Семантический диапазон английских фразеологических единиц, репрезентирующих концепт "смерть"

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Семантический диапазон английских фразеологических единиц, репрезентирующих концепт «смерть»

Гиоева Алина Руслановна, Северо-Осетинский государственный университет имени К.Л. Хетагурова

Аннотация

В данной статье рассматривается базовый лингвокультурный концепт «смерть», как один из важных фрагментов картины мира англичан. Основное внимание акцентируется на выявлении степени значимости того или иного семного компонента семантического объема фразеологических единиц, обозначающих «смерть». Предлагается таксономическое описание английских фразеологических единиц, выражающих понятие «смерть», а также анализ семантического диапазона фразеологических единиц английского языка, овнешняющих представления англичан о смерти.

Ключевые слова и фразы: вторичная номинация; таксономия; репрезентативность; языковая картина мира; семантический диапазон.

Abstract

The article deals with the basic linguocultural concept “death” as one of the important fragments of the English worldview. The main attention is focused on revealing the degree of significance of one or another seme component of the semantic volume of phraseological units denoting “death”. The author proposes the taxonomic description of the English phraseological units expressing the concept “death” as well as the analysis of the semantic range of the phraseological units of the English language representing the views of the English about death.

Key words and phrases: secondary nomination; taxonomy; representativeness; linguistic worldview; semantic range.

лингвокультурный смерть ипостась фразеология

Из всех творений человека фразеологию относят к наиболее сложным и важным экспрессивным средствам языка, самобытным явлениям. Фразеологизмы несут в себе развитие и историю народа, культуры и быта. Они аккумулируют в себе мудрость народа, его этические представления и помогают нам лучше узнать народ. Многие ученые полагают, что изучение фразеологии является одним из самых надежных способов проникновения в менталитет того или иного этноса, поскольку она фиксирует существующие в лингвокультурном сообществе ценности, законы и стереотипы, касающиеся всех аспектов жизни.

Вслед за целым рядом авторитетных ученых в этой области, мы рассматриваем фразеологию как один из важнейших и универсальных фрагментов картины мира любой этнический общности [1; 3; 4; 5]. При этом для нашего исследования чрезвычайно важно известное положение Юрия Сергеевича Степанова о том, что чем массивнее в языке представлено то или иное понятие, тем оно значимее для соответствующего лингвокультурного сообщества. Эти выводы были сделаны на материале лексико-семантического поля, в основном на уровне отдельных лексем. Однако тот же Степанов говорил, что с точки зрения лингвокультурной значимости смыслы, которые привносятся средствами вторичной номинации, можно рассматривать как идентичные отдельным лексемам.

В данной работе мы рассматриваем понятие «смерть» как лингвокультурный концепт, важный фрагмент картины мира англичан. Актуальность рассмотрения именно такого материала обусловливается тем, что это понятие является наиболее универсальным и базовым в человеческом бытии. Каков переход из жизни земной в жизнь последующую? Как он осуществляется? Что происходит после? Как на процесс умирания реагируют люди разной национальности, разного вероисповедания и разной культуры? Все это экзистенциально значимые вопросы как для каждого человека в отдельности, так и для общества в целом.

Новизна предлагаемого исследования определяется, с одной стороны, значимостью темы смерти для любого лингвокультурного сообщества, с другой - тем, что, по нашим наблюдениям, данный концепт практически не разработан как отдельный фрагмент английской языковой картины мира ни на уровне отдельных лексем, ни на материале средств вторичной номинации.

Теоретической основой данного сочинения являются труды Ю.С., Степанова, З.Д. Поповой, И.А. Стернина, Г.Г. Слышкина, В.И. Карасика, С.Г. Воркачева и др., которые рассматривают концепт в качестве ключевого понятия языковой картины мира. Надо сказать, что хотя все перечисленные и многие другие авторитетные исследователи языковой картины мира признают исключительную значимость концепта как фрагмента картины мира, имеются некоторые расхождения между ними, когда дело касается определения самого феномена «концепт». Мы не считаем целесообразным в рамках данной работы осуществлять подробный анализ различий в их взглядах, ограничимся лишь перечислением тех атрибутов концепта, которые присутствуют практически во всех дефинициях и не противоречат друг другу. Таким образом, при определении концепта ученые характеризуют концепт как микромодель культуры, которая порождает ее и порождается ею [5, с. 40]; многомерное «зонтиковое» ментальное образование, которое покрывает предметные области нескольких научных направлений, прежде всего, когнитивной психологии и когнитивной лингвистики, занимающихся проблемами мышления и познания, хранения и переработки информации [1, с. 6]; базовая единица культуры, ее концентрат, через который «транслируются» язык, искусство, религия и другие сферы человеческого бытия [4, с. 8]; «дискретное ментальное образование, являющееся базовой единицей мыслительного кода человека, обладающее относительно упорядоченной внутренней структурой» [3, с. 34] и т.д.

