Экспликация топонимического концепта в художественном тексте

Размещено на http://www.allbest.ru/

Экспликация топонимического концепта в художественном тексте

Чистякова О. Н.

Казанский государственный университет

Модель мира в каждой культуре строится из целого ряда универсальных концептов, отношения между которыми носят национально обусловленный характер и отражают миропонимание данного этноса. Концептосфера художественного текста отражает не только и, возможно, не столько узуальное понимание мира, сколько индивидуально-авторский способ восприятия и отражения мира. Особое место в художественном пространстве текста занимают топонимические концепты.

Как известно, топоним в тексте представляет собой свернутый текст, своеобразный текст в тексте, обладающий потенциалом культурно-исторических знаний, сознательно побуждаемых автором и создающих ассоциативный пространственно-временной континиум. Ведь топонимы связаны с историей, неотторжимы от нее, являются носителями информации о прошлом, знаками определенных культурно-исторических событий [Бабенко 2004: 186]. концептосфера художественный текст топонимический

В данном исследовании остановимся на экспликации топонима КАВКАЗ в поэме А. С. Пушкина «Кавказский пленник». Следует отметить, что Кавказ занимает совершенно особое место в творчестве русских писателей Х1Х века. Кавказу посвящены ряд стихов и поэма «Кавказский пленник» и Пушкина. Думается, что применительно к Кавказу с полным правом можно говорить о нем как о концепте, так как он тесно связан с отечественной историей и обращение к нему русских писателей было не случайным. Как правило, под концептом понимают ментальное национально-специфическое образование, планом содержания которого является вся совокупность знаний о данном объекте, а планом выражения - совокупность языковых средств [Маслова 2005:27]. Для художественного текста актуальным становится индивидуальное значение знака, формирующееся на основе личного опыта [Салмина 2001: 71].

Рассматриваемый концепт КАВКАЗ в поэме Пушкина «Кавказский пленник» связан с определенным географическим местом, где в то время шла война между русскими и чеченцами. Структурносодержательная сторона данного концепта, как любого топонимического концепта, в поэме «Кавказский пленник» включает в себя две составляющие:

1) прежде всего, пространственную составляющую, обусловленную топонимическим характером концепта и представляющую собой реальное географическое пространство и виртуальное художественное пространство поэмы. Согласно антропоцентрической теории М. М. Бахтина, пространство художественного текста может представлять собой мир извне - как окружение человека и мир изнутри - как кругозор человека [Бахтин 1974: 14]. Так вот, пространство в поэме «Кавказский пленник» - это мир, изображаемый извне: с одной стороны, как окружение человека, в данном случае это все то, что окружает лирического героя, что он сам непосредственно воспринимает; с другой стороны - это описание пространства самим автором;

2) антропологическую составляющую, также обусловленную топонимическим характером концепта и представляющую собой людей, населяющих данное пространство, находящихся в нем.

Безусловно, данные составляющие в структуре топонимических концептов носят универсальный характер. Уникальность же будет заключаться в репрезентации данных составляющих в конкретном художественном тексте, отображающей особенности индивидуально-авторской картины мира.

В рамках данного исследования остановимся лишь на одной структурно-содержательной стороне концепта КАВКАЗ, а именно, на его антропологической составляющей. Данная составляющая связана с персонажами поэмы, людьми, помещенными в художественное пространство. Структурными элементами данной составляющей в поэме являются черкесы, казаки и лирический герой, русский пленный. Особенностью данного произведения является то, что в изображении русских и черкесов отсутствует оппозиция «свойчужой», хотя это две воюющие стороны, враги. Сами знаки враги, враг встречаются в поэме лишь два раза: с позиции лирического героя, попавшего в плен: «Лица врагов не видит он…» и в строфе, посвященной казакам: «К брегам причалил тайный враг,/Стрела выходит из колчана - /Взвилась - и падает казак/С окровавленного кургана». Данные знаки - не столько показывают отношение поэта к горцам как к врагам, сколько свидетельствуют о двух противоборствующих сторонах, являющихся в этой войне врагами. Особый интерес представляет описание именно черкесов, с которыми воюет Россия.

