Czqstowac, частувати и a cinsti: славянские заимствования с не-этимологическим /н/ в румынском языке и проблема их происхождения

Помимо того, в пользу верности предложения Р.А. Рабиновича и С.С. Рябцевой о присутствии (в том или ином виде) венгров среди носителей культуры Екимауцы-Алчедар свидетельствуют и результаты работы С.В. Черы (ученика Р.А. Рабиновича), который на основе анализа коллекции наконечников стрел из раскопок Алчедара и Екимауц пришел к показательным выводам: «Более 61% наконечников в изученной коллекции могут быть связаны со славянскими и древнерусскими древностями, более 43% - c финно-угорскими древностями, в том числе 10% с венгерскими древностями... Особое значение приобретает присутствие на памятниках Екимауцы и Алчедар наконечников стрел типов 42, 57, 65 и 97.1 по классификации А.Ф. Медведева, в основном распространенных в финно-угорских и, в частности, венгерских древностях. Этот факт подтверждает высказанную в историографии гипотезу о венгерском присутствии на территории Молдовы в IX-X вв.» [47, c. 197].

И если в начале IX в. венгры, по всей видимости, находились в союзных отношениях с Дунайской Болгарией, то к концу века письменные источники сообщают уже о союзе венгров и византийцев против болгар.

Соответственно, можно полагать, что приход венгров в Паннонию, при одновременном сохранении ими контроля и над Карпато-Поднестровьем (что, очевидно, требовало и контроля над перевалами Карпат), резко ограничил и возможности для даже спорадического контроля Первого Болгарского царства и над Трансильванией По крайней мере, на территории между Тисой, Мурешем, Дунаем и Южными Карпатами в течении X века распространяется власть венгров: «Равнинные территории на западе и севере региона после поражения Глада были заняты какими-то племенами из конфедерации венгров и их союзников, каваров. Они поселились, как можно видеть, относительно компактно в бассейне Нижнего Муреша и вдоль Тисы. В остальных частях рассматриваемого региона, скорее всего, располагались лишь пункты, обеспечивавшие контроль над местным населением, и до начала XI века они практически неуловимы с точки зрения присутствия собственно венгерских типов вещей» [26, c. 289]..

Помимо того, как отмечает и Н.С. Раевский [51, с. 22], конец первого тысячелетия ознаменовался для Нижнего Дуная оседанием новой волны тюркоязычных кочевников (печенегов, торков) на степных равнинных территориях Нижнедунайской низменности. Это событие, однако, означало не только появление барьера между аромунскими и дакорумынскими диалектами (как подчеркивает Н.С. Раевский). Но и появление нового значимого препятствия для возможности болгарского влияния на территории к северу от Дуная Полагаю, такой вывод верен даже с учетом первоначально мирных, союзнических, отношений печенегов в Дунай-Днестрвоском междуречье и Первого Болгарского царства [21, c. 26]..

Наконец, обратим также внимание на весьма важный факт: как показал Е. Петрович, опираясь на данные румынской топонимии, вокализм румынских топонимов южнославянского происхождения и отражающих рефлексы праславянских носовых гласных, в своей основной массе - среднеболгарский: «Practic, toate cuvintele de felul indicat ce pot fi puse оn legaturв cu slavii bulgari nord-dunвreni, prezintв faza foneticв mediobulgarв ЪН ( ~ вn) a lui Ж primar. Exemple: Cоmpinв, Dоmbova, Clоmboca. Ceea ce оnseamnв cв in spatiu geografic avut оn vedere slavii bulgari se vor mentine panв оn sec. XII» [51, с. 42-43]. Следовательно, в хронологическом отношении эти топонимы должны быть отнесены к XII веку (подробнее: [33, с. 223].

Если обратиться к собственно славянским заимствованиям румынского языка, отражающим праславянские носовые гласные (этимологически оправданные), то мы получаем сходные результаты. Как показали мои подсчеты на основе выборки словаря СДЕЛМ [38], более семидесяти (72) таких румынских слов демонстрируют рефлексы -ын, - ин, -ым, -им. Четыре слова - рефлекс -ан. И лишь одиннадцать слов - более древние рефлексы -ун, -ум.

Славянские заимствования румынского языка с не-этимологическим звуком /н/, как видим, также практически исключительно демонстрируют рефлексы -ын, -ин, -ым, -им. Что позволяет и их датировать началом среднеболгарского времени, т е. XII веком В этой связи возникает вопрос: а действительно ли румынское smantana было заимствовано еще в «дунайскую латынь»? Может быть, вернее было бы рассматривать это слово (и его истро-румынскую аналогию) как результат уже более поздних контактов - периода «румыно-болгарского билингвизма» для румынского языка? „Топонимический» аргумент (названия рек: Муреш, Сомеш, Тимиш, Прут и т. д. [51, с. 22]), который используют румынские (прежде всего) исследователи для обоснования непрерывности существования романизованного населения на территориях внутри Карпатской дуги в течении всего раннего средневековья, вовсе не является здесь непреодолимым препятствием. Что касается Прута, то он впадает в Дунай в зоне, которая входила в ареал Балкано-Дунайской культуры, поэтому естественно, что его название было сохранено романизованным населением. Крупные реки же внутри Трансильвании, очевидно, могли оставаться в поле зрения романизованного населения даже и не располагаясь внутри занимаемого ими в этот период ареала. В том числе в силу наличия экономических интересов на этих территориях. В частности, интереса к источникам добычи соли, которая не прерывалась здесь ни под властью гепидов, ни в аварское время (см. [22])..

