Традиции речевого этикета забайкальских казаков (на материале обращений в романе К.Ф. Седых "Даурия")

Размещено на http://www.allbest.ru/

Традиции речевого этикета забайкальских казаков (на материале обращений в романе К.Ф. Седых "Даурия")



В статье впервые рассматриваются обращения в романе К. Ф. Седых «Даурия», которые входят в тематическую группу неофициальных обращений, а именно в подгруппы нейтральных, уважительных, почтительных, ласковых и иронических обращений. Анализируемые лексические единицы отражают традиции речевого этикета забайкальских казаков начала XX века (например, наиболее частотное обращение паря; почтительное обращение господа старики, указывающее на патриархальный характер казачьего общества), их отношение друг к другу (например, уважительные обращения отец, молодец), языковую среду - особенности их говора, который в основе своей является севернорусским и относится к старожильческим говорам Сибири.

Рассмотренные обращения и особенности их функционирования в речи в большинстве случаев имеют общерусский характер (например, преобладание общерусских лексических единиц, использование терминов родства при обращении к неродственникам и к незнакомым людям, употребление ласковых обращений по отношению к незнакомым и др.). Региональное своеобразие системы обращений в романе заключается в использовании диалектных лексических единиц, таких как посёльщики, низовские, брательник, паря, полчанин и др. Актуальность исследования текста романа, описывающего жизнь забайкальских казаков в начале XX века, обусловлена интересом общества к казачеству, предпринимаемыми усилиями к возрождению забайкальского казачество и его традиций.



Введение

Обращения, как известно, - самые употребительные этикетные знаки, функциями которых являются 1) установление контакта с адресатом речи (призыв) и 2) регулирование отношений коммуникантов в процессе общения. Выполняя первую функцию, обращения называют собеседника, выделяют его, то есть обозначают адресат речи; выполняя вторую функцию, они задают рамку общения, при этом могут демонстрировать статус (социальную роль) адресата, степень равенства и близости коммуникантов, их отношение друг к другу (связи между ними: служебные, родственные и т. д.), а также могут придавать общению определённую тональность (уважительную, почтительную, ласковую, фамильярную и т. д.). Суть обращения, по мнению Н. И. Формановской, составляют языковые формы установления контакта с собеседником при демонстрации взаимных социальных и личностных отношений [Формановская, 1989, с. 84].

Эти языковые формы, характеризующие общение забайкальских казаков в начале XX века и являются предметом данной статьи. Они зафиксированы в романе известного забайкальского писателя К. Ф. Седых «Даурия», полностью опубликованном в 1948 году и отмеченном Государственной премией в 1950 году. Как пишет литературовед Е. Макарова в статье «Константин Седых», роман «даёт широкое полотно жизни всего забайкальского казачества в предреволюционные годы и в первые годы после революции»; его обаяние заключается «в необычайной правдивости, простоте и горячей взволнованности» [Седых, 1975, с. 431]. В центре повествования - казачий посёлок Мунгаловский, входящий в Орловскую станицу, расположенную на юго-востоке Забайкалья (в XVII-XVIII веках эта земля называлась Даурией), и несколько семей, жизнь которых является своеобразным отражением жизни России того времени в целом.

Кроме различных форм личных имён, сочетаний их полной формы с отчеством, автор романа часто использует обращения, выраженные нарицательными существительными, которые показывают всё многообразие отношений персонажей друг к другу, эмоции, испытываемые в различных ситуациях общения, традиции речевого этикета казачьей среды. Все их можно разделить на 3 тематические группы: 1) официальные обращения, 2) неофициальные обращения и 3) обращения, отражающие родственные отношения. Критериями объединения слов являются функция обращения и сфера использования: официальная, регламентируемая табелью о рангах, неофициальная, регламентируемая неписаными нравственными законами общества, и родственная.

Метод описания языкового материала по тематическим группам (ТГ) является одним из распространённых среди разнообразных методов и приёмов исследования лексико-семантической системы языка как в литературном варианте, так и в региональном. По мнению Ф. П. Филина, обосновавшего системный подход к изучению лексики русских говоров, «рассмотрение лексики в тематическом аспекте имеет то преимущество, что оно позволяет полно и всестороннее установить связь между словами и обозначаемыми ими явлениями, выяснить объём значений слов, их употребления…» [Филин, 1982, с. 106]. Действительно, только анализируя ТГ, можно увидеть семантическое своеобразие входящих в неё лексических единиц, поскольку семантика каждой их них отражает нечто вне языка, в реальной действительности.

Поскольку ядром лексико-семантической системы любого говора является лексика общерусская, то правомерно в ТГ включать не только территориально ограниченные лексические единицы (ЛЕ), но и территориально не ограниченные. По мнению диалектологов, объектом изучения должно являться каждое слово, живущее в говорах, тем более что, объединяясь в ТГ, они и передают своеобразие говора и картины мира диалектоносителей (картины, «получаемой в результате прямого познания сознанием окружающей действительности» [см. Попова и др., 2007, с. 51]).

