Есть ли синтаксический подъем в русском языке? Часть 2: малые клаузы

Регулярные реализации подлежащно-сказуемостных структурных схем без спрягаемой формы глагола с полузнаменательными глаголами

Следует также уточнить, что авторы Русской грамматики рассматривают различные формы именного сказуемого (им. п. У5 тв. п.) как независимый признак, не влияющий на грамматическую характеристику конструкции В литературе представлены различные точки зрения на условия варьирова-ния им.п. и тв.п. в именном сказуемом [Nichols, 1981; Козинский, 1983; Franks, 1995; Bailyn, 2001; Filip, 2001; Strigin, Demjjanow, 2001; Grebenyova, 2005; Madariaga, 2007; 2008; Гращенков, 2018]. Для наших целей важно, что форма тв. п. граммати-чески возможна во всех случаях, кроме случаев нулевой связки (Мой отец -- инженер/*инженером), в то время как на использование формы им. п. накладыва-ются, помимо семантических, определенные грамматические ограничения [Лютикова, 2010].. Соответственно, противопоставление полузнаменательных глаголов, допускающих и не допускающих варьирование именительного и творительного падежа, утрачивается.

Более того, это решение имеет последствия для характеристики таких конструкций, в которых сказуемое структурной схемы неспособно к выражению падежа: это прилагательные и причастия в краткой форме, наречия, предложно-падежные формы существительного, инфинитивы.

Если допустить трансформационную связь между краткими и полными формами прилагательных и причастий, а также возможность автоматической трансформации наречий на -о/-е в полные прилагательные в контексте, требующем формы тв. п. [Циммерлинг, 2018], то комбинация полузнаменательного глагола типа являться, требующего тв. п. именной части, со структурными схемами N1-Adj кратк. ф., N1-Part кратк. ф., N1-Adv-o, Inf-Adv-о окажется возможной.

Если же считать, что тв. п. полных прилагательных в сказуемом возможен только для структурной схемы N1- Adj полн. ф., то число возможных комбинаций сокращается. В таблице 1 подобные спорные случаи отмечены как «пф».

Не ставя перед собой задачу подтвердить или опровергнуть выводы авторов Русской грамматики о возможных и невозможных комбинациях, зададим вопрос в другой плоскости: какие именно свойства глагола обеспечивают его включение в класс «полузнаменательных», т.е. отвечают за возможность образования конструкции с именным сказуемым?

Очевидно, что «полузнаменательность», с одной стороны, предполагает наличие определенного лексического значения (в отличие от вспомогательных глаголов / связок, выражающих только финитность конструкции); более того, некоторые глаголы из списка полу- знаменательных способны лицензировать и косвеннопадежное дополнение (напр., казаться кому-л, считаться кем-л).

С другой стороны, при сопоставлении с конструкциями с субъектными депиктивами (сложное именное сказуемое по [Грамматика, 1960]) становится очевидным, что подлежащее исследуемых конструкций тематически связано с именным предикатом, в то время как полузнаменательный глагол собственное термовое подлежащее не лицензирует, ср. (2)-(3).

(2)конструкции с субъектными депиктивами

a. Борис вернулся усталым.

b. Борис вернулся.

(3)конструкции с составным именным сказуемым

a. Борис казался (нам) усталым.

b. *Борис казался (нам).

Таким образом, налицо характеристические признаки конструкций с подъемом: лексический матричный предикат, присоединяющий в качестве актанта зависимую предикацию; падежные и согласовательные связи подлежащего зависимой предикации с функциональной структурой главной клаузы; отсутствие селективных ограничений на аргумент со стороны матричного предиката.

Отличие обсуждаемых конструкций от стандартных конструкций с подъемом лишь в том, что подъем осуществляется не из инфинитивного оборота, а из так называемой малой клаузы -- функциональной структуры, в которой предикат является неглагольным и в силу этого не может проецировать собственное подлежащее, которое вводится функциональной вершиной Pred, организующей субъектно-предикатные отношения между именной группой и группой другой неглагольной категории [Bowers, 1993].

В (4a-b) сопоставляются структура стандартной конструкции с подъемом в позицию подлежащего (4а) и предлагаемая структура русской конструкции с подъемом из малой клаузы (4b).

