Развитие идей О.И. Блиновой в лингвистических концепциях образного строя языка и сопоставительной мотивологии

Размещено на http://www.allbest.ru/

РАЗВИТИЕ ИДЕЙ О.И. БЛИНОВОЙ В ЛИНГВИСТИЧЕСКИХ КОНЦЕПЦИЯХ ОБРАЗНОГО СТРОЯ ЯЗЫКА И СОПОСТАВИТЕЛЬНОЙ МОТИВОЛОГИИ

мотивация лексический теория блинова

Е.А. Юрина, А.Д. Жакупова

Рассматриваются направления и аспекты развития теории лексической мотивации О.И. Блиновой в современных концепциях образного строя языка и сопоставительной мотивологии. Освещается роль мотивационного анализа в изучении лексической образности и сопоставительно-типологическом исследовании мотивированных языковых единиц разных языков. Характеризуются способы лексикографической презентации мотивационных отношений в многоязычных словарях сопоставительного и лингвокультурологического типов.

Ключевые слова: мотивированность, образность, метафора, внутренняя форма слова, сопоставительная мотивология, образный строй языка, словарь.

Имя Ольги Иосифовны Блиновой (07.11.1930-02.07.2020) известно широкому кругу языковедов-русистов, диалектологов и лексикографов благодаря её многочисленным теоретическим и словарным трудам, посвященным описанию лексики русских старожильческих говоров Среднего При- обья, разработке и реализации уникальных словарных проектов, вопросам системной организации лексикона, народно-речевой культуре, проблемам связи языка и сознания личности говорящего. Мы знаем, любим и всегда будем помнить Ольгу Иосифовну как мудрого педагога-наставника, неутомимого организатора науки, чьи идеи вдохновляли учеников и задавали вектор научного и творческого развития.

Введение

В настоящей статье речь пойдет о теории лексической мотивации, мотивологии как науке и о словарях, отражающих явление мотивации слов. Рассматриваемая концепция оформилась в трудах О.И. Блиновой в результате системного осмысления лексики среднеобского диалекта и была представлена в докторской диссертации [2], а затем в книге «Явление мотивации слов» [3] и в итоговой монографии «Мотивология и её аспекты» [4].

В последней работе к числу таких аспектов отнесены сопоставительная моти- вология и теория лексической образности, которые на рубеже ХХ-ХХ1 вв. разрабатывали в диссертационных исследованиях авторы данной публикации [5, 6]. На текущий момент концепции образного строя языка и сопоставительной мотивологии можно считать самостоятельными научными теориями, освещенными в обширной библиографии, включающей монографии, словари и журнальные публикации авторов статьи и их учеников.

Цель представленного в статье исследования - проанализировать направления развития ключевых положений теории лексической мотивации в концепциях образного строя языка и сопоставительной мотивологии; охарактеризовать продуктивность применения мотивологического подхода в изучении новых лингвистических макрообъектов - образных лексикофразеологических полей, мотивационных парадигм, мотивационных отношений в пределах обширных тематических групп лексики разных языков; представить инновации в методологии анализа, обусловленные трендами современной лингвистики.

Методология мотивологического исследования образного строя языка рассматривается на материале лексики и фразеологии русского, английского, итальянского и казахского языков, метафорически мотивированной наименованиями явлений гастрономической сферы. Освещение теории сопоставительной мотивологии осуществляется на материале мотивированных наименований птиц и растений в русском, болгарском, польском, казахском и татарском языках. Указанный материал анализируется в следующих аспектах: 1) семасиологическом - в русле теории мотивации анализируются форма, значение и функционирование языковых единиц с выходом на лингвокультурологическую и когнитивную интерпретацию полученных результатов; 2) психолингвистическом - рассматриваются показания метаязыкового сознания носителей языка; 3) сопоставительном - выявляются особенности реализации мотивированности и образности в разных языках с учетом метаязыковой рефлексии говорящих; 4) лексикографическом - рассматривается оптимальный комплекс способов и приемов словарной репрезентации мотивированных слов и выражений в многоязычных словарях лингвокультурологического типа. В итоге характеризуются новые лингвистические модели и типологии объектов изучения, представленные в описательном (метаязык науки, терминосистема) и лексикографическом (словарь) форматах.

Мотивированность и образность

Как пишет О.И. Блинова, «мотивология зародилась на стыке семасиологии, ономасиологии и синхронного словообразования, но ее онтология семасиологическая» [4. С. 4]. Традиционно мотивированность понимается как выводимость значения номинативной единицы из значений других единиц на основании их структурно-семантических связей. В отличие от дериватологического подхода в теории лексической мотивации эти связи устанавливаются не путем анализа системных отношений словопроизводства, а с учетом актуализированных в речи носителей языка мотивационных связей, которые фиксирует исследователь как факт осознания связи звучания и значения слова «на основании его лексической и структурной соотносительности» [3. С. 15-16]. Поэтому основным источником изучения лексической мотивации становятся тексты или метатексты (показания метаязыкового сознания говорящих), в которых реализовались отношения лексической и структурной мотивации.

К числу центральных понятий мотивологии О.И. Блинова относит следующие: «мотивированность `свойство слова, взаимообусловленность звучания и значения которого объяснима', внутренняя форма слова (ВФС) `морфо-семантическая структура слова, выражающая его мотивированность', мотивационные связи слов `вид системной связи лексических единиц, обнаруживающей их мотивированность'», а также «лексический мотиватор (ЛМ) `мотивирующее слово, выявляющее в мотивируемом лексическую мотивированность, связанную с выражением мотивировочного признака'; структурный мотиватор (СМ) `мотивирующее слово, выявляющее в мотивируемом им слове структурную мотивированность, связанную с выражением классификационного признака'; мотивационный контекст, в котором актуализируются мотивационные отношения лексем» [7. С. 7] и некоторые другие.

