Размещено на http://allbest.ru/

Глава 1. Идеология гражданского общества в политической науке

1.1 Историко-правовые аспекты формирование гражданского общества

Формирование и развитие гражданского общества заняло несколько веков. Первым, кто в этом направлении попытался заговорить о свободных гражданах и гражданском обществе как самостоятельной субстанции, признается древнегреческий политический мыслитель Платон (428-348 гг. до н.э.). Для него прообразом идеального общественного устройства послужила аристократическая Спарта. В диалогах о государстве и законах Платон описывает не столько замкнутую "самодостаточную" политическую власть аристократии, сколько сохранившиеся догосударственные формы жизни аристократической элиты Спарты по образцу. То есть военного лагеря, традиции среднего слоя полисного общества, пережитки общинной собственности, народные собрания и другие гражданские формирования.

Аристотель (384-322 гг. до н.э.) продолжил дело своего учителя Платона в изучении важнейших сфер того же греческого общества, но уже на опыте Афин и складывавшейся македонской империи.

В своих научных трудах "Политика" и "Этика" Аристотель наряду с рассмотрением деятельности государственных институтов власти обращается к анализу более ранних негосударственных формирований в обществе: семьи, хозяйственной кооперации сограждан, духовно-культурных организаций и других. В этой связи поныне актуальными остаются описания Аристотелем гражданского общества и условий его функционирования: определенный тип личности гражданина, индивидуальное право частной собственности, индивидуальная семья, самоорганизация граждан для отстаивания у государства своих интересов.

В то же время Аристотель, как и Платон, рассматривает гражданскую сферу общества как синоним государственной сферы общества, отождествляет в принципе всю общественную жизнь свободных граждан. Гражданин - это тот, кто имеет право на участие в законосовещательной или судебной власти. Он является гражданином данного государства. Государством мы и называем совокупность таких граждан.

Схожее понимание структуры античного общества рассматривается в политических воззрениях римских мыслителей. Марк Туллий Цицерон (106-43 гг. до н.э.) свое видение политических процессов в обществе изложил в диалогах о государстве и законах. Следуя Аристотелю, он исходил из представлений о врожденном в человеке стремлении к общению и коллективной жизнедеятельности. В результате гражданские общины возникали не по установлению извне, а от природы граждан.

Цицерон придерживался иных, чем древнегреческие мыслители, взглядов на соотношение в обществе гражданской сферы и политической власти. В его трактовке государство является не только естественным организмом, вырастающим из совокупности семей, но и народным установлением, кредитом доверия народа. Целью такого государства, согласно концепции Цицерона, является охрана имущественных интересов и правовых свобод граждан.

В практической жизни античного мира гражданское общество как реальность ни фактически, ни теоретически не выразилось. Граждане государства-полиса обязаны были жить и действовать в соответствии с его законами и традициями, не наносить своими действиями материального и морального ущерба свободным согражданам. Для древних греков "полис" (город, государство, гражданская община) оставался по-прежнему триединым формированием.

Содержание, вкладываемое античными мыслителями в понятие "гражданское общество", отличалось от его понимания современными политологами.

Не знала категории "гражданское общество" и феодальная система. Хотя в ее недрах более отчетливо вызрели субъекты гражданского общества: структуры самоуправляющихся государств-коммун, купеческие гильдии, ремесленные корпорации, политические полу партии и т.д.

Мыслители нового времени, начиная с Г. Гроция, Т. Гоббса, Дж. Локка и вплоть до Ж.Ж. Руссо, Г. Гегеля, Ш.Л. Монтескье и других, предпринимали достаточно успешные поиски в объяснении различий гражданского и политического общества. Античные слова "гражданин", "гражданственность" в их трудах приобрели новый смысл. Между государством и гражданским обществом все реже ставился исторический знак тождества.

Согласно Гроцию, некогда существовало "естественное состояние", когда не было неравенства, частной собственности и государства. Утрата человечеством этой первоначальной чистоты, стремление граждан к общению побудили их заключить договор о создании государства.

Признание Гроцием первенства естественных прав человека над государственным (позитивным) правом имело для его последователей важное значение для формирования структуры гражданского общества.

Либеральная трактовка гражданского общества восходит ко временам Т. Гоббса и Дж. Локка. Понятие «гражданское общество» было введено ими для отражения исторического развития человеческого общества, перехода человека от природного к цивилизованному существованию. Человек в «диком», «природном» состоянии, не знающий ни цивилизации, ни государства, развивался в хаосе всеобщей взаимной Вражды и непрерывных войн. Естественному, до государственному состоянию общества противопоставлялось цивилизованное общество как воплощение порядка и гражданских отношений. Так, Т. Гоббс считал возможным достижение такого состояния при наличии государства. Он писал: «Вне государства -- владычество страстей, война, страх, бедность, мерзость, одиночество, варварство, дикость, невежество; в государстве -- владычество разума, безопасность, богатство, благопристойность, изысканность, знание и благосклонность». Исходным пунктом всех рассуждений английского политического мыслителя Томаса Гоббса (1588-1679 гг.) в сочинении "О гражданине" явилось учение об обществе, государстве, гражданских правах человека. Этот мыслитель не представлял себе существования людей без единого, сильного государства. Гоббс был убежден, что до того, как люди вышли из естественного состояния и объединились в общество с единой волей, "была война и не простая война, а война всех против всех".

Государство противопоставлялось Гоббсом естественному состоянию людей, но в то же время отождествлялось со всем совокупным обществом и его частью - гражданской сферой. "Возникшее единство называется государством или гражданским обществом", - пишет Томас Гоббс.