Следует указать, что настоящая работа является частью более масштабного сопоставительного исследования по моделированию концепта «смерть» в английском и осетинском языках и на данном этапе мы выполняем не весь набор процедур, рекомендуемый при моделировании концепта во всей полноте его иерархической структуры, а ограничиваемся одним параметром (и одним языком), который мы назвали «предмет обозначения». Учет данного параметра обусловлен необходимостью определения всех тех стереотипных представлений о свойствах и ипостасях явления смерти, которые нашли отражение во фразеологии английского языка. Это означает, что из орбиты нашего исследования на данном этапе выпадает такой важный аспект, как анализ внутренней структуры фразеологических единиц, метафор, лежащих в основе когнитивного освоения явлений. Здесь мы фокусируемся на анализе семантического диапазона фразеологических единиц английского языка, овнешняющих представления англичан о смерти, в связи с чем мы распределили материал сообразно тому, какой аспект, связанный с восприятием смерти, отражает ФЕ.

Конкретный материал исследования представлен 350 английскими ФЕ, извлеченными методом сплошной выборки из авторитетного англо-русского фразеологического словаря под редакцией А.В. Кунина [2].

Учитывая вышеизложенное, понятно, что цель предлагаемой нами классификации материала состоит в выявлении степени значимости той или иной ипостаси смерти в том виде, в каком они представлены в английской фразеологии. При этом мы исходим из того, что чем более разнообразно и массивно представлены те или иные аспекты смерти в наивном сознании англичан, тем более высока степень значимости, овнешняемой ипостаси концепта. Очевидно, что эта цель предполагает анализ как вариативности, так и количественных показателей репрезентативности.

Результаты, выполненного нами таксономического описания английских ФЕ, обозначающих понятие «смерть», для наглядности целесообразно представить в виде Таблицы 1.

Как очевидно из представленной статистики, наибольшим числом репрезентаций отмечена группа ФЕ, обозначающих причинение смерти (всего 86 фразеологических единиц). Здесь дополнительно мы сочли целесообразным выделить 5 подгрупп: 1) субъект смерти (the great/grim reaper - старуха с косой, смерть [Там же, с. 622]; the king of terrors - «царь ужасов», смерть [Там же, с. 425]); 2) убийство (knock/let/shoot daylight into smb. - убить, застрелить, пристрелить к.-л.; получить пулевое ранение [Там же, с. 202]; shed smb`s blood/the blood of smb. - пролить ч.-л. кровь, убить к.-л. [Там же, с. 91]); 3) самоубийство (the Dutch act - самоубийство [Там же, с. 29]; lay violent hands on oneself - наложить на себя руки, покончить жизнь самоубийством, покончить с собой [Там же, с. 352]); 4) казнь (judicial murder - убийство по суду [Там же, с. 522]; put to death - предавать смерти, казнить [Там же, с. 205]); 5) болезнь, природные и социальные катастрофы и т.д. как причина смерти (the Black death - «черная смерть» [Там же] (эпидемия чумы в Европе XIV в.)).

Таблица 1. Показатели частотности репрезентаций отдельных ипостасей понятия «смерть»

Мало уступает по репрезентативности и группа ФЕ, овнешняющих констатацию факта и состояния смерти, которая представлена 70 ФЕ - (slip one`s breath/wind - испустить дух, умереть [Там же, с. 698]; draw one`s last breath - испустить дух, испустить последний вздох, умереть [Там же, с. 108]).

Третьей по частотности группой ФЕ обозначается характер смерти, в которую входят три подгруппы: 1) достойная/недостойная смерть (the great/last/supreme sacrifice - смерть в бою за родину [Там же, с. 652]; die/end in the gutter - умереть, кончить свою жизнь под забором [Там же, с. 341]); 2) естественная (die in one`s bed - умереть своей, естественной смертью [Там же, с. 73]); 3) ранняя, безвременная, скоропостижная, медленная (come to an untimely death - безвременно скончаться; go out like a candle in a snuff/like a snuffed candle/like the snuff of a candle - умереть, сгореть как свеча, быстро исчезнуть [Там же, с. 320]; die by inches - умирать медленной смертью [Там же, с. 409]).

В отдельную, достаточно большую группу мы выделили единицы, относящиеся к идее неотвратимости смерти, представлении о смерти как о неизбежном процессе, который не обойдет стороной ни одного человека (death takes no denial/death when it comes will have no denial - от смерти не откупишься; и всяк умрет, как смерть придет [Там же, с. 205]; as sure as death - неотвратимо как смерть [Там же, с. 737]).