Лингвистическая интерпретация образности слова через призму теории лексической мотивации была предложена О.И. Блиновой в 1983 г. в статье «Образность как категория лексикологии» [8], где образными называются семантически и морфологически «мотивированные слова с ассоциативно выраженным мотивировочным признаком - слова, внутренняя форма которых метафорична» [Там же. С. 5]. В последующих работах обосновывается роль внутренней формы слова в выражении свойства образности [3. С. 26], характеризуются семантические основания и предлагается определение категории образности: «Семантическим основанием лексической категории образности является образное представление, отражающее “двойное видение” предмета, при этом обозначаемое ассоциируется с другим предметом по сходству реального или приписываемого (“воображаемого”) признака; формальным средством выражения названного семантического основания является метафорическая внутренняя форма слова» [9. С. 15]; определяется место образности в ряду других лексических свойств - мотивированности, экспрессивности, оценочности [10]. Материалом для анализа в указанных публикациях послужила лексика говоров Среднего Приобья, описанная на тот момент в серии диалектных словарей ^{([11] и} др.⁾.

Мотивологический подход к исследованию образности был продолжен Е.А. Юриной в кандидатской диссертации, где были представлены целостная концепция лексической образности и комплексная методика её анализа на материале лексики современного русского литературного языка, разработана модель лексикографического описания и представлен фрагмент словаря образных слов [12]. Данная концепция была успешно реализована в диалектных словарях образных слов и выражений, созданных под руководством О.И. Блиновой [13-15]. В последующих статьях, монографиях и словарях, ряд из которых написан в соавторстве [16-19], уточнялись определения ключевых понятий теории лексической образности, разрабатывались новые аспекты исследования (психолингвистический, лингвокультурологический, когнитивный, сопоставительный), уточнялся объект лингвистического анализа. Расширились рамки эмпирического материала за счет включения в поле анализа неоднословных образных средств языка (сравнений, идиом, паремий), понятие внутренней формы было определено по отношению к фразеологическим единицам [20], а образность стала определяться как структурно-семантическая категория, обобщающая свойство единиц лексико-фразеологического уровня, обладающих семантической двуплановостью и метафорическим способом её выражения: «Свойство образности проявляется в способности лексической (а также фразеологической, синтаксической) единицы обозначить определенное явление внеязы- ковой действительности (предмет, свойство, процесс, ситуацию) в ассоциативной связи с другим явлением, нетождественным обозначаемому, на основе их реального сходства или воображаемой аналогии» [17. С. 27].

Дальнейшее развитие мотивологического подхода к исследованию языковой образности осуществлялось в рамках научных проектов совместно с аспирантами и молодыми учеными под руководством Е.А. Юриной. Сопоставительное исследование морфологически мотивированных образных слов русского и английского языков было впервые проведено Е.А. Шери- ной в кандидатской диссертации «Национально-культурная специфика образной лексики языка (на материале собственно образных слов, характеризующих человека)», где эмпирический материал исследования был систематизирован в приложении в виде электронного словаря [21]. Так было положено начало исследованию межъязыковой образности как лингвокогнитивной категории, продолженному в работах Г. Шенкала, Дж. Пома- ролли, О. В. Авраменко по данным сопоставления образных средств русского языка с соотносительными единицами турецкого, итальянского, английского языков [22-24].

Психолингвистический аспект изучения образности, представленный О.И. Блиновой на материале диалектной лексики [25], получил развитие в работах Н.Н. Казаковой и Е.А. Юриной, где методом свободного и направленного психолингвистических экспериментов исследовалась метаязыко- вая рефлексия носителей русского языка относительно образности слов с метафорической внутренней формой. Были проведены опросы среди рядовых носителей русского языка, изучена база метатекстов, отражающих языковую рефлексию информантов по поводу предлагаемых в анкете- опроснике образных слов [26. С. 54-57].

Мотивологический подход к осмыслению семантической категории образности позволил выделить чёткие критерии определения состава образных средств языка: 1) мотивированность лексической единицы (для образных слов) или фразеологической единицы (для образных выражений); 2) метафорический способ выражения мотивировочного признака во внутренней форме образного слова / выражения; 3) наличие семантической двуплановости в структуре образного значения языковой единицы; 4) осознание образного значения единицы носителями языка; 5) наличие образных контекстов (текстовых фрагментов) и метатекстов (зафиксированных показаний языкового сознания носителей языка), отражающих актуализацию образного значения данной единицы. Мотивологический анализ образного лексикона позволяет вскрыть внутреннее устройство образной системы языка как вторичной моделирующей знаковой системы и обратиться к когнитивному моделированию образного отображения действительности через призму языковых данных, от языка - к мышлению.

Образный строй языка

Под образным строем языка понимается «закрепленная в узусе национально и культурно обусловленная система образов, метафорически реализованная в семантике лексических и фразеологических единиц языка и формирующая языковую картину мира его носителей» [27. С. 19]. Концепция образного строя языка представлена в монографиях «Образный строй языка» [17], где подробно описаны образные поля и парадигмы, демонстрирующие метафоризацию признаков твердый / жесткий / крепкий / прочный - мягкий, острый - тупой, легкий - тяжелый, и «Вкусные метафоры» [27], посвященной анализу обширного фрагмента образной системы русского языка, связанного с переосмыслением гастрономической сферы «Еда» как источника метафорических проекций. В серии статей подробно освещаются частные фрагменты данной макросистемы (предметные образы, процессуальные и признаковые метафоры отдельных тематических групп) в когнитивном, сопоставительном, лингвокультурологическом и лексикографическом аспектах [23, 24, 28-31]. Эмпирический материал лексикографически представлен в трех томах «Словаря русской пищевой метафоры», организованного по гнездовому и идеографическому (фреймовому) принципу [32].