Забайкальские русские говоры, говоры вторичного образования, вызывают особый интерес, так как сложились в результате длительного междиалектного и межъязыкового контактирования. Они неоднородны: одна часть говоров имеет севернорусскую основу (это старожильческие говоры), другая - южнорусскую (это говоры семейских или старообрядцев) [см. Селищев, 1968; Пляскина, 2001]. Говор казаков, живших на юго-востоке Забайкалья в начале XX века, быт которых описан в романе К. Ф. Седых, относится к старожильческим говорам, то есть в основе своей он севернорусский, хотя и испытал влияние среднерусских и южнорусских говоров (а также языков аборигенов края - бурятского и эвенкийского), что ярче всего проявилось в тематических группах названий домашних и диких животных, кушаний, одежды и немного - в других ТГ [см. Абросимова и др., 2004]. В качестве обращения в романе встретилось одно диалектное заимствованное слово гуран (бурятское гура/н/ `самец косули' [БРС, с. 160]), которое стало и наименованием казаков-старожилов Забайкалья (а в наше время и их потомков). В эпизоде разбивки сенокосных угодий мунгаловцев на паи поселковый атаман Елисей Каргин с писарем и двумя казаками наткнулись на жителя деревни Мостовки, который «косил мунгаловский острец». Не успев скрыться, мужик, защищаясь, схватил косу:

- Брось литовку, брось, тебе говорю! - надсаживался Платон, не зная, на что решиться, и всё ещё надеясь взять мужика испугом. Но тот понял, что казак стрелять трусит, и пошёл прямо на него. В одной руке у него была литовка, другой он грозил Платону и кричал:

- На, гад, убивай!.. Убивай, гуран проклятый [Седых, 1975, с. 134].

Словосочетание гуран проклятый является уничижительным бранным обращением, передающим негативные чувства (вплоть до ненависти) мостовца к мунгаловцу, вызванные тем, что у казаков была привилегия на землю: угодья мунгаловцев подходили почти вплотную к деревне Мостовке).

Внутри ТГ выделяются подгруппы обращений на основании выражения ими общей эмоции (уважения, почтения, ласки, фамильярности, иронии, неодобрения, презрения, уничижения, ненависти) или её отсутствия. Наибольшей по объёму входящих в неё лексических единиц (ЛЕ) является ТГ неофициальных обращений (более 100), и в связи с этим она представляется наиболее интересной.

ТГ «Неофициальные обращения» распадается на несколько подгрупп: 1) нейтральные обращения, 2) уважительные обращения, 3) почтительные обращения, 4) ласковые обращения, 5) иронические обращения, 6) шутливые и фамильярные обращения, 7) неодобрительные обращения, 8) презрительные обращения, 9) уничижительные и бранные.

В рамках одной статьи невозможно описать все подгруппы, поэтому ограничимся рассмотрением нейтральных, уважительных, почтительных, ласковых и иронических обращений.



1.Нейтральные обращения в романе

роман обращение речевой этикет

К нейтральным обращениям, на наш взгляд, относятся такие, которые устанавливают контакт с собеседником, называя его; при этом они не передают эмоций, но задают рамку общения: показывают, что оно происходит между достаточно близкими (представителями какой-либо общности: сословия, станицы, села, части села; мужчин; людей одного уровня достатка и т. д.) и в связи с этим равными людьми: посёльщики, мунгаловцы, станичники, казаки, народ, низовские, низ, соседи, граждане, ребята, полчанин, брат, брательник, парень, паря, молодой человек, старик, дед, дядя, девка, няня. Они отражают отношение (связи) казаков друг к другу: вхождение в какой-либо круг людей (общность), при этом совершенно естественной является дифференциация по полу и возрасту. Среди них есть, по классификации

В. Е. Гольдина, обращения-индексы, а также обращения-регулятивы (брат, брательник, паря), для которых основной стала этикетная функция: регулирование отношений между коммуникантами [см. Гольдин, 2009, с. 80].

В подгруппу нейтральных обращений, встречающихся в романе, входят как общерусские, так и диалектные ЛЕ, среди которых есть лексические (слово, распространённое в каком-либо говоре или говорах и неизвестное литературному языку), семантические (слово, имеющее в говоре значение, отличное от значений слова в литературном языке) и другие диалектизмы. К лексическим относятся следующие: посёльщики (обычно во мн. ч.) - `односельчане', низовские (обычно во мн. ч.) - `жители нижней части села', полчанин - `однополчанин', паря - `парень'. Семантическими диалектизмами являются слова низ в метонимическом значении `жители нижней части села' (в прямом значении низ - `нижняя часть села') и ребята - `мужчины не только молодого, но среднего и пожилого возраста'. (Критерием разграничения общерусских (литературных и просторечных) и территориально ограниченных (диалектных) слов является наличие либо отсутствие их в толковых словарях русского языка, а именно в Словаре русского языка [МАС]: диалектное слово или отсутствует в словаре, или дано с пометой обл. - областное).

В качестве обращений к группе людей забайкальские казаки использовали ЛЕ посёльщики, станичники (жители одной станицы), казаки (указание на сословную принадлежность), народ, мунгаловцы (жители села Мунгаловское), низовские, низ (жители нижней части села), которые являются также и словами-наименованиями, кроме ЛЕ низ. При обращении к ним (к казакам) представители других сословий употребляют ЛЕ соседи, граждане, а также ЛЕ казак (как к незнакомому человеку, так и к знакомому). Далее представлены отрывки из романа, иллюстрирующие использование этих обращений для установления контакта в общении с земляками: односельчанами и станичниками - и представителями других сословий в различных ситуациях, с указанием страницы романа (в тексты включены пояснения к некоторым диалектным словам).

Посёльщики

Скрипнув сапогами, обратился он (поселковый атаман Каргин) к караулу, сказал не своим, умоляющим, голосом:

- Ну, посёльщики, держись. Не подкачай, посёльщики… [Седых, 1975, с. 60].

- Не трусь, Герасим! Всем миром поддержим, - горланил ещё до обедни изрядно подвыпивший Никула Лопатин и совал Герасиму замусоленную пятёрку. - На, держи, брат! Посёльщики! Помогайте Гараське, тут дело верное. Я-то уж толк в бегунцах знаю… [Седых, 1975, с. 330].

Станичники

У распахнутых настежь ворот поскотины встречал кадровцев на сером коне войсковой старшина Беломестных. Наигранным басом он зычно здоровался:

- Здорово, станичники! [Седых, 1975, с. 71].

