Дефиниция "представления" в философских, психологических и лингвистических словарях

Размещено на http://www.allbest.ru

Размещено на http://www.allbest.ru

Взаимодействие языка и мышления всегда было и остаётся предметом исследования во многих областях гуманитарного знания. Эта проблема в силу многоаспектности актуальна для философии и логики, психологии, лингвистики, а также ряда смежных наук: психолингвистики, когнитивной лингвистики, концептологии, лингвокультурологии.

Особенно значимым для учёных является рассмотрение психических процессов и явлений в их взаимодействии с языком. Под психическими процессами, явлениями обычно понимают факты внутреннего, субъективного опыта человека. Благодаря наличию и реализации таких психических процессов и способностей, как ощущение, восприятие, внимание, память и воображение, человек познаёт окружающий мир и себя в нём. В свою очередь, мышление обусловливается языком и без него невозможно. Поэтому заслуживает особого внимания отражение в языке философско-психологических категорий, так или иначе связанных с чувственными и абстрактными формами познания действительности.

Ощущение и восприятие в философии и психологии традиционно рассматриваются как формы собственно чувственного отражения реального мира в сознании человека. На их основе рождается понятие, которое фундирует абстрактную ступень познания действительности, при этом абстрактное мышление и чувственное отражение находятся в диалектическом единстве. Только взятые вместе, они способны открыть человеку законы объективного мира.

Понятие не возникает мгновенно: процесс его формирования представляет собой последовательность этапов преобразования чувственного в абстрактное. Между восприятием и понятием - полярными точками когнитивной оппозиции - существует промежуточное звено, которое в последнее время всё чаще оказывается в центре внимания учёных как уникальная форма отражения действительности. Первичную информацию об окружающем мире человек получает благодаря ощущению и восприятию. Возбуждение, возникшее в результате влияния внешних факторов, не исчезает полностью - возникают образы, которые случайно или намеренно могут быть вызваны в памяти или сконструированы в воображении на основе чувственного опыта. Данное явление получило специальное название - «представление». Это переходная ступень между ощущением/восприятием и понятием, объединяющая их в целостную когнитивную систему. Представление как промежуточная категория вбирает в себя свойства чувственных и абстрактных форм отражения действительности при сохранении яркой специфики.

Предметно-чувственная природа представления сближает его с восприятием, но представление отличается от восприятия тем, что оперирует воспроизведёнными в памяти или созданными в воображении картинами без непосредственного воздействия предметов и явлений окружающей действительности на органы чувств. Кроме того, представление по отношению к восприятию более абстрактно в силу того, что заключает в себе элементы анализа и синтеза. Это и связывает его с понятием. Однако понятие не наглядно, в нём раскрываются существенные стороны предмета или явления в их взаимосвязи.

Синкретизм представления каузирует неоднозначное понимание когнитивной сущности и места данной категории в ряду других форм познания окружающего мира. И поскольку представлением интересуются многие науки, его дефиниция встречается в различных словарях. Однако в трактовках этого понятия обнаруживаются как сходства, так и различия - и существенные, и незначительные.

В настоящей статье мы обратимся к аналитическому - лингвокогнитивному и собственно лингвистическому - сопоставлению определений категории представления в таких гуманитарных науках, как философия, логика, психология, педагогика и лингвистика. Материалом исследования послужили толкования представления, зафиксированные в соответствующих словарях, энциклопедиях и справочниках.

Самое распространённое (часто цитируемое в научной литературе) определение рассматриваемой категории таково: представление - «наглядный образ предмета или явления (события), возникающий на основе прошлого опыта (данных ощущений и восприятий) путём его воспроизведения в памяти или в воображении» [6, с. 453].

Думается, что и с лингвокогнитивной, и с лингвистической точек зрения это определение назвать безупречным нельзя. Во-первых, образ - «идеальный продукт психической деятельности, результат психического отражения действительности» [14, с. 278] - характеризуется как наглядный, т.е. «1. Совершенно очевидный из непосредственного наблюдения» [21, с. 375]. Сема «Непосредственное наблюдение» в лексическом значении данного прилагательного размывает границы между представлением и восприятием, практически отождествляет их, относя к собственно чувственному познанию окружающего мира. Представление может быть фактом настоящего, но не непосредственно, а мысленно, когда что-то видится, слышится, осязается и т.п. «здесь и сейчас», как бы перед глазами, в ушах, в результате движений руками - в воспоминании или воображении при отсутствии воспринятых когда-то материальных объектов действительности. С одной стороны, представление так очевидно и реально благодаря своей предметно-чувственной природе; с другой - оно «отрывается» от непосредственного восприятия - чувственного образа [14, с. 279], становится более абстрактным, обобщённым, приближаясь к понятию [10, с. 11]. Представление - это образ восприятия, вторичный образ [14, с. 278], поэтому адъектив наглядный в определении представления требует корректировки: либо вторичный наглядный, либо чувственно-наглядный / наглядно-чувственный образ. Каждый из этих вариантов подчёркивает не только когнитивную связь представления и восприятия, но и специфику представления как «образа образа» [Там же, с. 310].

