Синтаксическая сочетаемость глагола как части речи исследована достаточно полно. Среди трудов, посвященных синтаксической сочетаемости глагола, заслуживают внимания работы М.Н. Лебедевой [9], Ю.Д. Апресяна [1; 2], В.А. Федосова [16; 17], В.Г. Гака [3], П.Н. Денисова [6; 7], Словарь сочетаемости слов русского языка под редакцией П.Н. Денисова и В.В. Морковкина [14], учебное пособие Т.М. Дорофеевой " Синтаксическая сочетаемость русского глагола" [8], а также работы многих других лингвистов.

Однако почти все вышеперечисленные исследователи описывают синтаксическую сочетаемость глагола в безобразном (номинативном или номинативно-производном) значении. Между тем, синтаксическая сочетаемость глагола в переносно-образном значении недостаточно исследована.

При употреблении глагола в образном значении происходит изменение не только лексической сочетаемости, но и синтаксической. В нашу задачу входит выяснить, с какими новыми в синтаксическом отношении словами начинают сочетаться глаголы в переносно-образных значениях, в каких синтаксических конструкциях выступать; чем отличается синтаксическая дистрибуция глаголов в переносно-образных значениях от синтаксической дистрибуции этих же глаголов, но в безобразных (номинативных и номинативно-производных) значениях; если же изменения синтаксической сочетаемости не происходит, то чем это обусловлено, какие факторы на это влияют.

Материалом для исследования послужили данные толковых словарей современного русского литературного языка: Словаря русского языка в 4-х томах под редакцией А.П. Евгеньевой [13] и Толкового словаря русского языка С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой [15]. Для уточнения сочетаемостных способностей глаголов в переносно-образном значении привлекались данные Словаря сочетаемости слов русского языка под редакцией П.Н. Денисова и В.В. Морковкина [14]. С целью уточнения лексико-семантической отнесенности глаголов в прямом и переносно-образном значениях мы обращались к данным Учебного словаря-справочника лексико-семантических групп русских глаголов под редакцией Э.В. Кузнецовой [10]. В качестве иллюстративного материала использовались примеры из произведений А.С. Пушкина, М.Ю. Лермонтова, И.С. Тургенева, Ф.М. Достоевского, А.П. Чехова, И.А. Бунина, А.И. Куприна, В.Г. Короленко, Н.Г. Помяловского, С.Н. Сергеева-Ценского, А.М. Горького, М.А. Шолохова и других писателей. Были использованы как поэтические, так и прозаические произведения писателей XIX-XX веков самых различных литературных направлений, объединенные лишь принадлежностью к современному русскому языку.

Определения значений слов даются по Словарю русского языка в 4-х томах [13] и по Толковому словарю русского языка С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой [15].

Учитывая тот факт, что любой метафорический перенос обнаруживается на фоне контекста, синтагматические отношения глаголов в переносно-образном значении рассматриваются нами не в изолированном виде, а в реальных широких контекстах, позволяющих увидеть объективную картину системных отношений лексических единиц.

В лингвистике неоднократно высказывалась мысль о том, что управление и примыкание как типы подчинительной связи во многом зависят от лексического значения тех слов, которые их составляют, причем примыкание в большей степени, чем управление [16, с.6].

Если принять на веру положение, что управление имеет лексико-семантическую основу, то при изменении глаголом своей семантики следует ожидать изменения и его управления. Однако анализ конкретного материала убеждает нас в обратном: управление глагола в переносно-образном значении порой полностью совпадает с управлением этого же глагола в безобразных значениях. Так, глагол окружить в переноснообразном значении " создать вокруг кого-нибудь какую-нибудь обстановку, условия, установить к комунибудь то или иное отношение" [15, с.451] управляет существительными в винительном ? окружить мать, сестру, больного, семью ? и творительном падежах ? окружить заботой, вниманием, любовью, уважением, лаской (Все наши, с самого начала, окружили ее самыми нежными заботами, особенно мама; но она не смягчилась, не откликнулась на участие и как бы отвергла всякую помощь (Ф.М. Достоевский. Подросток) [11]). В безобразном значении " расположиться, стать вокруг кого-чего-нибудь или обвести чем-нибудь вокруг кого-чего-нибудь, заключив в замкнутый круг" [15, с.451] глагол окружить также управляет винительным падежом ? окружить учителя, рассказчика, костер, стол, отряд, город ? и творительным ? окружить проволокой, возами сена (Тогда Белобородов присоветовал ему [Пугачеву] окружить крепость возами сена, соломы и бересты (А.С. Пушкин. История Пугачева) [11]).

