Границы понятия "вещественный код" в русской языковой картине мира

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Границы понятия «вещественный код» в русской языковой картине мира

Чжоу Юеминь, А.Т. Грязнова

Аннотация

Целью статьи является определение границ понятия «вещественный код» в русской языковый картине мира, что требует уточнения перечня номинативных единиц, входящих в лексико-фразеологическое поле «Вещество». Анализ языкового материала свидетельствует о том, что в реализации вещественного культурного кода участвуют не только существительные, но и производные от них прилагательные и глаголы, которые в комплексе формируют такие тематические группы, как «неорганические вещества», «органические вещества», «химические составы», «парфюмерно-косметические средства», «материалы». В зависимости от числа репрезентируемых неявных сем, элементы поля включаются в ядро или в одну из двух периферий.

Ключевые слова: лингвокультурология, лексико-фразеологическое поле, тематическая группа, вещественный культурно-языковой код, неявные семы.

The boundaries of the concept of “substantial code in the russian linguistic view of the world

Zhou Yuemin, A.T. Gryaznova

Abstract

The purpose of this article is to determine the boundaries of the concept of “substantial code” in the linguistic picture of the world, which requires clarification of the list of nominative units in the lexical-phraseological field “Substance”. Analysis of linguistic material suggests that, in the implementation of the substantial cultural code involve not only nouns, but also adjectives and verbs derived from these nouns, which together form such thematic groups as the “inorganic substance”, “organic substant”, “chemical compositions”, “perfumery and cosmetic products”, “materials”. Depending on the number of implicitly represented seme, elements of this field are included in the core or in one of the two peripheries.

Keywords: lexical-phraseological field, thematic group, substantial cultrual-linguistic code, implicit semes.

Лингвокультурология, как современное лингвистическое направление антропоцентрической парадигмы, исследует национальнокультурную информацию посредством изучения таких языковых единиц, как лексемы и фраземы, неявная семантика которых хранится во внутренней форме в закодированном виде. Комплекс неочевидных образов и смыслов образует систему культурных кодов, с помощью которых представители той или иной культуры бессознательно интерпретируют фрагменты окружающей их действительности. Однако интерпретация одного и того же фрагмента действительности представителями разных культур может обнаруживать отличия, что часто приводит к культурному недопониманию коммуникантов.

Например, лексема «масло» в русской пословице «Маслом кашу не испортишь» обнаруживает положительную оценку, обусловленную тем, что масло полезно и улучшает вкус каши. Это объясняет значение паремии «что-л. хорошее не помешает и в большом количестве» [1]. Носителям китайского языка смысл этого выражения непонятен, поскольку в их культуре отсутствует традиция добавлять масло в кашу. Аналогично у носителей русского языка вызовет недоумение образ, лежащий в основе китайского устойчивого выражения ШЖ'Й'УЙ [ми ли тьао юй] -- букв. перемешать масло с медом, означающего тесные и гармоничные отношения между людьми, поскольку смешение этих продуктов нетипично для русской национальной кухни.

Преодолению конфликта культур в общении способствует лингвокультурологический анализ семантики номинативных единиц, позволяющий обнаружить и декодировать скрытую в них культурную информацию. Лингвистическая дешифровка становится возможной потому, что «...язык выступает в качестве не просто кода физической реальности, а в качестве метафизического кода физической действительности. Каждый язык отражает определенный способ восприятия и кодирования мира» [2, с. 251].

Характеризуя базовые коды русской языковой картины мира, В.В. Красных отмечает, что они связаны с «архетипическими представлениями русской культуры» [3, с. 298]. Как следствие, неявная культурная информация обычно локализуется не в сигнификативном, а в этнокультурном компоненте значения таких языковых единиц и фиксируется словарями лишь в редких случаях. Исключение составляют «Большой толковый словарь русского языка» С.А. Кузнецова, в котором состав словарных статей включает этнокультурную справку¹, «Большой фразеологический словарь русского языка», где она также присутствует Ср.: «Волк ...Традиционный персонаж русского фольклора: в сказках о живот-ных -- сильный и кровожадный, но недалекий, простоватый зверь» [5, с. 146]. Ср.: «Горло -- жизненно важный орган, угроза горлу метонимически означает угро-зу телесной жизни человека» [6, с. 605] и «Россия. Большой лингвострановедческий словарь» [4], целью которого является вербализация неявных смыслов реалий. Чаще же для выявления закодированных смыслов исследователям приходится применять специальные методики, важное место среди которых занимает сем- ный (компонентный) анализ. Потребность в его использовании существенно возрастает, поскольку анализ словарного материала показывает Ожегов С.И. Словарь русского языка [7]; Новый толково-словообразовательный словарь русского языка [8]., что средством реализации культурно-языкового кода могут служить не только существительные, но и их адъективные и глагольные дериваты, механизм формирования неявных смыслов которых описан слабо.

