Сильные и слабые инновации в дипломатической лексике русского языка на рубеже XX-XXI вв.

Размещено на http://www.allbest.ru

Размещено на http://www.allbest.ru

В современный период развития русского языка происходят значительные изменения в его лексическом составе, что обусловлено социально-политическими, экономическими и идеологическими преобразованиями в России на рубеже ХХ-ХХI вв. Новые для общества реалии, экономическая и культурная глобализация, высокая активность информационного обмена требуют расширения и определенной трансформации русского лексикона, способного одинаково продуктивно обслуживать самые разные сферы общения. К числу тематических сфер, в которых наблюдаются достаточно активные процессы обновления, относится и сфера дипломатии.

Общеизвестно, что дипломатия на современном этапе призвана играть активную роль в регламентировании отношений на глобальном, региональном и межгосударственном уровнях, а дипломатический язык имеет огромное значение не только для регулирования международных отношений, но и для максимальной защиты национальных интересов государств. Отмеченное обстоятельство в значительной мере повышает степень актуальности изучения проблем современного состояния и развития русской дипломатической лексики и важность ее анализа в плане неологии.

В современной научной литературе справедливо подчеркивается, что дипломатическая лексика (в том числе дипломатическая терминология), употребляемая в официальных дипломатических сношениях и переговорах, используемая при составлении дипломатических документов, представляет собой часть общественно-политической лексики и с необходимостью отражает ту историческую обстановку, во время которой она функционирует [15, с. 8; 20, с. 21].

Исследование дипломатических документов разных жанров, специальных словарей дипломатической и политической лексики [1; 3; 4], новейших толковых словарей русского языка разных типов [2; 12; 14; 17; 18; 19] показывает, что развитие дипломатической лексики русского языка на рубеже XX-XXI вв. полностью соответствует основным направлениям развития словарного состава русского языка в целом, представленным такими процессами, как расширение лексической подсистемы за счет новых языковых единиц; перераспределение словесных знаков между различными разрядами, входящими в названную подсистему; изменения в плане содержания словесных знаков на уровне семантической структуры слова (совокупности ЛСВ) и на уровне структуры отдельного значения [7, с. 19; 8, с. 30, 40-52]. дипломатический языковой лексика

Анализ языкового материала позволяет утверждать, что основными векторами развития дипломатической лексики, функционирующей в современном русском языке, являются пополнение ее состава новыми языковыми единицами (словами и устойчивыми словосочетаниями), перераспределение между лексикой активного и пассивного запасов, а также разного рода семантические изменения в существующих номинациях, что приводит не только к тем или иным семантическим модификациям плана содержания словесных знаков, но и к формированию новых самостоятельных ЛСВ слов. В соответствии с концепцией лексических инноваций, предложенной Е. В. Сенько [16] и подробно разработанной О. В. Загоровской и ее учениками [6; 8; 10; 11; 13], названные процессы в лексике русской дипломатии могут быть обозначены как процессы образования сильных и слабых лексических инноваций.

Сильные лексические инновации, представляющие собой новые для русского языка лексемы, в языке современной русской дипломатии в значительной своей части являются заимствованиями из английского языка, которые могут обозначать как известные, так и новые реалии. К первой из названных групп может быть отнесено, например, слово саммит (от англ. summit - букв. «вершина, верх») - «встреча, переговоры глав государств, встреча на высшем уровне», - вошедшее в русский язык в последнее десятилетие XX в., имеющее соответствующую помету в толковых словарях русского языка и новых словарях иностранных слов [2, с. 684; 17, с. 559] и получившее в настоящее время широкое распространение не только в сфере дипломатии, но и в различных других официальных сферах общения, в том числе в публицистике [18, с. 879].

К группе сильных лексических инноваций, вошедших в язык русской дипломатии как обозначения инокультурных и / или новых реалий, относятся, например, следующие заимствования: грин-кард (гринкард), реже - грин-карта и гринкарта, зеленая карта (от англ. green card - «зеленая карта») - «в США - документ, выдаваемый иностранцу на право проживания и трудоустройства при выполнении им определенных требований законодательства страны» [19, с. 176-177]; также прайвеси, реже прайвэси, прэйвеси (от англ. privacy - «право на частную жизнь») - «частная жизнь человека, неприкосновенность которой культивируется и охраняется в цивилизованных странах», «право на частную жизнь» [Там же, с. 518]; и праймериз (от англ. primaries< primary - «первоначальный, первичный») - «первичное собрание избирателей для выдвижения кандидатов на выборные должности» [Там же, с. 519]. Последние из инноваций-заимствований вошли в русский язык в самом конце 90-х годов XX в. как экзотизмы, что было зафиксировано в толковых словарях указанного периода. Ср.: «прайвеси» и «прайвэси», спец. - «в США: неприкосновенность личности и частной жизни, культивируемые в обществе и охраняемые государством» [17, с. 495; 18, с. 777]; «праймериз», полит. - «1. В США: первичное собрание избирателей для выдвижения кандидатов на выборные должности, а также сам процесс голосования на таких собраниях. 2. Выборы делегатов на партийный съезд в США» [12, с. 617]. В настоящее время, как показывает анализ современного дипломатического и политического дискурса, произошла переориентация данных номинаций на реалии современной российской действительности, что обусловило изменения в семантике словесных знаков: в плане содержания названных слов сократилось количество дифференциальных денотативных сем, обусловившее расширение лексического значения.

