Уголовная ответственность за взяточничество по действующему законодательству Российской Федерации: проблемы теории и практики

Принятие взятки как получение имущественного блага может выразиться:

1) в фактическом завладении предметом взяточничества в виде денег, ценных бумаг, вещей;

2) в приобретении (точнее - оформлении, сделка будет ничтожной, так как противоречит основам правопорядка и нравственности) имущественного права, например, на недвижимость или на именную ценную бумагу;

3) в фактическом пользовании предоставленными услугами и иными имущественными выгодами (например, выполнение работ в пользу взяткополучателя, неистребование кредитором долга при наступлении срока платежа);

4) в приобретении (оформлении) права, предоставляющего имущественную выгоду (например, беспроцентного кредита) или освобождении от обязанностей (например, прощение долга).

Для выполнения объективной стороны получения взятки необходимо наличие обоих ее элементов (как принятия взятки - волеизъявления, так и принятия взятки - получение имущественного блага). При отсутствии второго элемента речь может идти только о неоконченном преступлении. При отсутствии первого элемента уголовная ответственность вовсе исключается. Так, если должностное лицо не может ввиду несостоятельности вернуть долг, а кредитор прощает долг, мотивируя это благодарностью за ранее совершенные в пользу кредитора действие по службе - получения взятки не будет, если должностное лицо не соглашается с прощением долга. При этом использование служебных полномочий в пользу кредитора действительно могло иметь место, но должностное лицо может считать это, например, дружеской услугой, не обусловленной получением имущественной выгоды (т.е. злоупотреблением полномочиями или дисциплинарным проступком). Само по себе завладение предметом взятки не может рассматриваться в качестве получения взятки, если должностное лицо в активной или пассивной форме не выразило согласия на получение взятки. Так, инспектор ГИБДД Е. во время дежурства на посту остановил автомобиль, у водителя которого не оказалось документов на машину, однако имелась справка из отделения милиции, удостоверяющая факт кражи документов. В соответствии с инструкцией он должен был задержать автомобиль, однако, проявив сочувствие, отпустил водителя. От предложенного вознаграждения в сумме 50 долларов США Е. отказался. После того, как водитель уехал, Е. обнаружил на столе 50 долларов США, оставленных для него водителем. С этими деньгами он и был задержан на месте (проводилась операция «Чистые руки»), ему было предъявлено обвинение в получении взятки. Уголовное дело было прекращено на стадии предварительного расследования за отсутствием в деянии состава преступления.

В объективную сторону взяточничества не входят те действия, которые характеризуют предмет взяточничества, за совершение которых собственно и дается взятка. Для квалификации содеянного как оконченного получения взятки достаточно, чтобы взятка была получена за такие действия, и не имеет значения, были или нет эти действия выполнены фактически. При этом следует учитывать, что взятка-вознаграждение фактически возможна только после совершения таких действий.

Закон говорит о том, что взятку получает должностное лицо (лично или через представителя), однако умалчивает о том, в чью же пользу предоставляется имущественная выгода. Очевидно, что имущественное предоставление не только в пользу самого должностного лица, но и в пользу его родственников может рассматриваться в качестве взятки. Взяткой будет и имущественное предоставление в пользу любого другого частного лица, если должностное лицо заинтересовано в таком предоставлении. Таким образом, возможно получение взятки в пользу третьих лиц.

Сложнее дело обстоит с получением взятки в пользу юридических лиц. В практике не признаются взятками имущественные предоставления в общественных и государственных интересах (в пользу органа или учреждения, в котором служит должностное лицо, в пользу государственного или муниципального образования, в пользу благотворительных организаций, на строительство храмов, памятников и т.п.). Не рассматриваются в качестве взяток и имущественные предоставления в пользу государственных и муниципальных коммерческих организаций (унитарных предприятий). Однако имущественные предоставления в пользу коммерческих организаций, основанных на частной форме собственности (хозяйственные общества и товарищества, производственные кооперативы) могут рассматриваться в качестве взяток. Могут рассматриваться в этом качестве и предоставления в пользу некоммерческих организаций, призванных опосредовать не общественные, а частные (в том числе групповые) интересы (потребительские кооперативы, биржи и др.). Сложным остается вопрос об имущественных предоставлениях в пользу политических партий. Полагаю, что такие предоставления могут быть взятками.

При получении должностным лицом взятки в пользу третьих лиц необходимыми условиями будут:

1) осведомленность должностного лица об имущественном предоставлении третьему лицу (физическому или юридическому);

2) одобрение (хотя бы пассивное) им взятки, т.е. ее принятие (получение);

3) принятие взятки за действие (бездействие) совершаемое с использованием должностного положения, либо за общее покровительство или попустительство по службе;

4) принятие имущественного предоставления в частных (а не в общественных или государственных интересах).

Принятие должностным лицом «взятки» в общественных или государственных интересах (например, руководитель государственного учреждения принимает от коммерческой организации компьютерное оборудование и оргтехнику, необходимые для эффективной работы учреждения, обещая предоставить этой организации определенные преимущества) не рассматривается в качестве взяточничества, хотя является, безусловно, вредным и негативным явлением. Дело в том, что в этом случае отсутствует изменническое содержание взятки. Такие действия зачастую практикуются и в органах внутренних дел (так называемая «спонсорская помощь») Вымогательство имущественных благ в пользу государственных и муниципальных органов и учреждений в практике не рассматривается ни в качестве вымогательства взятки, ни в качестве имущественного (против собственности) вымогательства. Иногда такие действия могут образовать состав преступления, предусмотренного ст. 286 или 169 УК РФ.

2.3 Субъективные признаки взяточничества

Субъективная сторона получения взятки характеризуется виной в виде прямого умысла и корыстной целью.

