Понятие соучастия

Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

Введение

1. Соучастие и стадии развития преступной деятельности

2. Особенности добровольного отказа от преступления при соучастии

3. Неудавшееся соучастие

4. Проблемы соучастия в преступлениях, совершаемых специальными субъектами

5. Эксцесс исполнителя преступления, совершенного в соучастии

Заключение

Список использованных источников литературы

Введение

Мой выбор темы для написания курсовой работы обусловлен, прежде всего, тем, что свою дипломную работу я тоже хочу посвятить теме соучастия. Рассмотрению данного вопроса я посвящала все свои курсовые работы по уголовному праву, в ходе чего выявила ряд проблем, касающихся квалификации соучастия, которые не находили должного регулирования в законодательстве.

Так, особенно остро в теории уголовного права стоит дискуссия по поводу пределов уголовно-правового вменения при соучастии. Данный вопрос очень слабо регламентирован в законе, а судебная практика, как правило, не дает четких ответов на вопросы о квалификации действий каждого соучастника при таких сложных ситуациях как наличие специального субъекта, эксцесса исполнителя, добровольного отказа соучастника и так далее. Отсюда возникает необходимость определения пределов вменения при соучастии и индивидуализации ответственности соучастников с учетом всех перечисленных выше (и не только) обстоятельств.

Кроме того, правильная, предельно точная квалификация действий соучастников не ограничивается уголовно-правовым значением. Она существенна и с точки зрения криминологии, имея принципиальное значение в выполнении задач предупреждения и искоренения наиболее распространенной и опасной формы преступной деятельности - групповой преступности.

В прямой зависимости от точности квалификации преступления находится воспитательное и предупредительное воздействие предварительного расследования и судебного разбирательства. Именно конкретность оценок деяний человека повышает их воспитательное влияние.

Вполне понятно, что особенно важна и, порою, судьбоносна правильная оценка действий соучастников для самих обвиняемых, ведь нередки случаи, когда в роли исполнителей выступают лица, случайно попавшие под влияние организаторов или подстрекателей.

Плюс ко всему, неточность и неопределенность юридической оценки действий соучастников снижают авторитет судебно-следственных органов, порождают мнение об их несправедливости.

Таким образом, в виду всех перечисленных проблем, целью моей курсовой работы является выявить все это «скользкие» места и найти пути разрешения данных задач.

1. Соучастие и стадии развития преступной деятельности

Совместная умышленная деятельность двух или более лиц иногда прерывается еще до того, как исполнитель достигнет преступного результата. Такое прекращение может последовать в результате раскрытия подготовительной преступной деятельности органами власти, в силу добровольного отказа исполнителя или кого-либо из соучастников и так далее. В связи с этим возникает ряд вопросов, требующих особого рассмотрения. В частности, необходимо решить вопрос о том, в какой стадии развития умышленной преступной деятельности возможно соучастие, какие особенности имеет добровольный отказ соучастников по сравнению с добровольным отказом лица, совершающего преступление в одиночку.

Необходимость в решении данных вопросов вызывается тем, что они недостаточно регламентированы действующим уголовным законодательством и нечетко решаются в юридической литературе. Так, в литературе до сих пор нет ясного ответа на вопрос о том, возможно ли соучастие в стадии приготовления к преступлению и как должен в этом случае решаться вопрос об ответственности отдельных соучастников.

В работах, посвященных исследованию проблем соучастия и стадий развития преступной деятельности, решаются отдельные частные вопросы, касающиеся соотношения соучастия и стадий развития преступления. А.Н. Трайнин в своей монографии о соучастии, не решая вопроса о возможности соучастия в стадии приготовления и покушения, касается лишь следующих проблем: об ответственности подстрекателя и пособника в случае совершения исполнителем покушения на преступление, об ответственности за неудавшееся подстрекательство и пособничество и об ответственности за неоконченное подстрекательство и пособничество. Таким образом, А.Н. Трайнин рассматривает вопрос о стадиях развития преступления применительно к деятельности всех соучастников. Но такой метод является не совсем правильным, так как он не дает возможности решить вопрос о соучастии на стадии неоконченного преступления. К тому же деятельность пособника и подстрекателя в отличие от деятельности исполнителя не может распадаться на отдельные стадии. А.Н. Трайнин правильно указывал, что невозможно покушение на подстрекательство. Тем более невозможно приготовление к подстрекательству или пособничеству. Следовательно, единственный путь решения вопроса о возможности соучастия в стадии неоконченного преступления состоит в том, чтобы рассматривать его применительно к стадиям развития преступной деятельности исполнителя, так как только его умышленная деятельность может пройти все стадии развития.

Сначала рассмотрим соучастие в стадии приготовления к преступлению. В процессе совместного совершения одного преступления несколькими лицами деятельность соучастников, как правило, начинается и развивается не одновременно. Например, при соучастии с предварительным сговором обстоятельства дела могут сложиться так, что исполнитель только начнет приготовление к преступлению, в то время как подстрекатель свою преступную деятельность уже закончил, вызвав у исполнителя решимость совершить преступление. Поэтому вопрос о возможности соучастия в стадии приготовления нельзя решать в общем плане, без учета формы соучастия, а также характера совершаемого преступления. Вполне очевидно, что не может быть соучастия в стадии приготовления при такой форме соучастия, как соучастие без предварительного сговора. Эта форма характеризуется тем, что умысел на совместное совершение преступления у соучастников возникает либо в начале исполнения преступления, либо уже в процессе его совершения. Что же касается соучастия с предварительным сговором, то такая форма соучастия возможна уже в том случае, когда деятельность исполнителя преступления достигла стадии приготовления. Так, если подстрекатель А вызвал у исполнителя Б решимость убить В, и деятельность Б будет раскрыта органами власти сразу после того, как он приобретет оружие для совершения убийства, то А и Б должны отвечать как соучастники. В этом случае между деятельностью подстрекателя и приготовлением к преступлению исполнителя имеется объективная и субъективная связь.