Казаки, казак

- Вы это что, казаки? - спросил Каргин. - Вы с ума посходили? Над бабой издеваться вздумали… Герои, умники! Да отпусти ты её, Платон, а не то… - Каргин взмахнул над головой клинком [Седых, 1975, с. 338].

- Поехать и раскатать весь совдеп по брёвнышку за такие штуки, - сказал подвыпивший на поминках Платон. - Садись, казаки, на коней да айда в станицу наводить порядок [Седых, 1975, с. 343].

Дочитав до конца, он (Платон) весело сказал:

- Ну, казаки, дождались мы праздника. Теперь краснопузым крышка… [Седых, 1975, с. 368].

Тогда Лукашка хлопнул об пол свою папаху и прокричал:

- Нет, не бывать этому! Кулаками и зубами драться будем, а в неволю ни к японцам, ни к американцам не пойдём! Верно я говорю, казаки? [Седых, 1975, с. 377].

Когда орудие благополучно перекочевало с платформы на землю, всё тот же круглолицый матрос угостил Федота папироской из портсигара и беззлобно пошутил:

- Нанимайся, казак, нашу пушку возить. Ты один двух битюгов заменишь. И где вы такие родитесь? [Седых, 1975, с. 385].

- Догоняйте, - откозырял ему Лазо и поехал навстречу артиллеристам, среди которых заприметил знакомую фигуру Федота Муратова.

- Ну, казак, ужился с матросами? [Седых, 1975, с. 397].

Народ

- Народ, - закричал Никула, - посторонись, кому куда любо. Этот призовой стрелок заместо журавля в момент ухлопает [Седых, 1975, с. 30].

Никула Лопатин, яростно настёгивая пегую кобылёнку, вёз в санях кучу подгулявших баб и всё время кричал:

- Посторонись, народ! Старух на свалку везу [Седых, 1975, с. 227].

мунгаловцы

Завидев посёльщиков, Федот закричал во всю глотку:

- Здорово, мунгаловцы! [Седых, 1975, с. 426].

Низовские, низ

- Не бойтесь, шилохвостки, драки не будет. Низовские, правильно говорю я? [Седых, 1975, с. 34].

Семён Забережный, ухитрившийся ловким рывком сбросить с седла в снег Никифора Чепалова, громко ободрял своих:

- Держись, низ! Смелее… [Седых, 1975, с. 229].

Члены делегации крестьян из соседней деревни Мостовки, прибывшей в Мунгаловское весной 1917 года, обращаясь к сходке казаков, кроме слова соседи, использовали обращение граждане, свидетельствующее о равенстве коммуникантов, так как незадолго до этого в Чите состоялся съезд трудящихся Забайкальской области, который «постановил упразднить казачье звание и уравнять казаков со всеми прочими» [Седых, 1975, с. 325].

- Приехали мы к вам, соседи, с большим делом. Сдавили нас со всех сторон казачьи покосы и пашни. Живём мы от этого не в пример вам худо. При старом царском прижиме мирились мы с этим, хоть и плакали. А теперь больше терпеть оно не к чему. От своего казачьего звания, дай вам бог здоровья, вы отказались и порешили быть такими же крестьянами, как и мы.

- Приехали мы к вам, граждане, с покорнейшей просьбой. Просим вас поделиться с нами землёй. Всё, что было у вас за Ильдиканским хребтом, пусть уж будет теперь нашим [Седых, 1975, с. 327].

При обращении к группе людей мужского пола, необязательно молодым, часто употребляется ЛЕ ребята.

- Ладно, ребята, ладно… Не нам их судить. Не будем в чужой монастырь со своим уставом соваться, - поспешил переменить разговор Никула [Седых, 1975, с. 27].

Северьян покосился на бутылку, обхватил колени руками и сказал со вздохом (надзирателям):

- Эх, ребята, ребята… Сладко едите и вволю пьёте, а не завидую я вам [Седых, 1975, с. 39].

- Что же это вы, ребята, делаете? Как не стыдно вам! - закричал Семён, спрыгнув с коня. Он думал, что ему удастся тихо и мирно уговорить артельщиков [Седых, 1975, с. 118].

Состроив лицо добродушного простака, искренне удручённого произошедшим, Каргин тронул коня, скомандовал понятым:

- Айда, ребята, по домам! Нечего нам здесь делать. Свобода! - и про себя добавил: «мать её в душу» [Седых, 1975, с. 310].

- Ладно, ребята, не горячитесь. Оружие мы вам вернём. Думаю, теперь без дела вы им махать не будете, - сказал Кушаверов (председатель станичного совдепа) [Седых, 1975, с. 378].

Обращаясь к одному человеку мужского пола, казаки использовали ЛЕ диалектного характера полчанин (лексический диалектизм) в том случае, если служили с этим человеком в одном полку; термины родства брат и брательник (словообразовательный диалектизм, отличающийся от литературного слова морфемной структурой), подчёркивая близкие и равные отношения, обусловленные не только симпатией, но и уровнем достатка, ЛЕ парень и паря как к молодому, так и немолодому. Все ЛЕ, кроме последней (паря) являются также и наименованиями мужчины, причём ЛЕ парень в этом качестве имеет такую особенность: в форме мн. ч. (парни) она относится только к молодым мужчинам. Наиболее частотной из этих обращений является ЛЕ паря, которая в некоторых ситуациях общения сочетается с именем и которая до сих пор активно употребляется во многих забайкальских говорах.

Полчанин

Гнавший по улице коней на водопой Платон Волокитин поравнялся с Епифаном, поздоровался:

- Здоровенько, полчанин [Седых, 1975, с. 84].

брат (братья)

- Давно ли так рассуждать стал? - повернулся к нему (Северьяну) Прокоп. - Я всегда так думал.

