Побег из мест заключения традиционно рассматривается российским законодательством как деяние, противодействующее правосудию, общественная опасность которого состоит в невозможности исполнения судебных актов в отношении лиц, совершивших преступления. За время существования пенитенциарной системы законодатель неодинаково оценивал степень общественной опасности побега, что влекло за собой разную уголовно-правовую оценку этого преступления.

В первые годы советской власти побег заключенного из мест лишения свободы карался суровым образом. Так, согласно постановлению ВЦИК от 17 мая 1919 года «О лагерях принудительных работ», за побег в первый раз заключенному увеличивался срок наказания до десятикратного размера, а вторично карался вплоть до применения высшей меры наказания, определяемой судом военного трибунала.

Начиная с 20-х годов двадцатого века законодатель стал ограничивать применение уголовно-правовых мер борьбы с побегами, отдавая предпочтение профилактическим мерам. Первым шагом на этом пути стало Положение об общих местах заключения РСФСР, утвержденным постановлением Народного комиссариата юстиции от 15 ноября 1920 г., в котором разграничивались побеги с квалифицирующими признаками и без таковых. Устанавливалось, что заключенные, виновные в побеге или в покушении на побег, сопряженном с насилием или повреждением здания, отвечают в судебном порядке, а совершившим побег не засчитывается в срок наказания время, проведенное в заключении до побега, если оно не превышает одного года. Незачет в срок наказания времени свыше одного года должен был решаться судом.

В УК РСФСР 1922 года ответственность за побег осужденного была предусмотрена только в случаях его совершения путем подкопа, взлома, повреждения запоров, стен и т. п. Побег же, не сопровождающийся этими обстоятельствами, уголовной ответственности не влек, а рассматривался в качестве процессуального проступка.

В октябре 1924 года ВЦИК отменил уголовную ответственность осужденных за побег из мест заключения и заменил ее дисциплинарной. Побег при отягчающих обстоятельствах (с применением насилия над сотрудниками пенитенциарного учреждения, подкопа, взлома, повреждения имущества и т. д.) влек за собой изменение в режиме содержания осужденного в судебном порядке. Однако возросшее после этого число побегов осужденных показало ошибочность такого решения, и в 1926 году УК РСФСР признал уголовно наказуемым любой побег из места заключения или из-под стражи. В дальнейшем закон стал предусматривать ответственность не только за побег из мест заключения, но и за побег арестованного из мест принудительного заключения.

Следует отметить, что законодательство двадцатых-тридцатых годов наряду с ответственностью за побег из места лишения свободы предусматривало ответственность должностных лиц, отвечающих за охрану заключенных, которая была введена Положением об общих местах заключения РСФСР, принятым в 1920 году.

УК РСФСР 1920 года предусматривал ответственность и лиц, содействовавших побегу. Их действия карались значительно строже, чем сам побег. Специальная статья об ответственности за содействие побегу заключенного и незаконное его освобождение существовала наряду с общей нормой, предусматривающей ответственность и за соучастие, до принятия Уголовного кодекса 1960 года.

С 1 января 1961 года был введен в действие новый Уголовный кодекс. В нем отсутствовала норма, предусматривающая ответственность за незаконное освобождение заключенного к лишению свободы или содействие побегу. Лица, оказавшие содействие беглецу, привлекались к уголовной ответственности как соучастники. Должностные лица, оказавшие содействие побегу путем использования служебного положения, несли ответственность по статье о должностных преступлениях. Также в него не было включено понятие побега, которое ранее давалось в Исправительно-трудовом кодексе 1933 года. Побег определялся как самовольный уход на любой срок с внешних работ, из мест лишения свободы или с участков работы за пределами колонии.

В Уголовном кодексе 1996 года, вступившем в силу 1 января 1997 года, максимальный срок лишения свободы за побег устанавливается до 8 лет, что является более строгим наказанием по сравнению с наказанием указанным в норме ст. 188 УК РСФСР 1960 года.

