Целью настоящей статьи является описание структуры аргументации на уровне реализации макроцели в политическом интервью. При этом под макроцелью понимается элемент речевого воздействия, связанный с реализацией базовой интенции текста, принадлежащего тому или иному жанру. Воздействие определяет все стратегии в рамках политического интервью.

Аргументация в политическом интервью рассматривалась в целом ряде работ [2; 4; 5; 8; 10; 11]. Cтруктурная специфика аргументации в политическом интервью проявляется в трех аспектах: эксплицитность стадии аргументации и имплицитность стадий конфронтации, открытия и закрытия дискуссии; возможность вывести имплицитную точку зрения из приведенной аргументации; имплицитность ряда посылок [1].

Представляется, что в результате анализа речевых стратегий возможно выстроить структуру макроаргументации в интервью. Под макроаргументацией понимается такая имплицитная структура аргументации, в которой в качестве аргументов выступают точки зрения других имплицитных и эксплицитных аргументаций в интервью. Это позволяет причислить данную структуру к разряду подчинительной. При этом в качестве точки зрения выступает основополагающий тезис макроцели интервью.

Тем не менее следует понимать, что макроаргументация не может быть включена в непосредственную структуру аргументации, она представляет уровень интерпретации аргументации в соответствии с контекстом и нашими знаниями. Таким образом, непосредственно структура аргументации относится к уровню текста, а макроаргументация видится как элемент интерпретации и относится к уровню дискурса, актуализируясь на более низком уровне.

Макроаргументация представляется конструктом в рамках теории воздействия, охватывающим массмедийные жанры. Тем самым она признается массмедийной идиожанровой чертой. Подобные макроструктуры также реализуются в политическом дискурсе, в том числе в политическом интервью.

Представляется, что макроцелью предвыборного интервью является убеждение аудитории голосовать за кандидатуру политика. Для выделения структур макроаргументации были взяты политические интервью с Х. Клинтон. Рассмотрим случай макроаргументации в пользу точки зрения Vote for me. / Голосуйте за меня.

Interviewer: You have about 1.5 million families and 3 million children in this kind of poverty. Given how many children are now in that condition, should we be following the model of countries - like Sweden, Germany, and now Canada under Trudeau - that have a universal child allowance to cut or eliminate child poverty?

Clinton: Well, this is a very personal and important issue to me - because, as you know, I started out my work as a lawyer for the Children's Defense Fund. And I have been focused on child poverty and what we can do to alleviate it for a very long time. I would just slightly amend your question, because we were making progress in the '90s. We had more people lifted out of poverty. We had a 33 percent increase in African-American family income. We were on the right track. That doesn't mean we shouldn't have been looking at more ways to lift more kids out of poverty. But we were on the right trajectory - and, unfortunately, we changed direction [9]. /

Интервьюер: В стране около полутора миллиона семей и трех миллионов детей на таком уровне бедности. С учетом того, насколько велико число детей, находящихся в подобном состоянии, стоит ли следовать модели таких стран, как Швеция, Германия, и теперь при Трюдо Канада, с всеобщим пособием на детей для сокращения и устранения детской бедности?

Клинтон: Это очень личный и важный для меня вопрос, так как, насколько вам известно, я начинала свою карьеру с работы юристом в Фонде по защите детей. И долгое время я была сосредоточена на проблеме детской бедности и способах борьбы с ней. Я бы немного поправила ваш вопрос, потому что в 90-е мы делали успехи. При нас больше людей выходили из черты бедности. При нас было увеличение доходов афроамериканских семей на 33 процента. Мы были на правильном пути. Это не значит, что мы не должны были искать больше способов, чтобы больше детей вышли за пределы черты бедности. Но мы были на правильном пути. И, к сожалению, мы сошли с него (здесь и далее перевод автора статьи - Т. К.).

В данном случае вопрос интервьюера предполагает положительный ответ. Во-первых, интервьюер приводит статистические данные по семьям и детям за чертой бедности, что служит аргументом в пользу неэффективности настоящих политических мер, а затем интервьюер задает вопрос should we be following the model of countries… that have a universal child allowance (стоит ли следовать модели стран… с всеобщим пособием на детей), который был бы нейтральным, если бы не две содержащиеся в вопросе пресуппозиции: there are many children in poverty (много детей живут за чертой бедности) и following the model we can cut or eliminate child poverty (следуя этой модели, мы можем сократить или устранить бедность среди детей). Таким образом, учитывая имплицитную посылку о детях как всеобщей ценности, можно заключить, что данный вопрос предполагает лишь положительный ответ.