- Ну, не ври, брат. Раньше, глядишь, по-другому толковал, пока Василий не сел в тюрьму [Седых, 1975, с. 42].

Епифан увидел в северьяновом кармане залитую сургучом головку бутылки, махнул рукой.

- А ну тебя к дьяволу с атаманом… Рвёт моё сердце. Люди в глаза тычут, насмехаются, по улице пройти совестно…

- Давай-ка лучше выпьем, да и забудем про всё, - извлёк Северьян бутылку. - Несподручно нам, брат, врагами жить [Седых, 1975, с. 86].

В воззвании атамана Семёнова: Братья казаки и крестьяне Забайкалья! [Седых, 1975, с. 353].

Это обращение употреблено и к незнакомому казаку, например, на базаре при покупке строевого коня: позволяла принадлежность к одному сословию.

Когда он (Герасим) закончил осмотр (коня), караулец (караульский казак) с видом превосходства осведомился:

- Ну как, хорош?

- Хорош воду возить.

- Ты, брат, оказывается, шутник, - захохотал караулец и замахнулся на Герасима бичом. - Давай уходи, пока я тебя через всю спину не вытянул [Седых, 1975, с. 290].

брательник

Я ведь нынче в станицу ездил… Подъезжаю к поскотине, а с другой стороны к ней партия каторжан подходит. …идёт по дороге ваш Василий, кандалами названивает и, глядя на меня, посмеивается. Отвечаю ему: «Узнал, брательник, узнал». Тут-то на меня конвойный начальник и рявкнул: «Не смей, такой-сякой, разговаривать! Проезжай давай!» [Седых, 1975, с. 10].

парень

И притупилась, ослабела память у Елисея Каргина, поселкового атамана, сам он научился помыкать чужим достоинством, втаптывать его в грязь, приговаривая при этом:

- Терпи, парень, терпи. Из терпения ничего, кроме пользы не будет. Нас самих так учили… [Седых, 1975, с. 91].

Надев на коня улыбинский недоуздок, хозяин передал его повод Роману, прослезился и сказал:

- Бери, парень, владей. Ни в жизнь бы я с ним не расстался, да нужда пристигла. А конь такой, что ты мне не раз спасибо скажешь [Седых, 1975, с. 292].

Это обращение используют также и старик-каторжник, крестьянин из Костромской губернии, и сиделка в больнице в большом посёлке Нерчинский Завод:

Закурив, старик удовлетворённо крякнул и спросил:

- Ты, парень, из казаков, что ли?.. С чего тебя сюда затолкали? [Седых, 1975, с. 103];

Сиделка, услыхав, что он шевелится, подошла к нему и, видя его намерение встать, строго сказала:

- А вставать-то не полагается. Лежи, парень, лежи [Седых, 1975, с. 264].

паря

На фашинном гребне мельничной плотины в подсученных выше колен штанах стоял Никула Лопатин, низкого роста, скуластый и гололицый, любивший поговорить казак. Роман поздоровался с ним. - А какая тебе неволя мёрзнуть?

- Э, паря, не знаешь ты моей Лукерьи! Захотела рыбки - вынь да положь [Седых, 1975, с. 15].

- Это ещё что за амбар? Чего ты выдумываешь? Ты, паря, наговоришь, - оборвал он (Никула) Данилку и попросил у парней:

- Дали бы вы мне, ребята, лучше закурить [Седых, 1975, с. 24].

- Привык, паря, к ней, беда как привык. Другую (трубку) мне лучше и не давай [Седых, 1975, с. 24].

- А ты знаешь, паря Иннокентий, кого я недавно в Шаманке встретил [Седых, 1975, с. 25].

- Нет, паря Тимоха, ты так не рассуждай, - возразил ему Семён [Седых, 1975, с. 347].

Артамошка наклонился к нему (Роману), зачастил приглушённой скороговоркой:

- Да тут, паря, верховские беда как заедаются. Однако, драться полезут [Седых, 1975, с. 32].

Он (Северьян) почесал свой жёлтый ус, сказал:

- Зря ты, паря, к тюрьме прильнул. На такой службе ни за грош ни за копейку голову потеряешь. Бросай её к едрёне матери, послушай моего совета.

Прокоп бросил окурок папиросы в огонь и захохотал, показывая обкуренные зубы:

- Ишь ты, враз все мои дела рассудил. - И добавил задумчиво: - Службу, паря, бросить не трудно, да ведь есть-пить надо, а другая не вдруг подвернётся [Седых, 1975, с. 39].

Поравнявшись, белоусый, невысокого роста, крепыш Лелеков (станичный атаман) прыгнул из тарантаса. Рысцой подбежал к Чепаловым, поздоровался за руку.

- Куда это гонишь? - полюбопытствовал Сергей Ильич.

- К вам, паря, в Мунгаловский. Гости нынче у вас будут. Надо насчёт ужина и квартиры покумекать [Седых, 1975, с. 59].

И не желая больше продолжать разговор, (Данилка) закончил:

- Спать, паря, хочется, я эту ночь почти не спал [Седых, 1975, с. 80].

- Они какой-то беды, паря, наделали, - сказал Семён Забережный Северьяну, прислушиваясь к крикам Никулы [Седых, 1975, с. 255].

Как ни вглядывался Каргин, заслоняясь от солнца рукой, но определить не мог (что вьётся над всадником).

- А ведь, кажись, откосились, паря, - донёсся до него неузнаваемо изменившийся голос Платона [Седых, 1975, с. 271].

Когда Семён поздоровался с дядей Гришей, снова заговорил Андрей Григорьевич. Он кивнул в сторону дяди Гриши и сказал: - Вот зашёл, паря, не побрезговал [Седых, 1975, с. 319].

- Не совестно? - спросил Балябин (командир полка) усатого (рядового казака).