Возьмем другой случай: Г по собственной инициативе решил совершить кражу из квартиры Д. Зная о том, что сосед Д - Е находится в неприязненных отношениях с Д и готов пойти на то, чтобы причинить ему неприятность, Г поделился своим намерением с Е и попросил его достать ему ключ от квартиры Д. Е выполнил просьбу Г и передал ключ. На этом подготовительная деятельность Г была раскрыта правоохранительными органами. В данном случае Г и Е также должны рассматриваться как соучастники, поскольку между преступными действиями исполнителя Г и пособника Е существует необходимая объективная и субъективная связь.

Не вызывает сомнений возможность соучастия на стадии приготовления при такой форме соучастия, как организованная группа. При данной форме соучастия приготовление к совершению преступления обладает существенной особенностью и выражается в том, что в нем принимают участие все члены организованной группы, которые при этом являются соисполнителями. Приготовительная деятельность в рассматриваемом случае может выразиться либо в сговоре на совершение совместного преступления, либо в создании организованной группы, либо участии в ней. Н.Д. Дурманов справедливо отмечает, что «сговор преступников на совершения преступления, вне сомнения, надо считать одним из видов приготовления, так же как и организацию преступного сообщества или участия в ней - приготовлением, но особого рода, имеющим известные отличия».

Несколько иначе решается вопрос о соучастии на стадии приготовления при совершении преступления преступным сообществом (преступной организацией). В уголовном праве преступное сообщество рассматривается как наиболее опасная форма совместной преступной деятельности и сам факт создания такого сообщества в законе признается самостоятельным оконченным преступлением (ст. 210 УК РФ). Самостоятельными преступлениями признаются также создание устойчивой вооруженной банды в целях нападения на граждан или организации (ст. 209 УК РФ) и создание незаконного вооруженного формирования (ст. 208 УК РФ).

Что касается соучастия в стадии покушения на преступление, то покушение, как известно, характеризуется тем, что действия виновного непосредственно направляются на совершение преступления, но преступление не доводится до конца по независящим от этого лица обстоятельствам. В преступлениях, совершенных в соучастии, в непосредственном посягательстве на объект принимают участие чаще всего не все соучастники. Например, организатор, подстрекатель и пособник совершают посягательство на объект не непосредственно, а через посредство действий исполнителя. Поэтому вопрос о возможности соучастия на стадии покушения, так же как и на стадии приготовления, необходимо решать применительно к преступной деятельности исполнителя. Решение данного вопроса, так же как и при приготовлении к преступлению, зависит от формы соучастия. Если преступление совершается совместно двумя или более лицами, между которыми не было предварительного сговора, то в этом случае вполне возможно соучастие на стадии покушения. Например, если А и Б, увидев их общего врага, начали избивать его, имея цель убить, то они будут отвечать как соисполнители за покушение на убийство, если они по тем или иным причинам не достигнут преступного результата.

При совершении преступных действий предварительно договорившимися лицами соучастие возможно в том случае, если деятельность исполнителя достигла стадии покушения. Подстрекатель Д склонил исполнителя М совершить кражу. Пособник Н снабдил исполнителя необходимыми инструментами для взлома. Исполнитель проник в хранилище, где находилось имущество, которое он намеревался похитить, но был задержан, не успев совершить кражу. В рассматриваемом случае деятельность исполнителя была прервана на стадии покушения. Вместе с тем все три лица должны рассматриваться как соучастники, поскольку в их совместных преступных действиях имеются налицо необходимые для соучастия объективные и субъективные признаки.

Не требует особых доказательств тот факт, что соучастие возможно на стадии покушения в том случае, если преступление совершается организованной группой. При этой форме соучастия покушение может иметь место только тогда, когда организованная группа уже непосредственно начала совершение преступлений, с целью которых она организовалась.

Что касается преступного сообщества то, как уже было сказано ранее, сам факт его образования составляет оконченное преступление.

2. Особенности добровольного отказа от преступления при соучастии

Добровольным отказом от преступления признается прекращение лицом приготовления к преступлению либо прекращение действий (бездействия), непосредственно направленных на совершение преступления при наличии осознания фактической возможности его окончания. Добровольный отказ является обстоятельством, устраняющим уголовную ответственность за предварительную преступную деятельность. Однако добровольный отказ соучастников отличается рядом существенных особенностей по сравнению с добровольным отказом лица, совершившего преступление в одиночку. Особенности добровольного отказа от преступления при соучастии обуславливается тем, что в данном случае преступление совершается не одним преступником, а рядом лиц. Поэтому добровольный отказ от совершения преступления одного из соучастников не освобождает от уголовной ответственности за предварительную деятельность других соучастников.

Добровольный отказ от доведения до конца начатой предварительной преступной деятельности со стороны исполнителя исключает уголовную ответственность только за те действия, которые совершены лично исполнителем. Действия же лиц, организующих, подстрекающих или способствующих исполнителю совершить преступление, не утрачивают своего общественно опасного характера. Поэтому соучастники, для того чтобы лишить свои действия общественно опасного характера, также добровольно должны отказаться от своего участия в совместном совершении преступления.

