Размещено на http://www.allbest.ru/

К вопросу об онтологической и когнитивной детерминированности номинаций флоры (на материале карачаево-балкарского и русского языков)

Хапаева Лилия Владимировна

Аннотация

Рассматривается вопрос о когнитивной и онтологической обусловленности номинаций флоры. Новизна исследования видится в том, что сопоставительный аспект анализа номинаций флоры в карачаево-балкарском и русском языках впервые становится предметом изучения. Особое внимание уделяется выявлению специфики концептуализации представлений о реалиях флоры в исследуемых языках. На основе анализа эмпирического материала доказывается, что онтологические характеристики растений не всегда объективируются в номинациях флоры. Установлено, что онтологическое разнообразие признаков растений задает лишь возможность концептуализации, но не необходимость. Установлено, что языки отличаются специфической актуализацией онтологических признаков и частое расхождение способов концептуализации одного вида растения в карачаево-балкарском и русском языках обусловлено спецификой этнического мировосприятия. Определено, что онтологическая характеристика, выделенная в качестве приоритетной из совокупности смыслов, связанных в сознании человека с флорой, обусловливает значение номинативной единицы. Приводятся примеры несовпадения номинативных моделей, реализованных в фитонимах карачаево-балкарского и русского языков. Делается вывод о том, что перцептивно воспринимаемые онтологические характеристики растений предопределяют потенциальные возможности способов концептуализации, реализация же определенного способа концептуализации и номинализации зависит от селективности человеческого восприятия. онтологический флора фитоним

Ключевые слова: номинация; флора; карачаево-балкарский язык; русский язык; онтологический признак; способ концептуализации.

Введение

Изучение флоры как в лингвистике вообще, так и в русском и тюркском языкознании, в частности, имеет давнюю традицию. Среди огромного количества работ, посвященных данной проблематике, можно отметить даже небольшое число исследований, в которых в целом представлен весь парадигмальный спектр изучения мира флоры в лингвистике последних десятилетий. Нельзя не заметить, что в этих исследованиях в основном актуализируются структурно-деривационный, генетический, номинативный аспекты их изучения [Ахметова, 2012; Вендина, 1998; Галаева, 2006; Семенова, 2011 и др.], рассматриваются определенные лексико-семантические поля и группы фитонимов [Гаффарова, 1999; Кудрявцева, 2004; Фиргалиева, 2007 и др.]. Кроме того, данный семантический пласт лексики исследуется в рамках синхронно-диахронического подхода с определением динамики его развития [Абрегов, 2000; Дмитриева, 1980; Хазбулатов, 2004 и др.], а также в сопоставительном аспекте на материале родственных и неродственных языков [Мирзаханова, 2007; Хизбуллина, 1999 и др.]. Однако следует признать, что такой важный для человека фрагмент языковой картины мира (далее - ЯКМ), как флора, несмотря на давний и многоаспектный интерес к его исследованию на материале разносистемных языков, в когнитивном аспекте не получил достаточного осмысления. Лишь в последние годы, благодаря интенсивным исследованиям ЯКМ и отдельных её участков, актуализированным антропоцентрической научной парадигмой, появляются работы, связанные с изучением фитонимического пространства как части ЯКМ [Исаев, 2015 и др.], а также с когнитивными основами исследования данного пласта лексики [Гаджиева, 2006; Дементьева, 2012; Панасенко, 2000].

В настоящей статье номинации флоры рассматриваются сквозь призму новейших лингвистических исследований, в которых подчёркивается связь языковых значений с когнитивными структурами и во главу угла ставится изучение языка в тесной связи с когнитивной деятельностью человека [Болдырев, 2009; Геляева, 2002; Кубрякова, 2009; Пименова, 2010; Рузин, 1996 и др.]. Так, по мнению А.И. Геляевой, "концептуальную структуру любой языковой единицы представляет та информация, которая может быть извлечена из семантической структуры этой единицы в результате номинативного (исследующего словообразовательное значение) и когнитивного (исследующего когнитивные категории в их связи с номинативными процессами) анализа" [Геляева, 2002, с. 72].