- Какое уж, паря, не совестно. Легче провалиться на этом самом месте [Седых, 1975, с. 420].

Обращение молодой человек не использовалось в казачьей среде; оно употреблено доктором в отношении действительно молодого человека и не предполагает равенства в общении.

Несколько раз он (Роман) спрашивал об этом доктора Сидоркина, который извлёк из его плеча свинцовую мятую пулю, но Сидоркин всякий раз говорил ему:

- Не торопись, молодой человек. Придёт время - не задержим [Седых, 1975, с. 265].

Наименование старик (старики) активно употребляется в качестве обращения и к старым, и к пожилым мужчинам, причём форма ед. ч. использована представителями других сословий по отношению к незнакомому человеку - казаки в той же ситуации общения предпочитали ЛЕ отец.

Редкое полено не валилось у него (Андрея Григорьевича) из рук.

Приёмщик беззлобно пошутил над ним:

- Эх, старик, старик! Погнала же тебя нелёгкая с дровами.

Тебе на печи лежать надо, а ты торговать пустился [Седых, 1975, с. 11].

Толстый заспанный фельдшер, потирая ладонью круглую бритую голову, встретил Северьяна на крылечке лагерного околотка.

Сладко зевнул, лениво спросил:

- Ну, с чем пожаловал, старик? [Седых, 1975, с. 261].

…Снова перебил его Мурзин и, обращаясь ко всем, сказал:

- Никиту я не одобряю, старики. Нализался он и наделал беды [Седых, 1975, с. 339].

Тимофей прорвался сквозь толпу к крыльцу, легко поднялся на ступеньки:

- Старики, вы сдурели, что ли? [Седых, 1975, с. 340].

Термины родства дед (деды) и дядя тоже часто используются в качестве обращений к старым и среднего возраста мужчинам, и к знакомым, и к незнакомым, и в казачьей среде, и в крестьянской.

Надзиратель сжалобился:

- Иди, дед, к огню, погрейся, а я пока с другими займусь… [Седых, 1975, с. 12].

Семён успел заметить на ближнем простенке высыпавших из щелей клопов и вскрикнул:

- Мать моя, клопов-то!.. Жарко нам, дед, нынче будет [Седых, 1975, с. 105].

Утром за стариком явился сторож. Он был при шашке и револьвере.

- Пойдём, дед, по этапу. так мне приказано тебя сдать конвойному начальнику [Седых, 1975, с. 106].

- Прочь с дороги, старорежимцы проклятые! - рявкнул тогда солдат на стоявших в дверях казаков и скомандовал своим: - Пошли отсюда, деды [Седых, 1975, с. 328].

дядя

Мужика окружили, но подступиться к нему боялись. Платон попробовал вступить с ним в переговоры:

- Сдавайся, дядя. Покуражился, помахал литовкой и будет.

Штраф всё равно платить придётся.

- Экой ты, дядя, вредный. Ведь нас четверо, распалишь нас, тогда плохо тебе придётся [Седых, 1975, с. 134].

Окровавленный, перемазанный бурой глиной, плача от злобы и бешенства, поднялся кривой (беглый каторжник) на ноги.

- Эх, дядя! Креста у тебя на вороте нет, - узнав Никифора, крикнул он плачущим голосом [Седых, 1975, с. 53].

При обращении к девушкам обычным у казаков было слово девка (девки), которое в романе используется и как наименование.

Девки перестали плясать. Испуганно сгрудившись у церковной ограды, стали шептаться. Федотка направился к ним.

- Ну, девки, чего каши в рот набрали? [Седых, 1975, с. 34].

Аграфена развела руками:

- И кто это тебе, девка, голову закрутил? Да по-моему, никого в посёлке лучше Алёшки нет [Седых, 1975, с. 173].

Но тут ей (Дашутке) преградил дорогу Данилка Мирсанов и, показывая на Романа, спросил с ухмылкой:

- Ты чего, девка, старых знакомых не узнаёшь? Загордилась?..

[Седых, 1975, с. 211].

ЛЕ няня, являющаяся и наименованием женщины по профессии, употребляется в романе как специфическое обращение в медицинской сфере (ср. доктор, сестра).

На третье койке кто-то заворочался, застонал, потом плаксивым тонким голосом стал требовать:

- Утку… Няня, утку… [Седых, 1975, с. 264].

Кроме конкретных обращений, установить контакт помогают и отвлечённые, выраженные сочетанием существительного в косвенном падеже с междометием эй - «возгласом, которым окликают, подзывают, обращаются к кому-либо» [МАС, т. 4, с. 746] или придаточным предложением.

Когда до каторжников осталось шагов пятьдесят, он (надзиратель) снова крикнул:

- Эй, на болоте!.. В последний раз предлагаем сдаться [Седых, 1975, с. 56].

Горяча коня, Каргин выехал вперёд, окинул взглядом защитников городка:

- Эй, в городе! Готовы? [Седых, 1975, с. 227].

Платон, надеясь на своего коня, подпустил их (крестьян деревни Мостовки) поближе и закричал:

- А ну, подъезжай, кому жизнь надоела! В момент на тот свет отправлю [Седых, 1975, с. 125].

2.Уважительные обращения

Следующая подгруппа обращений, кроме называния собеседника мужского пола, выражает уважительное отношение (уважение - `чувство, основанное на признании чьих-либо достоинств, заслуг, качеств' [МАС, т. 4, с. 447]) к нему: отец, молодец, папаша, дружище. Это обращения-регулятивы (как и остальные, рассмотренные в статье), которые регулируют отношения между коммуникантами в рамках этикета.

Термин родства отец, являющийся и наименованием мужчины, имеющего детей, использовался при обращении и к пожилым людям, и к старым, и к знакомым, и к незнакомым.

Старик, сидя на нарах, попивал из жестяного смятого котелка чай.

