Синонимические связи единиц юридической лексики в документах Приенисейской Сибири XVII века

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Синонимические связи единиц юридической лексики в документах Приенисейской Сибири XVII века

Многие историки русского языка, занимающиеся вопросами функционирования специальной (терминологической) лексики в деловом языке XVII в., подчеркивают высокий уровень развития синонимии специальных лексических единиц. Например, Им Хынг Су утверждает: «Синонимия особенно характерна для начальных этапов формирования терминологических систем, когда еще не произошел естественный (и искусственный) отбор лучшего термина и сосуществуют многие варианты» [1, с. 160]. Такого же мнения придерживается Л.Л. Кутина: «Явление широко развитой синонимии в области научной терминологии характеризует начальный этап существования терминологических систем, период их становления» [2, с. 194].

Синонимия обусловила существование в деловой речи старорусского периода лексической вариативности и избыточности наименований в подъязыке права, отразившегося в языке памятников судебного делопроизводства Приенисейской Сибири XVII в. Эти документы хранятся в Российском государственном архиве древних актов (г. Москва) в фонде Сибирского приказа (ф. 214). Материалы, использованные в исследовательской работе, служат ценным источником изучения семантической близости лексико-семантических вариантов (далее - ЛСВ) юридической лексики в региональном деловом письме.

Наиболее распространенной разновидностью синонимии в актовой письменности локальной приуроченности является абсолютная синонимия. Прежде всего, обращает на себя внимание семантическая тождественность ЛСВ специальных наименований различной структуры.

Дублетные синонимы измена и изменное дело в деловой письменности Приенисейской Сибири XVII в. практически всегда связаны с преступлениями, направленными против целостности Московского государства: «въ якутах учинилась измена от нево Еуфима» [3, д. 235, л. 17], «на промышленого человека на Ивашка Пологового государево изменное дело сказывал ли» [Там же, л. 70]. Абсолютная синонимия наблюдается также в синонимической паре грабить и нападывать на домы. Эти специальные наименования имеют характер военного столкновения и приводят к разорению: «въ их землицы пришли мугалские люди воиною и их де грабят и разоряют» [Там же, д. 380, л. 23]. Еще один случай дублирования лексического значения представляют собой ЛСВ специальных наименований пытать и приводить к пытке: «Петръ де Головин того целовалника Роспутку лаял и хотел пытать и огнем жечь» [Там же, д. 235, л. 12], «тот Микита в твоемъ государеве слове заперся и мы государь сироты в том слове привожены к пытке» [Там же, д. 380, л. 37].

ЛСВ специальных наименований посул, посульные деньги и посульные запросные в деловой письменности Приенисейской Сибири преднационального периода имеют различные формы своего выражения. Как правило, они отождествляются с деньгами: «дьякъ Иванъ Юдин стольника Степана Сабакина не слушал и выписки не помечал многое время а просил де с них денег в посул и они де ему ничего не сулили» [Там же, д. 1014, л. 27], «посульные деньги ему Ивану на двор где он живет по рублю и болши с человека отнесли» [Там же, л. 101]. В некоторых случаях взяткой мог стать любой предмет: «с тех де служилых людеи имал он Иван Юдин себе посулы по своему запросу» [Там же, л. 53].

Неоднозначная ситуация сложилась в синонимическом ряду взятка - поминок - посул - посульные деньги - посульные запросные - принос. ЛСВ этих специальных номинаций, за исключением последней, связываются с лексическим значением «незаконный побор»: «челобитчиков для взятки с них многое время волочилъ» [Там же, л. 99], «он Василеи посулов и поминков ни каких у меня не имывал и изгонеи и налог и насильствы никаких от него мне не бывало» [Там же, д. 380, л. 111]. Очевидно, что в приведенных микроконтекстах инициатором противозаконных поборов - взяток, поминков и посулов - было определенное должностное лицо.

Лексическое значение ЛСВ последнего слова в рассматриваемом синонимическом ряду - принос - «подношения, подарки» - отличается от противоправного смысла семантически близких лексических единиц. Добровольность подношений в языке деловой письменности Приенисейской Сибири XVII в. обычно оборачивается требованием приносов: «носить к себе на двор приказывал чтоб всяких чинов челобитчики приходили к нему на двор с приносами» [Там же, д. 1014, л. 8], «он челобитчиков волочил же и приносы у них имал» [Там же, л. 18]. Поэтому в региональной деловой речи принос приобретает противозаконные коннотации, тем самым он становится абсолютным синонимом по отношению к номинациям взятка, поминок, посул, посульные деньги, посульные запросные.

Проведенное исследование показало, что в синонимические отношения полного типа вступают специальные наименования одинаковой структуры. Такими лексическими единицами являются полные синонимы бой - побои («избиение»): «да от ево ж де Василева наговору отца моево Кулусога Сова посадили в тюрьму и ис тюрьмы вымаючи били голову прошибли и груди проломили и от тово бою атецъ мои в тюрьме умер» [Там же, д. 380, л. 149], «будучи въ Енисеиску у себя на дворе отца ево Василева Ивана людемъ своимъ бить и увечить велелъ и от тех де побои отцъ ево лежал при смерти» [Там же, д. 1014, л. 154].

Общее лексическое значение «свидетельские показания» выражают ЛСВ специальных номинаций обыскные речи и опросные речи: «обыскные речи писал енисеискои казак Бедашка Савельевъ» [Там же, д. 235, л. 42], «к сем речам опросным вместо десятника» [Там же, д. 387, л. 24 об.]. Лексико-семантические варианты бранить - лаять обозначают «ругать»: «ево Степана и тещу и жену ево бранил и бесчестил» [Там же, д. 1014, л. 143], «что де тот Шаламко в походе ево лаял и сказывал на него государево слово» [Там же, д. 235, л. 18].

Совпадение лексических значений наблюдается в синонимической паре ЛСВ известить («сообщить, дать знать кому-либо, уведомить кого-либо») - свидетельствовать («сообщать, приводить сведения, свидетельствовать»): «сказал что таких речеи что на него извещал Федька Балакирь и что на него свидетельствуют промышленои человекъ Васька Вятка и старец Иван не говаривал» [Там же, д. 380, л. 27]. В этом микроконтексте обращает на себя внимание семантическая тождественность рассматриваемых специальных наименований, что доказывается возможностью их взаимной замены без искажения смысла предложения.

Специальные номинации дати на поруки и выпустить на поруки в деловом письме Приенисейской Сибири XVII в. обозначают одно и то же судебное решение - «отпустить кого-либо под ответственность поручителя». Это подтверждают следующие примеры: «а после роспросу Васька Павловъ посажен в тюрьму а Никонко дан на поруку» [Там же, д. 235, л. 93], «нас государь сирот твоих велено выпустить на поруки до твоего государева указу» [Там же, д. 380, л. 38].

Историко-лингвистический анализ синонимических связей единиц юридической лексики, функционирующих в языке документов Приенисейской Сибири XVII в., свидетельствует о незначительном количестве частичных синонимов.

Частичное сближение лексических значений ЛСВ исследованных наименований происходит в синонимическом ряду волокита - задержанье - мешкота - мотчанье. Объединяющими семами элементов этого ряда являются «должностное преступление», «время» и «преднамеренность». Семантические различия рассматриваемых лексических единиц проявляются в характере совершения преступления. Так, волокита («проволочка») в региональной деловой речи соотносится с разнообразными способами установления бюрократических преград: «ималъ он Иванъ себе многие запросные посулы и взятки и чинилъ многую волокиту» [Там же, д. 1014, л. 10]. Задержанье («принудить остановиться в каком-либо деле, занятии») связывается с приостановкой перевозки товара торговых людей: «да им же торговым и промышленым людем въ Якутцком остроге от таможни большая теснота и налога и продажа и задержанье много чинилось» [Там же, д. 235, л. 50].

Семантическая структура специальных слов мешкота и мотчанье с общим лексическим значением «промедление, мешканье» дополнительно содержит в своем составе сему «медлительность», возникающую вследствие забывчивости или нерасторопности должностного лица. Требование не медлить с началом проведения сыска, выраженное специальным словом мешкота, отражено в следующем примере: «переписывать старых перебещиков для ведома и новых перебещиков для отдачи сыскать всехъ до одново человека безо всякие мешкоты» [Там же, д. 387, л. 35]. Другой микроконтекст дает представление о преступном характере мотчания: «они де челобитчики на него Ивана въ ево мотчанье и в волокитах и в болших ево посульных запросных и во взяткахъ били челомъ» [Там же, д. 1014, л. 154].

Частичными синонимами в деловом письме Приенисейской Сибири XVII в. являются ЛСВ специальных слов оправдать - оправить. Они выражают лексическое значение «признать невиновным»: «он де Степанъ те свои вины и хотя отца ево разорить и обезчестить до конца а себя оправдать писалъ к вамъ великимъ государемъ» [Там же, л. 153], «по общеи ссылке стольникъ и воевода Петръ Зиновьевъ подьячего Бориса Серебреникова велелъ оправить» [Там же, л. 40]. Семантическое различие между ними заключается в дополнении смысла оправить значением «доказать чью-либо невиновность или правоту». В исследованных документах локальной приуроченности функционирование специального наименования оправить в дополнительном значении не отмечено.

Следовательно, в юридической лексике, зафиксированной в памятниках деловой письменности Приенисейской Сибири XVII в., преимущественно представлена абсолютная синонимия. Дублирование лексического значения большинства рассмотренных лексико-семантических вариантов обусловлено, прежде всего, избыточностью лексических средств выражения специальных понятий сферы судебного делопроизводства (измена - изменное дело, взятка - посул - поминок, известить - свидетельствовать). Лексическая вариативность ЛСВ юридических наименований вызвана в равной мере как абсолютными (бранить - лять, дати на поруки - выпустить на поруки), так и частичными синонимами (мешкота - волокита - мотчанье - задержанье).

Список источников

лексический сематический речь деловой

1. Им Хынг Су. Становление терминологической лексики русского языка. М.: Наука, 1995. 190 с.

2. Кутина Л.Л. Формирование языка русской науки (Терминология математики, астрономии, географии в первой трети XVIII в.). М. - Л.: Наука, 1964. 219 с. 3. Российский государственный архив древних актов. Ф. 214. Оп. 3.

Размещено на Allbest.ru