Лексемы-интернационализмы в парах русско-иноязычных слов-параллелизмов XVIII века

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Лексемы-интернационализмы в парах русско-иноязычных слов-параллелизмов XVIII века

В современном русском языке выделяют пары слов типа андроид (греч.) - робот (чеш.), антиперспирант (англ.) - дезодорант (нем. < фр. < лат.), астронавт (англ. < греч.) - космонавт (греч.), кутюрье (фр.) - модельер (фр.), мейкап (англ.) - макияж (фр.), модель (фр. < итал. < лат.) - манекенщица (фр. < нидерл.), сендвич (англ.) - бутерброд (нем.), шоу (англ.) - представление (рус.). Подобные лексемы в современной лингвистической литературе не имеют точного названия. Чаще всего их классифицируют либо как лексемы-аналоги, либо как лексические соответствия, либо как эквиваленты, лексические параллелизмы, дублеты [11, с. 155]. Под лексическими параллелизмами понимают пары слов, которые не только обладают очень близким значением, но и имеют одни и те же синтагматические связи. Одно из слов в такой паре, как правило, является иноязычным заимствованием, а второе - его русским аналогом. Однако так бывает не всегда. Подобная пара может быть представлена двумя заимствованными словами, что мы и наблюдаем в большей части приведенных выше примеров. В рамках нашего исследования мы остановимся на парах, в которых одна лексема является заимствованием-интернационализмом, а вторая - ее исконно русским аналогом. На материале работ филологов и переводчиков XVIII века, в частности трудов А.Д. Кантемира, Д.К. Кантемира, В.Н. Татищева, В.К. Тредиаковского, А.П. Сумарокова, П. Шафирова, А.И. Щербатова, будут рассмотрены интернационально-русские лексемы-параллелизмы, которые употребляли в ту эпоху, и определено, какие экстралингвистические и лингвистические причины повлияли на вытеснение одного слова в паре другим, а какие способствовали жизнеспособности и того, и другого. Проведенный анализ позволит нам понять, каковы общие закономерности существования интернационально-русских слов-параллелизмов в русском литературном языке.

Текстологический анализ работ А.Д. Кантемира, Д.К. Кантемира, В.Н. Татищева, В.К. Тредиаковского, А.П. Сумарокова, П. Шафирова, А.И. Щербатова, в которых содержатся слова-параллелизмы, позволил нам выявить более 400 таких пар, из которых 167 пар представлены интернациональной и исконно русской лексемами.

Из 167 слов интернационального происхождения только 19, по данным современных словарей, имеют помету «устарелое», остальные лексемы интерпретируются как актуальные для современных текстов и дискурсов.

Остановимся на интернационализмах, считающихся устаревшими, и проведем их лексикологический анализ. По данным современных словарей, устаревшими считаются следующие актуальные для XVIII века слова: бурса (польск. < лат.) - кошелек, виктория (лат.) - победа, дивульговать (польск. < нем. < лат.) - разглашать, едиция (лат.) - издание книги, едюкация (лат.) - воспитание, имагинациа (лат.) - мечтание, ингениюм (лат.) - смысл, инфлюэнция (лат.) - суд, ликвор (лат.) - текучее вещество, мемория (лат.) - память, обсерватор (лат.) - наблюдатель, пиун (греч.) - судия, порцелин (лат.) - фарфор (перс.), резольвовать (польск. < лат.) - решать, сиркумференция (лат.) - окружность, текен (нидерл. < греч.) - чертеж, трактамент (польск. < итал. < лат.) - угощение, трибутарий (лат.) - данник, фацилита (фр., итал. < лат.) - снисходительность [8, с. 147, 165, 254, 278, 295, 301, 436, 475, 533, 594, 614, 660, 716, 764, 784, 792, 817].

Можно выделить несколько причин, по которым данные лексемы вышли из активного употребления. Причиной того, что латинские слова бурса (bursa), виктория (victoria), дигнитар (dignitary), ликвор (liquor), мемория (memoria), обсерватор (observase - «наблюдать») [Там же, с. 147, 165, 254, 436, 475, 533] уступили место исконным номинациям кошелек, победа, жидкость, память, наблюдатель, стала абсолютная тождественность их значений. Отсутствие дополнительных смысловых оттенков, оценочного компонента, стилистической маркированности способствовало тому, что русское слово с течением времени вытеснило интернационализм. Следует отметить, что появление у слова-параллелизма одного из названных компонентов значения влечет его включение в активный лексический запас. Примером могут служить лексемы бурса и ликвор, фиксируемые в качестве терминов анатомии и физиологии: «Бурса, анат. Слизистая сумка, замкнутое щелевидное пространство между сухожилием и костью…» [Там же, с. 147]; «Ликвор, физиолог. Спинно-мозговая жидкость, близкая по составу к лимфе» [Там же, с. 436]. Как видим, специализация наименования способствует актуализации лексемы. Слово обсерватор, не обладающее прикрепленностью к какой-либо сфере знания, ушло из употребления, а однокоренные лексемы обсерватория (астрон.), обсервация (мед.) [Там же, с. 533], имеющие такую прикрепленность, укоренились в лексической системе русского литературного языка.