Действующее российское законодательство по вопросу об ответственности за побег из места лишения свободы или из-под стражи в основном сохраняет преемственность с УК РСФСР 1960 года. По Уголовному кодексу РФ ответственность за побег из места лишения свободы, из-под ареста или из-под стражи предусмотрена ст. 313.

2. Общая характеристика преступления, предусмотренного статьей 313 УК РФ

Под побегом понимается самовольное незаконное (вопреки закону, без разрешения компетентных должностных лиц) оставление лицом, отбывающим наказание или находящимся в предварительном заключении, места лишения свободы либо места нахождения под стражей или под арестом. Таким образом, законодатель выделил три вида побега: из мест лишения свободы, из-под ареста, из-под стражи.

Согласно ст. 15 УК РФ, деяние, предусмотренное ч. 1 ст. 313, оценивается как преступление средней тяжести, а квалифицированный побег по ч. 2 и 3 ст. 313 - как тяжкое преступление. Общественная опасность побегов состоит в том, что они затрудняют ведение правосудия, остаются не реализованными цели уголовного наказания, лица, осуществляющие побег, создают прецедент для других осужденных, продолжают преступную деятельность, мстят свидетелям, потерпевшим и работникам правоохранительных органов, создают у населения представление о неспособности государства вести эффективную борьбу с преступностью.

2.1 Объект преступления, предусмотренного ст. 313 УК РФ.

Общим объектом преступления, предусмотренного ст. 313, является совокупность общественных отношений, охраняемых Уголовным законом, которым преступлением причиняется вред или создается угроза причинения вреда. Родовым объектом являются общественные отношения по осуществлению государственной власти. Видовой объект - это совокупность общественных отношений, обеспечивающих правильное функционирование органов следствия, дознания, прокуратуры, суда и органов, исполняющих судебные акты, по реализации целей и задач правосудия.

Под непосредственным объектом следует понимать общественные отношения, урегулированные нормами уголовного законодательства, обеспечивающие исполнение приговора суда о назначении наказания в виде лишения свободы либо ареста или определения (постановления) суда (судьи) о замене обязательных или исправительных работ лишением свободы, а также исполнение определения (постановления) об избрании меры пресечения в виде содержания под стражей.

В литературе можно встретить и другие определения непосредственного объекта побега. Как правило, большинство авторов чрезмерно расширяют его границы, предлагая считать в качестве непосредственного объекта нормальную деятельность органов следствия и суда.

Наличие некоторых квалифицирующих признаков позволяет говорить о дополнительном непосредственном объекте. Например, совершение побега с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия, приводит к тому, что виновный также посягает и на общественную безопасность. Если побег сопряжен с насилием, опасным для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия, то дополнительно причиняется вред общественным отношениям, обеспечивающим право личности на жизнь или здоровье.

2.2 Объективная сторона преступления, предусмотренного статьей 313 УК РФ

С объективной стороны побег состоит в самовольном противоправном оставлении осужденным места лишения свободы. Самовольность означает, что виновный действовал без надлежащего на то разрешения либо под воздействием третьих сил. Противоправность оставления подразделения уголовно-исполнительной системы характеризуется тем, что у лица отсутствовали законные основания на оставление исправительного учреждения либо разрешение на оставление было получено незаконным путем.

Обязательным признаком объективной стороны является место совершения данного преступления. Места, за побег из которых предусмотрена уголовная ответственность, перечислены в ч. 1 ст. 313 УК РФ.

В соответствии со ст. 56 УК РФ под местами лишения свободы понимаются колонии-поселения, воспитательные колонии, лечебные исправительные учреждения, исправительные колонии общего, строгого или особого режимов либо тюрьмы, которые согласно уголовно-исполнительному законодательству именуются исправительными учреждениями. Также в данный перечень мест лишения свободы законодатель включает следственные изоляторы, которые выполняют функции исправительных учреждений в отношении осужденных, оставленных для выполнения работ по хозяйственному обслуживанию. Помимо этого судебная практика к местам лишения свободы относит пересылочные пункты и транзитно-пересылочные отделения.