- Здорово, отец! - поклонился ему Семён [Седых, 1975, с. 103].

- Сказал! По-твоему, выходит - раз казак, то богач… А у нас, отец, тоже не всем сладко живётся. Одни ходят в сукне да в шёлке, а у другого - зубы на полке [Седых, 1975, с. 103].

- Усидит, - подтвердил Герасим (сосед) и обратился к Андрею Григорьевичу: - А ты, отец, как думаешь? [Седых, 1975, с. 223].

При обращении к молодому казаку пожилой употребил ЛЕ молодец, подчеркнув его красоту, силу и стать (молодец - молодой человек, достигший расцвета сил, крепкий и статный [МАС, т. 2, с. 291]) и проявив таким образом уважение к нему.

В это время в горнице появился невысокого роста казак с частой сединой в бороде, расчёсанной надвое. На нём были штаны с лампасами и лакированные сапоги. Он принялся здороваться со всеми парнями и девками за руку. Дойдя до Романа, протянув ему руку, сказал:

- Этого что-то не признаю… Откуда будешь, молодец? [Седых, 1975, с. 200].

Обращения, употребление которых проиллюстрировано ниже, адресованы казакам представителями других сословий: солдатом, фельдшером и бывшим политическим (заключённым), возвращающимся с каторги домой в начале весны 1917 года.

ЛЕ папаша использована в таких ситуациях общения, когда речь идёт о сыне.

- Арестант тебе не родня случаем? Недаром, однако, ты рукав сжёг?

- Сын он мне, - с решимостью отчаяния Андреё Григорьевич и пошёл на солдата, выпятив свою квадратную нестариковскую грудь. - Стреляй меня, коли, если рука подымется!

Солдат испуганно отшатнулся, побледнел и, понизив голос, сказал:

- Ладно, папаша… Ты ничего не говорил, я ничего не видел.

Только уходи скорее. Вон разводящий идёт [Седых, 1975, с. 13].

- Сына у меня в лесу ранили. Век благодарить буду, спасите только…

- Что могу - сделаю, папаша… Лысухин! - крикнул он (фельдшер) [Седых, 1975, с. 262].

дружище

- Эх, хоть бы раз поговорить с таким человеком и узнать, как нам с кривдой разделаться, нужде и горю по загривку дать, - ска зал с загоревшимися глазами Семён.

- Многое, дружище, можно узнать из ленинских книг [Седых, 1975, с. 322].

3.Почтительные обращения

Почтительные обращения, передающие глубокое уважение к адресату (почтение - глубокое уважение [МАС, т. 3, с. 345]), встретившиеся в романе, были обычными в казачьей среде: господа старики, дорогие посёльщики, дорогой хозяин (дорогие хозяин с хозяюшкой), дорогие гости, почтенные. Представим далее примеры их употребление в романе.

господа старики

После всех подошёл с братом и соседями поселковый атаман Елисей Каргин, широкоплечий и широколицый усач с упругой походкой. Поздоровался. Опираясь на берданку, спросил:

- Ну, господа старики, откуда, по-вашему, начинать будем?

Решайте. Да, пожалуй, пора и трогаться [Седых, 1975, с. 23].

Сход открыл брат Иннокентия Кустова, Архип и, оглядев толпу заплаканными глазами, закричал:

- Так вот, господа старики!.. [Седых, 1975, с. 339].

Обращение дорогие посёльщики:

- Мы, дорогие посёльщики, не меньше вашего жалеем, что пролилась напрасно кровь [Седых, 1975, с. 341].

дорогой хозяин

- Ничего, ничего, дорогой хозяин… Надеюсь, мы это исправим, - перебил Шестакова наказный (атаман) [Седых, 1975, с. 7]

- Сухая ложка рот дерёт, трезвому разговор на ум не идёт… Давайте, дорогие хозяин с хозяюшкой, выпьем, а потом и потолкуем [Седых, 1975, с. 171].

дорогие гости; почтенные

На прощанье Беломестных поиграл темляком серебряной шаш ки и сказал захмелевшим, чванливым гостям:

- Прошу не обессудить, дорогие гости… Чем богаты, тем и рады… Надеюсь, господа старики, что жить мы с вами будем дружно. Если вам будет угодно, в сенокос и в страду наши люди могут изредка помогать вам. Имейте это, почтенные, в виду. А пока, - приложил он руку к козырьку, - разрешите откланяться… [Седых, 1975, с. 72].



4.Ласковые обращения

Ласковые (ласковый - проявляющий ласку, нежность, ласка - доброжелательное, приветливое отношение [МАС, т. 2, с. 165], нежность - нежное чувство, ласковость, мягкость в отношении к кому-либо [МАС, т. 2, с. 443]) обращения, которые казаки использовали при установлении контакта, задавали рамку особенно доброжелательного, нежного общения: дедушка, хозяюшка, чёртушка, девонька, дяденька, сынок, братец, голуба, голубчик, ягодка, родимый, отец родной, мил человек. ЛЕ дедушка, хозяюшка, чёртушка, девонька, дяденька, сынок, братец имеют в своём составе ласкательные суффиксы; ЛЕ голубчик и голуба специально используются в роли обращения для ласкового называния людей [МАС, т. 1, с. 328-329]; ЛЕ ягодка использована в переносном метафорическом ласкательном значении; в значении диалектного словосочетания мил человек главным является значение слова мил(ый) - `располагающий к себе, славный, хороший' [МАС, т. 2, с. 270]. ЛЕ родимый (в значении существительного) употреблялась и в среде казаков, и была адресована казаку беглым каторжником, как и ЛЕ отец родной.

