К интерпретации причастия II как знака завершенности в немецком языке

Рис. 4

Соответственно, в форме плюсквамперфекта момент речи и место наблюдения дистанцированы друг от друга, а взгляд из точки наблюдения падает на постфазу события. Пересечение оппозиций грамматического времени (Tempus) и фаз (Phase) Ж. Фурке изображает схематично:

unvollzogen > vollzogen > Prдsens er tut > er hat getan

Prдteritum > er tat > er hatte getan

Лингвист обращает наше внимание на то, что er hat getan является презенсом «завершенности» (Vollzug), но никак не «вторым прошедшим временем» («zweite Vergangenheit»). Еще раз подчеркнем, что термин «vollzogen», знаком которого является причастие II, не следует понимать дословно, в том смысле, что дождь, о котором шла речь в примерах, действительно закончился: «Der Vorgang “Regen” gehцrt zwar nach der absoluten Zeitskala der Vergangenheit an, aber das, worauf es ankommt, ist das Verhдltnis zwischen Standort und Phase» [Ibidem]. Говорящий мысленно, т.е. находясь в роли наблюдателя, пересекает границу b на оси времени, другими словами, событие в форме причастия II - это переход границы b. Соответственно, мы можем сделать вывод, что причастие II, являющееся знаком завершенности, может сигнализировать эту границу, обозначая завершенность события в мыслительном процессе говорящего.

Концепция Ж. Фурке представляется нам привлекательной, т.к. подчеркивает особую роль не говорящего и момента речи, по отношению к которым обычно рассматриваются временные формы, а наблюдателя и его местоположения. Тем более что фигура наблюдателя получает освещение во многих современных работах по лингвистике. Так, по мнению Э. Лейс, в грамматике решающее значение имеет перспектива наблюдателя (Betrachterperspektive) как точка отсчета мира, не производная и не элиминируемая. Именно из нее можно вывести (ableiten) все грамматические признаки, значения и категории. По отношению к рассматриваемым им предметам (в широком смысле) и событиям говорящий может представить себя находящимся внутри них или вне них.

Именно перспектива/местонахождение наблюдателя (Standort/Standpunkt des Betrachters) определяет, воспринимается ли предмет/событие им как нечто целое (внешняя перспектива: говорящий расположен вне предмета) или нет (внутренняя перспектива: говорящий расположен внутри предмета) [6, S. 46, 52, 285]. Для иллюстрации можно привести следующее сравнение Э. Лейс: лишь находясь вне дома, можно воспринять его как нечто целое с четкими контурами. Оставаясь внутри дома, мы не воспринимаем его контуры и очертания. Область грамматики начинается с возможности выбора одной из двух перспектив. Грамматику можно определить как инструментарий для отрыва от фактического местонахождения. Ведь в реальности у нас всегда есть только одна перспектива: либо мы находимся внутри предметов, ситуаций, положений дел, либо вне них [7, S. 156].

На основании всего вышеизложенного можно утверждать, что в зависимости от определенного видения (лат. aspicere - взгляд, способ рассмотрения, ср. русский термин «вид» от «видеть») говорящий с помощью словоизменительных средств немецкого языка может представить любой глагольный процесс как завершенное событие, и делает он это формой партиципа II, либо сигнализировать незавершенность - для этого в его распоряжении есть инфинитивная и личные синтетические формы. В первом случае говорящий локализует себя вне события, воспринимая его на расстоянии во всей целостности и ограниченности (внешняя перспектива). Во втором случае, напротив, говорящий-наблюдатель - часть события, и поэтому он не может осознать его во всей целостности и ограниченности, а событие предстает в его протекании (внутренняя перспектива).

Перспектива не обусловлена внеязыковой действительностью, она определяется точкой отсчета, позицией наблюдателя, в роли которого выступает говорящий, а значит, его мыслительной деятельностью. Семантика языковых единиц включает в себя не только данные неязыковой ситуации (Sachverhalt), но и мыслительную деятельность говорящего, работу его сознания. Этот аспект особенно ярко проявляет себя при трактовке семантики процессуального пассива, который оказывается наиболее крепким орешком при интерпретации семантики причастия II как завершенности.