Лица, которым было назначено наказание в виде ареста, отбывают наказание по месту осуждения в арестных домах, представляющих собой исправительные учреждения со строгой изоляцией (ст. 68 УИК РФ). В настоящее время арест как вид наказания судами не применяется до создания для этого необходимых условий, несмотря на требование уголовного законодательства, в связи, с чем нет и действующих арестных домов.

К местам содержания под стражей ст. 7 Федерального закона «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» относит: следственные изоляторы, изоляторы временного содержания, гауптвахты. Статья 40 УПК РФ допускает задержание лиц, подозреваемых в совершение преступлений, капитанами морских и речных судов, находящихся в дальнем плавании, или руководителями геологоразведочных партий и зимовок в период отсутствия транспортных связей. В этом случае подозреваемые содержатся в помещениях, которые определяют указанные должностные лица и приспособлены для этих целей. Такие помещения согласно ст. 7 названного Закона также рассматриваются в качестве мест содержания под стражей. Местами содержания под стражей являются транспортные средства для конвоирования заключенных, зал суда, кабинет прокурора, следователя, дознавателя, а также иные места производства следственных или судебных действий.

Суть побега состоит в том, что лицо, покинувшее место лишения свободы, уклоняется от наложенных на него правоограничений и лишений, которые свойственны данному виду наказания. Следует согласиться с теми юристами, которые утверждают, что время оставления места лишения свободы правового значения не имеет. Судебная практика также придерживается данного положения. Так, Шадрин был осужден по ч. 1 ст. 313 УК РФ, несмотря на то, что, пользуясь правом бесконвойного передвижения, имея умысел на уклонение от отбывания наказания, самовольно покинув рабочее место, пробыл на свободе всего около часа.

Состав данного преступления сконструирован как формальный. Однако некоторые исследователи считают, что побеги следует относить к материальным составам преступлений, аргументируя свою позицию тем, что лицо, должное находиться в месте лишения свободы, оказывается за пределами этих мест, за пределами контроля лиц, осуществляющих функции стражи, при этом отмечается, что в основе деления составов на материальные и формальные должен быть положен не материальный вред, а изменения в реальной действительности.

Объективную сторону данного преступления образует действие - побег из мест лишения свободы, из-под ареста или из-под стражи. Общественно опасные последствия и причинная связь не являются обязательными признаками состава. Побег считается оконченным с момента получением реальной возможности виновным распоряжаться полученной в результате невозвращения в исправительное учреждение свободой по своему усмотрению или с момента выхода осужденного из-под надзора контролирующих его лиц. Если побег осуществлен непосредственно из мест лишения свободы, то оконченным считается с момента оставления виновным соответствующего учреждения, то есть пересечения его границ. При побеге лица, находящегося вне места лишения свободы, выход из-под контроля будет тогда, когда виновный полностью выйдет из-под надзора и контроля охраняющих его лиц, то есть получит возможность по своему усмотрению менять места нахождения, бесконтрольно вступать в контакты с другими лицами и т. д. Выход из-под надзора лишенного свободы, пользовавшегося правом передвижения без конвоя или без сопровождения, а также проживающего вне колонии, будет при самовольном изменении маршрута передвижения, границ нахождения, установленных администрацией исправительного учреждения, свидетельствующем о желании осужденного незаконно покинуть место лишения свободы и тем самым уклоняться от отбывания наказания.

Крюков, имея умысел на побег с целью уклонения от отбывания лишения свободы, находясь на территории местного производства, пользуясь тем, что за его действиями никто не наблюдает, покинул территорию цеха. После этого пошел к линии запретной зоны, расположенной около контрольного пункта, и перелез через металлическое заграждение внутреннего гаража на территорию жилой зоны. При попытке покинуть жилую зону был задержан сотрудниками охраны. Несмотря на то, что органами предварительного следствия действия Крюкова были квалифицированы как оконченное преступление, суд обоснованно вменил ему покушение на побег, так как в данном случае осужденный не мог распоряжаться своей свободой, то есть не вышел из-под надзора сотрудников исправительного учреждения, хотя его действия уже и не контролировали представители администрации, непосредственно находящиеся с ним на производстве.

