Эпоха современного научного познания проходит под знаком "корпоративности", что обусловливает обращение современных исследователей к категории дискурса и дискурс анализу.

Предлагаемое исследование представляет собой опыт анализа потенциала использования категории дискурса для изучения художественного стиля произведений позднего Средневековья.

Поставленной целью определяются задачи частного характера: выявить языковую базу категорий художественного стиля и дискурса, определить факторы универсального и национального характера, которые способствуют возникновению специфики языковой базы, исследовать стилистические возможности диалектизмов на материале произведений средневековых английских авторов.

В последнее время наблюдается укрепление тенденции использования теории дискурса для традиционно входящих в ведение исторической стилистики круга вопросов, центральное место в котором занимает комплекс, связанный с базовой категорией стиля, одной из составляющих триады "текст - стиль - дискурс".

Предпосылки отмеченной тенденции давно стали формироваться в научном сообществе.

Так, в качестве первого и основного условия конкретизации лингвистики Б. Мильорини выдвигает установление связи между историей языка и культуры, при этом культура понимается как "большие и малые истории человеческой цивилизации, …нравов, искусства и культуры, идей и вещей" [11, с.278].

Эвристические возможности использовать дискурс анализа в исторической стилистике заложены в его уникальной, двойственной, историко-лингвистической природе - следствии преодоления "сотканным из языка" феноменом узости рамок "чисто языковой проблематики", на что указывают представители французской школы анализа дискурса - Ж. Гийому и О. Мальдидье [7, с.126].

Исследование стиля произведений средневековой словесности тесным образом сопряжено с комплексом вопросов развития литературного языка в рассматриваемый период времени.

Изучение литературного языка в контексте культурных традиций, указывает Н.Ю. Бокадорова, влечет целый ряд методологических проблем. В их число входит изучение культурно-исторического смысла ключевых характеристик литературного языка, понимаемого как письменность и форма нормализации языка в целом [1, с.98], поскольку, по замечанию французского исследователя С. Ору, появление письма и рождение литературно-письменных традиций - первая технико-лингвистическая революция [Там же].

Т.Г. Винокур предлагает решить эту проблему путем анализа взаимоотношений феноменов нормы, стиля и языка писателя на основе положений теории литературного языка Г.О. Винокура.

Проблема стиля - особого поэтического языкового употребления - правомерна лишь относительно общей проблемы языкового употребления, которую можно рассматривать как "специфический способ", что в известном смысле идентично понятию "специальный стиль".

Из этого следует важное заключение о том, что триада "норма - стиль - язык писателя" рисует картину исторически меняющихся закономерностей языка и одновременно вводит в установившийся круг нормативных образцов литературного языка той или иной эпохи два звена, являющиеся по отношению к норме периферийными:

1) общенародная языковая периферия,

2) индивидуально-личностная периферия. В них, в свою очередь, концентрируются феномены двух родов:

1) ломка стиля (например, проникновение просторечия как сниженности),

2) ломка системы (окказиональное словоупотребление).

Обобщая методологические ценности выявления подобных фактов, Т.Г. Винокур констатирует, что в фокус внимания попадает еще одна сторона, "стимулирующая рассмотрение последовательной связи понятий - норма - стиль - язык - проблема выбора, поскольку - для вербализации деятельности выбирается лучший, значимость которого также градуируется: нормативный, стилистический, поэтический" [5, с.14].

Этот вывод можно дополнить точкой зрения Н.Н. Семенюк, согласно которой подобный подход предполагает расширенный диапазон интерпретации лингвистических результатов для всей совокупности этих факторов, при этом в число социально обусловленных дифференциаций в этом случае необходимо включить не только те языковые развития, которые связаны с использованием языка отдельными слоями общества, но также и различные виды функционально-стилистического варьирования.

Рамки предложенного подхода создают базу для исторического пути решения проблемы и позволяют избежать излишней прямолинейной соотнесенности языковых процессов с социальной структурой общества.