То есть, наиболее интенсивные румыно-болгарские контакты имели место уже после падения Первого Болгарского царства, в XI и особенно в XII вв. - в период уже т. н. «Византийской Болгарии» (период, когда в результате серии болгаро-византийских войн второй половины X - начала XI вв. Болгария на два столетия оказалась под властью Византийской империи). Но при этом - и до возникновения Второго Болгарского царства.

И, соответственно, к формированию «болгаро-румынского билингвизма» политическое влияние ни Первого Болгарского царства, ни Второго - отношения фактически не имело.

При этом, не вызывает сомнения, что в X веке венгры на территории между Мурешем, Тисой, Дунаем и Южными Карпатами встретили некие полиэтничные предгосударственные образования, в которых очень заметную роль играли именно влахи, восточные романцы (из новейших работ по проблеме см.: [26]).



Выводы

Таким образом, совокупность озвученных фактов позволяет думать, что первоначально румынский этнос и язык формируются на достаточно ограниченной территории на непосредственном левобережье Нижнего Дуная, в Мунтении и Олтении. А также, возможно, отчасти и на правобережье Нижнего Дуная. И для VIII-X вв. археологический ареал этих событий соотносится с Балкано-Дунайской культурой, точнее, прежде всего той ее частью, которая располагалась на левобережье Нижнего Дуная.

Трансильвания же, как и Карпато-Поднестровье, изначально в ареал формирования румынского этноса и языка не входили.

Такой вариант локализации территории первоначального формирования румынского этноса и языка позволяет также объяснить и «ослабление славяно-румынских связей» в VII- IX вв. Видимо, в этот период времени основным контрагентом румынского населения были не славяне, а носители салтовского компонента, принявшего решающее участие в формировании будущей Балкано-Дунайской культуры, то есть либо протоболгары, либо (и скорее всего) преимущественно волохи (исходя из предложенной Р. А. Рабиновичем «восточной гипотезы» происхождения волохов [27; 28]) Как уже неоднократно отмечено, данная гипотеза Р.А. Рабиновича заслуживает, на наш взгляд, самого серьезного внимания..

Позднее, в X и особенно с конца X века, ареал формирования румынского этноса и языка существенно смещается и расширяется к северу - на территории Трансильвании (первоначально - Южной Трансильвании) и Баната. То есть румыно-славянские языковые взаимодействия в основной период «румыно-болгарского билингвизма», видимо, происходили за пределами собственно территории Болгарии и на существенно более обширных территориях к северу от Нижнего Дуная, включая и Трансильванию, и Банат, и, возможно, отчасти и Карпато-Поднестровье (принимая во внимание, что «румынорусинские», румыно-протоукраинские контакты начинаются уже во второй половине XII века [51, с. 44]).

Соответственно, именно в этом регионе следует локализовать и искомый славянский «диалект/диалекты X» - близкий, но не тождественный болгарским.

Однако, даже определившись с локализацией в пространстве «румыно-болгарского билингвизма», мы все еще оказываемся перед несколькими вариантами идентификации искомого «диалекта X».

Первый вариант - это, исходя из заведомой полиэтничности Балкано-Дунайской культуры, предположить, что вместе с романизованными волохами во внутрикарпатские земли проникают и какие-то группы славяно-болгар, которые, уже в новой социальнополитической реальности начинают оказывать на восточнороманское население намного более мощное влияние.

Несмотря на то, что мы, теоретически, можем представить себе объяснительную модель, в рамках которой такое развитие событий было бы оправданным, в реальности данный вариант представляется маловероятным - если не вообще невероятным. По определению малочисленные (иначе ассимиляционные процессы на левобережье Нижнего Дуная пошли бы по тому же пути, что и на правом берегу Дуная) и к тому же утратившие ту политическую опору, которой являлось для них Первое Болгарское царство, эти гипотетические болгаро-славянские группы не представляются достойным кандидатом на достижение столь мощного результата, как «румыно-болгарский билингвизм».

Не более вероятным представляется и второй из теоретически возможных вариантов - то, что даже в условиях падения Первого Болгарского царства и отрыва левобережья Нижнего Дуная и тем более внутрикарпатских земель от Болгарии, славяно-болгарское влияние на эти территории не только не ослабело, но даже резко и существенно увеличилось. Действительно, хотя археологические данные свидетельствуют, что после падения Первого Болгарского царства во внутрикарпатских землях (прежде всего на территории Баната) местное население изготавливает и использует «подражания типам украшений, бытовавшим на территории Византийской империи и в ее приграничье» [26, с. 289], что, очевидно, означает принятие территории Болгарии и болгар в качестве посредника этих влияний, однако эти влияния тем более не представляются достаточными для формирования «румыноболгарского билингвизма». Особенно, принимая во внимание тот факт, что «со временем качество этих подражаний становилось все хуже - свидетельствуя о разрыве связей с Империей» [26, с. 289]. Да и мода на «византийские» типы украшений охватывает в этот период обширные территории Юго-Восточной и отчасти Центральной Европы. Во внутрикарпатские земли же «балканские» типы украшений проникают не только с территории Болгарии, но, в не меньшем количестве, и с территорий Восточной Сербии, Хорватии, и даже Словении [26, с. 287].