По мнению многих авторов, побег - длящееся преступление, которое длится вплоть до задержания виновного лица или его явки с повинной. Специалистами высказаны по этому поводу диаметрально противоположные суждения. Е. Хладковский писал: «Длящееся преступление представляет именно отличительную и характерную особенность, что раз вполне и бесповоротно совершилось, оно затем, по своей природе, только продолжается все время неоднократно, повторяется виновным и, благодаря этому … образует как бы преступное состояние, сознательно и намеренно поддерживаемое виновным.… То же самое мы видим и во всех случаях преступного и уголовно наказуемого побега … побег считается совершившимся в то самое время, когда виновному удается самовольно отлучиться из-под стражи, с места ссылки и т. д., но до тех пор, пока виновный находится в бегах, он продолжает пребывать в том преступном состоянии, которое им создано раз совершенным фактом недозволенного побега, и тем самым продолжает непрерывно и постоянно осуществлять дальнейшие действия этого преступного факта». П.Я. Мишвениерадзе эту позицию признает ошибочной: «Нет оснований считать побег длящимся преступлением. Побег состоит из двух частей: активного действия - оставление места лишения свободы и внешне менее активно выраженного действия - уклонения от правосудия. Первое действие не тождественно второму. Если первое можно назвать побегом, а второе - уклонением от наказания. Законодатель признает преступлением только побег, то есть действие, а вторую часть - уклонение - не считает преступлением».

Признание побега длящимся преступлением имеет значение для применения акта амнистии и срока давности. Амнистия может быть применена к тем длящимся преступлениям, которые окончились до ее издания. Срок давности уголовного преследования в отношении длящихся преступлений исчисляется со времени их прекращения по воле виновного или по независящим от его воли причинам. Эта точка зрения основывается на Постановлении Пленума Верховного Суда СССР «Об условиях применения давности и амнистии к длящимся и продолжаемым преступлениям» от 4 марта 1929 года, в котором сказано, что амнистия применяется к длящимся преступлениям, окончившимся до ее издания. К длящимся преступлениям, продолжавшимся после издания амнистии, она не применяется.

Когда преступление пресекается на стадии приготовления или покушения на побег, действия виновного следует квалифицировать по ст. 313 УК РФ со ссылкой на ч. 2 или 3 ст. 30 УК РФ. Как приготовление к побегу следует рассматривать подкоп под основным ограждением исправительного учреждения, вывод из строя инженерно-технических средств охраны, приискание оружия и т. п. При этом следует иметь в виду, что в соответствии с ч. 2 ст. 30 УК РФ ответственность наступает за приготовление к тяжкому или особо тяжкому преступлению. Побег при наличии квалифицирующих признаков является тяжким преступлением. Покушение на побег характеризуется незавершенностью действий, непосредственно направленных на незаконное и самовольное оставление места лишения свободы или предварительного заключения.

2.3 Субъект преступления, предусмотренного статьей 313 УК РФ

Субъект преступления - специальный - лицо, достигшее возраста 16 лет и отбывающее наказание в виде лишения свободы, ареста или находящееся в предварительном заключении. Не должны нести ответственность по ст. 313 УК РФ лица, подвергнутые судом административному аресту на срок до 15 суток в соответствии со ст. 3.9 КоАП РФ.

В. П. Малков полагает, что субъектом данного преступления не могут быть лица, задержанные в качестве подозреваемых в порядке ст. 91 УПК РФ и водворенные в камеру изолятора временного содержания, поскольку они не считаются находящимися в предварительном заключении. В соответствии с Федеральным законом «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершение преступлений» изоляторы временного содержания следует рассматривать в качестве мест содержания под стражей, то есть мест предварительного заключения. В случае незаконного и самовольного оставления изолятора временного содержания, зала суда, кабинета следователя лица, задержанные в соответствии со ст. 91 УПК РФ, должны нести ответственность по ст. 313 УК РФ за побег из-под стражи.