Социально-функциональная точка зрения значительно расширяет диапазон задач историко-лингвистических исследований. Это, в свою очередь, сопровождается корректировкой понятия о развитии языка, предстающего не гомогенным образованием, а гетерогенной, образуемой множеством слоев, дифференцируемой различным образом системой [12, с.101].

Дальнейшее развитие эти идеи получают у Г.В. Степанова. Принимая в качестве исходного условия соотношение социального варьирования и функциональных стилей языка, им выделяется три вида явлений для характеристики последнего: функционально-стилистическая дифференциация, стратная дифференциация, в основу которой положен принцип "высший страт - низший страт", социальные диалекты.

художественный стиль средневековая словесность диалект

Уровни стилистической вариативности характеризуются градиентностью и находятся в зависимости от компонентов состояния языка: низший уровень находится в диалекте, высший - в литературном языке. При переносе стилистической вариативности в диахроническую шкалу координат картина подвергается некоторой корректировке, однако градиентный характер сохраняется. В период диалектного развития языка показатель стилистической вариативности равен нулю, то есть полностью отсутствует. Наиболее типичной, однако, является ситуация, когда, в соответствии с принципом восполнения, функционально-стилистическая система в период своего формирования представляет собой набор нескольких диалектов-стилей, выдвинутых несколькими диалектами, сведенными в единую ситуацию, на роль тех или иных стилей [13, с.126-128]. Этот вопрос в отечественной науке освещается на материале древнегреческого языка у И.М. Тронского. Специфику литературных языков, образовавшихся в большинстве греческих областей, составляло то, что в основу их возникновения был положен не один народно-разговорный диалект соответствующей общины, а комбинация нескольких диалектов. Данный процесс протекает параллельно с процессом жанровой дифференциации литературных языков, заключающимся в том, что каждый жанр дает "свое особое соотношение составляющих его диалектных единиц" [14, с.184], а это обусловливает связь отдельных литературных жанров классической Греции с диалектами, в которых они впервые оформились.

Данный феномен получает теоретическое обоснование в античной теории стиля, в которой диалектные слова и формы рассматриваются в риторике и поэтике в качестве одного из приемов стилистического искусства. Наиболее ярким примером можно считать соответствующие разделы "Поэтики" и "Риторики" Аристотеля.

Исходное противопоставление "общеупотребительное слово - метафорическое или диалектное слово" служило критерием для выявления основных достоинств стиля.

Употребление диалектизмов - средство повышения степени торжественности речи. Историческая практика греческого языка руководствовалась принципом "соответствие норме - несоответствие норме". Этот принцип получал подкрепление в основном принципе этической теории Аристотеля, согласно которому добродетели отводилось место между двумя крайностями. Применительно к литературному творчеству это означает комбинацию общеупотребительных слов с глоссами, при этом, как подчеркивается в трудах Аристотеля, каждому жанру соответствует свой уровень "смешения различных лексических категорий" [Там же].

В основу возможности использования диалекта в качестве стиля, как указывает Г.В. Степанов, положен характер устройства самого языка вне зависимости от формы существования, что допускает "определенные закономерные комбинации различных нейтральных, то есть стилистически немаркированных языковых средств" [13, с.128]. Обращаясь к дописьменному периоду, следует отметить, что диалект, будучи тождественным художественному (поэтическому) стилю, является источником для многочисленных устно-поэтических формул, число которых подвергается своего рода "консервации".

Ступень появления наддиалектных форм, обладающих характером функционально-стилистических образований (представленных, например, частным феноменом форм речи, имеющих отношение к сферам поэзии), характеризуется как экстенсивно-интенсивная по той причине, что к набору "диалект - стиль" присоединяется "своеобразный свод обобщенных форм речи, используемых в функциональных целях" [Там же, с.129].

Кульминацией развития функциональных систем является образование национального литературного языка. На этом этапе развития, как отмечает Н.Н. Семенюк, дифференциация соотносится определенным образом со всеми сферами человеческой деятельности [12, с.97-98].

