Статус лексикологии в лингвистических концепциях В.А. Богородицкого и Л.В. Щербы

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Статус лексикологии в лингвистических концепциях В.А. Богородицкого и Л.В. Щербы

Самарин Дмитрий Александрович

к. филол. н., Байкальский государственный университет

(филиал) в г. Якутске

В статье анализируются взгляды В.А. Богородицкого и Л.В. Щербы на положение лексикологии в лингвистике. Продемонстрирована неоднозначность отношения к данному лингвистическому разделу в зарубежной и отечественной науке. Выявлено, что серьезные попытки изучения лексикологии относятся к XX веку. Проведено сравнение представлений В.А. Богородицкого и Л.В. Щербы о лексикологии как науке. Установлено, что воззрения обоих ученых на лексикологию носят диалектический характер.

Ключевые слова и фразы: лингвистика; лексикология; грамматическая система; слово; фонетическое понятие; значение; морфема; предложение.

THE STATUS OF LEXICOLOGY IN LINGUISTIC CONCEPTIONS OF V.A. BOGORODITSKY AND L.V. SCHERBA

Samarin Dmitrii Aleksandrovich, Ph. D. in Philology

In the article the views of V.A. Bogoroditsky and L.V. Scherba on the position of lexicology in linguistics are analyzed. An ambiguity of the attitude to this linguistic section in the foreign and Russian science is demonstrated. It is revealed that serious efforts of lexicology study refer to the XX century. A comparison between the ideas of V.A. Bogoroditsky and L.V. Scherba about lexicology as a science is made. It is ascertained that the opinions of both scientists on lexicology have got a dialectical character.

Key words and phrases: linguistics; lexicology; grammar system; word; phonetic notion; meaning; morpheme; sentence.

Ни один раздел лингвистики не имел на протяжении всей истории ее развития столь непростого удела, как лексикология. Это было связано с ее пограничным положением по отношению к грамматике. Лишь в XX столетии были предприняты первые серьезные усилия по приданию ей грамматического статуса. Эти попытки связаны с именами русско-польского ученого Ивана Александровича Бодуэна де Куртенэ (1845-1929) и швейцарского лингвиста Фердинанда де Соссюра (1857-1913).

И. А. Бодуэн де Куртенэ считал лексикологию, которую он называл « лексиологией», самой обособленной частью грамматической науки. По этому поводу он прогнозировал: « Лексикология, или наука о словах, как отдельная ветвь грамматики будет творением XX в.» [4, с. 17]. Это предвидение оправдалось и подтверждается многочисленными лексикологическими исследованиями последних десятилетий.

Схожее с И. А. Бодуэном де Куртенэ мнение о значимости лексикологии как науки высказал и Ф. де Соссюр. В седьмой главе своего « Курса общей лингвистики» он писал о своем несогласии с определением структуры грамматики: « В самом деле, именно объединенные морфология и синтаксис - вот то, что принято называть грамматикой, тогда как лексикология, или наука о словах, из нее исключается» [14, p. 185]. Уже на следующей странице он высказался в ее защиту: « С другой стороны, логично ли исключать лексикологию из грамматики?» [Ibidem, p. 186]. Швейцарский ученый поддерживал придание лексикологии грамматического статуса. Такими были первые подходы к определению статуса лексикологии в современной лингвистике.

Проблема лексикологии активно разрабатывалась в российской лингвистике. Ее пытались решить два непосредственных ученика и последователя И. А. Бодуэна де Куртенэ - В. А. Богородицкий и Л. В. Щерба, но их подходы к лексикологии были неоднозначными. Василий Алексеевич Богородицкий (1857-1941) стал после отъезда И. А. Бодуэна де Куртенэ из Казани руководителем и самым ярким представителем Казанской лингвистической школы. Лев Владимирович Щерба (1880-1944) развивал традиции, введенные в науку о языке И.А. Бодуэном де Куртенэ, в Петербургском университете.

Лексикологию вместе с грамматикой В. А. Богородицкий отнес к сфере чистого языковедения (в современных терминах - внутренней лингвистики). Но если в грамматику казанский исследователь языка помещал фонетику, морфологию (с семасиологической и формальной стороны, т.е. морфологию и словообразование) и синтаксис (также с этих двух сторон), то какая функция отводилась лексикологии?