Для обозначения данного этноса в поэме используются как не оценочные знаки-квалификаторы, так и оценочные, экспрессивные, причем сама оценка может быть как отрицательной, так и положительной. К не оценочным можно отнести такие знаки-квалификаторы, как чеченцы, горцы, народ: «Меж горцев пленник наблюдал/Их веру, нравы, воспитанье…» // «С полей народ идет в аул…» // «…на своих порогах,/Черкесы праздные сидят». Что же касается оценочных квалификаторов, то (+/-)знаки оценки зависят от того, о какой жизни черкесов идет речь: мирной или военной. В мирной жизни это необычный для европейца и русского народ со своими обычаями, нравами и традициями, которые не вызывают никакой негативной реакции у поэта, а, напротив, вызывают симпатию и уважение. Отсюда для обозначения черкесов в мирной жизни используются такие знаки-квалификаторы, как народ чудный, сыны Кавказа, хозяин благосклонный, мирная семья: «Но европейца все вниманье/Народ сей чудный привлекал» // «Когда же с мирною семьей/Черкес в отеческом жилище/Сидит ненастною порой…» // «…К нему войдет пришлец усталый/И робко сядет у огня, -/Тогда хозяин благосклонный/С приветом, ласково, встает/И гостю в чаше благовонной/Чихирь отрадный подает». Мирная жизнь, которую ведет этот народ, привлекает поэта и лирического героя своей незамысловатостью, безыскусственностью (знак простота), а основным характеризующим свойством черкесов становится радушное отношение к гостю (знак гостеприимство): «…Любил их жизни простоту, гостеприимство…».

Что касается этнической характеристики данного народа, то ее вполне можно применить не только к черкесам. Как нам кажется, современный русский человек, русский человека Х1Х века, равно как и сам Пушкин, практически не знакомы сейчас и не были знакомы тогда с отличительными особенностями разных этнических групп, населяющих и населявших Кавказ. Характеристика, данная черкесам в поэме, - это характеристика горца вообще, причем достаточно стереотипная характеристика, включающая в себя описание одежды, оружия и таких качеств, как быстрота, ловкость, проворство. Универсальность данной характеристики, применимой к любому кавказскому народу, подтверждается еще и тем, что в поэме отсутствует описание внешности черкесов. Показательно, что применительно к одежде так же, как и к жизни черкесов, в качестве характеристики используется знак простой, сближающийся для лирического героя с понятием красоты: «Он любовался красотой/Одежды бранной и простой». В качестве элементов одежды упоминаются только «косматая шапка» и «бурка черная». Основным же элементом одежды для черкеса является оружие (не случаен в характеристике одежды знак бранный): «Черкес оружием обвешен;/Он им гордится, им утешен…». Знаками-репрезентантами оружия выступают номинации видов оружия: «На нем броня, пищаль, колчан,/Кубанский лук, кинжал, аркан/И шашка, вечная подруга/Его трудов, его досуга». Что касается качественной характеристики этого народа, то основные его качества связаны с жизнью не мирной, а бранной - это быстрота, сила, ловкость, то есть все то, что помогает в битве остаться живым, знаки-репрезентанты быстрота, сила, проворный, непобедимый, непреклонный: «…пленник наблюдал…/Движений вольных быстроту,/И легкость ног, и силу длани…» // «…вид/Непобедимый, непреклонный».

Естественно, характеристика горца будет неполной без упоминания о коне, который наравне с оружием играет особую роль в жизни кавказцев и пользуется у них особым отношением. В поэме Пушкина знакамирепрезентантами такого особого положения этого животного у горцев и особого к нему отношения черкесов выступают знаки богатство, товарищ: «Его богатство - конь ретивый,/Питомец горских табунов,/Товарищ верный, терпеливый».