Согласно современным научным представлениям язык (и языковые номинации) понимается как средство объективации концептуальных структур. В связи с этим в лингвистической семантике принято выделять языковое значение и связанные с ним мыслительные структуры, обусловливающие это значение. Знания, отраженные в языке в том виде, в каком их представляет человек, не всегда и не во всем совпадают с реальными свойствами объектов. Не вызывает сомнения то, что "человек воспринимает и осознает объективную действительность через призму своего "я", а человечество в целом - через призму своего самосознания, в основе которого лежит изначальный и наивный антропоцентризм" [Норман, 1987, с. 12]. В статье делается попытка ответа на вопрос, как этот "изначальный и наивный антропоцентризм" объективирован в номинациях флоры в карачаево-балкарском и русском языках. Кроме того, в задачи статьи входит анализ того, в какой степени номинации флоры зависят от онтологических факторов. Проблема онтологической и когнитивной обусловленности номинаций флоры в карачаево-балкарском и русском языках в сопоставительном аспекте не была предметом специального исследования, что определяет актуальность и целевую направленность настоящей статьи.

Онтологическая основа номинаций флоры

ЯКМ любого народа формируется под непосредственным влиянием традиционной материальной и духовной культуры. "Семантика языка и есть тот аспект, который требует обращения не только к форме языка, но и к объективному миру, составляющему познавательное содержание мышления", - пишет Г.В. Колшанский [Колшанский, 1976, с. 8]. По мнению Л. Вайсгербера, "главную предметную основу создает для картины мира конкретного языка природа: почва, географические условия, в частности климат, мир животных и растений, значительно определяют область мышления человека, они поставляют ему предметные области, которые прежде всего расширяются и осмысляются в языке" [Вайсгербер, 1993, с. 160].

Вопрос об онтологической и когнитивной детерминированности единиц флоры связан с глобальными проблемами философии и когнитологии, в частности с проблемой роли когнитивной деятельности человека в гносеологических процессах. Известно, что представления о флоре, как и о любом фрагменте модели мира, изначально существуют в сознании человека в виде целостного гештальта, то есть мысль о ней формируется в виде своеобразного сгустка смыслов. С позиций новейших исследований, "… исходным материалом для любой мысли является фонд энграмм; мысль рождается при их активной перегруппировке, новых объединениях; образные и "картинные" энграммы в правом полушарии связываются с их коррелятами в левом, <…> связь полушарий означает переход <…> от гештальта к его отдельным частям, от холистического образования - к составляющим его отдельным структурам …" [Кубрякова и др., 1991, с. 52]. Расчлененное представление гештальта "флора" в языке объективируется совокупностью языковых единиц, репрезентирующих растительный мир, классифицированный по наивным представлениям этноса на "деревья", "кустарники", "травы" и "грибы". В наивной картине мира карачаево-балкарского и русского народов основным свойством реалий флоры является способность расти, и этим свойством определяется концептуальное её осмысление, что отражено и во внутренней форме языковых единиц растение и битим (растение). Но если в родовых названиях флоры, растение в русском и битим в карачаево-балкарском языках, основу номинаций составляет онтологический признак "способность расти", репрезентированный во внутренней форме, то в видовых номинациях дерево / терек, куст / кёкен (юлкю), трава / ханс (кырдык), представляющих с синхронной точки зрения непроизводные слова, этот признак не эксплицирован в самом названии.

Таким образом, онтологические характеристики представителей растительного мира либо по-разному объективируются в разных номинациях, либо вовсе не эксплицируются в них. Если определенная онтологическая характеристика в качестве приоритетной выделена из совокупности смыслов, связанных в сознании человека с флорой, то именно она обусловливает значение номинативной единицы. Так, например, "пространство" является одной из универсальных онтологических категорий, обусловливающих процесс познания окружающей действительности. Поэтому в семантике номинаций флоры находит отражение локализация видов растений в определенном месте. Признак "локус", входящий во внутреннюю форму и определяющий значение многих наименований флоры, обусловлен природно-географическими особенностями места проживания народов - носителей карачаево-балкарского и русского языков. В карачаевобалкарском языке такими значимыми реалиями ландшафта, репрезентированными в номинациях флоры, чаще выступают тау "гора", къая "скала", чегет "лес": тау жилек "земляника (букв.: растущая в горах)", къая сохан карач. "дикий (букв.: растущий на скалах) лук", чегет алма карач. "дикая (букв.: лесная) яблоня" [КБРС, с. 249, 406, 730]; в русском языке такими пространственными реалиями являются луг, поле, лес, болото: земляника лесная, клевер луговой, хвощ полевой [Скляревский и др., 1987, с. 89, 103, 202], багульник болотный [Даль, 2002, с. 78] и др.