Консолидирующим началом общеязыковой образной системы выступают мотивационные отношения, которые пронизывают весь образный лексикон, объединяя мотивационно связанные слова и выражения в структурно и концептуально целостные фрагменты. В качестве комплексных единиц образной системы рассматриваются мотивационно-образные парадигмы, входящие в более крупные единицы - тематически и семантически связанные лексико-фразеологические ассоциативно-образные поля [27. С. 38-68]. Мотивационно-образные парадигмы - это совокупность языковых метафор, дериватов с метафорической внутренней формой, устойчивых образных выражений (сравнений, идиом, паремий), непосредственно или опосредованно мотивированных одной исходной мотивирующей лексической единицей и эксплицирующих общий метафорический образ или ряд образов [27. С. 38-68]. Вершиной мотивационно-образной парадигмы является исходное непроизводное и лексически не мотивированное наименование. Осознаваемая носителями языка мотивационная связь с исходной мотивирующей единицей (лексическим мотиватором) обеспечивает семантическую двуплановость образных единиц парадигмы.

Например, в мотивационно-образную парадигму с вершиной ЕСТЬ `поглощать пищу' входят метафоры есть `попрекать, бранить, изводить, не давать покоя'; собственно образные слова едкость `ироничность, насмешливость, ехидство', въедливость `придирчивость, дотошность, внимание к мелочам', фразеологизмы на съедение (отдать /отправить /бросить) `в полную власть кому-л., дав возможность распоряжаться кем-, чем-л. неограниченно', есть глазами `смотреть на кого-либо пристально, следить взглядом за действиями кого-либо' и др. Данная мотивационно-образная парадигма самая многочисленная в составе образного лексикофразеологического поля «Еда / Пища». Она входит в его ядро и насчитывает 19 языковых метафор, 13 собственно образных слов, 28 фразеологизмов, 12 паремий. Дискурсивная реализация семантики единиц парадигмы была рассмотрена на материале 3 375 образных контекстов [27. С. 50-55].

Весь комплекс образных средств языка, мотивированных наименованиями из одной концептуальной области, в своем единстве раскрывает систему сформированных в лингвокультуре образных представлений и демонстрирует соответствующий фрагмент метафорической картины мира. Например, относительно образной интерпретации ситуации поглощения еды в русской лингвокультуре сложились следующие устойчивые образные представления: поедание пищи (деформация и уничтожение съедаемого продукта) метафорически проецируется на ситуацию разрушения организма по причине болезни (И свидетель, говорю, жив ещё, хоть малярия его поедом ест. Ф. Искандер) или негативного воздействия веществ на органы и ткани (Спиртовые пары ели глаза, возможно еще и из-за дыма, но не закрывать же их! С. Осипов); ассоциируется с разрушительным влиянием негативных эмоций на психику человека (Что же там, в душе- то твоей, делается? Какая печаль-тоска тебя съедает? В. Астафьев); метафорически переосмысливается как переживание негативного опыта в межличностных отношениях (Все знают, что ты меня съела, всю мою жизнь подмяла. А. Битов) и т.д.

Образный строй языка представляет собой лингвокогнитивный феномен. Это системное лингвистическое явление, имеющее семантический уровень и знаковую форму выражения в лексико-фразеологическом составе языка. В то же время образная семантика языковых единиц коррелирует с когнитивными структурами - системой метафорических образов, типичных для представителей определенной лингвокультуры. Оптимальной моделью для лингвистического представления устройства общеязыковой образной системы является образное лексико-фразеологическое поле, объединяющее слова и выражения на основании единства исходного мотивирующего образа - метафоризируемого концепта.

Сопоставительный анализ фрагментов образных систем разных языков на материале пищевой метафоры представлен в совместных исследованиях с О.В. Авраменко [23, 24] и Дж. Помаролли [23, 30, 31] на материале русского в сопоставлении с английским и итальянским языками. Образная лексика и фразеология этих языков получила лексикографическое описание по гнездовой модели «Словаря русской пищевой метафоры». В этом же формате ранее был создан лингвокультурологический словарь «Казахская пищевая традиция в зеркале языковых образов» [33]. Все эти материалы составили лингвистические базы данных цифрового полиязычного словаря метафор.

Цифровой полиязычный словарь метафор

Задачу словарного представления концептуально целостного фрагмента образной системы разных языков с возможностью их сопоставительного анализа решает цифровой «Полиязычный словарь метафор», разрабатываемый в рамках проекта РНФ, в программную оболочку которого интегрирована лингвистическая база «Словаря русской пищевой метафоры», а также соответствующие базы данных английского, итальянского и казахского языков [34]. Предназначение такого словаря - системно описать соотносительные по значению и образно мотивирующей семантике языковые единицы в двух и более языках, что позволяет выявить универсальные и культуроспецифические черты реализованных в них метафорических картин мира.

Программная платформа цифровой версии «Полиязычного словаря метафор» создана С.В. Лесниковым на базе современных цифровых технологий с возможностями многопользовательского, многоканального и автори- зированного входа: разработка и рефакторинг программ осуществляется на языках PHP, Python, Java, JavaScript с использованием CSS и HTML. Для цифровой версии «Полиязычного словаря метафор» было выбрано и зарегистрировано доменное имя «metdict.ru». Зарезервирован хостинг для портала https://metdict.ru [35]. Выбрана система управления сайтом /CMS/ на русском языке. Разработан дизайн портала. Определены базовая структура цифровой версии «Полиязычного словаря метафор», а также основные разделы, категории, синопсис и указатели.

