"Чужие" в метафорических репрезентантах беженцев

Размещено на http://www.allbest.ru/

«Чужие» в метафорических репрезентантах беженцев

Иванова Ольга Александровна

Московский государственный лингвистический университет

В статье рассматриваются ключевые метафоры, используемые в немецких СМИ при описании иммиграционных процессов, происходящих в Европе, и в частности в Германии, за последние три года. Сопоставление результатов проведенного исследования с данными метафорической активности разных лет дает возможность установить использование одной и той же модели при описании ситуации с беженцами. Зарегистрированные периоды активности репрезентантов модели «ПРИРОДНЫЕ КАТАСТРОФЫ» в диахронии позволяют сделать вывод о существовании метафорического концепта «Беженцы - Катастрофа». Зафиксировано появление новых метафор, которые именуют беженцев ресурсом. Это может привести к замене фрейма «ЧУЖОЙ - ПЛОХОЙ, ОПАСНЫЙ» на «ЧУЖОЙ - НОВЫЙ, ПОЛЕЗНЫЙ».

Ключевые слова и фразы: метафора; метафорический концепт; оппозиция «свой - чужой»; композиты; фрейм.

За последние три года в Германии зарегистрировано рекордное количество беженцев.

В немецкой прессе активно обсуждаются проблемы, связанные с размещением, регистрацией, интеграцией людей с другим вероисповеданием, языком и культурой. Вместе с тем проявляется недовольство коренного населения вынужденным соседством с «чужими», что отражается в многочисленных комментариях и письмах читателей. Наблюдается поляризация в отношениях между «своими» и «чужими», растет раскол в лагере «своих», фиксируются столкновения среди «чужих». Следствием этого являются различные, в том числе новые, именования этих групп людей в немецких СМИ [3].

В статье рассматриваются только метафорические репрезентанты беженцев, отмеченные нами за последние три года в печатных и онлайн-текстах таких изданий, как Der Spiegel, Die Zeit, Focus, Welt, Deutsche Welle и др.

Все зарегистрированные нами метафоры позволяют констатировать, что в 2014-2015 гг. лидирующую позицию занимает метафорическая модель ПРИРОДНЫЕ КАТАСТРОФЫ. Эта модель представлена де-скрипторами поток, -и (Fluchtlings-, Menschen-, Asylanten-, -strom, -strome - поток, потоки беженцев, людей, беженцев), волна (Fluchtlings-, Einwanderungs-, -welle). Количественные показатели первой группы значительно уступают второй. Самыми малочисленными являются сравнения беженцев с наводнением (Fluchtlingsflut , Asylantenflut) и лавиной (Lawine).

В 2014-2015 гг. поток беженцевхарактеризовался следующими определениями:anhaltend- продолжающийся, stark- сильный, immer gro? werdend - становящийся все сильнее, wachsend - растущий, der gro?te seit dem 2. WK. - самый большой со Второй мировой войны, ansteigend - возрастающий, zahlreich - многочисленный, weltweit - всемирный, gewaltig - мощный, zunehmend - увеличивающийся, steigend - возрастающий, neu - новый, illegal - нелегальный, massiv - огромный, international - международный, ankommend - будущий, nicht endend - непрекращающийся, beispiellos - беспримерный, не имеющий аналогов, global - глобальный, anschwellend - усиливающийся, vermehrt - увеличивающийся, enorm - очень большой.

Подобные определения в сочетании с композитами, представляющими беженцев в качестве надвигающегося потока, урагана, наводнения или лавины, проецируют в сознании людей образ неизбежно надвигающейся природной катастрофы.

«Сущность метафоры состоит в осмыслении и переживании явлений одного рода в терминах явлений другого рода» [4, с. 27]. Происходит перенос признаков понятийной сферы «Природные катастрофы» на понятийную сферу «Беженцы». При проецировании имеющегося опыта «общения» со стихийными бедствиями на ситуацию с беженцами в сферу внимания попадают такие характеристики, как скорость и мощность потока, сложность управления стихией, возможная угроза для населения. Здесь происходит метафорическое проецирование одной сущности - потока, лавины, наводнения - на сущность другого рода, одушевленную, - людей, и это объясняет соответствующие эпитеты (см. выше).

Такой метафорический перенос из области-источника неживой природы на область-мишень (цель) живой природы, а именно человека, не является новым. Он был констатирован в исследовательских работах лингвистов разных лет (Дж. Лакофф, 1980; М. Джонсон, 1980; А. Н. Баранов, 1991, 1994; Ю. М. Караулов, 1991, 1994; К. Беке, 1997; А. П. Чудинов, 2001; Р. Водак, 2001; Э. В. Будаев, 2006; Т. В. Алиева, 2010; И. В. Хохлова, 2014 и многие другие). Возможности разворачивания метафорических концептов в дискурсах представлены Н. В. Любимовой [14].

Наше исследование на более позднем материале прессы показывает, что после относительного урегулирования вопроса въездного режима для беженцев в начале 2016 г. характеристика беженцев меняется. Количество употребления «водной» метафорики стремительно падает, именования потока беженцев сопровождаются новыми определениями, являющимися отражением процесса стабилизации ситуации: abgeschwacht - ослабевающий (поток), zuruckgehend - уменьшающийся.