Еще одной причиной, способствующей исключению интернациональной лексемы из словарного состава русского языка, является ее неосвоенность системой языка. Такую неосвоенность наблюдаем у слова ингениум - смысл. Нехарактерный для русского языка словообразовательный и морфологический облик лексемы повлек ее исключение из употребления.

В качестве третьей причины, по которой перечисленные интернациональные лексемы не прижились в лексическом составе русского литературного языка, можно назвать искусственность латинских номинаций при наличии в системе языка исконных слов с идентичным значением. Таковы лексемы с финалией на - ция: едиция, едюкация, имагинациа, инфлюэнция, сиркумференция, а также слова трактамент, трибутарий, резольвовать и др.

Активизация в XVIII веке интернациональной лексики с суффиксом - циj(а) вызвала к жизни некоторые из вышеперечисленных слов. Вместе с тем, «преобладающая часть таких слов относится к терминологии и номенклатуре <…> фортификация (воен.), абстракция (филос.), апелляция (юр.)» [9, с. 60]. Отсутствие же такой прикрепленности у слов едиция - издание книги, едюкация - воспитание, имагинациа - мечтание, инфлюэнция - суд повлекло их вытеснение русскими эквивалентами. Исчезновение терминологической лексемы сиркумференция - окружность, на наш взгляд, было обусловлено введением в качестве названия чертежного инструмента однокоренной лексемы циркуль от лат. circulus «окружность, круг». Таким образом, произошло разграничение названий инструмента и геометрической фигуры, из коих за одним закрепилось латинское наименование, а за другим - русское.

Утрату лексемы трактамент обусловило наличие в языке слова угощение, так как они были идентичны по своему значению. Примечательно, что в языке осталось однокоренное названной лексеме слово трактир, которое не имело русского однословного наименования, полностью соответствующего ему по значению. То же самое наблюдаем в паре резольвовать - решать. Глагол резольвовать был вытеснен его русской параллелью, а однокоренное имя существительное резолюция осталось в языке, так как приобрело официальноделовую стилистическую окраску.

Как показал разбор интернациональной лексики, имеющей русскоязычные слова-параллели, вошедшей в употребление в XVIII веке и считающейся устарелой на современном этапе развития русского литературного языка, важными причинами, которые могут способствовать актуализации слов-интернационализмов в речи, являются такие как освоенность их системой языка на уровне словообразования и морфологии, наличие стилистической, терминологической прикрепленности, а также дифференцированность семантического значения. Именно эти причины явились решающими в определении жизнеспособности остальных интернациональных лексем-параллелей, расцениваемых современными словарями как актуальные. Таковы слова с греческими и латинскими корнями, называющие научные и вненаучные дисциплины. Один из самых полных перечней таких наименований (более 20 лексем) дает в своем «Разговоре…» В.Н. Татищев: анатомия (нем. < греч.) - разчленение, арифметика (нем. < греч.) - числословие, архитектура (лат.) - строительство, астрология (греч.) - звездопровещание, астрономия (греч.) - звездосчисление, афромантия (нем. < греч.) - воздуховещание, ботаника (нем. < греч.) - знание силы растений, генеалогия (нем. < греч.) - родословие, география (польск. < лат. < греч.) - землеописание, геомантия (нем. < греч.) - землевещание, геометрия (нем. < греч.) - землемерие, гидромантия (нем. < греч.) - водовещание [16, с. 77]. Греческие и латинские наименования наук у автора сопровождаются их русскими эквивалентами, в большинстве случаев представляющими собой полные кальки, как, к примеру, слова анатомия (греч. anatome «расчленение») - разчленение, география (греч. ge «земля», grapho «пишу») - землеописание, геометрия (греч. ge «земля», metreo «мерю») - землемерие, филология (греч. phileo «люблю», logos «слово») - любословие, или словосочетания, соответствующие по смыслу предлагаемым интернационализмам, как в паре ботаника (нем. < греч.) - знание силы растений [Там же]. Как известно, в лексической системе русского языка остались интернациональные названия наук, чему кроме таких причин, как терминологическая закрепленность, словообразовательная и морфологическая освоенность системой языка, дифференцированность значения, способствовало стремление выровнять лексический состав русского литературного языка по международному образцу. Именно в XVIII веке происходит зарождение далее прогрессирующей тенденции, в соответствии с которой актуализируется терминологическая лексика, имеющая интернациональные корни. Ее введение будет способствовать процветанию научного знания, которое не может развиваться изолированно. Актуализация в речи лексем, обозначающих названия наук, с греческими и латинскими корнями была вызвана и тем, что такие слова в дальнейшем были зафиксированы в «Словаре Академии Российской», а также воспринимались как единые смысловые комплексы в отличие от их калек, состоящих из нескольких корней. Подтверждением приведенной мысли может служить констатация факта фиксации лексем названным словарем и предлагаемая им описательная характеристика этих слов. К примеру, словарь дает такое определение слову политика: «Политика, греч. Наука преподающая управляющим народами правила к достижению предлагаемых намерений» [14, с. 765]. Словарь не предлагает в качестве эквивалента лексемы слово народоустроение, как это делает Д.К. Кантемир [5, с. 23].

