Реализация категории интерсемиотичности в художественном тексте

Размещено на http://www.allbest.ru/

РЕАЛИЗАЦИЯ КАТЕГОРИИ ИНТЕРСЕМИОТИЧНОСТИ В ХУДОЖЕСТВЕННОМ ТЕКСТЕ

Воскобойникова Людмила Петровна

В данной статье текст рассматривается как мультимодальная семиотическая реализация, производная от участвующих в его создании систематик. В подобном ракурсе обусловливается значимость для исследования текста такой категории, как интерсемиотичность. Как указывает сам термин, под интерсемиотичностью понимается взаимодействие между различными знаками или между разнотипными семиотическими системами (ср. [3, с. 62]). Данный термин был введен в лингвистический обиход относительно недавно и не получил еще всестороннего освещения. В частности, об интерсемиотических отношениях впервые упоминает Ф. Растье ([8, с. 17, 235] - перевод издания [19]) и намечает пути для их дальнейшего исследования.

Прежде всего, Ф. Растье называет интерсемиотическим отношение текста к нелингвистическому контексту: на текст «оказывает воздействие вплоть до идентификации компонентов семем нелингвистический контекст. Причем контекст этот состоит не из предметов (окружающего нас) мира, по которым мы якобы считываем смысл, а из социальных установлений. <…> Отношение текста к нелингвистическому контексту может (и, безусловно, должно) пониматься как интерсемиотическое отношение» [8, с. 17].

Ф. Растье предлагает также рассматривать отношение социально-исторического контекста к тексту как интерсемиотическое [Там же, с. 235]. Из данных положений можно сделать вывод, что французский исследователь считает необходимым учитывать при анализе не только языковые факторы, но и прагматический аспект восприятия текста: «Поскольку внутритекстовая интерпретация вынуждена обращаться к затекстовой информации, можно заключить, что в семантическом описании текста нельзя обойтись, коль скоро речь заходит о значении, одним знанием функциональной системы языка» [Там же, с. 278].

Помимо этого, в тексте преломляются различные социальные установки: «Всякий текст отражает взаимодействие разнотипных систем (от функциональной системы языка до различных нормативных систем)» [Там же, с. 17]. В роли таких систем понимаются этические, эстетические нормы, тип дискурса, жанр, сведения об эпохе, стиле автора и т.д., а также используемые для интерпретации анализируемых текстов так называемые социологический и психоаналитический «коды» - разработанные практики интерпретации. Следовательно, для выявления смысла или смыслов текста недостаточно имманентного анализа текста. Нужно привлечение широкого прагматического контекста, на что указывает также Ю. С. Степанов, говоря о «тексте в его динамике» [10, с. 28-36; 11, с. 372-429].

Множество систематик, задействованных в тексте, влечет за собой и множество толкований текста, поскольку каждый интерпретатор истолковывает текст, исходя из своей позиции, как бы набрасывая определенную сетку прочтения на текст. При этом множественность трактовок текста разными исследователями не умаляет авторского замысла, в какой-то мере даже наоборот - «допустимость возможно большего числа толкований является признаком совершенства текста» [1, с. 172].

Близко к трактовке взаимодействия социальных норм по Ф. Растье толкование термина «интерсемиотичность», предложенное Ж. Курте [15]. Автор вводит этот термин, изучая некоторые ритуалы, принятые в обществе. К примеру, Ж. Курте рассматривает как интерсемиотические отношения взаимодействия между вербальными и мимико-жестикуляционными компонентами, которые используются участниками траурного обряда. Автор приходит к выводу о взаимодополнении указанных средств для передачи эмоционального состояния участников церемонии. Более того, само место человека в похоронной процессии автор рассматривает как знак, указывающий на степень близости этого человека к умершему, отсюда и различное - вербальное и паравербальное - проявление эмоций [Ibidem, p. 51-54]. Схему интерсемиотических отношений, согласно анализу Ж. Курте, можно представить следующим образом: место человека в процессии > интенсивность речи, мимики и жестов > степень переживаний. Следовательно, смысловая структура ситуации формируется взаимодействием разных систематик.

Положение о взаимодействии различных социальных норм, своего рода «кодов», тесно смыкается с известным тезисом Ю. М. Лотмана о множественности кодировок художественного текста [7] и с тезисом М. М. Бахтина о «полифонии» художественного текста [2]. В самом деле, любой художественный текст можно рассматривать как минимум дважды закодированный: с помощью естественного языка и языка художественной литературы. Язык художественной литературы, равно как и языки театра, кино рассматриваются в качестве «вторичных моделирующих систем» (Ю. М. Лотман [7], Б. А. Успенский [13]), причем вторичность не означает ущербность, а указывает лишь на факт их создания по «первичной» модели языка.

«Поликодовость» текста (также употребляются термины «интермедиальность», «креолизованный текст», «мультикоммуникативный текст», «гибридный текст», «лингвовизуальный комплекс») стала предметом многих исследований последних лет (Ворошилова 2006 [4], Сонин 1999 [9], Тишунина 2001 [12], Чигаев 2010 [14], Harmat 2010 [16], Porcher 1987 [18] и др.).

Впрочем, областью рассмотрения таких исследований выступает в основном не художественный текст, а рекламные объявления, политические плакаты, комиксы, газетный текст и т.д. Кроме того, многие французские авторы, лингвисты и не только рассматривают взаимодействие между различными видами искусства: музыкой, кинематографом, архитектурой, живописью, театром и литературой. Пристальное внимание к этой проблеме объясняется «общей тенденцией современности к взаимодействию и взаимопроникновению различных видов искусств» [16]. Однако данные труды далеко не всегда относятся к области лингвистики, а являются, скорее, искусствоведческими или литературоведческими. Что касается именно лингвистического освещения проблемы, то оно представляется явно недостаточным. Мы же стремимся описать многообразие видов взаимодействия между разнотипными систематиками на единой методологической основе (семный анализ) и эксплицировать их функционирование в тексте как проявление категории интерсемиотичности.

Мы рассматриваем явление интерсемиотичности также в плане взаимодействия разных типов языковых знаков. Ф. Растье указывает на такое взаимодействие в «Интерпретирующей семантике». Так, согласно французскому лингвисту, поскольку естественные языки являются «полисемиотическими системами», то в тексте как произведении на естественном языке взаимодействие устанавливается между разными семиотическими типами языковых знаков, такими как просодия, пунктуация и т.п., что влияет на содержание текста [8, с. 16].

Применяя данные положения к художественному тексту, мы изучаем в качестве интерсемиотического взаимодействие, которое устанавливается между звуковым рядом текста, его графическим воплощением и лексикосемантическими средствами (см., в частности, [5]).

В рамках данной статьи покажем, как осуществляется подобное взаимодействие, на примере стихотворения В. Гюго «Les djinns» / «Джинны» [17].

Главные герои произведения - джинны - характеризуются автором как злые духи, что отражено в следующих семемах текста: `hideuse armйe de vampires et de dragons' / гнусная армия вампиров и драконов, `impurs dйmons des soirs' / мерзкие демоны сумерек, `le noir bataillon' / черный батальон, `l'horrible essaim' / жуткий рой. На семантическом уровне создается рекурренция следующих признаков:

-/адский/, /проклятый/ в контексте интерпретантов `cris de l'enfer' / крики ада, `la voix sйpulcrale' / замогильный голос, `la cloche d'un couvent maudit' / колокол проклятого монастыря, `vampires' / вампиры, `impurs dйmons' / мерзкие демоны;

-/шумный/ в контексте интерпретантов `cris de l'enfer' / крики ада, `fracasse' / сокрушает, `voix qui hurle et qui pleure' / голос, который воет и плачет, `quel bruit dehors' / какой шум снаружи, `leur troupeau lourd' / их тяжелое стадо;

-/большое количество/: `armйe' / армия, `bataillon' / батальон, `troupeau' / стадо, `essaim' / рой, `foule' / толпа.

Повтором указанных семантических признаков в первой половине произведения образуется изотопия со значением //опасность//, //угроза//: приближение огромной шумной армии демонов сулит погибель.

Спад напряжения во второй части стихотворения, наоборот, характеризуется рекурренцией семантического признака /затихание шума/: `ce bruit vague qui s'endort' / смутный шум смолкает, `l'espace efface le bruit' / шум стихает в пространстве. Шум, производимый джиннами, ассоциируется уже не с нашествием вражеской армии, а с мирными звуками природы: `murmure une onde' / шепчет волна, `c'est la vague sur le bord' / берег омывается волной.

На протяжении всего стихотворения фонетические средства согласуются с лексическими. В первой части произведения заметно преобладание звука [r], который, по наблюдению И. Фонадя, воспринимается французами как «жесткий», «твердый», «агрессивный» (Цит. по: [6, с. 98]). Это создает ощущение напряжения и растущей опасности: `la rumeur approche' / шум приближается, `sйpulcrale' / замогильный, `fracasse' / сокрушает, `leur troupeau lourd et rapide' / их тяжелое и быстрое стадо, `cris de l'enfer' / крики ада, `voix qui hurle et qui pleure' / голос, который воет и плачет, `armйe de vampires et de dragons' / армия вампиров и драконов. Такое впечатление подтверждается и тем обстоятельством, что данные звукокомплексы включаются в состав ключевых лексико-семантических компонентов текста, задающих основные изотопии.

В дальнейшем, когда опасность миновала, шум стих, частотность звука [r] заметно уменьшается, начинают преобладать более «спокойные» звуки: шипящий [s], и полугласный [?]: `tout passe' / все проходит, `l'espace efface le bruit' / шум стихает в пространстве, `la nuit' / ночь, `tout fuit' / все ускользает.

Графические средства подчинены той же цели. Нагнетание опасности из-за приближения врага выражено удлинением строк в строфах: количество слогов в строках каждой последующей строфы больше, чем в предыдущей, до кульминационного момента, затем происходит обратный процесс - постепенное уменьшение слогов и, следовательно, укорачивание строк. Строфы стиха расположены зеркально: от двух слогов в строках первой строфы до 9-10 слогов в кульминационной восьмой и снова уменьшение до двух в финальной 15-ой строфе. Благодаря визуальному образу текста, создается ощущение, что сначала армия демонов видна вдалеке, затем она приближается, увеличивается в размерах, атакует. Потом нечисть постепенно удалятся, исчезает, и снова слышен лишь шум волн.

Следовательно, данный художественный текст можно рассматривать как поликодовый. Общая идея текста задается и поддерживается разными средствами: лексико-семантическими, фонетическими и графическими. Визуально-графические и фонетические элементы наряду с вербальными средствами участвуют в порождении смысла и необходимы для полноценной интерпретации произведения. Их взаимодействие является одной из возможных реализаций категории интерсемиотичности в поэтическом тексте.

художественный текст смысловой лингвистический

Список литературы

1.Аспекты общей и частной лингвистической теории текста / отв. ред. Н. А. Слюсарева. М.: Наука, 1982. 192 с.

2.Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества / сост. С. Г. Бочаров, текст подгот. Г. С. Бернштейн и Л. В. Дерюгина; примеч. С. С. Аверинцева и С. Г. Бочарова. М.: Искусство, 1979. 424 с.

3.Бочкарев А. Е. Семантический словарь / науч. ред. В. М. Бухаров. Н. Новгород: Деком, 2003. 200 с.

4.Ворошилова М. Б. Креолизованный текст: аспекты значения // Политическая лингвистика / Урал. гос. пед. ун-т; гл. ред. А. П. Чудинов. Екатеринбург, 2006. Вып. 20. С. 180-189.

5.Воскобойникова Л. П. К проблеме интерсемиотичности как фактору формирования смысла в художественном тексте // Исследования в области французского языка и французской культуры: языковая картина мира и межкультурная коммуникация: материалы III Междунар. науч. конф. (апрель 2009 г.). Пятигорск: ПГЛУ, 2009. С. 67-73.

6.Журавлев А. П. Фонетическое значение. Л.: Изд-во ЛГУ, 1974. 160 с.

7.Лотман Ю. М. Структура художественного текста. М.: Искусство, 1970. 383 с.

8.Растье Ф. Интерпретирующая семантика: к изучению дисциплины / пер. с фр., прим., предметно-именной указатель А. Е. Бочкарева. Н. Новгород: Деком, 2001. 368 с.

9.Сонин А. Г. Комикс как знаковая система: психолингвистическое исследование (на материалах франкоязычных комиксов): дисс. … к. филол. н. Барнаул, 1999. 236 с.

10.Степанов Ю. С. В мире семиотики // Семиотика: сб. ст. / сост., вступ. ст. и общ. ред. Ю. С. Степанова. М.: Радуга, 1983. С. 5-36.

11. Степанов Ю. С. Язык и метод: К современной философии языка. М.: Языки русской культуры, 1998. 779 с.

12.Тишунина Н. В. Методология интермедиального анализа в свете междисциплинарных исследований // Методология гуманитарного знания в перспективе XXI века: к 80-летию профессора Моисея Самойловича Кагана: материалы Междунар. науч. конф. (г. Санкт-Петербург, 18 мая 2001 г.). СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2001. Вып. 12. C. 149-154.

13.Успенский Б. А. Избранные труды: в 3-х т. М.: Языки русской культуры, 1997. Том III. Общее и славянское языкознание. 800 с.

14.Чигаев Д. П. Способы креолизации современного рекламного текста: автореф. дисс. … к. филол. н. М., 2010. 24 с.

15.Courtйs J. Analyse sйmiotique du discours: de l'йnoncй а l'йnonciation. P.: Hachette Supйrieur, 1991. 302 p.

16.Harmat A.-M. Formes musicales et formes littйraires. Rйflexions sur le dispositif esthйtique musical au service de la reprйsentation littйraire, Littйrature et musique [Электронный ресурс]. URL: http://www.fabula.org/colloques/document1267.php (дата обращения: 12.03.15).

17.Hugo V. Poйsies (Les Orientales. Les voix intйrieures. Les rayons et les ombres). P.: V. Lecou, J. Hetzel et Cie, 1853. Vol. 1. 480 p.

18.Porcher L. Introduction а une sйmiotique des images. Sur quelques exemples d'images publicitaires. P.: Ed. Didier, 1987. 257 p.

19.Rastier F. Sйmantique interprйtative. P.: P.U.F., 1987. 280 р.

Размещено на Allbest.ru