Проблемы правопонимания

Размещено на http://www.allbest.ru/

Курсовой проект

По специальности:

Теория Государства и Права

на тему:

Проблемы правопонимания

Содержание

Введение

1. Правопонимание в современной российской теории права

1.1 Проблемы правопонимания в постсоветский период

1.2 Современные проблемы правопонимания

2. Интегративное правопонимание

2.1 Интегративное и коммуникативное правопонимание

2.2 Интегративное и коммуникативное правопонимание

3. Концепция современного правопонимания

3.1 Естественно-правовая теория

3.2 Соотношение естественного и позитивного права

4. Примеры из истории

4.1 Проблемы правопонимания в начале XX века. И мнения ученых того времени

Заключение

Список использованной литературы

Введение

При анализе всякого предмета нужно, прежде всего, выяснить его историческое происхождение, а также предпосылки, что имеет прямое отношение и к государству.

История права непосредственно связана с государством и проводит через него свои установления. Правовая наука не существует без государства, она является его непосредственным продуктом.

Одна из приоритетных задач юриспруденции - это изучение генезиса правовой науки и её понимания. На основании этого определяется ее практическая значимость и актуальность.

Поиску сущности права посвящено значительное количество научных работ разных эпох, начиная с античности и заканчивая настоящим. Философы, правоведы, политические и религиозные деятели всех времен стремились определить истоки права, выяснить его природу. Правопонимание является выражением разнообразных взглядов, суждений и оценок - подходов относительно познания сущности права в виде отдельных правовых концепций.

Цель курсовой работы - проанализировать понятие правопонимание, изучить основные концепции правопонимания, рассмотреть современные проблемы правопонимания, проблемы правопонимания в постсоветский период. Дополнительная задача - на основании исторических событий начала ХХ века понять, какие проблемы правопонимания были в досоветский период.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

1. Выявить и изучить литературные и информационные источники по данной теме.

2. Выявить проблемы правопонимания в разные периоды времени, а так же рассмотреть типы и виды правопонимания.

3. Дополнительная задача - на основании исторических событий начала ХХ века понять, какие проблемы правопонимания были в досоветский период.

1. Правопонимание в современной российской теории права

По теме правопонимания юридической наукой накоплен очень богатый теоретический материал. Это подтверждается существованием нескольких крупных юридических школ, которые объединяют разные теории права.

Общепринятым и общеизвестным является то, что тип правопонимания - это определенный образ права, характеризуемый совокупностью наиболее общих теоретических признаков права и наиболее общих признаков практического (ценностного) к нему отношения.

Когда мы рассматриваем типы правопонимания, нужно выделять определенные критерии их классификации. Однако типы правопонимания и критерии их классификации еще недостаточно изучены в современной юридической науке.

Например, академик В.С. Нерсесянц выделил три, по его наблюдению, основных типа понимания права: позитивистский, естественно-правовой и либерально-юридический.

Еще один русский ученый - О.В. Мартышин - различает четыре типа: юридический позитивизм (нормативизм), социологический позитивизм, теории естественного права и философское понимание права. Кроме этих классических подходов, О.В. Мартышин говорит еще об одном, производном от них, - интегративном, который основывается на сочетании, лежащих в основе первых четырех подходов.

А.В. Поляков предложил, два основания для классификации типов правопонимания: практический и теоретический. Практический тип правопонимания отражается в “общественном правовом сознании в виде наиболее общих признаков, характеризующих отношение общества к праву, его особое правоведение и правовой чувствование”. Каждая цивилизация имеет строго индивидуальный тип правопонимания. Очень яркий пример - правопонимание Востока и Запада.

1.1 Проблемы правопонимания в постсоветский период

Проблема правопонимания, несомненно, является определяющей в юридической науке. Образ права, который сложился в рамках какого либо типа правопонимания, стал базой для построения правовой теории и основным принципом для познания всех правовых феноменов. Из этого следует, понятие,” что есть право?”, сконцентрировано в его определении. То есть "если понятие права - это сжатая юридическая теория, то юридическая теория - это развернутое понятие права".

Эта многофункциональность и многоуровневость, объясняет значимость представлений о праве и выработки на их основе его общих признаков. То есть оно неотделимо от ценностного подхода субъекта понимания, "неизбежно связано как с моментом когнитивным, так и с моментом идеологическим". Ясно, что абсолютно любое понятие права, правовая концепция как выражение правопонимания всегда определяется философской, нравственной, религиозной, идеологической позицией человека который это понимает, и в свою очередь складывается под влиянием исторического и социально культурного контекста. Из этого следует, что исторический социально культурный, субъективный, факторы это всего лишь причины плюрализма правопонимания, как и обыденного, так теоретического.

В данный момент, Российская проблема правопонимания, получила своеобразный характер, отличающейся от сложившейся практики на Западе. Это можно объяснить, прежде всего, особенностями развития России в 20 веке - об этом мы будем говорить в 4 главе моей курсовой работы. Правовая мысль страны поделилась на дореволюционную, советскую и постсоветскую. В любое время, в России существовала своя особая традиция видения права, которая сложилась в рамках русской философии. Но теоретические вопросы правопонимания получили развитие очень поздно. Основываясь на своей философской, аксиологической базе и воспринимая уже сложившийся на Западе опыт теоретического правопонимания, русская дореволюционная правовая мысль смогла сформировать целое множество оригинальных концепций и подходов к праву.