Анализ фактического материала дает основание утверждать, что многие онтологические свойства растений (например, "наличие корней", "прикрепленность к почве", "твердый ствол", "древовидное растение без ствола", "не подвергающиеся одеревенению побеги") не эксплицированы во внутренней форме номинаций, хотя выступают как идентификационные признаки, которые позволяют отличить дерево, кустарник и траву друг от друга и от остальных объектов живой и неживой природы, а также отнести эти реалии к концептуальному пространству "флора".

К онтологическим характеристикам, которые потенциально могут детерминировать способ концептуализации, относятся перцептивно воспринимаемые признаки растения:

1) цвет ствола, коры деревьев, плодов растений, цветков трав: кубышка жёлтая [Скляревский и др., 1987, с. 117], кровяница (получила свое название за маленькие цветки алого цвета, похожие на капли крови) [Гринкевич и др., 1991, с. 172]; кёкагъач "граб (букв.: синее дерево)", акътерек "тополь (букв.: белое дерево)" [КБРС, с. 44, 338];

2) форма листьев, цветков, плодов, кроны растений: росянка круглолистная (получила название за округлые листья) [Скляревский и др., 1987, с. 176]; итбурун "шиповник" (получил название за форму плодов, напоминающих нос собаки) [КБРС, с. 306];

3) особенности строения стебля, листьев: лапчатка прямостоячая (получила своё название за прямостоячий стебель и тройчатые и пятипальчатые листья) [Скляревский и др., 1987, с. 120], бууунлу ханс "хвощ полевой (букв.: трава, имеющая запястья)" [КБРС, с. 705] и др.

Все растения обладают данными признаками, но "природа языковой номинации предполагает избирательность, так как состоит в том, чтобы дать имя объекту или событию, опираясь на ограниченное количество его признаков, а нередко и вовсе на один признак" [Ирисханова, 2010, с. 78], например, цвет или форму: къызыл ишхилди "брусника (букв.: красная брусника)", къара эрик "чернослив", ючкюл ханс "клевер (букв.: треугольная трава)" [КБРС, с. 44, 310, 705, 770]; бузина черная, омела белая, паслен черный, лох узколистный [Скляревский и др., 1987, с. 50, 129, 152, 156].

Специфика концептуализации флоры в карачаево-балкарском и русском языках

Способ концептуализации одного и того же представителя растительного мира в исследуемых языках чаще разнится. Так, в номинации дичок (яблоня-дичок) в русском языке актуализируется такой онтологический признак, как дикий ("выросшая самосевом (яблоня)" [СРЯ, с. 404]), тогда как в балкарском и карачаевском вариантах карачаево-балкарского языка такой характеристикой выступает место произрастания: тау алма балк. "растущая в горах (яблоня)" и чегет алма карач. "растущая в лесу (яблоня)" [РКБС, с. 141]. В номинации хвощ полевой в русском языке основой концептуализации выступает признак "место произрастания", в карачаевобалкарском языке - признак "форма стебля": бууунлу ханс "хвощ полевой (букв.: трава, имеющая запястья (в стебле)" и др. Языки, как показывает анализ, отличаются спецификой актуализации онтологических признаков.

Языки проявляют специфику и в способах концептуализации. Поскольку названия растений - это продукт номинативной деятельности человека, то при концептуализации флоры он вкладывает в них результаты когнитивного и ценностного освоения реалий растительного мира. "Отправной точкой когнитивной деятельности человека является получение первичной информации по зрительному, тактильному, обонятельному, вкусовому и слуховому каналам", - пишет Н.И. Панасенко [Панасенко, 2000, с. 349]. Модусы восприятия, безусловно, служат основой актуализации онтологических характеристик растений и их использования в качестве мотивационного признака номинаций. Однако онтологические характеристики обладают неодинаковой степенью воздействия на перцептивные каналы человека. Нет сомнения, что на первом этапе когнитивного освоения цвет и форма представляют собой более яркий, различимый признак для растения, чем вкус, тактильные свойства, запах, поэтому обладают наибольшей степенью воздействия на человека и производимого на него впечатления. Несмотря на это основой концептуализации и номинализации, благодаря пристрастности человеческого восприятия и его избирательности, может становиться другой признак. Например, вопреки тому, что плоды боярышника имеют кроваво-красный цвет, способ концептуализации в карачаево-балкарском языке определяется признаком "липучий": жабышмакъ "боярышник (букв.: липучий)" [КБРС, с. 214], а для растения подорожник в русском языке таким перцептивно выделяемым признаком является место произрастания, а не форма, как в карачаево-балкарском языке: иттили-чапракъ "подорожник (букв.: лист язык собаки)" [РКБС, с. 435].

