Регулятивные принципы программной реализации психотерапевтической модели дискурсивно–мелолийного воздействия

Размещено на http://www.allbest.ru/

Тверская государственная сельскохозяйственная академия

Регулятивные принципы программной реализации психотерапевтической модели дискурсивно - мелолийного воздействия

А.А. Романов

г. Тверь

REGULATIVE PRINCIPLES OF psychotherapeutic model

of discursive meloline impact

Бог милостиво подарил нам страдание.

Наш мир потому и хрупок,

чтоб через него виден был другой.

Псевдо-Дионисий

Сам по себе знак заключает в себе

нечто явное для нас, посредством

чего мы как бы за руку приводимся

к познанию чего-то скрытого.

Фома Аквинский

Мелолийный (мелолический) дискурс как информационный продукт протожанра духовной практики в виде музыкально-текстового композитного образования (т.е. музыкально-текстовых выражений, фраз, сообщений) нап-равлен на любое и всемерное разъяснение истины, приближение её к человеку и на реализацию миссионерско - просветительской деятельности в сфере религиозного попечительства и заботы о душе человека, погруженного в условия, породившие нынешний кризис социо-экономических отношений и духовности, именуемый в научной литературе «кризисом антропологично-сти», который находит своё проявление во всех гранях человеческой жизнедеятельности: от культуры, науки до экономики и экологии, порождая состоянии душевного разлада, душевной беды и духовного отчаяния.

Вместе с тем правомерно полагать, что в кризисных условиях помимо человеческой ипостаси или «корпореальности» (Романов, 2008) существуют также духовная и Божественная ипостаси человека как когнитивного субъекта, который обладает внутренней мотивацией к когнитивной деятельности в соответствующей среде и в соответствующем контенте как форме представления информации и её познаваемых аспектов (т.е. в форме «переработанных внутри системы обозначений в процессе переноса с одного живого существа на другое или же с одной системы сознания на другую», по Н. Луману) и осознаёт «своё бытие и целостность», что, в конечном итоге, помогает ему «преодолеть отчуждение человека от мира и самого себя, познать целостность (хочется сказать - «блаженную целостность») человека и мира, ощутить естественную, продолжающуюся далеко за пределы человека духовную жизнь Универсума и своё несомненное участие в ней» (Меськов, Мамченко, 2010: 69; ср. также: Бауман, 2008).

Путь трансформации когнитивного субъекта как путь поиска другого начала в обретении нового источника или новой каузальной точки для выхода из своего душевного кризиса и осуществления духовного совершенствования может быть найден в опыте использования общих принципов («кооперация», «координированные действия», «согласованные действия», «взаимодействия», «соработничество», «регулятивное действие» или «регулятив») парадигмы синергийности как возможно новой «науки о кооперации», в частности, в особой, «шире - новой гуманитарной» (Гайнуллина, Агапов, 2010: 173) парадигме «синергийной антропологии», базирующейся на платформе восточнохристианского дискурса, основанного на наработанной веками прак-тике «православного синергизма», на опыте «участного мышления», своего рода «примыкающей практикой», в терминологии С.С. Хоружего (2011), для многообразных практик предстояния перед множественностью человеческого бытия.

Акцентируя внимание на общих принципах согласованного взаимодействия («кооперация», «коллективные явления», «координированные действия и взаимодействия», «регулятивное действие», «регулятив», «соработничество», «согласованное действие», «соразмерность»), целесообразно вспомнить работы исследователей Тверской научной школы динамической модели диалогической коммуникации, в рамках которой с 1988 г. разрабатывается и развивается концепция регулятивного статуса коммуникативной интеракции, где в качестве функционально - семантических единиц («коммуникативно - регулятивных синергем») согласованного, скоординированного взаимодействия собеседников выступают регулятивные действия или регулятивы в виде естественно-языковых практик (Романов, 1988; анализ работ по регулятивной деятельности см.: Морозова, 2005; Романова, 2009; 2010; Малышева, 2010; 2011; Романов, Малышева, 2010; Новоселова, 2013).

