Роль субъекта в дискурсе особого мнения судьи

Размещено на http://www.allbest.ru

Размещено на http://www.allbest.ru

Особое мнение представляет собой публичное выражение судьей, участвующим в судебном разбирательстве, собственной правовой, политической, идеологической позиции. Институт особого мнения является инструментом судебной практики, позволяющим судье, не согласному с коллегиальным решением, высказать свою позицию по существу дела.

В судебной практике сложились две категории особых мнений - особое мнение согласия, когда судья присоединяется к мнению большинства, внося дополнительные соображения в мотивировочную часть решения, и особое мнение несогласия, которое составляется в случае, если судья не разделяет итогового решения большинства. Последнее отличается более высокой степенью экспрессивности, что объясняется «внутренним состоянием несогласия автора, необходимо отражаемом в тексте» [6, с. 39], невозможностью избежать эмоционально насыщенной критики в адрес решения большинства.

Специфика текстов особых мнений, отличающихся индивидуально-авторским подходом, особые цели, стоящие перед их авторами, позволяют говорить о самостоятельности данного жанра в коммуникативном пространстве судебного дискурса, вопреки высказываемой в литературе точке зрения об особом мнении как поджанре судебного решения [Там же].

Одно из принципиальных отличий особого мнения судьи от судебного решения заключается в том, что субъект последнего излагает позицию суда, членом которого он является, в то время как особое мнение является выражением независимой субъективной точки зрения, сознания субъекта, его мировоззрения, ценностных ориентаций. Оно открыто и публично противопоставляется коллегиальному судебному решению, принятому большинством голосов [2]. Отсюда второе существенное отличие: если в судебном решении преобладают рационально-логические компоненты, особое мнение характеризуется проявлением эмоционально-экспрессивных черт. Стандартная манера изложения, свойственная институциональному дискурсу судебного решения, уступает место более свободной, творческой, метафорической форме особого мнения. Субъект действует и «живет» в дискурсе, причастен ко всем его аспектам, поскольку является его творцом, а не «транслятором» позиции суда. Право на особое мнение «позволяет ощущать личную свободу и независимость, ценность собственного решения и ответственность за свой выбор» [Там же].

Институт особых мнений, поддерживая судейскую независимость, то есть «возможность высказать свою позицию так же открыто, как и большинство судей» [5, с. 20], позволяет судье, несмотря на закрепленную за ним институциональную роль, позиционировать себя как суверенную личность, состоящую из поддающихся измерению личностных черт, способностей и атрибутов, как носителя индивидуально-творческой позиции и «передающего сознания» [1], как субъекта свободной воли, ощущающего себя источником своих высказываний, сознательно предопределяющего свою речевую деятельность. Рассмотрим высказывание из особого мнения:

Конституционный строй, замешанный на крови, людском горе и бедах, как дорога, не ведущая в храм, теряет свое основное предназначение - служить человеку [3]. судебный дискурс эмоциональный

Приведенное высказывание по делу о конституционности «чеченских» указов Б.Н. Ельцина отличается яркостью и эмоциональностью изложения. С помощью тропа субъект придает ему выразительность, экспрессивность, передает свои переживания по поводу реализации указов Президента, противоречащих конституционным положениям и запустивших, как метафорично заметил В.О. Лучин, «военную машину, которая затем уже набирала обороты по своим законам». Субъект осмысливает данную ситуацию в технических терминах, сравнивая юридический документ со стартовым механизмом, а незаконно развязанные Б.Н. Ельциным военные действия - с военной машиной, набиравшей обороты «по своим законам», принося горе тысячам российских граждан. Как показывает пример, судья позиционирует себя как субъекта свободной воли, открыто выражающего свое Я, раскрывающегося в высказываниях, наполненных феноменологическими смыслами, личностную ипостась.

Подобную экспрессию можно наблюдать и в приведенном ниже высказывании из особого мнения судьи Конституционного суда В. Г. Ярославцева, в котором он критикует принятое большинством голосов решение, не соответствующее, на его взгляд, конституционным нормам:

Хотелось бы выразить озабоченность тем обстоятельством, что государство, созидаемое на основе «управляемой» демократии и «властной» вертикали, все больше преобразуется в «мегамашину» [4].

Ценности, затрагиваемые противоречащими Конституции, как считает субъект, нормами закона, заставляют его выразить свою независимую точку зрения, а не следовать мнению большинства, вставая на позиции конформизма.

Субъекты особого мнения с разной степенью интенсивности эксплицируют себя в пределах дискурсивного пространства, излагая я-суждения в том тоне (уважительном, высокомерном, агрессивном, нейтральном и т.п.), который наилучшим образом отвечает их внутреннему состоянию. Так, для дискурса уже бывшего судьи Конституционного Суда А.Л. Кононова характерны высокомерная, снисходительная, скептическая, ироничная, а иногда и враждебная по отношению к другим судьям тональности изложения, в то время как высказывания В.О. Лучина отличаются подчеркнутым уважением к суду как к институту власти, отсутствием сомнений в непрофессионализме составляющих его судей.

Комментируя попытки регулировать содержание и объем особых мнений, А.Л. Кононов в статье «Право на особое мнение» заметил, что «трудно себе представить, как иначе можно выразить свое несогласие с ним, ведь особое мнение, по сути, всегда критическая оценка» [2]. Стоит, однако, отметить, что этические нормы, которым подчиняются члены судебного сообщества, не допускают прямых выпадов и оскорблений в адрес суда или других его членов.