Иные знаки-квалификаторы для обозначения черкесов используются при описании жизни военной. Во время военных действий это коварный, жестокий и беспощадный враг, о чем свидетельствуют такие знакиквалификаторы с явно выраженной негативной оценкой, как: коварный хищник, гроза беспечных казаков, злодей, черкесы грозные, черкес суровый, грозный Кавказ. Вообще война и все, что с ней связано, становятся одной из основных семантических составляющих образа черкесов. В этом опять проявляется стереотипное представление о горцах как о народе, не созданном для мирной жизни, народе, смыслом жизни которого является война: «…Летал по воле скакуна,/К войне заранее приучаясь» // «Но скучен мир однообразный/Сердцам, рожденным для войны» // «Воспоминают прежних Дей/Неотразимые набеги…/И пепел разоренных сел…».

Однако следует отметить, что, несмотря на данные знаки, у поэта нет ненависти к этим людям, скорее есть сочувствие к ним и оправдание их беспощадности: черкесы воюют, защищая свое пространство, свой образ жизни, отстаивая свою независимость от внешнего мира. Пожалуй, для самого поэта, всегда стремившегося и к личной, и к политической свободе, самым привлекательным в горцах становится их свободолюбие. В поэме черкесы становятся романтизированным символом свободы, независимости, непокорности. Именно поэтому основной семантической составляющей образа черкесов становится стремление к независимости, свободе, воле. Любопытно в этой связи рассмотреть знаки-репрезентанты данной семантической составляющей.

С одной стороны, в поэме встречаются знаки свобода, свободный, с другой стороны, - вольность, вольный, воля. Как видно, по отношению к чеченцам чаще используются знаки с семой «воля», чем знаки с семой «свобода». За этими знаками стоит особое понимание свободы и воли русскими. Согласно В. В. Колесову, «Свобода….для русских не понятие, а символ, в котором совмещено сразу несколько смыслов, перекрывающих друг друга и явленных лишь в определенном контексте» [Колесов 2004: 107]. Если вывести некое общее значение из всех, стоящих за словом «свобода», то это будет «возможность жить и действовать без всякого рода ограничений». Для русских характерно несколько романтизированное представление о свободе, как бы поэтизация произвола действий, ибо в понимании русского свобода - это выражение личной воли и воли народной, свобода для всех равная [Колесов 2004: 108]. Воля же в русской традиции понимается как свобода от прав, от принципов, «она заявляет себя в форме бунта, деструкции» [Маслова 2005: 168]. Данные национально обусловленные представления о свободе и воле нашли отражение и в поэме Пушкина «Кавказский пленник». Следует вспомнить, что Пушкин считается выразителем сущности русского духа, «певцом свободы». Именно он объединяет свободу как нечто рациональное, свободу общественнополитическую и свободу индивидуальную - вольность.

Именно в образе черкесов в поэме наиболее ярко выражаются представления поэта о свободолюбии, независимости. Значение «независимость» репрезентируется в поэме знаком вольность: «Черкесской вольности ограда» (о горах) // «…дикой вольности любовь». Любопытно, что и по отношению к казакам употребляется знак вольный: «Простите, вольные станицы…», - что еще раз подчеркивает важность для поэта свободы, воли в символическом смысле. Следует также отметить употребление по отношению к черкесам знака дикий, репрезентирующего значение «необузданный, свирепый, суровый»: «дикого народа нравы» // «дикие питомцы брани» // « дикой вольности любовь». Данные знаки (вольность и дикий), на наш взгляд, не случайны в поэме и взаимосвязаны: они помогают создать образ народа, необузданного в своем стремлении к свободе, что у поэта не может не вызывать симпатии. А заключительные строки поэмы в Эпилоге пронизаны сочувствием поэта к народу, утратившему свободу и независимость: «Смирись, Кавказ: идет Ермолов/…Кавказа гордые сыны/Сражались, гибли вы ужасно;/Но не спасла вас ваша кровь,/Ни очарованные брони,/Ни горы, ни лихие кони,/Ни дикой вольности любовь!». В поэме по отношению к черкесам лишь один раз встречается знак свобода, репрезентирующий близкое к значению знака вольность значение «независимость»: «…в горах черкес суровый/Свободы песню запевал». Также один раз встречается знак свободный, репрезентирующий значение «непринужденный, не испытывающий стеснения»: «Младенцы смуглые, нагие,/В свободной резвости шумят».