Взяткополучатель осознает, что принимает незаконную имущественную выгоду за действие (бездействие), совершаемое с использованием должностного положения, либо за общее покровительство или попустительство по службе, и желает этого.

Для квалификации содеянного в качестве взяточничества не имеет значения, было ли лицо намерено в момент получения взятки выполнить то действие, за которое дана взятка. Этот вопрос является дискуссионным. Однако при получении взятки за совершение определенного действия, которое взяткодатель не намерен совершить, взяткодатель осознает, что получает взятку за совершение именно этого действия и желает получить взятку. Желание совершить действие не входит в содержание умысла при совершении этого преступления. То обстоятельство, что должностное лицо, получая взятку, путем обмана завладевает имуществом взяткодателя, не исключает ответственности за получение взятки, как за более опасное преступление, чем мошенничество. В этом случае содеянное в полной мере поражает объект посягательства и недобросовестность взяточника не может исключить уголовное преследование за получение взятки.

Если же должностное или любое другое лицо принимает вознаграждение за действия, совершению которых оно может способствовать не в силу должностного положения, но в силу родственных, дружеских, иных личных связей с должностным лицом («торговля влиянием») - содеянное (исключительно безнравственное поведение) не влечет уголовной ответственности, если должностному лицу не известен факт имущественного предоставления в пользу «агента влияния». Если же факт этот становится известен должностному лицу и оно (после этого) соглашается исполнить просьбу «агента влияния» - оно тем самым принимает взятку в пользу третьего лица и несет ответственность за получение взятки как исполнитель. «Агент влияния» в этом случае выступает в качестве посредника в даче взятки и несет ответственность за пособничество во взяточничестве. Лицо, предоставившее имущественную выгоду, становится взяткодателем. При этом теоретически можно предположить, что «взяткодатель» рассчитывал на то, что должностному лицу не будет известно об имущественном предоставлении и, следовательно, отсутствует вина в даче взятки. Однако это чисто умозрительное предположение. Дело в том, что в реальной жизни умысел взяткодателя в такой ситуации редко может быть конкретизирован в отношении этого факта - это обстоятельство находится вне сферы его интересов. Речь может идти только об осознанном интересе уклониться от уголовной ответственности за дачу взятки, что означает прямой (хотя и альтернативный) умысел на ее дачу. Практически уголовная ответственность за получение взятки без ее дачи возможна только в случае, когда в роли взяткодателя выступает невменяемый или лицо, не достигшее возраста 16 лет.

Учитывая печальную ситуацию, сложившуюся в стране с коррупцией, сращивание бюрократии, политики, экономики и организованной преступности, учитывая семейственность русского человека, исключительно большое значение во всех сферах общественной жизни родственных, дружеских и иных личных связей, целесообразно всерьез задуматься о криминализации «торговли влиянием». Так поступил, например, французский законодатель, установив в ст. 433-2 УК уголовную ответственность за прямое или косвенное вымогательство или принятие любым лицом любых предложений, обещаний, имущественных и иных выгод за злоупотребление существующим или мнимым влиянием, с тем, чтобы добиться от публичных властей наград, должностей, подрядов или любого другого решения. Волженкин Б.В. Служебные преступления. Москва. 2000. С. 337.

Хотя закон и не указывает на цель получения взятки, его толкование позволяет прийти к выводу, что это преступление совершается с корыстной целью. Виновный действует с целью приобретения имущественной выгоды для себя или третьего лица, в пользу которого принимает взятку.

Субъектом получения взятки является должностное лицо. С введением в УК РФ 1996 года уголовной ответственности лиц, выполняющих управленческие функции в коммерческих или иных организациях (глава 23), по сравнению с УК РСФСР 1960 года изменилось законодательное определение понятия должностного лица. Согласно примечания к ст. 170 УК РСФСР 1960 года должностными лицами признавались «лица, постоянно или временно осуществляющие функции представителей власти, а также занимающие постоянно или временно в государственных или общественных учреждениях, организациях или на предприятиях должности, связанные с выполнением организационно-распорядительных или административно-хозяйственных обязанностей, или выполняющие такие обязанности в указанных учреждениях, организациях и на предприятиях по специальному полномочию». В настоящее время к должностным лицам относятся только лица, выполняющие вышеперечисленные функции «в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, государственных корпорациях, а также в Вооруженных силах Российской Федерации, других войсках и воинских формированиях Российской Федерации» (примечание к ст.285 УК РФ).

Закон говорит о полномочиях должностного лица, выполняемых «постоянно, временно или по специальному полномочию». Пленум Верховного суда РФ в п. 1 постановления от 10 февраля 2000 г. разъяснил: «Выполнение перечисленных функций по специальному полномочию означает, что лицо исполняет определенные функции, возложенные на него законом (стажеры органов милиции, прокуратуры и др.), нормативным актом, приказом или распоряжением вышестоящего должностного лица либо правомочным на то органом или должностным лицом. Такие функции могут осуществляться в течение определенного времени или одноразово либо совмещаться с основной работой (народные и присяжные заседатели и др.)». Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2000. №4. Дискуссионным остается вопрос о том, можно ли рассматривать в качестве получения взятки действия должностных лиц, незаконно выполняющих функции должностного лица (присвоивших властные полномочия или наделенные такими полномочиями с нарушением закона). Отрицательный ответ на этот вопрос, преобладающий в правоведении, представляется не бесспорным, и приемлем лишь в отношении служащих, присвоивших должностные полномочия, ответственность которых наступает по ст. 288 УК. Сложнее обстоит дело с лицами, незаконно наделенными должностными полномочиями (например, иностранец в нарушение законодательства о государственной службе назначен на должность государственной службы). В этом случае лицо может рассматриваться в качестве должностного. Дело в том, что УК РФ говорит не о лице, наделенном в законном порядке должностными полномочиями, а о лице, выполняющем определенные функции (т.е. о фактической деятельности). Такое толкование действительно и в отношении лиц, наделенных полномочиями лицами или органами, не имевшими на это права (например, президент субъекта федерации назначил прокурора, хотя это не относится к ведению субъекта федерации). Во всяком случае, иная точка зрения должна быть догматически обоснована, при этом необходим приемлемый в практике критерий отграничения должностных лиц от лиц, выполняющих функции должностного лица, но должностными лицами не являющихся. Не может рассматриваться в качестве должностного лица лицо, лишь изображающее должностное, создающее видимость его присутствия, однако функций должностного лица не выполняющее (например, судья «попросил» секретаря суда и архивариуса «посидеть» в процессе, изображая народных заседателей). Закон различает две категории должностных лиц:

1) представители власти;

2) лица, выполняющие управленческие (организационно-распорядительные или административно-хозяйственные) функции в органах публичной власти и определенных организациях.

Пленум Верховного Суда РФ в п. 2 упомянутого постановления относит к представителям власти «лиц, осуществляющих законодательную, исполнительную или судебную власть, а также работников государственных, надзорных или контролирующих органов, наделенных в установленном законом порядке распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от них в служебной зависимости, либо правом принимать решения, обязательные для исполнения гражданами, а также организациями независимо от их ведомственной подчиненности (например, члены Совета Федерации, депутаты Государственной Думы, депутаты законодательных органов государственной власти субъектов Российской Федерации, члены Правительства Российской Федерации и органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации, судьи федеральных судов и мировые судьи, наделенные соответствующими полномочиями работники прокуратуры, налоговых, таможенных органов, органов МВД Российской Федерации и ФСБ Российской Федерации, состоящие на государственной службе аудиторы, государственные инспекторы и контролеры, военнослужащие при выполнении возложенных на них обязанностей по охране общественного порядка, обеспечению безопасности и иных функций, при выполнении которых военнослужащие наделяются распорядительными полномочиями)».

В Примечании к ст. 318 УК РФ предусмотрено: «представителем власти в настоящей статье и других статьях настоящего Кодекса признается должностное лицо правоохранительного или контролирующего органа, а также иное должностное лицо, наделенное в установленном законом порядке распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от него в служебной зависимости». В данном Примечании допущена логическая ошибка - понятие представителя власти определяется путем указания на признак «должностное лицо». С другой стороны, в Примечании к ст. 290 УК РФ понятие «должностного лица» определяется путем указания на «представителя власти». Очевиден и тот факт, что представителям власти свойственны не только распорядительные, но и нормотворческие полномочия. Непонятно и то, что следует понимать под «служебной зависимостью». В такой ситуации уяснение понятие должностного лица потребовало судебного толкования, что и сделал Верховный суд РФ в упомянутом разъяснении.

В строгом смысле слова представителем власти является лицо, наделенное от имени государства или местного самоуправления распорядительными, нормотворческими или контрольными полномочиями в отношении лиц, которые не подчинены ему (по службе или в силу трудовых отношений). Именно такие лица и осуществляют законодательную, исполнительную или судебную власть, а также местное самоуправление (что является формой публичной власти).

Функции представителя власти могут выполнять лица, не связанные с государственными органами или организациями служебными или трудовыми отношениями. Так, например, в соответствии с п. 3 ст. 40 УПК РФ капитаны морских судов, находящихся в дальнем плавании, являются органом дознания. Работникам коммерческих организаций (в том числе и организованных на акционерных началах) законодательством субъекта федерации может быть предоставлено право, налагать административные взыскания, например, за правонарушения на общественном транспорте. Не состоят на государственной или муниципальной службе присяжные и народные заседатели, представители общественности, которым предоставлены властные полномочия в связи с участием их в охране общественного порядка и борьбе с правонарушениями.

Закон не требует, чтобы представитель власти выполнял свои функции в каком-либо конкретном учрежденном и институционально обособленном органе. Иногда представитель власти представляет собой единоличный орган власти, состоящий из одного лица (например, Президент РФ или ее субъекта, мировой судья, тот же капитан судна в качестве органа дознания). Вместе с тем этот вопрос представляет определенную сложность для судебной практики и законодателя. Так, неоправданным представляется помещение в раздел о преступлениях в сфере экономики нормы о злоупотреблении полномочиями частными нотариусами и аудиторами. Частные нотариусы государством наделены распорядительными полномочиями в отношении лиц, им не подчиненных (удостоверение документов, совершение исполнительной надписи и иных нотариальных действий), т.е. являются представителями государственной власти. За совершение нотариальных действий частным нотариусом взимается государственная пошлина. На должность они назначаются уполномоченными государственными органами юстиции субъекта федерации. Полномочия частных нотариусов ничем не отличаются от полномочий нотариусов государственных, в ряде субъектов федерации государственных нотариусов вовсе не существует. Первое время непосредственно после учреждения института частных нотариусов суды обоснованно осуждали их за совершенные должностные преступления. Однако впоследствии практика изменилась. В 1996 г. по конкретному делу Президиум Верховного Суда РФ не признал частного нотариуса субъектом должностного преступления. Частный нотариус И. была осуждена за халатность. «При удостоверении доверенности на право продажи квартиры она указала, что доверенность подписана доверителями в ее присутствии, личность их удостоверена, дееспособность проверена. Фактически доверители доверенность не давали, а подписи от их имени были выполнены неустановленными лицами. Доверенность была использована для заключения договора купли-продажи квартиры, однако вступить в права владения квартирой покупатель не смог, так как договор купли-продажи в судебном порядке признан недействительным». Президиум Верховного Суда РФ в порядке надзора приговор отменил и дело прекратил за отсутствием состава преступления, сославшись на то, что частный нотариус не является должностным лицом. Такое решение было аргументировано следующими доводами: «в соответствии со ст. 17 Основ законодательства Российской Федерации о нотариате предусмотрена разная ответственность государственных и частных нотариусов за совершение противоправных действий»; «на основании ст. 12 Основ предусмотрен различный порядок отстранения нотариусов от должности»; «нотариус, занимающийся частной практикой, образует свою контору без согласия органов исполнительной власти»; «в соответствии со ст. 34 Основ органы исполнительной власти не вправе их контролировать». Вместе с тем указанные доводы не имеют отношения к делу и к понятию должностного лица.