дедушка

Однажды, когда горевал Андрей Григорьевич на лавочке у ворот, подошёл к нему сосед Герасим Косых. Не успев поздороваться, сказал:

- Нынче я, дедушка, вашего Васюху видел. На каторгу его го нят [Седых, 1975, с. 10].

сынок

- Дедушка, куда же это у вас народ девался? - спросил его командир полка Фрол Балябин.

- Убегли, сынок [Седых, 1975, с. 417].

хозяюшка

Алёна принялась было зажигать лампу, но он (кузнец Нагорный) сказал ей:

- Вы, хозяюшка, сначала ставни закройте, а потом зажигайте свет. Нечего прохожим видеть, кто у вас в гостях [Седых, 1975, с. 128].

дяденька

Впереди меня стоял здоровенный казачина, я ему как раз до кушака была. Начала я его кулаками по спине бубнить да упрашивать: «Дяденька, вытащи меня». В этом месте Феня расхохоталась и лукаво спросила:

- А знаешь, кто тот дяденька был?

- Уж не я ли?

-Ты, дяденька, ты! - закатилась раскатистым смехом Феня и, поднявшись на ноги, подала Тимофею руку. - Ну, дяденька, прощай до завтра [Седых, 1975, с. 366-367].

братец (братцы)

Сергей Ильич глубоко и шумно вздохнул, поглядел на площадь, на ясный и тёплый закат, весело сказал:

- Ну, братцы мои, полегчало на сердце. Может, оно и опять по-старому заживём [Седых, 1975, c. 356].

После Балябина стал говорить Кушаверов. Поправив чёрную повязку он спросил:

- Ну, братцы, слышали, куда жизнь поворачивает? [Седых,

1975, с. 377].

чёртушка

- Хозяева ваши на заимке? - спросил Семён.

- Арсений тут. Вон он за леском под овёс пашет, - показал работник обкуренным пальцем на дальний березняк

- Да ты остановись, чёртушка. Поговорить надо [Седых, 1975, с. 260].

девонька (девоньки)

- Какое, девоньки, веселье, если половины народу нет, - охотно подхватила Дашутка. - И с какой стати нам, девкам-то, делиться? [Седых, 1975, с. 174].

Вдруг Клавка спохватилась:

- Ой, девоньки, я телят отлучить забыла. Побегу я. А ты, Рома, проводи Ленку [Седых, 1975, с. 194].

голуба, голубчик

Он (Роман) с силой рванул её (Дашутку) к себе, так что треснула на ней сарпинковая кофта, нагнулся, обхватил поперёк и кинул в своё седло.

- Попалась, голуба! Теперь я тебя купать буду [Седых, 1975, с. 18].

Аграфена загородила ему (мужу) дорогу.

- Епифан, голубчик… Да не трожь ты её (дочь Дашутку)…

[Седых, 1975, с. 82].

ягодка

- Сегодня я плясать хочу…Дашутка, ягодка, что ты на меня, как туча глядишь? Пойдём с тобой кадриль плясать [Седых, 1975, с. 34].

родимый

- Ну я… - недружелюбно протянул Роман и осёкся: человек (дядя Василий Андреевич Улыбин) шёл к нему с протянутыми руками и взволнованно говорил:

- Здравствуй, Роман, здравствуй, родимый! [Седых, 1975, с. 428]

Никифор придержал иноходца. Густые черёмуховые кусты никли над светлой водой, осыпанные пахучим цветом. В них нельзя было ничего разглядеть.

- Экая чертовщина. Померещилось, что ли? - Никифор выругался вслух и тронул коня. Из кустов крикнули снова:

- Дай хлебца, родимый [Седых, 1975, с. 50].

отец родной

Когда подъехал к Драгоценке, из буйно цветущих кустов черёмухи его (Никифора Чепалова) окликнули. Голос был робкий и звонкий:

- Отец родной, не дай погибнуть [Седых, 1975, с. 50].

- Куда путь держишь?

- В Костромскую губернию. Оттуда я. Охота, отец родной, на детишек перед смертью взглянуть.

- Ну, так жди… Ребятишки зараз тебе ковригу принесут.

- И сольцы бы, отец родной, щепотку [Седых, 1975, с. 51].

мил человек

Сделав две-три затяжки, старик заметно повеселел, придвинулся поближе к Семёну:

- Только я тебе, парень, вот что скажу. Не серчай на меня. Я ведь, мил человек, понимаю, что казак казаку - рознь, да только себя мне побороть трудно [Седых, 1975, с. 104].

Роман спросил у Луки:

- Отчего они (китаянки) так ходят?

- А как же им, мил человек, ходить, ежели у них вместо ног культяпки. Несчастные они, эти китайские мадамы [Седых, 1975, с. 196].

5.Иронические обращения

Некоторые из ласковых обращений, а также и другие использованы в романе в значении, противоположном тому, которое они имеют в языке, то есть эти ЛЕ передают иронию адресанта. Ирония - тонкая, скрытая насмешка, а также слово или фраза, в которых преднамеренно утверждается противоположное тому, что думают о лице или предмете [МАС, т. 1, с. 675]. В качестве иронических обращений казаками употреблены ЛЕ голубь, любезный, голубчик, голубушка, орёл, жених, последние две из которых являются и наименованиями человека.

Семантика. этнолингвистика

В ситуации общения между станичным атаманом и Семёном Забережным, распахавшим залежь богача Сергея Ильича Чепалова и за это вызванным в станичное правление, атаман обращается к Семёну, называя его как будто ласково голубь, голубчик, любезный, но при этом не сдерживая негативные эмоции (раздражения, злости, злорадства) и не пытаясь разобраться в произошедшем в посёлке и в его причинах. В этом случае ласковые обращения становятся насмешкой.

- Откуда? - рявкнул, повернувшись к Семёну, Лелеков (станичный атаман) и, узнав его, зло рассмеялся:

- Ага, это ты, голубь?.. Ну, ну, давай рассказывай, что ты там наделал.

