Создание образа сумасшедшего в художественном тексте

Размещено на http://www.allbest.ru

Размещено на http://www.allbest.ru

Данное исследование посвящено анализу и классификации лексических средств, формирующих внешний образ персонажа-безумца в художественных произведениях современных британских и американских писателей. Анализ лексем-вербализаторов концепта INSANITY, создающих образы персонажей-безумцев, позволяют выделить целый ряд концептуальных признаков. Концепт в данном исследовании понимается, как “дискретное ментальное образование, являющееся базовой единицей ментального кода человека, и обладающее упорядоченной структурой, представляющее собой результат когнитивной деятельности личности и общества, и несущее комплексную информацию об отражаемом предмете или явлении” (Попова, Стернин 2007: 34). Е.С. Кубрякова указывает на такие важные характеристики концепта как членимость и особую организацию. “Концепты представляют кванты структурированного знания, из которого можно извлечь разные признаки, выделить разные его слои и описать как структуру” (Кубрякова 2004: 317).

Целью исследования является анализ и классификация лексических средств, формирующих образ сумасшедшего в исследуемых произведениях. Объектом анализа являются лексемы-вербализаторы концепта INSANITY, а предметом - языковые средства формирования образа сумасшедшего в художественных текстах. Актуальность исследования обусловлена интересом современной когнитивной лингвистики к описанию и моделированию ментальных структур, что позволяет понять и изучить специфику национальной (англоязычной) картины мира. “Концепт как ментальное образование в сознании индивида есть выход на концептосферу социума, т.е. на культуру” (Карасик 2002: 41). Будучи сформированными индивидуумом на основании полученных знаний, концепт является “макромоделью культуры, он порождает культуру и порождается ею” (Зусман 2001: 97).

Методы исследования

Для достижения цели исследования, а также принимая во внимание особенности объекта исследования нами были использованы следующие методы:

- общенаучные методы анализа, логической дедукции, синтеза и обобщения;

- метод сплошной выборки, с помощью которой был отобран материал исследования;

- метод дефиниционного, контекстуального, концептуального анализа, а также интерпретативный метод позволил сделать выводы о механизмах концептуализации феномена безумия.

Результаты и обсуждение

Изучив совокупность лексических средств, участвующих в создании портрета литературного персонажа с психическими отклонениями, выделяем набор прототипических характеристик внешности безумца. На материале произведений была исследована такая разновидность композиционноречевой формы “описание”, как портрет персонажа-безумца. Полученные характеристики были сгруппированы в следующие тематические группы (в порядке убывания частотности): текстовые фрагменты, описывающие го- лос/речь (43 единицы), тело (30), глаза (27), лицо (25), внешний вид в целом (21), пластику тела (14), позы (6), запах (5). Все подобные контексты предлагают читателю кванты информации, функционирующие как маркеры психического нездоровья персонажа.

Создавая образ психически больного человека, авторы упоминают и о физических изъянах его тела, характеризуя его как гротескное grotesqueи отклоняющееся от нормы. Судя по словарной дефиниции, лексема grotesque имеет ярко выраженную негативно оценочную коннотацию: grotesque-repulsivelyugly, distorted. Отклонение от нормы в телесном строении служит сигналом читателю не само посебе, но в комплексе с другими характеристиками. Так, узнав детали зверских и садистских убийств, совершенных Ганнибалом Лектером, читатель воспринимает такую деталь, как шестипалость этого человека как зловещий знак:

“He held the loose pages in his right hand and put them beside him with his left. Dr.Lecter had six fingers on his left hand”(T.H., p.23).

Врожденная анатомическая аномалия намекает на возможную связь с аномалией психической. В портретном описании другого персонажа этого же произведения, серийного убийцы Баффало Билла также прослеживается связь между безумием и отталкивающей внешностью, искажением стандартных, нормальных черт. Отклонение от нормы во внешности маньяка, взрослого мужчины, акцентируется с помощью изобразительной детали: его кожа гладкая, как у женщины (без какой-либо растительности).

His chin and cheeks were hairless, as smooth as a woman's, and his eyes only pinpoint gleams above his cheekbones in the shadows of the lamp(T.H., p.130).

Обращаем внимание на окказиональную трансформацию оценочной коннотации прилагательного smooth. В сочетании с существительным skinи в соответствующем контексте (описание лица взрослого мужчины) узуальная положительная коннотация превращается контекстуально обусловленную негативную.