В предложенной модели регулятивной интеракции «регулятив» трактуется как синергетическая единица дискурсивного взаимодействия, реализующая себя в актах согласованной коммуникации комплексно: на поверхностном уровне он репрезентирует себя в виде определенных (иногда готовых, шаблонных) языковых конфигураций и в виде типовых моделей речевого и неречевого поведения, а на глубинном уровне - в качестве структурированного в психике говорящего субъекта функционально-семантического представления (ФСП) знаний об опыте (опытных образцах) реализации этих форм речевого и неречевого поведения в соответствующих (складывающихся или уже сложившихся) ситуациях реального мира» (Романов, 1988; 2002).

В этом плане система регулятивов как вербальных и невербальных единиц диалогической коммуникации, реализуемых участниками коммуни-кативного пространства в соответствующей обстановке («среде») и соответствующей фреймовой конфигурации или ФСП («контенте»), может соответствовать упомянутому выше понятию «формы представления информации» (знаний) как формы «переработанных внутри системы обозначений в процессе переноса с одного живого существа на другое или же с одной системы сознания на другую», по Н. Луману, с одной лишь разницей. Эта разница сводится к тому, что при «успешной реализации регулятива как вербально-авербальной синергийной практики в виде единицы информационного послания каузируется (причиняется) её влияние на ход определенный событий, бытия дискурсивных формаций в процессе коммуникативного обмена (воздействия). В этом процессе реализация регулятива способствует как возникновению своих «копий» в умах участников такой интеракции, так и генерированию всей системы регулятивных единиц, находящихся в «архиве» ментального пространства («вместилища») когнитивных субъектов и используемых ими в развивающихся по типовым (фреймовым) сценариям актах согласованной коммуникации» (Романов, 1988; 2002: 24).

В этом ключе «мелолистику» (термин А. Менегетти) можно считать тем воздействующим «инструментом», который способен быть причиной выработки человеком как когнитивным агентом системы согласованных регулятивных действий по совершенствованию своего душевного и духовного бытия в плане «сборки» себя «как социального субъекта» (В.Л. Лепский), способного и готового решать масштабные задачи своего духовного восхождения по ступеням Лествицы.

С этих позиций мелолийный дискурс являет собой «форму интериоризации и постижения смысла» композитного (т.е. неразрывного комплекса) дискурсивного соединения музыки, текстового содержания и движений (действий, деятельности) когнитивного субъекта через связующие их в единое целое «темпоритмы», в понимании К.С. Станиславского, или «ритмы, подобные биологическим» у А. Менегетти, представляя собой тот тип музыкально-информационного послания («информационного сообщения», по Г.М. Маклюэну), который «формализован» по аналогии с проекцией нашего «организмического» как проекции «единства сознания и органического акта» в виде «синхронизма между душой и телом, воспринимаемого как целостное осознание» (Менегетти, 2002: 12-13; ср. использование термина «органическое развитие» у Ж. Пиаже (2000), схожего с термином «организмическое развитие» А. Менегетти).

Примечательно, что указанное композитное соединение в виде мело-лийного (также: мелолического) дискурсивного образования обладает «взаимообратным ритмом, состоящим из двух модулируемых фаз и модулирующих нечто гармоническое третье (т.е. «нечто вроде синергийного комплекса»: Романов, 2013; 2013а; Романов, Ульянич, 2012; 2012а; 2014), от которого отправляются бесконечные возможные вариации клеточных пульсаций» (Менегетти, 2002: 108-109), что коррелирует с идеей А. Моля (2008: 45) о «мозаичной культуре», слагаемой из множества соприкасающихся, но не образующих единой конструкции фрагментов.

Мелолийно-дискурсивное соединение как информационное послание в коммуникативном взаимодействии не суть количественный набор действий (движений) или их практическое исполнение, которые могут быть в опреде-лённых сценариях жизни индивида производными их стереотипов, и не суть обыденное прослушивание музыки, написанной каким-то другим автором. Напротив, такое послание в виде духовного послания-проповеди есть стимул для индивида, чтобы каузировать (побуждать, вызывать) в данном послании запуск воздействующего механизма, ориентированного (т.е. интенционально направленного) на «восстановление и вслушивание в «точку-основу» того, чем для индивида является само телесное бытие или «корпореальность как акт хабитуализации» (Романов, 2008) в значении «усвоения и привыкания к чему-то, превращение этого чего-то в составную часть своего облика» (Бурдье, 1995), как «первый объект мирской индивидуализации» у А. Менегетти.