Абсолютизация власти, основанная на государственном насилии, писал другой политический мыслитель Джон Локк, приводила к отрицанию "гражданского общества". Джон Локк (1632-1704 гг.), как и Гоббс, относится к плеяде классиков политической мысли Англии нового времени. В произведении "Два трактата о правлении" (1690 г.) Локк подвел итог предшествующему развитию методологии и содержанию теории "естественного права", государства и "гражданского общества".

Важная особенность учения Локка в том, что он обосновывает идею прав и свобод человека, существовавших в до государственном состоянии общества. Естественное состояние, по Локку, "состояние полной свободы в отношении действий и распоряжения своим имуществом и личностью", "состояние равенства, при котором всякая власть и всякое право являются взаимными, никто не имеет больше другого".

Если для Гоббса естественное состояние было царством произвола, насилия, отрицания прав личности, то для Локка естественное состояние носило общественный характер, исторического предшественника во времени гражданскому обществу. Для создания гарантий естественных прав и законов, писал Локк, люди отказывались от права самостоятельно обеспечивать эти права и законы. В результате общественного договора гарантом естественных прав и свобод становится государство. Основоположник либерализма Дж. Локк впервые поставил личность выше общества и государства, а свободу -- выше других ценностей. Свобода понималась им как свобода от вмешательства извне, со стороны государства. Будучи разумными, люди, по мнению Дж. Локка, заключают между собой общественный договор, т. е. создают гражданское общество. Оно формирует ряд защитных структур, которые располагаются между индивидом и государством. Основой свободы индивида, гарантией его политической самостоятельности, по Дж. Локку, является частная собственность.

В отличие от правительства, которое может быть отстранено или даже уничтожено, общество всегда сохраняется со своими естественными правами и законами. Высшим сувереном в обществе является народ со своими негосударственными институтами. Государство в трактовке Локка с момента своего образования хотя и приобретает по соглашению суверенитет общества, но не может полностью стать над ним в интересах узкой группы лиц или одной личности. Договорные законы гражданского общества отказывают государству в вечности.

Ш.Л. Монтескье (1689-1755) в своём трактате «О духе законов» говорит о двух гарантиях от диктатуры и произвола властей: гражданское общество и разделение властей.

Он обосновывает верховенство права, являясь, по существу, первым теоретиком концепции правового государства. Он формулирует понятие свободы, которая есть право делать всё, что дозволено законом.

По Ш.Л. Монтескье гражданское общество есть четвёртая ступень человеческой истории после естественного состояния, семьи, общества героического времени. По мнению Ш.Л. Монтескье, гражданское общество есть общество вражды людей друг к другу и как таковое (в силу этого) превращается в государство - орган насилия для предотвращения вражды между гражданами.

На основе своих соображений о характере общественного договора Ж.Ж. Руссо (1712-1778 гг.) создает учение о народном суверенитете и демократии. "Только общая воля, - пишет он, - может управлять силами государства". Народный суверенитет проявляется в издании законов, в реальном контроле народа за своими уполномоченными и исполнительной властью. Руссо намеревался найти такую форму общественного объединения граждан, которая защищала и ограждала общей силой личность и имущество каждого из членов этой ассоциации. Эта ассоциация, как юридическое лицо, замечает Руссо, раньше именовалось "Гражданской общиной, ныне же именуется Республикою, или Политическим организмом: его члены называют этот Политический организм Государством... что до членов ассоциации, то они в совокупности получают имя народа, а в отдельности называются гражданами как участвующие в верховной власти и подданными как подчиняющиеся законам Государства".

Гражданское общество и государство, таким образом, являлись для Локка, Руссо и других, подобно античным мыслителям, тождественными понятиями. Но они понимали, что в действительности государство, как правило, подавляет гражданское общество и что любая форма абсолютной власти группы или отдельного лица "не может вообще быть формой гражданского правления".

Гражданское общество как понятие в ХVII-ХVIII вв. включало в себя такие важные элементы, как самоуправляемые негосударственные союзы, ассоциации, права человека, общественный договор, народный суверенитет, реальный контроль и реализация интересов граждан.

Тема гражданских прав и свобод, социального равенства пронизывает программный документ Великой Французской революции конца ХVIII века - "Декларацию прав человека и гражданина" (1789 г.). Эта тема была ведущей в исследованиях широко известного американского обществоведа Томаса Пейна (1737-1809 гг.). В его памфлете "Права человека" тема гражданского общества, противостоящего государству, выступала центральной. Пейн, как ранее Локк, считал, что если естественные права (право на счастье, свободу совести, свободу слова) присущи человеку по природе, "по праву его существования", то гражданские права человека формируются в процессе перехода от родоплеменного общества к государству как следствие передачи людьми части своих естественных прав в "общий фонд". Это те права, которые человек не способен защитить своей властью. К ним Пейн относил еще и приобретенное право собственности.

Законным Пейн считал лишь то государство, которое складывалось на основе всеобще принятой конституции. Такую государственную систему правления он назвал правовой, цивилизованной. В ней правительство имеет перед гражданами только обязанности, исключается всякая возможность узурпации власти в интересах групп или одной личности. Отводя народному суверенитету, гражданскому обществу ведущую роль, Пейн оставлял государству минимум политических механизмов, которые взяли бы на себя функции управления в сферах, находящихся вне поля деятельности общественного самоуправления.