Что касается образа русского пленного, то по отношению к нему употребляются знаки свобода, освобожденный. Причем по отношению к русскому используются два знака свобода. Один знак репрезентирует значение «независимость», однако, учитывая приведенную поэтом историю данного персонажа, семантическая составляющая «независимость» для этого образа приобретает дополнительные смыслы: герой стремится к личной свободе проявления чувств, к свободе действий, к независимости от высшего света, - именно поэтому он отправляется на Кавказ, являющийся для него неким символом свободы и воли: «Покинул он родной предел/И в край далекий полетел/С веселым призраком свободы» // «Свобода! Он одной тебя/Еще искал в пустынном мире». Другой знак свобода репрезентирует значение «состояние не находящегося в плену, в неволе»: «Свободу, родину забудь» // «Вотще свободы жаждет он». Близок в своем значении ко второму знаку свобода и знак освобожденный - «получивший свободу, избавившийся от плена»: «Тропой далекой/Освобожденный пленник шел». Любопытно, что по отношению к герою-пленнику лишь один раз употребляется знак волен, который, в отличие от знаков вольность, вольный в описании черкесов, вопервых, сближается по значению со вторым знаком свобода (не плен), во-вторых включает в себя сему «свободный выбор в любви»: «Ты волен, - дева говорит,-/Беги…».

Семантическая составляющая образа черкесов - стремление к независимости, свободе, воле - становится основной составляющей понятия «любовь», лежащего в основе создания образа черкешенки. Именно в этом образе, на наш взгляд, особенно ярко проявилось романтическое начало: отсутствует подробная характеристика образа, нет в нем индивидуальности, весь этот образ - воплощение любви. Кроме этого, отсутствует этническая характеристика образа, есть лишь указание на этническую принадлежность, не более: «черкешенка младая», «девагор». Описание этого персонажа выполнено в романтической традиции и может быть легко применимо к любой романтической героине: «взор умильный, жар ланит» // «голос нежный» // «нежный взор» // «бедная дева» «юная дева» // «младенческая душа». Более того, любовь черкешенки к пленнику является славянской по сути и описана в русле русской ментальности, в которой любовь понимается как преображение форм свободы, как свободное личное чувство, в любви важен тот, которого ты любишь; русское понимание любви включает в себя и любовь-страдание, и любовь-жалость, и любовь-милость [Колесов 2004: 104-106]. Героиня сама выбрала, кого ей любить, она помогла пленнику бежать, она пожелала остаться свободной в любви и покончила с собой - все это противоречит и религиозным, и этническим законам народа, к которому она принадлежит.

Таким образом, особенности антропологической составляющей топонимического концепта КАВКАЗ в поэме А.С.Пушкина «Кавказский пленник» обусловлены индивидуально-авторским пониманием данного концепта, что нашло отражение и в семантике данной составляющей, и в особенностях ее репрезентации.

Список использованной литературы

1. Бабенко Л. Г. Филологический анализ текста. Основы теории, принципы и аспекты анализа: Учебник для вузов / Л. Г. Бабенко. - М.: Академический проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2004.

2. Бахтин М. М. Формы времени и хронотопа в романе / М. М. Бахтин // Вопр.языкознания. - 1974. - № 3. - С. 25-34.

3. Колесов В. В. Язык и ментальность / В. В. Колесов. - Санкт-Петербург, 2004.

4. Маслова В. А. Когнитивная лингвистика: Учеб. пособие / В. А. Маслова. - Мн.: ТетраСистемс, 2005.

5. Салмина Л. М. Коммуникация. Язык. Мышление / Л. М. Салмина. - Казань, 2001.

Размещено на Allbest.ru