Глагол плыть и в безобразных, и в переносно-образных значениях имеет идентичную сочетаемость, о чем говорит управление этого глагола и в первом, и во втором случае существительными в форме:

1) винительного падежа с предлогом на (сравни употребление глаголов в переносно-образных и в безобразных значениях: ГЛ. + СУЩ. в В. п. с предл. на ? плыть на человека (Когда в магазине отворяют дверь с улицы ? сквозь щели в стенке шкафа дует, и на Макара плывет сипло вздыхающий звук, шевеля бумагу, которой оклеен ящик (М.А. Горький. Случай из жизни Макара) [5, с.112]) и ГЛ. + СУЩ. в В. п. с предл. на ? плыть на остров, на берег, на юг, на север);

2) родительного падежа с предлогом от (ГЛ. + СУЩ. в Р. п. с предл. от ? плыть от села, от города (. Самодовольно гоготали гуси, удивленно мычал теленок, и вдоль реки гулко плыл от села какой-то странный шлепающий звук, точно по воде кто-то шутя хлопал огромной ладонью (М.А. Горький. Три дня) [4, с.126-127]) и ГЛ. + СУЩ. в Р. п. с предл. от ? плыть от острова, от берега, от лодки);

3) дательного падежа (ГЛ. + СУЩ. в Д. п. ? плыть к сознанию (о впечатлениях), к форточкам (о дыме), к нам (Видение пронеслось мимо и исчезло, и впечатления плыли к сознанию застывшие, мертвые, неподвижные, ничего в нем не будя и не шевеля воображение (В.Г. Короленко. Мороз) [11]; Едкий синий дым плыл к форточкам окон, а навстречу ему назойливо и непрерывно вытекал с улицы оглушающий шум (М.А. Горький. Жизнь ненужного человека) [Там же]) и ГЛ. + СУЩ. в Д. п. ? плыть к острову, к берегу, к лодке, к плоту);

4) предложного падежа с предлогом в (ГЛ. + СУЩ. в П. п. с предл. в ? плыть в небе, в воздухе (В воздухе плыли табачные облака; в стаканах дымился пунш (Н.Г. Помяловский. Молотов) [Там же]; Точно резиновый мяч, брошенный в ручей, в памяти плыл, вращаясь, клубок спутанных мыслей и слов (М.А. Горький. Жизнь Клина Самгина) [Там же]) и ГЛ. + СУЩ. в П. п. с предл. в ? плыть в море, в океане);

5) творительного падежа с предлогом над (ГЛ. + СУЩ. в Т.п. с предл. Над ? плыть над головой, над сосной, над рекой (Над сплошными вереницами людей плыл, хотя и возбужденный, но мягкий, точно как будто праздничный говор (М.А. Горький. Жизнь Клима Самгина) [Там же]; Плывут паутины Над сонным жнивьем (А.Т. Твардовский. За тысячу верст) [Там же]) и ГЛ. + СУЩ. в Т.п. с предл. над ? плыть над коралловым рифом, над подводными скалами).

Правомерно возникает вопрос: чем можно объяснить тот факт, что глаголы в переносно-образных и в безобразных значениях, то есть имея существенные семантические различия, сохраняют одинаковое управление? Возможно, управление обусловлено не " всем" лексическим значением глагола, а одним из его более мелких (и одновременно более общих) элементов смысла, иначе говоря, тем лексико-семантическим полем или полями, к которым он принадлежит. Принадлежность глагола в образном и безобразном значениях к одному лексико-семантическому полю позволяет в какой-то мере объяснить идентичность управления. Так, в нашем случае глагол прислушиваться, имея и в том, и в другом случае одинаковое управление (Ср.: ГЛ. + СУЩ. в Д. п. с предл. ? прислушиваться к душе, к своему сердцу, к совести (Как теперь помню, я тогда раздумался, способен ли я решиться на какую-нибудь чиновную подлость; долго я прислушивался к своей душе и наконец с юношеским восторгом сказал себе: " Нет, не способен!" (Н.Г. Помяловский. Молотов) [Там же]) и ГЛ. + СУЩ. в Д. п. с предл. ? прислушиваться к звуку, к шороху, к шуму, к треску, к гулу), своим метафорическим и безобразными значениями входит в лексико-семантическое подполе интеллектуальной деятельности.