В работах, посвященных исследованию данного вопроса, справедливо указывается, что каждый из соучастников создает необходимые условия для непосредственного совершения преступления исполнителем, не осуществляя непосредственно действий, образующих состав преступления. Действия каждого из соучастников реализуются в действиях исполнителя. Поэтому возможность добровольного отказа соучастника зависит от характера действий исполнителя. При соучастии часто бывает так, что подстрекатель или пособник вносит свой вклад в замышляемое преступление еще задолго до его совершения. Однако их действия оказывают влияние на поведение исполнителя не только в момент приготовления к преступлению, но и в течение всего процесса совершения преступления. Поэтому их добровольный отказ возможен не только на стадии приготовления, но и пи покушении. Необходимо подчеркнуть, что добровольный отказ соучастника возможен только до момента окончания преступления.

Формы и характер добровольного отказа зависят от той роли, которую играет данный соучастник в совершении конкретного преступления. Роль организатора сводится к тому, что он организует совершение преступления, руководит его исполнением или создает организованную группу либо преступное сообщество или же руководит ими. Роль подстрекателя, как отмечалось, состоит в том, что он вызывает решимость у исполнителя совершить преступление. Таким образом, и организатор, и подстрекатель вносят свой вклад в планируемое преступление путем активных действий. Отсюда следует, что и изъять этот вклад из планируемого преступления они могут также только путем активных действий, приняв меры к тому, чтобы не допустить совершения преступления исполнителем. Организатор и подстрекатель могут предотвратить совершение преступления различным путем: убедить исполнителя не совершать преступления, чем будет нейтрализован факт организации преступлений, воспрепятствовать путем физического или психического принуждения, своевременно предупредить соответствующие органы власти или заинтересованных лиц о готовящемся преступлении и так далее.

Добровольный отказ пособника может выразиться не только в активном, но и в пассивном поведении. Форма добровольного отказа пособника зависит от характера пособничества. Если акт пособничества уже совершился, то добровольный отказ возможен только в форме активных действий. Так, если пособник передал исполнителю оружие для совершения убийства, то в этом случае для наличия добровольного отказа пособника необходимо, чтобы он отобрал оружие у исполнителя, предупредил потерпевшего или сообщил о готовящемся убийстве органам власти. Если же передача оружия исполнителю была только обещана, то при таких обстоятельствах для наличия добровольного отказа пособника достаточно его сознательного уклонения от передачи обещанного оружия.

В тех же случаях, когда попытка добровольного отказа со стороны соучастников не увенчалась успехом, и исполнитель все же совершил преступление, соучастник от уголовной ответственности не освобождается, однако его попытка добровольного отказа рассматривается как смягчающее обстоятельство.

При совершении преступления организованной группой форма добровольного отказа зависит от ряда обстоятельств. В том случае, когда организованная группа только еще создается, принимается план действий и проводятся другие подготовительные мероприятия к совершению преступления, добровольный отказ отдельных ее участников возможен в форме выхода из организованной группы.

Н.Ф. Кузнецова совершенно правильно отмечает, что в данном случае выходом из организованной группы субъект изымает из планируемого преступления результаты своего намечаемого участия в ней. И даже если его выход из состава организованной группы не помешал совершению ею преступления, он за него ответственности не несет по правилам добровольного отказа. Положение меняется, если участие в создании организованной группы выражалось не только в согласии участвовать в преступлении и во вхождении в состав организованной группы, но и в других более существенных действиях, например, в приобретении предметов совершения преступления, даче советов и так далее. В таком случае для добровольного отказа участника организованной группы уже недостаточно одного заявления о выходе из ее состава. Он должен принять активные меры к тому, чтобы свести на нет свое прежнее участие в организованной группе, ликвидировать причинную связь между своими прежними действиями и совершенным организованной группой преступлением. Только при этих условиях возможно признание его добровольного отказа от участия в организованной группе. Если же организованная группа уже перешла к непосредственному осуществлению преступных целей, для которых она была создана, отказ отдельного участника может быть признан добровольным лишь тогда, когда он предпримет успешные меры к тому, чтобы помешать осуществлению организованной группой намеченных целей. Например, если организованная группа объединилась для совершения хищений, приступила уже к взлому помещения, в котором храниться имущество, намеченное к похищению, отказ участника будет признан добровольным, когда он сумеет предотвратить хищение (отговорит других участников от хищения, сообщит о попытке взлома помещения в милицию и тем предотвратит хищение и так далее).

В тех случаях, когда участник организованной группы, несмотря на предпринятые им активные меры, не смог предотвратить наступление преступного результата, в его действиях не может быть признано наличие добровольного отказа. Подобная попытка помешать совершению преступления может быть учтена лишь в качестве смягчающего обстоятельства при назначении наказания.

Так как при совершении преступления преступным сообществом оконченным преступлением по существу считаются приготовительные действия, добровольный отказ от таких преступлений возможен только в процессе подготовки к созданию преступного сообщества. Только на этой стадии субъект, добровольно выбывая из создаваемого преступного сообщества, может освободить себя от ответственности в качестве участника преступного сообщества.

3. Неудавшееся соучастие

Немалый интерес представляет также неудавшееся соучастие. Оно относится к случаям так называемого беспоследственного соучастия. Однако полностью эти последствия отождествлять нельзя. Беспоследственное соучастие может быть в следующих случаях:

1)соучастники пытались выполнить свою роль, но исполнитель категорически отказался совершать преступление либо сначала согласился, а затем, после здравого размышления, отказался;

2)согласившийся исполнитель не довел преступление до конца по независящим от него причинам либо добровольно отказался от этого на стадии приготовления или покушения;

3)пособник снабдил исполнителя орудиями совершения преступления, но исполнитель ими не воспользовался, либо содействие исполнителю было оказано после того, как исполнитель добровольно отказался от совершения преступления (о чем пособник не знал);

4)исполнитель не довел преступление до конца, хотя помощью пособника воспользовался.