Макроструктура словаря имеет фреймовую структуру и строится по идеографическому (концепто-ориентированному) принципу, который предполагает группировку материала по тематическим разделам внутри определенной концептуальной сферы, например: «Еда» - блюда и продукты, качества и свойства пищи, процессы приготовления, процессы поглощения, кормление, кухонный инвентарь, субъект гастрономической деятельности. Каждый тематический раздел подлежит дальнейшей рубрикации по тематическим группам. В пределах каждой тематической рубрики словарный материал распределен по гнездовому принципу в соответствии с организацией мотивационно-образной парадигмы: в состав гнезда входят мотивационно связанные слова и выражения, демонстрирующие образную, символическую, аллегорическую интерпретацию исходного феномена, обозначенного вершиной гнезда.

Область метафорического означивания представлена в словарной статье посредством компьютерной разметки, включающей трёхступенчатую классификацию: 1) указание на сферу-мишень - «Человек», «Социум», «Материальный мир» и т.д.; 2) указание на тематическую группу - «Внешность», «Поведение», «Политика», «Артефакты» и т.д.; 3) указание на денотативную отнесенность - «Глаза», «Волосы», «Война», «Профессия» и т.д. Приведем в сокращении примеры словарных статей из разных языковых баз.

Русский:

БУЛКА, -и, ж. I. Исходное значение. Сдобное, слегка подслащенное хлебобулочное изделие из пшеничной муки, круглой или овальной формы, выпекаемое в печи.

II. Образные значения.

БУЛКА / БУЛОЧКА. ЯМ. 1. Полный человек (преимущественно женщина) с пышными округлыми формами. Одобр. - Здесь его разглядела здоровая, белозубая официантка, просто сдобная булка - вот такой в девках была Ева (В. Синицына. Муза и генерал). [Человек Внешность Тело]

2. Разг. Округлые, полные и мягкие части тела человека (живот, грудь, ягодицы, бедра, щеки). Экспр. - Вещь неприятная, мне сначала узи делали. На следующий день направили на операцию. Обкололи булку новокаином (Коллективный). У всех в зоне живота лишний вес, а у него - «булочка» («Русский репортер»). [Человек Внешность Тело]

КАК БУЛКА / БУЛОЧКА. В сравн. 1. О круглом и румяном лице человека. Экспр. / Ласк. - Однажды Пимыч познакомился с хозяйкой, маленькой упругой женщиной с румяным и круглым, как пропеченная булка, лицом (Т. Орлова. Путь Луны). [Человек Внешность Лицо]

2. О полной, округлой женской фигуре. Экспр. /Ласк. - Румяная и пухлая, как булка, в одной ночной сорочке ... Трехдюймовочка пекла блины сразу на четырех сковородках, по кругу... (О. Некрасова. Платит последний). Ему тоже нравятся девушки, похожие на булочки (М. Задорнов. Египет). [Человек Внешность Тело]

Английский:

BUN. Букв. «Булка». I. Исходное значение. Несладкое круглое или продолговатое изделие из теста, преимущественно используемое в приготовлении гамбургеров или хот-догов.

II. Образные значения.

BUN. ЯМ. Букв. «Булка». Прическа, в которой волосы собираются в тугой клубок сзади головы. - A tight roll of hair worn at the back of the head. - I was fully clothed (long black dress, no skin showing other than neck and ankles) and hair up in a bun [Мое тело было все под одеждой (длинное черное платье, нигде не было видно кожи, кроме шеи и щиколоток) и волосы, собранные вверх в булочку (в виде пучка)] (Please God. Please make it stop). [Человек Внешность Волосы]

BUNS. ЯМ. Букв. «Булки». Ягодицы: buttocks. - With the use of this program, you will be able to burn fats, achieve those fabulous six packs you want, plus shapely buns and thighs with the use of cardiovascular exercises combined with light resistance moves [Занимаясь по этой программе, Вы сможете сжечь жиры, получить эти сказочные шесть кубиков, которые Вы хотите, плюс изящные булки (ягодицы) и бедра с помощью сердечнососудистых упражнений в комбинации с легкими упражнениями с отягощением] (Achieving Fabulous Physique With the Use of Ten Minute Trainer) [Человек Внешность Тело]

Итальянский:

MACCHERONE муж. I. Исходное значение. Трубчатое макаронное изделие из высушенного пшеничного теста, замешанного на воде.

II. Образные значения.

MACCHERONE. ЯМ. Регион. О глупом, неповоротливом человеке. - #chi non vota и un maccherone senza sale [Кто не голосует, тот макаронина (глупец)] (сообщение на facebook, 10 июня 2011 г.). [Человек Мышление Интеллект]

CASCARE / PIOVERE / ESSERE / CAPITARE COME IL CACIO SUI MACCHERONI. ФЕ. Букв. «Падать / протекать / быть как сыр к макаронам». Быть как нельзя более кстати. - Benchй fossi in una casa tedesca capitavo italianissimamente come il cacio sui maccheroni [Хотя семья была немецкая, я пришелся ко двору или, говоря на итальянский манер, как сыр к макаронам] (M. Appelius. Da mozzo a scrittore). [Социум Общественная жизнь Закономерности]

Казахский:

АИРАН «Кефир». I. Исходное значение. Заквашенное молоко.