Принадлежностью глагола владеть к лексико-семантическому полю отношение и в переносно-образном, и в безобразных значениях можно объяснить его идентичное управление: (Ср.: ГЛ. + СУЩ. в Т.п. ? владеть талантом, аудиторией, вниманием студентов, своими чувствами (Неловкий, размеренный, сжатый во всех движениях, он не умеет владеть ни своим голосом, ни своей фигурою (А.С. Пушкин. Мои замечания об русском театре) [Там же]; Давыдов отлично понимал, куда клонит Устин, но владеть своими чувствами уже не мог (М.А. Шолохов. Поднятая целина) [Там же]) и ГЛ. + СУЩ. в Т.п. ? владеть имуществом, собственностью, домом, землей, фабрикой).

Не следует, однако, ставить сходство в управлении глаголов в прямую зависимость от выражаемой ими семантики. Е.С. Скобликова считает, что лексическое значение господствующего слова влияет на форму подчиненного не само по себе, а постольку, поскольку оно во многих случаях способно предопределять возможный или необходимый характер соотношения соответствующего явления с предметом. Именно это соотношение и является в выборе управляемой формы фактором, постоянно действующим, хотя его влияние может осложняться и другими условиями. Никто не будет отрицать различия лексических значений управляющих глаголов в сочетаниях режу хлеб и отдаю хлеб [12, с.49]. Следовательно, управление имеет лексико-грамматическую природу, это факт и лексики, и грамматики одновременно. Для большого числа слов форма управления является индивидуальной, она обуславливается не только значением управляющего слова, но и значением управляемого.

Сохранение глаголом в переносно-образном значении старого управления можно объяснить также его семантической двуплановостью. Глагол, передавая образное значение, обязательно привносит в него какиелибо семантические признаки прямого, производящего значения, и если не будет этого постоянного " видения двух картин", то образ разрушится, сотрется. Наблюдения над конкретным материалом убеждают нас в том, что метафорический глагол, удерживая в обязательном порядке какие-либо семантические признаки производящего значения, может сохранять и синтаксические признаки, в частности ? управление.

Глагол в переносно-образном значении сохраняет более сильную и тесную связь с производящим значением, чем вторичные значения многозначных глаголов, управление которых обычно отличается от управления глагола в исходном значении. Приобретая образность, глагол, естественно, меняет свое значение и может находиться в разной " семантической отдаленности" от своего производящего значения. Но как бы ни контрастировали между собой производящее и метафорическое значения, ассоциативные связи между ними все же не являются нарушенными, поэтому глагол в образном значении функционирует не как отдельная и самостоятельная лексическая единица, а является одним из лексико-семантических вариантов многозначного глагола. Сохранение метафорическим глаголом старого управления еще раз подтверждает мысль о том, что связь между метафорическим и производящим значениями сохраняется достаточно сильная и прочная. На наш взгляд, это является свидетельством многозначности того или иного глагола. Это один из признаков, который можно положить в основу отличия многозначного глагола от глагола-омонима.

Как видим, передача глаголом образной семантики не всегда отражается на изменении его управления: в некоторых случаях глагол сохраняет свое старое управление. Глаголов в переносно-образных значениях, сочетаемость которых полностью соответствует конструкциям с этими же глаголами, но выступающими в безобразных значениях, наблюдается не так уж и много. Это глаголы окружить, отравить, прислушаться, владеть, обмануть и другие. Чаще же наблюдается частичное совпадение конструкций, в состав которых входит глагол в безобразных и переносно-образных значениях.

В процессе метафоризации происходят приобретение глаголом новой информации и частичная потеря старой, поэтому естественно ожидать, что управление глагола изменится. Изменения в поведении глагола при передаче им образной семантики чаще всего происходят в одном направлении ? он теряет способность управлять некоторыми падежными формами, которые свойственны были ему в безобразных значениях, то есть сочетаемость глагола сужается. Например, глагол платить в безобразном значении " отдавать деньги в возмещение чего-нибудь" [15, с.522] способен управлять существительными:

1) в винительном падеже без предлога ? платить деньги, зарплату, долги, налоги;

2) в винительном падеже с предлогом в ? платить в кассу, в банк;

3) в винительном падеже с предлогом за ? платить за товарища, за квартиру, за книгу;

4) в дательном падеже без предлога ? платить кассиру, государству, организации;

5) в дательном падеже с предлогом по ? платить по чеку, по счету, по квитанции;

синтаксическая сочетаемость глагол

6) в творительном падеже без предлога ? платить деньгами, валютой, рублями, золотом.