Интересно отметить, что, несмотря на явную семантическую адаптацию, неологизмы-заимствования прайвеси (прайвэси, прэйвеси) и грин-кард (гринкард, грин-карта, гринкарта, зеленая карта) продолжают оставаться в формальном отношении недостаточно освоенными, о чем свидетельствует их вариантность (графическая, орфографическая и фонематическая), зафиксированная в словарях.

Помимо отдельных лексем, сильные инновации-заимствования в сфере современной русской дипломатии представлены и устойчивыми словосочетаниями. Ср., например, фразеосочетания: международный терроризм (от англ. international terrorism) - термин, который начал использоваться после 11 сентября 2001 года, когда в США была проведена серия массовых терактов (или провокаций) с применением самол?тов, разрушивших здания всемирного торгового центра и Пентагона (термин впервые использовал президент США Дж. Буш); однополярный мир (калька с англ. «unipolar world») - модель мира, сложившаяся после распада СССР и установления полной гегемонии США; термин впервые появился в 1992 г., широко употребляться начал с 1996 г. [14]; Европейская комиссия против расизма и нетерпимости (от англ. European Commission against Racism and Intolerance) - коллегиальный орган Совета Европы по мониторингу расизма, ксенофобии, антисемитизма и нетерпимости с точки зрения защиты прав человека, создана согласно решению, принятому в 1993 году на саммите глав стран СЕ.

Среди фразеосочетаний, пополнивших в новейший период развития русского языка разряд дипломатической лексики, отмечается также немало сильных инноваций, образованных на русской почве. К таким новым фразеосочетаниям относятся, например, следующие: Концепция внешней политики Российской Федерации - система взглядов на содержание, принципы и основные направления внешнеполитической деятельности России, утверждена Президентом Российской Федерации Д. А. Медведевым 12 июля 2008 г.; Содружество Независимых Государств; Союзный договор между Россией и Беларусью - договор о создании Союзного государства России и Белоруссии, подписанный 8 декабря 1999 г. в Москве и вступивший в силу в силу 26 января 2000 г. и мн. др.

Значительное количество сильных лексических инноваций сферы дипломатии представлено в современном русском языке аббревиатурами, обозначающими названия различных международных организаций. Среди подобных языковых знаков встречаются как заимствования, так и собственно русские производные, образованные от русских лексем. Ср., например: Европол (от англ. Europol) - полицейская служба Европейского союза, расположенная в Гааге; СНГ - Содружество Независимых Государств; БРИКС (от англ. BRICS) - пятерка ведущих развивающихся стран мира, включающая Бразилию, Россию, Индию, Китай и ЮАР; ШОС - Шанхайская организация сотрудничества и др.

Слабые инновации в лексике дипломатической сферы рубежа XX-XXI веков представлены более всего семантическими инновациями, в первую очередь - семантическими неологизмами, т.е. новыми значениями известных русскому языку слов. Ср., например, новые значения следующих словесных единиц, широко используемых в языке современной русской дипломатии: Держава - О стране, имеющей всемирно значимые достижения в какой-либо области [17, с. 205; 18, с. 300]; пакет - «совокупность (решений, законов, документов, мер), носящая целостный характер, комплект» [17, с. 448; 18, с. 702]; Кремль - «высшие органы власти Российской Федерации, правительство» [17, с. 340; 18, с. 514]; сила - «военные, полицейские механизмы управления обществом, решения политических вопросов» [17, с. 584; 18, с. 915]; структура - «государственное, частное учреждение, организация, формирование, объединение, имеющее определенное строение, устройство» [18, с. 959].

Наши материалы полностью подтверждают положение о том, что при образовании семантических неологизмов дипломатической сферы в современном русском языке актуализируется модель семантического переноса «конкретное -- абстрактное» применительно к явлениям общественной жизни. Например: взрыв -- «социальный взрыв»; война -- «организованная борьба с кем-либо». Одновременно происходит и противоположный процесс - формирование новых устойчивых выражений, в составе которых употребляются слова, подвергшиеся семантическому переосмыслению. Ср., например: кредит доверия - «обеспеченный традицией авторитет органов власти, средств массовой информации и т.п.»; перетягивание каната - «стремление решить какой-л. вопрос в свою пользу» и др. [5, с. 30].