На основании ст. 74 УИК РФ несовершеннолетние осужденные в возрасте от 14 до 18 лет содержатся в воспитательных колониях. Из указанной категории лиц несовершеннолетние осужденные не могут быть субъектами преступления, предусмотренного ст. 313 УК РФ. В случае совершения ими побега их действия необходимо квалифицировать как нарушение установленного порядка отбывания наказания, за которое предусмотрена дисциплинарная ответственность в соответствии со ст. 136 - 139 УИК РФ.

2.4 Субъективная сторона преступления, предусмотренного статьей 313 УК РФ

С субъективной стороны деяние характеризуется прямым умыслом - лицо осознает, что совершает побег, т.е. самовольно оставляет место лишения свободы, место нахождения под арестом или нахождения под стражей, и желает совершить это.

В теории и на практике существуют различные точки зрения по поводу необходимости для состава рассматриваемого преступления наличие специальной цели уклонения от отбывания наказания. По этому вопросу имеется две позиции. Первая состоит в признании необходимости цели. Сторонники этой позиции полагают, что кратковременная отлучка из мест лишения свободы или предварительного заключения для свидания с родственниками, улаживания семейных дел, решение иных личных дел и т. п. не является побегом, а относится к нарушениям установленного порядка отбывания наказания. Практике известны и судебные решения, подтверждающие эту позицию. Так, определением Верховного Суда Российской Федерации от 18 мая 1993 года по делу Матвеева было установлено следующее. Ингодинским районным народным судом Читинской области Матвеев осужден по ч.1 ст.188 УК. Он признан виновным в побеге из места лишения свободы. Отбывая наказание в исправительно-трудовом учреждении и воспользовавшись предоставленным ему правом бесконвойного передвижения, Матвеев 11 июля 1992 г. в 15 час. ушел с территории учреждения без разрешения администрации и отсутствовал до 00 час.30 мин., т.е. до задержания его работниками милиции в общежитии завода.

Судебная коллегия по уголовным делам Читинского областного суда приговор оставила без изменения. Президиум Читинского областного суда протест прокурора оставил без удовлетворения. Заместитель Генерального прокурора РФ поставил вопрос об отмене судебных решений с прекращением дела за отсутствием в действиях Матвеева состава преступления. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 18 мая 1993 г. протест удовлетворила, указав следующее. В судебном заседании Матвеев не признал своей вины и показал, что действительно без разрешения администрации находился до ночи за пределами территории учреждения, но умысла на совершение побега не имел, он вынужденно остался на ночь у знакомых в связи с алкогольным опьянением. В этой связи судебная коллегия указала, что по смыслу ст.188 УК побег из мест лишения свободы может совершаться только с прямым умыслом с целью уклонения от отбывания наказания. Поэтому уголовную ответственность за побег из мест лишения свободы Матвеев может нести, если в материалах дела содержатся доказательства, подтверждающие наличие у него умысла на уклонение от отбывания наказания.

Однако оснований признать, что собранными по делу доказательствами установлено наличие у Матвеева умысла на побег из места заключения с целью уклонения от отбывания наказания, не имеется. Такого основания нет ни в приговоре, ни в кассационном определении; ни в постановлении президиума областного суда. Материалы дела указывают лишь на сам факт оставления Матвеевым места отбывания наказания без разрешения администрации и обстоятельства задержанного Матвеева, что последний и не оспаривал. Оценки показаний Матвеева, мотивировки квалификации его действий по ч. 1 ст.188 УК как совершения побега с целью уклонения его от отбывания наказания в них не содержится.

Объяснения Матвеева свидетельствуют о нарушении им правил поведения и условий содержания осужденных в исправительно-трудовых учреждениях и действующих правил поведения осужденного, пользующегося правом передвижения без конвоя, влекущих дисциплинарную ответственность и лишение права передвижения без конвоя. Поэтому органы следствия и суд, признавая Матвеева виновным в совершении преступления, предусмотренного ст.188 УК, обязаны были представить доказательства, подтверждающие наличие у него умысла на совершение им уголовно наказуемого преступления.

Вторая позиция заключается в том, что для состава побега не имеет значения, имел ли виновный намерение уклониться от отбывания лишения свободы на тот или иной период времени. Исходя из этой позиции, следует признать, что формально в деянии Матвеева имеется состав побега. Однако нередко подобные случаи оцениваются как нарушение установленного порядка отбывания наказания.