II. Образные значения.

АЙРАНДАЙ 1РУ. ФЕ. Букв. «Прокиснуть как кефир». Испортиться, разрушиться (об отношениях между людьми). - Балдай тэтт1, копке улгглг ошацтыц бугт сабындай бузылып, айрандай фггетн корт цынжыласыц [Сожалеешь, видя, как рушится сегодня примерная, дружная семья, размокнув как мыло, прокиснув как айран (испортив отношения)] («Лен.жас»). [Социум Межличностные отношения Конфликт]

АБЫРОЙЫН АЙРАНДАЙ Т0КТ1. ФЕ. Букв. «Пролить честь как кефир». Опозориться. - Шырагым бф-ац кунде абыройыцды айрандай тогт аларсыц [Светик, за один день ты можешь пролить свою честь как айран (опозориться)] (Э.Кешшов, Еш бYркіт). [Социум Общественная жизнь Нормы поведения]

Разметка материала в соответствии со сферой-источником и сферой- мишенью дает возможность пользователю осуществлять поиск и систематизацию материала из разных языков в соответствии с получившей вербализацию базовой и частной метафорическими моделями, чтобы далее использовать эти данные для сопоставительного исследования. Пользователь в считанные секунды сможет извлечь из словарного фонда единицы, построенные в разных языках по общим метафорическим моделям.

Можно сделать вывод, что мотивационный анализ в рамках системноструктурного и психолингвистического методов является эффективным инструментом изучения языковой образности и метафорического мышления. Теория лексической мотивации наряду с теорией коннотаций (экспрессивности, эмотивности и оценочности как семантических категорий) и теорией метафоры формируют методологическую основу для исследования образного строя языка. Современная антропологическая лингвистика расширяет рамки изучения данного феномена в область когнитивного, дискурсивного, коммуникативно-прагматического и лингвокульурологи- ческого направлений исследования, в том числе - в сопоставительном аспекте.

Сопоставительная мотивология

Одним из самостоятельных направлений мотивологии как науки стала сопоставительная мотивология славянских и тюркских языков. Впервые идея сопоставительного анализа лексики в аспекте её мотивированности с учётом показаний языкового сознания была высказана О.И. Блиновой в диссертационной работе «Проблемы диалектной лексикологии», где автор задаётся вопросом: отличаются ли по степени мотивированности словарный состав литературного языка и диалекта? [2. С. 31-32]. Более детальное сопоставление лексической мотивации в литературном языке и диалекте представлено в статье О.И Блиновой [36], где автор приходит к выводу, что разные аспекты явления мотивации слов могут служить важными типологическими характеристиками двух форм одного языка [37]. Так было положено начало изучению типологизирующей функции мотивации, получившее своё дальнейшее развитие в работах по сопоставительной мотивологии, выполненных уже на материале разных языков.

Первыми работами по сопоставительной мотивологии на материале славянской группы языков стали труды А.Д. Адиловой (Жакуповой) [38, 39]. Позже появляется исследование мотивации слов на материале русского и французского языков [40], предпринимаются первые попытки составления мотивационно-сопоставительного словаря орнитонимов и фитони- мов русского и английского языков [41], изучается национальное метаязы- ковое сознание как один из факторов, определяющих специфику мотивации слов в русском и немецком языках [42]. Все эти исследования способствовали формированию основных положений сопоставительной мотиво- логии, выработке общих принципов её описания, определению актуальных аспектов исследования мотивированных слов на материале разных групп языков.

Сопоставительная мотивология как наука представляет собой раздел сопоставительной лексикологии, изучающий мотивированную лексику в аспекте осознания её носителями языков - представителями разных лингвокультурных сообществ. Цель сопоставительной мотивологии - выявление универсальности явления мотивации слов и его вариативной реализации в разных языках. Объектом выступает мотивационная рефлексия носителей сопоставляемых языков. Мотивационная рефлексия - это универсальное свойство метаязыкового мышления человека, обусловливающее направленность его сознания на соотношение плана выражения и плана содержания языковых единиц, на объяснимость связи между звучанием и значением, выявляемое путем апелляции к языковому сознанию говорящего при помощи психолингвистического эксперимента [43]. Предмет сопоставительной мотивологии составляет специфика реализации явления мотивации слов в разных языках.

С учетом разработанной О.И. Блиновой методологической базы моти- вологии в рамках сопоставительно-типологических исследований с привлечением широкого спектра языков были определены принципы, методы, аспекты сопоставительной мотивологии, описаны новые возможности осмысления феномена явления мотивации слов. Одним из важных в методологическом отношении вопросов является разработка терминосистемы сопоставительной мотивологии, куда вошли такие понятия, как мотивационно-сопоставительный анализ, национальная специфика мотивационной рефлексии, эквивалентные и адекватные лексические единицы, национальное метаязыковое сознание и др.

Концепция сопоставительной мотивологии опирается на методологическое положение о том, что мотивированность / немотивированность языковой единицы определяется только сознанием человека, его способностью к осознанию рациональной связи звучания и значения слова, которая, в свою очередь, зависит от лингвистических и нелингвистических факторов.

Сопоставительно-мотивологическое исследование славянских и тюркских языков представляет собой системное описание мотивированных наименований птиц и растений с точки зрения мотивационных ассоциативных связей, отражающих метаязыковую направленность языкового сознания и осознанное отношение носителей языков к мотивации слова. Мотивированные наименования птиц и растений были исследованы в психолингвистическом, структурно-семантическом, лингвокультурологическом и лексикографическом аспектах как наилучшим образом организованные группы слов, входящие в состав мотивационной системы того или иного языка и участвующие в формировании картины мира его носителей. Всего проанализировано порядка 600 слов в каждом из пяти языков (в совокупности 3000 единиц), в ходе эксперимента опрошено около 450 носителей каждого языка. Получено около 30 000 показаний метаязыкового сознания носителей языков (примерно 100 ответных реакций на каждое слово) [6. С. 51].

