Источники права Чехии

Размещено на http://www.allbest.ru/

31

Курсовая работа

Источники права Чехии



Содержание

Введение

1.Законы князя Бржетислава I

2.Статуты Конрада Оттона

3.Изложение чешского земского права

4.Девять книг о правах чешской земли

5.Рожмберская книга

6.Законник Карла I

7. Ряд земского права

статут земское право законник



Введение

Основным источником права в раннефеодальный период Чехии являлся обычай. Из дошедших до нас письменных источников об этих обычаях известно очень мало. Об обычаях, сложившихся в более поздний период, сообщают нам сборники права, составленные частными лицами. К ним относятся: "Книга старого пана из Розенберга" (XIIIв), "Ряд земского права" (XIV в), " Изложение чешского земского права" пана Андрея из Дубы (конец XIV - начало XV в).

В XVI веке вышло сочинение знаменитого чешского юриста Викторина Корнелиса "Девять книг о правах земли чешской", дающее довольно широкое представление о чешском феодальном праве.

Другими источниками права являлись законодательные акты чешских королей. Наиболее ранним из дошедших до нас законодательных актов является декрет Бржетислава (1039 г.), направленный на ликвидацию старых обычаев, а также устанавливающий порядок уголовного преследования убийц и проч. В XIII веке был издан «Статут Конрада Оттона», установивший ряд привилегий для феодалов и т.д.

Источниками права являлись также решения земских судов по гражданским и уголовным делам, а также государственно-правовые акты, которые заносились в так называемые земские доски(До нашего времени земские доски не дошли, т.к. сгорели ещё в XVI веке).

Чешское право являлось сословным правом, т.е. для каждого сословия существовали свои нормы права. Именно поэтому существовало так же каноническое и городское право.

Так же стоит отметить, что правовые обычаи, различные судебные прецеденты и предписания земских государей (князей и королей) стали основой для кодификации чешского средневекового права. Процесс кодификации был обусловлен появлением в VII веке " Статутов Конрада Оттона", в XIV в." Рожмберской книгой", "Законником Короля Карла I", "Рядом земского права" и завершением процесса стало принятие в 1500 г. "Земского уложения Королевства Чешского".



1. Законы князя Бржетислава I

Древнейшим памятником чешского права являются законы князя Бржетислава I (1039 г.). Во время похода в Польшу князь произнес над могилой епископа Войтеха в Гнезно ряд запретов в духе христианской морали. Произнесённые им слова стали основой для написания в будущем законов.

После издания законов началось преследование язычников. Бржетислав также ввел уголовную ответственность за суеверия, колдовство, нарушение церковных предписаний о супружестве (например, уход от жены), о половой жизни (например, внебрачное материнство или беременность), о праздновании воскресения и христианских праздников и т. д. В качестве наказания использовались: продажа в рабство, изгнание, бичевание, штрафы. Тексты законов на латинском языке содержатся в хронике Козьмы Пражского.

2. Статуты Конрада Оттона

Статуты Конрада Оттона” или “Право Конрада” (“Jus Conradi”) -- один из наиболее ранних памятников феодального права Чехии, относящийся к концу XII века. Они были изданы во времена отравления князя Конрада Оттона Зноймского (1186--1192). Подлинный текст этого древнейшего законодательства не сохранился, содержание его известно из трех последующих подтверждений 1222-гo, 1229-го и 1237-гo годов. В 1222 году подтверждение было сделано чешским королем Пржемыслом Оттокаром I (1197--1230) для Зноймской области и в 1229 году для Брненской, а в 1237 году постановление князя Ольдржиха подтвердило “Статуты Конрада” для Бржецлавской области.

“Статуты Конрада Оттона” представляют собой запись обычного, преимущественно процессуального права, предназначавшегося для правителей областей -- жупанов, в руках которых наряду с административными функциями находились также и судебные. Из “Предисловия” к “Статутам” следует, что они были изданы для Чехии и Моравии. Перечень стародавних обычаев, записанных в этом, памятнике, указывает на то, что его содержание восходит к глубокой древности. Длительное время феодальная знать решительно противилась всякой попытке официальной записи права, так как писаное право лишало чешских панов их старинной привилегии в области суда.

“Статуты Конрада Оттона” возникли в период, когда в Чехии шла внутренняя борьба между центральной княжеской властью и местными феодалами, заинтересованными в сохранении старых удельных порядков. В руках многих феодалов находились как свободные аллодиальные, так и условные владения. Паны стремились превратить свои земельные наделы, пожалованные князем, из условных и ограниченных сроком службы в наследственные.

“Право Конрада” свидетельствует о том, что со стороны центральной власти был сделан ряд уступок местным феодалам. Так, в законодательном порядке все владения, находившиеся ко времени правления князя Конрада в руках феодалов, объявлялись наследственными.

“Статуты” показывают, что в этот период чешская территориальная община, превратившаяся в процессе закрепощения крестьянства в крепостную общину, нашла официальное отражение в законодательстве.

Судебный процесс характерен применением ордалий (“суда божьего”). Статьи 8, 19 установили испытание железом и водой, причем феодалы освобождались от “суда божьего”; закон давал им право послать вместо себя на испытание зависимых людей.

Согласно статье 38 духовенство освобождалось от подчинения светской судебной власти.

Подлинный первоначальный текст “Статутов” так же, как последующие подтверждения ,их в трех редакциях, написан был на латинском языке. Приводимый перевод сделан с постановления для Брненской области от 1229 года в правление короля Пржемыела I Оттокара.