Во-вторых, в определении интересующей нас категории используется девербатив воспроизведение, обозначающий то же, что и производящий глагол воспроизвести - «2. Воссоздать, возобновить, повторить в копии» [21, с. 103]. Данный глагол в своём лексическом значении имеет сему «Воссоздать», т.е. «Создать вновь, повторить; возобновить в памяти» [Там же]. Несомненно, отглагольное имя воспроизведение называет процесс извлечения из памяти «следов» прошлого чувственного опыта и никак не коррелирует с собственно человеческой способностью воображать: воображение оперирует образами-воспоминаниями или их элементами, но существенно трансформирует эти образы, по-новому их комбинирует, иногда создавая то, чего в объективной действительности не существует вообще («чистая» фантастика). В связи с этим, по нашему мнению, в определение представления применительно к воображению необходимо добавить слово конструирование (от конструировать - «Создавать конструкцию чего-н., строить, а также вообще создавать что-н.» [Там же, с. 292]).

Потребность в подобной лингвокогнитивной и собственно лингвистической корректировке возникнет ещё не раз, но для нас важнее всего уже будут уточнения и дополнения, иногда новые смысловые компоненты, вносимые в рассмотренное определение представления с учётом специфики той или иной науки.

Философия традиционно считалась праматерью всех наук, поэтому сначала обратимся к объяснению сущности представления с философской точки зрения. В философской литературе наблюдается многообразие вариантов соответствующей дефиниции.

Определения данной категории, предлагаемые в таких фундаментальных изданиях, как «Новейший философский словарь» под редакцией А.А. Грицанова; «Словарь философских терминов» под редакцией В.Г. Кузнецова; «Философский словарь» под редакцией И.Т. Фролова; «Философский энциклопедический словарь» под редакцией Ф.В. Константинова; «Философский энциклопедический словарь» под редакцией Л.Ф. Ильичёва, П.Н. Федосеева, С.М. Ковалёва, В.Г. Панова [20; 30; 32; 33; 34], можно свести воедино, ибо существенной разницы в них нет.

Обобщив изложенное в данных источниках, под представлением в философском аспекте нужно понимать наглядно-чувственный образ воспоминания или воображения, т.е. образ воспринятого ранее предмета, воспроизводимый в сознании без непосредственного воздействия этого предмета на органы чувств или созданный продуктивным воображением. Однако, несмотря на общее концептуальное понимание, наблюдается расхождение во взглядах авторов-составителей относительно промежуточного положения представления между восприятием и понятием.

Одни учёные квалифицируют представление как собственно чувственную форму познания действительности («Новейший философский словарь» под редакцией А.А. Грицанова, «Философский энциклопедический словарь» под редакцией Л.Ф. Ильичёва и др. [20; 34]), другие признают за представлением статус переходного звена от восприятия к понятию («Словарь философских терминов» под редакцией В.Г. Кузнецова, «Философский энциклопедический словарь» под редакцией Ф.В. Константинова, «Философский словарь» под редакцией И.Т. Фролова [30; 32; 33]).

В словарных статьях вышеуказанных изданий мы обнаружили значительные дополнения, которые помогают раскрыть уникальную природу категории представления. Так, в «Новейшем философском словаре» под редакцией А.А. Грицанова, «Философском энциклопедическом словаре» под редакцией Л.Ф. Ильичёва и др. подчёркивается, что представление соотносится со всеми временными планами [20, с. 798; 34, с. 526]. В отличие от восприятия, которое осуществляется только в настоящий момент времени, представление на основе воспроизводящей функции памяти связывает настоящее с прошлым, а посредством продуктивного воображения - с будущим.

В «Новейшем философском словаре» под редакцией А.А. Грицанова, «Философском словаре» под редакцией И.Т. Фролова, «Философском энциклопедическом словаре» под редакцией Л.Ф. Ильичёва и др. акцентируется внимание на том, что представление является необходимым элементом сознания, условием осуществления мыслительного процесса, т.к. оно выступает средством когнитивной связи смыслового содержания понятий с фундаментирующими их образами и закономерно участвует в формировании понятий [20, с. 798; 32, с. 457; 34, с. 526].

М.А. Можейко в словарной статье «Новейшего философского словаря» под редакцией А.А. Грицанова [20, с. 1107] (и это очень ценно) указывает на то, что в отличие от других форм чувственного познания представление обязательно связано с языком: связь между представлениями, выраженная на вербальном уровне, оформляется в качестве суждений, благодаря которым осуществляется накопление и реализация повседневного знания.

Таким образом, в философских словарях категория представления квалифицируется как одна из форм познания объективного мира - наглядно-чувственный образ воспоминания или воображения.

Поскольку логика рассматривается как часть философии, толкование представления в логическом аспекте не противоречит философскому. Н.И. Кондаков в «Логическом словаре-справочнике» указывает, что представление - «чувственно-наглядный образ окружающей действительности, предметы и явления которой воспринимались ранее, но не воздействуют в данный момент на органы чувств» [16, с. 475].

Заметим точную когнитивную логику в атрибуции образа - чувственно-наглядный: восприятие «перерастает» в представление, которое является более высокой формой психической деятельности человека, ибо включает в себя элементы анализа и синтеза. Такая последовательность характеристик представления в сложном прилагательном чувственно-наглядный актуализирует более обобщённый характер образа, его тяготение к понятию, тогда как в адъективе наглядно-чувственный, используемом в философских словарях, акцентной является чувственная природа представления, его близость к восприятию.