Поэтому единственно приемлемым кажется все же третий вариант: мы, видимо, должны связывать этот «диалект/диалекты X» именно с местными славянскими памятниками Внутрикарпатского бассейна (а также, возможно, и Восточного Прикарпатья) периода IX- XII вв.

Перспективы дальнейших научных исследований. Если говорить о перспективах дальнейших исследований, то в первую очередь надо отметить то, что в связи с предполагаемой атрибуцией культуры Екимауцы-Алчедар в качестве восточного варианта культуры Бьело Брдо и, в этническом плане - с упоминаемым в ПВЛ народом тиверцев, представляется соблазнительным именно с тиверцами (точнее - с их потомками) связать «сербо-хорватский» компонент румынских заимствований с вставным звуком /н/ (очевидно ранний). А также, видимо, и некоторые другие сербо-хорватские заимствования румынского языка - из числа тех, которые имеют общерумынское распространение.

Как было отмечено выше, культура Бьело Брдо охватывала и территорию Сербии и Хорватии. И именно с Западными Балканами, с территорией Хорватии, связывает, в конечном итоге, происхождение тиверцев Р.А. Рабинович: «тиверцы переселяются в Поднестровье в период между 864 и 885 гг. с Балкан, где они известны византийским источникам под именем «тервуняне». Причиной ухода тервунян были сербско-болгарские войны, сопровождавшиеся перемещениями населения» [29, с. 89].

Причем, по любезному сообщению И.В. Горофянюк, и в подольских говорах (т. е. в Южном Побужье, также входившем в ареал расселения тиверцев) улавливаются некоторые лексические факты, адресующие нас к Западным Балканам и, конкретно, к сербохорватскому ареалу, и нуждающиеся в объяснении.

Применительно к румынскому языку сложность здесь заключается в том, что Екимауцы-Алчедар - все же сугубо локальный феномен, занимавший ограниченные территории Пруто-Днестровского междуречья и отчасти по Южному Бугу. По консультации Р.А. Рабиновича, в Трансильвании мы не обнаруживаем никаких памятников, которые могут быть сопоставлены с характерным обликом культуры Екимауцы-Алчедар.

Однако, во-первых, на территории Трансильвании для X в. обнаруживаются следы иной, более поздней (?), миграции с Западных Балкан. Именно, речь идет о миграции из ареала Кеттлахской культуры (территория современных Австрии и Словении). Как указывает С. Оца, «еще одна группа погребений демонстрирует, возможно, миграцию каких-то групп населения из ареала кёттлахской культуры в Среднее Подунавье (в нашем случае - в Дета), а также и в Северную Трансильванию. Характерные для них типы вещей могут быть датированы, самое позднее, 950-960 гг., но, скорее, несколько ранее» [26, с. 288].

Во-вторых, рассмотренные в первой части статьи факты как будто намекают, что именно в молдавском диалекте румынского языка (т. е., в Карпато-Поднестровье) славянские заимствования румынского языка с не-этимологическим звуком /н/ проявляются сильнее. Хотя, разумеется, это предположение требует тщательной проверки.

Во всяком случае, на эту же восточную часть румынского ареала, как мы видели выше, указывают и предполагаемые нами следы влияний «диалекта X» (в том числе, возможно, и через посредничество молдавских говоров) на некоторые карпато-украинские говоры.

И хотя остается неоспоримым тезис Е. Петровича («конституирование современных изоглосс соответствующих славянских элементов имело место после ассимиляции славян. Эти изоглоссы являются не славянскими, а румынскими изоглоссами ...» [3, с. 50]), однако в данном случае можно предполагать, что румынские изоглоссы как раз и повторяют славянские.

Завершая эту работу, необходимо еще раз повторить: этот вопрос требует дальнейших исследований и тщательной проверки.



Литература

1. Ананьева Н.Е. История и диалектология польского языка. Москва: МГУ, 1994. 301 с.

2. Бернштейн С.Б. Очерк сравнительной грамматики славянских языков. Москва: Издательство АН СССР, 1961. 352 с.

3. Бернштейн С.Б., Клепикова Г.И. Славяно-румынские языковые контакты в свете новых данных славянской лингвистической географии. Славянское языкознание. XII международный съезд славистов: Доклады российской делегации. Москва: Наука, 1998, С. 48-68.

4. Български етимологичен речник. Том I (А-З). Съставили: Вл. Георгиев, Ив. Гълъбов, Й. Заимов, Ст. Илчев. Редактор: Вл. Георгиев. София: Академично издателство „Проф. М. Дринов, 2007 (фототипно издание). 679 с.