Анализ эмпирического материала показывает, что онтологическое разнообразие признаков задает лишь возможность концептуализации, но не необходимость. Реально выбирается один признак в качестве способа концептуализации и номинализации, либо этот признак остается на периферии, уступая место прагматическим факторам, например, в карачаевобалкарском языке: cапын ханс "дикий эспарцет (букв.: мыльная трава)" (растение получило название благодаря свойству мылиться); къызыл от "марена красильная (букв.: красная трава)"; сибирткилик или татыусуз ханс "вереск, полынь горькая (букв.: трава, используемая для изготовления веников или трава, не имеющая вкуса)" [КБРС, с. 505, 705]; в русском языке: бедренец камнеломка (трава, которая используется при мочекаменной болезни), дрок красильный, бурачник лекарственный и др. [Даль, 2002,

с. 93, 168, 341]. О важности концептуализации номинаций свидетельствует и тот факт, что из совокупности признаков, присущих растениям онтологически, в номинативных единицах карачаево-балкарского и русского языков, представляющих один вид растения, актуализируются не одни и те же. Так, например, перцептивно выделяемым признаком для растения шиповник в русском языке является наличие шипов на стебле, в карачаево-балкарском - форма плодов: итбурун "шиповник (букв.: нос собаки)" (растение получило название за форму плодов, напоминающих нос собаки"). В восприятии русского человека ярко выделяемой характеристикой растения подсолнечник выступает признак "связь с солнцем". Для карачаево-балкарского этноса при концептуализации данного растения важной оказывается информация, поступающая по разным каналам, зрительному и слуховому: во внутренней форме номинации чёплеу "подсолнечник" (букв.: щёлканье)" [РКБС, с. 437] актуализируется, во-первых, визуально воспринимаемый процессуальный признак, а именно то, что семечки этого растения можно клевать (чёплеу от слова чёплерге "клевать (о птицах)" [РКБС, с. 225]; во-вторых, воспринимаемый на слух звук, издаваемый при щёлканье семечек подсолнечника (чёплеу от слова чёплерге "щёлкать (семечки)") [РКБС, с. 719].

Рассматриваемые характеристики растений, с одной стороны, выступают как онтологические свойства, с другой, являясь визуально воспринимаемыми признаками, обусловливают базовый уровень концептуализации. Номинации флоры, хотя и имеют перцептивную основу, являются не просто зеркальным отражением реалий растительного мира и их онтологических признаков в языке, в них репрезентируется складывавшийся веками практический опыт, полученный в процессе трудовой деятельности и повседневной жизни человека. Они являются результатом когнитивной деятельности человека, которая предполагает не только восприятие, но и целый набор когнитивных процедур, связанных с обработкой полученной информации и образования смыслов, обусловливающих способ концептуализации. Благодаря когнитивной обработке одна реальность переводится в другую. Спецификой этой деятельности определяется выбор признаков концептуализации и номинализации.

Во многих названиях растений осуществляется стратегия номинации, основанная на антропоморфизме и зооморфизме, то есть наделении растений свойствами человека и животного. При данном способе концептуализации объективируется признак сходства растений с различными реалиями действительности. В языке подобный способ концептуализации реализуется либо в метафорических номинациях, например: тели ханс карач. "белена (букв.: ненормальная (глупая) трава)" [РКБС, с. 39], аман ханс "ядовитое растение (букв.: плохая трава)", жохар "клён (букв.: кудрявый, шелковистый)", жылкъыкъулакъ "щавель конский" (получил название за форму листьев, напоминающих уши коня) [КБРС, с. 254, 266, 705], петушиный гребень (одно из названий растения амарант), барашек "земляной плющ", козья морда [Даль, 2002, с. 58, 87]; либо в аффиксальных производных, основанных на метафорах, например: клещевина (от слова клещ) (название дано за форму семян, напоминающую клеща) [Гринкевич, 1991, с. 141]. В процессе номинации этих растений действуют не механизмы, состоящие в объективации свойств растений, а тенденции, характерные для так называемой вторичной антропологизации языка: единицы растительного мира воспринимаются этническим сознанием как нечто одушевленное, при этом актуализация сходства реалий мира флоры с эталонными объектами обусловлена спецификой этнического восприятия.

