Прагмалингвистический подход к понятию амбивалентности на примере медиатекстов периода COVID-19 с комическим эффектом

Размещено на http://www.allbest.ru

Прагмалингвистический подход к понятию амбивалентности на примере медиатекстов периода COVID-19 с комическим эффектом

А. В. Тактарова

М. Н. Черкасова



Pragmalinguistic approach in the ambivalence idea in term of COVID-19 laughter culture

A. V. Taktarova, M. N. Cherkasova

Relevance of our research is determined by the practical results of three scientific analyzes. The first one has showed Top-10 discussed problems on Internet with the key words “modern system” (with “Modern system of education” on the Runet's top). The second one is a survey of Internet communication. It demonstrates humorous component in media-texts on a given theme. The third one is the main pragmalinguistic analysis. It deals with the media-texts with a humorous component from the ambivalent point of view. Empirical base of our paper is the media-texts with humorous component. They are devoted to the educational process in Russian Federation in 2020. The texts were analyzed with conative oriented strategies “Author's expectation” and “Author's assessment. The expectation category is connected with “accepted” or “facial reality” of the media-text's sender; assessment category reflected positive-approving, negative-disapproving and neuter- indifferent assessment contains a certain affective reaction on situation. The strategies are textual and regulatory simultaneously. They may be applied not only according to the indicator's direction to the media text's receiver, but according to facial, social and idiographic characteristics of the text's author. The subject of the research is the author's choice of those variants of the statement which are preferable for material presentation and for latent regulation of the receiver. SSG (smaller scale syntax group) is the unit of our analysis. The sender of the text is obligatory actualized definite grammar form in this group. Ambivalent approach “assessment vs reaction” -- “assessment vs reality” to media area in terms of laughter culture has revealed mixed feelings of the media-text's senders to the modern system of education and it is a part of mass consciousness. Media-texts with humor effect create the ambivalent part of mass consciousness as a common experience and response to crisis of Russian Federation educational system.

Keywords: media-text, pragmalinguistics, ambivalent approach, education, humor effect.



Актуальность работы определяется полученными практическими результатами трех разноплановых исследований (два статистических и одно прагмалингвистическое). Первый анализ позволил выявить топ-10 самых актуальных тем обсуждения в интернет-пространстве с ключевыми словами «современная система»: на первом месте среди запросов в поиске Рунета оказалась тема «современная система образования». Второй анализ -- обзор интернет-коммуникации, который демонстрирует процентное присутствие комического в медиатекстах на тему «современная система образования». Третий анализ -- исследование комического с позиции амбивалентного подхода. Эмпирическая база -- медиатексты с комическим эффектом об образовательном процессе в РФ 2020 г. (скачкообразный уход в интернет-пространство). Конативно-ориентированные воздействующие стратегии «ожидание автора» и «оценивание автором» показали, что категория ожидания связана с «коллективной» и «личной реальностью» отправителя текста, а категория оценивания, отражающая позитивно-одобрительное, негативно-неодобрительное или нейтрально-безразличное оценивание, содержит эмотивную реакцию на происходящее. Обе стратегии являются текстуальными и регуляционными одновременно и могут рассматриваться не только по критерию направленности на получателя медиатекста, но и с учетом черт отправителя текста. Предмет исследования -- выбор автором тех «вариантов высказывания», которые являются предпочтительными для изложения материала и осуществления скрытой регуляции по отношению к читателю. В качестве единицы анализа взята малая синтаксическая группа, в которой отправитель текста обязательно актуализирует определенную грамматическую форму. Амбивалентный потенциал медиатекстов с комическим эффектом анализировался с позиций «оценивание vs реакция» -- «ожидание vs реальность», что позволило нам выявить двойственное отношение отправителей медиатекста к феномену современной образовательной системы страны. Результаты исследования подтверждают предположение о том, что при помощи медиатекстов с комическим эффектом формируется амбивалентный фрагмент массового сознания как обобщенный опыт и ответная реакция на современное кризисное состояние системы образования РФ в период COVID-19.

Ключевые слова: медиатекст, прагмалингвистика, амбивалентный подход, образование, комическое.



Постановка проблемы

Эпоха коронавируса (март 2020 -- настоящее время) задала вектор развития общества «жизнь уже не будет прежней». При этом изменилась и когнитивная модель коммуникации, или «ментальный конструкт, имеющий дело с познавательными процессами, способами обработки информации», которая «преобразуется в ментальные репрезентации» [Ватолина 2017], в результате чего и формируется когнитивная модель. Такая трансформация стала возможной из-за смены векторов информационных потоков, каналов передачи информации и интерпретации потребляемого информационного сегмента. Кризис моделей коммуникации влечет за собой столкновение различных оппозиций, что ведет к формированию новых моделей и закреплению их в общественном устройстве. За последние два года, когда коммуникация скачкообразно перешла в интернет-поле в силу ограничений, связанных с COVID-19, медийный дискурс стал доминирующим в осуществлении социокультурного взаимодействия, так как в нем актуализируются знания о мире, мнения об окружающей действительности, установки и цели как адресата, так и адресанта, их ожидания и реальность. Т. Ван Дейк, исследующий ситуационные модели дискурса, обращает внимание на их функциональный потенциал: каким образом они работают и изменяются [Дейк 1989]. В основе анализа -- личностные знания индивида как носителя языка, базирующиеся на полученном опыте и рефлексирующие в его намерениях, эмоциях, чувствах и действиях. При этом в исследовательской плоскости остаются не стереотипные модели, а ситуативные, полученные в результате личностной интерпретации.

Одной из самых актуальных тем обсуждения в интернет-пространстве в период с марта 2020 г. по настоящее время стала современная система образования. С целью демонстрации актуальности исследования проведен статистический анализ данных (рис. 1), который представляет собой топ-10 запросов с ключевыми словами «современная система» (собрано на основе «.H^eKC.Wordstat»), где на первом месте в поиске Рунета оказывается запрос современная система образования» (28 926 показов в месяц).

Рис. 1. Анализ топ-10 запросов Рунета с ключевыми словами «современная система» (составлено авторами на основе полученных данных, 2022)

На нижних строках по убыванию располагаются запросы «современная система России» (21 576 показов в месяц), «современные политические системы» (11 032), «современные экономические системы» (10 167), «современная система мира» (10 794), «современная система государства» (8682), «современные социальные системы» (7758), «система современной науки» (6963), «системы и технологии» (6107) и т. д.