5. Български етимологичен речник. Том IV (минго2-тдам). Научни редактори: В. Георгиев, И. Дуриданов. Автори: В. Анастасов, Л. Димитрова-Тодорова, У. Дукова, Й. Иванов, Д. Михайлова, О. Младенова, М. Рачева, Г. Риков, Т Ат. Тодоров. София : Академично издателство „Проф. Марин Дринов“, 1995. 1003 с.

6. Български етимологичен речник. Том VI (пyскам-словар2). Автори: Васил Анастасов, Христина Дейкова, Лиляна Димитрова-Тодорова, Уте Дукова, Димитрина Михайлова, Мира Начева, Мария Рачева, Георги Риков, Людвиг Селимски, Тодор Ат. Тодоров. Редакционна колегия: Мария Рачева, Тодор Ат. Тодоров. София: Академично издателство „Проф. Марин Дринов“, 2002. 886 с.

7. Българската флора онлайн. Жълт конски босилек (Salvia glutinosa). URL: https://bgflora.net/families/lamiaceae/salvia/salvia_glutinosa/salvia_glutinosa.html. (дата посещения: 28.02.2021).

8. Горофянюк И.В., Романчук А.А. Фонологическая система украинского говора с. Булаешты (Орхейский р-н, Республика Молдова) и её отражение в транскрипции. Кожухар В.Г., Кожухар К.С. (отв. ред). Українсько-молдовські етнокультурні зв'язки: міжнародні наукові читання пам'яті академіка Костянтина Поповича. Vol. ІІІ. Chiзinаu: Stratum plus, 2017. С. 311-326.

9. Гриценко П. Із спостережень над нетиповими континуантами псл. *з в українських говірках. Український діалектний збірник: кн. 3. Під ред. П. Гриценко. Київ: Довіра, 1997. С. 199-210.

10. Гуцульські говірки. Короткий словник. Від. ред. Я. Закревська. Львів: Інститут українознавства ім. І.Крип'якевича, 1997. 232 с.

11. Етимологічний словник української мови в 7 т. Т 1. / За ред. О.С. Мельничука. Київ: Наукова думка, 1982. 552 с.

12. Етимологічний словник української мови в 7 т. Том 3. / За ред. О.С. Мельничука. Київ: Наукова думка, 1989. 552 с.

13. Етимологічний словник української мови в 7 т. Том 4. / За ред. О.С. Мельничука. Київ: Наукова думка, 2003. 656 с.

14. Етимологічний словник української мови в 7 т. Том 5. / За ред. О.С. Мельничука. Київ: Наукова думка, 2006. 703 с.

15. Етимологічний словник української мови в 7 т. Том 6. / За ред. О. С. Мельничука. Київ: Наукова думка, 2012. 567 c.

16. Золтан А. Ранний славяноболгарский вклад в венгерский язык. Studia Slavica Hung. 2018. 63/1. С. 171-180. DOI: 10.1556/060.2018.63.1.19.

17. Квитницкий М.В., Тельнов Н.П., Лысенко С.Д., Разумов С.Н., Синика В.С. Древневенгерское воинское погребение на левобережье Нижнего Днестра. Stratum plus. 2019. № 5. С.317-332.

18. Квитницкий М.В., Тюрк А., Тельнов Н.П., Лысенко С.Д., Синика В.С. Два венгерских погребения IX века в Дунай-Днестровских степях. Stratum plus. 2020. № 5. С. 329-339.

19. Квитницкий М.В., Тельнов Н.П., Синика В.С., Лысенко С.Д., Тюрк А. Погребение из Влэдичень с украшением венгерского облика. Рабинович Р.А. (отв. ред.). На одно крыло - серебряная, На другое - золотая... Сборник научных статей посвященный памяти Светланы Рябцевой. Chisinаu : Stratum Plus, 2020. С. 415-426.

20. Кобів Ю.Й. Словник українських наукових і народних назв судинних рослин. Київ: Наукова думка, 2004. 800 с.

21. Козлов В.И. Население степного междуречья Дуная и Днестра конца VIII - начала XI веков н. э. (Балкано-Дунайская культура): автореф. дисс. на соискание учен. степени кандидата ист. наук. Ленинград, 1991. 31 с.

22. Косма К. Присутствие авар в Трансильвании. Хронология, мотивы, территориальные рамки. Stratum plus. 2020. № 5. С. 261-276.

23. Молдавско-русский словарь / Дикционар молдовенеск-русеск. / Ред. А. Т. Борщ. Кишинэу: Штиинца, 1961. 780 с.

24. Онишкевич М. Словник бойківських говірок. Ч. ІІ (О-Я). Київ: Наукова думка, 1984. 514 с.

25. Осадча-Яната Н. Українські народні назви рослин. Нью-Йорк: УВАН у США, 1973. 173 с.

26. Оца С. Некоторые замечания по поводу миграций на территории между реками Муреш, Тиса и Дунай и Южными Карпатами в IX-X веках. Stratum plus. 2020. № 5. С. 277-293.

27. Рабинович Р.А. Искушение «волошским орехом», или Балканские волохи и русские волхвы. Stratum plus. 2020. № 5. С. 282-390.

28. Рабинович Р.А. Балканские волохи и русские волхвы. К истокам происхождения. Saarbrьcken: Lambert Academic Fublishing, 2011. 268 с.