Однако отсутствие многочисленных примеров «водных» метафор в 2016 г. для характеристики количества прибывающих беженцев в прессе не означает, что эти именования выходят совсем из употребления. Как только появляется публикация, описывающая критическую ситуацию прибытия большого числа беженцев, описанные выше метафорические именования появляются вновь.

Так, нами зафиксированы примеры использования номинаций Fluchtlingsstrom - поток беженцев,

Fluchtlingswelle - волна беженцеви Fluchtlingsflut - наводнение беженцев в публикации одной из активисток центра по работе с беженцами и писательницы К. Шнейдт.

В своей книге «Wir schaffen es nicht» / «Мы с этим не справимся!» (перевод автора статьи - О. И.), вышедшей осенью 2016 г., она приводит аргументы, почему Германия не сможет справиться с критической ситуацией с беженцами, скорость, масштаб и последствия прибывания которых неоднократно сравнивает с «потоком, наводнением» [18].

Учитывая частотность употребления метафорических репрезентантов беженцев за три года, а также тот факт, что тема «водной» метафорики появляется время от времени, представляется возможным говорить вслед за А. П. Чудиновым о так называемых периодах «метафорических бурь» [5, с. 137]. Более того, при повторном описании событий появления большого числа иммигрантов происходит актуализация метафор тематики природных катастроф, обусловленных водной стихией, что позволяет провести параллель между степенью эмоциональности, страхом перед неуправляемостью процесса и его последствий.

Поскольку активизация данной группы метафор происходит только во время общественных перемен (массовой иммиграции в результате войн, чрезвычайных ситуаций и пр.) или, как отмечено выше, при возвращении к этим событиям при их анализе спустя время, то есть это повторяющееся в диахронии явление, то мы считаем возможным говорить о существовании метафорического концепта «Беженцы - Катастрофа». Приведем некоторые примеры.

Es ist eine humanitare Katastrophe mit Ansage. Seit langem ist klar, dass der Fluchtlingsstrom immer breiter wurde [11]. /Это объявление гуманитарной катастрофы. Уже давно ясно, что поток беженцев ожидается все сильнее (здесь и далее перевод автора статьи - О. И.).

Zustrom (der Menschen) habe «beschleunigende Dynamik» [Ibidem]. /Как сообщают, наплыв людей имеет ускоряющуюся динамику.

500000 Fluchtlinge stromten nach Deutschland. Die Lage ist schon jetzt dramatisch [Ibidem]. /500000 беженцев потекли в Германию. Положение уже сейчас драматическое.

Bis Ende Marz den Fluchtlingsstrom austrocknen [6]. / До конца марта иссушить поток беженцев.

Kroatien will nicht von Wirtschafstmigranten uberflutet werden [7]. / Хорватия не хочет быть затоплена мигрантами, покинувшими свою родину по экономическим причинам.

И хотя известный лингвист Рут Водак находит уподобление прибывающих людей природным катастрофам недопустимым, свидетельствующим об обесчеловечивании и обезличивании беженцев в прессе, говорит об обострении реальности языком и призывает не использовать приведенные выше сравнения, они появляются снова и снова, усиливая в сознании людей страх перед гуманитарной катастрофой и неуправляемостью ситуацией [2, с. 134-135]. Выбор данных метафор навязывает и подтверждает страх перед массовой иммиграцией.

Речь идет о страхе за собственное благополучие, о возможном снижении стоимости земли вблизи общежитий для беженцев. Немецкие источники пишут:

«Fluchtlinge werden heute als Bedrohung wahrgenommen» - Ramelow, Bodo, Thuringens Ministerprasident [8, S. 21]. / «Беженцы воспринимаются сегодня как угроза» - мнение премьер-министра Тюрингии Бодо Рамелова.

Bunt soll das Land werden, orientalischer [10]. / Страх, что страна станет более пестрой, восточной.

Die Angst vieler Menschen, dass mit den Fluchtlingen auch Menschen nach Deutschland kommen, die nichts

Gutes im Schilde fuhren und mit der terroristischen Vereinigung IS kooperieren, ist mehr als berechtigt [8, S. 17]. / Более чем справедлив страх многих людей, что вместе с беженцами в Германию прибывают люди, которые не замышляют ничего хорошего и взаимодействуют с террористической организацией ИГИЛ.

Страх, как и катастрофа, порождает естественную потребность в защите, поэтому появление в этом концепте метафор с армейской темой не является противоречием. Например:

Erstaufnahmestellen kapitulieren vor dem Ansturm von Fluchtlingen [11]. / Места первичного пребывания беженцев капитулируют перед нападением беженцев.

Fluchtlinge drohen der Festung Europa [16]. /Беженцы угрожают крепости Европа.

Die Festung Europa schottet sich ab [9]! / Крепость Европа отгораживается!