В описании тела психически нездорового персонажа нередки характеристики неадекватного физиологического проявления эмоций. К примеру, психическая болезнь маркируется аномальным ритмом сердцебиения - слишком быстрым, или, напротив, неестественно нормальным, вопреки ужасающей ситуации. При описании эмоционального всплеска у персонажа с психическим отклонением эксплицируется учащение его сердцебиения с помощью глаголов to beat (стучать) и tohammer (колотиться). И наоборот, отталкивающий образ хладнокровного каннибала создается с помощью детали, характеризующей ровный, нормальный пульс во время совершения зверского поступка:

His pulse never got over eighty-five when he swallowed it [her tongue] (T.H., p.20).

В описании пластики тела психически больного авторы акцентируют внимание читателя на хаотичных, резких, неконтролируемых движениях персонажа: глаголы twitch, flinch, jerk, snap, flashобъединены семантемой "резкое движение”.

Чрезмерное эмоциональное переживание персонажей передается с помощью лексем, обозначающих дрожь во всем теле tremble, hewasshaking, arms and legs are all a shake, подергивание тела и лица, вызванное психическими расстройствами: totwitch, toflinch, facetwitching, tojerk, headturns with a jerk, to fidget, reflexive tightening of his arms.

Подобным образом используются глаголы to wag (to move or to cause to move rapidly to and fro) и to wig wag (to move to and fro) для обозначения повторяющегося энергичного помахивания головой, что сигнализирует о нервном расстройстве. концепт эмоциональный лексема

Портрет персонажей, испытывающих состояние аффекта, создается благодаря описанию резких, ускоренных движений головы и рук: head snapsup (резко поднялась голова), hands flip loosely before him (он свободно размахивал руками), hands flash in the air (руки мелькали в воздухе), hands are moving faster than ever (он жестикулировал быстрее, чем когда-либо). В данном случае психическое расстройство проявляется в неспособности человека контролировать свое тело.

Так, например, возбужденное состояние пациента психиатрической лечебницы метафорически описывается как ускоренная съемка мелькающих гримас, жестов, улыбок, оскалов. Чем больше больной старается себя сдерживать, тем "быстрее прокручивается пленка”:

Harding's face and hands are moving faster than ever now, a speeded film of gestures, grins, grimaces, sneers. The more he tries to stop it the faster it goes.. Everything is moving faster and faster, and his voice is speeding up to match (K.K., p.79).

И наоборот, состояние аффекта может проявляться неподвижностью, вызванной изнеможением, страхом, либо осторожностью, которая в текстах маркируется отрицательными формами глагола to move (don't move, wasn't moving, not moving, wasn't making a move), а также комбинацией прилагательного still (неподвижный) с глаголами (напр. to lie still, to sit still, to keep still). В некоторых случаях неподвижность персонажа вербализуется с помощью медицинских терминов in a trance (в трансе) to freeze (оцепенеть), stuporous (в состоянии ступора).

Так, в разговоре со следователем описывает состояния ступора психически больного другой персонаж, сам являющийся профессиональным психиатром:

“And do you believe he's treatable?”

“Particularly now, when he's coming out of a stuporous phase.” (T.H., p.174).

Аффективное состояние психически больного пациента проявляется в неспособности к самостоятельному передвижению. Во время экскурсии на катере, которую организовали как терапевтическое мероприятие для пациентов психиатрической лечебницы, группа затевает рыбалку. Поймав на удочку слишком крупную рыбу, они просят о помощи у самого сильного из пациентов - МакМэрфи, так как сами не могут вытянуть рыбу из воды. Однако, МакМэрфи испытывает помешательство, вызванное ощущением свободы, он хохочет и не может сдвинуться с места.

“Up! Up! Keep the tip up!” George was yelling.

“McMurphy! Get out here and look at this.”

“McMurphy, we need some help!”

I heard McMurphy laughing and saw him out of the corner of my eye, just standing at the cabin door, not even making a move to do anything, and I was too busy cranking at my fish to ask him for help. Everyone was shouting at him to do something, but he wasn't moving. Even the doctor, who had the deep pole, was asking McMurphy for assistance. And McMurphy was just laughing (K.K., p. 312).

О физическом изнеможении персонажа, вызванном безумием, читатель узнает благодаря описанию шатающейся, неустойчивой походки персонажа. Здесь используются слова соответствующей семантики: tosway- пошатываться (moveorcausetomoveslowlyorrhythmicallybackwardsandforwardsorfromsidetoside)и wobbly - шатающийся из-за слабости, вызванной болезнью, усталостью либо тревогой (weakandunsteadyfromillness, tiredness, oranxiety), handsdangling(руки безжизненно болтаются).