Специфика конструкции в (4b) состоит в том, что глагол казаться, как и другие полузнаменательные глаголы, принимает в качестве комплемента малую клаузу указанной структуры.

Поскольку малая клауза нефинитна, ее подлежащее нуждается во внешних источниках падежного лицензирования.

Таким источником и становится функциональная структура главной клаузы: предикативная вершина T согласуется с подлежащим малой клаузы, приписывает ему именительный падеж и вызывает его передвижение в позицию подлежащего главной клаузы.

(4) а. подъем из инфинитивной клаузы

Анализ в (4b) позволяет объединить все случаи использования творительного предикативного (именное сказуемое со связками быть и стать, составное именное сказуемое, депиктивы): можно считать, что источником падежа является функциональная вершина Pred, участвующая в образовании всех этих конструкций.

Отличие между обсуждаемыми случаями сводится к тому, каким образом PredP встраивается во внешний синтаксический контекст: как комплемент вспомогательного глагола (5a), как комплемент предиката подъема (5b) или как адъюнкт к глагольной группе (5с).

Если анализ, намеченный нами для конструкций с составным именным сказуемым, верен, то мы ожидаем обнаружить и другие конструкции, в которых происходит подъем, в том случае, если матричный предикат способен принимать в качестве аргумента малую клаузу.

В следующем разделе мы обсудим конструкции-кандидаты, в которых можно усматривать подъем из малой клаузы.

Прочие конструкции с малыми клаузами

Начнем с обсуждения конструкций с переходными глаголами мнения (считать, полагать, рассматривать), ср. (6).

(6) а. Несмотря на выгоды, дворяне гнушались службою стрелецкою и считали оную пятном для своего рода. [НКРЯ] <считали, что она -- пятно>

b. Он испугался и поспешно начал отступать, полагая себя отрезанным от Казани. [НКРЯ] <полагал, что он отрезан>

c. Он рассматривал себя в искусстве как мессию и проповедника. [НКРЯ] <считал, что он -- мессия>

d. Но если рассматривать Бога таким, каким Его представляете Вы, то, несомненно, Бог для всех один, и это не старичок, сидящий на облаках. [НКРЯ] <считать, что Бог такой...>

e. Это давало основание в те годы считать Штейна входящим по результатам в пятерку сильнейших в мире вместе со Спасским, Фишером и Ларсеном. [НКРЯ] <считать, что Штейн входит в пятерку>

Легко видеть, что прямое дополнение в подобных примерах в действительности является субъектом признака, выраженного именной конструкцией в творительном падеже или зависимым союза как (ср. перифразы в угловых скобках).

Таким образом, налицо ключевые признаки подъема в позицию прямого дополнения: семантические связи прямого дополнения главной клаузы с предикатом зависимой клаузы и получение падежа в главной клаузе. Отдельно стоит остановиться на глаголе рассматривать, образующем конструкцию рассматривать X как Y.

Появление союза как здесь не случайно -- он представляет собой не что иное, как выраженную лексически вершину Pred (7а). Аналогичный анализ (7b) получает английское as в малых клаузах [Bowers, 1993].

Отметим, что глагол считать представляет собой переходный вариант глагола считаться, который участвует в образовании конструкций с полузнаменательными глаголами (8a).

Оба варианта -- активный и пассивный -- имеет также глагол рассматривать (8b).

Эти факты еще больше подчеркивают параллелизм между конструкциями подъема из малой клаузы и стандартными конструкциями подъема: если матричный предикат переходный, подъем происходит в позицию прямого дополнения, а при его пассивизации -- в позицию подлежащего, ср. (9)-(10).

(8)а. Эта быстрая и безопасная процедура происходит один раз во время инсталляции нового устройства, после чего устройство считается принадлежащим этой сети. [НКРЯ]

b. Личные же подсобные хозяйства рассматриваются как непредпринимательские. [НКРЯ]

(9) инфинитивная клауза

a. подъем в позицию дополнения

We believe John to have worked too much.

`Мы считаем, что Джон слишком много работал.'

b. подъем в позицию подлежащего

John is believed to have worked too much.

`Считается, что Джон слишком много работал.'

(10) малая клауза

a. подъем в позицию дополнения We consider John as our friend.

`Мы рассматриваем Джона как нашего друга.'

b. подъем в позицию подлежащего John is considered as our friend.

