Особенности определения лексико-семантического поля эмоциональных концептов

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Особенности определения лексико-семантического поля эмоциональных концептов

Фируза Рамзеловна Сибгаева, к. филол. н. Кафедра общей лингвистики и лингвокультурологии Казанский федеральный университет

Аннотация

Статья раскрывает содержание понятия «эмоциональный концепт» и его лексико-семантическое поле в татарской языковой картине мира. Основное внимание в работе автор акцентирует на анализе эмоциональных концептов, что дает возможность выявить универсальное и лингвоспецифичное в способах их концептуализации и функционирования, позволит глубже изучить систему мышления носителей татарского и, шире, тюркских языков.

Ключевые слова и фразы: эмоциональный концепт; лексико-семантическое поле; концепт; лингвокультурологический анализ.

Abstract

The author reveals the content of the notion “emotional concept” and its lexical-semantic field in Tatar linguistic worldview, and pays special attention to the analysis of emotional concepts, which makes it possible to identify universal and linguo-specific in the way of their conceptualization and functioning, allows studying deeper the system of thought of not only Tatar but Turkic languages speakers as a whole.

Key words and phrases: emotional concept; lexical-semantic field; concept; linguo-culturological analysis.

эмоциональный концепт татарский семантический

Для языкового сознания современных носителей языка часто слова лишены внутренней формы, поскольку она забылась, стерлась. Для лингвистического сознания внутренняя форма лексических единиц имеет исключительно важное значение, так как анализ этимологии вскрывает первичную мотивированность слова. Это способствует обнаружению в языке важных аспектов этнического мировоззрения. Ассоциации и смысловые оттенки, создаваемые внутренней формой, обладают большим этнокультурным своеобразием, чем денотативный компонент лексических значений; «соприкасаясь с лексическим значением, внутренняя форма создает своеобразную стереоскопичность словесного представления мира» [2, с. 42].

При попытке выяснения того, как в татарской языковой картине мира выражаются отдельные фрагменты представлений о мире татар, мы сталкиваемся с осколками языческих верований и влиянием той картины мира и системы ценностей, которые обусловлены господством тысячелетней исламской традиции. Ислам как одна из мировых религий последовательно регламентирует повседневную жизнь индивида, и это обстоятельство неминуемо сказывается на укладе жизни и быта всех народов, исповедующих эту религию, что имеет важные следствия и для лингвокультурологии.

Анализ эмоциональных концептов имеет большое значение для моделирования внутреннего мира человека на материале того или иного языка. В работах А. Вежбицкой рассматривается проблема существования «базовых человеческих эмоций» и говорится о том, что концептуализация мира эмоций каждой культурноязыковой общностью осуществляется по-своему. Исследователь отмечает, что чувства, называемые русскими словами «грусть» или «тоска», значимы именно в системе лексических единиц русского языка, в русской языковой картине мира, в английском языке нет точных эквивалентов для их выражения [1, с. 15-30]. Отсутствие единых базовых когнитивных сценариев, описываемых единицами какого-то одного конкретного языка, может привести к сложностям при передаче лексических единиц одного языка на другой язык.

Исследование эмоциональных концептов, попытка их систематизации и описания позволит расширить представления о семантическом поле «эмоциональные концепты», даст возможность выявить универсальное и лингвоспецифичное в способах их концептуализации и функционирования, позволит глубже изучить систему мышления носителей татарского и, шире, тюркских языков. Исследователи, изучающие эмоционально-чувственную сферу человека, указывают на размытость формирующих ее сегментов, четкая и однозначная идентификация которых труднодостижима.

Как отмечает Н.А. Красавский, у терминов «эмоция», «чувство», «аффект» нет жестко закрепленных за ними значений, в психологии отсутствует единое понимание и четкое терминологическое разграничение этих понятий. Следуя терминологической традиции отечественных ученых, исследователь использует термин «эмоция» как понятие собирательное. Автором затрагивается также проблема классификации психических переживаний на базисные (фундаментальные) и производные (периферийные).