Перед нами два подхода к интерпретации сущности «образа образа», вкупе отражающих промежуточное положение представления между восприятием и понятием и синкретизм свойств собственно чувственных и абстрактных форм познания окружающего мира. Думается, что предложенное Н.И. Кондаковым определение чувственно-наглядный (образ) наиболее корректно по отношению к когнитивной функции представления - осуществлению перехода от восприятия к понятию, что невозможно без роста абстрагизации вторичного наглядного образа.

В этой же словарной статье, как и в «Новейшем философском словаре» под редакцией А.А. Грицанова, Н. И. Кондаков особо подчёркивает связь представления с прошлым на основе воспоминания и с возможным будущим благодаря воображению [20, с. 798].

В психологии представление трактуется как промежуточное звено между восприятием и понятием, которое соединяет чувственное познание и абстрактное мышление.

Заметим, что психологическая литература вообще перенасыщена определениями представления, однако мы выбрали наиболее оптимальные из соответствующих словарей, энциклопедий и справочников. Дефиниции представления в «Толковом словаре психиатрических терминов» В.М. Блейхера, И.В. Крука; «Большом психологическом словаре» под редакцией Б.Г. Мещерякова, В.П. Зинченко; «Словаре практического психолога» С. Ю. Головина; «Психологическом энциклопедическом словаре» М.И. Еникеева; «Словаресправочнике по психоанализу» В.М. Лейбина; «Новейшем психологическом словаре» под редакцией В.Б. Шапаря; в словаре «Психология» под редакцией А.В. Петровского, М.Г. Ярошевского; в энциклопедическом словаре «Психология труда, управления, инженерная психология и эргономика» под редакцией Б.А. Душкова [5; 6; 13; 14; 17; 19; 24; 25] отражают следующее понимание представления: это наглядно-чувственный образ предмета или явления, возникающий на основе прошлого опыта посредством его воспроизведения в памяти или конструирования в воображении. Психологическое понимание представления не противоречит философскому, мало того, оно практически ему тождественно.

В «Психологической энциклопедии» под редакцией Р. Корсини, А. Ауэрбаха, словаре «Психология» под редакцией А.В. Петровского, М.Г. Ярошевского звучит важная мысль о том, что представления есть продукт мыслительной деятельности человека, один из элементов его сознания [23, с. 663; 24, с. 290].

Достаточно необычно квалифицируются представления в «Психологической энциклопедии» под редакцией Р. Корсини, А. Ауэрбаха: представлениями называется разновидность внутреннего опыта человека - внутренние образы [23, с. 663]. Это же понимание наблюдается у А. Ребера в «Большом толковом психологическом словаре»: соответствующие образы номинируются как мысленные представления, идеи, символы [27, с. 59]. Данные авторы-составители подчёркивают близость представления к понятию, т.е. его отвлечённый характер.

Вместе с тем оба определения представлений - внутренние и мысленные - требуют критического осмысления и лингвистического комментария.

Во-первых, прилагательное внутренний обозначает «1. Находящийся внутри, помещаемый внутрь. 2. перен. Составляющий содержание, раскрывающий глубину, сущность, душу кого-чего-н. Внутренний голос (перен.: подсказывающая что-л. мысль, соображение)» [21, с. 92]. Трудно установить, какое именно из этих значений реализуется в приведённом терминологическом контексте (думается, и то и другое), но очевидно одно: специфику представлений этот адъектив не передаёт. С когнитивной точки зрения внутренним можно назвать любой психический образ: и первичный чувственный образ восприятия, и сугубо логический образ понятия, поскольку последнее тоже есть образ, ибо это одна из форм отражения действительности в сознании человека. По мнению немецкого философа В. фон Зигварта, понятие - это «представление, содержащее в себе требование постоянности, совершенной определённости, всеобщего признания, однозначного языкового выражения» [35, с. 354]. Разумеется, такой атрибут представлений, как внутренние, научно некорректен и нуждается в замене одним из прилагательных, указанных нами в начале статьи при анализе самого распространённого определения рассматриваемой категории.

Неудачна также и характеризация представлений как мысленных. Адъектив мысленный означает «2. Воображаемый, существующий в мыслях» [21, с. 369], сочетая в своём лексическом значении семы воображения и мыслительной деятельности (см. подробнее: [12, с. 51]).

С одной стороны, гармонизация этих сем становится языковым доказательством «неразрывности и взаимопроникаемости в человеческом сознании чувственных и абстрактных форм отражения действительности, идеи о представлении как наглядно-чувственной основе мысли и, наоборот, о мысли как понятийном воплощении представления» [Там же, с. 53]. С другой же стороны, из двух равновесных «способов» бытия представления актуализируется только воображение, а воспоминание затушёвывается, уходит на второй план как менее значимое, что противоречит когнитивной природе представления, экстраполирующего «следы» памяти в будущее - воображаемые картины.

К тому же представлять не мысленно невозможно. Структурно и, что очень важно, семантически главным компонентом в терминологическом словосочетании мысленные представления является, несомненно, девербатив представления, уже содержащий в своём значении сему «В мысли/ях», которая в этом значении закладывается производящими глаголами представить («6. Воспроизвести в мыслях, вообразить») и представиться («3. Явиться в мысли, в воображении» [21, с. 581-582]). В результате употребление прилагательного мысленные при существительном представления следует признать семантически избыточным [12, с. 89].