Следовательно, для индивида «проживать» воздействие массмедийного мелолийно-дискурсивного послания означает находиться перед лицом собственного представления о жизненном порядке без какого-либо рационального фильтра, быть готовым снова стать экологосоответствующим континуумом своей корпореальности (целостности духовного и хабитуального), любить факт существования окружающего мира и быть элементом универсальной музыки, в которой «и руки, и - ноги суть органы мысли, и - думают руки, и - думают ноги. Походка есть речь. И воздетые руки есть речь… Жесты рук наш безрукий язык подглядел; и повторил его звуками» (А. Белый, 1995).

«Все полно богов, - лозунг свободы к стихиям; возвышение элементов до жизни… Природа нам образ…Взгляд на мир … и цвет мира зависит от мысли», - утверждает А. Белый (1991: 12-16), когда пытается описать закон «фигурного синтеза» мира и место человека в нем. И как результат такого «синтеза» вырисовывается конфигурация определенной взаимосвязи мира и человека: мир («природа», по А. Белому) обладает формой («фигурой, фигурностью») и функционирует в виде «образа», который окружает человека и в который погружается человек в процессе «взгляда на мир» в рамках определенной «фигурности». Соприкосновение с таким миром-образом осущест-вляется путем погружения в этот мир и уровнем осмысления его, так как «и цвет мира зависит от мысли» (курсив мой - А.Р.).

В качестве ступени (или одной из ступеней) такого уровня погружённости можно считать регулятивную (синергийную) интеракцию как попытку человека достичь указанного «синтеза» в определенном формате действий (попыток, практик как социально обусловленных действий), в определенной «фигуре» (т.е. в конкретной форме/конструкции вербальной манифестации), где «в пространстве и времени происходят синтезы многообразия чувственных элементов…. И уж после этого синтеза материал подается рассудку» (Белый, 1991: 16; ср. также сходные замечания Дж.Р. Сёрла, 2002: 132-133 о «форме-основании и гештальтной структуре сознательного опыта»). Отсюда и основная функция синергийной регулятивной интеракции, а тем более - мелолийного взаимодействия и воздействия (ибо, по А. Белому, «все полно богов»), которая одновременно (т.е. синтезируя и в пространстве, и во времени) организует сознание человека в «объеме оформленной чувственности» и воссоздает в его сознании «образ природы, образ мира», «образ бога», коль скоро - «все полно богов» (там же, с. 18; также см.: Романов, Романова, Федосеева, 2013: 19-27).

Вероятнее всего, по этой причине каузированное (т.е. порождённое, вызванное к жизни, причинённое) конкретным мелолийным посланием собственное представление индивида о жизненном порядке без какого-либо рационального фильтра не имеет готовых схем или «архивных», по М. Фуко, стереотипных отношений. И если индивид позволяет войти континууму своей корпореальности в музыкально-информационное пространство духовного мелолийного послания и прислушиваться к звучанию такого послания в «объеме оформленной чувственности», по А. Белому, то оно (послание) будет «эйфорически возбуждать тело, устраняя психические трудности «Сверх - Я» или «Я» (Менегетти, 2002: 108-109).

Отмеченный процесс каузации как запуска описанного воздействующего механизма рассматривается адресатом в качестве необходимой оценки того, на что готов или чем готов лично пожертвовать индивид, чтобы переходить по ступеням Лествицы от одного уровня продвижения (восхождения) к другому. Отсюда возникает понимание и осознание значимости такой отправной «точки-основы» (т.е. базовой точки каузативного запуска) для информационного «расширения человека», по Г.М. Маклюэну (2003), поскольку к ней сводима любая психосоматическая феноменология. Результат такого «сведения» проявляется в возникновении «момента - события взаимозаменяемости между психическим и соматическим», когда «психика начинает процесс материальной формализации», по А. Менегетти, или, другими словами, она осуществляет подготовку преобразования своего бытия в широком смысле к восхождению на ступени Лествицы.

Возможность запуска отмеченного механизма каузации в реальном коммуникативно-интерактивном пространстве будет опираться на реализацию функционального основания модели мелолийного дискурсивного образования, включающего в себя, как минимум, три базовые функции: мелолийный дискурс каузация коммуникативный

а) лечение в самом широком смысле, т.е. формирование оценки и признание своего кризисного состояния как некоторой «духовной болезни»,

б) высвобождение в смысле осознания и отрешения от конкретных условий, порождающих кризисное состояние человека, и

г) возвышение как вытеснение из сознания негативных факторов кризисного состояния человека и «сборка социального субъекта» (В.Л. Лепский), способного решать масштабные задачи своего восхождения по духовным ступеням Лествицы.