Законодатель с учетом позиции Верховного Суда РФ предусмотрел норму о злоупотреблении полномочиями частными нотариусами и аудиторами (ст. 202 УК РФ). Сегодня толкование ст. 202 УК РФ позволяет прийти к однозначному выводу, что частные нотариусы не являются должностными лицами и за должностные преступления ответственности не несут (в том числе, за получение взяток и халатность). Из этого исходит и судебная практика. С такой позицией законодателя сложно согласиться, однако эта позиция ясно выражена в законе.

Вторая группа должностных лиц: лица, выполняющие управленческие (организационно-распорядительные или административно-хозяйственные) функции в органах публичной власти и определенных организациях. Для констатации статуса должностного лица в отношении таких управленцев необходимо установить два обстоятельства:

1) лицо выполняет именно организационно-распорядительные или административно-хозяйственные, а не какие либо иные функции;

2) эти функции выполняются именно в тех органах и организациях, которые указанны в законе (в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, а также в Вооруженных Силах Российской Федерации, других войсках и воинских формированиях Российской Федерации).

Содержание организационно-распорядительной функции составляет управление (руководство) людьми. Суть административно-хозяйственной -управление имуществом. Пленум Верховного Суда РФ в п. 3 и 5 упомянутого постановления разъяснил:

- «организационно - распорядительные функции включают в себя, например, руководство коллективом, расстановку и подбор кадров, организацию труда или службы подчиненных, поддержание дисциплины, применение мер поощрения и наложение дисциплинарных взысканий»;

- «к административно - хозяйственным функциям могут быть, в частности, отнесены полномочия по управлению и распоряжению имуществом и денежными средствами, находящимися на балансе и банковских счетах организаций и учреждений, воинских частей и подразделений, а также совершение иных действий:

принятие решений о начислении заработной платы, премий, осуществление контроля за движением материальных ценностей, определение порядка их хранения и т.п.».

- «не являются субъектами получения взятки работники государственных органов и органов местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждений, исполняющие в них профессиональные или технические обязанности, которые не относятся к организационно-распорядительным или административно-хозяйственным функциям». Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2000. №4.

Последнее разъяснение вызывает значительные сложности при применении уголовного закона. При этом можно отметить широкое понимание в судебной практике должностного лица, более широкое, чем принято в теоретической литературе.

Так, неоднозначно понимается в теории и практике должностное положение учителей, преподавателей вузов и других педагогов. Традиционной является точка зрения, что указанные лица принимают подарки от благодарных учеников в благодарность за тяжкий труд, и эти подарки в качестве взяток рассматривать нельзя. Однако в юридической практике все не так просто.

Пленум Верховного Суда СССР в п. 4 постановления от 30 марта 1990 г. «О судебной практике по делам о злоупотреблении властью или служебным положением, превышении власти или служебных полномочий, халатности и должностном подлоге» разъяснил, что преподаватель несет ответственность как должностное лицо «за нарушение обязанностей, возложенных на него как на члена квалификационной или экзаменационной комиссии», учитель или воспитатель «за неисполнение возложенных на них обязанностей по обеспечению порядка и безопасности во время проведения внеклассных мероприятий или занятий». Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 10 февраля 2000г. признал этот пункт не действующим на территории Российской Федерации в связи с тем, что постановление от 10 февраля дало новое разъяснение по вопросу о субъекте должностного преступления. Однако в новом разъяснении по этому вопросу ничего не сказано о «должностных функциях» педагога.

В практике по конкретным делам встречается как прекращение дел, так и осуждение педагогов за взятки при сходных обстоятельствах и практика эта крайне нестабильна. В течение последних лет преобладает тенденция к признанию педагогов должностными лицами. Обычно это происходит в случаях циничного взяточничества, когда педагог вымогает или требует взятку. Так, в 1998 г. преподаватель государственного университета К. признан виновным и осужден за получение взяток неоднократно. К. входил в состав ГАК и «в установленном законом порядке был наделен правами и обязанностями по приему экзаменов у студентов, т.е. организационно-распорядительными функциями. Неудовлетворительная сдача экзаменов влекла для студентов правовые последствия - неназначение стипендии, отчисление из вуза, пересдачу экзаменов. В нарушение своих должностных обязанностей преподаватель за взятки в интересах взяткодателей ставил зачеты и оценки за экзамены без самой процедуры их приема». Верховный Суд РФ в удовлетворении кассационной жалобы К., не считавшего себя должностным лицом, отказал. В данном деле Верховный Суд принял уклончивое решение, искусственно закрыв глаза на то обстоятельство, что К. вменялись, в частности, взятки, полученные им за действия, не связанные с его участием в работе ГАК («зачеты и оценки за экзамены без самой процедуры их приема»). Обзор судебной практики Верховного Суда РФ за второй квартал 1998 г. (по уголовным делам) (утв. Постановлением Президиума Верховного Суда РФ от 04.08.1998 г.) Более решительно повел себя Верховный Суд РФ в другом деле в 1999 г. Доцент государственного университета М, был осужден за неоднократное получение взяток от студентов и служебный подлог. «М., работая доцентом кафедры, как преподаватель был наделен правом принятия экзаменов от студентов. Не сдача студентом экзамена, т.е. получение неудовлетворительной оценки, влекла определенные правовые последствия: он не допускался к следующей сессии, не переводился на следующий курс, не получал официального вызова на сессию, следовательно, не имел права на получение оплачиваемого учебного отпуска и, кроме того, мог быть отчислен из вуза. Экзаменационные ведомости, листы, зачетные книжки студентов являются официальными документами, на основании которых принимаются решения о переводе студентов на следующий курс, а в итоге - о допуске к дипломной работе. Поскольку М. выполнял свои обязанности в государственном учебном заведении, он являлся должностным лицом, наделенным организационно - распорядительными функциями». Основываясь на этом, Верховный Суд РФ отказал М. в удовлетворении кассационной жалобы.