Включение А. Ребером в синонимический терминологический ряд вместе с номинативом представления существительных идея и символ подчёркивает всё то же «забвение» воспоминания и приоритет воображения, особенно близкого к понятию. И хотя идея - «в собственном смысле слова зрительный образ, наглядный образ» [35, с. 170], а символ - «универсальный знаковый образ, несущий в себе социально закреплённый обобщённый смысл» [14, с. 407], «знак, образ, воплощающий какую-либо идею» [35, с. 413], данные субстантивы указывают на такую степень абстрагизации представления - воображения, которая позволяет говорить о почти что понятии или понятии в полном смысле слова.

Наиболее точно подобное понимание идеи и символа передаётся в толковых словарях русского языка. В лексикографических описаниях значений данных слов вербализуется сема «Понятие»: идея - «3. Мысленный образ чего-н., понятие о чём-н. (книжн.)» [21, с. 239] и символ - «1. То, что служит условным знаком какого-н. понятия, явления, идеи» [Там же, с. 715]. Поэтому определение представления в «Большом толковом психологическом словаре» А. Ребера [27] требует и лингвистической поправки, и специального комментария, что, в свою очередь, и по отношению к «Психологической энциклопедии» [23] под редакцией Р. Корсини, А. Ауэрбаха актуализирует проблему адекватного, корректного научного перевода.

В противоположность А. Реберу Р. С. Немов в «Словаре основных психологических понятий» в трактовке представления делает акцент только на памяти и воспоминании, характеризуя представление как воспроизводимый образ предмета или явления. Вместе с тем необходимо отметить, что в словаре Р.С. Немова представление - это и когнитивный процесс, и его результат [18, с. 310], тогда как авторы-составители других словарей отдают предпочтение или первому, или второму (чаще всего второму).

В «Психологическом словаре» И.М. Кондакова [15] и в «Глоссарии психологических терминов» под редакцией Н.В. Губина [7] под представлением понимается «наглядный образ предмета, воспроизведённый по памяти в воображении с максимальной полнотой отображения конкретных признаков» [15, с. 273]. Мы уже отмечали ранее, что процесс воспроизводства прошлого чувственного опыта соотносится с памятью человека, а воображение - с собственно человеческой способностью конструировать новые наглядные картины. Из приведённого же определения следует, что представление является продуктом воображения, а память - это лишь способ воспроизведения. О воспоминании как непосредственном результате «работы» памяти вообще ничего не говорится. Память/воспоминание и воображение оказываются когнитивно неравноправными, что противоречит распространённому взгляду на категорию представления, которая гармонизирует соотношение воспоминания и воображения в едином процессе формирования наглядно-чувственных образов.

И.М. Кондаков в «Психологическом словаре» утверждает, что отображение в представлении конкретных признаков явлений реальной действительности является максимально полным [Там же]. Закономерно возникает вопрос о корректности данного суждения. Вне сомнения, наше сознание пытается воспроизвести либо сформировать максимально полно и отчётливо всё, что касается полученных чувственным опытом впечатлений. Однако долговременная память не всегда может воспроизвести сохранённые ею «следы» ощущений и восприятий в точности. Поскольку представления возникают в отсутствие порождающих их объектов, они обычно менее ярки и менее детальны, чем восприятия, но в то же время более схематизированы и обобщены сознанием: в них отражаются наиболее характерные наглядные особенности, свойственные целому классу сходных объектов.

Очевидно, что между философским и психологическим пониманием рассматриваемой категории много общего. Однако в предлагаемых психологией вариантах дефиниции однозначно подчёркивается наглядно-обобщённый характер представлений, т.е. их значительное абстрагирование от непосредственной данности объектов действительности.

Таким образом, в психологических словарях, энциклопедиях и справочниках под представлением понимается наглядно-чувственный образ, который возникает в сознании человека в результате воспоминания или воображения. «Прежний чувственный опыт либо непосредственно воспроизводится в памяти, либо становится основой для конструирования новых наглядно-чувственных картин: фантазий, мечтаний, снов и т.п.» [6, с. 334].

Мы также обнаружили дефиницию представления в некоторых педагогических словарях и энциклопедиях. Эта дефиниция в основе своей дублирует определения, зафиксированные в философских и, прежде всего, психологических словарях. Вместе с тем в соответствующих словарных статьях педагогических словарей и энциклопедий содержится информация, которая существенно расширяет концептуальные границы понятия «представление» и потому очень значима для нашего исследования.

В «Педагогическом энциклопедическом словаре» под редакцией Б.М. Бим-Бада [22] и «Современном словаре по педагогике» Е.С. Рапацевича [26] особенно актуализируется когнитивная роль представления как переходной ступени от собственно чувственного познания к абстрактно-логическому мышлению. Также подчёркивается влияние речевой системы на формирование представлений: благодаря языку последние трансформируются в понятия, а посредством языковых знаков и единиц, называющих эти понятия, возрастают и углубляются знания человека об окружающей действительности.