Центр медийной аттракции -- «система образования эпохи коронавируса» (медиатексты, затрагивающие проблемы образования эпохи коронавируса) -- стал объектом нашего исследования. В результате анализа выделена одновременная полярная интерпретация современного образовательного процесса и его амбивалентные характеристики, проявляющиеся в актуализации комического эффекта (КЭ). Под комическим эффектом, вслед за В. З. Санниковым, понимаем языковую шутку или словесную форму комического, при которой имеет место отклонение от нормы или стереотипа с актуализированным вторым планом [Санников 2002: 21].

Предмет исследования характеризуется с принятой в прагмалингвистике позиции: выбор отправителями медиатекстов с КЭ тех «вариантов высказывания», которые являются удачными для осуществления интенций автора [Матвеева, Ле- нец, Петрова 2013: 27].

Гипотеза исследования выводится из предположения, что выбор вариантов высказываний в медиатекстах периода коронавируса (март 2020 -- 2021 г.) отражает защитную реакцию участников образовательного процесса (педагогических работников -- обучающихся -- родителей обучающихся как их законных представителей) и является фрагментом массового сознания как обобщенного опыта и ответной реакции на процессы, затрагивающие современное состояние системы образования.

История вопроса

Лингвистическими исследованиями комического занимались отечественные и зарубежные ученые [Бахтин 1990; Борев 1970; Виноградов 2001; Влахов, Флорин 1980; Вороничев 2017; Лихачев 1987; 2001; Лихачева 2015; Санников 1995; 2002; Пропп 1976; Kotthoff 2009; Veatch 1998].

Проблемы комического, в частности юмора и смежных с ним явлений (ирония, скептицизм, сарказм, высмеивание, сатира, шутка, ироничная агрессия и т. д.) во всех сферах его употребления и проявления, освещаются в западноевропейском журнале The European Journal of Humour Research, имеющем 10-летнюю историю, что еще раз демонстрирует актуальность научной проблемы. Многогранность комического представлена в работах современных исследователей. В работе Л. Р. Ду- скаевой подчеркивается роль юмора как композиционной компоненты при создании различных медийных текстов и выявлении противоречий в коммуникативном пространстве, когда истинные чувства прячутся за маску высмеивания или иронии [Duskaeva 2021: 29]. Бивалентный характер комического, в частности иронического, при реализации значений высказывания и его неожиданных интерпретаций [Attardo 2000], актуализация различных уровней текста при его восприятии [Клу- шина 2008] становятся предметом исследования именно из-за актуализации в социуме [Chernyshova 2021].

Предприняты попытки анализа современной эпидемиологической обстановки в контексте социализации смеховой культуры [Купина 2020; 2021; Завьялова 2021] и комического [Завьялова 2021; Клюкина 2021; Мусийчук, Мусийчук 2021; Martinez- Cardama, Garcia-Lopez 2021]. Например, С. Мартинес-Кардама и Ф. Гарсиа-Лопез считают, что мемы периода COVID-19 как артефакты национальной культуры Испании отражают социальное и информационное поведение [Martinez-Cardama, Garcia-Lopez 2021]. Развивая тезис Е. Н. Ремчуковой о массовом лингвокреативе как форме сопротивления тревожной реальности [Ремчукова 2016] (а эпоха корона- вируса и есть тревожная реальность), Н. А. Купина считает, что лингвокреативная обработка ключевых слов пандемийной реальности в рамках карнавализации русского языка -- следствие персонального противоборства, которое подчеркивается и текстами СМИ [Купина 2021: 286]. О нарушении стереотипов и переосмыслении, переиначивании привычных сюжетов анекдотов в рамках коронавирусной эпохи говорит и Е. Е. Завьялова, вводя понятие «инверсирования» при описании реакций массового сознания [Завьялова 2021: 290]. Анализ работ продемонстрировал, что идея перевертышей, свойственная карнавалу, и комизм ситуации являются одним из проявлений «юмора катастроф» [Kuipers 2002], что также справедливо по отношению к исследуемому периоду.

Смеховая культура занимает огромное место в жизни любого народа. Термин «смеховая культура», введенный М. М. Бахтиным [Бахтин 1990], обозначает неоднородное и диалогичное явление. Смеховая культура противопоставляется официальному дискурсу, нормам и государственным форматам, запретам, границам, «свой» становится «чужим» и наоборот. Это, по мнению М. М. Бахтина, «вторая жизнь», иной мир, в котором каждый вычитывает то, что ему надо, интерпретирует так, как он сам это видит и хочет трактовать [Бахтин 1990]. Карнавальный смех, по М. М. Бахтину, амбивалентен, коллективен. При этом активно воображение, но не реальность. Д. С. Лихачев подчеркивает «раздвоение мира» в актуализации смеховой культуры, низшее становится высоким и наоборот [Лихачев 2001]. При рассмотрении современной медийной рефлексии, в частности медиатекстов с комическим эффектом на тему процесса образования в период коронавируса, мы опирались на теорию М. М. Бахтина о карнавализации, когда происходят неожиданные трансформации, при которых фиксируется смена социальных ролей и ситуаций, шут становится королем и наоборот. При помощи смеха и анонимности (а маска скрывает личность участника социального действия) осуществляется столкновение двух миров, о котором писали М. М. Бахтин и Д. С. Лихачев. О «раздвоении мира» можно говорить применительно к образовательному процессу в период пандемии COVID-19, когда вся образовательная активность ушла в виртуальную плоскость, тем самым нарушив традиционный формат обучения. В результате произошла смена ролей и ситуаций (преподаватель/учитель учит -- студент/ученик учится и обучает преподавателя медиаграмоте, студенты становятся цифровыми тьюторами учителей; дом -- работа, и работа там, где дом, а дом там, где работа; преподаватель лицом к лицу с учеником в аудитории -- преподаватель видит черный экран монитора, который выполняет функцию маски (не видно, но слышно, и даже можно сохранить инкогнито, отключив и камеру, и звук). Все эти трансформации стали предметом обсуждения в медиаполе и источником комического в медиатекстах.

Анализ литературы показал, что амбивалентность может быть объектом изучения для многих современных научных изысканий в области педагогики [Jaspers 2020; Le Lievre 2021], психологии и психиатрии [Canas-Simiao 2021], социологии [Olsen 2021], литературоведения [Chen 2021], социальной философии [Amaya 2021], лингвистики [Strokal 2020] и т. д. Прагмалингвистический подход к пониманию амбивалентности является базовой теоретической опорой представленного исследования, в рамках которого амбивалентность трактуется как двойственное отношение к некоторым факторам внешней среды [Bleuler 1911], в данном случае к феномену образовательной модели страны.