В этом деле привлечение К. к ответственности не связывалось с участием в работе ГАК. Вместе с тем позиция Верховного Суда РФ в делах К. и М. представляется не бесспорной в связи со следующими обстоятельствами: студенты и абитуриенты не являются подчиненными преподавателя. Дисциплинарные и иные организационно-распорядительные функции как в отношении преподавателя, так и в отношении студентов выполняет администрация вуза. Поэтому можно говорить не об организационно-распорядительных управленческих функциях, а о распорядительных полномочиях представителя власти. Причем эти полномочия абсолютно тождественны как в государственных и муниципальных, так и в иных («коммерческих») вузах, выдающих дипломы государственного образца. Для представителя же власти, как уже отмечалось, безразлично, в какой организации он выполняет свои функции. Следует учитывать и то обстоятельство, что отличие преподавательского труда в государственном вузе от труда в вузе «коммерческом» столь ничтожно, что преподаватель и вовсе может не знать о том, кому принадлежит его организация.

Далеко не всякая деятельность преподавателя может рассматриваться в качестве осуществления должностных полномочий. Работа в ГАК может рассматриваться в этом качестве (причем как в государственном, так и коммерческом вузе). Допуск к сессии, перевод на следующий курс, получение официального вызова на сессию, отчисление из вуза и зачисление в него относятся к организационно-распорядительным полномочиям администрации. Преподаватель таких полномочий не имеет. Прием преподавателем семестровых и курсовых экзаменов - это лишь его тяжкий труд, его субъективная (хотя и профессиональная, предполагающая определенный уровень квалификации) оценка знаний студента. Оценка эта учитывается администрацией в ее организационно-распорядительной деятельности, но вовсе не обязательна для нее. Студент может сдать экзамен другому преподавателю, комиссии преподавателей. Понимание преподавательской деятельности в качестве выполнения полномочий должностного лица с неизбежностью влечет нелепые последствия. Так, неправомерные действия должностного лица в соответствии со ст. 46 Конституции и гражданско-процессуальным законодательством могут быть обжалованы в суд. Следовательно, и оценка, поставленная преподавателем, может быть обжалована в суд. Суд, рассмотрев дело по существу, и, оценив знания студента, должен будет оставить иск без удовлетворения либо обязать преподавателя изменить оценку на соответствующую законодательству?

Крайне негативны и социальные последствия такого толкования закона. Дело в том, что в российском обществе исключительно широко распространены традиционные подношения педагогам, которые не рассматриваются в народном правосознании в качестве взяток. Например, если староста группы после приема экзамена презентует преподавателю традиционный букет (или бутылку спиртного) с коробкой конфет (а стоит это больше 5 МРОТ) - содеянное в свете постановления Пленума от 10 февраля2000 г. следует квалифицировать как взяточничество (заранее не обусловленная взятка-вознаграждение за правомерные действия, если педагог был строг, или взятка за попустительство, если тот проявил либерализм). При этом, поскольку такие действия совершаются систематически - педагог будет осужден по ч. 4 ст. 290 УК РФ (от 7 до 12 лет с конфискацией имущества или без таковой), а студенты (в полном составе группы, все, с кого староста смог собрать деньги) - по ст. 291 УК РФ за дачу взятки. При этом пресса вновь будет смеяться над тяжкой долей русского учителя, осужденного за «получение взяток продуктами». Вместе с тем вызывает удивление исключительная дерзость некоторых профессоров - иногда в коридорах вузов можно наблюдать почтенных дам, убеленных сединами, гордо шествующих с полученными в качестве взяток букетами. Им, только что совершившим особо тяжкое преступление, следовало бы прятать букет в складках одежды и убегать, удовлетворив корыстные вожделения? Кирпичников А.И. Взятка и коррупция в России. Спб. 1997. С. 201.

Упомянутая общеизвестная традиция не делает чести российскому обществу. Ее, возможно, когда-нибудь изживут. Но будет ли тут преступление, предусмотренное ст. 290 УК РФ? Представляется, что не будет.

Получение вознаграждения (в том числе и незаконного) врачом за оказание медицинских услуг не рассматривается в качестве получения взятки. Однако признается получением взятки получение имущественного предоставления за выдачу больничного листа, за действия в составе МСЭК, КЭК и иных подобных комиссий. В этом случае врач, даже и не выполняющий каких либо управленческих функций в организации здравоохранения, выступает в качестве представителя власти. Так, «врач-хирург обоснованно признан должностным лицом и осужден за то, что совершал служебные подлоги из корыстных побуждений и неоднократно получал взятки за выдачу фиктивных листков нетрудоспособности. Действия врача квалифицированы по п. «б» ч. 4' ст. 290 и по ст. 292 УК РФ. Как указано в приказе о приеме на работу врача - специалиста, на него в числе других обязанностей возлагалось проведение экспертизы временной нетрудоспособности». Представитель администрации государственного или муниципального лечебного учреждения может нести ответственность за получение взятки и в связи с осуществлением организационно-распорядительных или административно хозяйственных функций.