О содержании статутов мы можем узнать из некоторых его частей:

«Оттокар, который также (именуется) Пржемысл, божьей милостью король Чехов, жупанам и всем знатным и народу Брненской провинции навечно. Соответствует справедливости, равно как и чести, королевскому величеству отныне всеми мерами заботиться о том, чтобы никто не пострадал вопреки установленному праву, но чтобы права всякого и каждого твердо и непоколебимо соблюдались; уважение же права сохранит славу и честь и душа вознаградится богом в царствии небесном. Чтобы отныне те права, которые были установлены ранее нашими предшественниками, как доброй памяти князем Конрадом, так и иными, а затем и нами, во всей Брненской провинции не могли быть с течением времени изменены никем из людей, но навеки чтобы оставались постоянными и непоколебимыми, пусть все, как ныне живущие, так и последующие, знали, что мы после тщательных переговоров с верными нашими жупанами, чешскими, равно как и моравскими, желая, чтобы (это) всеми навеки и нерушимо соблюдалось, установили такого рода законы:

1. Все наследственные имения, которыми знатные мужи, как высшие, так и низшие, со времен князя Конрада до настоящего времени владели бесспорно, справедливо и мирно, пусть и далее в добром спокойствии владеют.

2. Никакой коморник (Коморник -- должностное лицо, контролирующее исполнение судебных решений, своевременное поступление в казну судебных пошлин; являясь представителем финансового управления на местах, коморник одновременно выполнял чисто судебные функции) пусть никого не вызывает в суд, кроме как по бесспорному свидетельству тех, которых это касается, и каждый из них особо должен взять с собой посла каштелянова (Каштелян или градский жупан (лат. castellanus), управляющий градом, представитель центральной администрации на местах. В обязанности каштеляна входило командование местными вооруженными силами (феодальным ополчением), сбор налогов, а также отправление суда) и, кроме того, посла судьи и сверх того двух добропорядочных мужей из окрестных деревень; и, если коморник пойдет сам-второй или (сам-третей) без послов урядников (бенефициариев) (Урядники (от чешск. urad -- управление, ведомство) -- должностные лица, осуществлявшие самые различные полномочия (коморник, судья, писарь, бургграф и т. д.). Существовала также категория “меньших” или “младших” урядников, то есть помощников урядников первого разряда (подкоморник, подсудок и т. д.)), никто не отвечает за то, если будет убит.

3. Если бы вор пробрался к какому-нибудь знатному или к кому-нибудь, кто владеет деревней, и тот передал бы его суду, все имущество вора и горло его (То есть жизнь) пусть будут отданы во власть князя.

5. То, что именуется нарок (Нарок -- притязание, обвинение), не должно проводиться иначе, как только при определенном свидетельстве, что кто-либо лишился своего имущества и что это произошло в лесу, или в другом уединенном месте, или что это случилось с чужестранцем; и прежде, чем допустить (нарок), должно оповестить суд, тех, кого это касается, то есть судью, каштеляна и других.

7. Пусть никто никого не обвиняет, кроме случаев, когда ущерб был установлен верным свидетельством соседей и если (обвиняющий) будет изобличен во лжи, пусть побьют его камнями по свидетельству суда общины.

9. Если какой-нибудь знатный муж будет иметь против себя нарок, пусть примет за него испытание холоп и если не выдержит успешно, пусть заплатит (господин) за него 200 денариев.

10. Когда совершается то, что именуется сводом (Свод -- расследование в судебном процессе, аналогичное своду “Русской Правды”), должен присутствовать посол каштеляна, судьи, владаря (Владарь (лат. villicus) -- управитель княжеских имений, расположенных на территории, возглавляемой каштеляном. Владарь председательствовал в суде, заседая вместе с членами градской дружины) и коморника и один или два из соседей, а более пусть не зовут, но на третьем пусть остановятся. Если будет кто изобличен, пусть уплатит 200 денариев в княжескую казну и даст удовлетворение тому, кто называется истцом.

14--15. Если тайно похищены какие-нибудь вещи,-- одежда или что-нибудь подобное, то пусть суду не заявляют, но если тайно похищен бык или другое вьючное (животное), то пусть заявят суду.

И когда кто-нибудь придет раненым с рынка или еще откуда-нибудь, то пусть заявят суду.

19. Так же, если кем тайно похищены вьючные (животные) или челядинцы (или) украдены пчелы, (тот) должен принять испытание железом, то есть сошником (Речь идет о “божьем суде” (ордалиях)).

25. Так же на общий призыв, который в просторечьи называется “nestojte” (“Общий призыв” или nestojte - зов о помощи, обращенный к “миру”, к обществу; крик, подобный русскому “караул!”), никто не обязан бежать на помощь, кроме как по собственной воле.

26. Так же, если кто вызван в суд из-за своего имущества, движимого или недвижимого, это имущество, о котором он спорит, пусть не берет во владение ни судья, ни владарь господина земли, но только тот, кто из-за этого имущества вызван, пусть им спокойно владеет, пока это разбирательство не закончится решением.

28. Кроме того, никто из тех, кто охраняет лес, не должен никого обирать на дороге или на базарной площади, но пусть берет только тогда, когда застанет кого-нибудь рубящим дерево; при этом судья пусть не присуждает к штрафу в 300 денариев, но только 60.

29. Судья никогда не должен судить один, но только в присутствии каштеляна, либо нескольких знатных; и когда судит владарь, то не должен выходить из суда советоваться, но пусть судит, заседая с воинами (градскими дружинниками).

31. И судья, и владарь пусть совершают суд всегда с утра, но никогда после полудня.

33. Если кто вызван в суд за долги и не предстанет перед судом в первый раз, пусть будет продан (присужден кредитору за долг), если только не докажет суду законное препятствие, (из-за которого не явился в суд).

35. Так же в суд пусть никто не вызывается иначе, как только согласно праву, чтобы человек перед тем был вызван в своем доме.

36. Если королевский владарь без суда отберет у кого-нибудь что-либо, пусть король исправит это (в силу) своего права; если это владарь коморника, то пусть заплатит гривну золотом, если пан, пусть лишится своего бенефиция (должности).

37. Поединок, называемый в просторечье кием (дубиной) (Дубина -- судебный поединок, один из видов ордалий, подобный древнерусскому полю), пусть совершается только с чужеземцами.

38. Во всем этом исключаем привилегии, предоставленные князьями святым людям, права с имуществом церквей,-- им управляться по праву каноническому».