Психолингвистический аспект сопоставительной мотивологии связан с описанием процесса мотивации (осознания мотивированности слов) как лингвопсихоментальной сущности и базируется на методике направленного психолингвистического эксперимента. Все исследования, проводимые в русле мотивологии, апеллируют к метаязыковому сознанию говорящего - основному источнику изучения лексического явления мотивации слов. «Мо- тивология - это наука о том, как отражаются в языке человек и Вселенная и как язык осознается человеком («язык глазами человека»), это наука, которая развивается в тандеме ученого и рядового носителя языка» [4. С. 3].

В ходе психолингвистического эксперимента носителям пяти языков были предложены для осмысления эквивалентные наименования растений, соотнесённые с латинским международным номенклатурным наименованием. Например: [Convolvulus L.] РЯ вьюнок - БЯ поветица - ПЯ powoj - КЯ шырмауыц - ТЯ этечэгесе. Результатом мотивационной рефлексии стали следующие показания носителей языков:

РЯ «вьется вокруг чего-нибудь» (78)¹, «не знаю» (22);

БЯ «свързвам го с глагола *повявам*, значи вятър горазнася иразсаж- да» (перевод: «связано с глаголом повявам, значит ветер его разносит и рассаживает», так как повявам - разносить) (75), «не зная» (25);

ПЯ «roslina, ktora wije sie» (перевод: «растение, которое вьётся», так как wic sie - виться) (92), «nie wiem» (8);

КЯ «шыумаланып всетт шоп» (перевод: «растение, которое вьётся», так как шырма - завязываться вокруг чего-нибудь, виться) (26); «бгр затца шыумалып всетт всемдгк» (перевод: «растение, которое растет, цепляясь за другие предметы», так как шырма - цепляться за что-л., завязываться вокруг чего-нибудь) (20); «мумкт бул шоп узын жэне шыумалып всеттджтен солай аталатын шыгар» (перевод: «может быть, его назвали так, потому что оно длинное и растет, обвиваясь», так как шырма - завязываться вокруг чего-нибудь, виться, обвиваться) (15); «бглмеймгн» (39);

ТЯ «эчэге кебек чорналып усэ, озын булла» (перевод: «растет, обматываясь, как кишка, длинное растение», так как эчэге - кишка) (37); «чвнки ул бвтерелеп усэ, эчэге кебек» (перевод: «возможно, она растет, скручиваясь, как кишка», так как эчэге - кишка) (25), «белмим» (38).

Рассматриваемое наименование растения во всех языках является мотивированным (доля ответов, эксплицирующих мотивированность слова, составила в русском языке - 78%, в болгарском - 75%, в польском - 92 %, в казахском - 61%, в татарском - 62%) [6. С. 67].

Мотивационно-сопоставительный анализ предполагает сопоставление метавысказываний носителей разных языков в аспекте осмысления ими мотивированного пласта лексики для выявления общих и специфических моделей мотивирующих суждений, отраженных в сознании носителей языков. В результате были проанализированы метавысказывания с точки зрения содержания (типа толкования лексического значения слова), типа мотивационных ассоциаций (стратегия осмысления мотивированной лексики), актуализации мотивационных связей, пропозициональной структуры, формальной организации.

Проиллюстрируем пример ассоциативно-образного типа метавысказывания, эксплицирующего образное значение слова:

РЯ зарянка - «птица цвета зари» (20), «розовая, как заря» (15); канюк - «кричит, как будто канючит» (58); кардинал - «яркое оперение, В круглых скобках указано количество информантов, давших показания. как одежда у кардинала» (44); лунь - «желтая, как луна» (45), «круглая, как луна» (35); лысуха - «мало перьев, как лысая», «на голове нет перьев, будто лысая» (100); овсянка - «желтого цвета, как овес» (26);

БЯ гривяк -- «има нещо, което наподобява грива» (70) / «имеет что-то, что напоминает гриву», гробар (гарван) - гарван, който присъства при погребения като гробар» (45) / «ворон, который присутствует при погребении, как могильщик», «птица, която лети около гробовете» (27) / «птица, которая летает около могил», «оперенията му са черен цвят като гро- барите» (13) / «оперение чёрного цвета, как одежда могильщика», «гарван, който е сериозен и тъжен като гробар» (5) / «ворон, который серьёзный и грустный, как могильщик»; свирец - «наподобява свирката на човек»(67) / «клюв напоминает дудку»; бик - «голяма, тлъста птица, която прилича на бик» (35) / «большая, толстая птица, похожая на быка», «птица, която има гръмък глас, като у бика» (27) / «птица, которая имеет громкий голос, как у быка»;

ПЯ kszyk - «wydaje dzwiqki podobne do „krzvku” (50) / «издает звуки, похожие на крик», eqk - «ptak, ktory umie siq przewrocic, jak zabawka bak» (33) / «птица, которая умеет вращаться, как игрушка волчок», «ptak, ktory jakby baka» (20) / «птица, которая как бы бормочет», «bo glosno brzqczy, jak bak»(14) / «потому что громко бренчит, как шмель»; nurek - «gdy lata, wyglada, jakby nurkowal» (28) / «при полете выглядит, как будто ныряет»;

КЯ таукудірет - «таудай улкен кудіретті» (33) / «птица, обитающая в горах», «большая, как гора», дауылпаз - «дауыл сиякты ушатындыктан» (51) / «потому что летает, как ураган», жылкышы - «жылкыга тзріздес кус» (40) / «птица, похожая на лошадь», «жылкышы тзрізді мукиат, сак болгандъщтан» (25) / «потому что внимательна, осторожна как табунщик», мысыц торгай - «мысык сиякты торгай» (90) / «воробей, похожий на кошку»;