Выводы

Таким образом, проведенный анализ эмпирического материала свидетельствует о том, что онтологические характеристики растений, являясь перцептивно воспринимаемыми признаками, выступают как базовый уровень, предопределяя возможности разных способов концептуализации. Реализация же определенного способа концептуализации и номинализации определяется селективностью этнического восприятия. Способ концептуализации объективируется в языковой структуре номинаций и способствует выявлению своеобразия интерпретации действительности носителями исследуемых языков.

Установлено, что в номинациях флоры в карачаево-балкарском и русском языках в целом отражен наивный антропоцентризм, обусловливающий особое восприятие этносом мира растений и его специфическую экспликацию.

Источники и принятые сокращения

1. Гринкевич Н.И. Лекарственные растения: справочное пособие / Н.И. Гринкевич. - Москва: Высшая школа, 1991. - 398 с.

2. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4-х томах / В.И. Даль. - Москва: ОЛМА-ПРЕСС, 2002. - Т. 1 : А--З. - 640 с.

3. КБРС - Карачаево-балкарско-русский словарь / под ред. Э.Р. Тенишева, Х.И. Суюнчева. - Москва: Русский язык, 1989. - 831 с.

4. РКБС - Русско-карачаево-балкарский словарь / под ред. Х.И. Суюнчева, И.Х. Урусбиева. - Москва: Советская энциклопедия, 1965. - 744 с.

5. Скляревский Л.Я. Лекарственные растения в быту / Л.Я. Скляревский, И.А. Губанов. - Москва: Россельхозиздат, 1987. - 272 с.

6. СРЯ - Словарь русского языка: в 4-х томах / под ред. А.П. Евгеньевой. - Москва: Русский язык, 1981. - Т. 1 : А--Й. - 698 с.

Литература

1. Абрегов А.Н. Названия растений в адыгейском языке: синхронно-диахронный анализ: диссертация … доктора филологических наук в форме научого доклада / А.Н. Абрегов. - Майкоп, 2000. - 134 с.

2. Ахметова Э.Р. Названия овощей и фруктов в татарском языке: диссертация … кандидата филологических наук / Э.Р. Ахметова. - Казань, 2012. - 245 с.

3. Болдырев Н.Н. Концептуальная основа языка / Н.Н. Болдырев // Когнитивные исследования языка: вып. IV : Концептуализация мира в языке: коллективная монография. - Москва: Ин-т языкознания РАН ; Тамбов: Издательский дом ТГУ им. Г.Р. Державина, 2009. - С. 25--77.

4. Вайсгербер Л. Родной язык и формирование духа / Л. Вайсгербер. - Москва: Изд-во МГУ, 1993. - 496 с.

5. Вендина Т.И. Русская языковая картина мира сквозь призму словообразования (макрокосм) / Т.И. Вендина. - Москва: Индрик, 1998. - 240 с.

6. Гаджиева З.М. Когнитивные основы именования фитонимов в аварском и английском языках: диссертация … кандидата филологических наук / З.М. Гаджиева. - Махачкала, 2006. - 207 с.

7. Галаева Л.Х. Фитонимическая лексика в ингушском языке: диссертация … кандидата филологических наук / Л.Х. Галаева. - Магас, 2006. - 147 с.

8. Гаффарова Ф.Ф. Лексика земледелия в татарском языке: диссертация … кандидата филологических наук / Ф.Ф. Гаффарова. - Казань, 1999. - 217 с.

9. Геляева А.И. Человек в языковой картине мира / А.И. Геляева. - Нальчик: Каб.-Балк. ун-т, 2002. - 177 с.