3. Изложение чешского земского права

“Изложение чешского земского права” пана Андрея из Дубы -- выдающийся памятник чешского феодального права конца XIV -- начала XV веков, то есть времени, непосредственно предшествовавшего великой крестьянской войне середины XV века в Чехии (Гуситские войны).

Памятник охватывает феодальный судебный процесс, систематизирует ряд норм права (главным образом семейного и наследственного). Сборник пана Андрея не получил санкции государственной власти и является одним из примеров частной кодификации.

“Изложение чешского земского права” состоит из двух частей -- “Приписки” (введения) я основного текста. “Приписка” была составлена, по-видимому, в середине 80-х годов XIV века, тогда как самый памятник закончен значительно позже (в начале XV века).

Основным источником этого сборника была судебная практика в Верховном земском суде, свидетелем и непосредственным участником которой был сам пан Андрей, а также нормы обычного права, всевозможные правовые обычаи, сообщенные автору “старыми панами”. В некоторых статьях почти полностью пересказано содержание королевских указов. Наконец, одним из источников “Изложения” являются кодификации права XIII--XIV вв.: “Книга старого пана из Розенберга”, “Ряд земского права” и др.

Будучи сторонником создания сильного феодального государства, пан Андрей обращается в “Приписке” к чешскому королю Вацлаву IV с предложением о централизации всех судов и составлении сборника действовавшего права. Собранный в “Изложении” нормативный материал не только дает отчетливое представление о судоустройстве Чехии XIV века, но и показывает отдельные черты феодального права предгуситской эпохи. Статьи 10--13, 15,43, 58, 63--68, 74--76, 78--80 посвящены судопроизводству.

Следует подчеркнуть, что речь идет в них о сословном процессе, о таком процессе, юрисдикции которого не подлежали города, крепостное и зависимое крестьянство и некоторые другие категории населения. Обо всем этом говорит пан Андрей в ст. ст. 10--12. Высшим судебным органом для “свободных” считался Верховный земский суд в Праге, о полномочиях которого говорится в ст. 13. Земский суд состоял из панов-заседателей и четырех “коронных судей” -- земских урядников (чиновников): верховный земский коморник, верховный земский судья, пражский, бургграф и верховный 'земский писарь. Они назывались “земскими” потому, что феодальный (ленный) суд носил название придворного суда, где также были свой коморник, судья и писарь.

В Верховном земском суде существовало две основные формы судопроизводства -- у земских книг и в суде. При этом судебный процесс (единый -- уголовный и гражданский) отличался многостадийностью и формализмом. Первой стадией был вызов в суд по жалобе истца (ст. ст. 15 и 43).

В судебном заседании стороны излагали свои жалобы, перед панами, прибегая к различным доказательствам. Большую роль играли присяги, вещественные доказательства и свидетельские показания (ст. 153). На основании доказательств сторон Верховный земский суд выносил приговор, осуществление которого поручалось пражскому бургграфу (ст. ст. 78--80, 151).

Затем устанавливали двухнедельный срок для возможного добровольного исполнения проигравшей стороной судебного решения так называемый “уговор” (ст. 65). По прошествии этого срока наступало юридическое исполнение решения (“ввод”) (ст. ст. 64--67). Для фактического исполнения судебного решения прибегали к троекратному “панованию” (ст. ст. 68, 76). Процесс заключался “оценкой”, то есть последующей проверкой соответствия полученного по иску имущества (ст. ст. 74--75). Несколько статей “Изложения” “освящены семейно-брачным и имущественным отношениям. Особым вниманием пользовалось имущество жены (вено). Одновременно в семье закреплялась власть отца. В совокупности нормы семейно-брачного и имущественного права, о которых пишет пан Андрей, были направлены на укрепление семейной собственности и консолидацию ее в руках феодальных семейств.

Несмотря на частный характер сборника, чешская судебная практика пользовалась ям до XVI века. “Изложение чешского земского права”, написанное на отличном для своего времени чешском литературном языке, является памятником юридической мысли Чехии XIV века и свидетельством высокого уровня развития чешского права в предгуситский период.



4. Девять книг о правах чешской земли

Прежде чем говорить о таком источнике как «Девять книг о правах земли чешской», стоит несколькими словами упомянуть о его создателе чешском писателе-гуманисте и просветителе Корнелиусе Викторине из Вшегрда.

Родился Корнелиус около 1460 года в мещанской семье из Вшегрда. В молодости перебрался в Прагу, где поступил на учёбу в Карлов университет.

В 1483 году стал магистром свободных искусств, затем профессором философии, а в 1484 году -- деканом альма-матер.

В 1487 году оставил университет и, как юрист, принял активное участие в общественно-политической жизни своего отечества. На этом поприще он получил громкую известность, как враг немцев, которых, по его мнению, следовало бы гнать без милосердия из чешской страны, и как автор злой сатиры против Папы римского.

Углублено занимался изучением чешского права. Подружился с известными чешским писателем и поэтом Богуславом из Лобковиц. Благодаря этому и своим успехам в юридической деятельности, в 1492 году получил титул рыцаря с правом добавления к фамилии «из Вшегрда».

В 1493 году -- заместитель председателя окружного суда, впоследствии возглавил суд. С этого момента начал готовить сборник правовых норм на основании выписок местных судов. Публикация этой работы должна была повлечь за собой лишение магнатов многих льгот, которые она незаконно присвоила себе. В результате их представители добились от короля Владислава II освобождения Корнелия Викторина с занимаемой должности. Однако, Викторин уже собрал достаточный материал и в 1499 году завершил свою работу.

Скончался Корнелий Викторин из Вшегрда 21 сентября 1520 в Праге во время эпидемии моровой язвы. Самым важным сочинением К. Викторина было «Knihy devatery о pravнch a sudнch i о deskбch zemм иeskй» (девять книг о правах, судах и законах чешской земли, анализ прав горожан и знати, при этом автор отстаивал сторону первых. В нлм применил знания римского права, критически подходил к оценке обычного чешского права). Это сочинение имеет не только юридическое значение: оно важно и как литературный памятник, в котором отражаются социальные воззрения тогдашнего чешского общества; притом оно написано образцовым языком и слогом. «Книги» были окончены в 1499 году и вторично переизданы в 1508. Были изданы Матицей чешской, под редакцией Ганки, в Праге, в 1841 году, и затем Герм. Иречком в 1874).