После Великой Октябрьской революции положение в юридической науке коренным образом изменилось. Правоведение как мы знаем, заменила идеология, единственным назначением которой стало оправдание авторитарного коммунистического режима. При таком раскладе дел, понятие права неизбежно политизировалось, и практически было сведено к воле господствующего класса. Именно так правовая наука стала, ограничивается жесткими рамками одномерного, атеистского правопонимания, превратилась в канонизированный идеологический догматизм. К счастью, немногочисленные правовые теории, все же разрабатывались.

После событий 1991 года общественное развитие России вновь в корне изменило свое направление. Поворот от тоталитарного советского режима к демократическому, конечно, перевернул и ситуацию в правоведении. Отказ от марксизма, деидеологизация всех сфер жизни принесли свободу выражения взглядов, в том числе и правовых. В связи с этим получили распространение многие правовые теории, появившиеся еще в советской время (необходимо заметить, что большинство современных правоведов пришло именно из советской науки), но не соответствовавшие официальной доктрине. Однако это освобождение во многом можно назвать лишь внешним: в основе этих теорий лежали положения марксизма, право по-прежнему трактовалось в основном с атеистских позиций и вообще рассматривалось как инструментальная категория, нежели как феномен, требующий глубокого теоретического осмысления.

Проблемы правопонимания в постсоветский период во многом определяются и общей политической действительностью России. Ориентация на построение правового государства по образцу западного, утверждение индивидуалистических ценностей породили соответствующие правовые концепции, ориентированные на установление соответствия права и закона, на общую либерализацию правовых взглядов. В тоже время, по мнению многих правоведов, попытки "заполнить образовавшийся теоретико-методологический вакуум некритическим заимствованием ценностей европейской политико-правовой культуры, причем зачастую в их радикальном истолковании мыслителями 18 века", привели к недооценке положительных регулятивных возможностей государства. Отсюда был сделан вывод о том, что "неэффективность "прививки" российской правовой культуре либеральных политико-правовых ценностей свидетельствует о необходимости пересмотра их гипертрофированного значения в современной теории права".

Так как право, по мнению подавляющего большинства ученых, представляет собой социальное явление, то пересмотр основополагающих принципов социальной картины мира не может не сказаться на состоянии юридической науки".

Таким образом, плюрализм, противоречивость правопонимания в постсоветский период, обусловленные сложностью внутренней жизни России на данном этапе, остаточными идеологическими явлениями советского периода и неопределенностью нового пути развития как юридической науки, так и практики, усугубляются коренной сменой ориентации в общемировой мысли. Все это свидетельствует об актуальности и чрезвычайной важности проблемы научного правопонимания в постсоветский период.

Шагом на пути к их разрешению может стать анализ основной массы появившихся в 90-е годы и уже в начале нового века правовых концепций с точки зрения обосновываемого ими понимания права.

Для более полного исследования современного российского теоретического правопонимания, прежде чем проводить содержательный анализ, целесообразно систематизировать выражающие его теории права по определенному критерию. Для классической научной рациональности таким критерием может являться "связь права с природой (Богом), государством или обществом". Соответственно выделяют такие классические типы правопонимания как естественно-правовой, и социологический (выделяют также психологический, но он относится, скорее, к неклассическому типу). Однако на современном этапе развития правовой науки стала очевидной односторонность каждого из этих подходов. В связи с этим, можно сказать, что в России нет теоретических концепций, отражающих какой-либо классический тип правопонимания в чистом виде: каждая правовая концепция включает в себя элементы всех трех типов в том или ином соотношении.

Более того, наблюдается тенденция не только к размыванию границ между классическими типами правопонимания, но и к интегрированию их в единой концепции.

1.2 Современные проблемы правопонимания

Вследствие многолетнего самоограничения теоретических изысканий рамками догматического марксизма отечественное теоретическое правоведение оказалось в трудном положении, есть перспектива выхода из него в использовании современных интеллектуальных технологий, сложившихся в рамках западной правовой мысли, с учетом, однако, традиций отечественной правовой культуры. Для построения отвечающей требованиям эпохи "постмодерна" правовой концепции, необходимо учитывать специфику современного гуманитарного знания, выражающуюся в том, что сегодня оно формируется на стыке многих наук.

Современная правовая теория уже не может догматически строиться "из самой себя", как некая априорная конструкция (натурализм, нормативизм, социологизм и т. д.).

Постижение феномена права требует от исследователя обращения к философии, социологии, психологии, лингвистике, семиотике, антропологии, кибернетике, теории систем, теории коммуникации и целому ряду других комплексных специализированных научных дисциплин, многие из которых возникли лишь в ХХ в.