Отмеченная особенность, как указывают М.А. Бородина и В.Г. Гак, сохраняется во Франции периода расцвета феодальной раздробленности, когда диалектные системы полагались тождественными самостоятельным языкам и "во всех случаях имели ведущее значение в жизни провинции" [2, с.40-41].

Таким образом, наблюдается диалектическое дополнение внутрилингвистических процессов внешнелингвистическими, выделяемое Л.П. Карсавиным, что представляет собой языковой распад на множество наречий как следствие феодального дробления страны [8, с.95].

Дальнейшее развитие этот вопрос получает в исследованиях В.Б. Бурбело. Анализ средневековых текстов разных жанров позволяет прийти к выводу о существовании двух взаимоисключающих тенденций. Наряду с наметившимся и крепнувшим в позднем Средневековье усилением общеязыковых тенденций, языковой унификации, сохраняются, тем не менее, диалектные отличия, как и закрепленность отдельных диалектов за определенными жанрами, что на диахронической временной шкале совпадает с началом эпохи Возрождения. Таким образом, в рамках функционально и аксиологически закрепленного единства культурного и языкового процессов имеет место корреляция тенденции к монокультуре и тенденции к моноглоссии [3, с.7].

Англия донационального периода также не составляет исключения в этом отношении. Допуская возможность существования наддиалектного койне в отмеченный период времени, М.М. Маковский отмечает, что отношение койне к территориальным диалектам несколько отличалось от отношения литературного языка на современном этапе развития к местным говорам. В силу действия различных факторов, в том числе и экстралингвистического характера (феодальная раздробленность в стране, существование двуязычия, в условиях которого функции общегосударственного языка исполняет чужой язык, а местные диалекты родного языка оказываются равноправными с точки зрения исполняемых ими функций в рамках отводимой ими территории), единство и общность развития диалектов того или иного языка может быть нарушена. Существуют документальные свидетельства диалектного сепаратизма на территории Британских островов, датируемые XIV в. [9, с.17].

В рамках выделенного выше соотношения "норма - стиль - язык писателя" особое место принадлежит вопросу о статусе языка художественной литературы. Как отмечает Н.Н. Германова, в поисках языковой экспрессии литераторы идут на сознательное нарушение языковой нормы. Для обозначения процесса использования языковых элементов в непривычном для них контексте, комбинации с целью достижения искомого эффекта, исследовательница вводит термин "деавтоматериализация". Результатом разрушения традиционной языковой системы поэтических искусств является фиксация внимания читателя к материальному производству языка. В отдельных случаях литературно-художественное произведение может быть целиком написано на отличном от литературного языка жаргоне или диалекте [6, с.71].

Анализ произведений средневековой французской литературы, как отмечает И. И Челышева, показывает, что впервые диалекты стали использоваться как средство характеристики персонажей для достижения комического эффекта. Персонажи, для которых общефранцузский язык был непонятен, должны были вызывать у зрителя насмешку [15, с.210].

Та же тенденция отмечается В.Б. Меркурьевой в произведениях немецкой литературы рассматриваемого периода. При этом исследовательница выделяет способность диалекта выступать символом "особой близости к настоящей жизни" [10, с.36].

В англоязычной лингвистической среде приверженцами этой точки зрения является, например, Б. Бинон, которая обращает внимание на корреляцию лингвистического поведения персонажа с его социальным статусом [18, р. 200]. Идентичные черты использования диалектов просматриваются и в английской литературе периода осени Средневековья.

В генеральной линии развития диалектов Англии в среднеанглийский период выделяется процесс, именуемый В.Н. Ярцевой термином "передвижка", сопровождаемый эволюционными процессами в территориальных диалектах древней Англии, ход которых определяется исторической ситуацией, сложившейся и характерной для каждой конкретной области. На фоне все возрастающего различия между южными и северными диалектами образуется целая область центральных диалектов, выступающих их связующим звеном. При этом в рамках центральных диалектов в говорах восточно-центральной области наблюдается преобладание северных диалектов при тяготении западно-центрального ареала к южным диалектам.

