Тайная буддийская секта «Байляньцзяо» («Союз Белого Лотоса»), от которой, как считается, и отпочковались в будущем триады, возникла в начале XII века и вела свое происхождение от ещё более древней организации -- «Ляньшэ», или «Общества лотоса», основанного в начале V века. В 1281, 1308 и 1322 годах власти запрещали «Байляньцзяо», но её сторонников фактически не преследовали. Во второй половине XIV века «Белый лотос» слился с другими тайными буддийскими сектами Китая и стал массовой организацией, которая активно участвовала в вооруженной борьбе против монгольской династии Юань. Позже, уже при династииМин (1368--1644 года), члены секты «Байляньцзяо» поднимали антиправительственные восстания в провинциях Хубэй (1406 г.), Шаньси (1418 г.), Хэнань (1505 г.) и Сычуань (1566 г.). Непосредственно сам Гонконг с древних времен служил прибежищем пиратов. В 1197 году солевары с острова Лантау (Даюйшань), выступавшие против увеличения налогового гнёта, подняли восстание под предводительством Фан Дэна и захватили правительственные суда, на время подчинив своему контролю прибрежные воды. В эпоху Мин в районе Гонконга прославились разбойничьи шайки Минь Сунгуя, Вэнь Цзуншаня и Ли Куйци, а главари Хэ Яба и Цзэн Ибэнь даже привлекали в качестве союзников японских пиратов-контрабандистов.

По другой версии, тайное антицинское общество «Тяньдихуэй» было основано в 60-х годах XVIII века в округе Чжанчжоу провинции Фуцзянь, и вскоре распространило свою деятельность по всему Китаю. Члены хуэйдана для увеличения своего авторитета в глазах крестьян создали и культивировали миф о том, что у истоков «Тяньдихуэй» стояли пять монахов, спасшихся после разрушения маньчжурами монастыря Шаолинь и поклявшихся свергнуть династию Цин и восстановить династию Мин. Согласно этой легенде, 128 монахов-воинов, основавших «Общество триады», ответили отказом на требование маньчжуров сдать монастырь и обрить головы в знак верности династии Цин. После десятилетней осады захватчики всё же смогли сжечь Шаолинь, однако 18 братьям удалось вырваться из кольца. После долгого преследования пятеро спасшихся монахов, которых впоследствии по ритуалу стали называть «Пятью предками», воссоздали триаду и стали обучать молодежь боевому ушу.

От «Тяньдихуэй» отделилось несколько более мелких групп, в том числе и «Саньхэхуэй». Это общество взяло за свой герб равносторонний треугольник, олицетворяющий основную китайскую концепцию «небеса -- земля -- человек», в который обычно вписывают иероглиф «хань», изображения мечей или портрет военачальника Гуань Юя (число три в китайской культуре и нумерологии символизирует триаду, множественность). Сам термин «триада» был введен намного позже, в XIX веке, британскими властями Гонконга из-за использования обществом символа треугольника, и с их же подачи стал синонимом китайской организованной преступности. Из других религиозных сект также формировались антицинские тайные общества. Например, из секты «Цзюгундао» («Путь девяти дворцов») вышли тайные общества «Хуанлунхуэй» («Желтого дракона»), «Хуаншахуэй» («Желтого песка»), «Хуншахуэй» («Красного песка»), «Чжэньухуэй» («Истинного боевого искусства»), «Дадаохуэй» («Больших мечей»), «Сяодаохуэй» («Малых мечей»), «Гуаньдихуэй» («Правителя Гуаньди»), «Лаомухуэй» («Старой матушки»), «Хэйцзяохуэй» («Черных пик»), «Хунцяохуэй» («Красных пик»), «Байцяохуэй» («Белых пик»), «Дашэнхуэй» («Великого мудреца»), «Хундэнхуэй» («Красных фонарей»). Хотя китайские власти ещё в 1729 году запретили курение опиума, британцы с конца XVIII века начали ввозить этот наркотик в Гуанчжоу из Индии, продавая его через коррумпированных китайских чиновников (в меньшей степени, но опиум также ввозили американцы из Турции). В конце XVIII века Гонконг превратился в лагерь мощной пиратской армии под руководством Чжан Баоцзи, которая собирала дань с китайских и португальских торговых судов (в период наибольшего могущества флотилия Чжан Баоцзи насчитывала несколько сотен судов и 40 тыс. бойцов).