5. Рожмберская книга

Среди юридических памятников феодальной Чехии особое место занимает один из самых ранних правовых сборников, именуемый “Правом земли Чешской”, “Книгой старого пана из Рожмберка” и чаще всего “Рожмберской книгой” (Памятник этот назван так потому, что он составлен (или во всяком случае был в употреблении) на территории владений панов Рожмберских. В первой половине XIV века пан Петр из Рожмберка был наивысшим судьей; имя его значится в древнейшей рукописи сборника.). Возникновение этого сборника, представляющего собой частную запись права, датируется концом XIII столетия или первой четвертью XIV столетия, причем несомненно, что отдельные части памятника, содержащие старинные правовые обычаи, сложились гораздо раньше того времени, когда они были записаны. “Рожмберская книга” является первым юридическим документом, написанным не на латинском, а на чешском языке.

Текст памятника в его первоначальном виде не сохранился до нашего времени, за исключением немногих отдельных статей. Каждый из позднейших переписчиков в большей или меньшей мере вносил свои дополнения, изменения и комментарии, но, несмотря на это, основное содержание “Рожмберской книги” дает представление о характере сборника, его системе и назначении. В этом сборнике наряду с систематизацией правового материала дается перечень важнейших советов для судебной практики, поэтому “Рожмберская книга” представляет собой одновременно и юридический сборник, и руководство по применению правовых норм, а в ряде случаев носит характер теоретической разработки права.

“Рожмберская книга” касается главным образом процессуальных вопросов. Она открывается разделом о коморниках и вызове в суд, следующие разделы посвящены оправданию перед судом, затем идут разделы о' выполнении обязательств, о залогах и т. п. Главное внимание при этом уделяется вызову в суд, подробно регламентируется порядок вызова в различных случаях в зависимости от существа жалобы, от личности ответчика.

“Рожмберская книга” отразила усиление Пражского земского суда по сравнению с местными (крайскими) судами. Начиная с XIII века Пражский суд становится высшим земским судом, возглавляющим всю судебную систему в чешском государстве.

Закрепляя древние юридические обычаи, сборник содержит такие статьи, как “Об общинной земле”; упоминаются ордалии (испытания водой и железом).

“Рожмберская книга” оказала большое влияние на последующие правовые сборники, в частности на проект законника короля Карла I “Majestas Carolina”.

Памятник сохранился в целом ряде рукописей XIV и XV столетий. Одним из лучших изданий является комментированное издание В. Брандля (V. Brandl, “Kniha Rozmberska”, Praha, 1872), по тексту которого выполнен настоящий перевод.

Так же как и в предыдущих источниках, о содержании книги стоит судить по некоторым статьям:

«1. Кто возьмет коморника Пражского для вызова в суд, должен за это уплатить тому, кому приказано коморников назначать (То есть старосте коморников), три геллера; и за печать тому, кто давал коморникам земскую печать, то есть, писарю, который досками (Так назывались земские (судебные) книги, ибо они переплетались в доски или кожу) ведает, либо тому, кому приказано печати раздавать, должен дать два геллера.

2. В градской поправе (Поправа -- судебный округ; “градская поправа” от слова “град”; hrad (чешек.) -- замок, то есть пражский кремль. При Пржемысле II (1253--1287) в числе других реформ, направленных на централизацию государства, была, в частности, введена должность “поправцев”, назначаемых королем. Эти королевские должностные лица контролировали судопроизводство в городских судах, а также в судах светских и духовных феодалов) должен звать в суд один лишь Пражский коморник, ибо суд находится в той же поправе, где (совершается) вызов; поэтому коморнику следует дать 32 геллера на дорогу туда и обратно, пока не вернется с вызова. А при засвидетельствовании вызова надлежит дать ему один ужин в (Пражском) граде и на другой день один обед и ничего больше.

3. В другой поправе Пражская (поправа) не может позвать к суду в град одним лишь своим коморником, ибо та поправа также имеет коморников своего суда (Речь идет о вызове в пражский суд лица, находящегося в другом судебном округе (например, в Плзеньском, Литомержицком), для этого, кроме Пражского коморника, необходим был также коморник суда данной поправы).

7. Если истец возьмет коморника для вызова в суд, он должен дать ему панаша (Панош -- оруженосец, слуга), который привел бы коморников туда, где ответчик (находится), если коморник сам не хочет без этого идти; и еду должен дать им на дорогу, пока не вернутся с вызова. Если же не пошлет с ними паноша и сам не проводит к ответчику и из-за этого срок пропустит, то вызов будет недействительным.

8. Если коморник хочет пойти на вызов один, без провожатого, истец может договориться об этом с коморником, так как сопровождающие коморников порицаются. Если все сделано согласно праву, то вызов будет действительным.

10. Если из одного хозяйства много жалоб и вызовов в суд, коморники должны взять плату, как если бы один истец был, ибо истцы нераздельно (общим домом) живут, потому и должна быть одна плата.

11. Если есть много истцов, раздельно живущих, и все они вызовут в суд одного, то каждый истец должен от себя особо уплатить поморникам, как если бы жалоба была только от него одного, потому что каждый истец хозяин сам по себе.

15. Если истец дал коморнику своего коня, чтобы (тот) на нем поехал для ызова, либо на заключение соглашения, либо для какой другой надобности, истец должен уплатить коморнику лишь половинную плату, потому что коня одолжил.

16. Если женатого владыку позовут в суд в Пражский град, надлежит коморникам Пражским объявить вызов в суд на рыночной площади и (после) в его доме, где его жену найдут при их хозяйстве (Согласно древнему чешскому праву вызов в суд мог быть объявлен ответчику только в его доме; юридически человек считался дома лишь в том случае, если он находился рядом со своей женой, которая олицетворяла собой домашний очаг. Разумеется, речь идет об ответчике, имеющем семью).

