Творческий потенциал языковых аномалий

Размещено на http://www.allbest.ru//

Размещено на http://www.allbest.ru//

Творческий потенциал языковых аномалий

Федяева Наталья Дмитриевна

Нормы и аномалии предполагают друг друга, более того - «то, что называют отступлением от нормы, столь закономерно, что для языкового механизма является нормативным; это тоже норма, хотя и отрицающая норму в обычном смысле слова» [10, с. 9]. Представляя континуум нормативных/ненормативных явлений в языке, Ю. Д. Апресян формирует шкалу: правильно - допустимо - сомнительно - очень сомнительно - неправильно - грубо неправильно [1, с. 34]. Эталонная норма и яркая девиация составляют полюса континуума нормативных/ненормативных явлений, при этом оценка аномалий неоднозначна: от признания ошибкой и, как следствие, порицания до признания особой ценностью и безоговорочного одобрения. Отклонения от нормы, которые имеют особое эстетическое значение, квалифицируются как полезные. К таким отклонениям в практике речи традиционно относят тропы и фигуры. Тропы характеризуются как отклоняющиеся от нормы средства, реализующие переносные смыслы, а тропеический текст - как деформированный по сравнению с нормой [6, с. 333]. Так, метафора «как бы отвергает принадлежность объекта к тому классу, в который он входит, и включает его в категорию, к которой он не может быть отнесен на рациональном основании» [2, с. 176]. Аналогичным образом понимаются и стилистические фигуры: это «любые обороты речи, отступающие от некоторой нормы разговорной “естественности”» [3, с. 466]. Например, анаколуф характеризуется отклонением от синтаксической нормы в результате смешения двух разных синтаксических конструкций. На аномалиях построен и феномен языковой игры - особой формы лингвокреативной деятельности, состоящей в осознанном нарушении языкового канона [5, с. 26]. Для эффективности языковой игре необходима опора на стереотип: языковая игра мастера слова или наивного носителя языка составляет «сознательное манипулирование языком» [12, с. 37] и, по сути, отсылает к канону и построена на каноне. При этом «удачный эксперимент указывает на скрытые резервы языка, неудачный - на их пределы» [2, с. 79]. Подобные полезные девиации являются универсальными (распространенными в разных языках) и стереотипными (осуществляемыми по ограниченному количеству моделей) и в целом могут быть характеризованы как нормативные отклонения от нормы. К числу сущностных свойств эстетически ценных аномалий исследователи, в частности Т. Б. Радбиль, относят:

повышенную информативность, обусловленную тем, что аномалии как фигуры более заметны, чем норма-фон

* конструктивность, объясняющуюся тем, что полезные нарушения не разрушают систему языка, а, напротив, выражают ее креативный потенциал;

* функциональную значимость, связанную с возможностями эстетической выразительности [11].

Терминологическое решение вопроса о разграничении полезных и вредных аномалий, а также о соотношении понятий языковой нормы и аномалии осуществляется в современной лингвистике через введение противопоставления «языковая норма - риторическая норма», которое, по словам Э. Г. Куликовой, представляет фундаментальную оппозицию лингвокультуры [9, с. 98-100]. По происхождению языковые нормы, по-видимому, первичны. Иными словами, первичны представления о правильном употреблении, вторично стремление правильные формы преобразовать. Результатом осмысления нормы являются знания, мнения о том, как следует употреблять ту или иную единицу языка. Так, на основе личного и коллективного языкового опыта в результате обобщения складываются представления о нормальном (стандартном, правильном) слове, включающие и внешние, и внутренние характеристики последнего. С другой стороны, «чувство нормы» (выражение Л. В. Щербы) может являться основанием для сознательного ее нарушения. Аномалии в таком случае в целях экспрессии допускаются сознательно. Именно такие аномалии лежат в основе риторических приемов. А. П. Сковородников и Г. А. Копнина предлагают трактовать риторический прием как преднамеренное и мотивированное отклонение от нормы [8] и указывают на возможность нарушений: 1. норм языковой системы; 2. норм построения текста

3. норм речеповеденческих; 4. норм логических; 5. норм онтологических, понимаемых как присущие человечеству или социуму и оязыковленные представления о бытии: Не так давно умерла у нас в городе редчайшая, буквально-таки единственная муха. Пригретая потеплевшей батареей, она решила, что наступила весна, и проснулась. Однако, обнаружив за окном снег, она скончалась от огорчения [Цит. по: Там же, с. 274].

