Размещено на http://www.allbest.ru/

Фактор адресата как категория художественного текста

Анисова Анна Александровна

Аннотация

Статья посвящена такому актуальному направлению современных лингвистических исследований, как текст. В частности, в качестве отдельной текстовой категории рассматривается феномен адресата. Раскрываются предпосылки (обращение лингвистики к антропоцентрической парадигме научного знания и формирование ряда новых направлений в исследовании языка), обусловившие возможность такого выделения. Особое внимание уделено роли исследуемой категории в художественном тексте. Адрес статьи: www.gramota.net/materials/2/2014/2-1/6.html

Ключевые слова и фразы: лингвистика текста; художественный текст; текстовые категории; адресат. лингвистический текст язык

Одной из основных характеристик современного развития лингвистической науки является выдвижение на первый план научных исследований, посвященных феномену текста.

Лингвистика текста как самостоятельная научная дисциплина сформировалась на рубеже 60-70-х годов ХХ века, хотя попытки научного подхода к анализу текста были предприняты еще в античности.

В Лингвистическом энциклопедическом словаре лингвистика текста трактуется как "направление лингвистических исследований, объектом которых являются правила построения связного текста и его смысловые категории, выражаемые по этим правилам" [17, с. 267].

Данная статья представляет собой попытку обосновать возможность выделения адресата в качестве текстовой категории, особенно актуальной для художественного текста.

Ученые, занимающиеся проблемами текста, говорят о системе категорий, которые являются конститутивными, способствуют его связности и единству.

Можно сказать, что определение круга специфических текстовых категорий составляет предмет новейшей лингвистики текста. Однако среди исследователей нет единства мнений ни по определению сущности текстовых категорий, ни по их классификации. Открытым остается также вопрос о средствах выражения той или иной категории [16, с. 59]. А.Ф. Папина основными текстообразующими категориями предлагает считать: Участников коммуникативного акта, Участников событий, Событие (Ситуацию), Художественное пространство, Место объектов, Художественное время, Оценку [7, с. 92]. То есть, исследователь выделяет категорию адресата (читателя) в качестве текстовой.

Надо сказать, что не все исследователи признают адресата в качестве категории, но, на наш взгляд, в художественном тексте выделение ее оправданно.

Не рассматривая читателя как отдельную категорию, исследователи, тем не менее, не отрицают важности самого фактора адресата для теории текста, в особенности художественного. Это обуславливается уже самой природой текста, характерной чертой которого является интерпретируемость, то есть "принципиальная неоднозначность понимания, толкования, раскрытия смысла произведения" [14, с. 203]. А интерпретируемость - это уже область действия адресата.

Важность роли читателя не сразу была осознана языкознанием. Это стало возможным с изменением в лингвистике (как и в целом в науке) парадигмы научного знания: на смену формальному, системноструктурному методу пришел антропоцентрический.

Антропоцентризм как особый принцип исследования заключается в том, что научные объекты изучаются прежде всего по их роли для человека, то есть "человек становится точкой отсчета в анализе тех или иных явлений <…> он вовлечен в этот анализ, определяя его перспективу и конечные цели" [3, с. 230]. Так, в физике это признание позиции наблюдателя, в литературоведении - обращение к образам автора и читателя в их разных ипостасях и т.д. Антропоцентрическая парадигма в лингвистике характеризуется изменением интересов исследователя - это переход от объектов к субъекту познания, то есть к человеку.

Основы антропоцентрического подхода в лингвистической науке были заложены трудами В. фон Гумбольдта (1767-1835). В отечественной лингвистике идеи антропоцентризма одним из первых в 70-е годы прошлого века сформулировал Ю.С. Степанов, отметив ведущую роль этого направления для языкознания: "<…> лингвистика всегда будет наукой о языке в человеке и о человеке в языке, наукой гуманитарной <…>" [13, с. 15].

Отказ новой парадигмы знаний от чисто формального подхода привел к формированию целого ряда направлений в исследовании языка. Среди них для обоснования важности фактора адресата для текстовых исследований можно выделить следующие: экспансизм, функциональный подход, лингвистика текста.

Экспансизм в современной лингвистике проявляется в тенденции к расширению ее пределов и признании того факта, что "для адекватного познания языка необходимы выходы не только в разные области гуманитарного знания, но и в разные сферы естественных наук" [3, с. 228]. Это приводит к формированию новых лингвистических дисциплин, использующих достижения других наук (например, психолингвистики, социолингвистики и др.), а также к появлению новых направлений внутри самой лингвистики (лингвистики текста, теории речевых актов).