Примечательно, что предлагаемый В.Н. Татищевым вариант названия такой науки как верховая езда (у автора «Разговора…» - волтежирование [16, с. 82]), имеющий французское происхождение, не прижился в речи. Безусловно, этому способствовало не только французское происхождение слова, но и некорректный русский аналог лексемы - на лошадь садиться. В результате ни тот, ни другой вариант не сохранились в качестве названия дисциплины.

К группе слов-наименований научных и вненаучных дисциплин примыкают лексемы-параллели с интернациональными корнями, имеющие стилистические, терминологические, специальные пометы. Эти слова представляют собой довольно многочисленную группу (примерно 73 лексемы). В зависимости от характера помет их можно разделить на две подгруппы:

1) лексемы, функционирующие в качестве терминов какой-либо науки, и слова, ставшие общеупотребительными, но имеющие прикрепленность к определенной сфере профессиональной деятельности: аддиция (фр. < лат., матем.) - сложение, амуниция (польск. < лат.) - припас, апелляция (нем. < лат., юр.) - перенос, аренда (польск. < лат.) - откуп, глобус (лат.) - шар, диаметр (нем. < фр. < греч.) - поперешник, екватор (лат.) - уравнитель, квалитет (нем. < лат., юр.) - качество, конфирмация (нем., фр. < лат., юр.) - утверждение, корректура (нем. < лат.) - справка [4, с. 412-417; 16, с. 77-82] и др.;

2) лексемы, имеющие стилистическую маркированность: демократия (фр. < греч.) - народоначалие, депутат (нем. < лат.) - посыльный от провинции или города, дирекция (нем., фр. < лат.) - управление, конституция (фр. < лат.) - устав, корреспонденция (нем. < фр. < лат.) - переписка [Там же] и т.д.

Все перечисленные интернациональные лексемы-параллели в современной лексической системе языка функционируют в качестве активных лексических единиц, за исключением слов-терминов, прикрепленность которых к определенной научной дисциплине снижает частоту их употребления в речи. Однако необходимо обратить внимание на то, что в большинстве случаев данные слова с течением времени разошлись в значениях со своими русскими аналогами либо изначально имели отличия в семантике от предлагаемого им в качестве эквивалента русского слова. Так, лексема амуниция толкуется в «Словаре Академии Российской» как «военные припасы, каковы суть солдатские мундиры, обувь, сумы» [12, с. 30]. Таким образом, налицо профессиональная маркированность слова, в отличие от общеупотребительности его русского эквивалента припас. Подобная маркированность интернациональных заимствований наблюдается и в парах конфирмация, «речен. Приказн.» [13, т. III, с. 781] - утверждение, корректор, «речен. типограф.» [Там же, с. 813] - справщик, министр, т.е. «вельможа, избранный и уполномоченный Государем для исправления государственных дел» [14, с. 139] - боярин, пункт, «в приказ. нареч.» [Там же, с. 778] - статья и т.д. Прикрепленность лексем антифон, псалом, икона, сакос, диак (дьяк) к религиозной сфере деятельности также делает невозможной полную замену их русскими словами-параллелями возглас, песнь, образ, мех, певчий, употреблять в речи которые призывает В.Н. Татищев [16, с. 93]. Важно, что не все из приведенных эквивалентов полностью соответствуют по значению друг другу, к примеру, сакос - это не просто мех, а «облачение архиерейское» [15, с. 326].