Под лексикологией В. А. Богородицкий подразумевал не часть грамматического строя языка, а саму лексику. Об этом свидетельствует приведенная в его « Общем курсе русской грамматики. Из университетских чтений» схема организации грамматической системы. Лексикология в ней помещена под грамматикой и охарактеризована следующим образом: « Лексикология или словарь (слова и их значение как литературного, так и народного языка, в современном употреблении и в письменных памятниках прошлого)» [3, с. 6]. В первом из « Этюдов по татарскому и тюркскому языковедению» исследователь дал почти аналогичное определение, добавив к нему сравнительный словарь языков данного семейства [2, с. 6]. В этом отношении лексикология не случайно расположена в таблице лингвистических разделов отдельно от нее. Но с учетом сложности отношений между лексическими единицами, различными уровнями их градации было необходимым понимание лексикологии именно как грамматической системы, а не просто словаря.

В отличие от В. А. Богородицкого Л. В. Щерба прямо не отказывал лексикологии в грамматическом статусе. Тем не менее вопрос о разграничении лексикологии и грамматики был поставлен ученым в статье « Очередные проблемы языковедения», в которой он писал: « На первый взгляд, естественно противопоставить обозначение самостоятельных предметов мысли (лексики) и выражение отношений между этими предметами (грамматики)» [12, с. 50]. При этом формы слов с синтаксическим значением вошли бы в грамматику, а не выражающие самостоятельных предметов мысли или отношений между ними (например, формы числа, вида, рода имен существительных), оказались бы за ее пределами.

В « Опыте общей теории лексикографии» Л. В. Щерба не проводил между грамматикой и лексикой непреодолимых разграничений. В 7-м разделе данной работы исследователь указывал на тесную взаимосвязь и схожесть сфер грамматики и лексики. И грамматика, и лексика рассматривались у него чисто в системном плане. С. Р. Макерова отмечала традиционную для лингвистики тенденцию: « В учебных текстах наиболее обычное понимание грамматики состоит в том, что она последовательно противопоставляется лексике и состоит из двух разделов - морфологии (куда включаются морфемика и словообразование) и синтаксиса» [6, с. 267]. В отличие от этой тенденции рядом ученых предпринимались шаги по приданию лексикологии статуса грамматической дисциплины. На практике лексикология была включена в состав грамматических теорий В. Матезиуса и Л. Вайсгербера.

Основной единицей изучения лексикологии является слово. И у В. А. Богородицкого, и у Л. В. Щербы были неодинаковые представления о понимании природы слова. Эти различия определялись наличием в лингвистике XIX-XX столетий разнообразных подходов в отношении слова. Для характеристики этих противоречий стоит привести мнения О. Есперсена и Ф. де Соссюра. Датский лингвист О. Есперсен (1860-1943) в книге « Lehrbuch der Phonetik» показал, что не считает слово фонетическим понятием: « Самое точное фонетическое исследование не может нам показать, из скольких слов состоит произнесенное высказывание или где кончается одно слово и начинается другое» [13, S. 206]. Определяющим фактором классификации О. Есперсен считал взаимоотношение слов в речи. О трудностях выделения слов в речи рассуждал и Ф. де Соссюр. В « Курсе общей лингвистики» он привел в качестве примера речевую цепь sizlaprг, распадающуюся на четыре единицы (слова): si-je-l`-apprends (в русском переводе « если я это узнаю»). По поводу этого примера он замечал: « Однако мы незамедлительно усомнились, констатируя, что о природе слова много рассуждают, и немного подумав о том, что очевидно то, что под ним понимается, несовместимо с нашим представлением о конкретной единице» [14, p. 147]. Из этого следует, что понятие слова швейцарский лингвист не считал окончательно определенным лингвистическим понятием.