Drei Zaune, zwolf Kilometer lang, sechs Meter hoch. Ein Symbol der Festung Europa. Dennoch gelingt es Migranten immer wieder, den Zaun zu uberwinden [17]. / Три двенадцатикилометровых забора высотой шесть метров - один из символов крепости Европы. И все же мигрантам удается преодолеть его.

Так как в большинстве таких примеров метафоры описывают действия беженцев, а не их самих или характеризуют место действия событий, то они более детально рассматриваться нами не будут.

Конечно, приведенные примеры метафорических репрезентантов беженцев вызвали жесткую критику со стороны канцлера Германии, со стороны лингвистов, министра юстиции Германии, главы организации «Pro Asyl», которые настоятельно рекомендуют не использовать вызывающие отрицательные коннотации метафоры, так как они формируют сознание читателей: порождают страх, негативизм по отношению ко всем беженцам и мигрантам. Взамен предлагается употреблять численные показатели и нейтральные композиты - движение беженцев (Fluchtlingsbewegung), миграционное движение (Migrationsbewegung), приток беженцев (Fluchtlingszuzug). Некоторые лингвисты, однако, полагают, что уже десятилетия использования «водной» метафорики является обычным средством выражения образности, а значит, их употребление уже можно не рассматривать как нечто проблематичное, способное изменить отношение или поведение. По мнению Лакоффа и Джонсона, лишь наличие новых метафор позволяет увидеть что-либо в другом свете, создает «эффект фокусирования», и тогда они обладают значительной силой, способной изменить представление о действительности. Используемые выше наиболее употребительные метафоры не имеют в своем построении новых, ранее не исследованных моделей [4].

Однако в конце 2015 г. и на протяжении 2016 г. нами зарегистрировано появление новых метафор, которые провозглашают беженцев ресурсом, необходимым для немецкого общества. Рассмотрим их немного подробнее.

Verzicht auf Fluchtlinge ware Verschwendung von Ressourcen[9]. / Отказ от беженцев был бы расточением ресурсов.

Беженцы - это ресурс, нельзя пренебрегать ресурсами.

Qualifikationen vieler Fluchtlinge sind Ressourcen - Schatze, die es zu bergen gilt [12]. / Квалификация многих беженцев - бесценный ресурс.

Zuwanderung ist ein Gewinn, sofern die Integration gelingt [15]./ При условии удавшейся интеграции иммиграция - это прибыль.

Aus der Chance, die in Zuwanderung fur einen alternden Kontinent liegen, droht durch Staatsversagen eine Belastung zu werden [13]. / Из-за ошибок в управлении иммиграция угрожает превратиться из шанса для стареющего континента в бремя.

Такого рода метафоры пока не так многочисленны, как примеры, позволяющие утверждать существование концептуальной метафоры «Беженцы - Катастрофа», однако их появление, возможно, повлияет на формирование нового фразеологического образа беженцев: позволит погасить существующие страхи и негатив в отношении большого числа «пришлых». Кроме того, «для любого языка характерна множественная репрезентация, т.е. представление одного и того же явления посредством нескольких концептуальных метафор» [1, с. 17]. Поэтому появление новой метафоры, репрезентирующей беженцев, будет действовать совместно с другими и формировать более позитивный метафорический образ беженцев.

Прагматический потенциал модели «Беженцы - Ресурс» может оказаться очень высоким, поскольку предлагается замена фрейма «ЧУЖОЙ - ПЛОХОЙ, ОПАСНЫЙ» на «ЧУЖОЙ - НОВЫЙ, ПОЛЕЗНЫЙ». Исследования подобных изменений говорят о большой продолжительности этого процесса во времени, но его результатом может явиться изменение ментальных репрезентаций.

Итак, беженцы представляются в прессе, с одной стороны, тяжелым испытанием для немцев, а с другой - хорошим шансом обеспечить воспроизводство страны, занятость на невыгодных позициях и теми, кто будет способен платить налоги в будущем.

метафора немецкий беженец катастрофа

Список источников

1. Беляевская Е. Г. Номинативный потенциал концептуальных метафор (концептуально-метафорическая репрезентация как иерархическая система) // Актуальные проблемы современной лексикологии и фразеологии: сборник научных трудов к 100-летию профессора И. И. Чернышевой. М.: ИПК МГЛУ «Рема», 2011. С. 13-30.

2. Водак Р. Взаимосвязь «дискурс - общество»: когнитивный подход к критическому дискурс-анализу // Будаев Э. В., Чудинов А. П. Современная политическая лингвистика. Екатеринбург, 2006. С. 123-136.

3. Иванова О. А. Проблема именования «чужих» при освещении вопросов миграции в современных СМИ Германии // Язык, литература и культура как грани межкультурного общения. Второй Международный научный семинар: сборник статей и научных сообщений / Западночешский университет в г. Пльзень. Пльзень, 2016. С. 149-156.

4. Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем / пер. с англ.; под ред. и с предисл. А. Н. Баранова. М.: Едиториал УРСС, 2004. 256 с.

5. Чудинов А. П. Метафорическая мозаика в современной политической коммуникации: монография / Урал. гос. пед. ун-т. Екатеринбург, 2003. 248 с.

Размещено на Allbest.ru