Обобщая, условно разделим возможные полезные аномалии, составляющие результат действия риторических приемов, на аномалии грамматические и семантические. Первые представляют собой преднамеренные нарушения норм языковой системы. Так, «в известном анекдоте более чем двухсотлетней давности отец говорит сыну, притворяющемуся, что знает латынь: Возьми лопатус и клади навозус на телегус. Использование латинской флексии в русском языке - заведомое нарушение системной нормы, вследствие чего очевидна намеренность такого нарушения» [9, с. 82]. Среди семантических, на наш взгляд, обнаруживаются аномалии, связанные с нарушением когнитивных норм - представлений о нормальном устройстве мира. В качестве таковых могут быть рассмотрены случаи нарушения семантики образов, эксплицирующих отход от привычной картины мира: Как в трех действиях засунуть жирафа в холодильник? Первое: открыть холодильник. Второе: засунуть жирафа. Третье: закрыть холодильник. А слона в четырех действиях? Первое: открыть холодильник. Второе: вытащить жирафа. Третье: засунуть слона. Четвертое: закрыть холодильник [Цит. по: 7]. В подобных шутках изображается ситуация, противоречащая обыденным представлениям о мире, в данном случае - это представления о принципиальной несоотносимости размеров объектов

Противоречат традиционной системе координат и высказывания, построенные на семантической неупорядоченности. Сочетание категориально различных поэтических элементов - результат своеобразного расшатывания привычной семантической сетки. Среди преднамеренных языковых аномалий, противоречащих когнитивным языковым нормам, можно назвать разновидности алогизма и импоссибилию. Одним из случаев алогизма называют противоречие предмета или события обычным (= нормативным) представлениям о нем. Такое противоречие наблюдается в известном шуточном стихотворении: Ехала деревня мимо мужика. А. П. Сковородников предлагает квалифицировать такие случаи как нарушение параонтологических норм, то есть нарушения нормальной картины мира [13, с. 25-30]. Импоссибилия предполагает описание неестественного положения вещей, «намеренное нагромождение небылиц» [14, с. 229]: Началось с того, что Волгу толокном замесили, потом теленка в баню тащили, потом рака с колокольни звоном встречали (Н. Салтыков-Щедрин) [Цит. по: Там же, с. 230]. Использование аномалий в художественных, публицистических, рекламных текстах - константа культуры; при этом количество языковых неправильностей, их суть и др. могут быть рассмотрены как характерная черта авторского стиля. Исследуя тексты в этом аспекте, мы обнаруживаем континуум нормативного/ ненормативного. На одном полюсе расположатся автологичные тексты, характеризующиеся безобразной образностью (таковы многие тексты А. П. Чехова, И. А. Бунина и др.), на другом - «образцово аномальные» (Т. Б. Радбиль) тексты А. Платонова, Д. Хармса и т.п. Языковые аномалии, используемые автором, отражают особенности его мировосприятия и являются его визитной карточкой. Так, исследуя творчество одного из самых парадоксальных писателей Даниила Хармса, Н. В. Гладких [4] отмечает связь между мировоззрением и авторской манерой письма: в жизни для Хармса центральное понятие - случай, некое отклонение от обычного течения жизни; отражением такого подхода к жизни стали тексты, в которых отклонения создаются «непрерывно и чрезвычайно изобретательно». Среди многочисленных отклонений встречаются и те, в основе которых лежит нарушение нормативных представлений о мире: У одной маленькой девочки на носу выросли две голубые ленты. Случай особенно редкий, ибо на одной было написано «Марс», а на другой - «Юпитер» [Цит. по: Там же]. В распространенных у Хармса серийных отклонениях объединяются языковые неправильности грамматические и семантические:

Вот и дом полетел.

Вот и собака полетела.

Вот и сон полетел.

Вот и мать полетела.

Вот и сад полетел…

Конь полетел

Баня полетела

Шар полетел.

Вот и камень полететь

Вот и пень полететь.

Вот и миг полететь.

Дом летит

Мать летит.

Сад летит… [Цит. по: Там же].

языковой аномалия троп норма

Таким образом, намеренные аномалии могут быть, среди прочего, охарактеризованы как особенности авторского стиля, отражающие индивидуально-авторскую картину мира. В целом эстетически ценное нарушение нормы (сознательный уход от жанрового канона, эксперименты с языком, интенциональные девиации) - это одно из проявлений личностного начала, самобытности говорящего/пищущего, его креативного отношения к языку.

Список литературы

1. Апресян Ю. Д. О некоторых дискуссионных вопросах теории семантики: ответ Н. Ю. Шведовой // Вопросы языкознания. 1971. № 1. С. 23-46.

2. Арутюнова Н. Д. Язык и мир человека. М.: Языки русской культуры, 1999. 896 с.

3. Гаспаров М. Л. Фигуры стилистические // Литературный энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1987.

4. Гладких Н. В. Проза Даниила Хармса: вопросы эстетики и поэтики [Электронный ресурс]. URL: http://gladkeeh. boom.ru/Kharms/Glava2.htm (дата обращения: 12.03.2010).

5. Гридина Т. А. Языковая игра как лингвокреативная деятельность // Язык. Система. Личность: мат-лы докладов и сообщений Всероссийской науч. конф. (25-26 апреля 2002 года). Екатеринбург: Уральский гос. пед. ун-т, 2002. С. 22-27.

6. Емельянова О. Н. Троп // Выразительные средства русского языка и речевые ошибки и недочеты: энциклопедический словарь-справочник / под ред. А. П. Сковородникова. М.: Флинта, 2005. С. 333-334.

Размещено на Allbest.ru