Функциональный подход (в противовес господствовавшему ранее структурному, все внимание уделявшему положению языкового элемента в языковой системе) главной проблемой ставит исследование функций языкового элемента, а язык видит как инструмент, механизм для осуществления определенных целей и намерений коммуниканта. Функцией (то есть целью) всего высказывания считается передача смысла или достижение определенной коммуникативной цели, а отдельные единицы языка рассматриваются в качестве средств выражения общего содержания или достижения коммуникативной цели.

Как можно видеть, этот подход на первое место выводит проблемы речи (в аспекте соссюровской дихотомии "язык-речь"), а язык рассматривает с точки зрения преобразования его в речь и функционирования его единиц в высказывании. В таком аспекте на первый план выходят проблемы текста как лингвистического явления, так как языковые единицы могут функционировать в полной мере только в высказывании и целостном тексте.

Учитывая все сказанное выше, становится понятным интерес современного языкознания к тексту, в исследованиях которого наиболее ярко проявляется сущность антропоцентрического подхода, так как текст невозможно изучать вне человека, то есть вне автора и читателя. Ученые говорят о своеобразной революции в языкознании, произошедшей с появлением лингвистики текста. Так, многие понятия традиционного языкознания приходится переосмысливать: "<…> стало очевидно, что все языковые единицы, функционируя в тексте, именно в нем обретают свой подлинный смысл" [5, с. 19].

Одним из аспектов лингвистики текста признается исследование художественных текстов, высказывается также мнение об особом виде коммуникации - художественной. Так как речь идет о коммуникации, то возникают и участники коммуникации, которых называют по-разному: автор и читатель, адресант и адресат и др. Тут можно говорить о проблеме диалогичности художественного текста, связанной с понятием "диалогичности как основного свойства языка и речи" [16, с. 166]. Отсюда и трудность объективного анализа художественного текста, заключающаяся в принципиальной многозначности текста и особенностях читательского восприятия.

С выделением категорий автора и читателя возникают два подхода к анализу художественного текста. Первый условно можно назвать "от автора": он предполагает восстановление того, что автор вложил в текст, что он хотел сказать (этот подход был предложен М.М. Бахтиным). Второй, "от читателя", предлагает учитывать читательские интерпретации, иногда далекие от авторского замысла, но имеющие право на существование (этот подход был предложен и активно разрабатывался постмодернистской критикой).

Оба направления радикальны, поэтому объективность анализа может быть достигнута их синтезом, т.е. в диалоге, в динамическом взаимодействии автора и читателя. Эту мысль высказывает В.А. Маслова: "Сущность текста, следовательно, определяется только в диалоге <…> Отсюда следует, что чтение никогда не бывает объективным процессом обнаружения смысла, но вкладыванием собственного смысла в текст. Текст же <…> приобретает смысл лишь в процессе коммуникации, т.е. будучи воспринятым реципиентом (читателем)" [Там же, с. 37].

Таким образом, когда языкознание обратилось к проблемам текста, стало очевидно, что невозможно исследовать текст без учета адресата.

С середины XX века филологическая наука начинает заниматься проблемой читателя вплотную. Появляются работы, изучающие текст с позиции "от читателя", что создает предпосылки для развития рецептивной герменевтики. Н.С. Болотнова отмечает, что "как законченное речевое сообщение, имеющее информативно-смысловую и прагматическую сущность, текст всегда ориентирован на другого" [1, с. 164].

В семиотике безадресных знаков не бывает. Таким образом, художественный текст может рассматриваться как знак только при условии инкорпорирования в него своеобразного "декодера" - "идеального читателя", владеющего определенными кодами. XX век принес новые схемы организации текста, направленного на читателя, в которых все больше "пробелов", "пропусков" и "пустот", а читатель должен сам заполнять эти пробелы, не очень полагаясь на помощь автора или даже критиков.

Итак, "любой текст только тогда является текстом, когда он может быть прочитан" [11, с. 32]. В связи с этим возникает еще одна проблема - определения и описания читателя художественного текста. Конечно, это не конкретный читатель, а абстрактный, "идеальный", на которого ориентируется школьное и вузовское преподавание словесности. Ему присуще, прежде всего, хотя бы пассивное (на уровне понимания) владение не только литературным языком, но и его подвидом - "языком литературы", характеризующимся "нечеткостью, расплывчатостью значений употребляемых слов" [6, с. 161], а также он должен быть "релевантным для данной культуры" [9, с. 54].