Триады в период социально-экономических реформ в Китае в 80-е годы XX века

К концу 70-х годов относятся первые контакты гонконгских хуэйданов с зарождающейся мафией Гуандуна. А для расцвета тамошней мафии сложились хорошие предпосылки. В обмен на поддержку экономических реформ гуандунская элита получила от центральных властей гарантии неприкосновенности и некоторой автономии, что привело к росту коррупции и клановости. С увеличением доходов населения и появлением первых больших капиталов местные группировки Гуандуна активизировали наркобизнес, проституцию, контрабанду, игорный бизнес, обмен валюты и ростовщичество, стали промышлять рэкетом новыхнуворишей. К началу 80-х годов властям Гонконга все же удалось частично лишить хуэйданы свободы действия, а более ста главарей мафии были вынуждены переселиться на Тайвань, в том числе крупный торговец героином Ма Сикъю и бывшие гонконгские полицейские -- Луй Лок, Чой Бинлун, Чэн Чунъю, Нам Кон и Хон Куиншум («пять драконов»), уличенные в коррупции. Однако молодежь сохранила связи с Гонконгом, участвуя в тотализаторе и разного рода мошенничествах с гонконгско-тайваньскими посредническими компаниями. В отличие от старшего поколения гонконгских тайных обществ, отстаивавшего традиционные формы деятельности, молодежь, прежде всего, была занята торговлей наркотиками, что нередко вызывало конфликты между ними. Молодые лидеры хуэйданов стали стремиться выйти за рамки Гонконга и укрепиться на международном рынке, поскольку в самой колонии торговля героином и кокаином, за исключением розницы, ещё с 50-х годов была монополизирована «Чаочжоубан». В ставших центрами торговли героином чайнатаунах Англии, Франции и Голландии началась борьба между хуэйданами гонконгского, сингапурского, малайского и вьетнамского происхождения. тайный мафиозный преступный китай

В преддверии перехода Гонконга под юрисдикцию Китая главари хуэйданов «14К», «Хэшэнхэ» и «Фуисин» стали переводить свои операции из колонии в США, Канаду, Австралию, Великобританию, Нидерланды, Францию и Германию. В 1982 году в Гонконге состоялось масштабное совещание лидеров местных тайных обществ и представителей крупнейших хуэйданов из Торонто, Бостона, Сан-Франциско и Лос-Анджелеса. Другой причиной оттока членов гонконгских тайных обществ за рубеж стало то, что образовавшееся в среде эмигрантов из Китая «Большое кольцо» хуэйданов, среди которых лидировал «Хунаньбан» («Хунаньское братство»), вступило в ожесточенную конкуренцию с местными гангстерами и основательно потеснило их в колонии. Хуэйданы «Большого кольца» постоянно поддерживали связь с преступным миром в Китае. Бандиты с материка прибывали в Гонконг на несколько месяцев, получали от местной мафии подложные документы и довольствие, а также конкретные задания. После совершения преступлений они получали свою долю и на выбор либо эмигрировали, либо возвращались домой. Хуэйданы активно пополняли свои ряды учащимися и молодыми рабочими колонии, которые часто объединялись в уличные шайки, нередко устраивавшие серьёзные беспорядки и погромы (конец 1980 года и апрель 1982 года). В марте 1985 года в районе Чхюньвань (Цюаньвань) была раскрыта банда «Гуанляньшэн», вербовавшая учащихся для вступления в тайные общества. Но, несмотря на это, в 80-х годах общее число гангстеров сократилось до 80 тыс. человек. С конца 80-х, когда стали набирать обороты китайские экономические реформы, хуэйданы колонии наладили коррумпированные связи среди чиновников и силовых структур Китая, начав инвестировать туда огромные капиталы (некоторые фирмы, подконтрольные хуэйданам, даже установили контроль над китайскими производителями эфедры). Также они активизировали проникновение в политические и деловые круги самого Гонконга. Один из борделей в районе «красных фонарей» Гонконга

Шел и обратный процесс. Пекинские власти взяли под свой контроль некоторые профсоюзы и часть триад Гонконга, с помощью своих спецслужб, госкомпаний и пропекинских лоббистских организаций внедрились как в легальную экономику, став крупнейшим игроком на валютном рынке Гонконга, так и в сферу «теневой экономики» анклава (особенно, что касается нелегальных торговых и валютных сделок, операций с золотом, оружием и украденными технологиями, а также неформальных связей с Тайванем).

В 90-х годах крупнейшие гонконгские хуэйданы «14К», «Фуисин», «Дацзюань» («Братство большого кольца») и «Синьиань» («Новая добродетель и спокойствие») укрепили связи с группировками Китая, активно включившись в контрабанду автомобилей, сигарет, электроники, предметов роскоши и оружия. Они организовали «отмывание» денег китайских синдикатов через свои компании, а также включились во всё возраставшую переправку китайских нелегалов в США, Канаду, Латинскую Америку и Европу.

Постепенно члены гонконгских синдикатов стали выступать в роли посредников или дилеров при отправке больших партий наркотиков, оружия, нелегалов и контрабанды, перепоручив черновую работу молодым выходцам из Китая. Кроме того, хуэйданы«14К» и «Фуисин» монополизировали оптовый рынок поддельных компакт-дисков с фильмами, музыкой, программным обеспечением и другой контрафактной продукции (брендовых часов, парфюмерии, одежды и аксессуаров), усилили свое влияние в музыкальной и киноиндустрии Гонконга, занялись информационными технологиями и махинациями на фондовой бирже. К 2000 году шесть крупнейших гонконгских хуэйданов насчитывали более 100 тыс. членов, а их отделения существовали в Макао,Шэньчжэне, Гуанчжоу, Шанхае, США, Канаде, Австралии, Великобритании, Нидерландах, Германии, Франции, Малайзии,Сингапуре, Вьетнаме, Мексике, Бразилии, Аргентине и на Тайване. Самая большая триада «Фуисин» (60 тыс. членов) сохранила строгую иерархическую структуру, в то время как «14К» (20 тыс.) разделилась на 15 отдельных групп.

Заключение