Второй статистический анализ представляет собой модель процентного соотношения присутствия комического в интернет-коммуникации. Для наглядности обратимся к графику (рис. 2) со статистическими данными за 2020-2021 гг. о наличии в Рунете сообщений с КЭ, посвященных образовательному процессу в нашей стране периода COVID-19.

Рис. 2. Процентное соотношение медиатекстов Рунета с КЭ об образовательном процессе (составлено авторами на основе полученных данных, 2022)

При сборе данных проанализированы три анонимных форума разной тематической направленности: женский форум (форум 1 -- Woman.ru), сообщество взаимопомощи учителей (форум 2 -- Pedsovet.su) и развлекательный портал (форум 3 -- Yaplakal.com). Выборка форумов проводилась по следующим критериям: гендер, социальный статус участников (образовательная профессиональная деятельность) и развлекательный контент. Всем участникам форума было предложено высказаться на тему «современная система образования». Полученные данные демонстрируют, что при всей сложности обсуждаемого вопроса, затрагивающего реформирование и оптимизацию современной модели образовательного процесса, оценивание происходящих событий в стране может вестись с позиции комического: 20 % медиатекстов с КЭ (форум 1); 28,1 % медиатекстов с КЭ (форум 2); 30,8 % медиатекстов с КЭ (форум 3).

Описание методики исследования

высказывание прагмалингвистический смеховая культура

Смеховая культура широко представлена в рамках интернет-коммуникации, которая является в наше время не только источником информации, но и пространством для вербального самовыражения с использованием КЭ и эмотивных реакций.

Любые виды текстов как порождение мыслительной деятельности человека посредством семиотической системы отражают функционирование языка через сферу массовой коммуникации [Добросклонская 2005: 15]. В центре нашего исследования -- медиатекст интернет-коммуникации как носитель информации. Это понятие рассматривается нами как обобщающий термин, широко используемый в работах по медиалингвистике, медиастилистике, медиакультуре, медиакритике, медиаобразованию и др. [Казак 2014]. При данном толковании нами учитывались две значимые отличительные черты медиатекста -- его принадлежность «массовой аудитории» и обязательное наличие контакта с ней, «который технически опосредован» [Костомаров 2005: 188], что коррелирует с мыслью Т. Г. Добросклонской о важности специфики канала: «Медиатекст -- это сообщение плюс канал» [Добросклонская 2008: 200].

Наше исследование посвящено периоду COVID-19, реакции общества на происходящее в образовании и с образованием через призму медиатекста. Базой для отбора материала исследования послужили уже сформированные вневременные смеховые стереотипы с амбивалентным компонентом, сущность которого выражена в устойчивых выражениях русского языка «смех сквозь слезы», «смешно до слез», «смешно, аж плакать хочется», «пир во время чумы», «и смех и грех».

Материал исследования рассматривался в трех аспектах:

с позиции прагмалингвистики (ожидание, связанное с реальностью отправителя текста, и его оценивание как реакция на значимое социально-информационное событие) к анализу процесса обучения в период COVID-19;

социологии эмоций (как авторский подход к эмоциям) и современной психологии при разграничении двух реальностей: личной и коллективной [Рэйчел 2011];

амбивалентного подхода (двойственное отношение к реалиям настоящего).

Неоднозначный, амбивалентный взгляд на образовательный процесс сегодняшнего дня дает нам возможность обратиться к анализу комического эффекта в медиатексте. Рассматривались тексты авторов различных возрастных групп и рода деятельности: журналистов, студентов, родителей учащихся, преподавателей и учителей, которые выступают в роли писателей, ньюсмейкеров, блогеров, анонимных юзеров или открытых пользователей. На основании исследования сообщений с КЭ методом сплошной выборки мы отобрали статьи профессиональных журналистов, пользовательские комментарии, посты с заданной темой с амбивалентным потенциалом. Наиболее показательным для нашего исследования стал материал 2020 г., периода скачкообразного ухода в интернет-пространство.

В работе использовались следующие методы: сопоставительного описания, интерпретации, контекстуальный и прагмалингвистический, статистического наблюдения, сплошной выборки.

Анализ материала

Для нашей работы важен анализ медиатекстов сети Интернет с элементами комического, которые не всегда демонстрируют одобрительное отношение отправителя текста. Такие тексты или иллюстрации к ним могут иметь отрицательную коннотацию и быть представлены как «смех на крови». Например, французские карикатуры газеты Charlie Hebdo как реакция на теракты [Коммерсант 2020]. Тиражирование и трансляция подобного вида медийного контента иногда вместе с распространением ложной, фальшивой информации в онлайн-пространстве вызывают неоднозначное отношение к описываемым событиям [Maiba 2021]. Смоделировать перспективы речевого поведения современного отправителя медиатекста как «цифрового человека» не представляется возможным, но влияние его поведенческого акта (деструктивного или конструктивного) на аудиторию в контексте глобальной цифровизации можно попытаться осветить [Тактарова, Черкасова 2021].

Анализ материала исследования проводился на медиатекстах профессиональных (авторские журналистские статьи) и пользовательских (анонимные форумы разной тематики), всего выделено 760 малых синтаксических групп (МСГ), под которыми в прагмалингвистике принято понимать актуализированную отправителем текста модально-предикативную группу [Матвеева 2011: 195]. Членение текста на МСГ относится к вопросу синтаксического анализа текста, при котором мы учитывали наличие «простого нераспространенного предложения или части сложного предложения, причастный и деепричастный обороты, приложения, однородные члены предложения (которые могут быть развернуты в группы с предикатом), инфинитивные обороты, распространенные определения, вводные слова, обращения» и т. д. [Матвеева, Ленец, Петрова 2013: 160-161]. Подробно методика анализа и отбора МСГ описана в коллективной монографии по скрытой и функциональной прагмалингвистике [Матвеева, Ленец, Петрова 2013].

Валидность такого анализа не зависит от длины медиатекста, но анализируемый материал обязательно должен иметь достаточное количество единиц счета, не менее 350 МСГ, для объективной интерпретации полученных данных [Матвеева 2011: 195].