Соответственно, в предлагаемой модели можно выделить три уровня технической реализации функционально-медийного пространства дискурсив-но-мелолийного воздействия, а именно:

1) уровень органической установки на «здоровый образ жизни» человека («жить не во вред себе и окружающим», «жить по правде», «жить в гармонии с миром» и т.д.),

2) уровень готовности реализовать функциональные условия органи-ческой установки индивида на его собственную дееспособность по преобразованию своего духовного и телесного состояния как отправную точку подготовленности такого индивида к восхождению на начальную (низшую) ступень Лествицы, и

3) уровень целостного эмоционального состояния индивида, т.е. его экзальтации как восторженно-возбужденного состояния индивида (его аффи-цированности, эмоционального охвата), чтобы вывести органическое вос-приятие мелолийно-дискурсивного послания с бессознательного для субъек-та на сознательный уровень с помощью различных музыкальных практик (инструментов, духовного пения или, возможно, даже ритуальных действий или ритуального танца.

Примечательно, что каждый из перечисленных уровней является необходимым условием для реализации последующего, так как в опоре на уровневую последовательность происходит восприятие и научение адресата основным базовым знаковым посылам - информационным посланиям - в виде музыкальных нот, а именно: «пентаграммам, составляющим порядок человеческого тела», текстового сопровождения и мастерства исполнения, потому что задаваемый извне в процессе исполнения особый ритм позволяет, согласно А. Менегетти, «аутентифицировать и усилить порядок» работы человека над собой и его комплексной синергией. При этом, последовательность перехода от одного уровня к другому должна быть константной и примерно одинаковой по интенсивности воздействия и объёму, т.е. одной и той же, потому что каждый уровень как определенная стадия саморазвития индивида необходима в качестве основы для восхождения на следующую ступень (уровень). Такая, обусловленная определенным и конкретным чередованием уровней последовательность именуется «последовательным порядком», по Ж. Пиаже, т.е. таким порядком, когда один из очередных уровней или одна из стадий становится возможным/ой в строго определенный момент (Пиаже, 2000) и только после этого появляется возможность (точнее, позволяет) перейти к другому уровню.

Для обеспечения успешного и эффективного перехода адресата к такому «проживанию» воздействующего потенциала духовного мелолийного послания отправителю (автору, консультанту) важно следовать, как минимум, двум базовым правилам. Первое правило сводится к тому, чтобы отправитель смог (и должен) «подвести» корпореальность адресата», то есть подвести (привести в состояние) его хабитуализацию к акту «усвоения и привыкания к чему-то, превращению этого чего-то в составную часть своего облика» (Бурдье, 1995), с целью подготовить её к музыкальному ритму так, чтобы музыкальная основа дискурсного послания «вела» его корпореальность к духовному и личностному преобразованию. Второе правило касается музыкального ритма духовного дискурса-послания как каузативного средства психотерапевтической коммуникации, в которой задаваемый автором ритм должен соответствовать собственному представлению адресата о жизненном порядке человека в существующем мире, для того чтобы помочь осуществлять свою функциональность и развивать собственную жизнедеятельность в соответствии с установками трех-уровневого (см. выше модель уровневого продвижения по Лествице) аутогенетического или самовозрождающегося развития.

В таком контексте модель функционирования комплексного мелолийного дискурсивного образования (мелолийного композита) как разновидности духовной проповеди может рассматриваться в качестве эмоционально-прагматической и духовной базы (основы) психотерапевтического коммуникативного взаимодействия между отправителем медийно-информационного послания в виде мелолийного дискурса и (массовым) адресатом. Общие принципы программной реализации модели такого эффективного взаимодействия могут формировать и раскрывать базовые коммуникативные стратегии психотерапевтической мелолийной интеракции как основные компоненты (интенциональные ориентиры) восприятия, понимания и осознания воздействующего потенциала (т.е. эмотивного, аффективного «заряда») медийно-информационного послания в виде мелолийного дискурса, которые представляют собой действия, осуществляемые участниками мелолийной психотерапевтической интеракции и направляемые на проведение, по возможности, эффективного поиска потенциальных связей между смысловыми блоками мелолийного дискурсивного композита.