`Джон рассматривается как наш друг.'

Обратимся теперь к предикатам малых клауз, участвующих в конструкциях с подъемом.

Среди них мы обнаруживаем, с одной стороны, именные категории -- существительные и прилагательные в тв. п. (6a, d), которые участвуют также в рассмотренных выше конструкциях с полузнаменательными глаголами Русской грамматики (структурные схемы N1-N1, N1-Adj1 полн.ф.).

С другой -- встречаем тип, отсутствующий в структурных схемах: сказуемое, выраженное причастием (6b, e).

Отметим, что даже если рассматривать полную форму причастия в (6b) как результат регулярной трансформации для структурной схемы Nx-part кратк. ф., возникают проблемы с действительным причастием, не имеющим краткой формы, в (6e). Более того, как показывает (8a), действительные причастия выступают также и в конструкциях с полузнаменательными глаголами (считаться).

Я предполагаю, что причастия представляют собой трансформационный вариант глагольного сказуемого в малой клаузе (ср. с предположением о том, что действительное причастие -- трансформационный вариант финитного глагола в [Babby, 1973]).

Поскольку краткая форма причастия в нефинитных клаузах в отсутствие ко- индексации с номинативным подлежащим не лицензируется [Лютикова, 2010], в качестве предиката малой клаузы выступает причастие в полной форме, нуждающееся в падеже и получающее его от вершины Pred

Безусловно, не любое глагольное сказуемое может трансформироваться в причастное сказуемое малой клаузы -- ср.: Я считаю, что Борис приехал У8 ' Я считаю Бориса приехавшим. По-видимому, для подобной трансформации необходима стативная (или хабитуальная) интерпретация глагольного предиката, что делает малую клаузу со сказуемым-причастием квазисинонимичной финитной клаузе; для более точного описания условий семантической успешности такой трансформации требуются дальнейшие исследования.

Следующая группа предикатов, принимающих в качестве комплемента малую клаузу и образующих конструкцию подъема -- это переходные глаголы восприятия (увидеть, заметить, обнаружить, представить, вообразить), ср. (11).

(11) а. Я старался вообразить себе капитана Миронова, моего будущего начальника, и представлял его строгим, сердитым стариком, не знающим ничего, кроме своей службы, и готовым за всякую безделицу сажать меня под арест на хлеб и на воду. [НКРЯ]

b. Через пять минут, уже побывав в библиотеке, я обнаружил себя сидящим на собственной кровати. [НКРЯ]

с. Силантий закончил вычищать хлев, запер скотину, пощурился на солнце, так кстати выглянувшее из прорехи в августовских тучах, и заметил отца сидящим на крыльце. [НКРЯ]

d Он увидел Ахмада лежавшим навзничь далеко от того места, где оставил. [НКРЯ]

е. «Умерла», -- повторил он несколько раз и удивительно живо вообразил Ирму влезающей к Максу на колени или бросающей о стену мяч. [НКРЯ]

Как и в случае с глаголами мнения, при пассивизации образуются конструкции с подъемом в позицию подлежащего (12), в том числе и относимые Русской грамматикой к конструкциям с полу- знаменательными глаголами (казаться, представляться).

(12) а. Москва виделась неврастеником, давно не посещавшим предписанное медицинское учреждение. [НКРЯ]

b. Говорили, что Филиппова была замечена приходящей невозможно ранним утром на заседания Союза и, естественно, сталкивалась с закрытыми дверями. [НКРЯ]

c. В Йере история представлялась ему бездонным трюмом, куда проваливаются эпохи, каким-то чудовищным зевом, заглатывающим поколения. [НКРЯ]

Отметим, что с глаголами восприятия видовая интерпретация причастия меняется: и действительное, и страдательное причастие получают актуально-длительное значение (ср. обнаружил Ирму влезающей на колени -- обнаружил, что Ирма влезает на колени в (Ш) и с предикатом мнения: считал Ирму влезающей не в свои дела -- считал, что Ирма (всегда) влезает не в свои дела).

Тяготение к актуально-длительной интерпретации вообще характерно для событий -- аргументов предикатов восприятия, поскольку восприятию доступно лишь происходящее в момент наблюдения.

Наконец, последнюю группу предикатов, способных к присоединению малой клаузы, образуют переходные глаголы каузации, в том числе и перформативные глаголы речи: сделать, назначить, выбрать, объявить, провозгласить.