Неудавшееся соучастие практически имеет место в первом, втором и четвертом случаях, ибо при неудавшемся подстрекательстве или пособничестве вообще нет преступления, или нет никакой объективной связи между действиями соучастников и исполнителя. В такой ситуации резонно задать вопрос: а было ли в данном случае вообще соучастие, то есть можно ли отнести к соучастию неудавшееся подстрекательство и пособничество?

Большинство теоретиков уголовного права подобные формы преступной деятельности не относят к соучастию. Но всё же правильнее будет констатировать в подобных случаях наличие приготовление к преступлению со стороны неудавшихся подстрекателей и пособников.

Как правильно отмечает Н.Д. Дурманов, в названных случаях отсутствуют либо преступные действия исполнителя, либо объективная связь между преступными действиями исполнителя и действиями пособника.

Сказанное не имеет силы в отношении преступлений, совершаемых специальным субъектом. Если закон имеет в виду специального исполнителя, а соучастники не относятся к этой категории лиц, то они не могут нести ответственность и за приготовление к преступлению со специальным субъектом.

4. Проблемы соучастия в преступлениях, совершаемых специальными субъектами

Обозначенная в названии главы проблема издавна находилась в поле зрения ученых. Так, Н.С. Таганцев в своем знаменитом «Курсе лекций по русскому уголовному праву» писал: «… если учиненное преступное деяние по законным условиям его состава таково, что оно предполагает наличие специального виновного, исключая возможность учинения его какими-либо другими лицами, то лицо, не обладающее этими свойствами, одинаково не может быть как непосредственным, так и посредственным его виновником. Принудивший служащего постановить неправосудное решение или отказать кому-либо в его законных требованиях может отвечать за принуждение, но не может быть признан посредственным виновником неправосудия или притеснения; а воспользовавшийся душевной болезнью нотариуса или следователя для составления ими подложного документа будет отвечать как виновник простого, а не служебного подлога».

Теория уголовного права и судебная практика в целом признают возможным соучастие общих субъектов в преступлениях, исполнителями которых являются специальные субъекты. Особенности соучастия со специальным субъектом, как отмечали исследователи этого вопроса, является лишь то, что в соответствии с природой этих преступлений, общие субъекты могут быть организаторами, подстрекателями и пособниками, но не исполнителями (соисполнителями) преступления.

Однако данное категоричное законодательное положение требует очень вдумчивого подхода при его применении и целого ряда оговорок, как минимум, с учетом особенностей некоторых специальных субъектов, а также при совершении преступлений группой лиц по предварительному сговору, организованной группой и преступным сообществом (преступной организацией).

В современной уголовно правовой литературе при общепринятом понимании специального субъекта преступления как лица, обладающего наряду с общими признаками еще и дополнительными, обязательными для данного состава преступления, нет единства в классификации признаков специального субъекта. Так, Г.Н. Борзенков подразделяет все признаки специального субъекта на три большие группы: 1) признаки, характеризующие социальную роль и правовое положение субъекта; 2) физические свойства субъекта; 3) взаимоотношение субъектов с потерпевшим, а затем выделяет в них ряд подгрупп. А.В. Наумов классифицирует признаки специального субъект по 1) гражданству, 2) полу, 3) возрасту, 4) семейно-родственным отношениям, 5) должностному положению, 6) отношению к воинской обязанности, 7) другим основаниям. И.Я. Козаченко выделяет специальных субъектов по: а) признаку правового положения, б) демографическому признаку, в) профессиональному признаку. Кроме того, по данному поводу имеется еще огромное количество точек зрения.

Уголовно-правовое значение признаков специального субъекта различно. Чаще всего они имеют криминалообразующее значение, являясь элементом основного состава преступления, вследствие чего определяют саму суть соответствующего поведения как общественно опасного деяния. Так, в соответствии с ч.4 ст. 34 УК РФ лица, не являющиеся специальным субъектом такого преступления, однако принимавшие какое-либо участие в его совершении, будут нести за него ответственность в качестве организатора, подстрекателя либо пособника.

Применение данной нормы сопряжено с определенными трудностями, когда объективная сторона преступления включает в себя действия, которые могут быть выполнены в принципе и общим субъектом, но совершение их специальным субъектом, указанным в законе, придает этим действиям новую качественную окраску. Например, лицо, совместно с представителем власти или по его предложению избивающее задержанного гражданина, выполняет хотя бы частичную объективную сторону состава преступления, предусмотренного п. «в» ч. 3 ст. 286 УК РФ, а лицо, по предложению следователя или лица, производящего дознание, принуждающее подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего к даче показаний путем применения угроз, шантажа или иных незаконных действий, - объективную сторону состава преступления, предусмотренного ст. 302 УК РФ. Однако эти лица не могут рассматриваться как соисполнители преступления, а, скорее всего, будут привлечены к ответственности как пособники преступления. Определенный нюанс такого решения состоит еще и в том, что подобный вид пособничества не назван в ч.5 ст. 33 УК РФ, содержащей исчерпывающий перечень видов (способов) пособничества совершению преступления.

В других случаях признаки специального субъекта имеют не криминалообразующее, а квалифицирующее значение, являясь элементом квалифицированного (ч.2 ст.136, ч.2 ст.137, ч.3 ст.139, п. «б» ч.2 ст. 141, ч.2 ст.144, ч.2 ст.150, ч.2 ст.151, п. «г» ч.2 ст.152, п. «в» ч.2 ст. 159, п. «в» ч.2 ст. 160 УК РФ и др.) или привилегированного состава (ст. 106 УК РФ).

Квалифицирующее значение имеет, прежде всего, служебное положение субъекта, если оно было использовано при совершении преступления. Это обстоятельство существенно повышает общественную опасность соответствующих преступлений, поэтому, если оно осознается лицами, выполнявшими роли организатора, подстрекателя или пособника совершения данных преступлений, то эти лица привлекаются к ответственности как соучастники преступлений со специальным субъектом.