В дидактике роль представлений является одной из ключевых. В процессе изучения конкретной дисциплины с помощью представлений мысленно воссоздаются образы предметов и явлений окружающего мира тогда, когда их восприятие невозможно. Чтобы представления обучающихся о реальной действительности были точными, необходима их регуляция со стороны речевой системы. На базе этих регулируемых в педагогической коммуникации образов, не только произвольно созданных, но и стихийно сложившихся, происходит переработка представлений в понятия и расширение информационного пространства обучаемой личности [22, с. 213; 23, с. 609].

Авторы словарной статьи в «Энциклопедии профессионального образования» под редакцией С.Я. Батышева [36] рассматривают представление как мысленный образ, возникающий и удерживаемый в сознании человека, а также как регулятор его продуктивной деятельности. Предложенное педагогами и для педагогов профессионального образования толкование представления сближается с психологическим.

В профессиональном образовании важна не только вербализация, но и постоянное обращение к наглядночувственной опоре преподавания: необходимо использовать разные каналы приёма и обработки информации, разные образно-символические системы. Благодаря этому формируемые у обучающихся понятия становятся более близкими к общественному пониманию того или иного явления действительности [Там же, с. 303].

Какое бы определение интересующей нас категории мы ни взяли, во всех очевидна интегральная сема «Наглядно-чувственный / чувственно-наглядный / наглядный / мысленный образ». Такое общенаучное понимание представления очень часто задаётся формой множественного числа заголовочного слова словарной статьи - представления, например в «Толковом словаре психиатрических терминов» В.М. Блейхера, И.В. Крука; «Словаре практического психолога» С.Ю. Головина; «Психологическом энциклопедическом словаре» М.И. Еникеева; «Психологической энциклопедии» под редакцией Р. Корсини, А. Ауэрбаха; словаре «Психология» под редакцией А.В. Петровского, М.Г. Ярошевского; «Философском энциклопедическом словаре» под редакцией Е.Ф. Губского и др.; «Энциклопедии профессионального образования» под редакцией С.Я. Батышева [5; 13; 14; 23; 24; 35; 36].

С грамматической точки зрения девербатив представление относится к существительным singularia tantum, т.е. имеющим в русском литературном языке форму только единственного числа, и, как всякий отглагольный номинатив на -ние, обладает семантической структурой, которая есть «диалектическое единство субстантивного и глагольного компонентов», органическое сочетание предметного и процессуального значений [8, с. 205]. Один из данных компонентов, одно из коррелирующих значений обычно актуализируется коммуникативным контекстом, который, кстати, нередко уравновешивает их. И если существительное представление в форме единственного числа может обозначать и процесс воссоздания/моделирования в сознании наглядно-чувственного образа, и сам этот образ, то его плюральное употребление в речи, отражая «доминанту субстантивного компонента» [Там же, с. 210], конкретизирует лексическое значение отвлечённого имени как номинации наглядно-чувственного образа воспоминания/воображения.

Синтезируя же все предложенные в философских, психологических и педагогических словарях, энциклопедиях и справочниках варианты дефиниции представления, мы сводим их к «рабочему», оптимальному для нас философско-психологическому определению: представление - это уникальная промежуточная/синкретичная когнитивная категория, осуществляющая переход от собственно чувственных форм отражения действительности (ощущения, восприятия) к абстрактным (понятию); её механизм - воспроизведение в памяти / конструирование в воображении чувственно-наглядных образов на основе переработки прошлого опыта человека - ощущений и восприятий; форма её проявления в сознании - чувственно-наглядный образ воспоминания/воображения (Л.Н. Голайденко).

Заметим, что при квалификации представления мы не отказываемся от сложного прилагательного чувственно-наглядный в пользу атрибутива наглядный, как и в «Большом психологическом словаре» под редакцией Б.Г. Мещерякова, В.П. Зинченко, «Глоссарии психологических терминов» под редакцией Н.В. Губина, «Психологическом словаре» И.М. Кондакова [6; 7; 15]: именно это определение, на наш взгляд, точно отражает переходный характер и синкретизм когнитивной категории.

Подчеркнём, что во многих словарных толкованиях понятия «представление» звучит очень важная мысль о том, что представление регулируется со стороны речевой системы, т.е. оно формируется благодаря языковым средствам и не может быть свободно от них. Поэтому особый исследовательский интерес у нас вызывает собственно лингвистический аспект рассмотрения данной когнитивной категории.

Обратимся сначала к описанию лексического значения субстантива представление в толковых словарях русского языка.

Полисемант представление, экспонирующий ядро соответствующего лексико-семантического поля в современном русском языке [11, с. 67], актуализирует богатство когнитивных смыслов, порождаемых самой философско-психологической категорией, поэтому во всех толковых словарях указывается несколько значений данной лексемы.

В Большом академическом словаре современного русского литературного языка (БАС) [29], Малом академическом словаре русского языка (МАС) [28], «Толковом словаре русского языка» С. И. Ожегова и Н. Ю. Шведовой [21] значение слова представление объясняется приблизительно одинаково.

В качестве отправного примера приведём словарную статью из «Толкового словаря русского языка» С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой:

«Представление - 1. см. представить, -ся. 2. Письменное заявление о чём-н. (офиц.). 3. Театральное или цирковое зрелище, спектакль. 4. Воспроизведение в сознании ранее пережитых восприятий (спец.). 5. Знание, понимание чего-н.» [Там же, с. 582].