“Soon as she's sat down, Old Pete Bancini sways to his feet and starts in wagging his head and wheezing. “I'm tired. Whew. O Lord. Oh, I'm awful tired...” the way he always does whenever there's a new man on the ward who might listen to him (K.K., p. 55).

Данная тематическая группа портретных описаний психически больного человека высвечивает связь между безумием персонажа и его телесной ущербностью: изъянами, его неспособностью контролировать свое тело и болезненной слабостью.

Концептуальный признак УМСТВЕННАЯ УЩЕРБНОСТЬ объективируется в изучаемых произведениях с помощью прилагательных puzzled(сбитый с толку), confused(озадаченный), blankи vacant(с отсутствующим выражением), описывающих выражение лица персонажей. Даннаяпортретнаяхарактеристикавстречаетсяввидеатрибутивакопорномусловуface, look, frown, expression: puzzled faces, puzzled look on his face, puzzled expression coming over his face, confused face, vacant face, vacantfaced; to look puzzled, a puzzled look, to look confused, a blank look, to look blank, a puzzled frown.

Дефиниционный анализ четырех прилагательных выявляет семы, указывающие на неспособность индивида к пониманию чего-либо и отсутствие интеллекта, т.е. на умственную ущербность персонажей: puzzled - unable to understand; confused - unable to think clearly; vacant - having or showing no intelligence or interest; blank - showing lack of comprehension or reaction

У персонажа по имени Сэмми диагностирована неизлечимая психическая болезнь, которая сопровождается разрушением личности personality disintegrationи окончательным отчуждением terminal with drawal. Его поведение соответствует диагнозу: он совершенно отчужден от действительности, лицо ничего не выражает, он не слышит того, что происходит вокруг:

Starling looked back over her right shoulder. Sammie sat vacant-faced against the wall of his cell, his head leaning against the bars.

“Would you read it aloud? He won't hear you” (T.H., p.171-172).

Такая характеристика наиболее типична при создании портрета персонажей, потерявших связь с реальностью, не реагирующих на внешние раздражители. В таких случаях описание бессмысленной мимической маски персонажей становится "зеркалом” их "бессмысленного” духовного мира и имплицирует умственную ущербность.

His face is tilted oddly, edged, jagged, purple and gray, a busted wine bottle (K.K., p.83).

В этом случае гротескность внешности нагнетается за счет аккумуляции соответствующих характеристик лица персонажа: странный наклон (tiltedoddly),угловатость, неровность (edged, jagged),неестественный цвет (серо-фиолетовый). Кульминацией этого перечислительного ряда становится метафорическое обозначение лица как разбитой винной бутылки. Причем причастие II от глагола tobust содержит сему агрессивности tobust= tosmash, esp. forcefully, а второй компонент метафоры "разбитая винная бутылка = лицо безумца” подчеркивает аномальность внешности персонажа, поскольку визуальные образы бутылки и человеческого лица довольно далеки друг от друга. Данная имплицирующая деталь отождествляет физическое разрушение с умственной ущербностью и общественной несостоятельностью.

Подобное создание гротескного портрета наблюдается при описании внешности серийного маньяка, где гротеск достигается благодаря контрастной цветовой гамме: redmouth, redlips, redtongue(красный рот, губы, язык) на фоне лица бледного, как маска (facepaleasamask).

Семь номинаций имплицируют болезненность и безысходность: drawnface (усталое лицо), burned-outface (изнемождённое лицо), dead-endlook (выражение безысходности), tolookoff-colour (выглядеть нездоровым). Описание бледности лица также создает образ физического мучения у персонажей с психическими отклонениями: paleface, colourlessface, facefrosted white.

They roll him out on a Gurney, still jerking, face frosted white (K.K., p.356).

Вышеприведенные контексты ярко иллюстрируют связь между психическим расстройством и физической ущербностью, проявляющейся, в данном случае, на лице человека.

Отдельного внимания заслуживает тематическая группа деталей внешности, описывающих глазную мимику безумца, так как соответствующие номинации численно превышают все случаи номинации лица в целом.

Стереотипным образом безумного выражения лица является пристальный взгляд с широко раскрытыми глазами. При создании подобной детали портрета используются такие лексемы как

to stare - look fixedly or vacantly at someone or something with one's eyes wide open;

to gaze - to look long and fixedly, especially in wonder or admiration;

to glare - to stare in an angry or fierce way;

to eve - to fix the eye upon;

атакжеихдериватыa stare, a glare, a gaze.