В этой форме (werden + Partizip II) причастие сохраняет свое инвариантное значение завершенности. Сама форма причастия II означает, что осмысление действия (в форме getan) произошло раньше, интерпретатор/наблюдатель мысленно уже «схватил» действие с действующими лицами: агенсом, пациенсом (и, возможно, другими) или с одним агенсом, что сначала именно признак действия предстал в его голове как фигура. При этом он представил себе действие как нечто целостное, ограниченное границей b в схеме Ж. Фурке (на это указывает форма причастия II tun-глаголов), и выделил из него компонент процессуальности, актуализировав его первым в языковой цепи и сделав именно его фигурой, а действие, соответственно, отодвинулось на задний план, в результате чего возникает значение пассива «процесс действия» (Vorgang einer Handlung) [2, с. 48]), или «процесс, обусловленный действием» [1, с. 91-92].

Само причастие II сигнализирует о том, что ситуация должна была быть воспринята, пережита и вербализована. Таким образом, мы можем сделать вывод о том, что с помощью причастия II происходит прерывание временного континуума / течения события в сознании говорящего-наблюдателя, занимающего внешнюю перспективу, и, следовательно, происходит разорванность с актуальной точкой ТЕПЕРЬ. Завершенность, или Vollzogenheit, знаком которой является причастие II - это не завершение реальной ситуации в реальном времени, не соотнесение отдельных событийностей в реальном мире, а внутреннее переживание события в сознании говорящего-наблюдателя как бывшего воспринятым и завершенного.

причастие событие vollzug наблюдатель

Список литературы

1. Гух Ж.К. Связь языковых и когнитивных структур на примере категории залога в современном немецком языке // Вопросы когнитивной лингвистики. 2010. № 4. С. 83-97.

2. Петунин В.С. Практикум по грамматике немецкого языка: функционально-познавательный подход: учебное пособие. Сыктывкар: Коми государственный педагогический институт, 1997. 156 с.

3. Flдmig W. Grundzьge der neuhochdeutschen Grammatik // Die deutsche Sprache: kleine Enzyklopдdie: in zwei Bдnden. Leipzig: VEB Bibliographisches Institut, 1970. B. II. S. 835-871.

4. Flдmig W. Zur Funktion des Verbs: Tempus und Temporalitдt - Modus und Modalitдt - Aktionsart und Aktionalitдt // Probleme der Sprachwissenschaft. Beitrдge zur Linguistik aus den Jahrgдngen 1964-1967 der Zeitschrift «Deutsch als Fremdsprache». Leipzig: VEB Verlag Enzyklopдdie, 1971. S. 253-289.

5. Fourquet J. Das Werden des neuhochdeutschen Verbsystems // Festschrift fьr Hugo Moser zum 60. Geburtstag am 19. Juni 1969 / hrsg. von U. Engel, P. Grebe und H. Rupp. Dьsseldorf: Pдdagogischer Verlag Schwann, 1969. S. 53-65.

6. Leiss E. Die Verbalkategorien des Deutschen: ein Beitrag zur Theorie der sprachlichen Kategorisierung. Berlin - N. Y.: De Gruyter, 1992. 334 S.

7. Leiss E. Markiertheitszunahme als natьrliches Prinzip grammatischer Organisation (am Beispiel der Verbalkategorien Aspekt, Tempus und Modus) // Funktionale Untersuchungen zur deutschen Nominal- und Verbalmorphologie / hrsg. von K.-M. Kцpcke. Tьbingen: Niemeyer, 1994. S. 149-160.

8. Marillier J.-F. Was sind Partizipien? // Partizip und Partizipialgruppen im Deutschen / hrsg. von D. Bresson und M. Dalmas. Tьbingen: Narr, 1994. S. 19-32.

Размещено на Allbest.ru