Актуализацию интернациональных лексем в парах аппробация - позволение, дирекция - управление, капитал - достаток, коллегия - присутственное место обусловило развитие у слов многозначности или приобретение иного значения. Так, лексема апробация в современном русском языке значит «официальное одобрение», дирекция - «руководящий орган какого-нибудь предприятия, учреждения», слово коллегия имеет три значения: «1. Объединение, корпорация. 2. Группа должностных лиц, образующих административный, совещательный или распорядительный орган. 3. В России XVIII - начале XIX в.: название центральных правительственных учреждений» [10, с. 25, 162, 277]. Сопоставление современного толкования слов с толкованием, данным этим же лексемам в «Словаре Академии Российской», например, «Дирекция, лат. Управление» [13, т. II, с. 672], «Коллегия, лат. Присутственное место» [Там же, т. III, с. 709], позволяет заключить, что наше утверждение верно.

Таким образом, можно сделать вывод, что устойчивость употребления интернационализмов из разбираемой группы вызвана наличием в структуре их лексического значения дополнительных смысловых дефиниций, отличающих их от русских эквивалентов, а также наличием стилистической маркированности.

Небольшую группу слов составляют интернациональные лексемы, не имеющие терминологической или стилистической маркированности, которые вместе с тем по прошествии времени не уступили места в лексической системе нашего языка своим русским или ранее заимствованным словам-параллелям. Таковыми являются слова антипод (фр. < греч.) - противоположный человек, економ (нем. < греч.) - домоуправитель, индифферентный (фр., нем. < лат.) - безразличный, камера (нем. < лат.) - комната (польск. < лат.), компания (польск. < итал. < лат.) - собрание друзей, кухня (польск. < нем. < лат.) - поварня, натура (польск. < лат.) - природа, нектар (греч.) - питье богов, ординарный (фр. < лат.) - обыкновенный, пассия (фр. < лат.) - страсть, секрет (фр. < лат.) - тайна, субтильный (фр. < лат.) - нежный, фальшь (польск. < нем. < лат.) - ложь, фамильярность (фр. < нем. < лат.) - вольное обхождение, химера (греч.) - небылица, экземпляр (нем. < лат.) - копия книги [4, с. 412-417; 5, с. 21-25; 16, с. 77-82].

Жизнеспособность перечисленных лексем можно объяснить несколькими причинами.

Устойчивость употребления в речи русского человека таких слов как антипод, економ (эконом), компания, нектар, фамильярность, экземпляр связана со стремлением языка к экономии языковых средств, которое влечет замену сложных слов простыми. Кроме того, актуализации лексемы нектар способствовала частотность ее употребления в поэтических текстах:

параллель лексема лингвистический иноязычный

Нектаром брюхо наливаешь,

Смешав себе с вином сыты,

Ты пьешь, - меня позабываешь, Пить не даешь вина мне ты [2, с. 387].

Скачу на бал богатый, пышный,

Где нектар из сосудов бьет

И где умеренность - гость лишний, Где роскошь царствует, живет [7, с. 680].

Актуализацию слова экземпляр обусловило расширение его лексического значения. В современности этой лексеме дается следующее определение: «Отдельный предмет из ряда подобных» [10, с. 894].

Лексемы индифферентный, ординарный, субтильный, химера не только демонстрируют закрепленность за книжным стилем речи, но и имеют в значении дополнительные коннотации и оценки, в отличие от их русских слов-параллелей, что, безусловно, способствует их закреплению в речи. В толковом словаре находим: индифферентный - «в высшей мере равнодушный к чему или кому-либо», ординарный - «самый заурядный», субтильный - «ирон., кажущийся хрупким», химера - «несбыточная мечта» [Там же, с. 242, 450, 766, 850]. Наше предположение подтверждается и современными контекстами употребления этих слов:

«Профилактика онкологических заболеваний - это химера, однако сегодня медицина способна помочь всем онкологическим больным» [1, с. 4].

«Спортивный молодой Тимур явно превосходит габаритами субтильного водителя снегоуборочной техники, и предположить, что тот бросился с кулаками на крепко сбитого парня, было сложно» [3, с. 5].

«Добиваясь остановки строительства «Геликон-Оперы» на месте ординарной городской усадьбы, «Архнадзор» навязывает обществу новое мракобесие» [6, с. 4].