Очевидно, что девербатив представление выступает когнитивной номинацией (см. подробнее: [8, с. 201-213]) в 4-м значении. Именно в этом значении он коррелирует с производящими глаголами представить в 6-м значении («6. Воспроизвести в мыслях, вообразить» [21, с. 581]) и представиться в 3-м значении («3. Явиться в мысли, в воображении» [Там же, с. 582]), что обеспечивает полноту понимания сущности представления как целостного процесса воспоминания и воображения и отражает общенаучную трактовку этой категории.

Данной трактовке не противоречит и лексикографическое описание 4-го - специального - значения слова представление в БАС: «4. В психологии - чувственно-наглядный образ явлений внешнего мира, являющийся результатом обобщения отдельных восприятий» [29, с. 174]. При этом сохраняется точно такая же семантическая связь с лексическими - практически тождественными - значениями производящих глаголов представлять («6. Мысленно воспроизводить, воображать») и представляться («2. Являться в мысли, в воображении») [Там же, с. 180].

Обращает на себя внимание также и то, что в объяснении лексического значения слова представление используется точное с когнитивной точки зрения определение чувственно-наглядный, которое, как мы уже отмечали, «высвечивает» переходный характер и синкретизм уникальной по своей природе формы познания действительности.

Такой же атрибутив употребляется в толковании 4-го - специального - значения лексемы представление, предлагаемого в МАС. Причём в отличие от интерпретации этого же понятия в БАС определение представления носит более конкретный характер, называя механизмы возникновения вторичных образов - воспоминание и воображение: «4. филос., психол. Чувственно-наглядный обобщённый образ предметов и явлений внешнего мира, восстанавливаемый в мозгу при их отсутствии, а также образ, созданный усилиями продуктивного воображения» [28, с. 372].

Подчеркнём, что все рассмотренные словарные толкования по-своему верны, но они односторонни, поскольку в первом представление выступает как процесс, во втором и третьем - как продукт этого процесса. Отсюда необходимость сведения трёх правомерных толкований в одно более корректное. Мы предлагаем сократить предложенное нами ранее оптимальное, по нашему мнению, философско-психологическое определение представления до указания в 4-м - терминологическом - лексическом значении соответствующего слова процессуально-субстанциональной специфики рассматриваемой категории: «Воспроизведение в памяти / конструирование в воображении чувственно-наглядных образов на основе переработки ощущений и восприятий, а также сам чувственно-наглядный образ воспоминания/воображения» (Л.Н. Голайденко).

Безусловно, 4-е - специальное - значение существительного представление как когнитивной категории мотивируется в толковых словарях 1-м - общенародным и стилистически нейтральным - значением, описание которого содержит отсылку к производящим глаголам представить и представиться, из чего следует тождественность лексических значений этих глаголов (6-го; 2-го / 3-го) и соответствующего девербатива, что, в свою очередь, подчёркивает первичность понимания представления как процесса.

Если глагол представить отражает «симбиоз» двух взаимосвязанных и взаимопроникающих процессов внутри единого процесса представления - извлечения из памяти образов прошлого и конструирования на их основе новых картин в воображении, на что указывают используемые в лексикографическом описании глаголы воспроизвести и вообразить, то в словарном толковании значения глагола представиться не совсем отчётливо выражена сема «Вспоминать». Бытийный глагол явиться, используемый для объяснения значения глагола представиться, имеет значение, абсолютно нейтральное в плане передачи семантики представления: «1. Возникнуть, начаться, начать существовать» [21, с. 912].

Потому видится целесообразной корректировка толкования глагола представиться во 2-м / 3-м значении. Мы предлагаем объяснять это значение точно так же, как и 6-е значение глагола представить, конечно, с учётом возвратной формы: «Воспроизводиться в мыслях, возникать в воображении».

На основе вышесказанного становится возможной вербализация «скрытой» за отсылкой к лексическим значениям производящих глаголов представить и представиться интерпретации 1-го значения девербатива представление: «Воспроизведение в мыслях, возникновение в воображении» [10, с. 11-12].

Многозначность отвлечённого отглагольного существительного представление актуализирует проблему квалификации типа деривации. Лексическая тождественность рассматриваемых единиц очевидна только в соотношении 6-го значения глагола представить, 2-го / 3-го значения глагола представиться и 1-го значения субстантива представление. Именно в рамках такой корреляции правомерно характеризовать соответствующий девербатив как синтаксический дериват. Вместе с тем опыт анализа речевого материала - художественной прозы - показывает, что даже в 1-м общеязыковом значении существительное представление «обрастает» новыми, контекстуально обусловленными смыслами: оно способно называть «место» и «способ» осуществления процесса воспоминания/воображения и возникновения чувственно-наглядных образов, причём различной степени абстрагированности; а также состояние погружённости в процесс воспроизведения/ конструирования представлений и даже чувство [8, с. 200].

Чёткое выражение семы «Чувственно-наглядный образ» в 4-м значении субстантива представление в БАС, МАС и предлагаемом нами специальном - философско-психологическом - толковании этого значения, терминологическое функционирование данного имени в научном языке философии, логики, психологии, психолингвистики, когнитивной лингвистики, концептологии и др. позволяет говорить о синкретичном характере отглагольной деривации исследуемого существительного. Мы считаем, что полисемант представление - лексико-синтаксический дериват глаголов представить/представиться [Там же, с. 201].