Другой распространенный признак специального субъекта, как считают специалисты, связан с его прошлой антиобщественной деятельностью - судимость или неоднократность (например, п. «в» ч.3 ст.158, п. «в» ч.3 ст. 159, п. «в» ч.3 ст. 160, п. «в» ч.3 ст.161, п. «г» ч.3 ст.162, п. «г» ч. 3 ст. 163, п. «в» ч. 3 ст. 165, ч.2 ст. 186, п. «а» ч.2 ст.191, ч. 2 ст.198, п. «б» ч. 2 ст. 199, п. «а» ч. 2 ст.200, п. «в» ч. 2 ст.213 УК РФ и др.). Следуя положениям ч.4 ст. 34 УК РФ, соисполнитель, к примеру, кражи, впервые участвующий в ее совершении совместно с лицом, ранее два или более раза судимым за хищение или вымогательство, и знающий об этой характеристике личности своего соучастника, должен быть, привлечен к ответственности не как соисполнитель преступления, а лишь как организатор, подстрекатель либо пособник, но преступления, предусмотренного п. «в» ч. 3 ст. 158 УК РФ. Однако такое решение противоречит общепризнанному теорией и судебной практикой постулату, что «личные или субъективные обстоятельства, имеющиеся на стороне отдельных соучастников преступления, учитываются и вменяются в вину только этим отдельным соучастникам».

В судебной практике это положение наиболее определенно было сформулировано в п. 16 постановлении Пленума Верховного суда СССР № 3 от 30 марта 1990 г. «О судебной практике по делам о взяточничестве»: «при квалификации действий соучастников преступления не должны учитываться такие обстоятельства, которые характеризуют личность других соучастников деяния (неоднократность получения, дачи взяток, судимость за взяточничество)». В самом же уголовном законе (ч.2 ст.67 УК РФ) данное правило сформулировано не очень удачно: «Смягчающие или отягчающие обстоятельства, относящиеся к личности одного из соучастников, учитываются при назначении наказания только этому соучастнику». Правильнее было бы сказать не только о смягчающих и отягчающих обстоятельствах, но и квалифицирующих и привилегирующих обстоятельствах, относящихся к личности одного из соучастников, учитываемых при квалификации преступления.

Квалифицирующее значение для ряда преступлений против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления и некоторых других преступлений (ч.2 ст.237, ч.2 ст. 285, ч.2 ст. 287, ч.3 ст. 290, ч.2 ст. 354 УК РФ) имеет совершение этих деяний лицом, занимающим государственную должность РФ или государственную должность субъекта РФ, а иногда главой органа местного самоуправления. Однако этот признак специального субъекта получения взятки и других преступлений является не столько субъективным обстоятельством, характеризующим личность исполнителя, сколько обстоятельством, объективно повышающим общественную опасность деяния. Поэтому соучастие в квалифицированных составах с подобными специальными субъектами вполне возможно.

Действующее уголовное законодательство содержит единственный привилегированный состав с учетом особенностей специального субъекта преступления и того состояния, в котором этот субъект находился в момент преступления - убийство матерью новорожденного ребенка во время или сразу же после родов, а равно убийство матерью новорожденного ребенка в условиях психотравмирующей ситуации или в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости (ст.106 УК РФ).

В связи с появлением в УК РФ 1996 г. данного состава преступления, в литературе по уголовному праву стало появляться немало высказываний по этому вопросу. В частности, справедливо указывается, что субъектом этого преступления может быть только мать новорожденного ребенка, достигшая шестнадцатилетнего возраста. Иные лица, соисполнители такого убийства, подлежат ответственности по ст.105 УК РФ за простое или квалифицированное убийство, так как те обстоятельства, на основании которых смягчается ответственность матери, на них не распространяются. Лица же, выполнявшие функции организатора, подстрекателя или пособника при убийстве матерью своего новорожденного ребенка при обстоятельствах, указанных в ст. 106 УК РФ, несут ответственность по ст. 34 и ст. 105 УК РФ. Эти рекомендации представляются правильными, хотя и противоречат общему правилу о квалификации соучастия в преступлениях со специальным субъектом, сформулированному в ч.4 ст. 34 УКРФ.

Определенную специфику приобретает проблема соучастия в преступлениях со специальным субъектом, когда речь идет о квалификации групповых преступлений. В действующих постановлениях Пленума Верховного суда СССР и Пленума Верховного суда РФ содержатся, на первый взгляд, противоречивые рекомендации по этому вопросу. С одной стороны, в п. 9 уже упоминавшегося постановления Пленума Верховного суда СССР № 3 от 30 марта 1990 г. указывалось, что взятку надлежит считать полученной по предварительному сговору группой лиц, если в нем (сговоре) участвовало два и более должностных лица, заранее договорившихся о совместном совершении данного преступления. Таким образом, соисполнителями получения взятки группой лиц по предварительному сговору признавались только специальные субъекты - должностные лица.

В то же время соисполнителями хищения путем присвоения, растраты или злоупотребления служебным положением Пленум Верховного суда СССР в п.6 постановления № 4 от 11 июля 1992 г. «О судебной практике по делам о хищениях государственного или общественного имущества» признавал и лиц, не являющихся должностными, а также лиц, которым имущество не было вверено или передано в ведение, непосредственно участвовавших в хищении по предварительному сговору с лицом, указанным в ст. 92 УК РСФСР 1960 г. Однако в новейшей литературе это положение критикуется современными авторами, которые указывают на то, что норма, изложенная в ч.4 ст. 34 УК РФ является универсальной и что, следовательно, лицо, не обладающее признаком специального субъекта соответствующего преступления, никогда не может считаться соисполнителем преступления, даже если оно действует по сговору со специальным субъектом.