При лингвокультурологическом анализе языковых единиц обычно принято говорить о культурно-языковом коде, который определяется как «система символов, объединенных тематической общностью, имеющих единую образную основу, выполняющих знаковую функцию и закрепленных за языковыми десиг- наторами, объединенными в лексико-фразеологическое поле. Лингвокультурный код представляет собой результат экспансии культурного кода в естественный язык» [9, с. 8]. На сегодняшний день российским лингвокультурологам удалось установить, что для национальной языковой картины мира актуальны такие предметно-тематические коды, как стихийный, вещественный, пищевой, предметный, вегетативный, витальный, соматический, перцептивный, зооморфный, антропоморфный, колора- тивный, пространственный, темпоральный и духовный коды [10]. Все они представлены соответствующими лексико-фразеологическими полями, охарактеризованными с разной степенью детальности. Наименее изученным, но одним из наиболее значимых среди них является поле «Вещество», реализующее вещественный культурно-языковой код Впервые в перечень культурных кодов он был включен В.А. Масловой, которая поместила его на вторую позицию списка [10, с. 175]., выявлению границ которого посвящена данная статья.

Представляется, что вещественный код -- это языковая универсалия, потому что вещество -- это первоначало мира и оказывается минимальным, но значительным элементом состава реалий живой и неживой природы. В то же время в разных языках число и состав его репрезентантов различаются. Для того чтобы лучше понять, какие номинативные единицы вербализуют вещественный культурно-языковой код в русском языке, уточним границы понятия «вещество», обратившись к анализу его дефиниций в лингвистическом и энциклопедическом словарях.

В российской лингвистике принят термин «вещественные существительные», который трактуется с опорой на грамматическую семантику. Вещественными называются имена существительные, обозначающие массу, вещество» [11, с. 465]. К числу их отличительных морфологических признаков относят дефектную парадигму числа (только единственное или только множественное), невозможность образования словосочетаний с количественными числительными; нормативность словосочетаний с наречиями много / мало, существительными тематической группы «Мера» (литр, килограмм, тонна и т.д.) При этом семан-тика терминов «масса» и «вещество» требуют дополнительного разъяснения, поскольку первый из них многозначен, а второй имеет омонимы в разных научных сферах.

Сосредоточимся на уточнении значения лексемы «вещество», обратившись к лингвистическим словарям. Так, в Большом толковом словаре русского языка С.А. Кузнецова оно определяется как «качественная сущность материи; то, из чего состоит физическое тело. Твердое, жидкое, газообразное, кристаллическое в. Органические вещества. Отравляющие, ядовитые, горючие, взрывчатые вещества. Белое, серое в. ? Обмен веществ» [5, с. 123]. К сожалению, в качестве иллюстративных примеров предложены только устойчивые сочетания. Они позволяют уточнить содержание понятия «качественная сущность»: в толковании вещественных существительных оно реализуется посредством сем консистенция (твердая, жидкая, газообразная), структура (тип кристаллической решетки), происхождение (естественное или искусственное), свойства, проявляющиеся в ходе взаимодействия со средой или в процессе химической реакции (степень токсичности; возможность возгорания), визуальные проявления (цвет)⁵, но не дают представления об иерархии сем.

Для уточнения типологии и иерархии компонентов смысла слов с вещественной семантикой проанализируем данные энциклопедических словарей и справочников, отличающихся большей четкостью формулировок. Так, по ее данным Большой Российской энциклопедии [БРЭ, 2006], «вещество -- вид материи, состоящей из элементарных частиц, масса покоя которых не равна нулю.... Характеристиками отдельного В. служат его химич. строение, агрегатное состояние (в земных условиях -- твердое тело, жидкость, газ, плазма) и структура в этом состоянии (то есть фазовое состояние), плотность, вязкость, электрофизич., оптич. и др. свойства» [12, с. 235-236]. Анализ понятия позволяет установить, что конститутивными признаками вещества в науке считаются материальная выраженность, представленность однородными элементами, характеризующимися как статичностью, так и динамикой (в лингвистике им соответствуют архисема и интегральные семы). Форма существования этих частиц (химический состав, агрегатное состояние, структура, плотность, вязкость, оптические свойства) относится к числу изменяемых признаков (в лингвистике -- дифференциальных сем).