В словах кухня, натура, камера, секрет, фальшь произошли семантические изменения, что также способствовало их закреплению в лексической системе русского языка. Лексемы кухня, натура, секрет стали многозначными. Слово кухня имеет четыре значения: «1. Отдельное помещение в доме для приготовления пищи. 2. Комплект мебели для такого помещения. 3. Подбор кушаний. 4. перен. Скрытая сторона какойлибо деятельности» [10, с. 310]. Лексемы камера, фальшь не только расширили свою семантику, но и изменили ее в сравнении с русскими эквивалентами: камера - «отдельная комната, помещение особого назначения», фальшь - «мошенничество» [8, с. 257, 836]. Таким образом, активность перечисленных лексем обусловлена стремлением языка к экономии средств и развитием их семантики.

Итак, лексикологический анализ пар русско-интернациональных слов-параллелей в срезе диахронии позволил нам прийти к нескольким выводам.

Во-первых, с начала XVIII века в словарной системе русского языка происходит кардинальная перестройка, результатом которой явилось перераспределение процентного соотношения исконной и заимствованной лексики, включаемой в активное употребление. В результате такого перераспределения в русской речи в парах русско-иноязычных слов-параллелей были активизированы слова-интернационализмы.

Во-вторых, высокая жизнеспособность интернациональных лексем в парах слов-параллелей была обусловлена действующей с начала XVIII века тенденцией к выравниванию словарного состава русского языка по международному образцу, а также дифференциацией их лексического значения, приобретением ими стилистической маркированности, коннотаций и оценочных компонентов. Языковая мода способствовала актуализации ряда коммуникативных ситуаций, основными словесными наполнителями которых стали лексемы интернационального происхождения.

В-третьих, выбор одного из слов-параллелизмов зачастую зависел от того, в какой степени сигнификативный компонент значения был способен отразить актуализируемую носителями языка действительность. Наличие характеризующего признака в значении лексемы влекло ее актуализацию сначала в ограниченной языковой среде, затем процесс подражания порождал распространение слова «в массах».

Список источников

1. Абакумова Г. Роковая стадия // Российская газета - Южный Урал. 2006. №4227.

2. Барков С.И. Ода кулашному бойцу // Девичья игрушка, или Сочинения господина Баркова / сост. А.Л. Зорин и Н.С. Сапов. М.: Ладомир, 1992. С. 386-391.

3. Борисов Т. Дорога, пуля, решетка // Российская газета - Федеральный выпуск. 2010. №5367 (288).

4. Кантемир А.Д. Разговоры о множестве миров господина Фонтенелла // Сочинения, письма и избранные переводы князя А.Д. Кантемира: в 2-х т. СПб.: В тип. И.И. Глазунова, 1868. Т. 2. С. 390-429.

5. Кантемир Д.К. Книга систима, или Состояние мухамеданския религии. СПб.: В тип. царствующаго Санктъпитербурха, 1722. [68] с.

6. Карась А. Мертвые души столицы // Российская газета - Федеральный выпуск. 2011. №5441 (65).

7. Княжнин Я.Б. Воспоминания старика // Княжнин Я.Б. Избранные произведения / вступ. ст., подгот. текста и прим. Л.И. Кулаковой при участии В.А. Западова. Л.: Сов. писатель, 1961. С. 678-682.

8. Крысин Л.П. Толковый словарь иноязычных слов. М.: Эксмо, 2010. 944 с.

9. Мальцева И.М. Заимствованная лексика интернационального фонда с типизированными формантами в русском языке XVIII века (Словообразовательный аспект) // Развитие словарного состава русского языка XVIII века (Вопросы словообразования) / отв. ред. Л.Л. Кутина. Л.: Наука, 1990. С. 58-77.

10. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. 3-е изд-е, стер. М.: АЗЪ, 1996. 928 с.

11. Сицына-Кудрявцева А.Н. Русско-иноязычные лексические параллели: содержание термина, особенности функционирования в языке // Филологические науки. Вопросы теории и практики. 2014. №12 (42): в 3-х ч. Ч. 3. С. 154-157.

12. Словарь Академии Российской (1789-1794): в 6-ти т. М.: МГИ им. Е.Р. Дашковой, 2001. Т. I: А-В. 688 с.

13. Словарь Академии Российской (1789-1794): в 6-ти т. М.: МГИ им. Е.Р. Дашковой, 2002. Т. II: Г-Ж. 744 с.;

Т. III: З-Л. 832 с.

14. Словарь Академии Российской (1789-1794): в 6-ти т. М.: МГИ им. Е.Р. Дашковой, 2004. Т. IV: М-П. 784 с.

15. Словарь Академии Российской (1789-1794): в 6-ти т. М.: МГИ им. Е.Р. Дашковой, 2005. Т. V: Р-С. 704 с.

16. Татищев В.Н. Разговор о пользе наук и училищ / предисл. и указатели Н. Попова. М.: В университетской тип., 1887. 171 с.

Размещено на Allbest.ru