29. Рабинович Р.А. «Поганые толковины». О происхождении тиверцев. Stratum plus. 2011. № 5. С. 89-106.

30. Рабинович Р.А. Пруто-Днестровское междуречье в контексте культурно-исторических связей окружающих регионов в середине V - середине XI вв. Синика В.С., Рабинович Р.А. (отв. ред.). Древности. Исследования. Проблемы. Сборник статей в честь 70-летия Н.П. Тельнова. Кишинев-Тирасполь: Stratum plus, 2018. С. 465-482.

31. Рабинович Р.А. О возможной роли венгров в истории Карпато-Днестровских земель в IX-X вв. Археология евразийских степей. № 6 (Материалы IV Международного Мадьярского симпозиума. Казань - Болгар, 15-19 октября 2018 г.). Казань: КГУ, 2018. С. 181-187.

32. Рабинович Р.А. Рябцева С.С. О соотношении древностей Лука-Райковецкой культуры и памятников типа Екимауцы-Алчедар в Пруто-Днестровском регионе // Chudzinska B., Wojenka M., Woloszyn M. (red.). Od Bachorza do Swiatowida ze Zbrucza. Tworzenie si? slowianskiej Europy w uj?ciu zrodloznawczym. Ksi?ga jubileuszowa Profesora Michala Parczewskiego. Krakow-Rzeszow: Instytut Archeologii UJ, 2016. S. 323-341.

33. Раевски Н.С. Контактеле романичилор рэсэритень ку славий. Пе база де дате лингвистиче. Кишинэу: Штиинца, 1988. 288 п.

34. Рябцева С.С., Рабинович Р.А. К вопросу о роли венгерского фактора в Карпато-Днестровских землях в IX-X вв. Revista Arheologicд, 2007. Vol. III, № 1-2. Chi§inдu. P. 195-230.

35. Романчук А.А. Ойконим Мэрзаке/Мырзачь и славяно -восточноромано-«пост-золотоордынские» этноязыковые взаимодействия в микрозоне Булэешть - Мырзачь - Суслень (Орхейский р-н, Республика Молдова) в раннемолдавский период (XIV - начало XVI вв.). Українсько-молдовські етнокультурні зв'язки: міжнародні наукові читання пам'яті академікаКостянтина Поповича / Кожухар В. Г., Кожухар К. С. (отв. ред). Vol. III. Chi§inдu: Stratum plus, 2017. C. 333-352.

36. Романчук А.А. «Бездонные» гробы волохов и решетчатые гробовища Великой Степи: к вопросу происхождения волохов. Stratum plus. 2019. № 5. С. 375-382.

37. Романчук А.А., Тащи И.Н. Ранняя история украинского села Булаешты в контексте истории Молдовы (XIV - начало XVII вв. от Р. Х.). Кишинев: Высшая Антропологическая Школа, 2010. 144 c.

38. Скурт дикционар етимоложик ал лимбий молдовенешть / Ред. Н. Раевский, М. Габинский. Кишинев: Редакция принчипалэ а енчиклопедией советиче молдовенешть, 1978. 680 п.

39. Словник буковинських roвipoк / Ред. Н.В. Гуйванюк, К.М. Лук'янюк. Чершвщ: Рута, 2005. 688 с.

40. Срезневский И.И. Материалы для словаря древнерусского языка по письменным памятникам. Том 3. Вып. 2 (Т-Я). Санкт-Петербург: Тип. Имп. Акад. Наук, 1912. 996 с.

41. Станчу И. Ранние славяне в румынской части Карпатского бассейна. Stratum plus. 2015. № 5.С. 163-216.

42. Супрун А.Е., Скорвид С.С. Славянские языки // Молдован А.М. и др. (ред.). Языки мира. Славянские языки. Москва: Academia, 2005. С. 12-28.

43. Толстой И.И. Сербскохорватско-русский словарь. Москва: Русский язык, 2001. 736 с.

44. Толстой Н.И. Рец. на: Mihaila G. Imprumuturi vechi sud-slave in limba Romina. Studiu lexico-semantic. Bucuresti, 1960, стр. 319. Гиндин Л.А., Трубачев О.Н. (отв. ред.). Этимология. Исследования по русскому и другим языкам. Москва: АН СССР, 1963. С. 278-281.

45. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. Том 3. Москва: Прогресс, 1987. 832 с.

46. Фокеев М.М., Квитницкий М.В., Тельнов Н.П., Лысенко С.Д., Разумов С.Н., Синика В.С. Кочевническое погребение на левобережье Нижнего Дуная в контексте изучения культуры древних венгров. Stratum plus. 2019. № 5. С. 333-342.

47. Чера С.В. К вопросу о выделении финно-угорского компонента в коллекции наконечников стрел с городищ Алчедар и Екимауцы. Stratum plus. 2013. № 5. С. 197-202.

48. Шевельов Ю. Історична Фонологія української мови. Харків: Акта, 2002. 1055 с.

49. Brukner A. Slownik etymologiczny jзzyka polskiego. Warszawa: Wiedza Powszechna, 1985. 808 р.

50. Dictionar Explicativ Romвn URL: https://dexonline.ro/Accessed on 02.02.2021).

51. Raevschi N. Contacte romвno-slave (pe baza de date lingvistice) : аutoref. al tezei de doctor hab in filologie. Chisinau, 1998. 56 р.

