутствие, но и их статус в плане содержания толкуемой единицы. В частности, это могут быть этимологически выделяемые признаки, не входящие в собственно значение слова на синхронном уровне [Добровольский 2004: 78].

Относительность критериев различения полисемии и омонимии, а также известная субъективность в выборе способа словарного описания подтверждаются тем, что одни и те же слова по-разному трактуются разными словарями: стопа как 'нижняя часть ноги' и стопа как 'повторяющаяся ритмическая единица стиха' описываются в толковом словаре под редакцией Д. Н. Ушакова в рамках одной словарной статьи как разные значения [Толковый словарь русского языка 1940: 534], тогда как в «Словаре современного русского литературного языка» даются как омонимы [Словарь современного русского литературного языка 1963: 946].

Использование критерия общих семантических признаков осложняется еще и тем, что для адекватного и экономного описания соответствующей лексической единицы следует принимать во внимание ее семантическую структуру в целом. Как известно, выделяются два основных вида семантической структуры многозначного слова: цепочечная и радиальная полисемия. Цепочечная полисемия отличается от полисемии радиальной тем, что в этом случае отдельные значения слова X 'B', 'C' и 'D' связаны общими признаками не с неким главным значением 'A', мотивирующим все остальные, а как бы по цепочке: у значения 'A' обнаруживается некий общий признак со значением 'B', у 'B' некий иной, отличный от предыдущего общий признак со значением 'C' и т.д. В этом случае «крайние» значения 'A' и 'D' общих признаков могут и не иметь.

Сходным образом и в случае радиальной полисемии семантические связи между значениями 'A' и 'B', 'A' и 'C', 'A' и 'D' могут осуществляться на основе разных признаков [Апресян 1995: 186]. Тогда оказывается, что значения 'B', 'C' и 'D' непосредственно не связаны между собой. Однако при системном рассмотрении всех значений 'A', 'B', 'C', 'D' разумно говорить о полисемии слова X, вместо того чтобы разбивать его на ряд омонимов - критерий наличия либо отсутствия общих семантических признаков, взятый сам по себе, в ряде случаев оказывается недостаточным. Очевидно, что и расположение отдельных семем многозначного слова отнюдь не безразлично для осмысления его семантической структуры как некоего единства, так как, например, противопоставление значений 'A' и 'D' без промежуточных звеньев 'B' и 'C' (в случае цепочечной полисемии) навязало бы иную интерпретацию.

Один из критериев разграничения полисемии от омонимии - это критерий несходства значений, фактор, непосредственно отражающий суть этих двух языковых явлений: омонимы топить (тонуть) и топить (становиться жидким путем нагревания), имеющие смысловую общую часть, менее омонимичны, чем омонимы брак (супружество) и брак (несоответствие норме качества), не имеющие даже такой общей части. В связи с этим можно говорить о типах полисемии, по-разному удаленных от омонимии. Наиболее близки к омонимии типы метафорически мотивированной полисемии. Иногда в словарях такая полисемия трактуется как омонимия, например, пленить - `взять в плен' и пленить - `очаровывать'[Апресян 1995: 185].

Сложности в определении границ между полисемией и омонимией объясняются самим устройством языка. Реально мы имеем дело не с четко разграниченными явлениями, а с постепенными переходами, т.е. с некоторой градуированной шкалой, на одном конце которой находятся «классические» омонимы типа лук¹ и лук² [Апресян 1995: 185], а на другом - тесно связанные между собой значения, общая часть семантики которых имеет больший вес, чем релевантные семантические различия (например, поле в сочетаниях типа пшеничное поле и в сочетаниях типа футбольное поле).

Для выработки критериев по разграничению полисемии и моносемии важно изначально четко представлять себе, что в реальной речи мы имеем дело с бесконечным множеством разных употреблений лексических единиц, а не с готовыми списками семем. Если перед лингвистическим описанием стоит задача определить, сколько значений имеет слово X, и охарактеризовать эти значения содержательно, то исходным пунктом является не некое «общее значение», виртуально присущее этому слову, а его различные употребления в речи. В каком-то смысле каждое из употреблений оказывается уникальным, поскольку слово, рассматриваемое как единица речи, т.е. употребленное в конкретной ситуации общения, обрастает дополнительными смыслами, привнесенными данной ситуацией.

Список использованной литературы

1. Апресян, Ю. Д. Лексическая семантика. 2-е изд., испр. и. доп. М.: Изд. Фирма «Восточная литература» РАН, 1995. VII. 472 с. ISBN 5-88766-043-0. ISBN 5-02-017906-х.

2. Добровольский, Д. О. Регулярная многозначность в сфере идиоматики // Сокровенные смыслы. Слово. Текст. Культура. Сб. статей в честь Н.Д. Арутюновой / отв. ред. Ю. Д. Апресян . М.: Языки славянской культуры, 2004. 880 с. ISBN 5-94457-168-3. ISSN 1727-1630.

3. Добровольский, Д. О. Полисемия // Энциклопедия «Кругосвет»: www.krugosvet.ru, 2000.

4. Новый большой немецко-русский словарь / под ред. Д. О. Добровольского. М.: Астрель. В стадии разработки.

5. Словарь современного русского литературного языка. М., Лен.: Изд-во АН СССР, 1963. Т. 14. 1390 с.

6. Толковый словарь русского языка / под ред. Д. Н. Ушакова. Т. 4. М.: Государств. изд-во иностр. и нацональн. cловарей, 1940. 1500 с.

7. Duden. Deutsches Universalwцrterbuch. Hrsg. u. bearbeitet vom Wissenschaftlichen Rat u. d. Mitarbeitern der Dudenredaktion unter Leitung von G. Drosdowski. Bibliographisches Institut Mannheim/Wien/Zьrich: Dudenverlag, 1983. 1504 S. ISBN 3-411-02175-6.

8. Langenscheidts GroЯwцrterbuch Deutsch als Fremdsprache. Hrsg. von D. Gцtz, G. Hдnsch, H. Wellmann. Aufl. 4. Berlin/Mьnchen/Wien/Zьrich/New York: Graphischer GroЯbetrieb Pцssneck, 2001. 1216 S. ISBN 3-468-49026-7.

9. Wцrterbuch der Sprachschwierigkeiten. Zweifelsfдlle, Normen und Varianten im gegenwдrtigen deutschen Sprachgebrauch. Hrsg. von J. Dьckert u. G. Kempcke. Leipzig: Ott Verlag Thun, 1986. 543 S. ISBN 3-7225-6194-9.

Размещено на Allbest.ru