Глава 34 "Преступления против мира и безопасности человечества" УК РФ впервые включена в уголовное законодательство России. Необходимость в этом вытекает из опыта человечества, столкнувшегося с такими международными преступлениями, как, например, крупномасштабные агрессивные войны, геноцид, экоцид и т.д., которые ставили под угрозу существование или по крайней мере существование наций (народов)*(74). Напоминанием об этом явился Устав Нюрнбергского трибунала, определивший понятие преступлений против человечества и их отдельные виды.

Этот Устав, как и Устав Токийского трибунала, документы ООН, принятые в конце Второй мировой войны и в первые послевоенные годы, дали толчок созданию разветвленной системы международно-правовых договоров, призванных противодействовать новым агрессивным войнам, уничтожению населения и природы, другим международным преступлениям. Включение данной главы в УК РФ вытекает из требований ст. 15 Конституции РФ, предусматривающей, что общепризнанные положения международного права, международно-правовые договоры РФ являются частью внутреннего права. Это, конечно, не означает необходимости дословной их ретрансляции, но смысл должен быть воспроизведен во внутреннем законодательстве с учетом отечественной традиции законодательной техники. Внутреннее законодательство может также расширить объем соответствующих уголовно-правовых запретов, так как международные договоры обычно ориентированы на консенсус на основе минимума. Самостоятельно определяет внутреннее законодательство и санкции за международные преступления.

Таким образом, характерным признаком рассматриваемой главы является то, что преступления, описанные в ней, носят конвенциальный характер: соответствующие уголовно-правовые запреты вытекают из международно-правовых обязательств страны. Упомянем также о том, что наиболее тяжкие из этих преступлений, а именно предусмотренные ст. 353, 356-358 УК РФ, влекут ответственность и наказание независимо от давности их совершения (ст. 78 УК РФ). преступление уголовный ответственность

Родовым объектом преступлений являются мирная жизнь и безопасность человечества и входящих в него народов, основы существования и сотрудничества государств, мирное разрешение межгосударственных конфликтов*(75), определенные трудности при усвоении материала может вызвать рядоположенное использование в литературе двух сходных терминов: "международные преступления" и "преступления международного характера". Для того чтобы избежать этих трудностей, надо руководствоваться следующим:

международные преступления - это деяния такого масштаба и такой тяжести наступивших или возможных последствий, что они представляют реальную угрозу для судеб человечества в целом либо народов, других значительных групп людей, входящих в его состав: субъектами этих преступлений являются в большинстве случаев высшие представители государственной власти или лица, действующие по их указаниям либо в созданной государственной властью обстановке поощряющие конкретные преступные действия;

преступления международного характера - это общеуголовные преступления, но охватывающие территорию двух или нескольких государств и угрожающие не только внутренней безопасности и правопорядку в них, но и нормальным межгосударственным отношениям (экономическим, туристским и т.д.). Однако при всей опасности преступлений международного характера, например, связанных с терроризмом, международным оборотом наркотиков и оружия и т.д., эти преступления обычно не достигают масштаба, при котором делается возможной угроза безопасности человечества в целом. Эти преступления обычно не инициируются и не поддерживаются государственной властью, которая ведет борьбу с ними. Имеется и формальный разграничительный признак: наличие или отсутствие квалификации соответствующих деяний как преступлений против мира и безопасности человечества в международно-правовых документах.

Уголовное право России. Особенная часть. Учебник. 2-е изд., испр и доп. (под редакцией В.П. Ревина, доктора юридических наук, профессора, заслуженного деятеля науки Российской Федерации). - М.: "Юстицинформ", 2009.

Некоторые правовые и процессуальные вопросы в истории развития института уголовной ответственности за военные преступления

История возникновения и развития института уголовной ответственности за военные преступления в отечественном и международном законодательстве охватывает обширный многовековой период и содержит огромный фактический материал. По мнению историков, к первым попыткам правового регулирования боевых (военных) действий во время вооруженных конфликтов следует отнести деятельность китайского полководца Сунь Цзы (VI в. до н.э.). Определение же преступления против порядка (правил) ведения вооруженной борьбы было дано только пять веков спустя - в Кодексе Ману (около 200 г. до н.э.)*(1). В последующем "законы войны" получили развитие в Древней Греции*(2), римском и европейском праве. Первым судебным процессом по делу о военных преступлениях считается ставший уже хрестоматийным суд над Петором фон Гагенбахом, который был осужден и приговорен к смертной казни в Австрии в 1474 г. за зверства, допущенные во время войны*(3). Иван Грозный впервые в России установил ответственность за одно из военных преступлений - "посягательство на существовавшие в войсках отношения к личности (населению) и имуществу жителей театра войны. По свидетельству историков Иван Грозный строго наказывал за насилие войск против местного населения, если на то не было особого дозволения"*(4).