В метафорическом значении " возмещать, воздавать" [Там же] этот глагол утрачивает часть прежней семантики, поэтому можно наблюдать лишь частичное совпадение управления, в частности:

1) винительным падежом существительного с предлогом за ? платить злом за добро, обманом за обман, за дни блаженства (Мечты любви умчались, как туман, свобода стала ей всего дороже. Обманом сердце платит за обман (Я так слыхал, и вы слыхали тоже) (М.Ю. Лермонтов. Сашка) [11]);

2) дательным падежом без предлога ? платить другу, родителям (Будьте уверены, друг мой, что я способна оценить вашу ко мне преданность и заплачу вам вечною благодарностью (Ф.М. Достоевский. Подросток) [Там же]);

3) творительным падежом без предлога ? платить равнодушием, тревогой, обманом, страданьем (Райский решил платить Вере равнодушием, не обращать на нее никакого внимания, но вместо того дулся дня три (И.А. Гончаров. Обрыв) [Там же]; Во-первых, потому, что много И долго, долго вас любил, Потом страданьем и тревогой За дни блаженства заплатил (М.Ю. Лермонтов. Валерик) [Там же]).

Винительным падежом без предлога ? платить (что?) ??, винительным падежом с предлогом в ? платить (во что?) ??, а также дательным падежом с предлогом по ? платить (по чему?) ?? ? глагол платить без изменения переносно-образного значения " возмещать, воздавать" управлять уже не в состоянии.

Глагол делиться в переносном значении " рассказывать что-н. кому-н. дружески; взаимно обмениваться чем-н." [15, с.159] управляет одной формой существительного из двух, которые допускает этот глагол в безобразных значениях: творительным падежом без предлога ? делиться мыслями, знаниями, впечатлениями, планами (Поплакал я тебе в жилетку?. Да нет, просто захотелось поделиться с другом горем, какое на меня свалилось ? и так неожиданно. (М.А. Шолохов. Поднятая целина) [11]; Кого позвать мне? С кем мне поделиться Той грустной радостью, что я остался жив? (С.А. Есенин. Русь Советская) [Там же]) ? и творительным падежом с предлогом с ? делиться с другом, с женой, с родителями (И уже томило сильное желание поделиться с кем-нибудь своими воспоминаниями (А.П. Чехов. Дама с собачкой) [Там же]; Тогда, в безмолвии трудов, Делиться не был я готов С толпою пламенным восторгом (А.С. Пушкин. Разговор книгопродавца с поэтом) [Там же]). Что касается зависимого компонента в форме винительного падежа с предлогом на, то в процессе метафоризации данный глагол теряет способность управлять им ? делиться (на что?) ??, тогда как в безобразном значении это возможно ? делиться (на что?) ? на группы, на две половины, на две части.

Глагол биться в образном значении " прилагать усилия, добиваться чего-нибудь" [15, с.48] не способен к управлению творительным падежом существительного без предлога ? биться (чем?) ?? ? и винительным падежом с предлогом о (об) ? биться (обо что?) ??, в то время как в безобразных значениях данного глагола такие сочетания возможны: ГЛ. + СУЩ. в Т.п. без предл. ? биться головой, лбом, грудью; ГЛ. + СУЩ. в В. п. с предл. о (об) ? биться о стену, об пол, о берег, о скалы.

Как видно из приведенных примеров, при сочетании глаголов в переносно-образном значении с существительными происходит уменьшение числа падежных форм: одни теряют больше форм, другие меньше. Объяснить падение количества управляемых глаголом форм, вероятно, можно тем, что глаголы с переноснообразным значением являются контекстуально обусловленными, то есть выражают свое значение только при наличии тех или иных контекстуальных партнеров. С приобретением образной семантики глагол утрачивает часть старой, а поскольку свое значение глагол, как правило, проявляет через сочетаемость, то утрата части сем в структуре его значения влечет за собой и утрату некоторых конкретизаторов его значения. Коль образный глагол теряет лишь часть старой информации, то остальная часть естественным образом сохраняется, о чем говорит частичное совпадение конструкций с глаголом в безобразных и в переносно-образных значениях.

Список литературы