По причине того, что между терминами «эмоция» и «чувство» не определены четкие границы, в данном исследовании параллельно используются оба термина.

В качестве примеров, характеризующих мир эмоций татарского народа, рассмотрим наиболее употребляемый концепт м?х?бб?т (любовь).

Эмоциональные концепты татарской лингвокультуры - этнически и культурно обусловленные ментальные образования. Исследование подтвердило, что их специфика определяется традициями, обычаями, нравами, основными стереотипами мышления и моделями поведения. Национальную специфику концептов подтверждают и устойчивые цветовые ассоциации (кызыл м?х?бб?т (красная любовь), кара м?х?бб?т (черная любовь) т?ссез м?х?бб?т (бесцветная любовь)).

Таким образом, внутренний мир человека в целом в сознании носителей татарского языка представляет собой сложное образование, где присутствуют различные сущности и субстанции разных уровней, вступающие между собой в сложные отношения.

В качестве главного конституента языкового поля, передающего содержание концепта наиболее полно и адекватно, в лингвистике рассматривается слово. Слово может служить именем концепта. Он может концентрировать в себе разнообразные смысловые элементы. Статус имени концепта “М?х?бб?т” (Любовь) получает лексическая единица м?х?бб?т (любовь), которая является ключевой лексемой, за которой выстраивается парадигма единиц, воплощающих интерпретационные «портреты» концепта.

Эмоциональный концепт “М?х?бб?т” (Любовь) в татарском языке реализуется лексическими средствами прямой и вторичной номинации. Лексическая репрезентация концепта “М?х?бб?т” (Любовь) в татарском языке осуществляется посредством реализации группы лексем в различных частях речи, которые выстраиваются в парадигмы в соответствии с признаками того или иного прототипического значения концепта “М?х?бб?т” (Любовь):

1) имени существительного: м?х?бб?т (любовь);

2) имени прилагательного: м?х?бб?тле (караш - взгляд); 3) имени действия: м?х?бб?тл?н? (кырлар - поля).

Большую часть лексем составляют единицы вторичной номинации. Они служат наиболее важным информационным источником, поскольку в них знаково фиксируются ментальные операции человека, лингвокультурологический анализ которых позволяет ученым вскрыть мотивационные основы переносов наименований с одних объектов мира на другие, увидеть корреспонденции разных концептосфер того или иного языка. Средствами вторичной номинации служат метафорические наименования в разновидностях и фразеологические единицы. Характерной чертой единиц фразеологического состава языка как знаков вторичной номинации является образно-ситуативная мотивированность, напрямую связанная с мировидением народа - носителя языка. Например:

Карынымда балам тиб?... / Карынымда - / Сине? ?аны?! / М?х?бб?тне? тупылдавы - / Бар м?гън?се д?ньяны? (И. Иксанова). (Букв. В утробе ребенок... / В утробе - / Твоя душа! / Топот любви - / В этом вся истина мира).

Глагол тупылдау (топот) в данном контексте употреблен по отношению к неодушевленному абстрактному предмету (м?х?бб?т), поэтому на первый план выступает прием олицетворения (человек топает - любовь топает). Таким образом, глагольная метафора м?х?бб?т тупылдавы является вербализующей концепт “М?х?бб?т” (Любовь).

Во фразеологии м?х?бб?тк? чуму (букв. погружаться в любовь) для сравнения чувства м?х?бб?т (любовь) с некой жидкостью используется глагол чуму (погружаться).