Литература

1. Бауман Э. Текучая современность. Пер с англ. - СПб.: Питер, 2008. - 240 с.

2. Белый А. О смысле познания. - Минск: «Полифакт», 1991. - 64 с.

3. Белый А. Безрукая танцовщица // Московский вестник. - 1995, № 1. - С. 151 - 155.

4. Бурдье П. Структуры, Habitus, Практики // Современная социальная теория: Бурдье, Гидденс, Хабермас. - Новосибирск: Изд-во НГУ, 1995. - С. 16 - 39.

5. Гайнуллина Л.Ф., Агапов О.Д. Синергийная антрополгия как новая гуманитарная парадигма // Вопросы философии. - 2010, № 5. - С. 173 - 177.

6. Луман Н. Медиа коммуникации. Пер. с нем. - М.: Логос, 2005. - 280 с.

7. Малышева Е.В. Регулятивный характер кинестетических действий в вербальной системе коммуникации // Известия Волгоградского государственного педагогического университета. - Волгоград: Волгоградский государственный педагогический университет. - Серия «Филологические науки». - № 10 (54), 2010. - С. 11 - 13.

8. Малышева Е.В. Регулятивная характеристика комплексных вербально-кинестетических действий в английском диалоге. Автореф. дисс. … канд. филол. н. - Тверь, 2011. - 23 с.

9. Маклюэн Г.М. Понимание Медиа: Внешние расширения человека / Пер. с англ. В. Николаева; 3акл. ст. М. Вавилова. - М.; Жуковский: «КАНОН-пресс-Ц., «Кучково поле» , 2003. - 464 с.

10. Меськов В.С., Мамченко А.А. Цикл трансформации когнитивного субъекта. Субъект, среда, контент // Вопросы философии. - 2010, № 10. - С. 67 - 80.

11. Менегетти А. Образ и сознательное. Пер. с итал. - М.: ННБФ «Онто -психология», 2000. - 130 с.

12. Менегетти А. Учебник по мелолистике. Пер. с итал. - М.: ННБФ «Онтопсихология», 2002. - 181 с.

13. Менегетти А. Психосоматика. Новейшие достижения. Пер с итал.- М.: ННБФ «Онтопсихология», 2007. - 360 с.

14. Моль А. Социодинамика культуры. Пер. с франц. Изд. 3-е. - М.: Изд-во ЛКИ, 2008. - 416 с.

15. Морозова О.Н. Дискурс согласия в диалогическом пространстве. - М.: ИЯ РАН, 2005. - 220 с.

16. Новоселова О.В. Коммуникативно-конструктивное пространство регулятивных менасивных действий // Мир лингвистики и коммуникации: электронный научный журнал. - 2013. - № 3. - С. 72 - 84.

17. Пиаже Ж. Что такое психика? Беседы Жан-Клод Брангъе с Жаном Пиаже. Беседа первая // Психологический журнал. - 2000, № 2. - С. 138 - 141.

18. Романов А.А. Системный анализ регулятивных средств диалогического общения. - М.: ИЯ АН СССР, 1988. - 183 с.

19. Романов А.А. Языковой портрет политика в суггестивной парадигме // ARS LINGUISTICA. К 75-летию профессора И.П. Сусова. Межвузовск. сб. научн. трудов. - Москва - Тверь: ИЯ РАН, 2002. - С. 23 - 30.

20. Романов А.А. Политическая лингвистика: Функциональный подход. - М.: ИЯ РАН, 2002а. - 191 с.

21. Романов А.А. Психосемиотика визуальной коммуникации в соматогра-фическом пространстве // Романов А.А., Сорокин Ю.А. Соматикон: Аспекты невербальной семиотики. - М.: ИЯ РАН, 2004. - С. 8 - 158.

22. Романов А.А. Вербо- и психосоматика телесного бытия человека // Романов А.А., Сорокин Ю.А. Вербо- и психосоматика: Две карты человеческого тела. - М.: ИЯ РАН, 2008. - С. 7 - 144.

23. Романов А.А. Мелолийный дискурс в социальной коммуникации // Журнал практического психолога. Научно - практический журнал. Спец. выпуск: Текст как субъект понимания. - 2013, № 3. - С. 146 - 168.