Значительное число и семантическое разнообразие дифференциальных компонентов смысла в значениях элементов лексической парадигмы «Вещество» усложняет верификацию понятия «Вещественный код», поскольку они активнее, чем архисема материальная выраженность и интегральные семы однородность состава, статичность, динамичность, участвуют в формировании неявных смыслов. Об этом свидетельствует анализ переносных значениях лексемы вода, позволяющий выявить неочевидные смыслы этого вещественного существительного: «4. перен. разг. Что-л. Многословное, но лишенное содержательности или серьезного значения... 6. перен. разг. Слезы» [8]. В них актуализируются такие дифференциальные семы, как агрегатное состояние, структура. В формировании пятого значения, истолкованного в ТСЕ как «перен. разг. То, что недостаточно ценится и поэтому легко тратится, расходуется (обычно о деньгах)» [там же] участвуют интегральная сема динамика (текучесть), и потенциальная сема изменчивость агрегатного состояния (то есть способность испаряться). Последний пример позволяет предположить, что неявные компоненты смысла могут развиваться не только у существительных с вещественной семантикой, но и у их дериватов, относящихся к другим частям речи, что делает правомерным предположение о принадлежности к парадигматической группировке «Вещество» слов разных частей речи.

По мнению авторов, в ее состав входят не только вещественные существительные, но и глаголы с прилагательными, которые, как и существительные, в своих переносных значениях актуализируют неявные семы, унаследованные от прямых значений: ср.: пар -- испаряться «1. Обращаться в пар; выделяться в виде пара. 2. Улетучиваться, исчезать (о запахе). отт. перен. разг. Пропадать бесследно, исчезать» (ТСЕ); железо «1. Химический элемент, твердый ковкий металл серебристого цвета, образующий в соединении с углеродом сталь и чугун. -- железный 4. перен. разг. Обладающий сильной волей; непреклонный, непоколебимый (о человеке)» (ТСЕ), то есть твердый. Включение подобных единиц в парадигматическую группировку «Вещество» требует решения еще одной проблемы -- о ее языковом статусе, то есть принадлежности к разряду макро- или микрополей (разнообразие частеречного состава исключает ее принадлежность к разряду тематических групп, включающих в себя только существительные).

Для решения этого вопроса более детально проанализируем семантику существительных, традиционно включаемых в разряд вещественных. В их число традиционно включаются следующие парадигматические группы существительных: ароматические и курительные вещества: парфюмерные масла, амбра, табак, махорка; бумажные материалы: картон, калька, ватман; группа веществ «неживая природа»: вода, снег, лед, пар, песок, глина; группа веществ «живая природа (органические вещества)»: кровь, слюна, лимфа, пот, слезы; паутина, мускус; кожевенные материалы и кожзаменители: нубук, замша, спилок, экокожа, кирза; лекарственные вещества: аспирин, хинин, стрептоцид; материалы для творчества: холст, масло, гуашь, гипс; меховые материалы: каракуль, мездра, мутон, овчина; парфюмерно-косметические средства: крем, шампунь, бальзам; продукты разложения: прах, пепел, слизь, патина, ржа; продукты питания: мед, масло, молоко, сахар; остатки и отбросы: отсевки, обжимки, накипь, пена; отправляющие вещества: мышьяк, зарин, зоман; строительные материалы: цемент, алебастр, герметик, гипсокартон; текстильные материалы: лен, хлопок, лавсан, бархат; химические элементы: железо, марганец, серебро, ртуть, йод; химические составы: перекись, сталь, чугун, бронза, латунь [13, с. 2].

Как можно заметить, вещественные существительные обладают семантическими различиями, позволяющими объединить их в ряд тематических групп, различающихся семами первообразность (химические элементы, неживая природа, живая природа) / производность (продукты, лекарственные вещества, текстильные, кожевенные, строительные материалы, отравляющие вещества; ароматические и курительные смеси; продукты разложения; остатки и отбросы). Таким образом, при объединении лексем, участвующих в формировании вещественного кода, могут использоваться как широкий, так и узкий подход. В первом случае, в состав парадигматической группы включаются элементы с архисемами вещество и материал Такое понимание отчасти противоречит характеристике вещественных существи-тельных, представленной в «Грамматике-60»: «ВС представляют собой слова, обозначаю-щие какое-либо однородное делимое вещество, все отдельные части которого имеют свой-ства и название целого» [14, с. 115]., во втором -- только вещество. В первом случае целесообразно квалифицировать рассматриваемую группировку как лексическое макрополе, во втором -- как микрополе.