17. Если ее найдут в Пражской (поправе), тогда один лишь Пражский коморник должен (объявить ей вызов), а затем на рыночной площади, ближайшей (к тому месту), где ответчик вместе с женой в то время находился.

45. Если коморникам при вызове скажут: “Пани нет дома”, и коморники спросят: “А где она?”, (последует ответ:) “У дочери находится, либо в гостях, либо у родственников”, -- то вызов в суд прошел согласно праву, потому что к своему домашнему очагу вернется из чужого дома, в котором нет ее имущества, и вызов (и срок), когда предстать (перед судом), ей объявлен.

46. Но если бы в чужом доме жила, там и припасы имея и хозяйничая, то там и дом ее (считается); хотя и не было ее в своем имении, но вызов действителен.

47. Если неженатый зовется в суд, то прежде всего в (Пражском) граде на рыночной площади один лишь Пражский коморник должен объявить ему вызов; а после коморник должен позвать его в суд в его владении, наиближайшем, где хочет, затем на торжище. Если владение его принадлежит к Пражской поправе, то один лишь Пражский коморник зовет его в суд, также и на рыночной.

49. Неженатый на засвидетельствовании вызова в суд не может отговариваться тем, что вызов был ему объявлен не там, где находится его домашний очаг и хозяйство, потому что он не имеет ни домашнего очага, ни домочадцев (То есть при вызове неженатого ответчика коморник не был связан указанной выше формальностью, требовавшей предъявления вызова только у домашнего очага; это относилось только к женатым).

154. За ограбление один вызов: должен позвать в суд. к сроку, если хочет, наикратчайшему, до 4-х недель; если срок короче одним днем, то этот иск утрачивается; если срок более 4-х недель, то вызов согласно праву будет действительным, лишь бы не прошли 6 недель.

157. За разбой один вызов; тем же порядком звать к суд, как за ограбление; испытание водой.

158. За порубку леса один вызов, как за ограбление; испытание водой.

160. За пленение (Задержание человека) один вызов; надлежит звать в суд, как за ограбление; испытание водой.

161. За присвоение клада один вызов; надлежит позвать в суд, как за ограбление; испытание железом; нельзя позвать в низший суд (То есть в местный (крайский) суд, разбиравший иски с одним вызовом; впоследствии за присвоение клада было установлено три вызова ).

162. За вязание снопов, самовольно сжатых, один вызов; за поджог один вызов; так же позвать в суд, как за ограбление; по этому иску испытание железом.

163. За нападение (на дом) надлежит позвать в суд, как за ограбление; испытание железом.

165. За понуждение (к преступлению) один вызов, позвать в суд, как за ограбление; право сиротское (Привилегия истцов-сирот, которые могли не подвергаться иному испытанию, кроме собственной присяги).

166. За подстрекательство один вызов; надлежит позвать в суд, как за ограбление; право сиротское.

167. За присвоение один вызов; надлежит позвать в суд, как за ограбление; право сиротское.

168. За совет кому-либо (как совершить преступление) один вызов; надлежит позвать в суд, как за ограбление; право сиротское.

169. За вспахивание (чужой) дедины один вызов; испытание водой.

170. За долг с кого-либо, если менее 10 гривен одним лотом (То есть речь идет о сумме, которая меньше 10 гривен на 1 лот; 1 лот -- 12,8 грошей), один вызов; надлежит привести свидетелей.

171. За кровоподтеки, мало их или много, один вызов; в этом иске надлежит звать в суд, как за ограбление; истец должен присягать в том, что избит до кровоподтеков ответчиком; другого порядка нет.

175. За охоту в чужом владении один вызов, как за воровство; надлежит звать в суд, как за ограбление.

178. За повреждение плодоносных деревьев троекратный вызов; испытание железом.

179. За пчел (За кражу пчел) троекратный вызов; испытание железом.

180. За убийство троекратный вызов; за хромоту (За причинение увечья, хромоты) троекратный вызов; испытание железом.

182. За насилие над женщиной троекратный вызов; (ответчику) надлежит присягнуть сам-седьмой (То есть с семью соприсяжниками) в том, что невиновен.

183. За насилие над девицей троекратный вызов. За похищение (девицы) троекратный вызов.

184. За убийство троекратный вызов; надлежит биться мечами (Судебный поединок). За вещи, добытые убийством, троекратный вызов; надлежит биться палками.

186. За незаконное владение дединой (Дедина (чешек, dedina) -- наследственная земля) троекратный вызов; привести свидетелей. За заложенную (незаконно) дедину троекратный вызов; привести свидетелей.

187. За отчуждение родовой дедины (При продаже родового владения без согласия родственников “по мечу” (по мужской линии) последние имели преимущественное право выкупа) троекратный вызов; привести свидетелей.

191. За долг с кого-либо, если более 10-ти гривен одним грошем, троекратный вызов; привести свидетелей.

За заклад, если выше 10-ти гривен одним грошем, троекратный вызов, привести свидетелей.

231. Горожане не могут брать заклад за долг с пана и его людей в другом доме, кроме своего, потому что если уж поверил ему (в долг), тогда должен добиваться, (уплаты) только лишь правом (судом).

234. Если хозяин в своем доме с постояльца берет заклад за прокорм, тогда право в руке хозяина (То есть ему принадлежало право присягнуть одному, не призывая свидетелей), пусть присягает в том, сколько ему должен постоялец, также и за купленное.

235. Если хозяин берет с постояльца заклад за прокорм не в своем доме, а где-либо еще, то не может взять заклад больше, чем в 5 гривен. Но право в руке постояльца, пусть присягнет он один, что не должен.

297. Общинную землю нельзя распахивать вместе с дединой, хотя и больше соседей имеет (купивший), чем тот, который продал; потому что сосед имеет такое же право и может не допустить распахивания (То есть кто продал свой земельный участок, тот не мог одновременно продать ту часть общинной земли, которая в соответствии с числом соседей приходилась на его долю (луга, выпасы, лес), поскольку общинная земля принадлежала всем соседям).