Дефиниционный анализ данных лексем позволяет выделить такие признаки, как "направленный в одну точку” (fixed),“с широко раскрытыми глазами” (eyeswideopen)“неподвижный” (long),"отсутствующий” (vacant), "злой, свирепый” (angry, fierce). Помимо указанных атрибутивов, также используются: pop-eyed (с вытаращенными глазами), wideeyes (широко расскрытые глаза), fixedeyes (пристальный взгляд), distractedeyes (отсутствующий взгляд).

Еще одной характерной особенностью взгляда такого персонажа является его направленность вдаль напр. stareahead, staredaheadpast McMurphys shoulder, stare into the air intently, stareunseeing, gaze out into the darkness. Несмотря на пристальность и неподвижность взгляда, безумец не получает зрительную информацию из окружающего мира.

He stared across the hall, unseeing (S.F., p.427).

Путаница мыслей, приводящая к неспособности адекватно реагировать на стимулы, идущие извне, передается в виде описания затуманенности взгляда: murky/murkedup- darkandgloomy, especiallyduetothickmist.

Usually Pete's eyes are half shut and all murked up, like there is milk in them (K.K, p.68).

Безумное выражение глаз персонажа метафорически переосмысляется как тьма: blacksockets(лишенные человеческих характеристик черные щели), dark, darkness(тьма в глазах), endlessnight(вечная ночь). Именно таким образом, к примеру, создается портрет серийного маньяка.

Такие резкие перепады душевного состояния и эмоциональная нестабильность персонажа влияют и на пластику его движений. Среди номинаций движения прослеживается характерная особенность поведения безумца: резкие колебания от состояния апатии до буйного, неконтролируемого поведения.

Описания плавных, тихих движений безумца объясняют читателю мотивы такого поведения: человек ведет себя осторожно, боясь быть замеченным. Автор прибегает к помощи глаголов to creep (красться) - to move slowly and carefully in order to avoid being heard or noticedиto slide (красться) - to move smoothly, quickly.

Most days I'm the first one to see the Admission, watch him creep in the door and slide along the wall and stand scared... (K.K., p.15).

В свою очередь в состоянии аффекта движения характеризуются энергичностью (bouncedtohisfeet, heavystep, burstinto),нарушением прямого курса (azigzagpath, towalkaimlessly), и неустойчивостью, которая сигнализирует о болезненной неспособности удерживаться на ногах:

to stagger (шататься) - to walk or move unsteadily as if about to fall,

to stumble (спотыкаться) - to trip or momentarily lose one's balance; almost fall.

No longer caring what the other members of the audience thought of him, he stood up and steering a zigzag path back up the sloping aisle to the doorway, burst into the shockingly bright and empty foyer, staggered through the big swinging doors...(M.H., p.165).

Описание положения тела, позы персонажей, имеющих психические отклонения, в шести случаях представляет тело, осанку стремящиеся вниз: расположение тела на полу (lyingonthefloor, sittingonthefloor),опускание на пол (subsidetothefloor),ползание по полу на четвереньках (onallfours, crawling),и, в менее выраженной форме, - сутулость (tostoop).Так, герой подросток по имени Финн в приступе безумия пытается спрятаться, убежать из комнаты, где его обижают. Он совершает свой побег на четвереньках, оставаясь глухим к тому, что говорят вокруг:

Finn was on all fours, crawling to the door. The room was full of people, full of voices. Hecouldn'tseethepeople (S.F. p.391).

Такая портретная характеристика персонажей с психическими отклонениями основана на образной схеме ВЕРХ-НИЗ, имеющей аксиологическую полярность: ВЕРХ - ЭТО ХОРОШО, НИЗ - ЭТО ПлОхО. Предмет, либо тело, находящееся внизу, нефункционально, уязвимо, и имеет отрицательные характеристики. В данном случае высвечиваются такие признаки безумца, как слабость, болезненность, отсутствие жизнеспособности.

Специфической деталью, создающей образ персонажа-безумца, выступает его ольфакторная характеристика. Описывая персонажей-безумцев, авторы прибегают к такой сенсуалистической детали, как описание запаха. При этом нередко отмечается неприятный запах, возникающий у таких людей в результате несоблюдения гигиены и неаккуратности, что вербализуется лексемами smell (запах) и odor (неприятный запах) с дальнейшей спецификацией характера данного запаха: to smell worse than a dirty diaper (пахнуть хуже грязного подгузника), smell of urine and cabbage (запах мочи и капусты).

Пациенты с острой формой психических отклонений (the Acutes)объясняют свое нежелание общаться с пациентами-хрониками (the Chronics) тем, что от них неприятно пахнет (smells worse than a dirty diaper).