Здесь интересно обратиться к случаям изнасилования, совершаемого группой лиц. Из самой сути изнасилования следует, что оно совершается специальным субъектом - лицом мужского пола. Судебная практика давно определилась, что «как групповое изнасилование должны квалифицироваться не только действия лиц, совершающих насильственный половой акт, но и лиц, содействовавших им путем применения физического или психического насилия к потерпевшей. При этом действия лиц, лично не совершавших насильственного полового акта, но путем применения насилия к потерпевшей содействовали другим в ее изнасиловании, должны квалифицироваться как соисполнительство в групповом изнасиловании» (п.8 постановления Пленума Верховного суда РФ № 4 от 22 апреля 1992 г. «О судебной практике по делам об изнасиловании». Поскольку принадлежность к женскому полу никак не мешает лицу выполнить такие действия, входящие в объективную сторону изнасилования, как физическое насилие или угрозы в отношении потерпевшей, в юридической литературе и практике признается, что соисполнителем группового изнасилования может быть и женщина. Здесь вновь мы сталкиваемся с отступлением от правила, сформулированного в ч.4 ст.34 УК РФ.

Представляется, что в приведенных решениях квалификации соучастия в групповых преступлениях со специальным субъектом противоречий, в общем-то, нет. Если объективная сторона преступления такова, что выполнить любое действие, ее составляющее, может только специальный субъект, как в случае получения взятки, то и соисполнителями этого преступления, совершенного группой лиц по предварительному сговору, могут быть только также специальные субъекты. Напротив, если часть из совокупных действий, образующих объективную сторону преступлений (например, изнасилование, хищение), может фактически совершить любой субъект, то, действуя в группе по предварительному сговору со специальным субъектом, он становится соисполнителем преступления.

Еще большее отступление от предусмотренного в ч.4 ст. 34 УК РФ правила, наблюдается при квалификации преступлений, совершенных организованной группой, то есть устойчивой группой лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений. К числу преступлений со специальным субъектом, которые имеют квалифицированный (особо квалифицированный) состав - совершение преступления организованной группой, относятся, в частности, изнасилование, воспрепятствование осуществлению избирательных прав или работе избирательных комиссий с использованием своего служебного положения, торговля несовершеннолетними с использованием своего служебного положения, мошенничество, присвоение и растрата с использованием своего служебного положения, легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных незаконным путем, совершенная с использованием своего служебного положения, приобретение или сбыт имущества, заведомо добытого преступным путем с использованием своего служебного положения, контрабанда, совершенная должностным лицом, обман потребителей, коммерческий подкуп (ч.4 ст. 204 УК РФ), отказ в предоставлении информации Федеральному Собранию РФ или Счетной палате РФ, получение взятки и некоторые другие.

Положение ч.5 ст.35 УК РФ, что лицо, создавшее организованную группу или преступное сообщество (преступную организацию) либо руководившее ими, подлежит уголовной ответственности за все совершенные организованной группой или преступным сообществом (преступной организацией) преступления, если они охватывались его умыслом, а другие участники организованной группы или преступного сообщества (преступной организации) - за преступления, в подготовке или совершении которых они участвовали, толкуется учеными достаточно однозначно. «Участники организованной группы, - пишет В.С. Комиссаров, - могут выполнять роль исполнителей преступлений, но могут и не принимать непосредственного участия в исполнении объективной стороны преступления, что чаще всего и происходит. Члены группы для того и организуются, чтобы объединение происходило путем четкого распределения функций по совершению преступлений. Все соучастники, с момента вступления в организованную группу, становятся ее членами и, независимо от места и времени совершения преступления и характера, фактически выполняемых ролей, признаются соисполнителями. Согласно ч.2 ст.34 УК РФ, они несут ответственность по статье Особенной части, предусматривающей ответственность за совершенное преступление, без ссылки на ст. 33 УК РФ».

Таким образом, можно сделать вывод, что законодательное положение, сформулированное в ч.4 ст.34 УК РФ, не является абсолютным, применимым ко всем без исключения случаям соучастия в преступлении, совершаемом специальным субъектом. В связи с этим возникает серьезное сомнение в целесообразности включения в уголовный закон этого и подобных ему положений теории уголовного права, нуждающихся в дополнительных уточнениях и оговорках.

5. Эксцесс исполнителя преступления, совершенного в соучастии

С вопросом о квалификации действий исполнителя тесно связан вопрос об эксцессе исполнителя преступления.

Реализация общего для всех соучастников намерения, претворение его в жизнь, причинение общественно опасного последствия осуществляется непосредственно руками исполнителя, лицом, действующим сознательно и свободно. И вполне естественно, что при выполнении любого, даже тщательно подготовленного и детально разработанного плана совершения преступления исполнитель, как правило, вносит в его осуществление определенные коррективы.

Эти коррективы могут объясняться привычками, характером, темпераментом, душевным состоянием исполнителя, но могут быть связаны и с изменением обстановки, в которой исполнителю приходится действовать, с комплексом внешних факторов, содействовавших или препятствовавших совершению преступления.

И. Бентам определял «эксцесс» следующим образом: «Из нескольких соучастников один выходит за пределы общего намерения других. Два или три человека сговариваются совершить кражу; один из них при исполнении задуманного преступления совершает преднамеренное с его стороны убийство, которое не было необходимо для общего плана».

Профессора Кистяковский и Познышев употребляли слово «эксцесс» применительно к тем случаям, когда исполнитель выходит за пределы умысла соучастников и совершает более тяжкое деяние.