298. Если общинная земля находится только у одного владельца и больше никто тут дедин не имеет (Это могло быть на так называемых пустошах или в тех деревнях, которые в силу каких-нибудь причин были оставлены жителями), то он может сделать с ней, что хочет, так как ему никто не может препятствовать. Но если (он) продаст дедину, общинную землю не имеет права размежевывать, потому что на то общая воля нужна, так как и купил землю с общей воли (Поскольку пользование общинной землей было связано с собственностью на индивидуальный земельный участок, то одновременно с приобретением этого участка приобреталось и право пользования общими угодьями, они не подлежали особой оценке и продаже, не могли быть и размежеваны)».

6. Законник Карла I

К числу важнейших памятников чешского феодального права середины XIV века принадлежит проект законника короля Карла I, известный под названием “Majestas Carolina”.

Развитие товарно-денежных отношений и общий экономический подъем Чехии в XIII--XIV столетиях способствовали укреплению королевской власти, которая, опираясь на среднее и мелкое дворянство, а также на города, стремилась ослабить политическое влияние крупных феодалов. В этот период, когда центральная власть вела борьбу против раздробленности, назрела необходимость кодификации права.

Первая попытка кодификации относится к середине XIII века, ко времени правления короля Пржемысла II (1253--1278); она заключалась в систематизации чешского права на основе магдебургского городского права к окончилась неудачей не только потому, что паны открыто выступили против этого, но также и потому, что немецкое право было органически чуждым чешскому обычному праву.

Второй опыт кодификации был предпринят при Вацлаве II (1283--1305), который пригласил для этой цели итальянских юристов; они должны были на основе и по системе римского и канонического права кодифицировать чешское право. Это также вызвало решительный протест со стороны крупных феодалов.

Третья и последняя попытка кодификации принадлежит Карлу I (1348--1378). Время правления Карла I, который являлся также германским императором Карлом IV (с 1347 года по 1378 год), было периодом централизации чешского феодального государства, укрепления авторитета королевской власти. В качестве императора Германии Карл проявлял особую заботу о Чехии как о своем наследственном лене. Чехия стала независимой от Германской империи, чешский король занял первое место среди курфюрстов согласно “Золотой булле” 1356 года. Внешнеполитическое укрепление чешского государства при Карле I способствовало внутреннему экономическому, политическому и культурному расцвету страны.

Буржуазные историки идеализировали личность короля Карла I, называя время его правления “золотым веком чешской истории”, в то время как в действительности на протяжении всего XIV столетия и в особенности во второй его половине в чешском феодальном обществе нарастали те классовые и национальные противоречия, которые в XV веке привели к величайшему из крестьянских восстаний средневековья -- гуситскому революционному движению.

В 1355 году Карл I представил на рассмотрение сейма проект законника, который подготовлялся в течение нескольких лет с помощью приглашенных королем итальянских юристов во главе с известным в то время Бартоломео де Саксоферрато. Источниками законника послужило обычное право, законодательство чешских королей, записи судебных решений в так называемых “земских досках” и, наконец, современная Карлу I практика чешского земского суда.

Создание законника преследовало цель укрепить и расширить права короны и вместе с тем ограничить политические права крупных феодалов. Это наложило известный отпечаток на содержание проекта; он не представлял собой полного и всеобъемлющего уложения, закрепляя в своих статьях важнейшие для центральной власти нормы как старого, так и нового права.

Законник открывался “Предисловием”, которое было проникнуто идеей сильной монархической власти. Исходным пунктом в идеологическом обосновании Карлом I авторитета королевской власти является его утверждение об исключительном положении государя как единственного правителя страны, о том, что он один устанавливает законы и права и является высшим судьей.

Идея могущественной и неограниченной власти короля красной нитью проходит через все содержание законника. Так, статья 42 гласит о том, что “король в силу своего сана не подлежит суду земли своей”, поэтому никто и никогда не может принести жалобу непосредственно на него самого.

“Предисловие” заканчивается словами о том, что старое и новое право отныне сводится в одну книгу которая будет называться именем Карла I (Предполагалось, что законник будет называться “Codex Carolinus”; что же касается его наименования “Majestas Carolina”, то, являясь названием более поздним и неточным, возникшим в XVII веке, оно стало впоследствии обычным и официальным наименованием законника.).

В первую очередь “Majestas Carolina” заключала в себе статьи о прерогативах короля, об имуществе королевской курии, о новом порядке назначения на должности. Стремление Карла строго регламентировать режим земельной собственности особенно ущемляло права панов. Значительно расширялись судебные полномочия короны и тем самым подрывалась старинная монополия панов в области права и суда. Законопроект отменял устаревшие формы процесса -- ордалии (испытания водой и железом), метание жребия, ограничивал судебный поединок (ст. ст. 39 и 80). Наряду с совершенно новыми правилами, впервые записанными в проекте, законник закреплял давно сложившиеся обычаи, те правовые нормы, которые существовали ко времени создания “Majestas Carolina”.

Законник короля Карла содержал вопросы права собственности, большое количество статей было посвящено преступлениям и наказаниям, порядку наследования, судопроизводству. Статьи, посвященные этим вопросам, хотя и не охватывают всю систему чешского феодального права, тем не менее дают представление о характере этой системы по важнейшим правовым институтам.

Представленный на обсуждение генерального сейма 5 октября 1355 г., проект законника вызвал бурное возмущение и решительный протест феодальной знати. Паны не позволили королю лишить их старинных привилегий. Особенное противодействие вызвали те статьи, которые грозили конфискацией имущества за неповиновение воле короля.

Отвергнув законопроект в целом, сейм все же утвердил отдельные его статьи. К ним относятся в первую очередь те статьи, которые узаконили права панов в отношении феодально-зависимого крестьянства (например, ограничение крестьянского “выхода” в ст. 74), а также некоторые изменения в порядке судопроизводства (запрещение ордалий, упрощение формулы присяги и т. д.).