Придерживаемся широкого подхода к выделению границ рассматриваемого поля, который позволяет выделить в составе группировки ядерную часть и две периферии. Лексемы ядра, характеризующиеся межстилевой принадлежностью и высокой частотностью в речи, характеризуются значительным количеством перенос ных значений, позволяющих обнаружить наибольшее количество неявных сем (ср.: вода, масло, железо и др.). К первой периферии относятся стилистически окрашенные единицы, принадлежащие к разряду терминов или разговорных наименований (йод, марганец, отсевки, обжимки). Они характеризуются малой активностью в развитии многозначности и, как следствие, к образованию неявных сем. К этой же группе относятся дериваты глагольные и адъективные дериваты элементов ядра и второй периферии, для которых, напротив, характерно большое количество неявных сем (умасливать, наводнить; железная воля, медовый голос). Ко второй периферии относятся лексемы, содержащие в своих значениях семы «материал», «искусственно созданное, подвергшееся промышленной обработке вещество»: например, лен, овчина, цемент, герметик. Часть из них являются производными в семантическом или деривационном отношении (лавсан -- сокр. Лаборатория высокомолекулярных соединений Академии наук СССР; кирза -- сокр. Кировский завод), другая -- заимствованиями (картон -- из фр. carton. Подобно адъективным и глагольным дериватам из состава первой периферии, те из них, которые закрепились в активном употреблении, выступают репрезентантами вещественного кода в составе устойчивых выражений (волосы как лен, цемент в голове) и актуализируют значительное количество неявных сем.

Макрополе «Вещество» обнаруживает еще одну любопытную закономерность: в его сегменты входят разные лексико-семантические варианты многозначных слов. Так, прямое значение лексемы «масло» «Жировое вещество, получаемое из молока домашних животных, из семян, цветов или плодов некоторых растений и из веществ минерального происхождения» входит в состав одноименной тематической группы, его оттенок «Пищевой продукт, получаемый путем сбивания сливок; сливочное масло» -- в ТГ «Продукты», а вторичное значение «Масляные краски в живописи» -- в ТГ «Материалы для творчества» [5, с. 523].

Таким образом, лексико-фразеологическое поле «Вещество», иерархически организованные элементы которого служат репрезентантами вещественного культурно-языкового кода, является многочисленной, сложноструктурированной парадигмой, включающей слова различных частей речи, связанные друг с другом деривационными отношениями, позволяющими наряду с полисемией, декодировать неявные смыслы.

вещественный код языковый

Список источников и литературы

1. Ахманова, О.С. Словарь лингвистических терминов [Текст] / О.С. Ахманова. -- М.: Советская Энциклопедия», 1966. -- 608 с.

2. Большая Российская энциклопедия: В 30 т. Т. 5. Великий князь -- Восходящий узел орбиты. [Текст] / отв. ред. С.Л. Кравец. -- М.: Большая Российская энциклопедия, 2006. -- 783 с.

3. Большой толковый словарь русского языка [Текст] / гл. ред. С.А. Кузнецова. -- СПБ.: Норинт, 2004. -- 1536 с.

4. Большой фразеологический словарь русского языка [Текст] / отв. ред. В.Н. Телия. -- М.: АСТ: Пресс-книга, 2009. -- 784 с.

5. Грамматика русского языка. Т. 1. [Текст]. -- Изд. 2. -- М., 1960.

6. Ефремова, Т.Ф. Новый словарь русского языка. Толково-словообразовательный [Текст] / Т.Ф. Ефремова. -- М.: Русский язык, 2000 [Электронный ресурс]. -- URL: https://www.efremova.info/word/ voda.html (дата обращения: 24.01.2018).

7. Киреева, И.И. Структурно-семантические и прагматические характеристики английского лингвокультурного кода «Флора»: дис.... канд. филол. наук [Текст] / И.И. Киреева. -- Самара, 2008. -- 192 с.