2.5 Разграничение побега из места лишения свободы, из-под стражи или из-под ареста и уклонения от отбывания лишения свободы

уголовный арест побег исправительный

Установление законности оставления исправительного учреждения имеет важное значение для разграничения побегов и уклонения от отбывания свободы. В соответствии со ст. 314 УК РФ уклонением от отбывания данного вида наказания является невозвращение лица, осужденного к лишению свободы, которому разрешен выезд за пределы места лишения свободы, по истечении срока выезда. Таким образом, признак «законность оставления исправительного учреждения» является фактически единственным критерием, наличие которого позволяет квалифицировать деяние как уклонение от отбывания наказания, а не как побег.

Также не совпадают объективные стороны данных деяний с позиции внешней формы преступного поведения. Так побег, может быть совершен только действием, объективная сторона уклонения от отбывания лишения свободы выполняется только бездействием. Хотя в литературе встречаются суждения о том, что уклоняться лишенные свободы могут путем совершения волевых и активных действий, однако в уголовно-правовом поле лишенный свободы, реализующий право на выезд, бездействует. То есть он не выполняет требование закона и приказа начальника конкретного исправительного учреждения о необходимости явки по истечении срока отпуска или краткосрочного выезда, то есть не совершает, хотя мог совершить, возложенные на него обязанности вернуться в установленный срок в пенитенциарное заведение.

3. Квалифицирующие признаки преступления, предусмотренного статьей 313 УК РФ

В ч. 2 ст. 313 УК РФ предусмотрена ответственность за побег, совершенный группой лиц по предварительному сговору или организованной группой. Здесь объединены два квалифицирующих признака, содержание которых базируется на положениях ч. 2, 3 ст. 35 УК РФ. Побег из места лишения свободы, из-под ареста или из-под стражи следует считать совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали два и более лица, заранее договорившихся о совместном его совершении. Таким образом, квалификация побега по ч. 2 ст. 313 УК РФ возможна лишь при наличии двух условий, а именно группы лиц и предварительного сговора на совершение побега.

Характер предварительного сговора на побег принципиального юридического значения не имеет. Он может выражаться в простой договоренности совершить совместный побег, может содержать подробный план побега в группе; способ соглашения может быть письменный, словесный и т. п. Сговор может возникнуть задолго до совершения преступления либо непосредственно перед его совершением.

Данное преступление признается совершенным организованной группой, если оно совершено устойчивой группой лиц, заранее объединившихся для самовольного и незаконного оставления места лишения свободы, ареста или содержания под стражей. От группы лиц по предварительному сговору организованная группа отличается признаками устойчивости и организованности. Группу следует считать устойчивой при стремление ее участников совершить одно, но сложное преступление, которое требует длительной подготовки и тщательного планирования, четкого распределения ролей. Побег следует относить к данным преступлениям, так как сложность его совершения связана не только с особенностями преодоления средств охраны и надзора, но и дальнейшим существованием на «свободе» в условиях нелегального положения.

Признак организованности группы указывает на то, что для подготовки побега ее члены осуществляют тщательное планирование, распределение ролей между соучастниками, подготовку орудий и средств совершения преступления. Если организатором побега является должностное лицо администрации исправительного учреждения, то его действия должны квалифицироваться как совокупность преступлений по ч. 3 ст. 33, ч. 2 ст. 313 и ст. 285 УК РФ.

В ч. 3 ст. 313 УК РФ предусмотрены два квалифицирующих признака преступления - совершение деяния, предусмотренного ч. 1 или 2 указанной статьи с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия, а равно с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия.

Под насилием, опасным для жизни и здоровья, следует понимать такое насилие, которое повлекло причинение потерпевшему легкого и средней тяжести вреда здоровью. Причинение смерти и тяжкого вреда здоровью квалифицированным составом не охватываются. Совершение этих деяний при побеге требует квалификации по совокупности преступлений, предусмотренных ст. 105 или ст. 111 и ч. 3 ст. 313 УК.