С учетом заявленного подхода практический материал впервые анализируется по воздействующей конативно-ориентированной стратегии «Прагматическое ожидание автора текста в связи с описываемыми событиями» (далее «Ожидание автора»), а также традиционно -- по принятой в прагмалингвистике стратегии «Прагматическое оценивание информации автором текста» (далее «Оценивание автором») [Матвеева, Ленец, Петрова 2013: 132; Матвеева 2011: 205; Тактарова, Черкасова 2021: 298]. Для актуального исследования важно не только формирование отношения, но и экспликация определенных реакций отправителя медиатекста (табл.). Принятые прагмалингвистические дефиниции «оценивание» и «ожидание» рассматриваются в двух плоскостях и в новом, на наш взгляд, спектре, который, с одной стороны, связан с психологической категорией реальности отправителя медиатекста, а с другой стороны, отражает социологическое исследование эмоций: эмоциональный фон при оценивании.

Стратегии «Ожидание автора» и «Оценивание автором» являются одновременно текстуальными и регуляционными категориями, так как содержат обе стороны коммуникативной функции языка: при общении сообщение о чем-либо производит воздействие, а при воздействии актуализируется сообщение [Виноградов 1963: 6]. Представленные речевые стратегии в самом общем смысле означают процесс речевого поведения отправителя текста, при котором автор выбирает такие лингвистические единицы скрытых грамматических значений (т. е. варианты высказываний), которые не осознаются участниками речевого акта: ни отправителем медиатекста, ни его получателем [Матвеева, Ленец, Петрова 2013: 128]. Это называется речевым поступком и является обязательным условием для достижения наилучшего воздействия [Степанов 1981: 325] на читательскую аудиторию посредством воздействующей прагматической информации [Buhler 1934: 28]. Речевые стратегии скрытого воздействия показывают определенное речевое поведение, которое не только направлено на получателя текста, но и может отражать индивидуальные свойства отправителя текста [Матвеева, Ленец, Петрова 2013: 128].

Обратимся к таблице, демонстрирующей полученные результаты анализа материала исследования, где в качестве иллюстративного материала представлены семь примеров из общего числа проанализированных МСГ. В таблице сохранены орфография и пунктуация авторов текстов.

Плоскость 1 включает в себя конативно-ориентированную стратегию «Ожидание автора» в соответствии с определенной реальностью, связанную с описываемыми событиями. Реальность происходящего как психологический термин выделяет коллективную реальность (или общепринятую) и личную реальность [Рэйчел 2011]. Первая характеризуется как обязательная, когда у индивида не спрашивают согласия, хочет ли он жить в таком формате, к которому приучают путем «обусловливания» выработки условных рефлексов в процессе воспитания и социализации [Рэйчел 2011]. Личная реальность создается индивидом при помощи своих мнений, убеждений, намерений и желаний и может отображать общепринятую реальность полностью или частично или не генерироваться в конструкции реальности индивида совсем [Рэйчел 2011].

Плоскость 2 включает в себя конативно-ориентированную стратегию «Оценивание автором» (позитивно-одобрительное, негативно-неодобрительное и нейтрально-безразличное оценивание) в соответствии с эмотивной реакцией на происходящее -- одобрение, восхищение, негодование и т. д., которую дает адресант. Стратегия представлена тремя планами, принятыми в работах по скрытой праг- малингвистике [Матвеева, Ленец, Петрова 2013; Матвеева 2011; Тактарова, Черкасова 2021]: «позитивно-одобрительный план», «негативно-неодобрительный план» и «нейтрально-безразличный план». Данная стратегия, как и предыдущая, актуализируется грамматическими средствами и одновременно указывает на определенное речевое поведение отправителя текста, но направлена при этом на получателя медиатекста, так как имплицитно регулирует его поведение [Тактарова 2014: 176].

Позитивно-одобрительный план представлен одобрительным оцениванием отправителя текста и формирует позитивную реакцию на описываемое желаемое событие. План негативно-неодобрительный представлен неодобрительным оцениванием отправителя текста и формирует негативную реакцию на описываемое нежелательное событие. Для установления нейтральной реакции, формируемой отправителем текста, актуализировался нейтрально-безразличный план описываемых событий.

Категории ожидания и реальности не всегда совпадают в коммуникативном акте. Обратимся к примерам (см. табл.).

Хорошо хоть успели поучится очно до последнего распоряжения бордюренфю- рера.

Ожидание личной реальности -- учиться очно на постоянной основе, коллективная реальность -- учеба в очном формате продлилась недолго, и все были вынуждены уйти на дистанционный формат обучения (события образовательного процесса во многих регионах РФ, октябрь 2021 г.). Тем не менее в медиатексте отправителя текста заключена реакция одобрения в оценивании происходящего. Следует отметить, что в данном сообщении фигурирует пример ситуативного юмора, когда идет отсылка к авторскому, окказиональному персонажу через осмысление контекста, в котором можно узнать распоряжение мэра Москвы.

«Маша, ты с нами?.. Маша, ответь, если ты нас слышишь... Уроки наудалёнке напоминают спиритический сеанс... Осталось только положить перед собой блюдечко и двигать его по столу с пиктограммами...

Ожидание в рамках личной реальности -- проведение занятий, предусмотренное ФГОС и программой обучения по актуальной дисциплине, коллективная реальность -- комическое сравнение занятий со спиритическим сеансом. При этом актуализируется фактуальная реакция, когда отправитель текста вкладывает определенную эмпатию в сообщение, но недостаточность контекста не позволяет установить ее конативную функцию (как воздействие на адресата), но можно предположить реакцию удивления, граничащую с растерянностью.

Боялась компьютера, а теперь звезда TikTok: три педагога -- о том, чему их научил дистант.

Ожидание в рамках личной реальности демонстрирует страх перед новыми информационно-коммуникационными технологиями и возможностями, в коллективной реальности описанные люди неожиданно становятся звездами китайской глобальной соцсети TikTok. В представленном медиатексте актуализируется реакция восхищения.

Дай дураку образование и он станет образованным дураком.

Личная реальность автора текста заключается в тезисе о том, что образование якобы может получить «любой дурак», коллективная реальность свидетельствует о переизбытке людей с высшим образованием, которое не всегда соотносится с их реальными знаниями, умениями и навыками по полученной специальности. В сообщении с КЭ демонстрируется реакция сожаления и сарказма.

Если все говорят, что качество образования не упало, то покажите мне человека, который согласится на операцию у врача, который год (а то и больше) проучился на дистанте.

Личная реальность автора сообщения с КЭ постулирует мнение о том, что качество современного образования снизилось, а коллективная реальность показывает, что в период дистанционного формата обучения в качестве экстренной эпидемиологической меры специалистов во многих высших учебных заведениях обучали удаленно. Реакция разочарования современным учебным процессом.