- Ничего я не делал.

- Ты казанскую сироту из себя не строй, любезный. Ты мне лучше скажи, по какому праву чужие залежи пашешь?

-Тут, господин атаман, такое дело вышло…- принялся объяснять Семён, но Лелеков, топнув ногой, оборвал его:

- Знаю, что за дело. Всё мне, голубчик, ясно. За самовольный захват чепаловской залежи пойдёшь на отсидку в каталажку [Седых, 1975, с. 101].

В ситуации сватовства, когда Епифан Козулин хотел спросить дочь, а она убежала из дома и пришла только после отъезда сватов, таким образом ослушавшись его, он обращается к ней, используя ласковое слово голубушка, но испытывает в это время к ней совсем не добрые чувства (только его опьянение спасло дочь от по- боев).

Она (Дашутка) думала, что отец сразу примется её бить, но он посмотрел на неё осоловелыми глазами и спокойно спросил:

- Ты это где шаталась, голубушка?

- Ягнят убирала, - соврала она и покраснела.

- Ты эти фокусы брось… Убежала, а нас с матерью под стыд подвела [Седых, 1975, с. 172].

ЛЕ орёл имеет переносное метафорическое значение: `о человеке, отличающемся мужественной красотой или удалью, отвагой, смелостью' [МАС, т. 2, с. 638] и может быть использована как обращение к такому человеку; но в обращении к арестантам (старику, шестой раз убежавшему с каторги, и казаку Семёну Забережному, наказанному за распашку чужой залежи) то есть людям, нарушившим закон, эта ЛЕ приобретает противоположный смысл и звучит насмешливо.

Пришёл хромой казак-сторож и, не входя, прокричал с порога:

- Ну, орлы, идите довольствие получать! [Седых, 1975, с. 104].

Насмешка звучит и в обращении жених к молодому казаку, который три года ездил вместе с матерью «по всей Орловской станице, по всем тринадцати её посёлкам в поисках подходящей девушки» и с которым во время сватовства случались различные казусы: в Золотоношском его выкупали в проруби, в Байкинском - «оттузили как следует», в Солонечном - у обоих коней отрезали хвосты.

А разошедшийся Никула, завидев стоявшего поодаль Гордея Меньшагина, белобрысого, туповатого парня, сорвал с головы шапку и раскланялся с ним.

- Моё почтение, жених.

Был знаменит этот Гордей тем, что, задумав жениться, не мог найти невесты [Седых, 1975, с. 75-76].

Подобное обращение заслужил и Роман Улыбин после того, как измазал дёгтем ворота, калитку и заплот (ограда из брёвен, положенных одно на другое) Козулиным, обидевшись на Дашутку. В обоих случаях это несостоявшиеся женихи, то есть адресант подразумевает противоположное тому, что говорит.

Приводил его (Романа) в себя голос матери, которая, поравнявшись с ним, весело говорила:

- Ну-ну, шевелись, жених, а то пятки обрежу [Седых, 1975, с. 139].



Заключение

роман обращение речевой этикет

Рассмотренные подгруппы обращений включают 52 ЛЕ, из них 9 выступают только в этой функции (низ, паря, голубь, голубчик, голубушка, голуба, ягодка, мил человек, дружище), другие являются и наименованиями людей; 9 ЛЕ (17 %) имеют диалектный характер (посёльщики, дорогие посёльщики, низовские, низ, ребята, полчанин, брательник, паря, мил человек), ЛЕ дружище - разговорный, ЛЕ отец (в качестве обращения), отец родной, папаша, голуба - просторечный; ЛЕ почтенный (в качестве обращения) является устаревшей в современном русском языке, как и ЛЕ родимый, которая имеет ещё и народно-поэтический характер [см. МАС].

Активно используются в качестве обращений к неродственникам термины родства - 11 ЛЕ (брат, брательник, братец, дед, дедушка, дядя, дяденька, отец, отец родной, папаша, сынок), что характерно для русских людей [см. Гольдин, 2009, с. 89; Формановская, 1989, с. 101-102]. При обращении к незнакомым людям употреблены 16 ЛЕ: брат, парень, паря, молодой человек, старик, дед, дядя, отец, отец родной, молодец, папаша, дедушка, чёртушка, дяденька, сынок, родимый - многие из этих обращений широко (не локально) используются и в наше время. ЛЕ женского рода всего 7: девка, девонька, голубушка, голуба, ягодка, хозяюшка, няня, что, очевидно, связано с менее активной социальной ролью женщин.

Таким образом, проанализированные обращения, включенные в речь персонажей в романе «Даурия», отражают региональное своеобразие речевого этикета забайкальских казаков, но в целом имеют общерусский характер.



Литература

1.Абросимова О. Л. Лексика коренного населения в русских говорах Читинской области / О. Л. Абросимова, Е. И. Пляскина // Проблемы лингвистического краеведения. - Пермь : Издательство Пермского гос. пед. ун-та, 2004. - С. 7-12 с.

2.Гольдин В. Е. Этикет и речь / В. Е. Гольдин. - Москва : Либроком, 2009. - 120 с.

3.Макарова Е. Константин Седых / Е. Макарова // Седых К. Ф. Даурия / К. Ф. Седых. - Иркутск : Восточно-Сибирское издательство, 1975. - С. 429-431.

4.Пляскина Е. И. Бытовая лексика говора сёл Борзинского района Читинской области : автореферат диссертации… кандидата филологических наук / Е. И. Пляскина. - Москва, 2001. - 16 с.

5.Попова З. Д. Когнитивная лингвистика / З. Д. Попова, И. А. Стернин. - Москва : АСТ : Восток - Запад, 2007. - 314 с.

Размещено на Allbest.ru

...