Осознание важности фактора адресата способствует развитию представлений о специфике интерпретации художественного текста, который видится уже не только как средство передачи авторских мыслей и чувств читателю. На то, что этого не происходит даже при естественной коммуникации, указывал еще Е.Д. Поливанов, считавший, что адресант не передает своих мыслей адресату, а лишь вызывает их в сознании последнего, "благодаря наличию у передающего и принимающего информацию общих знаний о предмете речи" [8, с. 296]. Эту мысль подтверждают затем многие последователи, как отечественные, так и зарубежные. Ю.М. Лотман подчеркивал существенную разницу между пониманием сообщения на естественном языке и языке литературы. Если в первом случае на выходе информации из "канала связи" она может быть либо понятой, либо не понятой, то "между пониманием и непониманием художественного текста имеется обширная промежуточная полоса" [4, с. 34]. Эта разница между тем, что хотел сказать автор, и тем, как это понял читатель, "проистекает не из каких-либо приходящих и легко устранимых причин, а органически свойственна искусству" [Там же].

Более обычны ситуации, когда восприятие речи организуется встречной активностью субъекта восприятия. Использованию активных стратегий понимания способствует то обстоятельство, что сам словарь пронизан множественными связями между его единицами - семантическими, грамматическими, фонетическими. Это "позволяет достаточно узко отграничить тот подсловарь, единицы которого слушающий Їрассчитывает? встретить в воспринимаемом тексте" [2, с. 80].

Итак, процесс чтения художественного текста диалогичен по природе: прогнозируя читательское понимание, текст использует его для поддержания заинтересованности в продолжении чтения, провоцируя вопросы со стороны читателя и далеко не всегда содержа ответы на них.

Крайнее выражение идея важности роли адресата текста нашла в постмодернистском принципе деконструкции Ж. Деррида, который предполагает "равноправное соприсутствие всех возможных интерпретаций текста читателем или исследователем как фундаментальную особенность самого текста" [10, с. 75].

В лингвистической науке идея адресата как одной из категорий теста особенно плодотворно разрабатывается в функциональной теории текста, акцентирующей внимание не столько на используемых языковых средствах, сколько на целях, с которыми они используются. В таком понимании адресат "вовсе не является какой-то эфемерной категорией, поскольку входит в литературную коммуникацию (подобно слушателю в речевой акт) как конститутивный и конституирующий элемент художественного произведения" [12, с. 33].

Таким образом, фактор адресата на сегодняшнем этапе развития лингвистической науки все больше мыслится в качестве текстовой категории. Особенно, на наш взгляд, это актуально для исследования художественного текста, в создании которого автор постоянно ориентируется на читателя.

Список литературы

1. Болотнова Н.С. Филологический анализ текста. М.: Наука, 2007. 520 с.

2. Венцов А.В., Касевич В.Б. Проблемы восприятия речи. СПб.: Изд-во СПбГУ, 1994. 232 с.

3. Кубрякова Е.С. Эволюция лингвистических идей во второй половине XX века // Язык и наука в конце XX века. М.: Институт языкознания РАН, 1995. С. 144-238.

4. Лотман Ю.М. Структура художественного текста. М.: Наука, 1970. 294 с.

5. Маслова В.А. Современные направления в лингвистике. М.: Академия, 2008. 272 с.

6. Михайлов Н.Н. Теория художественного текста. М.: Академия, 2006. 224 с.

7. Папина А.Ф. Текст: его единицы и глобальные категории. М.: Едиториал УРСС, 2002. 368 с.

8. Поливанов Е.Д. Статьи по общему языкознанию. М.: Наука, 1968. 376 с.

9. Радбиль Т.Б. Языковые аномалии в художественном тексте: Андрей Платонов и другие. М.: МПГУ, 2006. 320 с.

10. Руднев В.П. Словарь культуры XX века: Ключевые понятия и тексты. М.: Аграф, 1997. 384 с.

11. Руднев В.П. Прочь от реальности: Исследования по философии текста. М.: Аграф, 2000. 432 с.

12. Степанов Г.В. К проблеме единства выражения и убеждения (автор и адресат) //Контекст-1983: литературнотеоретические исследования. М.: Наука, 1984. С. 20-37.

13. Степанов Ю.С. В трехмерном пространстве языка: Семиотические проблемы лингвистики, философии, искусства. М.: Наука, 1985. 335 с.

14. Стилистический энциклопедический словарь русского языка / под ред. М.Н. Кожиной. М.: Наука, 2003. 696 с.

15. Федотова О.С. Проблема диалогичности художественного прозаического дискурса // Филологические науки. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2013. № 9 (27). Ч. I. C. 165-168.

16. Филиппов К.А. Лингвистика текста. СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского ун-та, 2007. 331 с.

17. Языкознание: большой энциклопедический словарь / гл. ред. В.Н. Ярцева. М.: Большая Российская энциклопедия, 1998. 685 с.

Размещено на Allbest.ru