Слово лишь предварительно обеспечивает возможность передачи информации, а актуальные смыслы концепта извлекаются из создаваемых сочетаний. Значительную часть наших примеров составляют сочетания лексемы м?х?бб?т (любовь) + глагольная лексема: ярсырга (разъяряться, бурлить), ?ксерг? (рыдать), сарылу (обволакивать, прилипать), ?рн? (щемить, ныть), яту (лежать), карау (смотреть), к?т? (ждать), котыру (бушевать) и т.д. Это связано с уникальной способностью тюркских народов воспринимать мир в движении, в динамике, а также с разработанностью образных средств, помогающих раскрыть эту динамику. Как подтверждают специалисты, в тюркских языках очень много глагольных форм, количество которых доходит чуть ли не до нескольких тысяч единиц.

Йоклый м?х?бб?т... / ?и?анга якты нур сиб?-сиб? (Р. Айм?т).

Яши к??елд? шашкын м?х?бб?т, / Д?рли ул хисл?рд? ялкынлап (И. Иксанова).

В поэтических контекстах данные глаголы использованы для создания персонифицированного образа “м?х?бб?т” как условного, нереалистичного живого существа. Реифицированный образ “м?х?бб?т” создается также при сочетании лексемы м?х?бб?т (любовь) с глаголами бару (м?х?бб?т й?ри артымнан - любовь идет за мной, любовь продолжается, любовь не отстает от меня), чиг? (м?х?бб?тен кулъяулыкка чиг? - девушки могут вышить любовь на платочке), тару (юлыгу) (м?х?бб?тк? тарыдым (юлыктым) - встретиться с любовью), ятлау (м?х?бб?тне ятлау - заучивать любовь наизусть) и т.д.

Анализ текстового материала показал, что к периферии, граничащей с ключевым словом эмоционального концепта “М?х?бб?т” (Любовь), относятся и имена существительные: м?х?бб?т тавы (гора любви), м?х?бб?т камчысы (плетка любви), м?х?бб?т эзл?ре (следы любви), м?х?бб?т ш??л?се (тень любви), м?х?бб?т сукмагы (тропа любви), м?х?бб?т кулъяулыгы (платочек любви), м?х?бб?т ш?рабы (вино любви), м?х?бб?т ди?гезе (море любви), м?х?бб?т уты (огонь любви), м?х?бб?т ялкыны (пламень любви), м?х?бб?т очкыны (искорка любви), м?х?бб?т савыты (чаша любви), м?х?бб?т хаты (любовное письмо), м?х?бб?т йомгагы (клубок любви), м?х?бб?т бишеге (колыбель любви), м?х?бб?т алмасы (яблоко любви) и др.

Периферию дополняют и прилагательные, которые несут смысловую нагрузку. В татарских поэтических текстах прилагательные, сочетающиеся с эмоциональным компонентом м?х?бб?т (любовь), приобретают коннотативное значение. Образ м?х?бб?т (любовь) наделяется цветовыми качествами: ал (розовый), кара (черный); световыми: якты (светлый), кара?гы (темный); вкусовыми: татлы м?х?бб?т (сладкая, вкусная любовь), баллы м?х?бб?т (сладкая любовь), ачы/?че м?х?бб?т (горькая любовь), т?че м?х?бб?т (пресная любовь) и т.д.

Булыр сыман иде алда / ?и??л?рне? даны, / Н?фр?тл?рне? кара т?не, / М?х?бб?тне? ал та?ы! (З?лф?т).

Яшьлек тулпары чапкан чакларда / Кер? борынга м?х?бб?тне? татлы исл?ре (З?лф?т).

Таким образом, лексико-семантическое поле образуется множеством значений, которые имеют хотя бы один общий семантический компонент, а также семантическими и другими производными словами других частей речи (горячий, нагреваться и т.п.). Поле может объединять в своём составе разнородные языковые средства, принадлежащие к различным грамматическим классам или уровням языка. Единицы, образующие поле, имеют семантическую общность.

Список литературы

1. Вежбицкая А. Понимание культур через посредство ключевых слов. М.: Языки славянской культуры, 2001. 288 с.

2. Мечковская Н.Б. Социальная лингвистика. М., 2000. 208 с.

Размещено на Allbest.ru