8. Красных, В.В. «Свой» среди «чужих»: миф или реальность? [Текст] / В.В. Красных. -- М.: Гнозис, 2003. -- 375 с.

9. Маслова, В.А. Коды лингвокультуры: учеб. пособие [Текст] / В.А. Маслова, М.В. Пименова. -- М.: ФЛИНТА: Наука, 2016. -- 180 с.

10. Ожегов, С.И. Словарь русского языка: Ок. 57000 слов [Текст] / С.И. Ожегов; под ред. чл.-корр. АН СССР Н.Ю. Шведовой.-- 20-е изд., стереотип. -- М.: Рус. яз., 1988. -- 750 с.

11. Россия. Большой лингвострановедческий словарь [Текст] / под общ. ред. Ю.Е. Прохорова. -- М.: АСТ-ПРЕСС КНИГА, 2009.-- 736 с.

12. Словарь русского языка: В 4-х т. [Текст] / под ред. А. П. Евгеньевой. -- 4-е изд., стер. -- М.: Рус. яз.; Полиграфресурсы, 1999 [Электронный ресурс]. -- URL: http://feb-web.ru/feb/mas/ (дата обращения: 23.01.2018).

13. Соколова, О.Л. Семантические свойства вещественных в русском и французском языках: дис.... канд. филол. наук [Текст] / О.Л. Соколова. -- Екатеринбург, 2004. -- 176 с.

14. Шаклеин, ВМ. Лингвокультурология: традиции и инновации: монография [Текст] / В.М. Шаклеин. -- М.: Флинта, 2012. -- 301 с.

References

1. Ahmanova O.S., Slovar lingvisticheskih ter- minov, Moscow, Sovetskaya Enciklopediya, 1966, 608 p. (in Russian)

2. Bolshaya Rossijskaya ehnciklopediya, V 30 vols., ed. S.L. Kravec, Vol. 5, Velikij knyaz -- Voskhodyashchij uzel orbity, Moscow, Bolshaya Rossijskaya ehnciklopediya, 2006, 783 p. (in Russian)

3. Bolshoj frazeologicheskij slovar russkogo yazyka, ed. V.N. Teliya, Moscow, AST: Press-kniga, 2009, 784 p. (in Russian)

4. Bolshoj tolkovyj slovar russkogo yazyka, ed. S.A. Kuznecova, St. Petersburg, Norint, 2004, 1536 p. (in Russian)

5. Efremova T.F., Novyj slovar russkogo yazyka. Tolkovo-slovoobrazovatelnyj, Moscow, Russkij yazyk, 2000, available at: https:// www.efremova.info/word/voda.html (accessed: 24.01.2018). (in Russian)

6. Grammatika russkogo yazyka, Vol. 1, 2nd., Moscow, 1960. (in Russian)

7. Kireeva I.I., Strukturno-semanticheskie i pragmaticheskie harakteristiki anglijskogo lingvokulturnogo koda "Flora", PhD dissertation (Philology), Samara, 2008, 192 p. (in Russian)

8. Krasnyh V.V., "Svoj" sredi "chuzhih": mif ili realnost, Moscow, Gnozis, 2003, 375 p. (in Russian)

9. Maslova V.A., Pimenova M.V, Kody lingvokultury: uchebnoe posobie, Moscow, FLINTA, Nauka, 2016, 180 p. (in Russian)

10. Ozhegov S.I., Slovar russkogo yazyka: Oko- lo 57000 slov, ed. N.Yu. Shvedovoj, 20nd., Moscow, Russkii Yazik, 1988, 750 p. (in Russian)

11. Rossiya. Bolshoj lingvostranovedcheskij slovar, ed. Yu.E. Prohorova, Moscow, ASTPRESS KNIGA, 2009, 736 p. (in Russian)

12. Shaklein V.M., Lingvokulturologiya: tradicii i innovacii: monografiya, Moscow, Flinta, 2012, 301 p. (in Russian)

13. Slovar russkogo yazyka, V 4 vols., ed. A.P. Evgenevoj, 4nd., Moscow, Russkii yazik, Poligrafresursy, 1999, available at: http:// feb-web.ru/feb/mas/ (accessed: 23.01.2018). (in Russian)

14. Sokolova O.L., Semanticheskie svojstva veshchestvennyh v russkom i francuzskom yazykah, PhD dissertation (Philology), Ekaterinburg, 2004, 176 p. (in Russian)

Размещено на Allbest.ru