Помимо семантических неологизмов, слабые инновации исследуемой сферы представлены также значительной группой актуализированных словесных единиц, повысивших в новейший период развития русского языка свою функциональную значимость и частотность употребления. Сказанное касается, например, вошедших еще в середине ХХ в. в русский язык слов импичмент, инаугурация, рейтинг; известных с ХVII в. слов парламент, сенат, сенатор и мн. др. [9, с. 79].

В целом, как показывают исследования, процессы развития лексики дипломатической сферы, ее пополнения сильными и слабыми инновациями продолжаются и в настоящее время. Пополнение русского дипломатического словаря в большинстве случаев по-прежнему происходит за счет заимствований из английского языка. Однако иноязычное влияние не исключает также активности процессов расширения и усложнения дипломатического словаря за счет ресурсов русского языка, что способствует сохранению национальных особенностей анализируемой лексической подсистемы.

Список литературы

1. Англо-русский дипломатический словарь. Изд-е 3-е, стереотип. М.: Рус. яз., 2001. 856 с.

2. Баш Л.М. и др. Современный словарь иностранных слов: толкование, словоупотребление, словообразование, этимология. Изд-е 9-е, стер. Ростов н/Д - М.: Феникс; Цитедель-трейд, 2009. 959 с.

3. Большая актуальная политическая энциклопедия / под общ. ред. А. Белякова, О. Матвейчева. М.: Эксмо, 2009. 412 с.

4. Дипломатический словарь: в 3-х т. / гл. ред. А.А. Громыко и др. Изд-е 4-е, перераб. и доп. М.: Наука, 1986.

5. Ерофеева И.В. Семантические преобразования в сфере политической лексики как проявление языковых инноваций в современном русском языке // Русский язык: исторические судьбы и современность: междунар. конгресс русистов: труды и материалы. М.: Изд-во МГУ, 2001. С. 29-30.

6. Загоровская О.В. Лексические инновации в русском языке новейшего периода // Актуальные проблемы изучения и преподавания русского языка на рубеже XX-XXI вв. Воронеж, 2001. С. 10-12.

7. Загоровская О.В. Русский язык в начале III тысячелетия: состояние и перспективы развития // Проблемы изучения живого русского слова на рубеже тысячелетий: материалы II всерос. науч.-практ. конф. Воронеж: Воронеж. госуд. педагогич. ун-т, 2003. Ч. I. С. 15-23.

8. Загоровская О.В. Русский язык на рубеже XX-XXI вв.: Исследования по социолингвистике и лингвокультурологии. Воронеж: ИПЦ «Научная книга», 2013. 232 с.

9. Загоровская О.В., Есмаеел С.А. Об иноязычных заимствованиях в политической лексике современного русского языка // Вестник Воронежского государственного университета. Серия: Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2008. № 3. С. 74-82.

10. Загоровская О.В., Заварзина Г.А. Инновации, связанные с обновлением лексического состава, в языке государственного управления современной России // Политическая лингвистика / гл. ред. А.П. Чудинов; ФГБОУ ВПО «Урал. гос. пед. ун-т». Екатеринбург, 2012. Вып. 2 (40). С. 80-84.

11. Загоровская О.В. Заварзина Г.А. Слабые инновации в лексической подсистеме сферы «Государственное управление» в русском языке новейшего периода // Вестник Костромского государственного университета им. Н.А. Некрасова. 2012. Т. 18. № 1. С. 246-249.

12. Крысин Л.П. Толковый словарь иноязычных слов. М.: Эксмо, 2007. 944 с.

13. Курасова Е.В. Семантические неологизмы общественно-политической сферы в русском языке новейшего периода.

14. Моченов А.В., Никулин С.С., Ниясов А.Г., Савваитова М.Д. Словарь современного жаргона российских политиков и журналистов. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2003. 256 с.

15. Пенчева А.И. Типы межъязыковой эквивалентности в текстах дипломатических документов на русском и болгарском языках: автореф. дисс. … канд. филол. наук. М., 2013. 26 с.

16. Сенько Е.В. Неологизация в современном русском языке конца XX века: дисс. … д-ра филол. наук. Волгоград, 2000. 260 с.

17. Толковый словарь русского языка конца XX века. Языковые изменения / под ред. Г.Н. Скляревской; Российская академия наук, Институт лингвистических исследований. СПб.: Фолио-Пресс, 1998. 700 с.

18. Толковый словарь русского языка начала XXI века. Актуальная лексика / под ред. Г.Н. Скляревской. М.: Эксмо, 2006. 1136 с.

19. Шагалова Е.Н. Словарь новейших иностранных слов (конец XX - начало XXI в.). М.: АСТ; Астрель, 2009. 943 с.

20. Шейгал Е.И. Семиотика политического дискурса. М.: Гнозис, 2004. 328 с.

Размещено на Allbest.ru