52. Romanchuk A.A. The early ethnic history of Bulaestian dialect speakers through the issue of asynchronous VN-reflexes in the Ukrainian dialectal continuum. Revista de Etnologie si Culturologie. 2017. Vol. XXII. Р. 68-71.

53. Romanchuk A. Bulaestian „coffins without bottom” and their Romanian analogies: the question of the origin. Revista de Etnologie si Culturologie. 2019. Vol. XXV. Р. 120-124.

54. Romanchuk A. Once again about the names of Bulaesti and Woloka: some refinements to the issue of origin of Bulaestian Ukrainians. Revista de Etnologie $i Culturologie. 2020. Vol. XXVII. Р. 107-111.

55. Romanchuk A. Romanian a cinsti in the light of some Romanian-Slavic contacts. Revista de Etnologie $i Culturologie. 2021. Vol. XXIX. (In print).



References

1. Anan'eva N.E. Istoriia i dialektologiia pol'skogo iazyka. Moskva : MGU, 1994. 301 s.

2. Bernshtein S.B. Ocherk sravnitel'noi grammatiki slavianskikh iazykov. Moskva: Izdatel'stvo AN SSSR, 1961. 352 s.

3. Bernshtein S.B., Klepikova G.I. Slaviano-rumynskie iazykovye kontakty v svete novykh dannykh slavianskoi lingvisticheskoi geografii. Slavianskoe iazykoznanie. XII mezhdunarodnyi s"ezd slavistov: Doklady rossiiskoi delegatsii. Moskva : Nauka, 1998, S. 48-68.

4. B"lgarski etimologichen rechnik. Tom I (A-Z). S"stavili: Vl. Georgiev, Iv. G"l"bov, I. Zaimov, St. Ilchev. Redaktor: Vl. Georgiev. Sofiia : Akademichno izdatelstvo „Prof. M. Drinov, 2007 (fototipno izdanie). 679 s.

5. B"lgarski etimologichen rechnik. Tom IV (mingo2-pаdam). Nauchni redaktori: V. Georgiev, I. Duridanov. Avtori: V. Anastasov, L. Dimitrova-Todorova, U. Dukova, I. Ivanov, D. Mikhailova, O. Mladenova, M. Racheva, G. Rikov, T. At. Todorov. Sofiia: Akademichno izdatelstvo „Prof. Marin Drinov“, 1995. 1003 s.

6. B"lgarski etimologichen rechnik. Tom VI (pyskam-slovаr2). Avtori: Vasil Anastasov, Khristina Deikova, Liliana Dimitrova-Todorova, Ute Dukova, Dimitrina Mikhailova, Mira Nacheva, Mariia Racheva, Georgi Rikov, Liudvig Selimski, Todor At. Todorov. Redaktsionna kolegiia: Mariia Racheva, Todor At. Todorov. Sofiia : Akademichno izdatelstvo „Prof. Marin Drinov“, 2002. 886 s.

7. B"lgarskata flora onlain. Zh"lt konski bosilek (Salvia glutinosa). URL : https://bgflora.net/families/lamiaceae/salvia/salvia_glutinosa/salvia_glutinosa.html. (data poseshcheniia: 28.02.2021).

8. Нorofianiuk I.V., Romanchuk A.A. Fonologicheskaia sistema ukrainskogo govora s. Bulaeshty (Orkheiskii r-n, Respublika Moldova) i ee otrazhenie v transkriptsii. Kozhukhar V.G., Kozhukhar K.S. (otv. red). Ukrains'ko-moldovs'ki etnokul'tumi zv'iazki: mizhnarodni naukovi chitannia pam'iati akademika Kostiantina Popovicha. Vol. III. Chi§inдu: Stratum plus, 2017. S. 311-326.

9. Hrytsenko P. Iz sposterezhen nad netypovymy kontynuantamy psl. *§ v ukrainskykh hovirkakh. Ukrainskyi dialektnyi zbirnyk: kn. 3. Pid red. P. Hrytsenko. Kyiv: Dovira, 1997. S. 199-210.

10. Hutsulski hovirky. Korotkyi slovnyk. Vid. red. Ya. Zakrevska. Lviv: Instytut ukrainoznavstva im. I.Krypiakevycha, 1997. 232 s.

11. Etymolohichnyi slovnyk ukrainskoi movy v 7 t. T. 1. / Za red. O.S. Melnychuka. Kyiv: Naukova dumka, 1982. 552 s.

12. Etymolohichnyi slovnyk ukrainskoi movy v 7 t. Tom 3. / Za red. O.S. Melnychuka. Kyiv: Naukova dumka, 1989. 552 s.

13. Etymolohichnyi slovnyk ukrainskoi movy v 7 t. Tom 4. / Za red. O.S. Melnychuka. Kyiv: Naukova dumka, 2003. 656 s.

14. Etymolohichnyi slovnyk ukrainskoi movy v 7 t. Tom 5. / Za red. O.S. Melnychuka. Kyiv: Naukova dumka, 2006. 703 s.

15. Etymolohichnyi slovnyk ukrainskoi movy v 7 t. Tom 6. / Za red. O.S. Melnychuka. Kyiv: Naukova dumka, 2012. 567 c.

16. Zoltan A. Rannii slavianobolgarskii vklad v vengerskii iazyk. Studia Slavica Hung. 2018. 63/1. S. 171-180. DOI: 10.1556/060.2018.63.1.19.