Взаимоотношения гражданского общества и американского государства в конце ХVIII - начале ХIХ века были далеки от теоретических рекомендаций Пейна. Взгляд его был устремлен больше в будущее. Более чем 200-летняя история его родины показала всему миру, что без консенсуса сильной государственной власти и гражданского самоуправления в Америке не сложилось бы современное демократическое общество.

Для большинства обществоведов и политиков ХIХ века определение четких граней разделения и уравнения гражданского общества и государства стало аксиомой. Без этого разделения считалось невозможным формирование по-настоящему демократического общества. Но другая часть политических мыслителей, наоборот, высказывалась за усиление государственных позиций в отношении гражданской сферы общества. К числу последних принадлежал немецкий мыслитель Георг Гегель (1770-1831 гг.). В работе "Философия права" Гегель писал, что гражданское общество сформировалось в результате исторической дифференциации всей общественной жизни, длительного диалектического развития от семьи к государству. Во всей полноте формирование гражданского общества завершилось в условиях развития буржуазного общества и под влиянием его государства. "Гражданское общество, - замечает Гегель, - создано, впрочем, лишь в современном мире".

Под гражданским обществом Гегель подразумевал относительно независимую от государства совокупность отдельных индивидов, социальных групп и институтов, удовлетворяющих с помощью труда свои повседневные потребности, взаимосвязь которых регулируется гражданским правом. При этом он указывал, что составляющие элементы гражданского общества часто бывают социально взрывоопасными из-за того, что гражданское общество не в состоянии бороться с бедностью.

В этой связи Гегель не без основания считал, что гражданское общество не может сохраниться "как гражданское", если оно не управляется политически под присмотром государства. Он же высказывался за примат государства над гражданским обществом, но не за поглощение последнего первым. Между государством и гражданским обществом, по мнению Гегеля, должно оставаться разумное разделение.

Гражданское общество у Гегеля представляет сферу частных интересов отдельных индивидов и негосударственных субъектов, а правовое государство, обладая властью, выражает всеобщую волю граждан.

Основой гражданского общества он считал частную собственность. Однако не гражданское общество являлось, по Г. Гегелю, движущей силой исторического прогресса, а государство. Государство защищает человека от случайностей, обеспечивает справедливость и реализует всеобщность интересов. Гражданское общество и индивид подчинены государству, ибо именно государство интегрирует отдельные группы и индивидов в органическую целостность, задавая смысл их жизнедеятельности. Согласно Г. Гегелю, опасность существования государства состоит в том, что оно поглощает гражданское общество и не стремится гарантировать гражданам их права и свободы.

Не государство, как у Гегеля, порождает общество, а, наоборот, "в действительности семья и гражданское общество составляют предпосылки государства, именно они являются подлинно деятельными; в спекулятивном же мышлении все это ставится на голову".

К. Маркс (1813-1883) политический мыслитель считал, что государство, внешне как бы обнимая гражданское общество целиком, на самом деле служит интересам собственников, господствующих классов. Именно в гражданском обществе из его структур вышло буржуазное общество при переходе от феодального к буржуазному строю. "Возьмите определенное гражданское общество, и вы получите, - писал Маркс, - определенный политический строй, который является лишь официальным выражением гражданского общества.

Преодолеть разрыв между гражданским обществом и государством, по мнению К. Маркса, можно путем создания нового типа общества -- коммунистического общества без государства, т. е. такого общества, которое полностью становится гражданским и устраняет необходимость выделять это понятие особо. Коммунизм -- это «царство свободы», как называли его основоположники марксизма; в нем, писал К. Маркс, «никто не ограничен исключительным кругом деятельности, а каждый может совершенствовать себя в любой деятельности»; в нем человек рассматривается не как средство, а как цель общественного развития. Поэтому проблема противостояния государства и гражданского общества при коммунизме потеряет всякий смысл.

Маркс исследовал "гражданское общество" по юридическим документам и обнаружил, что "гражданское общество" - это вовсе не общество граждан, как может показаться из самого названия, "гражданское общество" - это, на самом деле, общество не-граждан, это общество мещан. Это такое общество, которое на юридическом уровне зафиксировало как обязательное, что каждый имеет право на занятие своим маленьким бизнесом и на свою частную жизнь, а вот общество, государство и церковь не должны вмешиваться в этот бизнес и в эту частную жизнь, и вообще не должны приставать со своими претензиями по поводу того, что обыватель что-то им должен, кроме налогов, то есть должен бороться за какие-то свободы, идеалы, участвовать в общественной жизни и т.п. - он занимается своим бизнесом, он платит налоги, а общественные и государственные институты занимаются его охраной, он же живет и не мешает жить другим.

Таким образом, проглядываются две принципиальные мысли рассматриваемого периода. Первая, доминирующее положение занимает государство, а гражданское общество является цивильной частью государства, но только частью. Вторая, государство является защитой для гражданского общества и последнее выступает в главенствующей роли (или имеется тенденция к этому).

1.2 Современные взгляды на гражданское общество, взаимодействие с государством

гражданский общество государство правовой

Дискуссии о сути и содержании гражданского общества продолжаются и до сегодняшнего дня. Восходя к политико-юридической мысли античности, идея гражданского общества доказывает своё непрерывное движение, постоянное изменение, совершенствование. Все известные в истории философы и социологи, так или иначе, затрагивали эту всегда животрепещущую проблему. Вопрос о соотношении гражданского общества и государства довольно сложен.