ТЯ кугэрчен - «куктз оча торган кош» (48) / «птица цвета неба»; бытбылдык - «бер туктамый бытбылдаганга, кычкырганга» (44) / «из-за того, что, не умолкая, болтает, кричит», карабурек - «баш влешендзге каурыолары кара булып тора, кара бурек кигзнне хзтерлзннз торган кош» (40) / «из-за того, что перья на голове черные, кажется, что птица надела черную шапку», «башыныц нзкъ очы кара твстз булып квгереп торганга» (23) / «из-за того, что на голове есть выпуклый предмет, похожий на шапку», «башында бурек шикелле кара тап булганга» (17) / «на голове есть черное пятно, как шапка», сиртмэкойрык - «койрыгы сиртмзле булганга» (53) / «из-за того, что хвост как коромысло», «аныц койрыгы гел сикереп тора Ъзм узе сикереп йври, сиртмзле булганга» (28) / «ее хвост и она сама постоянно подпрыгивают, как пружина».

С точки зрения экспликации ассоциативно-образного содержания было выявлено 56% метаязыковых комментариев в русском языке, 45% - в болгарском, 40% - в польском, 58% - в казахском, 55% - в татарском языке [6. С. 85].

Структурно-семантический аспект сопоставительной мотивологии направлен на выявление общности и специфики лексического явления мотивации в сопоставляемых языках. Он предполагает определение степени и типов мотивированности языковых единиц, фиксацию набора мотивировочных и классификационных признаков, характеристику ВФС с её компонентами (МФ и МЗ) и видами (вариантная, лексикализованная, метафорическая), описание комплекса мотивационных парадигм, актуальных для языкового сознания говорящих; анализ мотивационного потенциала того или иного языка (система мотивационно-ассоциативных полей, их когнитивная структура, доминирующие концепты) с точки зрения частотности их проявления на уровне сознания и регулярности воспроизведения их в метатекстах [44]. Особенности явления мотивации слов в языке определяются характером ВФ конкретных лексических единиц, поскольку именно ВФС участвует в создании целостного представления о предмете (вариантная ВФС), в значительной степени влияет на развитие языковой системы (лексикализованная ВФС), отражает образное восприятие окружающей действительности носителями языков (метафорическая ВФС), а также придаёт языку самобытность, играет первостепенную роль в формировании языковой картины мира. Например: РЯ горицвет (МЗ: 'растение, цветы <к-рого как бы> горят') - БЯ слетикоса (МЗ: 'растение, <напоминающее> косу') - ПЯ тИвк (МЗ: 'растение <с> приятными <для глаз цветками> ') - КЯ жалынгYл (МЗ: 'растение, <похожее на> пламя') - ТЯутчэчэк (МЗ: 'растение <с цветками, как> огонь').

Сопоставительно-мотивологический подход к изучению лексики предоставляет уникальный материал для исследования «феномена мета- языковости», определяющего специфику языковых картин мира народов - носителей языков. Показания метаязыкового сознания носителей славянских и тюркских языков, а также привлеченные к мотивационносопоставительному анализу сведения из культурологических источников дали возможность наметить основные параметры лингвокультурологического аспекта сопоставительной мотивологии. Путем выявления национально-культурного компонента значения мотивированных лексических единиц описываются фрагменты национальной языковой картины мира народов - носителей славянских и тюркских языков, раскрывается роль орнитологической и фитонимической лексики в формировании национальной языковой картины мира, характеризуются основные черты национальной ментальности представителей славян и тюрков [45].

Многоязычный мотивационно-сопоставительный словарь

Многоязычная сопоставительная лексикография, традиционно занимающаяся вопросами составления переводных и толковых словарей, сегодня ориентируется на решение проблем в аспекте «человек-словарь», на создание так называемых антропоориентированных словарей. В этой связи лексикографический аспект сопоставительной мотивологии приобретает особую актуальность.

Фундаментальность сопоставительной мотивологии как науки наглядно реализуется в лексикографической практике, результатом которой стала разработанная А.Д. Жакуповой концепция «Многоязычного мотивационно-сопоставительного словаря наименований растений и птиц» [46-49] и изданный ею «Мотивационно-сопоставительный словарь наименований растений и птиц на материале казахского и русского языков» [50].

Многоязычный мотивационно-сопоставительный словарь (ММСС) представляет собой систематизацию фактов мотивационной рефлексии носителей разных языков, возникающей в результате восприятия определенных лексем языка. ММСС эксплицирует способность говорящих на разных языках людей к осмыслению языковой и неязыковой действительности путем ассоциирования, образной интерпретации, буквального восприятия и т. д. ММСС подтверждает мысль о постоянной готовности сознания «к действию мотивационного ассоциирования», которая проявляется в речеязыковом материале регулярно [51]. ММСС показывает, как в сознании носителей языка осуществляется процесс обдумывания, осмысливания звуковой оболочки и значения слов. Словарная статья позволяет проследить сам механизм мотивационного ассоциирования, заключающийся в актуализации в сознании либо корневых морфем (лексическая мотивированность), либо аффиксальных (структурная мотивированность). Нередки случаи, когда осознание слова достигается за счёт только звуковых ассоциаций и ассоциаций, связанных со знанием легенд, преданий, сказаний и т.д. Лексические (мотивационные) реакции носителей языка, зафиксированные в ММСС, позволили сделать вывод о мотивированном / немотивированном статусе слова, характере его внутренней формы, типе мотивированности, т.е. определили направления теории лексической мотивации, обеспечили эмпирическую базу ее развития.

Главное исследовательское предназначение ММСС заключается в экспликации рефлексирующего сознания говорящих, направленного на рациональное осмысление связи звучания и значения мотивированных лексических единиц. Рефлексирующее сознание реализуется в словаре в виде показаний метаязыкового сознания носителей языков.