В современной социологии мир "социального" давно уже трактуется как интер субъективный мир. Это очень важное исходное положение для любой правовой теории и иная гносеологическая и онтологическая позиция по сравнению с "классической" гносеологией эпохи модерна, противопоставлявшей субъекта и объект. Феноменологическая теория интернациональности сознания эту преграду между субъектом и объектом разрушила. И это влечет за собой совершенно конкретные теоретические выводы. Социальное предстает ни чем иным, как сферой взаимодействия субъектов, опосредованного текстами. Следовательно, это осмысленное взаимодействие, и этот смысл задается самими субъектами, создающими тексты культуры и интерпретирующими их.

А это означает, что социальное, интер субъективные и коммуникативное - понятия одно порядковые. Поэтому и право, если признавать его социальную природу, неизбежно предстает как форма коммуникации, но имеющая свою специфику по сравнению с другими вариантами коммуникативного действия.

Эта специфика выражается в средствах и формах коммуникации, т. е. в правовых текстах и опосредующих их нормативных правах и обязанностях участников социального взаимодействия, т. е. правовой коммуникации. Отсюда вытекает и основная проблематика коммуникативной теории права: человек и его права.

Правовые тексты являются результатом объективации всей системы социальных взаимодействий, и именно поэтому человек всегда живет и действует не сам по себе, а в рамках определенной правовой культуры, которая есть часть культуры общества.

Поэтому интерпретация как прав и свобод человека, так и его обязанностей, самым непосредственным образом "завязана" на тексты соответствующей культуры.

Любая правовая теория, а не только коммуникативная, должна, полагает автор, решать три основные проблемы:

1) проблему субъекта и его сознания, интерпретирующего» жизненный мир" как мир текстуальный (проблема того, как происходит интерпретация);

2) проблему правовых текстов или источников права и правовых норм (проблема того, что интерпретируется);

3) проблему правового взаимодействия (взаимообусловленного поведения) в форме взаимно соотносимых прав и обязанностей (проблема перевода интерпретированного социально-правовое действие).

Отсюда три плана правовой реальности:

- ментальный (психический),

- текстуальный (культурологический),

- деятельный (аксиологический).

Их взаимозависимость и позволяет характеризовать право как психа социально культурную целостность, создаваемую непрерывностью правовой коммуникации.

В контексте правовой структуры право возникает как функционирующий комплекс нормативных правоотношений. Любой другой подход, игнорирует коммуникативную сущность права.

Так, в правовом этатизме под правом понимается закон, текст, означающее, т. е., фактически, лишь "оферта" права, предложение к коммуникации, хотя и в виде приказа.

Право же, в концепции, рождается при встрече означаемого с субъектом и переводе означаемого в социальное действие, оправданное и ожидаемое другими социальными субъектами, то есть при возникновении правовой коммуникации.

Такая трактовка права, конечно, с одной стороны, отличается прагматизмом и реализмом, но, с другой стороны, нацеливает субъекта на самостоятельные действия ради воплощения собственных коммуникативных идеалов, в том числе, правовых, являясь, таким образом, концепцией и идеалистической. Такой вариант характеризуется как правовая интерпретация известной русской философской идеи "идеал - реализма".

2. Интегративное правопонимание

2.1 Интегративное и коммуникативное правопонимание

Наиболее плодотворным является подход к правопониманию, состоящий в создании целостной концепции права, отражающей реалии современной социально культурной ситуации и объединяющей идеи основных правовых школ и направлений. Однако это не означает, что эта концепция будет единственно правильной для всех времен и народов.

Как справедливо замечает Г.Дж. Берман, « необходимо преодолеть заблуждение относительно исключительно политической и аналитической юриспруденции («позитивизм»), или исключительно философской и моральной юриспруденции («теория естественного права»), или исключительно исторической и социально экономической юриспруденции («историческая школа», «социальная теория права»). Нам нужна юриспруденция, которая интегрирует все три традиционные школы и выходит за их пределы. Такая единая юриспруденция подчеркивала бы, что в право надо верить, иначе оно не будет работать; а это включает не только разум, но также чувства, интуицию и веру. Это требует полного общественного осознания».

Продолжая размышлять по поводу интегрированной юриспруденции, Г.Дж. Берман замечает, что можно дать определение праву более широкое, чем все три вместе взятые - как тип социального действия, процесс, в котором нормы, ценности и факты - и то, и другое, и третье - срастаются и актуализируются.

Именно актуализация права, по словам ученого, является его наиболее существенным признаком.

Если определить право как деятельность, как процесс законотворчества, судебного рассмотрения, право применения и других форм придания правового порядка общественным отношениям через официальные и неофициальные модели поведения, то его политический, моральный и исторический аспекты могут быть сведены воедино.

Онтологическим основанием такой юриспруденции может стать коммуникация.

В современной, не только юридической, литературе отмечается повышенный интерес к социальным, межчеловеческим коммуникациям у философов и социологов (К. Ясперс, Э. Фромм, Ю. Хабермас, постмодернистов и др.).