17. Kvitnitskii M.V., Tel'nov N.P., Lysenko S.D., Razumov S.N., Sinika V.S. Drevnevengerskoe voinskoe pogrebenie na levoberezh'e Nizhnego Dnestra. Stratum plus. 2019, № 5. S. 317-332.

18. Kvitnitskii M.V., Tiurk A., Tel'nov N.P., Lysenko S.D., Sinika V.S. Dva vengerskikh pogrebeniia IX veka v Dunai-Dnestrovskikh stepiakh. Stratum plus. 2020. № 5. S. 329 -339.

19. Kvitnitskii M.V., Tel'nov N.P., Sinika V.S., Lysenko S.D., Tiurk A. Pogrebenie iz Vledichen' s ukrasheniem vengerskogo oblika. Rabinovich R. A. (otv. red.). Na odno krylo - serebrianaia, Na drugoe - zolotaia... Sbornik nauchnykh statei posviashchennyi pamiati Svetlany Riabtsevoi. Chisinдu: Stratum Plus, 2020. S. 415-426.

20. Kobiv Yu.Y. Slovnyk ukrainskykh naukovykh i narodnykh nazv sudynnykh roslyn. Kyiv: Naukova dumka, 2004. 800 s.

21. Kozlov V.I. Naselenie stepnogo mezhdurech'ia Dunaia i Dnestra kontsa VIII - nachala XI vekov n. e. (Balkano-Dunaiskaia kul'tura) : avtoref. diss. Na soiskanie uchen. stepeni kandidata ist. nauk. Leningrad, 1991. 31 s.

22. Kosma K. Prisutstvie avar v Transil'vanii. Khronologiia, motivy, territorial'nye ramki. Stratum plus. 2020. № 5. S. 261-276.

23. Moldavsko-russkii slovar' / Diktsionar moldovenesk-rusesk. / Red A.T. Borshch. Kishineu: Shtiintsa, 1961. 780 s.

24. Onyshkevych M. Slovnyk boikivs'kykh govirok. Ch. II (O-Ia). Kyiv: Naukova dumka, 1984. 514 s.

25. Osadcha-Ianata N. Ukrains'ki narodni nazvy roslin. N'iu-Iork: UVAN u SShA, 1973. 173 s.

26. Otsa S. Nekotorye zamechaniia po povodu migratsii na territorii mezhdu rekami Muresh, Tisa i Dunai i Iuzhnymi Karpatami v IX-X vekakh. Stratum plus. 2020. № 5. S. 277-293.

27. Rabinovich R.A. Iskushenie «voloshskim orekhom», ili Balkanskie volokhi i russkie volkhvy. Stratum plus. 2020. № 5. S. 282-390.

28. Rabinovich R.A. Balkanskie volokhi i russkie volkhvy. K istokam proiskhozhdeniia. Saarbrьcken: Lambert Academic Rublishing, 2011. 268 s.

29. Rabinovich R.A. «Poganye tolkoviny». O proiskhozhdenii tivertsev. Stratum plus. 2011. № 5. S. 89-106.

30. Rabinovich R.A. Pruto-Dnestrovskoe mezhdurech'e v kontekste kul'turno-istoricheskikh sviazei okruzhaiushchikh regionov v seredine V - seredine XI vv. Sinika V.S., Rabinovich R.A. (otv. red.). Drevnosti. Issledovaniia. Problemy. Sbornik statei v chest' 70-letiia N.P. Tel'nova. Kishinev-Tiraspol': Stratum plus, 2018. S. 465-482.

31. Rabinovich R.A. O vozmozhnoi roli vengrov v istorii Karpato-Dnestrovskikh zemel' v IX-X vv. Arkheologiia evraziiskikh stepei. № 6 (Materialy IV Mezhdunarodnogo Mad'iarskogo simpoziuma. Kazan' - Bolgar, 15-19 oktiabria 2018 g.). Kazan': KGU, 2018. S. 181-187.

32. Rabinovich R.A. Riabtseva S.S. O sootnoshenii drevnostei Luka-Raikovetskoi kul'tury i pamiatnikov tipa Ekimautsy-Alchedar v Pruto-Dnestrovskom regione // Chudzinska B., Wojenka M., Woloszyn M. (red.). Od Bachфrza do Swiatowida ze Zbrucza. Tworzenie siз slowianskiej Europy w ujзciu zrфdloznawczym. Ksiзga jubileuszowa Profesora Michala Parczewskiego. Krakow-Rzeszфw: Instytut Archeologii UJ, 2016. S. 323-341.

33. Raevski N.S. Kontaktele romanichilor reseriten' ku slavii. Pe baza de date lingvistiche. Kishineu: Shtiintsa, 1988. 288 p.