Таблица. Исследование медиатекстов с КЭ по двум конативно-ориентированным стратегиям

	Плоскость 1 Ожидание	Плоскость 2 Оценивание
	Стратегия «Прагматическое ожидание автора текста в связи с описываемыми событиями»	Стратегия «Прагматическое оценивание информации автором текста в связи с описываемыми событиями»
	і	2	3	4	5
	План ожидания «Личная реальность»	План ожидания «Коллективная реальность»	Позитивно одобрительный план	Нейтрально безразличный план	Негативно неодобрительный план
1. Хорошо хоть успели поучится очно до последнего распоряжения бордюренфюрера.	учиться очно	уход на дистант	реакция одобрения	-	-
2. Маша, ты с нами?.. Маша, ответь, если ты нас слышишь... Уроки на удалёнке напоминают спиритический сеанс.	занятия, предусмотренные ФГОС	сравнение занятий со спиритическим сеансом	-	реакция удивления, граничащая с растерянностью	-
3. Боялась компьютера, а теперь звезда TikTok: три педагога -- о том, чему их научил дистант.	страх перед новыми ИКТ (ввиду отсутствия сформированных цифровых навыков)	звезда ТикТока (ввиду наличия сформированных цифровых навыков)	реакция восхищения	-	-
4. Дай дураку образование и он станет образованным дураком	«любой дурак» может получить ВО (в современных условиях любой может получить ВО вне зависимости от умственных способностей)	переизбыток людей с ВО (в современных условиях получение ВО стало общедоступным и массовым)	-	-	реакция сарказма
5. Если все говорят, что качество образования не упало, то покажите мне человека, который согласится на операцию у врача, который год (а то и больше) проучился на дистанте.	качество современного образования снизилось	как результат перевода обучения в дистанционный формат в качестве экстренной меры	-	-	реакция разочарования в результате предположения
6. Каждый учитель сам себе Буратино.	каждый учитель стремится дать необходимые знания, умения и навыки	«сам себе виноват» во всех проблемах, связанных с образовательным процессом	-	-	реакция насмешки, высмеивания
7. «...честно скажу, веду уроки из ванной. Л когда и оттуда выгоняют, то из туалета. Больше неоткуда!...» -- откровенничает одна учительница.	заниматься в специально оборудованных помещениях для занятий	вести уроки из туалетной комнаты	-	-	реакция разочарования и безысходности

Каждый учитель сам себе Буратино.

Аллюзия на сказку о добром и веселом деревянном мальчике наделяет всех педагогов и учителей применительно к образовательному контексту исследования не самыми лучшими качествами в сравнении с главным персонажем. План ожидания личной реальности -- стремление каждого педагога к идеалу и совершенствованию в учебном процессе, к выполнению поставленных задач на высшем уровне, несмотря на обстоятельства (в том числе эпидемиологического характера в масштабе страны/мира). Ожидание в рамках коллективной реальности демонстрирует, что учитель «сам себе виноват» во всех бедах, связанных с неудачами в образовательном процессе.

«...честно скажу, веду уроки из ванной. А когда и оттуда выгоняют, то из туалета. Больше неоткуда!..» -- откровенничает одна учительница.

Ожидание учительницы в соответствии с ее личной реальностью -- заниматься с учениками в специально оборудованных помещениях для занятий, коллективная реальность в вынужденных личных условиях показала формирование учебного процесса из туалетной комнаты.

Результаты исследования

Данные по анализу практического материала выявили различные реакции отправителей текста, которые имплицитно воздействуют на получателя, также формируя у него определенные прагматические ожидания, как и у отправителя. Такие ожидания актуализируются в рамках скрытой интенции путем скрытого речевого воздействия отправителя сообщения на читательскую аудиторию и могут быть подробно рассмотрены нами в других работах по скрытой прагмалингвистике.

Анализ показал, что медиатексты с КЭ могут демонстрировать позитивно-одобрительное, негативно-неодобрительное или нейтрально-безразличное прагматическое оценивание отправителей текста в сети Интернет к тиражируемой ими информации. Так, обе конативно-ориентированные стратегии указывают на определенное речевое поведение авторов медиатекстов -- позитивное, негативное или нейтральное. Прагматическое ожидание автора текста и прагматическое оценивание описываемых им событий на примере позитивных, нейтральных и негативных текстов с КЭ показывают реакцию на социально-информационное событие и формируют у читателя амбивалентное отношение к системе образования в целом.



Выводы

Рассмотрение современной медийной рефлексии образовательного процесса показало трансформации и амбивалентность образов отправителей сообщений, когда пользователь действует под маской анонима в интернет-пространстве, а в жизни перед монитором -- реальный человек с уникальным внутренним миром. С одной стороны, это борец (с системой, рьяно высказывающийся на злободневные темы), а с другой стороны, он шут (высмеивающий систему). Анализ медиатекстов об образовательном процессе периода коронавируса с точки зрения реализации стратегий «оценивание» и «ожидание» демонстрирует амбивалентное, двойственное отношение отправителей текста к феномену образовательной модели страны. Тиражируемые в сети Интернет медиатексты с КЭ, демонстрирующие определенное прагматическое оценивание автора, формируют у читательской аудитории положительное или отрицательное отношение к описываемой действительности.

Результаты исследования подтверждают наше предположение о том, что при помощи медиатекстов с КЭ формируется амбивалентный фрагмент массового сознания как обобщенный опыт и ответная реакция на современное кризисное состояние системы образования РФ периода COVID-19.



Литература

Бахтин, М. М. (1990). Творчество Франсуа Рабле и народная культура Средневековья и Ренессанса. Москва: Художественная литература.

Борев, Ю. Б. (1970). Комическое, или О том, как смех казнит несовершенство мира, очищает и обновляет человека и утверждает радость бытия. Москва: Искусство.

Ватолина, Т Г. (2017). Когнитивная модель дискурса как многомерный ментальный конструкт. Концепт, 9. Электронный ресурс http://e-kon-cept.ru/2017/175006.html.

Виноградов, В. В. (1963). Стилистика, теория поэтической речи, поэтика. Москва: Изд-во АН СССР.

Виноградов, В. С. (2001). Введение в переводоведение (общие и лексические вопросы). Москва: Изд-во Института общего среднего образования РАО.