После того как сейм отклонил “Majestas Carolina”, Карл I в официальном сообщении широко оповестил своих подданных о том, что книга с подлинным и первоначальным текстом законника случайно сгорела и что поскольку он не вступил в силу, то никто не может быть юридически связан им. Исследователи полагают, что сообщение о гибели законопроекта было вызвано нежеланием короля Карла открыто признать свое поражение на сейме.

Несмотря на то, что “Majestas Carolina” не стала действующим источником права, документ этот является чрезвычайно важным историческим памятником права Чехии XIV века. Он позволяет сделать вывод о самобытности чешского права, не испытавшего чуждого влияния со стороны, в частности немецкого права, которое утвердилось главным образом в городах в результате немецкой колонизации. Очень незначительным было также влияние римского права, хотя законник написан на латинском языке.

До нашего времени сохранились две латинские рукописи этого памятника. Одна из них, наиболее полная, относится к XV веку; в настоящее время она находится в библиотеке Пражского университета. Другая, менее полная, также относящаяся к XV веку, находится в Виттингене. В Пражском университете долгое время хранилась и третья латинская рукопись, в настоящее время утерянная; с нее в 1617 году подготовили первое печатное издание. В XV веке “Majestas Carolina” была переведена на чешский язык. Наиболее полным и точным изданием “Majestas Carolina” является издание Ф. Палацкого в “Архиве Чешском” (“Archyv Cesky”, d. III, Pragae, 1844).

7. Ряд земского права

Во второй половине XIV века появился один из самых значительных частноправовых сборников под названием “Ordo judicii terrae”, написанный на латинском языке неизвестным автором. В том же столетии он был изложен на чешском языке, получив при этом наименование “Ряда земского права” (“Rad prava zemskeho”). Чешский “Ряд земского права” не был простым переводом латинского образца, он представлял собой в известной мере переработанное изложение латинского труда, которое больше соответствовало изменившимся условиям.

Некоторые исследователи полагали, что этот сборник возник на основе правового материала, собранного при подготовке проекта законника короля Карла I, но анализ содержания обоих памятников приводит современных чехословацких ученых к выводу о том, что “Ordo judicii terrae” и “Ряд земского права” сложились позднее, чем “Majestas Carolina”.

Сходство отдельных положений в “Majestas Carolina” и в “Ряде земского права” объясняется не только тем обстоятельством, что оба памятника относятся к одной и той же исторической эпохе (при этом следует помнить, что “Majestas Carolina” закрепляла наряду с новыми постановлениями старые, уже сложившиеся порядки), но также и тем, что появление “Ряда” было попыткой претворить в жизнь в форме частной кондификации отдельные положения отвергнутого сеймом законника Карла I.

Содержание “Ряда земского права” в основном посвящено вопросам уголовного судопроизводства. В сборнике подробно регламентируется порядок вызова в суд по жалобам об убийстве, оскорблении, похищении женщин и т. д., порядок вызова на судебный поединок, процедура поединка и т. д. В этих статьях особенно ярко выступает классовое неравенство, закрепляемое чешским феодальным правом. Еще более выпукло это неравенство подчеркивается в ст. ст. 35, 36, 37, в которых говорится об оскорблении пощечиной. Имеются также статьи о разделе наследства, о приданом, о поручительстве.

Содержание сборников можно проследить в следующих статьях:

«1.Если бы кто хотел за убийство брата своего или другого родственника вызвать кого-либо в земский суд, то должен соблюдать такой порядок: во-первых, он должен запомнить день, когда убит его родственник и, придя к должностным лицам Пражским, то есть к высшему коморнику и другим должностным лицам, которых он сможет найти в течение 2-х недель со дня убийства того родственника, должен заявить им и бургграфу Пражскому, говоря так: “Паны, соблаговолите выслушать, заявляю Вашей милости, что родственник мой такой-то (именуя его и указав,, откуда он) убит на мирной дороге таким-то человеком (именуя того, кто убил и указывая, откуда он); заявляю вам об убийстве и прошу, дайте мне коморника, чтобы это убийство (он) расследовал”.

Тут, взяв коморника, он должен показать ему убитого и раны его и окровавленную одежду, и которой (тот) был убит; и всю эту одежду коморник должен взять себе и сохранить, чтобы мог показать ее в суде.

2.Потом, если бы хотел вызвать в суд, должен просить, чтобы ему был дан коморник, который бы вызвал врага его.

Когда вызовет, должен засвидетельствовать тот день, к которому вызвал в суд; и это должно быть записано в доски (книги).

Затем, в этот день в полдень тот, который вызывает в суд, должен заявить должностным лицам и бургграфу Пражскому, что ответчик пришел по первому вызову и сказать: “Заявляю Вашей Милости, что я вызвал в суд врага своего, который убил моего брата (называет имена обоих), и этот иск я хочу вести перед панами с полным правом и об убийстве и о деньгах, во сколько это убийство считаю (оцениваю)”. И тотчас, получив себе речника (Речник (чешек, recnik; лат. prolocutor) -- знаток произносимых в суде юридических формул. Речники были и на стороне истца и на стороне ответчика), должен велеть внести в доски (книги) обе жалобы.

11.Потом речник ответчика должен сказать: “Этот вызванный в суд (называет его) хочет доказать свою невиновность и просит, паны судьи, чтобы ему был назначен пан, который бы его научил, как должен он войти за перегородку (Речь идет о перегородке (чешск, srank), отделявшей скамью (лат. scamnum), на которой сидели судьи, от остальной части помещения) и так же сделать как первый речник просил”.

12.Тогда пан, который назначен истцу, должен громко сказать: “Слушай! Когда прикажу тебе за перегородку войти, должен прежде правой ногой ступить, а после левой; и когда встанешь перед панами, должен опуститься на правое колено, правой рукой с правой стороны взяться за конец полы кафтана и должен держать до тех пор, пока паны не прикажут ударить этой полой твоего врага”.