34. Riabtseva S.S., Rabinovich R.A. K voprosu o roli vengerskogo faktora v Karpato- Dnestrovskikh zemliakh v IX-X vv. Revista Arheologica, 2007. Vol. III, № 1-2. Chiзinаu. P. 195-230.

35. Romanchuk A.A. Oikonim Merzake/Myrzach' i slaviano -vostochnoromano-«post-zolotoordynskie» etnoiazykovye vzaimodeistviia v mikrozone Buleesht' - Myrzach' - Suslen' (Orkheiskii rn, Respublika Moldova) v rannemoldavskii period (XIV - nachalo XVI vv.). Ukrains'ko-moldovs'ki etnokul'turni zv'iazki: mizhnarodni naukovi chitannia pam'iati akademikaKostiantina Popovicha / Kozhukhar V.G., Kozhukhar K.S. (otv. red). Vol. III. Chiзinаu : Stratum plus, 2017. C. 333-352.

36. Romanchuk A.A. «Bezdonnye» groby volokhov i reshetchatye grobovishcha Velikoi Stepi: k voprosu proiskhozhdeniia volokhov. Stratum plus. 2019. № 5. S. 375-382.

37. Romanchuk A.A., Tashchi I.N. Ranniaia istoriia ukrainskogo sela Bulaeshty v kontekste istorii Moldovy (XIV - nachalo XVII vv. ot R. Kh.). Kishinev: Vysshaia Antropologicheskaia Shkola, 2010. 144 c.

38. Skurt diktsionar etimolozhik al limbii moldovenesht' / Red. N. Raevskii, M. Gabinskii. Kishinev: Redaktsiia princhipale a enchiklopediei sovetiche moldovenesht', 1978. 680 p.

39. Slovnik bukovins'kikh rovipok / Red. N.V. Guivaniuk, K.M. Luk'ianiuk. Chernivtsi: Ruta, 2005. 688 s.

40. Sreznevskii I.I. Materialy dlia slovaria drevnerusskogo iazyka po pis'mennym pamiatnikam. Tom 3. Vyp. 2 (T-Ia). Sankt-Peterburg : Tip. Imp. Akad. Nauk, 1912. 996 s.

41. Stanchu I. Rannie slaviane v rumynskoi chasti Karpatskogo basseina. Stratum plus. 2015. № 5. S.163-216.

42. Suprun A.E., Skorvid S.S. Slavianskie iazyki // Moldovan A.M. i dr. (red.). Iazyki mira. Slavianskie iazyki. Moskva : Academia, 2005. S. 12-28.

43. Tolstoi I.I. Serbskokhorvatsko-russkii slovar'. Moskva: Russkii iazyk, 2001. 736 s.

44. Tolstoi N.I. Rets. na: Mihaila G. Imprumuturi vechi sud-slave in limba Romina. Studiu lexico-semantic. Bucuresti, 1960, str. 319. Gindin L.A., Trubachev O.N. (otv. red.). Etimologiia. Issledovaniia po russkomu i drugim iazykam. Moskva: AN SSSR, 1963. S. 278-281.

45. Fasmer M. Etimologicheskii slovar' russkogo iazyka. Tom 3. Moskva: Progress, 1987. 832 s.

46. Fokeev M.M., Kvitnitskii M.V., Tel'nov N.P., Lysenko S.D., Razumov S.N., Sinika V.S. Kochevnicheskoe pogrebenie na levoberezh'e Nizhnego Dunaia v kontekste izucheniia kul'tury drevnikh vengrov. Stratum plus. 2019, № 5 S. 333-342.

47. Chera S.V. K voprosu o vydelenii finno-ugorskogo komponenta v kollektsii nakonechnikov strel s gorodishch Alchedar i Ekimautsy. Stratum plus. 2013. № 5. S.197-202.

48. Shevel'ov Iu. Istorychna fonologiia ukraпns'koп movy. Kharkiv : Akta, 2002. 1055 s.

49. Brukner A. Slownik etymologiczny jзzyka polskiego. Warszawa : Wiedza Powszechna, 1985. 808 p.

50. Dictionar Explicativ Romвn URL: https://dexonline.ro/. (accessed on 02.02.2021).

51. Raevschi N. Contacte romвno-slave (pe baza de date lingvistice) : autoref. al tezei de doctor hab in filologie. Chisinau, 1998. 56 p.

52. Romanchuk A.A. The early ethnic history of Bulaestian dialect speakers through the issue of asynchronous VN-reflexes in the Ukrainian dialectal continuum. Revista de Etnologie si Culturologie. 2017. Vol. XXII. P. 68-71.

53. Romanchuk A. Bulaestian „coffins without bottom” and their Romanian analogies: the question of the origin. Revista de Etnologie si Culturologie. 2019. Vol. XXV. Р. 120-124.

54. Romanchuk A. Once again about the names of Bulaesti and Woloka: some refinements to the issue of origin of Bulaestian Ukrainians. Revista de Etnologie §i Culturologie. 2020. Vol. XXVII. Р. 107-111.

55. Romanchuk A. Romanian a cinsti in the light of some Romanian-Slavic contacts. Revista de Etnologie §i Culturologie. 2021. Vol. XXIX. (In print).

Размещено на Allbest.ru

...