24. Романов А.А. Эмотивный «заряд» мелолийной проповеди в медийных условиях // Человек в коммуникации: от категоризации эмоций к эмотивной лингвистике. Сб. научных трудов, посвященный 75-летию проф. В.И. Шахов-ского. - Волгоград: Волгоградское научное изд-во, 2013а. - С. 236 - 246.

25. Романов А.А. Стратегическая разновидность мелолийного воздействия в психотерапевтической коммуникации // Вестник Тверского государственного университета. Сер.: Педагогика и психология. - 2014, № 3. - С. 29 - 52.

26. Романов А.А., Белоус Н.А. Языковая личность в коммуникативном пространстве дискурса // Мир лингвистики и коммуникации: электронный научный журнал. - 2010, № 4. - С. 107 - 125. - Режим доступа: http://tverlingua.ru

27. Романов А.А., Малышева Е.В. Кинестетические действия как маркеры регулятивных действий в диалогическом общении // Культура как текст: Сборник научных статей. Выпуск X. - М.: ИЯ РАН; Смоленск: СГУ, 2010. - С. 285 - 293 .

28. Романов А.А., Малышева Е.В. Аффективный «заряд» тактильных действий в социальной интеракции // Вестник Тверского государственного университета. - Сер.: Педагогика и психология. - 2013, № 11. - С. 33 - 41.

29. Романов А.А., Романова Л.А. Музыкальная проповедь как мелолистический дискурс // Язык - Когниция - Социум. Тез. докл. Международн. конф. Минск, Беларусь, 12-13 ноября 2012. - Минск: МГЛУ, 2012. - С. 58 - 60.

30. Романов А.А., Романова Л.А. Мелолийный дискурс как «горячее» средство коммуникации // Функциональная лингвистика. Сб. научных работ Крымского республиканского института преддипломного педагогического образования. - Симферополь. - 2013, № 5. - С. 351-352.

31. Романов А.А., Романова Л.А. Роль эмоционально-прагматического компонента в структуре взаимодействующего механизма информационного послания мелолийной проповеди // Континуальность и дискретность в языке и речи. Материалы IV Международной научной конференции. - Краснодар: КубГУ, 2013а. - С. 29 - 30.

32. Романов А.А., Романова Л.А., Федосеева Е.Г. Перформативные ритуальные акты сакральной коммуникации. - М.: ИЯ РАН, ТГСХА, 2013.- 241 с.

33. Романов А.А., Ульянич Г.А. Дискурсивная природа музыкальной проповеди // Проблемы совершения образовательного процесса в вузе в связи с переходом на новые образовательные стандарты. Сб. научно-методическ. тр. по материалам ХХII Всероссийск. научно-методическ. конф. (Тверь, 23-24 апреля 2012 года). - Тверь: ТГСХА, 2012. - С. 166 - 169.

34. Романов А.А., Ульянич Г.А. Синергийные основы музыкальной проповеди как духовной практики // Вестник Тверского государственного университета. Сер.: Педагогика и психология. - 2012а, № 22. - С. 281 - 291.

35. Романов А.А., Ульянич Г.А. Мелолийный дискурс как информационный медиум в системе публичных коммуникаций. - Москва-Тверь: ИЯ РАН, ТИПЛ и МК, 2014. - 163 с.

36. Романова Л.А. Структурно-семантические аспекты композитных перформативов в функциональной парадигме языка. - М.: ИЯ РАН, 2009. - 180 с.

37. Романова Л.А. Композитные перформативы в функциональной парадигме языка: Семантический и прагматический аспекты. Автореф. дисс. … докт. филол. н. - Великий Новгород: НовГУ, 2010. - 47 с.

38. Серль Дж.Р. Открывая сознание заново. Пер с англ. - М.: Идея-Пресс, 2002. - 256 с.

39. Хоружий С.С. Что такое SYNERGEIA? Синергия как универсальная парадигма: ведущие предметные сферы, дискурсивные связи, эвристические ресурсы // Вопросы философии. - 2011, № 12. - С. 19 - 36.

40. Sacks O. Musicophilia. Tales of Music and The Brain. - New York, Toronto: A.A. Knopf, 2007. - 381 p.

Размещено на Allbest.ru