Отношение В. А. Богородицкого к проблеме слова было иным. Признавая предложение основной формой речи, В. А. Богородицкий следовал аналитическому принципу научного исследования, начиная психофизиологический анализ речи именно со слова. В основе такого отношения находилось убеждение ученого в сложной природе слова. В 10-й лекции « Психофизиология речи» он констатировал: « Мы уже знаем, что слово есть звуковой символ представления или понятия, который проявляется произношением у говорящего и слышанием как у говорящего, так и у слушающего» [1, с. 143]. Это заявление говорит о признании самоценности слова. Ассоциативный агрегат слова у казанского языковеда состоял из сочетания сторон звукопроизводства и звукоощущения, с которыми еще связано соответствующее значение. Значение слова также представляет собой сложный агрегат ассоциаций вследствие ощущений от окружающего мира. Слово В. А. Богородицкий рассматривал как часть общего словарного запаса языка, исследуемого лексикологией. Ценность слова нашла свое подтверждение в современных лингвистических исследованиях. Так, в статье « Об иерархических отношениях между языковыми единицами» Х. З. Хайруллаев заключал: « Итак, основной единицей языка является слово, ибо оно занимает центральное место в механизме языка» [8, с. 137]. Это мнение представляется не только справедливым, но и совершенно логичным, поскольку природа слова связана с его способностью к обозначению понятий и передаче мысли.

Представления о слове в концепции Л. В. Щербы отличаются меньшей определенностью. В этом отношении он скорее был солидарен со своими западными коллегами. Подобная неясность в определении слова была продемонстрирована и в западной науке. Для научной деятельности Л. В. Щербы характерно изменение отношения к проблеме слова. В написанной около 1910 г. и опубликованной в 1962 г. статье « О дальше неделимых единицах языка» он писал: « В самом деле, что такое слово? Несомненно, что это есть какая-то семасиологическая единица, содержащая в себе одну или большее число морфем» [10, с. 100]. Отличие слова от морфемы Л. В. Щерба видел в его независимом употреблении. Слово он считал вторичным понятием, отчасти совпадающим с предложением. Соответственно, для Л. В. Щербы, как и для О. Есперсена, при отнесении слова к грамматической категории решающей была его функция в предложении. А в диссертации « Восточнолужицкое наречие» Л. В. Щерба проявил в отношении слова больший оптимизм: « Конечно, есть переходные случаи между словом и морфемой, с одной стороны, и между словом и сочетанием слов, с другой стороны. Но в природе нет нигде абсолютных границ; в большинстве же случаев понятие слова очень ясно для сознания говорящих - это то, что они при случае могут употребить отдельно, в виде,,неполного предложения»» [9, с. 75]. Очевидно, этой фразой он хотел указать на наличие переходных случаев между этими единицами. У Л. В. Щербы слово представляло собой объект исследования и лексикологии как системы, и лексикографии как словарного запаса.

С учетом различия теорий В. А. Богородицкого и Л. В. Щербы насчет взаимоотношений лексикологии и грамматики можно придти к выводу, что оба русских языковеда склонялись к их размежеванию. Но не все видные русские ученые-лингвисты занимали такую позицию. В первую очередь, к ним относится И. И. Мещанинов. Насчет места лексикологии в грамматической системе языка этот исследователь не испытывал сомнений, характерных для Л. В. Щербы. В работе « Общее языкознание. К проблеме стадиальности в развитии строя предложения» он писал: « Прежде всего учение о слове, выделяемое в особый отдел (лексикология), не может быть изъято из грамматического очерка» [7, с. 45]. Лексикологию он считал неотъемлемой частью грамматики. В. В. Виноградов, напротив, придерживался мнения В. А. Богородицкого и Л. В. Щербы. В книге « Русский язык. Грамматическое учение о слове» он критически замечал: « Некоторые лингвисты склонны и синтаксис, и лексикологию считать частями грамматики» [5, с. 14]. Эта критика была направлена в адрес И. И. Мещанинова.

В разделении грамматики и лексикологии В. А. Богородицкий был более категоричен, чем Л. В. Щерба. Грамматическая и лексическая стороны языка у него разделены на всем протяжении его « Лекций по общему языковедению». Например, рассуждая о формировании детского языка, ученый писал: « Полно глубокого интереса изучение той последовательности, в какой происходит постепенное расширение лексической и грамматической стороны в детской речи» [1, с. 139]. Поэтому можно уверенно заключить, что и в теории, на основании приведенного выделения лингвистических отделов, и в фактическом аспекте, что следует из текста его работ, В. А. Богородицкий провел линию разграничения грамматики и лексики. С учетом этого, в любом случае, лексикология в его грамматическую теорию не вошла.