Часть из них уже привлекала внимание исследователей: Е.В. Падучева [Падучева, 1999] предложила блестящий анализ диатезных альтернаций глагола назначить, следующих из его трехаргументной структуры: назначающего, назначаемого индивида и параметра назначения. В качестве прямого дополнения могут выступать как назначаемый, так и параметр назначения:

(13)a. Он назначил Бориса.

b. Он назначил директора. с Он назначил Бориса директором.

Возможность варьирования ролей у прямого дополнения говорит о том, что эта структурная позиция не связана жестко с определенным аргументом глагола; напротив, в эту структурную позицию могут попадать аргументы других предикатов.

Я предполагаю, что в (13с) представлена исходная конструкция, в которой внутренним аргументом глагола назначить выступает малая клауза с субъектом -- назначаемым и предикатом -- параметром. Аналогичные примеры доступны и для других глаголов этой группы, ср. (14).

(14) a. Он и брат его были любимцы Петра III, который сделал одного полковником и дал ему полк и второго подполковником. [НКРЯ]

b. Дубровский сел с Гришею в телегу и назначил им местом свидания Кистеневскую рощу. [НКРЯ]

с 28 июля они протестовали против избрания Станислава, объявив участников в оном врагами отечества. [НКРЯ]

d. Начальник генерального штаба Карлос Пратс, ставший новым верховным главнокомандующим, провозгласил Шнайдера мучеником за Конституцию. [НКРЯ]

Как и в предыдущих случаях, при пассивизации образуются конструкции с подъемом в позицию подлежащего, в том числе и входящие в список конструкций с полузнаменательными глаголами по [Русская грамматика, 1980] (сделаться).

(15) a. Так один из самых блестящих умов России был объявлен сошедшим с ума. [НКРЯ]

b. С 18 июля город С.-Петербург с пригородами объявлен состоящим на военном положении. [НКРЯ]

с В скором времени после этого Авшаров был смещен и назначен состоящим в распоряжении великого князя, а я был назначен начальником школы. [НКРЯ]

d.«Роман о розе» придал всей этой культуре форму столь красочную, столь изощрённую, столь богатую, что сделался читаемым и почитаемым всеми (кто мог читать и почитать). [НКРЯ]

Итак, что же объединяет все рассмотренные нами конструкции? Матричный предикат относится к определенным таксономическим классам с точки зрения как семантической, так и синтаксической селекции. С семантической точки зрения он имеет пропозициональную валентность на тему.

Можно выделить два класса предикатов: те, для которых тема может соответствовать только пропозиции (16), и те, которые способны присоединять как термовый, так и пропозициональный аргумент (17). К первому классу ожидаемо относятся предикаты мнения, ко второму -- предикаты восприятия.

(16) a. *Он казался / оказался / считался.

b. *Мы считали его.

(17)a. Мы заметили приятеля.

b. Мы заметили приятеля покупающим цветы.

С синтаксической точки зрения пропозициональная семантическая валентность может заполняться малой клаузой, или PredP, но для многих предикатов доступна и финитная зависимая клауза (CP), ср. перифразы в (6) и (18Ь), а также пропозициональная проформа это (18е):

(18) a. Мы заметили приятеля покупающим цветы.

b. Мы заметили, что приятель покупает цветы.

c. Мы заметили это.

Еще одно важное синтаксическое свойство предиката подъема -- тот факт, что он не приписывает своему внутреннему аргументу ингерентного падежа (т.е. непереходный глагол имеет каноническое номинативное подлежащее, а переходный -- аккузативное прямое дополнение).

Это свойство обеспечивает возможность подъема подлежащего малой клаузы в главную: для подъема необходима нетематическая (т.е. не связанная с приписыванием тета-роли) позиция, в которой именная группа может получить падеж.

Ингерентный падеж лексическая вершина приписывает только своему собственному аргументу, поэтому подъем с приписыванием ингерентного падежа невозможен.

Структурные репрезентации русских конструкций с подъемом из малой клаузы Рана оказалась смертельна/смертельной и Посчитал рану смертельной представлены на рис. 1 и рис. 2.