Другие авторы (Г.Е. Колоколов, Н.С. Таганцев, И.Я. Хейфец) употребляли этот термин в более широком смысле и подводили под него вообще все случаи, когда результат деятельности исполнителя не совпадал с тем, что было задумано.

В широком смысле определяется эксцесс и в действующем российском законодательстве. В соответствии со ст. 36 УК РФ эксцессом исполнителя признается совершение последним преступления, не охватывающегося умыслом других соучастников. За эксцесс исполнителя другие соучастники преступления уголовной ответственности не подлежат.

Исполнитель при эксцессе нарушает согласованные «правила игры», фактически отказывается действовать совместно и выполняет своими действиями индивидуальный состав преступления. Действия соучастников считаются неудавшимися, а ответственность наступает по правилам о стадиях совершения преступления (в случае наказуемости); исполнитель же несет ответственность индивидуально.

Характер вносимых исполнителем корректировок весьма разнообразен, соответственно различно и их уголовно-правовое значение. Нередко они ведут к тому, что исполнитель выходит за пределы общего замысла соучастников или, напротив, полностью не выполняет намеченных действий.

В зависимости от характера отклонения от общего замысла соучастников различают качественный и количественный эксцесс.

При количественном эксцессе исполнитель совершает, как правило, однородное с задуманным всеми соучастниками деяние, но усугубляет его более опасным способом или другими обстоятельствами, наличие которых вызывает более опасные последствия, значительно повышает общественную опасность совершенного и соответственно влечет повышенную ответственность участников преступной деятельности. Обычно это обстоятельства, которые служат основанием для выделения специальных, квалифицированных составов преступления.

В юридической литературе даже высказывались мнения, в соответствии с которыми указанные обстоятельства следует вменять соучастникам преступления. «Подстрекатель может не знать, - писал А.Н. Трайнин, - когда и где склоненный им к преступлению это преступление совершит, незнание способа совершения преступления исполнителем имеет такое же значение; это незнание также не исключает умысла соучастника (подстрекателя или пособника), а следовательно не исключает и ответственности соучастника за совершенное исполнителем преступление, хотя бы способ совершения и явился специально предусмотренным в законе квалифицирующим обстоятельством». Прав Г.А. Кригер, отмечая, что подобная точка зрения практически ведет к объективному вменению. Судебная практика в подобных случаях стоит на позиции квалификации действий соучастников по статье, предусматривающей менее опасный вид данного преступления.

Качественный эксцесс имеет место, когда совершается иное по своей природе преступление по сравнению с тем, которое предусматривалось соучастниками. При этом возможны различные проявления эксцесса: а) совокупность ранее задуманного преступления с новым общественно опасным деянием; б) полный отказ исполнителя от преступления, согласованного с соучастниками, и замена его новым; в) отказ от начатого преступления и совершение другого, которое не охватывалось умыслом соучастников.

Вообще же деление эксцесса на количественный и качественный является несколько упрощенным, поскольку случаи эксцесса исполнителя преступления имеют самые разнообразные комбинации. Так, А. Арутюнов дает более подробную классификацию случаев эксцесса исполнителя преступления:

1.Случаи, когда исполнитель посягает не на тот объект, который охватывался умыслом соучастников. Например, умысел соучастников был направлен на совершение кражи, а исполнитель совершил изнасилование. В этом случае ответственность соучастников за совершение исполнителем изнасилования (эксцесс) устраняется. Однако организатор, подстрекатель и пособник должны привлекаться к ответственности по правилам о стадиях совершения преступления - за приготовление к преступлению (если это наказуемо по закону - ч.2,3 ст.158 УК РФ). Исполнитель будет нести ответственность только за изнасилование, ответственность за приготовление к краже устраняется в связи с добровольным отказом от преступления.

2.Случаи, когда исполнитель выходит за пределы умысла соучастников и совершает более тяжкое однородное преступление, нежели было задумано соучастниками. Например, умысел соучастников был направлен на совершение кражи, а исполнитель совершил разбойное нападение. Такое возможно при совершении так называемых замещающих действий. Если действие, при помощи которого лицо рассчитывало добиться осуществления свое цели, является нереальным, оно выполняет иные действия, могущие привести к той же цели.

В этом случае исполнитель отвечает за разбойное нападение (эксцесс), а остальные соучастники за него уголовной ответственности не подлежат. Но это не означает, что они вообще не привлекаются к уголовной ответственности. Соучастники в данном случае должны привлекаться к ответственности по правилам о стадиях совершения преступления - за приготовление к преступлению (если это наказуемо по закону - ч.2,3 ст.158 УК РФ). Таким образом, в этом случае соучастники не могут нести ответственность за оконченную кражу, поскольку, хотя кража и является однородным преступлением с разбойным нападением (нападение в целях хищения чужого имущества с применением насилия), однако последнее не содержит в себе менее тяжкое - кражу (тайное хищение чужого имущества). Так как разбойное нападение, совершенное исполнителем, не содержит признаков кражи, то не может быть и речи о полной реализации умысла соучастников. Невозможно в данном случае и привлечение соучастников к ответственности за покушение на кражу, поскольку исполнитель не совершил умышленных действий, непосредственно направленных на совершение кражи. А вот если умысел соучастников был направлен на совершение грабежа, а исполнитель совершил разбойное нападение, то тогда действия соучастников должны квалифицироваться как покушение на грабеж.

3.Случаи, когда выполненное исполнителем преступление представляет менее тяжкое однородное преступление, чем то, что было задумано соучастниками. Например, соучастники договорились совершить грабеж, а исполнитель нашел возможность обойтись без открытого хищения имущества и совершил кражу. В этом случае умыслом соучастников совершение исполнителем кражи (эксцесс) не охватывалось. Следовательно, за кражу другие соучастники уголовной ответственности не подлежат. Таким образом, в этом случае исполнитель должен нести ответственность только за совершение кражи, поскольку в отношении грабежа имеет место добровольный отказ. Остальные соучастники несут ответственность за приготовление к грабежу (если это наказуемо по закону - ч.2,3 ст. 161 УКРФ).