...the Chronics don't move around much, and the Acutes say they'd just as leave stay over on their own side, give reasons like the Chronic side smells worse than a dirty diaper (K.K., p.24).

Больничная палата разделена на две половины. В одной располагаются «хроники», в другой - «острые». Вторые брезгуют первыми и не хотят даже заходить на половину «хроников».

В отдельной палате находятся «буйные». Говоря о ней, автор также акцентирует неприятный запах. Отрицательная эмоциональность описания этого места усиливается упоминанием слабой освещенности. Одна сенсуалистическая характеристика усиливается другой: полутьма делает вонь еще сильнее:

The odors of the violent ward seemed more intense in the semidarkness (K.K., p. 70).

Любопытную деталь фиксируем в романе Т Харриса "Молчание ягнят”. Психиатр, беседуя с а агентом ФБР, Клариссой Старлинг, объясняет, что запах козла (goatishodor) является запахом шизофрении и вызван присутствием в поте шизофреника вещества, вырабатываемого вследствие неправильного функционирования мозга:

“Can you smell his sweat? That particular goatish odor is trans-3-methyl-2 hexenoic acid. Remember it, it's the smell of schizophrenia" (T.H., p.176).

Данная деталь еще раз подтверждает связь межу психическим заболеванием и неправильным функционированием организма в целом

В результате проведенного исследования можно прийти к выводу, что участок концепта INSANITY, содержащий такие признаки как ИСКАЖЕНИЕ, НАРУШЕНИЕ ЦЕЛОСТНОСТИ, ДЕФОРМАЦИЯ объективируется при описании внешнего образа персонажей-безумцев. Психическое расстройство репрезентируется как физический недуг, лишающий безумца способности к нормальному функционированию в обществе.

Список литературы

1. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М.: “Языки русской культуры”, 1999. 896 с.

2. Зусман В.Г Концепт в культурологическом аспекте. Нижний Новгород: Деком, 2001. С.38-53.

3. Карасик В.И. Языковой круг: личность, концепт, дискурс. Волгоград: “Перемена”, 2002. 331 с.

4. Кубрякова Е.С. Язык и знание. М.: Языки славянской культуры, 2004. 560 с.

5. Лотман Ю.М. История и топология русской культуры. Санкт Петербург: “Искусство СПБ”, 2002. 762 с.

6. Лотман Ю.М. Семиосфера. Санкт Петербург: “Искусство СПБ”, 2000. 704 с.

7. Маслова В.А. Когнитивная лингвистика. Учебное пособие. Минск: ТетраСистемс, 2004. 256 с.

8. Попова З.Д., Стернин И.А. Когнитивная лингвистика. М.: АСТ: Восток-Запад, 2007. 314 с.

9. Faulks S. A Week in December. London: Hutchinson, 2009. 529 p.

10. Haddon M. A Spot of Bother. New York: Vintage Books, 2007. 524 p.

11. Harris T The Silence of the Lambs. New York: St. Martin's Press, 1988. 424 p.

12. Kesey K. One Flew over the Cuckoo's Nest. Санкт-Петербург: КОРОНАпринт, КАРО, 2006. 432 с.

13. References

14. Arutjunova, N.D. (1999). Jazyk i mir cheloveka. M.: “Jazyki russkoj kul'tury”.

15. Zusman, V.G. (2001). Koncept v kul'turologicheskom aspekte. Nizhnij Novgorod: Dekom, 38-53.

16. Karasik, V.I. (2002) Jazykovoj krug: lichnost', koncept, diskurs. Volgograd: “Peremena”.

17. Kubrjakova, E.S. (2004). Jazyk i znanie. M.: Jazyki slavjanskoj kul'tury.

18. Lotman, Ju.M. (2002). Istorija i topologija russkoj kul'tury. Sankt Peterburg: “Iskusstvo SPB”.

19. Lotman, Ju.M. (2000). Semiosfera. Sankt Peterburg: “Iskusstvo SPB”.

20. Maslova, V.A. (2004). Kognitivnaja lingvistika. Uchebnoe posobie. Minsk: TetraSistems.

21. Popova, Z.D., Sternin, I.A. (2007). Kognitivnaja lingvistika. M.: AST: Vostok-Zapad.

22. Faulks, S. A. (2009). Week in December. London: Hutchinson.

23. Haddon, M. (2007). A Spot of Bother. New York: Vintage Books.

24. Harris, T. (1988). The Silence of the Lambs. New York: St. Martin's Press.

25. Kesey, K. (2006). One Flew over the Cuckoo's Nest. Sankt-Peterburg: KORONA print, KARO.

Размещено на Allbest.ru