13.Потом пан, который назначен ответчику, должен громко сказать: “Слушай! Когда прикажу тебе войти за перегородку, должен прежде левой ногой ступить, а после правой; и когда встанешь перед панами, должен опуститься на левое колено и левой рукой взяться за край полы кафтана с левой стороны, держи ее и не бей и не вставай, пока не будет приказано”.

14.Тогда речник истца спрашивает, говоря: “Пан судья! Может ли уже истец вступить за перегородку?” Тогда судья говорит: “Войди!”. И когда истец встанет перед панами и преклонит колено и край правой полы кафтана в правую руку возьмет, тогда речник ответчика также спрашивает, говоря: “Пан судья! Так как истец уже за перегородкой, может ли ответчик также войти за перегородку?”.

И когда судья скажет: “Может”, и когда после этого ответчик на свое место с левой стороны придет, и на левое колено опустится, и с левой стороны край полы кафтана в левую руку возьмет, тогда уже оба готовы будут: тогда речник истца будет просить пана, чтобы научил его, как должен говорить, прежде, чем ударит полой своего врага. И речник ответчика также будет просить пана, чтобы научил говорить, прежде, чем своей полой истца ударит.

15.Тут пан, назначенный истцу, громко говорит: “Ты должен говорить так: ты, Петр (или как иначе его зовут), слушай! заявляю тебе о том, что ты мой враг, потому что ты убил Яна (или как иначе его зовут), брата моего собственного там-то (называет) на мирной дороге беззаконно и это я хочу доказать моей жизнью против твоей жизни, как меня право земское и паны научат”.

Затем пан, назначенный ответчику, громко говорит: “Ты должен сказать истцу: слушай, Ян или Якуб! Как же ты меня Обвиняешь, что я убил брата твоего Петра или Вацлава, или иначе названного, там на мирной дороге беззаконно, (а) в том я перед тобой невиновен и хочу доказать это моей жизнью против твоей жизни, как мне ;право земское и паны укажут”.

16.Тут они должны дать ручательство, что будут биться о жизни; и надлежит им день и место указать, как решат паны; таков обычай.

17.Если ответчик признался (в совершенном) по жалобе и говорит: “Я должен был сделать это для защиты своей жизни, так как он первый (напал на меня)”; тогда тотчас оба должны пола об полу ударить троекратно; и оба должны стараться ударить прямо против себя, чтобы ни один не промахнулся.

И если паны заметили, что кто-то из них пропустил, промахнулся, тогда он теряет свое дело.

Но если оба правильно ударили и паны их похвалили, тогда речник истца должен спросить судью: “Может ли истец встать и выйти из-за перегородки?” Тогда тот пан, который ему назначен для наставления, должен ему сказать: “Выйди, уже пора”. И также речник ответчика должен опросить, может ли ответчик встать и выйти из-за перегородки; тут пан, назначенный ему, должен ответить, “Выйди”.

18.Тут судья должен им срок назначить и место указать, где должны друг против друга присягать и после биться.

И когда тот срок наступит, тогда истец, будучи готовым к бою (поединку), должен присягнуть по форме, которую ему дадут паны. И если кто в этой присяге ошибется, тот свое право теряет.

Если бы благополучно закончил присягу, тогда ответчик, также готовый к бою (поединку), должен присягать в своей невиновности. Если бы ошибся в присяге, то утратил бы право и жизнь. А если бы (благополучно) закончил, тогда тотчас должны биться без полного вооружения в одних кафтанах и штанах, с мечами и со щитами, в приготовленной для них ограде, как велит обычай.

25.Если равный равного по рождению, то есть, пан пана, владыка владыку зовет к суду за убийство, то должны соблюдать весь этот порядок, какой сверху написан, и должны биться с мечами и со щитами.

26.А если бы низший (по рождению) высшего, то есть, владыка шляхтича, позвал к суду за убийство; если этот ответчик оградил свое право перед жалобой раньше, нежели на него жалоба вышла, или ему его речник это оговорил, сказав: “Если придется на поединке биться, то он не хочет, так как истец ниже его по рождению”, тогда этот ответчик должен доказать свою невиновность присягой на кресте сам-седьмой; и если все кончили присягу благополучно, то должен освобожден быть, и если бы один только ошибся, тогда ответчик свой иск теряет.

Но если себе этого права перед жалобой не оговорил, тогда должен биться, хотя бы истец был и низшего происхождения; и этот поединок должен итти тем же порядком, как сверху написано.

27.Если бы высший по рождению позвал к суду за убийство низшего, и если бы не хотел биться со своим врагом, тогда речник должен ему перед жалобой оговорить его происхождение, и он должен сам-седьмой присягать на кресте, как сверху написано.

А если бы ответчик не хотел присягать, опасаясь, что ошибется в присяге, то должен требовать поединка с истцом, и истец должен с ним биться или отступиться от него.

32.А если бы вдова кого-нибудь равного себе по рождению позвала к суду за убийство мужа или какого-нибудь другого родственника, то должна тем же порядком итти против ответчика, как муж.

Затем, если с ним будет биться, то ответчик должен стать в выкопанную яму по пояс, и с мечом и щитом должен в этой яме оборачиваться, как сможет, и обороняться. А она должна также быть с мечом и со щитом и находиться в круглой ограде, для этого приготовленной. Ни он из ямы, ни она из ограды не должны выходить, пока один другого не победит.

И девица 18-ти лет, либо старше, если бы хотела так со своим врагом биться, должна следовать тому же порядку.

35.Если бы равный равному по рождению дал пощечину перед королем или перед полным судом и тут же схвачен был, тогда тот, кому дана пощечина, должен дать ему, в свою очередь, две, ударив по каждой щеке и кулаком в нос.

36.Но если низший высшему по рождению дал пощечину, то есть владыка шляхтичу, либо горожанин и седляк владыке, и тут же схвачен был, ему должна быть отрублена рука, и после они должны поручиться, что никто никому мстить не будет.

37.Если же холоп владыке или шляхтичу посмел дать пощечину и тут же схвачен был, то должен быть отдан (высокородному) на милость с головой, чтобы сделал с ним, что захочет».

Размещено на Allbest.ru

...