Значительную сложность представляет вопрос о квалификации действий референтов, консультантов, специалистов и иных служащих, не обладающих властными и управленческими полномочиями, но обеспечивающих осуществление полномочий государственными органами и должностными лицами, участвующих в подготовке управленческих решений и иных документов. Часто они признаются должностными лицами и привлекаются к ответственности в связи с получением взяток за действия, совершению которых они «в силу должностного положения могут способствовать».

В теоретической литературе обоснованно не рассматривается в качестве должностных функций проведение экспертизы в суде. Эксперт не наделен какими-либо властными или управленческими полномочиями. Заключение эксперта является лишь изложением его мнения по поставленным вопросам. Даже в случае, когда эксперт состоит на службе в МВД, он дает заключение не от имени государства, а от своего имени (в качестве вовлеченного в процесс для содействия органам государства и должностным лицам частного лица). Эксперт несет ответственность не в качестве должностного лица, а по статье 307 УК РФ, предусматривающей ответственность за заведомо ложное заключение. Вместе с тем в судебной практике встречаются случаи осуждения экспертов за должностные преступления. Так, Р. и К. осуждены за получение взяток, которое совершили, «используя свое служебное положение автотехнического эксперта экспертно-технического отдела УВД Костромской области, за составление экспертного заключения в интересах участника дорожно-транспортного происшествия». Однако полномочия, связанные с проведением экспертизы, не являются должностными полномочиями сотрудника экспертного учреждения. Эти полномочия возникают в момент назначения экспертизы органом дознания, следователем, прокурором, судом, лицом, производящим дознание, следователем, прокурором и судом. «В качестве эксперта может быть вызвано любое лицо, обладающее необходимыми познаниями для дачи заключения» (ст. 78 УПК), и то обстоятельство, что проведение экспертизы обычно поручается сотруднику органа, осуществляющего уголовное преследование, лишь понижает доказательственную ценность заключения эксперта. «Эксперт», служащий в МВД может выступать в качестве должностного лица лишь в случае, если он выполняет не обычную свою работу, а, например, привлекается начальником к участию в охране общественного порядка.

Лицо, выполняющее управленческие (организационно-распорядительные и административные функции) и не являющееся представителем власти, может рассматриваться в качестве должностного лица лишь при условии, что оно выполняет эти функции в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, а также в Вооруженных Силах Российской Федерации, других войсках и воинских формированиях Российской Федерации.

К государственным органам относятся органы законодательной (Федеральное Собрание, представительные органы субъектов федерации), исполнительной (Правительство РФ, правительства субъектов федерации, министерства и ведомства как на федеральном уровне, так и на уровне субъекта федерации, их территориальные органы) и судебной власти (федеральные суды всех видов и уровней, конституционные суды субъектов федерации). Особое место в системе государственных органов занимают Центральный банк РФ, Счетная Палата, прокуратура, Судебный департамент. По существу выполняемых функций они относятся к органам исполнительной власти, однако в систему исполнительной власти не входят-Органы судейского сообщества государственными органами в строгом смысле этого слова не являются - это корпоративные органы, разновидность некоммерческой организации. Однако работа этих органов, наделенных государством властными полномочиями, связана с осуществлением функций представителей власти. Органы местного самоуправления могут быть представительными и исполнительными.

Из всех организационно-правовых форм юридических лиц должностные лица - управленцы могут выполнять свои функции только в государственных и муниципальных учреждениях.

Учреждение - это одна из организационно-правовых форм некоммерческих организаций. Государственным или муниципальным учреждением признаётся организация, созданная государственным органом, органом местного самоуправления или другим государственным учреждением «для осуществления управленческих, социально-культурных или иных функций некоммерческого характера» (ст. 120 ГК) и финансируемая полностью или частично из соответствующего бюджета. Учреждения не имеют права собственности на закрепленное за ними имущество. В соответствии со статьёй 296 ГК они владеют, пользуются и распоряжаются им на праве оперативного управления. Учреждения могут извлекать прибыль в связи с осуществлением своей уставной деятельности (например, оказывая платные услуги населению), однако извлечение прибыли не является основной задачей их деятельности. В форме государственных и муниципальных учреждений могут создаваться организации образования, больницы, поликлиники, библиотеки, научно-исследовательские институты и др.