Примечательно, что такие ипостаси смерти, как представления живых о загробном мире (join the great majority - отправиться в лучший мир, отправиться к праотцам, умереть [Там же, с. 476]; beyond/within the veil - на том свете (этим. библ.) [Там же, с. 101]) и пограничное состояние между жизнью и смертью/ приближение смертного часа (be on its/one`s last legs - быть при последнем издыхании, доживать последние дни, приближаться к концу [Там же, с. 445]; in the article of death - при смерти, на смертном одре [Там же, с. 51]), репрезентируются одинаковым и достаточно большим числом ФЕ по 33 каждая.

Несколько меньшим числом репрезентаций отмечена такая грань понятия «смерть», как ритуал похорон (lay smb`s bones - похоронить к.-л., предать земле [Там же, с. 97]; chief mourner - самый близкий родственник или друг умершего, присутствующий на похоронах [Там же, с. 516]).

Еще меньшим, но тоже достаточно заметным и равным количеством ФЕ (по 12 ФЕ каждая) представлены такие аспекты смерти, как отношение живых к смерти и к мертвым (dice with death - играть со смертью [Там же, с. 205]) и представление о смерти как уравнительнице, перед которой все равны (the great leveler - «великий уравнитель», смерть [Там же, с. 449]). Наименее разнообразно представлены такие ипостаси и представления о смерти, как формулы благопожеланий и проклятий (may he rest in peace - мир праху его! [Там же, с. 569]; wish smb. at the bottom of the sea - желать погибели к.-л. [Там же, с. 102] (чтобы тебе пусто было; чтобы тебе ни дна, ни покрышки)), рождение и смерть как естественный цикл (the first breath is the beginning of death - первый вздох - начало смерти [Там же, с. 108]), обозначение усопшего (the late lamented - покойник, незабвенный [Там же, с. 433]; under hatches -умерший, погребенный [Там же, с. 363]), наследство (wait for dead man`s shoes - рассчитывать на получение наследства после ч.-л. смерти [Там же, с. 678] (часть пословицы); сourtesy of England/Scotland - право вдовца (при наличии детей) на пожизненное владение имуществом умершей жены [Там же, с. 181]) и смерть как благо (happy release - избавление от страданий (о смерти) [Там же, с. 626]; put a person/animal out of pain - положить конец ч.-л. страданиям, убить из жалости [Там же, с. 560]).

Если обобщить представленный здесь материал и попытаться объяснить наблюдаемую статистику, можно отметить следующее.

Такие грани восприятия смерти, как причинение смерти, констатация факта и состояния смерти, характер смерти, идея неотвратимости смерти, представления живых о загробном мире, грань между жизнью и смертью/ приближение смертного часа, ритуал похорон представлены наиболее массивно, и мы относим их к феноменам, максимально значимым для социума. Если же говорить о наименее представленных в нашем материале гранях смерти, таких как отношение живых к смерти и мертвым, смерть как благо (избавление от страданий), формулы угроз, проклятий и пожеланий смерти, обозначение усопшего, рождение и смерть как естественный цикл, наследство, смерть-уравнительница, то, судя по нашему материалу, они или находятся за пределами зоны особой значимости для английского лингвокультурного сообщества, или являются такими гранями смерти и ее последствий, которые регулируется законодательством (например, наследство), какой-либо специфической сферой, социальным институтом (например, медицинской сферой), общими сентенциями по поводу рождения и смерти как естественном цикле и т.д.

В самом деле, для социального устройства, миропорядка живых огромное значение имеет определить причину и характер смерти, саму констатацию факта и состояния смерти, а также принять факт ее неотвратимости.

В бытовом наивном восприятии важно также определить грань между жизнью и смертью, так как от этого зависит дальнейшая модель поведения живых. Немаловажное значение придается и представлениям человека о том, что будет или не будет после смерти. Известно, что в качестве ответа на этот актуальнейший философский вопрос религия предложила мысль о существовании загробного мира. И, конечно, люди весьма озабочены тем, что он собой представляет и какое место там займет умерший.

Таким образом, анализ представленного здесь материала, уровень его репрезентативности и вариативности позволяет сделать вывод о высокой степени важности понятия «смерть», как фрагмента языковой картины мира, в которой находит отражение значимость этого концепта для английского лингвокультурного сообщества.

Список источников

1. Воркачев С.Г. Концепт как «зонтиковый термин» // Язык, сознание, коммуникация. М.: МАКС Пресс, 2003. Вып. 24. С. 5-12.

2. Кунин А.В. Англо-русский фразеологический словарь / лит. ред. М.Д. Литвинова. Изд-е 4-е, перераб. и доп. М.: Рус. яз., 1984. 944 с.

3. Попова З.Д., Стернин И.А. Когнитивная лингвистика. М.: АСТ; Восток-Запад, 2007. 314 с.

4. Слышкин Г.Г. Лингвокультурные концепты и метаконцепты: монография. Волгоград: Перемена, 2004. 340 с.

5. Степанов Ю.С. Константы: словарь русской культуры. М.: Школа «Языки русской культуры», 1997. 824 с.

Размещено на Allbest.ru