Анализ документальной базы позволяет констатировать, что вытеснение южно-диалектных черт из языка Лондона восточно-центральными, продолжавшееся на протяжении столетия, к середине XIV в. завершается. В силу того, что именно лондонский диалект является базовым для литературного английского идиома, становится очевидным смещение его диалектной базы.

Характер этого процесса заключается в замене понятий "свой/чужой" парой "старый/новый". Южнодиалектные формы, интенсивно вытесняемые восточно-центральными элементами в XIV веке, к моменту выдвижения лондонского диалекта в качестве базы литературного английского языка воспринимались устаревшими, перейдя в разряд архаизмов. Эта вновь приобретенная характеристика стимулировала с течением времени возможность использовать их в "стилистическом плане" [16, с.93].

В XIV веке английский язык появляется как единственный разговорный и письменный язык во всей стране, приобретающий все большее значение и использование в литературе и официальных сферах жизни. Творчество Дж. Чосера создано на языке конца XIV века, в котором отсутствуют сколько-нибудь местные черты. Это, по мнению В.Н. Ярцевой, делает несостоятельной точку зрения о наличии элементов того или иного местного диалекта. Для нормы литературного английского идиома XIV в. четкая фиксация не является характерной. Наличие форм аналогических и форм исторических по отношению к формам разнодиалектным имеет некоторые ограничения, что находит проявление в большей близости прозы Дж. Чосера к официальным лондонским документам рассматриваемого периода, чем поэзии, в которой содержится большее число южных черт. Это положение подкрепляется их характерностью для поэзии Дж. Гауэра.

Представленные факты позволяют В.Н. Ярцевой прийти к выводу о том, что южные элементы, вытесняемые в процессе диалектной переориентации из языка Лондона, в определенных жанрах остаются благодаря литературной традиции. При этом меняется их восприятие для действительной системы языка, сводимое к смене пласта локального плана планом временным, то есть уже не в качестве диалектизмов, а архаизмов [Там же, с.121].

Английский литературный язык в XIV столетии утверждается не только в произведениях Дж. Чосера, но также и в большом числе стихотворных произведений, рыцарских романов, проповедей, в мистериях, хрониках, драматургических произведениях. Начиная с XIV века произведения словесно-художественного творчества появляются во всех жанрах и на большом разнообразии диалектов. Дж. Чосер не был единственным, кто писал на лондонском диалекте, однако именно его имя прочно с ним связано.

Использование северного диалекта в "The Reeves`s Tale", одном из рассказов цикла "The Canterbury Tales" [19] для достижения комического и одновременно реалистического эффекта являет собой хрестоматийный пример первого использования диалектов в литературных целях, упоминаемого многими авторитетными авторами [18; 21; 22]. Таким образом, очевидно следование универсальной традиции, отмеченной выше.

Речевая характеристика двух студентов, персонажей рассказа, составляет столь разительный контраст с доминирующими речевыми характеристиками, что намеренность использования северного диалекта становится очевидной - личности героев рассказа обретают индивидуальность, и как следствие условность жанра фаблио нарушается, персонаж обретает реалистические черты.

Среди прочих заслуживающих внимания, имеющих безусловную художественную ценность литературных произведений следует назвать "Sir Gawain" и "The Green Knight" [20] У. Ленглэнда, написанные на северозападном центральном диалекте; творческое наследие Дж. Тревизы, который, вероятнее всего, писал на родном глостерском диалекте; йоркширский диалект представлен в произведениях Р. Ролле.

Использование категории дискурса для изучения категории стиля произведений средневековой словесности демонстрирует безусловную плодотворность. Двойственность природы стиля и дискурса позволяет не только выявить наличные языковые единицы, которые образуют лингвистическую базу означенных категорий. Историзм как объединяющий параметр категорий стиля и дискурса делает возможным вычленить их универсальные черты, а также установить их своеобразие с учетом лингвистических и экстралингвистических характеристик ситуации зарождения, формирования и развития наций, литературных языков и художественной литературы на этих языках.

Список литературы