Лица, выполняющие управленческие функции (кроме представителей власти) в юридических лицах, созданных в иных организационных формах (кроме учреждений) - должностными лицами не являются. Пленум Верховного Суда РФ в п. 6 упомянутого постановления разъяснил: «Лица, постоянно, временно либо по специальному полномочию выполняющие организационно - распорядительные или административно - хозяйственные обязанности в коммерческой или иной организации независимо от формы собственности либо в некоммерческой организации, не являющейся государственным органом, органом местного самоуправления, государственным или муниципальным учреждением, а также поверенные, представляющие в соответствии с договором интересы государства в органах управления акционерных обществ (хозяйственных товариществ), часть акций (доли, вклады) которых закреплена (находится) в федеральной собственности, не могут быть признаны должностными лицами и в случае незаконного получения ими ценностей либо пользования услугами за совершение действия (бездействия) в интересах дающего в связи с занимаемым служебным положением подлежат ответственности по статье 204 УК РФ (т.е. не за получение взятки, а за коммерческий подкуп)». «Решая вопрос о наличии в действиях лица состава преступления, предусмотренного статьей 204 УК РФ (коммерческий подкуп), судам следует исходить из того, что под коммерческой организацией в соответствии со статьей 50 ГК РФ следует понимать организацию (юридическое лицо), которая в качестве основной цели своей деятельности преследует извлечение прибыли (например, хозяйственное товарищество и общество, производственный кооператив, государственное и муниципальное унитарное предприятие)... К некоммерческой организации, которая не является органом государственной власти или местного самоуправления, государственным или муниципальным учреждением, в соответствии с гражданским законодательством относятся потребительский кооператив, общественное объединение или религиозная организация, благотворительные и иные фонды, а также учреждение, которое создается собственником для осуществления управленческих, социально-культурных или иных функций некоммерческого характера (статьи 50 и 120 ГК РФ)». Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2000. №4. Указанное разъяснение необходимо дополнить указанием на то, что ГК предусматривает исчерпывающий перечень лишь коммерческих организаций. Некоммерческие организации могут создаваться не только в формах, указанных в ГК и названных в постановлении пленума, но и в«других формах, предусмотренных законом» (ст. 50 ГК), в частности, в формах товарной биржи, некоммерческого партнерства, товарищества собственников жилья.

В указанном разъяснении следует обратить внимание на то обстоятельство, что Пленум Верховного Суда однозначно исключает уголовную ответственность за получение взятки управленцами унитарных государственных и муниципальных предприятий. Это разъяснение основано на законе. Ранее Верховным Судом была допущена ошибка в решении этого вопроса при рассмотрении конкретного дела. В 1997 г. судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда РФ рассматривала в кассационном порядке дело У., директора муниципального предприятия жилищно-коммунального хозяйства, осужденного за получение взяток. В удовлетворении жалобы У. было отказано, в обоснование своего решения Верховный Суд привел следующие доводы: «Изложенные в кассационной жалобе доводы о том, что предприятие жилищно-коммунального хозяйства по своему правовому статусу является коммерческой организацией, необоснованны». Согласно уставу предприятия жилищно-коммунального хозяйства, и утвержденному в установленном законом порядке, указанное предприятие по своей организационно-правовой форме - муниципальное, поставлено на учет в государственной налоговой инспекции по району и включено в государственный реестр налогоплательщиков с кодом формы собственности «14»- муниципальная собственность. Ошибочность такой аргументации, ее противоречие ГК были очевидны уже в момент принятия кассационного определения. Поэтому сложно предположить, что в этом случае судьи Верховного Суда действительно заблуждались. По видимому, Верховный Суд дал расширительное толкование закона, исходя из объективной опасности посягательства. Но следовало ли в такой ситуации толковать закон прямо вопреки его букве и смыслу? Представляется, что не следовало.

Дело в том, что законодательством в ряде случаев коммерческие организации разных форм собственности наделяются властными распорядительными полномочиям, причем полномочия эти осуществляются иногда даже работниками коммерческих организаций, управленческих функций в этих организаций не выполняющих. Так, кассир банка выдает при приобретении валюты гражданину справку установленной формы, которая имеет чисто публично-правовое значение (является документом, предоставляющим право на вывоз определенных денежных сумм в валюте за рубеж). Выдача такой справки ничего общего с банковской и иной экономической деятельностью не имеет. Ее выдача является властным распорядительным полномочием в отношении лиц, не подчиненных по службе или по работе. Выдавая такую справку, кассир действует не в качестве собственно кассира, а в качестве представителя власти по специальному полномочию, т.е. должностного лица, и может, соответственно, нести ответственность за должностной подлог, взяточничество и иные должностные преступления. Это относится и к ЖЭО, уполномоченным выдавать справки, имеющие исключительно публично-правовое значение.

Более того, в последнее время имеется явно выраженная тенденция к коммерциализации властно-распорядительной деятельности. Особенно активно торгует властными полномочиями МВД. Так, на дискотеке началась драка, в связи с чем администратор попытался вызвать милицию по телефону. Оперативный дежурный разъяснил, что для этого необходимо было заключить договор, и милиция на место происшествия не выехала. Очевидно, что такие действия образуют ничто иное, как вымогательство взятки, однако уголовные дела в подобных ситуациях не возбуждаются. Что делает милиционер в форме и при оружии, охраняя за деньги вход в коммерческую организацию? Не торгует ли он своими полномочиями представителя власти? Кирпичников А.И. Взятка и коррупция в России. Спб. 1997. С. 297.

Иногда для торговли властными полномочиями создаются специализированные коммерческие организации. Ярким примером такой организации являются БТИ, почти повсеместно теперь существующие в виде муниципальных и государственных предприятий (т.е. коммерческих организаций). Предполагается, что они оказывают услуги населению. Однако фактически эти услуги есть ничто иное, как осуществление властных распорядительных полномочий. Гражданам эти услуги в их собственных интересах абсолютно не нужны. Например, для регистрации сделки с жилым помещением необходимым требованием законодательства (вопрос регулируется на уровне субъекта федерации) является представление технического паспорта и иных документов, выдаваемых БТИ. Выдача таких документов, а также техническая инвентаризация (кстати, противоречащая конституционному праву на неприкосновенность жилища) и является теми «услугами», которые оказывает БТИ. Такой подход, при последовательном своем проведении, позволит рассматривать в качестве услуг широкий круг действий. Уже сегодня можно говорить о платных услугах МВД по охране общественного порядка и пресечению правонарушений. Завтра в качестве услуг можно будет рассматривать содержание под стражей, а послезавтра - и само взятие под стражу. Заинтересованное лицо обращается с квитанцией об оплате услуги к следователю, который, рассмотрев материалы дела, направляет клиента к прокурору. Клиент, оплатив услугу прокурора по санкционированию постановления о взятии под стражу, арендует место в следственном изоляторе и оплачивает услугу по содержанию и охране виновного... Кирпичников А.И. Взятка и коррупция в России. Спб. 1997. С. 297.