10. Дементьева А.Г. Когнитивные основы формирования переносных значений фитонимов: диссертация … кандидата филологических наук / А.Г. Дементьева. - Тамбов, 2012. - 185 с.

11. Дмитриева Ю. Названия деревьев в чувашском языке / Ю. Дмитриева // Проблемы исторической лексикологии чувашского языка. - Чебоксары: [б. и.], 1980. - С. 28--37.

12. Ирисханова О.К. Дефокусирование и категоризация в комплексных лексических единицах / О.К. Ирисханова // Когнитивные исследования языка: вып. VII : Типы категорий в языке: сборник научных трудов / глав. ред. серии Е.С. Кубрякова. - Москва: Ин-т языкознания РАН ; Тамбов: Издательский дом ТГУ им. Г.Р. Державина, 2010. - С. 78--93.

13. Исаев Ю.Н. Фитонимическая картина мира в разноструктурных языках: диссертация … доктора филологических наук / Ю.Н. Исаев. - Чебоксары, 2015. - 413 с.

14. Колшанский Г.В. Некоторые вопросы семантики языка в гносеологическом аспекте / Г.В. Колшанский // Принципы и методы семантических исследований. - Москва: Наука, 1976. - С. 5--31.

15. Кубрякова Е.С. Производное слово как языковая структура представления знаний / Е.С. Кубрякова // Английский лексикон и структуры представления знаний: cборник научных трудов МГЛУ : вып. 429. - Москва: МГЛУ, 1994. - С. 4--11.

16. Кубрякова Е.С. О когнитивных процессах, происходящих в ходе описания языка / Е.С. Кубрякова //Когнитивные исследования языка: вып. V : Исследование познавательных процессов в языке: сборник научных трудов. - Москва: Ин-т языкознания РАН ; Тамбов: Издательский дом ТГУ им. Г.Р. Державина, 2009. - С. 22--29.

17. Кубрякова Е.С. Человеческий фактор в языке. Язык и порождение речи / Е.С. Кубрякова, А.М. Шахнарович, Л.В. Сахарный. - Москва: Наука, 1991. - 240 с.

18. Кудрявцева Н.Б. Гетерономинативность в семантическом поле номинацийфитонимов: на материале современного немецкого языка: диссертация … кандидата филологических наук / Н.Б. Кудрявцева. - Белгород, 2004. - 200 с.

19. Мирзаханова Дж. Б. Фитонимическая лексика азербайджанского языка: в сравнении с другими тюркскими языками: диссертация … кандидата филологических наук / Дж. Б. Мирзаханова. - Махачкала, 2007. - 147 с.

20. Норман Б.Ю. Язык: знакомый незнакомец / Б.Ю. Норман. - Минск: Вышэйш. шк., 1987. - 222 с.

21. Панасенко Н.И. Когнитивно-ономасиологическое исследование лексики: опыт сопоставительного анализа названий лекарственных растений: диссертация … доктора филологических наук / Н.И. Панасенко. - Москва, 2000. - 397 с.

22. Пименова М.В. Естественная категоризация в языке (на примере концептов внутреннего мира) / М.В. Пименова // Когнитивные исследования языка: вып. VII : Типы категорий в языке: сборник научных трудов. - Москва: Ин-т языкознания РАН ; Тамбов: Издательский дом ТГУ им. Г.Р. Державина, 2010. - С. 119--128.

23. Рузин И.Г. Возможности и пределы концептуального объяснения языковых фактов / И.Г. Рузин // Вопросы языкознания. - 1996. - № 5. - С. 39--50.

24. Семенова А.Б. Фитонимия карачаево-балкарского языка: диссертация … кандидата филологических наук / А.Б. Семенова. - Черкесск, 2011. - 168 с.

25. Фиргалиева Ч.И. Лексика садоводства в современном татарском языке: диссертация … кандидата филологических наук / Ч.И. Фиргалиева. - Казань, 2007. - 220 с.

26. Хазбулатов Б.А. Фитонимы в чеченском языке: синхронно-диахронный анализ: диссертация … доктора филологических наук / Б.А. Хазбулатов. - Грозный, 2004. - 380 с.

27. Хизбуллина Д.И. Лексика, отражающая растительный мир в башкирском и английском языках: диссертация … кандидата филологических наук / Д.И. Хизбуллина. - Уфа, 1999. - 180 с.

Размещено на Allbest.ru