Субъект особого мнения не только является генератором ярких, оригинальных идей, но и направляет системное взаимодействие языковых единиц разных уровней, составляющих структуру текста. Его намерения, а не установки суда, определяют все в тексте, подчиняют себе всю его структуру. Необходимость отразить в дискурсе свое эмоциональное состояние, продемонстрировать независимость от позиции суда, противопоставить ему себя или, наоборот, продемонстрировать с ним солидарность, единение детерминируют выбор того или иного способа маркирования идентичности - личностной, институциональной, национальной, общечеловеческой и т.д.

Лучше всего потребности в самовыражении говорящего отвечают я-высказывания, которые помогают создать эффект оппозиционирования, противопоставления себя большинству. В нижеследующем примере данный эффект создается за счет контрастного употребления лексических единиц I - the court. Местоимение I и его вариативные формы помогают судье подчеркнуть индивидуальность, демонстрируют невозможность присоединения к мнению большинства, которое является, на его взгляд, ошибочным:

The Court destroys the proposition, evidently meant to represent my position. I must, however, respond to a few of the more outrageous arguments in today's opinion / Решение суда противоречит моей позиции. Я должен возразить самым ярым аргументам его решения [8].

Иллокутивная цель данного высказывания может быть выражена следующей пропозицией: Я категорически не согласен с выводами большинства, не учитывающими специфику конституционного законодательства и американских традиций.

Стремление дифференцировать собственную точку зрения и выводы коллег, дистанцироваться от них наблюдается и в нижеприведенном фрагменте особого мнения. Акцентируя субъективность высказываний, судья употребляет глагол think вслед за личным местоимением I:

I think that the word liberty in the Fourteenth Amendment is perverted. / Я думаю, что слово «свобода» в 14-й поправке истолковано неверно [7].

Иллокутивную цель О.У. Холмса пропозиционально можно выразить следующим образом: Я не сомневаюсь в профессионализме коллег, однако не могу согласиться с их решением. Высказывания, имеющие в главной части личное местоимение I и ментальный предикат think, выражают когнитивную установку Субъекта, который пытается утвердить свое мнение.

Еще одним механизмом самоидентификации субъекта особого мнения выступают местоимения мы, we и их вариативные формы (нас, нам, наш, us, our и т.д.). Проведенный анализ текстов особых мнений показал, что местоимения 1-го лица множественного числа в особом мнении употребляются с целью:

1) создания иллюзии единения субъекта с другими членами суда: «Восстановление смысла и доказательство очевидного выходило бы за рамки нашей задачи»;

2) манифестации сопричастности субъекта к народу или иному ценностно значимому для него сообществу: «И мы не знаем, с чем конкретно имеем дело, что это было - мятеж, война ли нечто, выходящее за рамки и этих понятий»;

3) отождествления субъекта со всем человечеством: «Пройдет время, и мы поймем всю мудрость фразы: “Свобода печати обеспечивает свободу народа”».

В заключение можно отметить, что ценность института особого мнения состоит в том, что оно предоставляет судье пространство для выражения независимой точки зрения. Право на особое мнение индивидуализирует фигуру судьи, выделяет его как автономного и ответственного субъекта судебной системы. Субъект особого мнения есть автономная личность, обладающая свободой в конструировании дискурса, который служит для него пространством проявления индивидуализма как в оценке правовой действительности, так и в выборе языковых средств. Соотношение роли судьи как субъекта судебного решения и как субъекта особого мнения можно представить как факт индивидуального самовыражения vs. факта институциональной детерминированности.

Список литературы

1. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1979. 424 с.

2. Кононов А.Л. Право на особое мнение [Электронный ресурс]. URL: http://refoteka.ru/r-95022.html (дата обращения: 12.02.2015).

3. Постановление Конституционного Суда РФ от 31 июля 1995 г. № 10-П (Особое мнение судьи Конституционного Суда Российской Федерации В. О. Лучина) [Электронный ресурс]. URL: http://www.alppp.ru/law/konstitucionnyjstroj/prezident---glava-gosudarstva/2/postanovlenie-konstitucionnogo-suda-rf-ot-31-07-1995--10-p.html (дата обращения: 14.02.2015).

4. Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2005 года № 13-П (Особое мнение судьи Конституционного Суда Российской Федерации В.Г. Ярославцева) [Электронный ресурс]. URL: http://docs. cntd.ru/document/901961721 (дата обращения: 12.02.2015).

5. Ултургашев П.Ю. Особое мнение судьи Конституционного Суда Российской Федерации: некоторые аспекты регулирования // Журнал конституционного правосудия. 2011. № 4. С. 19-22.

6. Шевырдяева Л.Н. Язык современного американского судебного дискурса (на материале решений Верховного Суда США): автореф. дисс. … к. филол. н. M., 2010. 25 с.

7. Lochner v. New York (1905) [Электронный ресурс]. URL: http://www.enotes.com/topics/lochner-v-new-york-131465 (дата обращения: 13.02.2015).

8. Justice Scalia's Dissent in Lawrence vs. Texas [Электронный ресурс]. URL: http://www.orthodoxytoday.org/articles2/ ScaliaLawrenceDissent.php (дата обращения: 16.02.2015).

Размещено на Allbest.ru