Тенденция к коммерциализации властных полномочий связана с удачными попытками властей, с одной стороны, обложить граждан налогами и сборами, не предусмотренными законом и, с другой стороны, присвоить собранные в результате средства в качестве дохода коммерческой организации. Это безусловно негативное явление, однако его необходимо учитывать в практике. Поскольку современное положение дел таково, что работники коммерческих организаций нередко выполняют распорядительные функции представителей власти - таких работников следует привлекать в соответствии с Примечанием к ст. 285 УК РФ к ответственности за должностные преступления. При этом следует учитывать, что в качестве взятки могут рассматриваться только незаконные имущественные предоставления. Если предоставление внешне выглядит как законное - получения взятки не будет ввиду отсутствия вины должностного лица. Например, если работник БТИ оказывает услугу по утвержденным органом местного самоуправления расценкам - получения взятки не будет. Если же его действия выразились в вымогательстве или получении незаконного вознаграждения за совершение законных или незаконных действий (проведение инвентаризаций, выдачу документов, их подлог) - содеянное квалифицируется как взяточничество. К сожалению, судебная практика не рассматривает (хотя и не во всех случаях) работников коммерческих организаций, выполняющих по специальному полномочию функции представителей власти, в качестве должностных лиц. Это крайне отрицательно влияет на криминогенную обстановку, создает условия для коррупции и расхищения государственного и муниципального имущества, грубо нарушает права граждан. Не основана эта позиция и на законе.

Рассмотрим упомянутую ситуацию с БТИ: работник БТИ отказывается в течение ближайших месяцев проводить инвентаризацию вашей квартиры и, соответственно, выдать искомые документы, ссылаясь на «занятость», перегруженность работой. Однако за вознаграждение в размере 100 долларов он обещает предоставить необходимые документы вовсе без инвентаризации в течение 2 дней. Директор БТИ подтверждает загруженность работника. Как уже отмечалось, судебная практика не признает работника БТИ представителем власти, практически никак этого не аргументируя. Привлечь вымогателя к ответственности за должностное преступление нельзя. Нельзя его привлечь к ответственности и за коммерческий подкуп, т.к. он не является лицом, выполняющим управленческие функции в организации. В организации он рядовой работник, а властные полномочия он имеет в отношении вас, а не в отношении БТИ. Остается только дать взятку, если искомые документы вам действительно нужны. Однако следует учитывать, что, если суд сочтет это все-таки коммерческим подкупом или взяточничеством - вы будете нести уголовную ответственность в качестве взяткодателя (ввиду скачков в судебной практике в толковании признаков субъекта должностного преступления уверенным тут ни в чем быть нельзя).

Следует обратить внимание также на то, что Пленум Верховного Суда РФ указывает, что лица, выполняющие управленческие функции в фондах не могут рассматриваться в качестве должностных лиц. Это разъяснение основано на законе и относится, в том числе, и к государственным, и к муниципальным фондам (последние следует отличать от организационно не обособленных фондов, представляющих собою просто денежные средства целевого назначения). При этом следует учитывать, что работники фондов могут наделяться государством или органами местного самоуправления распорядительными полномочиями в отношении лиц, им не подчиненных. В этом случае они являются должностными лицами (представители власти по специальному полномочию) и несут ответственность за должностные преступления.

Центральный Банк РФ не является ни государственным предприятием, не учреждением. Однако он наделен властными полномочиями и является органом государственной власти. Кроме того, многие должностные лица ЦБ наделены полномочиями представителей власти (валютный, банковский контроль и др.). Все остальные банки (в том числе и Сбербанк) и кредитные организации являются коммерческими организациями, и их управленцы не несут ответственности за получение взятки как за должностное преступление (возможна ответственность за коммерческий подкуп). Так, за получение взятки за выдачу кредита без залогового обязательства была осуждена управляющая отделением Сбербанка Российской Федерации. Президиум Верховного суда признал приговор не соответствующим закону, т.к. «отделение Сберегательного банка Российской Федерации является не государственным или общественным предприятием, а частным, в связи с чем управляющая отделением Сбербанка Российской Федерации необоснованно признана должностным лицом».

Поскольку субъект получения взятки - специальный, исполнителем этого преступления может быть только лицо, обладающее признаками специального субъекта этого преступления. Иные лица могут выступать только в качестве организаторов, подстрекателей или пособников должностного лица. При этом определенные сложности связаны с квалификацией действий лица, непосредственно передающего предмет взятки. Дело в том, что действия такого лица внешне образуют совокупность преступлений: пособничество в даче взятки и пособничество в ее получении, что может привести к необоснованно суровому наказанию за такие действия. Ранее эта проблема не стояла в связи с тем, что посредничество во взяточничестве рассматривалось в качестве самостоятельного преступления. Теперь положение изменилось. Пленум Верховного Суда РФ в п. 8 упомянутого постановления разъяснил; «Судам следует иметь в виду, что уголовная ответственность посредника во взяточничестве в зависимости от конкретных обстоятельств по делу и его роли в даче или получении взятки наступает лишь в случаях, предусмотренных статьей 33 УК РФ». БВС РФ. 2000 г. №4. П. 8. Однако неясным остается вопрос о том, как же следует квалифицировать действия посредника. Толкование закона позволяет прийти к следующим выводам: