Гендерные фразеологические единицы с компонентами-соматизмами "печень" и "живот", обозначающие родственные отношения, в аварських балладах

Keywords: Avar ballads, somatisms, phraseological units, national-cultural components, features of functioning, variants of phraseological units, connotations.

Аварский фольклор в лингвистическом и лингвокультурологическом аспектах изучен недостаточно. Фольклорная фразеология, представляющая интерес для национальной аварской языковой картины мира, в системно-комплексном плане исследована в недостаточной степени. Рассматриваемый в статье фразеологический материал аварских фольклорных произведений (=баллад) в научный оборот вводится и интерпретируется впервые, что свидетельствует об актуальности поднимаемой проблемы. О значимости изучения номинаций с соматическим кодом культуры и проблем антропоцен- тричности языковых единиц свидетельствует и то, что они изучаются на материале различных дискурсов разных языков как в формальном, так и функциональносемантическом аспектах [6, с. 81-86; 5, с. 39-45; 4, с. 5-12; 1, с. 3; 7, с. 190-194; 9, с. 90-94].

Материал для исследования был собран из двух источников: «Героические песни и баллады аварцев» [3] и «Аварские народные песни» [2]. Особо следует почеркнуть материал баллад, так как аварская «баллада как особый жанр сюжетных песен изучена слабо» [3, с. 9]. Фразеологические единицы с компонентами-соматизмами тіул«печень» и чехь «живот» представляют собой фрагмент семантической группы фразеологизмов, обозначающих родственные отношения. В аварской фразеологической картине мира данные единицы актуализируют соматический и антропный коды культуры. гендерный фразеологический язык аварский

Гендерный характер характеризуемых фразеологических единиц антропоцентрического характера достаточно очевиден в силу их ориентированности на человека и обозначения ими родственных отношений. Достаточно продуктивно данные единицы употребляются в текстах аварских баллад, имеющих гендерно окрашенный характер.

Компонент тіул«печень» в основном используется в составе фразеологизмов, обозначающих родного (по матери) брата или реже сестры. Такие фразеологизмы отличаются национально-культурной коннотацией и исторически сложившейся в языковом сознании людей интерпретацией, свидетельствующей об особенностях эмоционально-интеллектуального и образно-ассоциативного осмысления окружающего мира и самого человека в этом мире.

В аварских балладах ФЕ с компонентом тіул«печень» употребляются в разных вариантах: тіулил вац «родной брат» (букв. «печени брат»), тіул бикьарав вац «родной брат» (букв. «печень поделивший [одной печени] брат»), тіул бикьарал «печень поделившие», тіулилав вац «печени брат»:

Хіилла букіунебдай тіулил вацазул

Ва рекікі букіунебдай тіул бикьаразул.

Разве бывает коварный подлог у родных братьев,

Может ли быть обман у братьев единоутробных.

(«Кьурулъ хутіарав Гіали»- «Али, оставленный в ущелье»)

Баціикьа лъутулел ціціани киниги,

Рахъ-рахъалде ана ункъго тіулил вац.

Как козы, в страхе бегущие от волков,

Четыре брата родных врассыпную убежали.

(«Цо ясалъ бицана берцинабрагіи»- «Мне девушка мило сказала одна»)

Меседищ, тіулил вац, дуе бокьулеб,

Доб Хундерил тіалш дуй меседлъаяв?

Золото ль, брат родной, прельщает тебя?

Золотом пусть станет тебе хунзахское плато.

(«Бахтикал кечі»- «Песня Бахтики»)

Генитивная определительная форма от слова тіул«печень» при определяемом слове вац «брат» употребляется в двух формах - архаической (тіулил) и системно правильной в парадигме склонения существительных (тТулалъул):

Нужей талихі кьеял, т!улалъул вацал,

Дие инсул щвараб щунусабго гіи

Щу-щуккун бикьила, дун тіаде вахъе.

Счастья вам желаю, родные братья,

Все доставшиеся мне от отца пятьсот баранов

По пять [голов] считая, раздам, меня [из ущелья] поднимите.

(«Кьурулъ хутіарав Гіали»- «Али, оставленный в ущелье»)

Кватіугеян абе тіулил вацасда...

Пусть не опаздывает родной брат...

(«Унсоколоса Гіусманиде яцалъул магіу»- «Плач сестры по Осману

из Унцукуля»)

При номинации тіулил вац «родной брат» в балладах часто используются местоименные компоненты дир «мой», дур «твой», конкретизирующие родственные отношения героев баллады. Часто такие структуры используются в речи персонажей баллад (часто в диалогах):

Кибдай-щибдайилан рагьде яккидал,

Рагьда эхетумо дир т!улалъул вац.

Узнать, что же случилось, вышла во двор,

Во дворе стоит мой родимый брат.

(«Азайнув бодулъе арав вас» - «Сын, ушедший в войско в Азайни»)

Дурго тіулил вацас къвалакье къана...

Твой же родной брат честь [твою] запятнал.

(«Гіашура-берцин»- «Ашура-красавица»)

Васигат гьабуна тіулилав вацас Росда аххалъубе гьаб кіудияб хур.

Завещал мне родной брат То поле большое, что на краю села.