Влахов, С., Флорин, С. (1980). Непереводимое в переводе. Москва: Международные отношения. Вороничев, О. Е. (2017). Каламбур в ряду смежных феноменов языковой игры. Уральский филологический вестник, 2. Электронный ресурс https://cyberlenmka.m/artide/n/kalambur-v-ryadu- smezhnyh-fenomenov-yazykovoy-igry.

Клушина, Н. И. (2008). Стилистика публицистического текста. Москва: МедиаМир.

Дейк, Т. А. ван. (1989). Язык. Познание. Коммуникация. Москва: Прогресс.

Добросклонская, Т. Г. (2005). Вопросы изучения медиатекстов (опыт исследования современной английской медиаречи). Москва: Едиториал УРСС.

Добросклонская, Т Г. (2008). Медиалингвистика: системный подход к изучению языка СМИ. Москва: Флинта; Наука.

Завьялова, Е. Е. (2021). Русские анекдоты на тему «Корона»: проблематика и поэтика. Galactica Media: Journal of Media Studies, 3 (3), 259-295. https://doi.org/10.46539/gmd.v3i3.221 Казак, М. Ю. (2014). Современные медиатексты: проблемы идентификации, делимитации, типологии. Медиалингвистика, 1 (4), 65-76. Электронный ресурс https://medialing.ru/sovremennye- mediateksty-problemy-identifikacii-delimitacii-tipologii/.

Клушина, Н. И. (2008). Стилистика публицистического текста. Москва: МедиаМир.

Клюкина, Ю. В., Тишкина, И. А., Циленко, Л. П., Шиповская, А. А. (2021). Репрезентация концепта «карантин» в англоязычных и русскоязычных произведениях юмористических жанров. Мир науки, культуры, образования, 3 (88), 496-499.

Костомаров, В. Г. (2005). Наш язык в действии. Очерки современной русской стилистики. Москва: Гардарики.

Купина, Н. А. (2020). Пандемия коронавируса: метафорическая диагностика тревожной реальности в текстах СМИ. Известия Уральского федерального университета, 3 (199), 5-13. https://doi. org/10.15826/izv1.2020.26.3.044

Купина, Н. А. (2021). Карнавализация русского языка в эпоху пандемии коронавируса. Известия Уральского федерального университета, 1 (204), 280-292. https://doi.org/10.15826/ izv2.2021. 23.1.019

Лихачев, Д. С. (2001). Историческая поэтика русской литературы. Смех как мировоззрение. Санкт- Петербург: Алетейя.

Лихачев, Д. С. (1987). Смех в Древней Руси. Ленинград: Художественная литература.

Лихачева, Л. С. (2015). Смеховая культура как способ производства, трансляции и потребления смешного. Известия Уральского федерального университета, 4 (144). Электронный ресурс http://hdl.handle.net/10995/35574.

Матвеева, Г. Г. (2011). Идентификация социального лица говорящего: теория и практика. Привычный выбор автором речевых сигналов скрытых грамматических значений и диагностирующие свойства речевых портретов. Saarbruecken: Lambert Academic Publishing.

Матвеева, Г. Г., Ленец, А. В., Петрова, Е. И. (2013). Основы прагмалингвистики. Москва: Флинта; Наука.

Мусийчук, М. В., Мусийчук, С. В. (2021). Когнитивные механизмы юмора как копинг-стратегии в Internet в период пандемии COVID-19 и самоизоляции. Медицинская психология в России, 3 (13). https://doi.org/10.24412/2219-8245-2021-3-1

Пропп, В. Я. (1976). Проблемы комизма и смеха. Москва: Искусство.

Ремчукова, Е. Н. (2016). Прагматическая и эстетическая ценность «массового креатива». Труды Института русского языка им. В. В. Виноградова, 7, 157-167.

Рэйчел, Сэл. (2011). Человек Многомерный: книга для духовно растущих. Москва: София.

Санников, В. З. (1995). Каламбур как семантический феномен. Вопросы языкознания, 3, 56-69.

Санников, В. З. (2002). Русский язык в зеркале языковой игры. Москва: Языки славянской культуры.

Степанов, Ю. С. (1981). В поисках прагматики (проблема субъекта). Известия АН СССР, 4 (40), 325332.

Тактарова, А. В. (2014). Фрагмент речевого портрета немецкого журналиста (по критерию направленности его речи на получателя). Филологические науки, 12 (42), 176-178.

Тактарова, А. В., Черкасова, М. Н. (2021). Прагмалингвистический анализ поля деструктивности современной подростковой ннтернет-коммуникации. В Л. Р. Дускаева (Ред.), Медиалингвистика. Вып. 8. Язык в координатах массмедиа: материалы V Междунар. научн. конференции (Санкт- Петербург, 30 июня -- 2 июля 2021 г.) (с. 297-300). Санкт-Петербург: Медиапапир.

Amaya, A. (2021). Epistemic ambivalence in law. Philosophical Issues, 31 (1), 7-23. https://doi.org/10.1111/ phis.12206.

Attardo, S. (2000). Irony as relevant inappropriateness. Journal of Pragmatics, 32 (6), 793-826.

Bleuler, E. (1911). Dementia praecox oder Gruppe der Schizophrenien. In Handbuch derPsychiatrie. Speziel- ler Teil. 4. Abteilung, 1. Haelfte. Leipzig; Wien: Franz Deuticke.

Buhler, K. (1934). Sprachtheorie. Stuttgart: G. Fischer.

Canas-Simiao, H., Nascimento, S., Reis, J., Freitas, C. (2021). Complex auditory musical hallucinations with ambivalent feelings. BMJ Case Reports, 14. https://doi.org/10.1136/bcr-2021-245397

Chen, P. (2021). Theorizing untranslatability: Temporalities and ambivalence in colonial literature of Taiwan and Korea. Thesis Eleven, 162, 62-74. https://doi.org/10.1177/0725513621990773

Chernyshova, T. (2021). Language mechanisms of building the ironic text and ways of their linguistic research (linguistic pragmatic aspect). The European Journal of Humour Research, 9 (1), 57-73.

Duskaeva, L. (2021). Humor as an information-influencing resource in mass media. The European Journal of Humor Research, 9 (1), 29-43.

Jaspers, J. (2020). Linguistic dilemmas and chronic ambivalence in the classroom: introduction. Journal of Multilingual and Multicultural Development, 43 (4), 1-14. https://doi.org/10.1080/01434632.2020.1733586

Kotthoff, H. (2009). 9. Ritual and style across cultures. In H. Kotthoff, H. Spencer-Oatey (Eds), Handbook of Intercultural Communication. Berlin; New York: De Gruyter Mouton. https://doi. org/10.1515/9783110198584.2.173

Kuipers, G. (2002). Media culture and Internet disasterjokes: Bin Laden and the attack on the World Trade Center. European Journal of Cultural Studies, 5 (4), 450-470. https://doi.org/10.1177/1364942002005004296

Lievre, F. (2021). An ambivalent picture. In R. Wilkinson, R. Gabriels (Eds), The Englishization of Higher Education in Europe. Amsterdam University Press. https://doi.org/10.5117/9789463727358_ch05

Maiba, V. (2021). Fake discourse in the space of mass media and media linguistic practices. In E3S Web of Conferences. Электронный ресурс https://www.researchgate.net/publication/352646508_Fake_dis- course_in_the_space_of_mass_media_and_media_linguistic_practices.

Martinez-Cardama, S., Garcia-Lopez, F. (2021). Ephemeral mimetics: memes, an X-ray of COVID-19. The European Journal of Humour Research 9 (4), 35-57. Электронный ресурс www.europeanjournalof- humour.org.

Olsen, G. (2021). Ambivalence in activation encounters. European Journal of Social Work. Электронный ресурс https://uis.brage.unit.no/uis-xmlui/bitstream/handle/11250/2977163/13691457.2021. pdf?sequence=1&isAllowed=y.

Strokal, O. (2020). Between good and evil: linguistic explication of the ambivalence of the Universe in O. Dovhiy's poetry. Current issues of Ukrainian linguistics: theory and practice, 40, 40-57. https://doi. org/10.17721/apultp.2020.40.40-57

Veatch, T. C. (1998). A theory ofhumor. Humour, 2 (11), 161-216. https://doi.org/10.1515/humr. 1998.11.2.161



Источники

Коммерсантъ (2020). Charlie Hebdo вышел с карикатурой на тему терактов во Франции. Новости -- Мир -- Коммерсантъ. Электронный ресурс https://www.kommersant.ru/doc/4558941.

Пример 1. Удаленка для очников -- как оно вам? Conf.7ya.ru. Электронный ресурс https://conf.7ya.ru/ fulltext-thread.aspx?cnf=Students&trd=750. 25.11.2020, Шиповник.

Пример 2. Уроки на удалёнке напоминают спиритический сеанс... Анекдоты из России. Электронный ресурс https://yandex.ru/turbo/anekdot.ru/s/id/1149910/?lite=1. Анекдот № 1149910. 14.10.2020, Хлын Леонидов.

Пример 3. Боялась компьютера, а теперь. Мєі.fm. Электронный ресурс https://mel.fm/blog/ natsionalnyye-proyekty/24358-boyalas-kompyutera-a-teper-zvezda-tiktok-tri-pedagoga-o-tom- chemu-ikh-nauchil-distant. 26.10.2020.

Пример 4. Похоже, что образование в России закончилось. ЯПлакалъ. Электронный ресурс https:// www.yaplakal.com/forum7/st/25/topic2162807.html. 03.09.2020, VladimKa.

Пример 5. Елена Прохорова. «Мы платим не за самообразование!» Как студенты выступают против оплаты дистанта по «очным» тарифам. Ме1^. Электронный ресурс https://mel.fm/ucheba/ vuz/9275436-compensation_study.

Пример 6. Дистанционка: за и против. Woman.ru. Электронный ресурс https://www.woman.ru/kids/ Nursery/thread/5345785/4/. 2020, Гость.

Пример 7. «Выхожу на балкон и рыдаю». Откровения учителей об ужасах дистанта. Fishki.net. Электронный ресурс https://fishki.net/4229764-vyhozhu-na-balkon-i-rydaju-otkrovenija-uchitelej-ob- uzhasah-distanta.html. 14.12.2020.



References

Amaya, A. (2021). Epistemic ambivalence in law. Philosophical Issues, 31 (1), 7-23. https://doi.org/10.1111/ phis.12206

Attardo, S. (2000). Irony as relevant inappropriateness. Journal of Pragmatics, 32 (6), 793-826.

Bakhtin, M. M. (1990). Creativity of Francois Rabelais and folk culture of the Middle Ages and Renaissance.

Moscow: Khudozhestvennaia literatura Publ. (In Russian)

Bleuler, E. (1911). Dementia praecox oder Gruppe der Schizophrenien. In Handbuch derPsychiatrie. Speziel- ler Teil. 4. Abteilung, 1. Haelfte. Leipzig; Wien: Franz Deuticke.

Buhler, K. (1934). Sprachtheorie. Stuttgart: G. Fischer.

Borev, Iu. B. (1970). Humour or about how laughter executes the imperfection of the world, purifies and renews a person and affirms the joy of being. Moscow: Iskusstvo Publ. (In Russian).

Canas-Simiao, H., Nascimento, S., Reis, J., Freitas, C. (2021). Complex auditory musical hallucinations with ambivalent feelings. BMJ Case Reports, 14. https://doi.org/10.1136/bcr-2021-245397 Chen, P. (2021). Theorizing untranslatability: Temporalities and ambivalence in colonial literature of Taiwan and Korea. Thesis Eleven, 162, 62-74. https://doi.org/10.1177/0725513621990773 Chernyshova, T. (2021). Language mechanisms of building the ironic text and ways of their linguistic research (linguistic pragmatic aspect). The European Journal of Humour Research, 9 (1), 57-73.

Dijk, T. A. van. (1989). Language. Cognition. Communication. Moscow: Progress Publ. (In Russian) Dobrosklonskaia, T. G. (2005). Issues of studying media texts (experience in studying modern English-language media speech). Moscow: Editorial URSS Publ. (In Russian)

Dobrosklonskaia, T. G. (2008). Medialinguistics: a systematic approach to the study of the language of the media. Moscow: Flinta Publ.; Nauka Publ. (In Russian)

Duskaeva, L. (2021). Humor as an information-influencing resource in mass media. The European Journal of Humor Research, 9 (1), 29-43.

Jaspers, J. (2020). Linguistic dilemmas and chronic ambivalence in the classroom: introduction. Journal of Multilingual and Multicultural Development, 43 (4), 1-14. https://doi.org/10.1080/01434632.2020.17 33586

Kazak, M. Yu. (2014). Modern media texts: issues of identification, delimitation and typology. Media Linguistics, 1 (4), 65-76. Retrieved from https://medialing.ru/sovremennye-mediateksty-problemy-iden- tifikacii-delimitacii-tipologii/. (In Russian)

Klushina, N. I. (2008). The style of the publicistic text. Moscow: MediaMir Publ. (In Russian)

Kliukina, Iu. V., Tishkina, I. A., Tsilenko, L. P., Shipovskaia, A. A. (2021). Representation of the concept “quarantine” in English and Russian precedent texts of comic genres. The world of science, culture and education, 3 (88), 496-499. (In Russian)

Kostomarov, V. G. (2005). Our language in action. Essays on modern Russian stylistics. Moscow: Gardariki Publ. (In Russian)

Kotthoff, H. (2009). 9. Ritual and style across cultures. In H. Kotthoff', H. Spencer-Oatey (Eds), Handbook of Intercultural Communication. Berlin; New York: De Gruyter Mouton. https://doi. org/10.1515/9783110198584.2.173

Kuipers, G. (2002). Media culture and Internet disaster jokes: Bin Laden and the attack on the World Trade Center. European Journal of Cultural Studies, 5 (4), 450-470. https://doi.org/10.1177/ 1364942002005004296

Kupina, N. A. (2020). Coronavirus Pandemic: Metaphoric Diagnostics of Anxious Reality in Media Texts. Izvestiia Ural'skogo federal'nogo universiteta, 1 (204), 280-292. https://doi.org/10.15826/ izvl.2020.26.3.044 (In Russian)

Kupina, N. A. (2021). Carnivalisation of the Russian Language in the Era of the Coronavirus Pandemic. Izvestiia Ural'skogo federal'nogo universiteta, 23 (1), 280-292. https://doi.org/10.15826/izv2.2021.23.L019 (In Russian)

Lievre, F. (2021). An ambivalent picture. In R. Wilkinson, R. Gabriels (Eds), The Englishization of Higher Education in Europe. Amsterdam University Press. https://doi.org/10.5117/9789463727358_ch05 Likhachev, D. S. (2001). Historical poetics of Russian literature. Laughter as a mindset. St Petersburg: Aleteiia Publ. (In Russian)

Likhacheva, L. S. (2015). Laughter culture as a way of producing, broadcasting and consuming funny. Ural'skogo federal'nogo universiteta, 4 (144). Retrieved from http://hdl.handle.net/10995/35574. (In Russian)

Likhachev, D. S. (1987). Laughter in Ancient Russia. Leningrad: Khudoghestvennaia literatura Publ. (In Russian)

Maiba, V. (2021). Fake discourse in the space of mass media and media linguistic practices. In E3S Web of Conferences. Retrieved from https://www.researchgate.net/publication/352646508_Fake_discourse_ in_the_space_of_mass_media_and_media_linguistic_practices.

Martinez-Cardama, S., Garcia-Lopez, F. (2021). Ephemeral mimetics: memes, an X-ray of COVID-19. The European Journal of Humour Research 9 (4), 35-57. Retrieved from www.europeanjournalofhumour.org. Matveeva, G. G. (2011) Identification of of the speaker's social face: theory and practice. The author's habitual choice of speech signals of hidden grammatical meanings and the diagnostic properties of speech portraits. Saarbruecken: Lambert Academic Publishing. (In Russian)

Matveeva, G. G., Lenets, A. V, Petrova, E. I. (2013). Fundamentals of pragmalinguistics: monograph. Moscow: Flinta Publ.; Nauka Publ. (In Russian)

Musiichuk, M. V, Musiichuk, S. V (2021). Cognitive mechanisms of humor as a coping strategy on the Internet during the COVID-19 pandemic and self-isolation. Meditsinskaia psikhologiia v Rossii, 3 (13). https://doi.org/10.24412/2219-8245-2021-3-1 (In Russian)

Olsen, G. (2021). Ambivalence in activation encounters. European Journal of Social Work. Retrieved from https://uis.brage.unit.no/uis-xmlui/bitstream/handle/11250/2977163/13691457.2021.pdf?sequence =1&isAllowed=y.

Propp, V. Ia. (1976). Problems of comedy and laughter. Moscow: Iskusstvo Publ. (In Russian)

Rachele, Sal. (2011). Man Multidimensional: A book for the spiritually growing. Rus. ed. Moscow: Sofiia Publ. (In Russian)

Sannikov, V. Z. (1995). Pun as a semantic phenomenon. Voprosy iazykoznaniia, 3, 56-69. (In Russian) Sannikov, V. Z. (2002). The Russian language in the mirror of the language game. Moscow: Iazyki slavianskoi kul'tury Publ. (In Russian)

Stepanov, Iu. S. (1981). In search of pragmatics (the problem of the subject). Izvestiia AN SSSR, 4 (40), 325-332. (In Russian)

Strokal, O. (2020). Between good and evil: linguistic explication of the ambivalence of the Universe in O. Dovhiy's poetry. Current issues of Ukrainian linguistics: theory and practice, 40, 40-57. https://doi. org/10.17721/apultp.2020.40.40-57

Taktarova, A. V. (2014). Fragment of speech portrait of the German journalist (by the criterion of his speech orientation towards recipient). Filologicheskie nauki, 12 (42), 176-178. (In Russian)

Taktarova, A. V., Cherkasova, M. N. (2021). Pragmalinguistic analysis of adolescent internet communication in the destructiveness field. In L. R. Duskaeva (Ed.), Medialingvistika. Vyp. 8. Iazyk v koordinatakh massmedia: mat-ly V Mezhdunar. nauchn. konferentsii (Sankt-Peterburg, 30 iiunia -- 2 iiulia 2021 g.) (pp. 297-300). St Petersburg: Mediapapir Publ. (In Russian)

Veatch, T. C. (1998). A theory of humor. Humour, 2 (11), 161-216. https://doi.org/10.1515/humr. 1998.11.2.161

Vinogradov, V S. (2001). Introduction to translation studies (general and lexical issues). Moscow: Izdatel'stvo Instituta obshchego srednego obrazovaniia RAO. (In Russian)

Vinogradov, V V (1963). Stylistics, theory of poetic speech, poetics. Moscow: AN SSSR Publ. (In Russian) Vlakhov, S., Florin, S. (1980). Untranslatable in translation. Moscow: Mezhdunarodnye otnosheniia Publ. (In Russian)

Voronichev, O. E. (2017). Pun in a number of related phenomena of the language game. Ural'skii filolog- icheskii vestnik, 2. Retrieved from https://cyberleninka.ru/article/n/kalambur-v-ryadu-smezhnyh- fenomenov-yazykovoy-igry. (In Russian)

...