Показания метаязыкового сознания носителей языков формируют структуру и содержание ММСС, определяют «мотивационный паспорт» слов, моделируют словарную статью, которая состоит из четырех информационных зон:

I. Вводная. Включает латинское номенклатурное наименование птицы / растения с переводом (если есть) и толкование лексического значения слова, которые выступают в качестве tertium сотрагаИопк (1 с) - основания для сравнения.

II. Экспериментальная часть распадается на пять столбцов, в каждом из которых дается заглавное слово - наименование птицы / растения в русском, болгарском, польском, казахском и татарском языках, далее следуют результаты психолингвистического эксперимента, представленные в виде показаний метаязыкового сознания информантов-носителей языков.

III. Характеризующая (лингвистическая) часть отражает все структурно-семантические характеристики мотивированных лексических единиц сопоставляемых языков.

IV. Справочная часть (энциклопедическая) зона словарной статьи содержит неметаязыковую информацию - цитаты из орнитологических и ботанических источников, этимологические сведения, комментарии специ- алистов-орнитологов / ботаников, охотников, любителей птиц / растений. Эта информация, помещённая под рубрикой «А знаете ли Вы, что...?», важна не только с точки зрения расширения энциклопедических знаний, но и играет важную роль с позиций ономасиологии, поскольку указывает на номинационные признаки орнитонимов / фитонимов. Пример словарной статьи см. в таблице.

Словарная статья ММСС характеризуется единообразием лексикографической представленности, обозримостью и систематизацией материала, а сам словарь служит ценным источником для изучения ряда лексикологических и лексикографических проблем.

ММСС - словарь нового типа, предоставляющий большие возможности для разработки теоретических и практических вопросов сопоставительной лексикологии и мотивологии, типологии языков. Данные ММСС могут быть использованы для создания других словарей, например словаря лексических мотиваторов, внутренних форм слова, формантов мотивированных слов сопоставляемых языков, а также учитываться при создании многоязычных переводных, культурологических и лингвострановедческих словарей.

ММСС органично сочетает в себе принципы и собственно мотивационного словаря, обслуживающего нужды лексической теории мотивации слов, и многоязычного словаря, позволяющего легко сопоставить и сравнить с мотивологической точки зрения наименования птиц и растений, и универсального словаря, включающего в себя лингвистические и «нелингвистические» (энциклопедические) сведения.

Заключение

Результаты представленных в статье исследований, проведенных на материале разных языков в контакте с их носителями, демонстрируют продуктивность теории лексической мотивации как в теоретикометодологическом, так и в различных прикладных аспектах, прежде всего - лексикографическом. Идеи О.И. Блиновой получили развитие в описании новых лингвистических макрообъектов - образного строя языка, моделируемого через понятия образного лексико-фразеологического поля и мотивационно-образной парадигмы, а также в сопоставительнотипологическом описании мотивированных языковых единиц в пределах обширных тематических групп лексики разных языков. Таким образом, была существенно расширена эмпирическая база мотивологической теории за счет привлечения тематически и парадигматически организованных групп лексики и фразеологии русского, казахского, английского, итальянского, польского, болгарского, татарского языков; пополнен терминологический инструментарий метаязыка мотивологии.

Методология анализа обогатилась за счет новых аспектов исследования (когнитивного, дискурсивно-прагматического, аксиологического, концептологического), вписанных в общемировые тренды антропологической лингвистики XXI в. Создание словарей мотивационно связанных слов как одно из прикладных направлений мотивологии осуществляется на новом уровне лнксикографирования благодаря достижениям компьютерной лингвистики и цифровым интернет-технологиям.

Теория лексической мотивации О.И. Блиновой подтвердила свой эвристический потенциал. Мотивационный анализ, синтезирующий системноструктурный и психолингвистический подходы, позволил вскрыть механизмы метаязыковой рефлексии и образного ассоциирования, приблизиться к постижению ментальных структур, воплотившихся в языковых знаках. Созданные на базе этой теории новые модели словарей сопоставительного и лингвокультурологического типов были успешно реализованы и используются в качестве источника материала для новых научных исследований и эффективного лингводидактического ресурса.

Список сокращений

Букв. - буквально; БЯ - болгарский язык; В сравн. - в сравнении; ВФ - внутренняя форма; ВФС - внутренняя форма слова; Ирон. - ироническое; КЯ - казахский язык; Ласк. - ласкательное; ЛМ - лексический мотиватор; МЗ - мотивационное значение; ММСС - многоязычный мотивационно-сопоставительный словарь; Муж. - мужской; МФ - мотивационная форма; Одобр. - одобрительное; ПЯ - польский язык; Разг. - разговорное; Регион. - региональное; РЯ - русский язык; СМ - структурный мотиватор; ТЯ - татарский язык; ФЕ - фразеологическая единица; Экспр. - экспрессивное; ЯМ - языковая метафора

Литература

1. Демешкина Т.А. Феномен личности О.И. Блиновой // Грани научной деятельности / авт.-сост. Т.А. Демешкина, В.Г. Наумов. Томск : Изд-во Том. ун-та, 2010. 56 с.

2. Блинова О.И. Проблемы диалектной лексикологии : дис. ... д-ра филол. наук. Саратов, 1974. 465 с.

3. Блинова О.И. Явление мотивации слов (лексикологический аспект) : учеб. пособие. Томск : Изд-во Том. ун-та, 1984. 191 с.

4. Блинова О.И. Мотивология и её аспекты. Томск : Изд-во Том. ун-та, 2007. 394 с.

5. Юрина Е.А. Комплексное исследование образной лексики русого языка // Вестн. Том. гос. ун-та: бюл. оперативной науч. информ. 2004. Нояб. № 38. 218 с.