Современные последователи проблем гражданского общества всемерно используют теоретическое наследие выдающихся мыслителей, пытаются избавиться от крайностей их взглядов, трансформируют их позиции в соответствии с реалиями сегодняшнего дня. В то же время многие теоретические разработки ученых прошлых веков составляют и поныне мощную методологическую базу теории гражданского общества.

Сегодня становится совершенно ясно, что прогресс человечества зависит и всегда зависел от сочетания в нем политического и неполитического. По-настоящему гражданским обществом можно считать такую общность людей, где достигнуто оптимальное соотношение всех сфер общественной жизни, т.е. где взаимосвязь и взаимодействие экономического, политического, социального и духовного обеспечивают и обусловливают прогресс в развитии человеческого общества, его поступательное движение вперед, к высшим формам общественной организации.

Далее на современном этапе человеческой цивилизации такого благополучного (для прогресса) сочетания политического и неполитического не достигнуто, сфера неполитического достаточно самостоятельна и нуждается в определении и исследовании. В частности, можно предложить такое определение:

Гражданское общество - это одна из форм общности людей в их неполитическом бытии, напрямую зависящая от сферы политической власти и тесно с ней соприкасающаяся, но и огражденная от ее прямого вмешательства необходимыми нормативными актами.

Исходная идея гражданского общества - преобразование коллективности, организованной по законам природы совместной жизни людей в обществе, и развитие человека, вышедшего из мира всеобщей вражды, необузданной свободы, в гражданина этого общества. Цивилизованное и гуманизированное, такое общество становится способным сформировать личность гражданина нового типа, который в свою очередь создает новое гражданское общество. Силой, формирующей и связывающей эти два начала (коллектив и личность) является власть государства, которая также трансформировалась во власть нового современного типа.

Таким образом, три начала формируют гражданское общество: коллектив, индивид и власть.

Становление гражданского общества - цивилизованный процесс, в котором одновременно цивилизуются и гражданин, и гражданские отношения между членами общества, и само общество как коллективное начало гражданственности, и государство, и отношения между ним, индивидом и обществом. Условием такого развития является равновесие, равное развитие, взаимное равенство прав, свобод и обязанностей всех трех составляющих гражданское общество - человека, общества и государства, индивидуальности личности и коллективно, совместной жизни людей, организованной в общество. Преобладание одной из этих трех составляющих разрушает гражданское общество.

В гражданском обществе свободно развивается ассоциативная жизнь, сфера массовых движений, партий, группировок по убеждениям и любым другим признакам. Оно добивается децентрализации власти государства за счет передачи части ее самоуправлению, осуществляет взаимодействие большинства и меньшинства на основе согласования их позиций путем переговоров, без конфликтов, носящих открытый характер.

Каков же механизм взаимодействия структур гражданского общества с государственным.

Процесс складывания гражданского общества - как общечеловеческой и обще цивилизационной ценности - еще окончательно не завершен. Это относится и к его определению, понятию, и его отграничению от властной, политической, государственной сферы, и к его функциям, характерным чертам, признакам. Однако, наибольшая незавершенность видится нам в гармонизации отношений гражданского общества с политической властью, с государством. Конечно, с теоретической точки зрения приоритетно такое их отношение, когда они тесно и взаимовыгодно сотрудничают. На практике же мы видим - как часто и как грубо политическое вторгается в сферу гражданского. В истории почти всех современных стран есть примеры беззастенчивого вмешательства государства, политической власти в дела гражданского общества. Причем, вмешательство это происходит под вполне благовидными предлогами - например, для упорядочения отношений между отдельными элементами того же гражданского общества.

В нашей стране мы сегодня наблюдаем процессы суверенизации составных частей общества, расширения их гражданских прав, разгосударствления собственности на средства производства. Однако эти процессы нередко тормозятся, а иногда и прерываются откровенными политическими действиями. Другими словами, путь к согласию между политической властью и гражданским обществом прерывается конфронтацией и противостоянием.

Современное общественное мнение все более укрепляется в мысли, что одной из основных тенденций общественного прогресса является развитие человеческого социума как единого целого, без вражды, без конфронтации, без борьбы тех элементов общества, которые его составляют. Настоящий ренессанс в связи с этим переживает теория конвергенции. Многие факты современности подтверждают существование именно такой тенденции, что, конечно же, благотворно сказывается на процессе становления и развития гражданского общества, на характере его отношений с политической властью.

Признавая гражданское общество общечеловеческой ценностью, вполне естественно предполагать, что оно обладает и общими для всего человечества характерными признаками. В то же время, гигантское разнообразие конкретных условий складывания, функционирования и развития гражданского общества и его взаимоотношений с политической властью неизбежно приводит к выводу о специфических особенностях гражданского общества как в зависимости от отдельных этапов истории каждой конкретной страны, так и в зависимости от стадии ее общественного развития, от имеющихся в обществе традиций, обычаев, от преобладающих в истории страны форм политической власти, типа государственного устройства и т.д.

Поэтому, на мой взгляд, характеризуя признаки гражданского общества как всеобщие, следует видеть разнообразие их проявлений в каждой отдельно взятой стране, регионе.

Основные признаки гражданского общества - это наличие в обществе свободных владельцев средств производства. На первый взгляд этот признак выглядит банальностью: где же это существует общество без владельцев средств производства, да и где же это владельцев средств производства не объявляют свободными?