4.Случаи, когда исполнитель, наряду с задуманным преступлением, совершает иное не охватываемое умыслом соучастников преступление.

С.В. Бородин, анализируя судебную практику по делам об убийстве, отмечает: «Случаи, когда исполнитель выходит за пределы предварительно сговора и совершает действия, о которых не знали и не знают соучастники, нередко встречаются в делах об убийстве. Соучастники при таких обстоятельствах должны нести ответственность лишь в пределах предварительной договоренности».

По приговору областного суда Г, С и В были осуждены за бандитизм и убийство при налете на квартиру Ш. Приникнув в квартиру, бандиты положили членов семьи Ш на пол, но в этот момент в квартиру вошла соседка П, которая стала кричать и звать на помощь. Тогда В нанес ножом несколько ударов в грудь П и убил ее. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда РФ исключила и приговора обвинения других участников в убийстве П, сославшись на то, что имел место эксцесс исполнителя. Квалификация действий В по п. «к» ч.2 ст. 105 УК РФ была оставлена без изменений.

5.Случаи, когда исполнитель вместо задуманного преступления совершает это же преступление, но при квалифицирующих обстоятельствах.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда РФ в обзоре надзорной практики по этому поводу отмечает: «Иногда суды при квалификации действий осужденных, совершивших преступление группой лиц, оставляли без внимания вопрос о согласованности действий участников преступления и при наличии эксцесса исполнителя квалифицировали одинаково действия всех осужденных.

Преображенский межмуниципальный (районный) суд Восточного административного округа г. Москвы квалифицировал по ч.3 ст. 206 , п.п. «а», «б» ч.2 ст.146 УК РСФСР действия А, М и Р, признав их виновными в том, что они, находясь в состоянии опьянения, из хулиганских побуждений избили И, при этом, А нанес ему удар ножом. В процессе совершения хулиганских действий, вступив в сговор на завладение имуществом потерпевшего, осужденные похитили у него вещи на сумму 1320 тыс. руб. (в ценах 1997 г.).

Приговор в отношении А, М, и Р был изменен сначала президиумом Московского городского суда, а затем и Судебной коллегией по уголовным делам Верховного суда РФ, которые указали, что применение А ножа в процессе совершения хулиганских действий в отношении И умыслом других осужденных не охватывалось и являлось эксцессом исполнителя, наличие у осужденных предварительного сговора и умысла на завладение имуществом потерпевшего не подтверждено, фактически имущество у потерпевшего похитил только М, что также являлось эксцессом исполнителя.

Приговор в части осуждения Р и А за разбой отменен с прекращением производства по делу, а действия М переквалифицированы на ч.1 ст. 161 УК РФ. Кроме того, действия Р и М переквалифицированы с ч. 3 на ч. 2 ст. 206 УК РСФСР.

В приведенном примере соисполнитель А совершил хулиганские действия с применением ножа, что не охватывалось умыслом М и Р и являлось эксцессом, то есть А совершил это же преступление, но при квалифицирующих обстоятельствах. Действия М по открытому хищению имущества потерпевшего не охватывались, в свою очередь, умыслом Р и А и являлись эксцессом, то есть М, наряду с совместно совершенным хулиганством, совершил грабеж, не охватываемый умыслом Р и А.

6.Случаи, когда деятельность исполнителя, соответствующая умыслу соучастников, влечет за собой неосторожные последствия.

Например, исполнитель совершил задуманное соучастниками изнасилование, которое повлекло по неосторожности смерть потерпевшей.

В теории уголовного прав по данному поводу имеется несколько точек зрения. В частности, М.И. Ковалев считает, что подстрекатель и пособник изнасилования будут отвечать за соучастие в квалифицированном преступлении, если потерпевшая покончила жизнь самоубийством. В этом случае тяжкое последствие хотя и не было проявлением воли соучастников, подобный исход преступления им должен был представляться возможным.

По мнению же А. Арутюнова, неосторожное причинение преступного результата находится за пределами соучастия, поскольку не охватывается умыслом других соучастников. Следовательно, имеет место эксцесс исполнителя, который и должен нести ответственность за наступившие по неосторожности последствия.

Эксцесс исполнителя возможен при совершении преступления группой лиц, группой лиц по предварительному сговору, организованной группой. Эксцесс исполнителя возможен и со стороны участника преступного сообщества. При этом, ситуация, когда руководитель преступного сообщества (преступной организации) определяет участника преступного сообщества на совершение преступления и предоставляет ему свободу выбора средств для достижения цели, не должна расцениваться как эксцесс исполнителя. Преступление в этом случае вменяется в вину и руководителю, и участнику преступного сообщества.

Заключение

В своей курсовой работе я провела анализ актуальных проблем, касающихся квалификации соучастия в преступлении. А именно: соучастие на стадиях развития преступной деятельности, особенности добровольного отказа от преступления при соучастии, неудавшееся соучастие, проблемы соучастия в преступлениях, свершаемых специальными субъектами, эксцесс исполнителя преступления, совершенного в соучастии.

На основании проделанной работы и изложенного материала можно сделать вывод о том, что проблема квалификации соучастия в преступлении стоит очень остро, так как в уголовном законе этот вопрос очень слабо регламентирован, а судебная практика концентрирует внимание только на общих вопросах, а частные ситуации, указанные выше, не регулирует. Отсюда такая активная дискуссия на данную тему среди теоретиков.