По мнению Хабермаса, - это ощутимая тенденция современной духовной жизни, с которой связано обсуждение «приоритетных интересов» и обоснование принципов, на которых должно быть устроено современное общество, если оно хочет обеспечить честное сотрудничество между своими гражданами как свободными и равными лицами.

Поэтому язык, текст, диалог как универсальные способы общения, базисные принципы культуры и человеческого существования, как социальные и интер субъективные феномены, основные функции которых состоят в осуществлении понимания, естественно и закономерно оказываются, по словам Хабермаса, «в фокусе» таких теорий».

Необходимо поэтому поводу отметить, что коммуникативная концепция права является сравнительно молодой и, как следствие, недостаточно разработанной. Однако, несмотря на относительно короткий срок существования, многие ее положения получают все большее признание в юридической науке.

Основополагающим моментом современных социологических теорий является понятие «коммуникации», которое можно рассмотреть в нескольких смыслах.

Так, видный российский исследователь в этой области А.Ю. Бабайцев предлагает выделять четыре разновидности коммуникации.

Во-первых, коммуникацию в широком смысле - как одну из основ человеческой жизнедеятельности и многообразные формы Рече языковой деятельности, не обязательно предполагающие наличие содержательно-смыслового плана.

Во-вторых, экзистенциальная коммуникация как акт обнаружения Я в Другом. В таком качестве коммуникация - основа экзистенциального отношения между людьми (как отношения между Я и Ты) и решающий процесс для самоопределения человека в мире, в котором человек обретает понимание своего бытия, его оснований.

В-третьих, информационный обмен в технологически организованных системах (передача информации от одной системы (индивид, группа, организация) к другой посредством специальных материальных носителей, сигналов).

В-четвертых, коммуникационные мысли как интеллектуальный процесс, имеющий выдержанный идеально-содержательный план и связанный с определенными ситуациями социального действия. Здесь коммуникация рассматривается как процесс и структура в коммуникационные мысли, т. е. в неразрывной связи с деятельностный контекст и интеллектуальными процессами - мышлением, пониманием, рефлексией.

Коммуникация мысли полагается связывающей идеальную действительность мышления с реальными ситуациями социального действия и задающей, с одной стороны, границы и осмысленность мыслительных идеализации, а с другой стороны, границы и осмысленность реализации мыслительных конструктов в социальной организации и действии.

Именно в этом, последнем, аспекте понимают коммуникацию различные социальные исследователи. Так, Ю. Хабермас выделяет информационную коммуникацию, предполагающую передачу сообщения в одностороннем, монологическом порядке, и коммуникацию процессуальную, под которой понимается соучастие субъектов, их совместная деятельность и даже их определенная организация. Такая коммуникация имеет диалогическую форму и рассчитана на взаимное понимание.

Коммуникация мысли имеет определенную структуру, в которую входят не менее двух участников коммуникации, наделенных сознанием и владеющих нормами языка или иной семиотической системы. Отправитель сообщения (создатель текста) называется коммуникатором (адресантом), а получатель сообщения реципиентом (адресатом). Эти участники коммуникации стремятся осмыслить и понять ситуацию, в которой находятся, через определенные передаваемые друг другу сообщения (тексты), выражающие смысл ситуации в языке. Тексты, воспринимаемые (интерпретируемые) реципиентом побуждают его к определенной модели поведения.

Следовательно, содержанием коммуникации являются действия по построению текстов, их передача и интерпретация, а также связанные с этим мышление, понимание и взаимодействие.

Применительно к праву это означает следующее. Правовая норма, имеющая определенное текстуальное выражение (текст - является результатом деятельности законодателя или иного субъекта правотворчества - коммуникатора), адресуется получателям (конкретным участникам правоотношений), которые, определенным образом интерпретируя значение текста (уясняя смысл этой нормы для себя согласно своему уровню правосознания), претворяют его положения в собственные действия.

Обратный характер коммуникации (ее диалогичность) заключается в том, что в случае если поведение участников правоотношений соответствует модели, заложенной в диспозиции правовой нормы, то такое поведение рассматривается законодателем как правомерное и не требует вмешательства в эту деятельность специально уполномоченных им субъектов. Если же действия неправомерны, то эти субъекты принудительно обеспечивают следование предписаниям правовой нормы, в том числе с использованием различно города санкций и иных мер воздействия.

Однако чтобы правовая норма была доведена до всех реципиентов, кому адресованы заложенные в ней предписания (вступил в действие принцип «незнание закона не освобождает от ответственности»), необходимо распространить текст нормы по определенным каналам коммуникации. В настоящее время ими являются средства массовой информации. Исходя из этого, действует конституционный принцип обязательного официального опубликования законов в средствах массовой информации. И если законы не опубликованы, то они не применяются. Более того, любые нормативные правовые акты (не только законы), затрагивающие права, свободы и обязанности человека и гражданина, не могут применяться, если они не опубликованы официально для всеобщего сведения. По нашему мнению, это положение Конституции подтверждает коммуникативную природу права.

Таким образом, право в эпоху информационного общества - это новое, после буржуазное и пост социалистическое, право, имеющее своим основанием коммуникативные отношения внутри общества. Оно, с одной стороны, сохраняет принципы любого (в том числе и буржуазного) права, но вместе с тем содержательно дополняет и обогащает их качественно новыми моментами, связанными с современными способами передачи и обмена информацией, а значит и формирования мнений и политической воли.

Право как сфера опосредованные и формализации коммуникативной деятельности социальных субъектов.

Наиболее разработанной и получившей свое признание, является теория «коммуникативного действия» Ю. Хабермаса, разработанная в русле дискурсивной теории демократии или «де либеративной демократии».

Deliberаtive demосrасy - от лат. deliberаtiо - обсуждение. Главное внимание уделяется процессу формирования мнения и воли граждан посредством политической коммуникации. Так, Д. Драйзек, критикует либеральную трактовку демократии, считая ее модель формой простой агрегации политических интересов. Поэтому он обосновывает просветительный и преобразовательный потенциал де либеративной демократии. Основным тезисом его теории является утверждение о значении и необходимости дистанцирования совещательной демократии от государства с его механизмом формального избирательного права и замене его подлинно демократическим плюралистическим, политизированным гражданским обществом, гарантирующим свободное волеизъявление граждан.

Ю. Хабермас исходит из того, что современное общество основано на интегративной силе коммуникации, которую иными словами можно назвать интер субъективные согласием на базе коммуникативно релевантной онтологии и аксиологии. При этом в коммуникативном акте (действии) логические понятия отвечают за форму диалога, тогда как ценности - за его содержательную сторону, т. е. за некоммуникативные цели дискуссии (принятие некоторой ценности коммуникатор призывает его к уже определенному действию).

Личность считается рациональной только в том случае, если она свои потребности логически трактует сквозь призму разделяемых другими ценностных стандартов. Тем самым всякие ценности оформляются интернационально, а их источником служат соответствующие интересы.

Помысли Ю. Хабермаса, следует различать материально организованные отношения, существующие независимо от правового регулирования, подчиненные внутреннему механизму «неформального» регулирования, и формально организованные, т.е. впервые возникающие в форме правоотношений, не существовавшие ранее в качестве отношений жизненного мира.

Формально организованные отношения являются результатом применения в различных сферах общественной жизни (в частности, в экономике) права как средства социального управления. Материально организованные отношения - это сферы «социально интегрированных коммуникативных действий».

Государство может использовать право как средство социального управления, устанавливая любые новые правоотношения, ноне там, где уже существуют материально организованные отношения. Легитимированное право в сферах таких отношений может существовать лишь как обусловленный ими правовой институт.

Ю. Хабермас выделяет два критерия легитимированной правовых норм. Первый, позитивистский критерий, предполагает легитимированное посредством процедуры, второй требует материального обоснования. В первом подходе к формальной корректности закона, судебных решений или административных актов. Для права как средства управления, которое как таковое не должно вторгаться в материально организованные отношения, достаточно легитимирования процедурой.

Право же, как институт, помысли Ю. Хабермаса, это юридические нормы, которые не могут быть легитимированы лишь посредством процедуры, например, основные положения конституционного права, принципы уголовного права и уголовного процесса и т. д. Поскольку действительность этих норм ставится под вопрос в повседневной практике, то ссылки на их легальность неуместны. Они нуждаются в материальном обосновании, поскольку затрагивают порядок самого «жизненногомира» и вместе с неформальными нормами поведения образуют основание социально интегрированных коммуникативных действий.

Право как институт не создает новых отношений, не формирует их, а лишь регулирует существующие.

Юридизации существующих отношений, социальных институтов - это установление правовых институтов.

Именно правовые институты служат гарантиями свободы, когда устанавливаемые нормы ориентируются на существующие институты и юридически воспроизводят социально интегрированные коммуникативные действия.

Всерьез принятая идея равенства граждан означает, что нормы, касающиеся всех, должны получить согласие всех, а свобода предполагает, что это согласие является рационально обоснованным консенсусом, а не результатом принуждения, манипуляций или иррациональных влечений.

Следовательно, прав оказывается условием социальной интеграции, происходящей на основе коммуникативного взаимодействия. В отношении коммуникации прав оказывается опосредующей структурой.

Таким образом, современное право (в коммуникативном понимании) - это механизм, который «разгружает» коммуникативную деятельность членов сообщества, поскольку именно последняя вызывает к жизни нормы права и придает им конечную легитимность.

Нормы легитимны только тогда, когда они удовлетворяют критериям коммуникативной рациональности. Поэтому необходимо обеспечить законность самой процедуры принятия норм.

В перспективе права, как политика, так и законы вместе с соответствующими мероприятиями нуждаются в нормативном обосновании. А в перспективе власти они функционируют в качестве средства и в качестве ограничений (налагаемых на воспроизводство власти). Из перспективы законодательства вытекает нормативное отношение к праву, тогда как из перспективы сохранения власти - инструментальный подход к нему. Вписанный в перспективу власти, программируемый законом процесс циркуляции нормативного саморегулирования получает противоположный смысл.

Ведь он сам становится само программированной циркуляцией власти: управление программирует само себя, руководя поведением электората, заранее программируя правительство законодательство и функционируя судебные решения.

Отсюда вытекает нормативная модель современной демократии как «де либеральной», где главное внимание уделяется процессу формирования мнения и воли граждан посредством политической коммуникации.

3. Концепция современного правопонимания

3.1 Естественно-правовая теория

Естественно-правовая теория предполагает сосуществование двух систем права: естественного и позитивного. Позитивное - это такое право, которое официально признанной действует в том или ином государстве в виде законов, других правовых актов.

В теории происхождения государства и права эта теория получила название договорной, а также ее называют теорией договорного происхождения государства и права.

Основные положения естественно-правовой теории:

- против идеи божественного происхождения государства и права;

- рассматривает государство как результат объединения людей на добровольной основе (договора);

- народ обладает естественным неотчуждаемым правом не только на создание государства на основе общественного договора, но и на сопротивление тиранам, на его защиту.

Некоторые положения этой теории были выдвинуты в Древней Греции в V-IV вв. дон. э. софистами.

В частности, Гиппий так высказывался о законах, правах человека и государства:

«Я считаю, что вы все тут родственники, свойственники и сограждане по природе, а не по закону: ведь подобное родственно подобному по природе, закон же, властвуя над людьми, принуждает ко многому, что противно природе».

В XVII-XVIII вв. эту теорию взяли на вооружение мыслители, активные борцы с крепостничеством и феодальной монархией.

Данную концепцию поддерживали и развивали голландские просветители Г. Гроций и Б. Спиноза, английские - Т. Гоббс и Д. Локк, французские - Ж.Ж. Руссо, П. Гольбах и др. П. Гольбах резко критиковал идеи божественного происхождения власти, государства и права, считал, что они приводят к губительным социальным последствиям. Гольбах и другие сторонники теории признавали вместо божественной воли волю наций, народов, отдельного человека.

Только воля народов, наций, по их мнению, могла предоставлять кому-либо высшую власть.

Ж.Ж. Руссо освещал вопросы о том, что такое общественный договор, каким должны быть его содержание и назначение и др. Очень знаменит его труд «Об общественном договоре».

Главная задача, которую должен решать общественный договор, считал Руссо, - это найти такую форму ассоциации, которая защищает своей силой личность и имущество каждого члена ассоциации и с помощью которой каждый, соединяясь совсем, подчиняется лишь самому себе, остается таким же свободным, как и прежде.

Государство, по его мнению, является продуктом общественного договора, следствием разумной воли народа, человеческим учреждением или изобретением, при этом, создавая государство, каждый человек отдает, ставит под верховное руководство общей воли свою личность, свои силы. Государство, считал Руссо, - «условная личность», жизнь которой заключена в союзе ее членов.

Одной их главных ее задач является забота об общем благе, о благе общества, народа.

И в дальнейшем сторонники естественно-правовой теории происхождения государства и права последовательно защищали тезис о том, что народ страны обладает естественным и неотчуждаемым правом не только на формирование государства на базе общественного договора, но и на отпор тиранам, несправедливым правителям.

3.2 Соотношение естественного и позитивного права

Проблемы теории права, как в зеркале, отражают противоречия реальной практики правоотношений.

В публикациях последних лет можно отметить наличие скрытого или явного спора между сторонниками «естественного» толкования сущности права. Хорошо известно, что советское право отрицало естественное право, рассматривая его как буржуазный пережиток и правовую иллюзию. Внесение в современную Конституцию РФ статей, признающих права и свободы личности как «естественные», изменило ситуацию в отечественном правосознании.

В нем, пока конфликтно, сосуществуют представления оправе как мере свободы и как выраженной в законе воли государства. Этим представлениям соответствуют либеральные и консервативные социально-политические идеологии.

Фиксируемое многими теоретиками отсутствие единой идеологии в современной России есть свидетельство того, что, во-первых, ни одна из указанных идеологий не является сегодня доминирующей (старые идеологические ценности не вытеснены новыми, ноне способны обеспечить движения курса реформ); во-вторых, между этими идеологиями отсутствует согласование, а значит, и общее для них основание.

Личность есть существо автономное, т. е., в известном смысле, само законное.

Поэтому, если, например, для индивида естественным является право на жизнь, то для личности столь же естественным может быть и право на смерть. Последнее есть право высокого социального порядка, в котором человек притязает на самостоятельное решение вопроса, - «быть или не быть».

Таким образом, процесс становления человеческих качеств формирует новые более высокие притязания, которые образуют систему естественных прав личности. К ним относятся, например, право на свободу творчества, общения, на достойное человеческое существование и др. Позитивное право, помимо решения других социально значимых задач, должно обеспечивать гарантии соблюдения естественных прав человека.

Совокупность естественных прав образует некую систему координат, в которой всякая позитивная норма получает определение и смысл. Критерием социальной значимости и приемлемости вводимых государством норм поведения субъектов может быть логический критерий непротиворечивости этих норм естественным правам, обязательно признаваемым и гарантируемым государством.

Такое понимание соотношения естественного и позитивного права может рассматриваться как теоретическое обоснование постмодернистского пути развития современной правовой политики.

4. Примеры из истории

4.1 Проблемы правопонимания в начале XX века. И мнения ученых того времени

Вначале XX в. Россия имела реальную возможность мирного разрешения противоречий между властью и обществом.

В конце XIX - начале XX вв. в России формировались элементы рыночной экономики, которая становилась частью мирового народно-хозяйственного комплекса; обозначились контуры гражданского общества и правового государства.

Однако самодержавию так и не удалось ликвидировать противоречие между новыми явлениями социально-экономического развития и обветшавшей политической системой.

Лишь под непосредственным давлением Первой русской революции 1905 г. Николай II был вынужден пойти на половинчатые реформы политической системы, которые отсрочили, правда ненадолго, конец империи.

Между тем, царизм имел вполне реальные возможности коренным образом изменить ситуацию в стране, реализовав системные реформы, разработанные представителями либеральной бюрократии, и найдя на этой основе согласие с обществом.

Достаточно было провести последовательную реформу политической системы: гарантировать гражданские и политические права, дать всеобщее избирательное право, реально осуществить разделение властей, сформировать ответственное министерство, которое должно было реализовать пакет экономических и социальных преобразований, направленных на улучшение положения большинства населения страны. Вместо этого Николай II продолжал вплоть до октября 1905 г. судорожно цепляться за неограниченную власть, игнорируя требования общества.

Под давлением революции царь издал Манифест 17 октября 1905 г., в котором декларировались гражданские и политические свободы, расширялся круг избирателей, а Государственной думе гарантировались законодательные права.

Однако правительство, делавшее ставку на насильственные методы прекращения революции, воздержалось от оценки Манифеста 17 октября как конституционного акта.

На следующий день после его опубликования был обнародован указ «О мерах к укреплению единства и деятельности министерств и главных управлений». В результате в России появилось объединенное правительство - Совет министров - во главе с премьер- министром С.Ю. Витте.

Реформирование исполнительной власти стало важной составляющей в деятельности правящей элиты по введению представительного органа с законодательными полномочиями.

Помимо выполнения главной задачи - объединения действий министров, - на этом этапе решался также вопрос о подчиненности исполнительной власти. Было сделано все возможное, чтобы не допустить ответственности правительства перед народным представительством.

В ряде западноевропейских государств министерство является солидарно ответственным перед парламентом. В отличие от европейского законодательства, в русском государственном праве такой ответственности не существует, «следовательно, отсутствует самый надежный фактор единства внутри высшего административно коллегиального органа». Одновременно Основные законы урезали права народного представительства: Дума не имела права выдвигать предложения об их пересмотре, ограничивались ее бюджетные права.

Царь сохранял за собой право созыва и роспуска народного представительства, право издания указов в промежутке между думскими сессиями. Но главное, разумеется, заключалось не в юридических тонкостях, а в неготовности исполнительной власти во главе с царем следовать принятым законам. Именно здесь и начинались коллизии. Прежде всего, важно понять, как исполнительная власть трактовала Манифест 17 октября 1905 г., Положение об учреждении Государственной думы и Государственного совета, Основные законы 1906 г. и другие акты, направленные на реформирование политической системы. Следует учитывать, что эта трактовка не оставалась неизменной и в своей эволюции зависела от ситуации, от соотношения общественно-политических сил.

В 1905 г. Николай II, подписывая Манифест 17 октября, заявил, что «дарует конституцию, решительным противником которой он был и продолжал оставаться». Этот факт в значительной степени предопределит отношение императора к народному представительству, наделенному им в эти дни законодательными полномочиями.

В 1909 г. он уже заговорил о желании превратить Думу в законосовещательный орган; в 1913 г. еще раз «подправил» свои оценки: «При отсутствии у нас конституции Дума есть полная бессмыслица»; в 1914 г. он предложил вообще ликвидировать законодательный статус Думы.

Зная негативное отношение Николая II к Манифесту и народному представительству, свои представления корректировали премьер-министры и другие представители исполнительной власти.

Парадокс политического развития России заключался в том, что с юридической точки зрения и Манифест, и новая редакция Основных законов 1906 г. являлись конституционными актами, которые как таковые не воспринимались правосознанием правящих структур. Их правосознание продолжало быть традиционалистским, признающим «незыблемость» исторической самодержавной власти и отрицающим необходимость реальных конституционных изменений, а тем более введения парламентарного строя.

Политическую ситуацию в России в 1906-1917 гг. наиболее точно характеризует термин «думская монархия». Смысл этого термина раскрывается как первые шаги нового конституционного строя в условиях представительного начала при сохранении исторически традиционных функций верховной власти. Проводя реформы в политической системе, власть приняла превентивные меры, чтобы предельно ограничить права и функции 2-палатного законодательного представительства.

23 апреля 1906 г. была опубликована новая редакция Основных законов, лишившая народное представительство права пересмотра «царской конституции», поставившая массу барьеров на пути думского законотворчества. Согласившись на создание объединенного правительства, Николай II сохранил за собой полный контроль над назначением министров, всех высших административных лиц на центральном и региональном уровнях. Так был упущен реальный шанс добиться компромисса между властью и обществом на основе Манифеста 17 октября 1905 г. В обновленной политической системе был уже заложен механизм конфликтов правительства с Государственной думой. Обе первые Думы вряд ли могли оказать какое-либо влияние на политику правительства, т. к. Совет министров был ответствен только перед императором. Думская законодательная компетенция блокировалась консервативной верхней палатой (Госсоветом), правом вето императора и перекрывалась чрезвычайным законодательством. По словам П.А. Столыпина, Россия отличалась «гармонически законченной законодательной беспомощностью».

3 июня 1907 г. царь издал указ о роспуске II Думы. По существу, в этот день был произведен государственный переворот. В одностороннем порядке был издан новый избирательный закон, приведший к коренному изменению состава народного представительства, которое из оппозиционного превратилось в управляемое правительством.

Хотя III Дума максимально способствовала прохождению правительственных законопроектов, П.А. Столыпину все же не удалось наладить конструктивный диалог с обществом в целом. Более того, проявилась тенденция к постепенному свертыванию реформ 1905-1906 гг., откату в деле реального обеспечения гражданских прав. Николай II и его административно-бюрократический аппарат сделали все возможное для того, чтобы дискредитировать себя в глазах общественности, которая, однако, вплоть до февраля 1917 г. не отрицала возможности соглашения с властью, предлагала различные варианты для такого консенсуса. Оценивая российский образец политической модернизации начала XX в., можно сделать следующие выводы. Во-первых, модернизация была инициирована «сверху» волевыми усилиями верховной власти, весьма болезненно переживавшей Первую российскую революцию. Во-вторых, инициируя модернизацию, власть действовала в духе многовековой традиции: любая инициатива преобразований должна исходить от самодержца, который является единственным вершителем судеб страны и ее подданных. В-третьих, власть не имела ни краткосрочного, ни перспективного плана преобразований, не занималась экспертной оценкой их возможных последствий. Главным было другое: во что бы то ни стало сохранить инициативу и контроль за преобразованиями в своих кругах, не допускать активности «снизу», не говоря уже о возможности привлечения общественных сил к управлению государством.

Не осознавая в должной мере смысла и внутренней логики модернизации процесса и его конечных последствий, самодержавие заложило мину замедленного действия, которая рано или поздно должна была взорваться. Вместе с тем было бы неверным не увидеть определенных позитивных результатов инициированной «сверху» модернизации: в предельно сжатые исторические сроки в России были заложены элементы гражданского общества и правового государства.

исторический юриспруденция правопонимание

Заключение

Основное теоретическое и практическое значение правопонимания и права состоит не в том, что это одна из форм выражения и отражения реально существующих явлений, вещей, а именно в том, что наше сознание не только отражает объективный мир, но и во многом творит, создает его. Правовые явления как продукт сознания, конструкция всякого правосознания.

Современное правопонимание связано прежде всего с двумя распространенными подходами к пониманию права: в широком (философском) и узком (узко нормативном) смыслах. В рамках узко нормативного подхода право рассматривается как система формально-определенных, общеобязательных норм, санкционированных государством и обеспечиваемых его принудительной силой. Последователи данного подхода в правоведении признают, прежде всего, практически-утилитарную ценность права, т. е. возможность реального использования права в регулировании общественных отношений.

Проводя дополнительные исследования по проблемам правопонимания в России начале 20 века, мы можем делать выводы о том. Как повлияли проблемы правопонимания на развитие и в последствии развал государства, то есть Российской Империи. Проблемы правопонимания остаются и по сей день. В любой компании, обществе и др. социальных группах эта проблема остается индивидуальной.

Исходя из этого мы можем делать выводы, что основной вектор развития правовой мысли, по крайней мере, в первой половине ХХ I века, будет направлен в сторону создания интегративной концепции права на основе коммуникативного подхода.

визуальный программирование компьютерный

Список использованной литературы

1. Власть и реформы. От самодержавной к советской России. - СПб., 1996, с. 558-559.

2. Гессен В.М. О правовом государстве. - СПб., 1906. - С.2.

3. История русской правовой мысли. - М., 1998.

4. Нерсесянц В.С. Философия права: либертарно-юридическая концепция // Вопросы философии. 2012. № 3.

5. Хабермас Ю. Примирение через публичное употребление разума. Замечания о политическом либерализме Джона Роулса // Вопросы философии. 1994. № 10.

6. Хабермас Ю. Демократия. Разум. Нравственность (Лекции и интервью. Москва, апрель 1989 г.). М., 1992.

7. Мартышин О.В. Совместимы ли основные типы понимания права? // Государство и право. 2010. № 6.

8. Берман Г.Дж. Интегрированная юриспруденция // Берман Г.Дж. Вера и закон.

9. Мальцев Г.В. Понимание права. Подходы и проблемы. М., 1999.

Размещено на Allbest.ru

...