Однако, владелец владельцу рознь (чем владеешь? насколько владеешь? и т.д.), это во-первых. А, во вторых, смысл данного признака гражданского общества заключен в слове "свободный" и может быть раскрыт при его подробном анализе: от чего (или от кого) свободный? - в чем свободный? - в какой степени свободный? Ответы на эти вопросы и показывают характер связи ассоциации собственников, действующих объективно в неполитической среде (они - производители), с политическими структурами.

В связи с этим я хочу разобраться от чего должен быть свободен собственник, что бы стать субъектом гражданского общества. Все мыслители прошлого давали однозначный ответ - от диктата, от вмешательства в производственные дела государственных органов, политической власти. Помимо сложнейших отношений собственника с несобственником (но участником производственного процесса), владелец средств производства на всех этапах истории вел изнурительную борьбу (с переменным успехом) за недопущение или хотя бы за ограничение[1] воздействия политической сферы на экономику. В этой борьбе наилучшим исходом для общества в целом, для его устойчивого прогрессивного развития - была бы ничья, равновеликое воздействие экономики и политики друг на друга. Опыт XX века показывает, что чрезмерное освобождение владельцев средств производства от влияния политических структур усиливает анархию и произвол в экономике, приводит ее к кризисам типа 1929-1933 годов, середины 70-х годов. Преобладание же политической сферы приводит человечество к еще более тяжелым кризисам, какими стали первая и вторая мировые войны. Поэтому сегодня в развитых капиталистических странах устраивается и старательно поддерживается равновесие во влиянии экономики и политики друг на друга. Что же касается нашей страны, то здесь сложилась особая ситуация. Вот как описывает ее ученый А.Мигранян: "В ... условиях, когда недостаточно развита экономическая, социальная и культурная сфера и переход к новой системе начинается с надстройки, новое ... государство оказывается практически единственной силой, на которую возлагается задача осуществления коренной ломки и перестройки старой экономической, социальной и духовной жизни общества. В итоге происходит инверсия функций государства и гражданского общества. Общество - имеется в виду гражданское общество - оказывается не в состоянии самостоятельно формулировать и ставить в повестку дня проблемы, требующие непосредственного решения, а государство берет на себя не только собственные функции, но и функции общества. Таким образом, государство как бы " поглощает" общество.

Средства производства не могут остаться без владельца - и таковым стало государство - единолично, безраздельно, монопольно, без какого-либо совместного с кем либо совладения. При этом считалось, что государство - народное, значит и собственность - общенародная. На деле же государственное монопольное владение средствами производства окончательно ликвидировало частного (индивидуального или коллективного) владельца. И гражданское общество, и без того не очень развитое в нашей стране, осталось без своей экономической основы.

Поэтому основной проблемой формирования гражданского общества в нашей стране является ускоренное создание и развитие института частных - коллективных и индивидуальных - владельцев средств производства. Именно они достаточно развитые и организованные, пользующиеся мировым позитивным опытом и собствен­ными прогрессивными традициями - смогут сделать то, что в индустриально развитых странах уже сделано: добиться паритета с политическими структурами - в ка­честве первого шага к выводу страны из того кризиса, в котором она оказалась.

Вторым признаком гражданского общества, заслуживающим подробного рассмотрения, выступает развитость и разветвленность демократии. Очевидно, что и этот признак далеко не оригинален, тем более, если исходить из такой дефиниции: "Гражданское общество есть демократическое общество в отличие от всевластия (диктатуры) одного лица или социальной группы (класса)".

Но здесь оригинальным должен быть анализ терминов, которые обозначают данный признак. Начнем с термина "демократия".

Здесь есть необходимость преодоления во многом традиционных взглядов на демократию, как на обязательный атрибут только лишь политической сферы, области властных отношений. Так, например, это просматривается в трактовке термина "демократия", имеющего хождение в нашей научной литературе.

Демократия рассматривается весьма однозначно - как разновидность политического устройства общества с вариантами такого типа: демократия - форма государства; демократия - форма государственно-политического устройства общества; демократия - политический строй и т. д.

Скорее всего такой подход к понятию демократии есть результат фактически сложившегося в нашей стране примата политического над экономическим, да и над всем другим. Результатом этого же является и представление о субъекте власти в определении демократии. В одном случае признание народа источником власти", в другом - "признание народа в качестве источника власти", в третьем источник власти вообще не упоминается, можно лишь догадываться, что таковыми будут "способы и формы народовластия, закрепленные в законах свободы и равноправия граждан". При всех вариантах опять вполне явственно просматривается приоритет политического над всеми другими сферами общественной жизни.

Таким образом, нынешнее понимание демократии как формы политического устройства, где система государственных институтов обеспечивает ту или иную ступень участия народных масс в управлении своими же делами, базируется на неверном методологическом посыле о возможности разрешения общественных проблем только и преимущественно политическими, властными, государственно-административными методами. Кроме того, весьма расплывчаты, неопределенны такие понятия, как "народ", "трудящиеся массы", выступающие в качестве субъектов власти.

На мой взгляд, преодоление такого традиционного, и не во всем методологически выверенного подхода к демократии, должно состоять и в уточнении самого термина "демократия", и в более четком определении действующих лиц, субъектов власти в самом функционировании демократии.

Итак, сегодня демократию надо понимать не только и не столько как разновидность политической структуры общества, а как основной способ организации, упорядочения и регулирования отношений между всеми элементами социальной структуры общества, главным образом, по поводу их экономических и социальных интересов. Казалось бы, что ничего необычного в таком подходе нет: и раньше экономические интересы определяли политику, а политика обслуживала носителей экономических интересов. И общество развивалось, восходило по ступеням социального прогресса, совершенствовалось, улучшалось. В то же время человечество оплачивало свой прогресс колоссальными жертвами в бесчисленных колониальных походах, в региональных и мировых войнах, в искусственно создаваемых условиях голода, эпидемий, безработиц, и прочих "прелестей" цивилизаций. Главная причина того, что прогресс сопровождается жертвами, состоит отнюдь не в приоритетности - то ли политики над экономикой, то ли экономики над политикой. Причина - в приоритетности одного или немногих элементов социальной структуры над многими другими его элементами. Исходя из этого, и сформировался у прогрессивной общественности тезис о классовом характере и любой демократии, и любого государства.

Идея о государстве, как орудии классового насилия, способствовала формированию у многих поколений революционных марксистов двух по крайней мере долговременных, устойчивых, но и столь же ошибочных стереотипов: а) о всесилии государства, как института насильственного строительства любого нового общества; б) о принципиальном тождестве между буржуазной демократией и буржуазной диктатурой. Отсюда и теоретический вывод, на долгие годы определивший курс, например, большевизма: диктатура пролетариата исторически и безусловно отменяет необходимость сохранения каких бы то ни было элементов буржуазной демократии - что осуществлялось на практике.

И еще одна сторона демократии как характерного признака гражданского общества. Демократия любого уровня предполагает наличие управляемых и управляющих. В качестве управляемых, прежде всего, выступают представители неполитической сферы собственники, занятые в сфере производства; управляющие - это постоянные профессиональные политики. Степень развитости гражданского общества зависит от соотношения этих неизбежных элементов демократии. Гражданское общество можно считать сформированным, если достигнуто хотя бы равенство сторон управляющих и управляемых. В идеале же, при высокой степени совершенства гражданского общества, налицо будет доминирование (но не абсолютное!), управляемых над профессионально подготовленными управляющими.

При рассмотрении в качестве признаков гражданского общества наличие свободных собственников средств производства и разветвленную демократию - нельзя пройти мимо вопроса: а каков механизм взаимодействия структур гражданского общества с системой политической власти, с государственными структурами? Чем они соединяются, чтобы образовать единое целое - долговечное и жизнеспособное? На наш взгляд, таким механизмом, объединяющим политическое и неполитическое в обществе, выступает юриспруденция, право.

Поэтому наиболее зримым и действенным признаком гражданского общества следует назвать закона обеспеченность населения, или, другими словами, наличие правового государства.

Одной из особенностей взаимоотношений между политическим и неполитическим в нашей стране было - и в глубоком прошлом, и в последние семьдесят лет абсолютное преобладание, превосходство политического, властного над всем другим. У нас это давно уже стало в определенной мере способом общественного мышления, общественной идеологией, которая, выдвигая государство на первое место, пытается "научно" обосновать и преимущественную защиту интересов государства, а не гражданина; и безусловное подчинение личности государству; и отожествление общества и государства; и приоритет социально-экономических прав человека перед правами гражданскими.

На практике такой способ мышления проявился в абсолютном примате государства, примата власти над всеми сферами жизни общества. Наихудшим следствием для судьбы гражданского общества был примат власти в регулировании отношений между управляющими и управленцами. Никакого равенства в рамках до государственной демократии не было и нет до сих пор, ибо в примате государства - как способе управления заинтересована огромная масса бюрократов, чья роль немедленно понизится, если граждане смогут сами принимать решения относительно своих частных дел. Именно поэтому бюрократическое командная система упорно отстаивает доминирование профессиональных политиков управляющих над управляемыми.

Но изменения неизбежны. Под влиянием решительных перемен сдвиги к гражданскому обществу начались, и признаком этого являются наметившиеся шаги к правовому государству. Чем шире и увереннее будут эти шаги, тем быстрее установится равенство управляемых и управляющих.

Глава 2. Концепция естественного права и общественного договора в истории политических и правовых учениях

2.1 Права человека во взаимоотношениях государства, общества и личности

История политических и правовых учений позволяет определить мировоззренческое и концептуальное выражение в развивающемся обществоведении политико-государственного и юридического становления разных народов мира. Все это отражалось в произведениях известных мыслителей и школ, влиявших на умонастроения и политику своей эпохи. Политико-правовые доктрины оказывали и оказывают влияние на современную им, в том числе на правовую, политику государства; реализуются при строительстве государственного аппарата и государственного управления; разъясняют взгляды на природу права, выделяя все его компоненты (историю права, догму права, политику права) и показывают историческую связь государства и права.

Ориентация политики на интересы людей, живущих в обществе, ее очеловечивание осуществляется с помощью определенных принципов, воплощающих гуманистические принципы во взаимоотношениях между индивидом, обществом и государством. Такой специфической конкретизацией гуманистических представлений применительно к миру политики являются права человека.

Проблема прав человека, выражаемая в той или иной форме, сопутствует всей истории человечества. Права человека представляют собой один из способов трактовки и практического решения вопроса взаимоотношений человека и той общности, в которой он проживает и официальным представителем которой является власть. Они утверждают в этих взаимоотношениях свободу и достоинство личности, ее высший ценностный статус.

Само появление проблемы прав человека неразрывно связано с развитием общества, государства и человеческой индивидуальности. Не случайно впервые идеи прав личности возникают лишь у немногих материально обеспеченных мыслителей, обладающих развитым самосознанием и чувством собственного достоинства. Исторически первой формой осмысления и утверждения индивидуального достоинства и автономии личности по отношению к власти явились идеи естественного права, возникшие в первом тысячелетии до н.э.

2.2 Естественное право как натуралистическая концепция жизни

Естественное право формулирует представление о неизменных принципах социальной регуляции, которые следуют из структуры миропорядка, природы социума или природы человека. Многозначность самой идеи и неустойчивость терминологии привели к тому, что в разные эпохи этому понятию придавался различный смысл. Среди наиболее распространенных терминов наряду с собственно естественным правом бытовали такие выражения, как “право природы”, “закон природы”, “естественный закон” и др. Затруднена и типология естественного права, так как способы его толкования меняются в зависимости оттого, что считается естественным и что -- правом, как трактуются “неизменность” и “обязательность”.

Естественное право представляет собой первую в истории философии модель возникновения общества и принципов общественного устройства. Естественное право исходит из того, что существует система норм взаимоотношений между людьми, которая отличается от системы норм установленных государством. Нормы, установленные государством, получили название позитивного права. Естественное право в соответствии с этой теорией значимо само по себе. Оно предшествует позитивному праву и, в случае расхождения с последним, имеет безусловное превосходство. Противоположностью естественно-правовых теорий выступает юридический позитивизм, согласно которому существует только позитивное (наличное) право, которое никак не соотносится с нормами морали. В истории философии были три различные концепции источников естественного права:

1.Первая концепция возводит естественное право к божественному промыслу, как своему источнику.

2.Концепция рассматривает естественные законы как привычки или даже инстинкты всех одушевленных существ.

3.Источником естественного права считают разум человека, перенося, таким образом, источник в человека.

Идеи прав человека в античности и Средневековье.

В самой общей и первой по времени формулировке естественное право представляет собой высшее, божественное установление, которое служит мерилом правильности или неправильности не только отдельных человеческих поступков, но и правовых норм государства.

В более узком смысле о естественном праве можно говорить, только начиная с противопоставления природы как “естественного” “искусственному”. Такое разделение того, что “по природе”, и того, что “по закону”, обычно возводят к софистам. Софисты утверждали существование справедливого по природе и справедливого по закону. Причем справедливое по закону это то, что соответствует разуму.

Впервые эти идеи встречаются у древнегреческих философов: Ликофрона, Антифона, Алкидама и других в 5-6 вв. до н.э. Они утверждали, что все люди равны от рождения и имеют одинаковые, обусловленные природой права. Само же государство Ликофрон трактовал как результат общественного договора. (Идею договорного происхождения государства и равенства всех людей перед небом отстаивал в 5 веке до н.э. китайский философ Мо-Цзы).

Старшие софисты утверждали, что законы являются той высшей справедливостью, на которую не может претендовать ни один человек, каким бы мудрым и добродетельным он ни был. Закон есть выражение согласованной «взаимной справедливости» (Протагор), нечто вроде суммы индивидуальных добродетелей, договора граждан или народа. Таким образом подчеркивался договорный характер происхождения государства и закона.

Развитые концепции естественного права создали Платон и Аристотель. Платон приложил много усилий, чтобы вписать “подлинные” принципы регуляции человеческой жизни в общий строй бытия, исходя из иерархии способностей души. Высшим потенциям души соответствуют высшие вечные законы, которые поддаются априорной дедукции, и “справедливость” оказывается принципом распределения прав и обязанностей в совершенном государстве. Естественное право выступает у него и в качестве критерия для критики существующих порядков и установлений, и как программа социального преобразования. Первоначально Платон был уверен в возможности такого преобразования (“Государство”); позже (“Политик”) он говорит о неосуществимости в реальности вечного закона, ставит под сомнение способность обычных граждан к познанию его (они должны лишь подчиняться закону писаному), резервируя эту способность лишь за совершенным государственным деятелем.

Аристотель в толковании естественного права ориентирован не на общий этически-онтологический закон, а на то, что признается справедливым и несправедливым всеми народами, “если даже между ними нет никакой связи и никакого соглашения относительно этого”. Однако природные вещи изменчивы, и точно так же может быть изменчиво естественное право. Аристотель, в отличие от Платона, считал, что государство образуется вследствие природного влечения людей к общению. Эта мысль сводила на нет элементы универсалистского подхода к естественному праву. Аристотель считает врожденным качеством людей общительность, т.е. потребность жить в обществе. Он говорит так: "Что бы жить вне общества надо быть либо богом, либо зверем". Аристотель не только признавал права гражданина государства, но и различал естественное и условное, позитивное право, а также считал, что естественное право должно служить образцом для права условного, которое, в свою очередь, более изменчиво и является результатом деятельности властей и соглашений между людьми. Эта идея верховенства естественного права над законами государства получила свое развитие в современных теориях прав человека, в том числе в концепции правового государства.

Естественное право получило наибольшее развитие в античности у стоиков. Природа, космос управляется внутренним разумным законом. Цицерон называет этот закон вечным, соответствующим разуму, который не изменяется в разных странах и в разные времена. Если человек нарушит этот закон, он тем самым станет отрицать свою собственную природу. Стоики первыми попытались последовательно развить такой универсализм, осмысливая ситуацию, при которой очевидная непрочность всех традиционных полисных установлений, отсутствие нерушимых гарантий личного статуса не приводили бы к распаду социальности. Онтологическое обоснование дополнялось имманентно-социологически: “Все, что ты видишь, в чем заключено и божественное и человеческое,-- едино: мы -- только члены огромного тела. Природа, из одного и того же нас сотворившая и к одному предназначившая, родила нас братьями. Она вложила в нас взаимную любовь, сделала нас общительными, она установила, что правильно и справедливо... Мы родились, чтобы жить вместе.”

Универсальный этически-правовой закон естествен, ибо является принципом сохранения социальности как части мирового целого, в котором только позитивное взаимодействие людей может обеспечить их индивидуальное существование. В таких универсальных формулировках естественное легко вписывалось в систему кодифицируемого римского права в период поздней Империи, а впоследствии и всех его производных. Универсальные принципы общежития не имеют конкретного позитивного наполнения, ибо это означало бы привязку к месту и времени. В самой общей форме они сводятся к тому, что каждый должен делать для другого то, что он желает для себя, и не делать того, чего он для себя не желает. В таком виде естественное право отождествляется с христианским Законом и Евангелием. Причем указывается, что божественные законы неизменны и остаются таковыми естественным образом, а человеческие законы различаются между собой, “ибо каждому народу угодны свои”, и поддерживаются благодаря обычаям.

Фома Аквинский дополняет эту схему еще одной ступенью. Он понимает естественный закон как рациональную норму, т.е. ту часть божественного порядка, которая присутствует в разуме человека. Выше “естественного закона” он помещает “вечный закон”, т.е. “высший порядок, существующий в Боге”, мерой участия в котором определяется и мера зависимости от этого “высшего разума” иных законов. Согласно этому вечному закону, который не может быть до конца постигнут людьми, исключая разве “тех блаженных, кто сущностное созерцает Бога”, в миропорядке, покоящемся на божественном разуме, определено место всякой твари. В принципе мог быть создан иной мир и иной порядок. Но создан все таки данный, и в нем значимы предписания естественного права. Однако не все частности могут регулироваться через естественное право. Поэтому требуются и писаные законы позитивного права. А из общего согласия людей (рассуждая так, как это делал уже Аристотель) можно заключать о “праве народов”.

Гуманистические идеи христианства, выступая в качестве нравственных регуляторов поведения людей, оказали огромное влияние на все последующее развитие Старого Света. И все же они не нашли воплощения в реальных государственно-правовых формах. В эпоху феодализма получили распространение принципы взаимоотношений между индивидом и властью, унаследованные от античного общества и смягченные патриархальной и христианской моралью. Идея равенства от рождения естественных прав всех людей или хотя бы правового равенства всех свободных граждан была отвергнута. Сами же права трактовались как привилегии, дарованные монархом или сюзереном подданным. Каждое из сословий имело специфические права, которые сокращались по мере снижения по лестнице общественной иерархии.

Либеральная трактовка прав человека.

Свое воскрешение, либеральное переосмысление и развитие идеи естественного права получили в 17-18 вв. в трудах выдающихся мыслителей либерализма и Просвещения: Локка, Монтескье, Руссо, Канта, Джефферсона, Смита, Милля, Бентама и других. Они по существу заложили краеугольные камни современного понимания прав человека, обосновали понимание фундаментальных прав человека: на жизнь, свободу и собственность, сопротивление угнетению и некоторых других как естественных, неотъемлемых (неотчуждаемых) и священных императивов и норм взаимоотношений между людьми и властью.

При этом естественность прав рассматривалась как их присущность индивиду от рождения вследствие его принадлежности к роду человеческому, их неотделимость от личности даже в том случае, если она от них отказывается. Неотъемлемость ( неотчуждаемость) - как их имманентность индивиду как живому существу, без наличия которых он не может проявить свои человеческие качества, а также как присущность человеку вообще, независимо от времени и пространства, в котором он существует (вследствие этого права человека могут служить общим критерием гуманистической оценки любых государств, существовавших в истории). Священность характеризует высочайшее уважение и почитаемость прав человека, их высший ценностный статус в иерархии общественных ценностей.

В 1625-ом г. голландец Гуго Гроций написал трактат "О праве во время войны и во время мира". Он совершил принципиальное изменение акцентов такой трактовки, подразделив все право на естественное право и воле-установленное, причем в последнее включаются и веления божественной воли. Фактически естественное право выступает здесь как международное право. Здесь представлена необходимость согласования естественного права с позитивным правом, а также легитимный характер неподчинения тем законам, которые расходятся с естественным правом.

“Право естественное есть предписание здравого разума, коим то или иное действие, в зависимости от его соответствия или противоречия самой разумной природе, признается либо морально позорным, либо морально необходимым; а следовательно, такое действие или воспрещено, или же предписано самим богом, создателем природы” (О праве войны и мира). Тем не менее, в этом своем последнем качестве оно отнюдь не произвольно: “Естественное право... столь незыблемо, что не может быть изменено даже самим богом”. Постигаемое разумом однозначно, а природа существующего неподвластна богу. Поэтому рационалистическая дедукция приобретает столь важное значение. Одновременно Гроций подчеркивает социальное значение права: к природе человека относится “стремление к спокойному и руководимому собственным разумом общению человека с себе подобными”, “благоразумная соразмерность в безвозмездном распределении между отдельными людьми и обществами причитающихся им благ с оказанием предпочтения... поскольку это сообразно с действиями каждого и природой каждой вещи”. Переход к сугубо социологическому понятию естественного права стал возможен только тогда, когда идея совокупного миропорядка потеряла значение. В социальных учениях Нового времени впервые становится возможным исследовать индивидуальные права человека безотносительно к тому, вступил ли он в общение. Появляется понятие индивидуальных естественных прав, основанное на взаимосвязанных формулировках права самосохранения: