О динамике продуктивности суффикса притяжательных прилагательных "ов" в русском языке (по данным лексикографических источников)

Размещено на http://www.allbest.ru/

УДК 811.161.1

Омский государственный педагогический университет

О ДИНАМИКЕ ПРОДУКТИВНОСТИ СУФФИКСА ПРИТЯЖАТЕЛЬНЫХ ПРИЛАГАТЕЛЬНЫХ -ОВ- В РУССКОМ ЯЗЫКЕ (ПО ДАННЫМ ЛЕКСИКОГРАФИЧЕСКИХ ИСТОЧНИКОВ)

Шумилова Марина Владимировна

На протяжении XX в. притяжательное прилагательное становилось предметом монографических исследований разных ученых (Е. А. Земская, С. Я. Макарова, Б. М. Гриншпун и др.) [3; 7; 10]. Интерес к этой группе прилагательных обусловлен рядом причин, среди которых отмеченная В. В. Виноградовым «хилость группы притяжательных на -ов, -ин» [2, с. 197]. По словам Н. М. Шанского, носители языка в ситуации посессивного выбора предпочитают субстантивы в родительном падеже типа платье мамы (вм. мамино платье), брюки отца (вм. отцовы брюки), нора лисы (вм. лисья нора) и реже относительные прилагательные хозяйский сын (вм. хозяинов сын) [14, с. 130]. словообразовательный суффикс притяжательное прилагательное

Выдвинутый более полувека назад великими учеными В. В. Виноградовым и Н. М. Шанским прогноз относительно судьбы притяжательных прилагательных не торопится сбываться. Так, например, для разговорной речи часты образования с суффиксом -ин- от имен собственных: Машин, Ирин, Сережин - или от наименований родства: мамин, папин, дядин, тетин. Б. Ю. Норман говорит о «довольно свободном образовании притяжательных прилагательных» в современных художественных текстах [9, с. 93] Показательной в этом смысле будет речь детей дошкольного возраста, для которых использование притяжательных прилагательных более естественно, чем для школьников: людин ошейник (принадлежащий людям), слонин / слониный / слоний / слонячий / слонов хобот, петушиное / петухино / петуховое / петушье яйцо, кокоино яйцо (вместо слова курица использовано слово ко-ко), сторителева / мастерина каска [16, с. 353]. В связи со сложившимся противоречием историю развития и, возможно, угасания каждого словообразовательного типа необходимо разбирать по отдельности. В этой статье рассмотрим динамику продуктивности суффикса -ов-. Материалом для исследования послужили притяжательные прилагательные, извлеченные из толковых и исторических словарей русского языка (картотека насчитывает 2674 единицы).

Словообразовательное значение у всех суффиксов притяжательных прилагательных одинаково («принадлежащий тому, кто назван мотивирующим словом»), мотивирующей базой служат имена существительные, обозначающие человека или животного, поэтому при рассмотрении словообразовательных типов притяжательных прилагательных интерес представляют структурные особенности формантов.

Своим происхождением общеславянский суффикс -ov-, по мнению Н. П. Зверковской, «обязан дериватам на -о, -а от старых основ на -*u, из которых он вычленился в результате переразложения основ, в процессе взаимодействия основ на -*u и -*o и перераспределения старых типов склонения» [5, с. 38].

Древнерусский суффикс -овъ- (-евъ-) восходит к праславянскому (-ov- / -ev-), который образовывал производные не только от личных или персонифицированных имен существительных, но и от наименований животных и растений (слоновъ, трьновъ). Возможно, на такой широте охвата имен отразились следы древнейшего противопоставления «активного», «одушевленного» класса имен, куда относились обозначения людей, животных и растений, и «неактивного», «неодушевленного» [6, с. 305].

В древнерусском языке этот суффикс в результате переосмысления дал два разных морфа: суффикс -овъ(-евъ-)1 с семантикой притяжательности и -овъ-(-евъ-)2 с семантикой относительности. В «Словаре русского языка XI-XVII вв.» [12] зафиксированы слова как с притяжательным -овъ-(-евъ-)1: апостоликовъ, аспидовъ, врановъ, врачевъ, волостителевъ, деместиковъ, ехидьновъ, жениховъ, змии?вый, изго?въ, истьцевъ, коневъ, королевъ, местеровъ, розбоиниковъ, салтановъ, слоновый, - так и с относительным -овъ-(-евъ-)2: вьрбовъ, ор?ховъ и др. Подобных образований немного, большая часть их будет зафиксирована в памятниках старорусского периода, что может говорить о первичности у данного суффикса значения принадлежности и развившемся позже значении соотнесенности.

При образовании прилагательных с суффиксом -овъ-(-евъ-)1 морфонологических процессов не возникало.

В целом притяжательные прилагательные данного словообразовательного типа по значению можно разделить на две тематические группы.

1. Прилагательные, обозначающие принадлежность человеку, названному по степени родства, социальной роли, профессии, качественной характеристике, личному имени: батьковъ, отцовъ, архиереевъ, дьяконовъ, господиновъ, вседержителевъ, волостелевъ, епарховъ, всец?саревъ, герциковъ, игуменовъ, княжевъ, кесаревъ, поповъ, стражевъ, злод?евъ, правьдьчиковъ, христосовъ, свароговъ и др.

2. Прилагательные, обозначающие принадлежность животному: агнчевъ, аспидовъ, бобровый, ехидновъ, змиевъ, львовъ и др.

Насколько можно судить по данным словарей, в древнерусском языке слов с суффиксом -овъ-(-евъ-)1, обозначающих принадлежность людям, больше, чем тех же слов, указывающих на принадлежность животным, и преобладают именные формы прилагательных.

В старорусском языке количество образований с суффиксом -овъ-(-евъ-)1 увеличивается (по данным «Словаря русского языка XI-XVII вв.» [Там же], их становится больше в 5,5 раза). Безусловно, это связано с количеством памятников, дошедших до наших дней, но нельзя также исключить активного развития в этот период у притяжательных прилагательных функции определения.

В этот период группа пополнилась такими притяжательными прилагательными, образованными от основ, называющих человека, как гребенниковъ, дворниковъ, дворяниновъ, горшечниковъ, городчиковъ, генераловъ, выходцевъ, вотчинниковъ, вкладчиковъ, извощиковъ, дьячковъ, духовниковъ, душегубцевъ, барышниковъ, батюшковъ, блудниковъ, антипатовъ, кардиналовъ, аптекаревъ и др.

Группа притяжательных прилагательных, образованных от основ - названий животных, также пополнилась: вороновый, гадовъ, вепревый, быковый, василисковъ, журавлевъ, жеребцовъ и др.

У новообразований с -ов- в этот период в некоторых случаях фиксируются местоименные формы, что, в свою очередь, способствует их количественному увеличению и, как следствие, возможности их употребления не только в качестве притяжательных, но и в качестве относительных, например, прилагательное моржовый со значением принадлежности - моржевъ зубъ, с относительным значением - ремень моржевой (сделанный из кожи моржа) [Там же, вып. 9, с. 264].

К концу XIV - началу XV в. можно говорить о полном расхождении двух суффиксов: притяжательном -ов1- и -ов2- относительном [5, с. 41].

В эпоху формирования языка русской нации (XVIII в.) суффикс притяжательных прилагательных -овъ-(-евъ-)1 не проявил каких-либо изменений на структурном уровне. Например, в «Словаре Академии Российской» [11] зафиксировано много образований от таких слов, которые обозначают родство и свойство (братовъ, отцовъ, праотцевъ, отчимовъ, свояковъ, сватовъ, маминъ, теткинъ, мачихинъ, правнукинъ, внукинъ, снохинъ, падчерицынъ, золовкинъ, д?душкинъ, женнинъ, сестринъ), людей по профессии, по званию (консуловъ, конюховъ, полицмейстеровъ, пахаревъ, палачовъ, господаревъ (господарь - правитель в Молдавии), пекаревъ, живодеровъ, издателевъ, министровъ, переметчиковъ, л?сниковъ, сыромятниковъ, печниковъ, митрополитовъ, монаховъ, слесаревъ, садовниковъ, дьячихинъ, монахининъ, надзирательницынъ, служанкинъ, слугинъ, служкинъ, графининъ, игуменьинъ, гомудынинъ, княжнинъ, дьяконицынъ), по какой-либо качественной характеристике (умышленниковъ, красавцевъ, мучителевъ, преступниковъ, любовниковъ, доносителевъ, донощиковъ, заступниковъ, скрягинъ, любовницынъ, преступницынъ, пигалицынъ) и др. Притяжательные прилагательные, образованные от названий животных, представлены следующими образованиями: коршуновъ, конЯовїй, ословый, крокодиловъ, кротовый, кроликовый, попугаевый, песцовый, шиповпй (принадлежащий рыбе шипу), ослицынъ, сорокинъ, павинъ, плотицынъ, совиный, яркинъ, кокушкинъ, цаплинъ, ящерицынъ, козлиный и др. Как показывает собранный материал, группа слов с рассматриваемыми морфами продолжает пополняться, причем новые прилагательные в большей степени образуются от наименований лиц по профессии.

В XIX в. при образовании притяжательных прилагательных с суффиксом -овъ-(-евъ-)1 ни основа, ни сам суффикс не подвергается каким-либо морфонологическим изменениям. Однако с развитием лексикографии именно в словаре В. И. Даля [4] мы находим разграничения семантики прилагательных с -овъ-(-евъ-)1: барсовый, принадлежащій, свойственный барсу; дроздовый, к нему относящійся, принадлежащій. С этого периода пополнение группы притяжательных прилагательных не столь активно, как в предшествующие эпохи. Именно середину XIX в. Б. М. Гриншпун [3, с. 49] вслед за Е. А. Земской [10, с. 284] называет переломным временем в судьбе притяжательных прилагательных: они заменяются на родительный падеж существительных или на прилагательные с суффиксом -ск- (-овск-), например, Шекспировский вм. Шекспиров.

Во второй половине XIX в., по словам Е. А. Земской, употребление прилагательных с -ов- ограничивается, они используются или как средство стилизации, например, в исторических песнях и балладах, или как средство иронии [Там же, с. 292].

В XX в. притяжательные прилагательные с -овъ-(-евъ-)1 начинают «выживать» за счет перехода в другие разряды (кротовый капкан, кротовая тактика), а также благодаря устойчивым оборотам типа ежовые рукавицы, гордиев узел, дамоклов меч. Более того, многими русистами (В. В. Виноградовым, Н. М. Шанским, А. Н. Тихоновым, И. Г. Милославским) ставится вопрос о необходимости и правомерности выделения такой группы, как притяжательные прилагательные, предлагается включение их в группу относительных или притяжательноотносительных [2; 8; 14]. Эта точка зрения отразилась в «Словаре современного русского литературного языка», в котором у прилагательных с -ов- часто нет толкования, указана лишь часть речи, нередко отсутствуют примеры: «Аистовый, прил. Зоол. Аистовые, ых, мн., в знач. сущ. Семейство аистов (ciconia)» [13, т. 1, с. 66].

Рассматривая притяжательные прилагательные XXI в., Б. Ю. Норман и Т. В. Шмелева говорят об их активизации в современной речи (детской, неофициальной городской, медиапространства) [9; 15]. Это подтверждает собранный материал из «Большого академического словаря русского языка» [1], в котором прилагательные с суффиксами -ий- и -ин- толкуются как «относящийся к…, принадлежащий…», причем мотивирующей основой являются наименования как человека, так и животного. Притяжательные прилагательные с -ов-, образованные от названий животных, толкуются как относительные, в то же время прилагательные, образованные от наименований человека, обозначают не только отношение к человеку, но и принадлежность ему, во всех случаях приводятся примеры. Однако здесь не совсем понятно, почему бегемотовые клыки [Там же, т. 1, с. 436] только лишь относятся к бегемоту, в то время как акулий зуб может ей принадлежать [Там же, с. 152]. Тем не менее при толковании тех и других на первое место выдвигается их «относительность», а «притяжательность» если и дается, то в качестве уточнения.

Как показал собранный материал, притяжательный суффикс -овъ-(-евъ-)1 еще в XVIII в., будучи очень продуктивным, со временем утратил это качество, словообразовательный тип с притяжательным -ов- в современном языке можно назвать «хилым». Этот тип оказался менее конкурентоспособным по сравнению с другими. Так, в словарях XVIII и XIX вв. зафиксированы такие образования, как акулин, акулов и акулий, и вполне естественно сохранение в современном языке только одного варианта, к тому же существительное в родительном падеже со значением принадлежности (акулы) легко может и могло заменить все три варианта. Остаются открытыми несколько вопросов. Каковы критерии этой конкурентоспособности? Почему именно овъ-(-евъ-)1 утратил свою продуктивность? И почему создатели древнерусских текстов (и мы можем предполагать, что и носители древнерусского языка в целом) для выражения принадлежности выбирали притяжательные прилагательные, тогда как в XXI веке для выражения того же значения в устной речи чаще выбирают конструкции с существительным в родительном падеже? С одной стороны, видимо, ответ кроется не в качествах словообразовательного типа или особенностях суффикса, здесь ведь речь идет не только о строении слова, но и о строении словосочетания: в современной речевой практике для выражения принадлежности отдается предпочтение конструкциям с управлением, а не согласованием. С другой стороны, возможно, в данном случае мы наблюдаем развитие аналитизма в выражении категории посессивности в русском языке, однако это предположение требует дополнительных исследований.

Список источников

1. Виноградов В. В. Русский язык (грамматическое учение о слове). М. - Л.: Государственное учебно-педагогическое издательство Министерства просвещения РСФСР, 1947. 784 с.

2. Гриншпун Б. М. Притяжательные прилагательные с суффиксами -ин-, -ов- в современном русском языке: дисс. … к. филол. н. М.: Моск. гос. пед. ин-т, 1967. 312 с.

3. Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4-х т. М.: Русский язык. 1989. Т. 1. 700 с.; 1989. Т. 2. 778 с.; 1990. Т. 3. 557 с.; 1991. Т. 4. 684 c.

4. Зверковская Н. П. Суффиксальное словообразование русских прилагательных XI-XVII вв. / отв. ред. Р. И. Аванесов, В. В. Иванов; АН СССР; Ин-т рус. яз. М.: Наука, 1986. 113 с.

5. Климов Г. А. Типология языков активного строя / АН СССР; Ин-т языкознания. М.: Наука, 1977. 320 с.

6. Макарова С. Я. Родительный падеж принадлежности в русском языке XI-XVII вв. // Труды института языкознания: в 8-ми т. М.: Изд-во АН СССР, 1954. Т. 3. С. 7-31.

7. Милославский И. Г. Морфологические категории современного русского языка. М.: Просвещение, 1981. 254 с.

8. Норман Б. Ю. Грамматика каноническая, реальная и потенциальная // Jкzyk i metoda: Publikacja dofi nansowana przez Uniwersytet Jagielloсski ze њrodkуw Wydziaіu Filologicznego / Red. D. Szumska. Krakуw, 2015. С. 91-104.

9. Очерки по исторической грамматике русского литературного языка XIX века: в 5-ти т. / Акад. наук СССР, Ин-т рус. яз.; под ред. В. В. Виноградова, Н. Ю. Шведовой. М.: Наука, 1964. Т. 3. Изменения в словообразовании и формах существительного и прилагательного в русском литературном языке XIX века. М.: Наука, 1964. 600 с.

10. Шанский Н. М., Тихонов А. Н. Современный русский язык: учеб. для студентов пед. ин-тов по спец. № 2101 «Рус. яз. и лит.»: в 3-х ч. Изд-е 2-е, испр. и доп. М.: Просвещение, 1987. Ч. 2. Словообразование. Морфология. 256 с.

11. Шмелева Т. В. Притяжательные прилагательные: почему не сбывается виноградовский прогноз? // Инструментарий русистики: корпусные подходы (Slavica Helsingiensia, 34). Helsinki, 2008. С. 358-371.

12. Шумилова М. В. Посессивный выбор в речевой практике дошкольников (по данным лингвистического эксперимента) // Психолингвистические аспекты изучения речевой деятельности / ФГБОУ ВПО «Урал. гос. пед. ун-т». Вып. 14 // Материалы Международной научной конференции «Язык. Система. Личность: Лингвистика креатива» (22-23 апреля 2016 г.) / гл. ред. Т. А. Гридина. Екатеринбург, 2016. С. 348-354.

Аннотация

В статье проанализирована динамика продуктивности суффикса притяжательных прилагательных -ов- в разные периоды существования русского языка, впервые рассмотрена эволюция словообразовательного типа с XI в. до наших дней. В древнерусском языке семантическим центром прилагательных с этим суффиксом является значение принадлежности, которое под влиянием уже существующего в языке типа с относительным суффиксом -ов- со временем угасает, способствуя переходу притяжательных прилагательных в другие разряды. Материалом для исследования послужили толковые и исторические словари русского языка.

Ключевые слова и фразы: продуктивность; притяжательное прилагательное; суффикс; посессивность; словообразовательный тип.

The article analyzes the dynamics of productivity of the possessive adjective suffix -ов- in different periods of existence of the Russian language. For the first time the author considers the evolution of a word-formative type from the XI century to our days. In the Old Russian language the semantic center of adjectives with this suffix is the meaning of belonging, which fades with time under the influence of the type, already existing in the language, with a relative suffix -ов-, facilitating the transition of possessive adjectives to other categories. The explanatory and historical dictionaries of the Russian language are the material for the study.

Key words and phrases: productivity; possessive adjective; suffix; possessiveness; word-formative type.

Размещено на Allbest.ru