Веским аргументом в пользу нашего суждения служит тот факт, что один из ключевых (ядерных) девербативов с семантикой представления - воображение - обозначает не чувственно-наглядный образ как таковой, а «деятельность, порождающую представление, лишённое реального предмета, или необоснованное предположение; состояние или процесс в нервной системе человека» [35, с. 75], сущностью которого является «образно-информационное моделирование действительности на основе рекомбинации образов памяти» [14, с. 49]. Воображение - это «способ овладения человеком возможным будущим на основе опережающего отражения действительности» [Там же, с. 50]. Именно воображение всё более отвлекает чувственнонаглядные образы воспоминания от воспринимаемой данности объектов окружающего мира, всё более их абстрагизирует, приближая к понятию и осуществляя тем самым переход от чувственных форм познания действительности к абстрактным. Поэтому воображение в отличие от воспоминания понимается, прежде всего, как свойственная только человеку «1. Способность воображать, творчески мыслить, фантазировать» [21, с. 100], аккумулирующая в себе и процесс, и его продукт [8, с. 225].

В связи с этим обращает на себя внимание и 5-е значение существительного представление во всех вышеуказанных толковых словарях: его мотивированность 1-м и 4-м значениями «высвечивает» предпонятийный характер представления, которое является обязательной чувственно-наглядной базой для формирования понятия - категории абстрактно-логической.

Таким образом, в толковых словарях русского языка (кроме «Большого толкового словаря современного русского языка» Д.Н. Ушакова, где представление трактуется исключительно как 1) спектакль и 2) понимание, знание чего-н. [31, с. 771]) приводится только одно специальное значение соответствующей лексемы - философско-психологическое.

Конечно же, ни один терминологический лингвистический словарь специальную дефиницию «представление» не содержит, поскольку данная категория в русистике всегда рассматривалась только как когнитивная, безусловно, находящая непосредственное отражение в языке и вызывающая в лингвистике определённый интерес преимущественно в связи с изучением внутренней формы слова, метафоры и концепта.

Исследование категории представления как собственно лингвистической стало возможным в рамках структурно-семантического направления в отечественном языкознании, важнейшими теоретико-методологическими постулатами которого являются обязательное внимание к вопросам взаимодействия языка и мышления, многоаспектность изучения единиц языка/речи, учёт явлений переходности в языковой системе [4]. Научные основы такого подхода к рассмотрению категории представления заложены в трудах основателя этого направления - В.В. Бабайцевой, которая, глубоко и всесторонне изучая синтаксис русского языка, особенно простого предложения, в частности односоставного, подчёркивая первичность мыслительной, а не коммуникативной функции языка [3, с. 48], ввела в синтаксическую теорию понятие логикопсихологического суждения [2], в котором «предмет мысли/речи отражается в виде наглядно-чувственного образа, а второй член суждения представлен вербализованным понятием» [3, с. 53].

Научные идеи В.В. Бабайцевой сегодня активно развивают её ученики. Так, собственно перцептивная семантика, её формирование в русском языке и реализация в речи - предмет лингвистических изысканий О. Ю. Авдевниной [1]. Мы обращаемся к многоаспектному, комплексному исследованию категории представления и квалифицируем её как структурно-семантическую (Л.Н. Голайденко), поскольку актуальная для носителей русского языка семантика воспоминания/воображения находит непосредственное выражение практически на всех уровнях языковой системы [9], прежде всего на лексико-фразеологическом, морфологическом и синтаксическом.

Сегодня разноуровневые средства выражения семантики представления рассматриваются нами на материале художественной прозы (Л.Н. Голайденко), что закономерно обусловливает соответствующий научный интерес к поэзии. Несомненно, специфика речевой презентации данной семантики откроет новые смысловые грани, способы и средства формального воплощения категории представления, даст пищу для более глубоких размышлений о механизмах её участия в категоризации русской языковой картины мира, в том числе художественной.

Думается, что исследование, посвящённое особенностям функционирования лексики со значением представления в поэтической речи, в частности в произведениях поэтов Серебряного века (Э.В. Куптараева), станет новым вектором в структурно-семантическом изучении соответствующей категории и, будучи весьма перспективным, вызовет определённый научный интерес.

Список литературы

представление гуманитарный язык

1. Авдевнина О.Ю. Перцептивная семантика: закономерности формирования и потенциал художественной реализации: монография. Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 2013. 340 с.

2. Бабайцева В.В. О выражении в языке взаимодействия между чувственной и абстрактной ступенями познания действительности // Бабайцева В.В. Избранное. 1955-2005: сб. науч. и науч.-методич. ст. М. - Ставрополь: Изд-во СГУ, 2015. С. 141-149.

3. Бабайцева В.В. Синтаксис русского языка: монография. М.: ФЛИНТА; Наука, 2015. 576 с.

4. Бабайцева В.В. Структурно-семантическое направление в современной русистике // Бабайцева В.В. Избранное. 2005-2010: сб. науч. и науч.-методич. ст. М. - Ставрополь: Изд-во СГУ, 2010. С. 61-73.

5. Блейхер В.М., Крук И. В. Толковый словарь психиатрических терминов. Киев: Вища школа, 1995. 464 с.

6. Большой психологический словарь / под ред. Б.Г. Мещерякова, В.П. Зинченко. Новосибирск: АСТ, 2010. 811 с.

7. Глоссарий психологических терминов / под ред. Н.В. Губина. М.: Наука, 1999. 156 с.

8. Голайденко Л.Н. Глаголы и девербативы с семантикой представления в современном русском языке (на материале художественной прозы): монография. Уфа: Изд-во БГПУ, 2015. 286 с.

9. Голайденко Л.Н. Категория представления как структурно-семантическая (на материале художественной прозы) // Вестник Томского гос. пед. ун-та. Томск: ТГПУ, 2013. № 3 (131). С. 140-145.

10. Голайденко Л.Н. Лексика со значением представления в современном русском языке (на материале художественной прозы): монография. Уфа: Изд-во БГПУ, 2013. 142 с.

11. Голайденко Л.Н. ЛСП представления в современном русском языке: ядро, лексико-семантический класс воспоминания и периферия (на материале художественной прозы) // Филологические науки. Вопросы теории и практики. № 10 (52): в 2-х ч. Ч. 2. Тамбов: Грамота, 2015. С. 64-71.

12. Голайденко Л.Н. Прилагательные и наречия со значением представления в современном русском языке (на материале художественной прозы): монография. Уфа: Изд-во БГПУ, 2014. 120 с.

13. Головин С.Ю. Словарь практического психолога. М.: АСТ; Харвест, 2003. 799 с.

14. Еникеев М.И. Психологический энциклопедический словарь. М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2006. 560 с.

15. Кондаков И.М. Психологический словарь. М.: Наука, 2000. 538 с.

16. Кондаков Н.И. Логический словарь-справочник. М.: Наука, 2012. 721 с.

17. Лейбин В.М. Словарь-справочник по психоанализу. М.: Проспект, 2010. 369 с.

18. Немов Р.С. Словарь основных психологических понятий. М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 2003. 688 с.

19. Новейший психологический словарь / В.Б. Шапарь, В.Е. Россоха, О.В. Шапарь. Ростов-на-Дону: Феникс, 2005. 808 с.

20. Новейший философский словарь / под ред. А.А. Грицанова. Изд-е 3-е, испр. М.: Книжный Дом, 2003. 1280 с.

21. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений / Институт русского языка им. В.В. Виноградова РАН. Изд-е 4-е, доп. М.: ООО «ИТИ Технологии», 2008. 944 с.

22. Педагогический энциклопедический словарь / гл. ред. Б.М. Бим-Бад; редкол.: М.М. Безруких, В.А. Болотов, Л.С. Глебова и др. М.: Большая Российская энциклопедия, 2002. 528 с.

23. Психологическая энциклопедия / под ред. Р. Корсини, А. Ауэрбаха. Изд-е 2-е. СПб.: Питер, 2003. 1096 с.

24. Психология: словарь / под общ. ред. А.В. Петровского, М.Г. Ярошевского. Изд-е 2-е, испр. и доп. М.: Политиздат, 1981. 445 с.

25. Психология труда, рекламы, управления, инженерная психология и эргономика: энциклопедический словарь / Б.А. Душков, Б.А. Смирнов, А.В. Королёв. Екатеринбург: Деловая книга, 2000. 462 с.

26. Рапацевич Е.С. Современный словарь по педагогике. М.: Современное слово, 2001. 928 с.

27. Ребер А. Большой толковый психологический словарь: в 2-х т. / пер. с англ. М.: АСТ; Вече, 2001. Т. 2. П - Я. 560 с.

28. Словарь русского языка (Малый академический словарь): в 4-х т. / АН СССР, Ин-т рус. яз.; под ред. А.П. Евгеньевой. Изд-е 3-е, стереотип. М.: Русский язык, 1987. Т. 3. П-Р. 752 с.

29. Словарь современного русского литературного языка (Большой академический словарь): в 17-ти т. / под ред. Е.Э. Биржаковой, Р.П. Рогожниковой. М. - Л.: Изд-во Академии наук СССР, 1961. Т. 11. Пра - пятью. 960 с.

30. Словарь философских терминов / науч. ред. проф. В.Г. Кузнецова. М.: ИНФРА-М, 2007. 731 с.

31. Ушаков Д.Н. Большой толковый словарь современного русского языка. М.: Альта-Принт, 2007. 1239 с.

32. Философский словарь / под ред. И.Т. Фролова. Изд-е 7-е, перераб. и доп. М.: Республика, 2001. 719 с.

33. Философский энциклопедический словарь: в 5-ти т. / под ред. Ф.В. Константинова. Т. 3. М.: Сов. энциклопедия, 1970. 740 с.

34. Философский энциклопедический словарь / гл. ред.: Л.Ф. Ильичёв, П.Н. Федосеев, С.М. Ковалёв, В.Г. Панов. М.: Сов. энциклопедия, 1983. 840 с.

35. Философский энциклопедический словарь / ред.-сост. Е.Ф. Губский, Г.В. Кораблёва, В.А. Лутченко. М.: ИНФРА-М, 2006. 576 с.

36. Энциклопедия профессионального образования: в 3-х т. / под ред. С.Я. Батышева. М.: АПО, 1999. Т. 2. 440 с.

Размещено на Allbest.ru