Тем не менее политик уклоняется от прямого ответа. Во-первых, Хиллари Клинтон демонстрирует свою причастность к проблеме: a very personal and important issue to me (очень личный и важный для меня вопрос), lawyer for the Children's Defense Fund (юрист в Фонде по защите детей), focused on child poverty (сосредоточена на проблеме детской бедности). А далее она открыто выражает свое намерение модифицировать вопрос журналиста: I would just slightly amend your question (Я бы немного поправила ваш вопрос). Для этого она подключает сочинительную аргументацию в поддержку точки зрения we were making progress in the 90s: more people lifted out of poverty, a 33 percent increase in African-American family income, on the right track (в 90-е мы делали успехи: больше людей выходили из черты бедности, увеличение доходов афроамериканских семей на 33 процента, на правильном пути).

Таким образом, представляется возможным вывести следующую подчинительную аргументацию.

В данном случае представлена подчинительная структура аргументации, так как единственным эксплицитным аргументом является точка зрения ранее рассмотренной сочинительной аргументации. Вторая посылка относится к фонду общих знаний. Заметим, что имплицитной посылкой нередко становится апелляция к ценностям или общим знаниям. В результате обосновывается точка зрения Bill Clinton was successful in this area (Билл Клинтон был успешен в этой области), которая в свою очередь служит аргументом для аргументации второго порядка в защиту точки зрения Hillary Clinton will be also successful (Хиллари Клинтон тоже будет успешна). Таким образом, указание на политические успехи супруга служат реализации стратегии положительной самопрезентации. Данная стратегия также реализуется при помощи так называемого приема "признания": That doesn't mean we shouldn't have been looking at more ways to lift more kids out of poverty (Это не значит, что мы не должны были искать больше способов, чтобы больше детей вышли за пределы черты бедности). Признание выделяется М. Фуко в качестве одной из основных дискурсивных практик. При этом под признанием понимается говорящий субъект, одновременно выступающий в роли субъекта утверждения [3, c.160]. Признание наделяет человека большей властью, а сам факт признания очищает человека. Рассмотренный случай также служит эксплицитным аргументом.

Заметим, что в данном случае эксплицитной является только первая посылка, а второй аргумент имплицитный и апеллирует к ценностям. Тем не менее представленное признание сопровождается оправданием, позволяющим снять с себя вину: But we were on the right trajectory. / Но мы были на правильном пути. Затем следует and, unfortunately, we changed direction. / и, к сожалению, мы сошли с него. Оценочное unfortunately (к сожалению) усиливает контраст между предыдущим успешным политическим курсом и настоящим неудачным. При этом интерес представляет референциальное местоимение we, которое в первом случае относится к демократической партии, а во втором - к представителям политической власти США в целом. В этом отношении отмечается тенденция политиков давать ответ от лица коллективного "мы" на вопрос, адресованный лично политику [6].

В результате можно представить следующую схему подчинительной аргументации, в которой все составляющие аргументы эксплицитно выражены в реплике интервьюера. Обратим внимание, что представленная аргументация построена на основе ценностей: в аргументации первого порядка right-wrong (верноневерно), в аргументации второго порядка unfortunately (к сожалению).

макроаргументация политическое интервью дискурс

На данном этапе возможно перейти к непосредственному рассмотрению макроаргументации. В данном случае точки зрения в трех рассмотренных аргументациях служат аргументами для макроаргументации, представленной в Схеме 5.

Таким образом, учитывая то, что макроаргументация имплицитна и представляет собой аргументацию третьего порядка, выдвигаемые посредством нее точки зрения позволяют наиболее эффективно формировать общественное мнение. Во-первых, имплицитная информация лучше усваивается сознанием, так как требует больше усилий для ее получения. Во-вторых, воздействие не осознается адресатом, что позволяет судить о манипулятивном характере данной структуры аргументации, следовательно, при восприятии дискурса у адресата не выстраивается подобная схема рассуждения, однако ему прививается знание, которое в дальнейшем позволяет ему самому пройти тот же ход рассуждения, что был изначально задуман адресантом. Данный принцип является базовым в случае практической аргументации, лежащей в основе решений и действий [7]. Таким образом, получение вывода воспринимается как собственное независимое заключение.

При этом вводимая "над-структура" применима не только для жанра политического интервью, но и для других, преимущественно массмедийных, жанров: рекламы, статей, репортажей. В частности, скрытая реклама основана на макроаргументации: в ней отсутствует непосредственная аргументация к покупке, но при интерпретации аргументации выводится макроаргументация.

Представляется, что при реконструкции аргументации принятие макроцели в качестве отправной точки может быть весьма эффективным методом анализа текстовой аргументации, так как это позволяет обнаружить истинный мотив включения текстовой аргументации в структуру дискурса: не доказать точки зрения, непосредственно участвующие в текстовой аргументации, а косвенно убедить в макро - точке зрения. Таким образом, значимость непосредственной структуры аргументации становится вторичной.

Список источников