(«Вехьги Исубханги» - «Пастух и Исубхан»)

Иногда вместо слова вац «брат» используется конкретное имя собственное, как, например, в балладе «Сулейманил яц» - «Сестра Сулеймана». При этом родственные отношения брата и сестры актуализируются и эмоционально усиливаются употреблением местоимения дир «мой»:

Дир тіулил[вац] Сулейманкивегіан тарав?

Где оставили брата моего Сулеймана (букв. моей печени Сулейман)

В отдельных случаях причастный компонент бикьарав «поделивший» замещается усилительным причастием хъвалсарав «расколовший, разделивший» (тіул хъвалсарав вац «родной брат»):

Къваридаб кікіалахе дун балагьидал,

Бидул хіорив вуго тіул хъвалсарав вац.

В ущелье тесное когда заглянул,

[Вижу]: в кровавой луже брат мой родной.

(«Вехьги Исубханги» - «Пастух и Исубхан»).

Редко употребляется фразеологизм тіулил яц «родная сестра (по матери)»:

Чівае, тіулил яцал, дие кагіакал,

Лъугьине ккун йиго вацасда хадуй.

Испеките, сёстры родные, мне лепешки,

За братом придется отправиться мне.

(«Сулейманил яц» - «Сестра Сулеймана»)

Для фольклорных поэтических произведений характерно употребление фразеологизма чохьол эбел «родная мать» (букв. «живота [=утробная] мать») и его варианта чехьалъул эбел с литературно правильной генитивной формой слова чехь «живот [утроба] матери»:

Дур чохьол эбелалъ ругьел гьабуна,

Маркїачїул какитіе рокъов щвайилан.

Твоя родная мать велела передать,

Чтоб к вечернему намазу прибыл домой.

(«Мугірузул Гіали»- «Али с гор»)

Дуе талихі кьеяй, чехьалъул эбел,

Дагьай цеегіан къай, хал гьабун бихье.

Счастья тебе желаю, родимая мать,

Наклонись слегка вперед и взгляни...

(«Кьурулъ хутіарав Гіали»- «Али, оставленный в ущелье»)

Лъадал ціезин абун къватЫй яхъиндал,

КъотЫой дандеккана чехьалъул эбел.

Когда вышла за водой к роднику,

Встретила во дворе родную мать.

(«Малачиласде магіу»- «Плач по Малачилаву»)

Гіодуге, гіодуге, чехьалъул эбел,

Нилъер рокъобени - цохіо жаназа,

Хевсурасул рокъоб - кіиго жаназа.

Не плачь, не рыдай ты, родимая мать,

Из нашего дома убит лишь один,

В доме хевсура - целых два трупа.

(«Сулейманил яц» - «Сестра Сулеймана»)

В одной из аварских баллад приводится диалектное фразеологизированное выражение чохьол эмен «родной отец» (букв. живота отец), которое не зафиксировано в словаре аварских фразеологических единиц [9]. Данный фразеологизм основан на принципе алогизма образа, созданного использованием логически несовместимой субстантивной валентности компонента чехь (возможно употребление структуры чохьол эбел «утроба матери», но не чохьол эмен «утроба отца»). Данный фразеологизм с семантически несовместимыми компонентами, на наш взгляд, создан в аварском фольклоре по аналогии с выражением чохьол эбел «родная/родимая мать»:

Витіумо чи щвана чохьол эмсолъа,

Дурго релел босде чи витіел абун.

Пришел человек от родного отца,

Пусть, мол, придет кто-нибудь за одеждой своей.

(«Хіажи-чалаби» - «Хаджи-Чалаби»)

Редко в балладах употребляется как просительное обращение матери к сыну кон- нотативно окрашенное сочетание чохьол вас «сын родной/сынок родной». Так мать предостерегает еще неопытного сына, умоляя его не идти против опасностей:

Унгеха, чохьол вас, мун Азайнуве:

Чиго г1еч1ев дуца чирихиларо.

Не ходи, сын родной, ты в Азайни:

Тебе, не ставшему взрослым, джигита не свалить.

(«Азайнув бодулъе арав вас» - «Сын, ушедший в войско в Азайни»).

Отмеченное выше позволяет сформулировать некоторые выводы лингвистического и лингвокультурологического характера.

1. Характеризуемые фразеологизмы свидетельствуют о древнейшем осознании носителями языка печени как жизненно важного органа человеческого тела, связывающего мать с ребенком и родных братьев (по матери). Более того, в отдельных дагестанских языках (например, в арчинском: ср. дилик1лис эхнат1у «печень не забудет» в значении «никогда не забудется») печень символизирует рационально-эмоциональную память, что свидетельствует о национально-культурной специфике такого типа фразеологизмов, как микрофрагментов языковой картины мира.

2. О древнейшей историко-этимологической интерпретации рассмотренных выше фразеологических образов свидетельствует и преимущественное их использование в фольклорных дискурсах. Отдельные образы, основанные на принципе алогизма, выполняют усилительные функции на коннотативном уровне. Это связано с тем, что содержание баллад строится как повествование о драматических (порой трагических) судьбах близкородственных людей.

3. Рассмотренные выше структуры, являющиеся микрофрагментами гендерной фразеологии, представляют интерес для исследования аварской языковой картины мира. Комплексное исследование таких единиц на основе текстов разных жанров аварского фольклора позволит сформулировать более широкие обобщения историкоэтимологического характера.