Рис. 1. Структура конструкций с подъемом из малой клаузы: подъем в позицию подлежащего

Рис. 2. Структура конструкций с подъемом из малой клаузы: подъем в позицию прямого дополнения

Заключение

В этой статье мы рассмотрели русские конструкции, в которых может усматриваться синтаксический подъем аргумента. Признаки подъема обнаруживаются у целого ряда конструкций с именным предикатом: клауз с составным именным сказуемым, выраженным именным компонентом в сочетании с полузнаменательным глаголом, а также их переходных аналогов -- конструкций с предикатами мнения, восприятия и каузации. В статье предлагается единый анализ таких конструкций как основанных на подъеме подлежащего малой клаузы в позицию подлежащего или прямого дополнения главной клаузы. Особый интерес представляет использование в таких конструкциях причастных форм, выступающих трансформационными аналогами спрягаемого глагола финитного предложения.

Полученные нами результаты позволяют по-новому поставить вопрос о подъеме в русском языке: почему подъем невозможен из инфинитивных клауз, но возможен из малых клауз? Учитывая, что русские инфинитивы, как и английские, неоднозначны в отношении количества клаузальных проекций и могут подвергаться существенному сокращению структуры при реструктурировании [Babby, 1998; Герасимова, 2015; Герасимова, Лютикова, 2021], проблема с подъемом из инфинитивной клаузы явно не в наличии непроницаемых для А-передвижения высоких клаузальных проекций. Противопоставление причастий и инфинитивов в отношении возможности подъема позволяет предположить, что разгадка кроется в доступных для причастных и инфинитивных клауз темпоральных интерпретациях. Известно, что английские инфинитивы в подъемных конфигурациях охарактеризованы по (относительному) времени (и это отличает их от инфинитивов в конфигурациях контроля). Русские инфинитивы неспособны к выражению времени; при этом русские причастия выражают относительное (и даже абсолютное Известно, что предикаты зависимых клауз в русском языке могут интерпре-тироваться как по отношению к времени в главном предложении, так и по отно-шению к моменту речевого акта [Типология, 2009; Летучий, 2010]. Это обобщение распространяется и на нефинитные формы глагола. Соответственно, временной признак причастия может получать и относительную (и), и абсолютную (Ш) ин-терпретацию.

а. Мы заметили рисующего в альбоме мальчика.

Ь. Мы заметили рисовавшего в альбоме мальчика.) время в деривационных показателях (ср. причастие наст. вр. пишущий У8 причастие прош. вр. писавший). Если предположить, что подъем возможен только из клауз с интерпретируемым признаком времени, запрет на подъем из инфинитивов и доступность подъема из причастных клауз получает объяснение.

Безусловно, предпринятое в данной статье исследование -- лишь первый шаг к разработке проблематики подъема из малых клауз. Среди вопросов, стоящих на повестке дня -- анализ дистрибуции PredP как актанта и сирконстанта (депиктива); исследование распределения разных вершин категории Pred, в первую очередь нулевого Pred и как, в зависимости от синтаксического контекста; обоснование дистрибуции форм, конкурирующих с творительным предикативным в позиции предиката PredP -- кратких форм прилагательных и причастий и номинатива существительных, прилагательных и причастий. Наконец, абсолютно неисследованной областью остается исчисление ограничений на причастное сказуемое в PredP в терминах семантического типа / акциональной характеристики предиката и интерпретации времени и вида причастия.

Список литературы

1. ГерасимоваА.А. Лицензирование отрицательных местоимений через границу инфинитивного оборота в русском языке // Типология морфосинтаксических параметров: материалы международной конференции, Москва, 14-16 октября 2015 года / Под ред. Е.А. Лютиковой, А.В. Циммерлинга, М.Б. Коношенко. М., 2015. C. 47-61.

2. Герасимова А.А., Лютикова Е.А. Лицензирование отрицательных местоимений в инфинитивных клаузах: экспериментальное исследование // Russian Grammar: System -- Language Usage -- Language Variation / Ed. by Vladislava Warditz. Frankfurt Am Main, 2021. С. 177-190.

3. Грамматика русского языка: В 2 т. / Под ред. В.В. Виноградова. М., 1960.

4. Гращенков П.В. Грамматика прилагательного. Типология адъективности и атрибутивности. М., 2018.

5. Козинский И.Ш. О категории «подлежащее» в русском языке // Проблемная группа по экспериментальной и прикладной лингвистике. Предварительные публикации. Вып. 156. М., 1983.

6. ЛетучийА.Б. Странное «согласование времен» в русском языке // Русский язык в научном освещении. № 1(19). 2010. C. 210-221.

7. Летучий А.Б. Предикатив или прилагательное? Русские конструкции с полу- вспомогательными глаголами и прилагательными (типа Я считаю нужным участвовать) // Вопросы языкознания. № 2. 2018. C. 7-28.

8. Лютикова Е.А. К вопросу о категориальном статусе именных групп в русском языке // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 9. Филология. 2010. № 6. С. 36-76.

9. Лютикова Е.А. Есть ли подъем в русском языке? Часть 1: Инфинитивные клаузы // Вестник Моск. ун-та. Сер. 9. Филология. № 5. 2022. С. 27-45.

10. Падучева Е.В. Метонимические и метафорические переносы в парадигме значений глагола назначить // Теория и типология языка. От описания к объяснению. К 60-летию А.Е. Кибрика. М., 1999. C. 488-502.

11. Русская грамматика: В 2 т. / Под ред. Н.Ю. Шведовой. М., 1980.

12. Типология таксисных конструкций / Отв. ред. В.С. Храковский. М., 2009.

13. Циммерлинг А.В. Два диалекта русской грамматики: корпусные данные и модель // Компьютерная лингвистика и интеллектуальные технологии. Вып. 17 (24). Труды Международной конференции «Диалог 2018». М., 2018. C. 818-833.

14. Babby L. The deep structure of adjectives and participles in Russian // Language. Vol. 49. 1973. P. 349-360.

15. Babby L. Subject control as direct predication: Evidence from Russian // Annual workshop on Formal Approaches to Slavic Linguistics. The Connecticut Meeting 1997. Ann Arbor, 1998. P. 17-37.

16. Bailyn J. The syntax of Slavic predicate case // ZAS Papers in Linguistics. Vol. 22. Berlin, 2001. P. 1-23.

17. Bowers J. The syntax of predication // Linguistic inquiry. Vol. 24. 1993. P. 591-656.

18. Filip H. The semantics of case in Russian secondary predication // Proceedings of Semantics and Linguistic Theory (SALT) 9. Ithaca, New York, 2001. P. 192-211.

19. Franks S. Parameters of Slavic morphosyntax. N.Y., Oxford, 1995.

20. Grebenyova L. Agreement in Russian secondary predicates // Proceedings ofthe 40th Meeting of the Chicago Linguistic Society. Chicago, 2005. P. 69-81.

21. Madariaga N. An economy approach to the triggering of the Russian instrumental predicative case // Historical Linguistics 2005. Amsterdam; Philadelphia, 2007. P. 103-117.

22. Madariaga N. Grammar change and the development of new case relations. The interaction between core syntax and the linguistic periphery in old and present-day Russian. Doctoral dissertation, University of the Basque Country, 2008.

23. Nichols J. Predicate nominals: A partial surface syntax of Russian. Berkley, 1981.

24. Strigin A., Demijanow A. Secondary predication in Russian // ZAS Papers in Linguistics. Vol. 25. Berlin, 2005. P. 1-79.

25. Wurmbrand S. Infinitives: Restructuring and clause structure. Berlin; N.Y., 2001.

References

1. Gerasimova A.A. Litsenzirovanie otritsatel'nykh mestoimenii cherez granitsu in- finitivnogo oborota v russkom yazyke [Licensing negative pronouns across infinitival clause boundary]. Tipologiya morfosintaksicheskikh parametrov: materialy mezhdunarodnoi konferentsii, Moskva, 14-16 oktyabrya 2015goda. Ed. by E.A. Lyu- tikova, A.V. Zimmerling, M.B. Konoshenko. Moscow, 2015, pp. 47-61. (In Russ.).

2. Gerasimova A.A., Lyutikova E.A. Litsenzirovanie otritsatel'nykh mestoimenii v in- finitivnykh klauzakh: ehksperimental'noe issledovanie [Licensing negative pronouns in infinitival clauses: An experimental study]. Russian Grammar: System -- Language Usage -- Language Variation. Ed. by Vladislava Warditz. Frankfurt Am Main, 2021, pp. 177-190. (In Russ.).