Л. В. Щерба, с одной стороны, склонялся к включению лексикологии в грамматику, что отличает его грамматическую систему от теории В. А. Богородицкого. С другой стороны, он так и не пришел к единой концепции этой дисциплины. Это было связано с нерешенностью им вопроса о границе между лексикографией и лексикологией. Она уже была намечена в его трудах, что повлияло на типовые правила « самой лексики» (« языкового материала»). Сущность приемов работы с ним Л. В. Щерба раскрыл в статье « Опыт общей теории лексикографии»: « Синтез языкового материала я и называю «языковой системой», которая раскрывается в правилах грамматики и в правилах словаря, иначе - в правилах применения слов-понятий к реальной действительности» [11, с. 281]. В антитезе лексики и грамматики Л. В. Щерба под первой из них имел в виду именно словарь как предмет лексикографии. Но он отчетливо не отграничил ее от лексикологии. По этой причине, отказывая первой из них в грамматическом статусе (несмотря на системность лексики), он вместе с ней исключал из грамматики и лексикологию.

Несомненно, что научные разработки В. А. Богородицкого и Л. В. Щербы способствовали становлению лексикологии как науки в российской и зарубежной лингвистике. В их работах были поставлены проблемы лингвистического статуса этой дисциплины. И если в концепции В. А. Богородицкого лексикология однозначно была исключена из грамматики, то у Л. В. Щербы она оставалась скорее в промежуточном положении. Но вопрос о включении лексикологии в грамматику и до настоящего времени не получил еще окончательного и однозначного решения в науке.

лексикология лингвистический богородицкий щерба

Список литературы

1. Богородицкий В. А. Лекции по общему языковедению. Изд. 3-е. М.: Книжный дом « ЛИБРОКОМ», 2010. 312 с.

2. Богородицкий В. А. Общие понятия о природе языка и языкознании (1911, 1922) // Этюды по татарскому и тюркскому языкознанию / вступительная статья П. Кузнецова. Казань: Татиздат, 1933. X [2]. С. 1-6.

3. Богородицкiй В. А. Общiй курсъ русской грамматики (изъ университетскихъ чтенiй). Изданiе 4-ое, дополненное. Казань: Типо-литографiя Императорскаго Университета, 1913. 554 с.

4. Бодуэн де Куртенэ И. А. Языкознание, или лингвистика, XIX века / перевод с польск. (1901) // Бодуэн де Куртенэ И. А. Избранные труды по общему языкознанию. М.: Издательство Академии наук СССР, 1963. Т. II. С. 3-18.

5. Виноградов В. В. Русский язык. Грамматическое учение о слове / под ред. Г. А. Золотовой. 4-е изд. М.: Русский язык, 2001. 720 с.

6. Макерова С. Р. « Лингвистика» - « грамматика» - « лингвистика (грамматика) текста»: содержание и корреляция понятий // Историческая и социально-образовательная мысль. 2013. № 5 (21). С. 267-271.

7. Мещанинов И. И. Общее языкознание. К проблеме стадиальности в развитии строя предложения // Проблемы развития языка / ред. А. В. Десницкая и др.; Отделение литературы и языка АН СССР. Л.: Издательство « Наука», Ленинградское отделение, 1975. С. 11-292.

8. Хайруллаев Х. З. Об иерархических отношениях между языковыми единицами // Вестник Челябинского государственного университета. Филология. Искусствоведение. 2012. № 6 (260). Вып. 64. С. 134-137.

9. Щерба Л. В. Восточнолужицкое нар?чiе. Пгр.: Типографiя А. Э. Коллинсъ, 1915. Т. I. I-XXII+194+54 c.

10. Щерба Л. В. О дальше неделимых единицах языка // Вопросы языкознания. 1962. № 2. С. 99-101.

11. Щерба Л. В. Опыт общей теории лексикографии // Языковая система и речевая деятельность / под редакцией Л. Р. Зиндера и М. И. Матусевич. Изд. 4-е. М.: Издательство ЛКИ, 2008. С. 265-304.

12. Щерба Л. В. Очередные проблемы языковедения // Языковая система и речевая деятельность / под редакцией Л. Р. Зиндера и М. И. Матусевич. Изд. 4-е. М.: Издательство ЛКИ, 2008. С. 39-59.

13. Jespersen O. Lehrbuch der Phonetik. Leipzig - Berlin: Verlag von B. G. Teubner, 1926. 408 S.

14. Saussure F. de. Cours de linguistique gйnйrale. Paris: Edition Payot & Rivages, 1997. 520 p.

Размещено на Allbest.ru