Потерпевшими вследствие применения насилия могут быть сотрудники мест лишения свободы, следственных изоляторов, лица, осуществляющие конвоирование, и другие лица, пытавшиеся воспрепятствовать побегу. Причинение осужденным умышленного тяжкого вреда здоровью сотрудника места лишения свободы при совершении побега следует квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 321 и ч. 3 ст. 313 УК. Причинение при побеге лицом, находящимся в предварительном заключении, умышленного тяжкого вреда здоровью сотрудника места содержания под стражей, конвоира необходимо квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 318 и ч. 3 ст. 313 УК.

Угроза применением насилия, опасного для жизни или здоровья, охватывается ч. 3 ст. 313 УК РФ и дополнительной квалификации по ст. 119 УК РФ не требует.

Оружием в соответствии со ст. 1 Федерального закона «Об оружии» от 13 декабря 1996 года № 150-ФЗ признаются устройства и предметы, конструктивно предназначенные для поражения живой и иной цели, подачи сигналов. Оружие по своим поражающим свойствам и конструктивным особенностям, классифицируется на огнестрельное, пневматическое, газовое, холодное, метательное и сигнальное. Огнестрельное оружие предназначено для механического поражения на расстояние снарядом, получающим направленное движение за счет порохового или иного заряда. В пневматическом оружии снаряд получает движение за счет энергии сжатого сжиженного или отвержденного газа, оно предназначено для временного поражения живой цели путем воздействия слезоточивых или раздражающих веществ. Холодным оружием цель поражается с помощью мускульной силы человека при непосредственном контакте с объектом. Метательное оружие предназначено для поражения цели на расстоянии снарядом, получающим направленное движение при помощи мускульной силы человека или механического устройства. Сигнальное оружие конструктивно предназначено только для подачи световых, дымовых или звуковых сигналов. Побег с применением любого из вышеперечисленных видов оружия должен квалифицироваться по ч. 3 ст. 313 УК РФ. К предметам, используемым в качестве оружия, следует относить любые предметы, которыми может быть причинен вред здоровью человека. Ответственность по ч. 3 ст. 313 УК РФ наступает независимо от того, специально приспосабливались указанные предметы для причинения вреда здоровью человека или были подобраны на месте совершения преступления.

Под применением оружия необходимо понимать использование его поражающих свойств для облегчения совершения побега. Угрозу причинить вред здоровью с помощью оружия также следует квалифицировать как его применение. Простое обладание оружием во время совершения побега не образует данного признака. Лицо, совершившее побег с использованием оружия, должно нести ответственность по совокупности преступлений по ч. 3 ст. 313 и ст. 222 УК РФ.

Заключение

Резюмируя все вышесказанное, еще раз подчеркнем, что под побегом понимается самовольное незаконное оставление лицом, отбывающим наказание или находящимся в предварительном заключении, места лишения свободы либо места нахождения под стражей или под арестом. Эти действия говорят о повышенной опасности преступника, о том, что он продолжает свою преступную деятельность.

С объективной стороны побег из мест лишения свободы состоит в самовольном противоправном оставлении осужденным исправительного учреждения с целью уклониться от наложенных на него правоограничений и лишений, которые свойственны данному виду наказания. Исследуемое преступление в законе сконструировано по признакам формального состава и считается оконченным с момента выхода осужденным из-под надзора контролирующих лиц.

Субъект преступления - специальный - лицо, достигшее возраста 16 лет и отбывающее наказание в виде лишения свободы, ареста или находящееся в предварительном заключении.

С субъективной стороны деяние характеризуется прямым умыслом - лицо осознает, что совершает побег, т.е. самовольно оставляет место лишения свободы, место нахождения под арестом или нахождения под стражей, и желает совершить это.

По многим вопросам квалификации данного преступления ученые не пришли к единому мнению. Так, вопрос о значение для состава побега наличие специальной цели - уклонения от отбывания наказания, остается спорным до сих пор.

В настоящее время тенденция к побегам в Российской Федерации растет с каждым годом. Таким образом, знание особенностей данного преступления является важным для современной юридической практики.

Список использованной литературы