В ХVII-ХIХ вв. уголовная ответственность за преступления, совершаемые в ходе военных действий, была предусмотрена в российском законодательстве. Так, например, юрисдикция воеводских судов и судов полковых судей, по существу, первых военных судов России, действующих на основе Устава ратных, пушкарских и иных дел (1621 г.), распространялась и на преступления общегуманитарного характера: ограбление церквей в районе боевых действий, занятие их на постой и разорение мельниц, преступления против мирного населения. В соответствии с Соборным Уложением царя Алексея Михайловича (1649 г.) одну из категорий преступлений, совершенных во время военных действий*(5), составляли "нарушения против местных жителей (на занятых у неприятеля территориях) - причинение им убытков при покупке припасов, за потраву хлеба и употребление его в корм лошадям". При этом положения, регулировавшие порядок выдачи лиц, совершивших преступления, предусмотренные Соборным Уложением 1649 г.*(6), легли в основу Свода законов Российской Империи 1832 г. Наказ сыщикам беглых крестьян и холопов 1683 г. "заложил основы для множества институтов, регулирующих международное сотрудничество - международный розыск, выдачу, накопление и использование информационных банков данных о личности преступника, передвижении, правила взаимодействия по уголовным делам"*(7).

В эпоху Петра I некоторые из военных преступлений, совершаемых в ходе военных действий, были предусмотрены в Уставе воинском 1715-1716 гг.: ограбление и разрушение при взятии городов церквей, школ, больниц; убийство и причинение других "обид" женщинам, детям, священникам и старикам; причинение убытков со стороны постояльца хозяину квартиры или членам его семьи, нанесение им побоев или оскорблений; разрушение строений, дворов, порча огородов, потрава посевов*(8). Краткое изложение процессов или судебных тяжб (третья часть Устава воинского) явилось первым российским законодательным актом, подробно регулирующим вопросы судоустройства и судопроизводства, по сути - военно-процессуальным кодексом. Появившиеся в период Петра I законодательные акты, регулирующие уголовно-правовые и процессуальные вопросы ответственности за военные преступления, составили концептуальную базу дальнейшего совершенствования, развития и современного реформирования в России правового регулирования борьбы с преступностью в войсках*(9). В то же время в международных отношениях XVIII век и начало XIX века (до 1833 г.) были периодом заключения договоров, направленных главным образом против субъектов воинских преступлений, что характерно для обстановки, сложившейся в Европе в то время (наполеоновские войны и их последствия), хотя и существовали отдельные международно-правовые документы по вопросам выдачи лиц, совершивших общеуголовные преступления*(10).

Процессуальные особенности привлечения к уголовной ответственности российских военнослужащих, военнослужащих иностранных армий на территории России, а также российских подданных, совершивших преступления за рубежом, направленные против интересов России или иностранного государства, были предусмотрены в Уложении о наказаниях уголовных и исполнительных 1845 г. (ст.ст. 180-181). Компетентные органы Российского государства требовали от иностранных государств выдачи для привлечения к уголовной ответственности российских подданных в случае совершения ими преступлений против интересов России или ее подданных до отъезда за границу*(11).

Общемировые тенденции правового регулирования международного сотрудничества в сфере уголовного судопроизводства в рассматриваемый период отмечены еще одним важным событием. В 1905 г. Японией принят Закон "О правовом содействии иностранным судам" N 63*(12), в котором закреплены основные принципы и порядок оказания взаимной правовой помощи по уголовным делам. В этот же период принимаются российские законодательные акты, регулирующие вопросы оказания международной правовой помощи по уголовным делам, прежде всего, в отношении выдачи преступников*(13). Анализ Уложения 1903 г., в разработке которого принимали участие видные российские ученые Ф.Ф. Мартенс, И.Я. Фойницкий, В.К. Случевский, Н.С. Таганцев и другие ученые, и действовавшего в тот период национального законодательства позволяет сделать следующий вывод: в национальном законодательстве и международных договорах Российской империи были системно и фундаментально сформулированы основы правовых институтов международного сотрудничества в сфере уголовного судопроизводства, законодательство развивалось соответственно мировым тенденциям, а по некоторым направлениям опережало многие страны мира.

Международно-правовое сотрудничество в сфере уголовного преследования за военные преступления могло начать свою историю в 1919 г., когда в соответствии с разд. III ч. IV Версальского мирного договора от 28 июня 1919 г. между Германией и 27 союзными и ассоциированными державами*(14) его стороны принимали на себя обязательства: организовать специальный трибунал для публичного рассмотрения уголовного дела по обвинению германского императора Вильгельма II; преследовать в уголовном порядке и выдавать предполагаемых военных преступников; некоторые другие обязательства (причем аналогичные требования содержались в ряде других международных договоров*(15)). Но Голландия отказала в выдаче Вильгельма II, незначительное число военных преступников получили чисто символические сроки или были оправданы, а в остальной части указанные нормы остались неисполненными в силу причин политического характера*(16).

По окончании Второй мировой войны*(17) был учрежден Международный военный трибунал для суда над военными преступниками (Нюрнбергский международный военный трибунал*(18)). Его юрисдикция была разработана достаточно серьезно*(19). Правовую основу Нюрнбергского международного военного трибунала составили: Московская декларация "Об ответственности гитлеровцев за совершенные зверства" от 30 октября 1943 г., Берлинская декларация "О поражении Германии и взятии на себя верховной власти в отношении Германии правительствами Союза ССР, Соединенного Королевства, США и Временным правительством Франции" от 2 августа 1945 г., Лондонское соглашение "О судебном преследовании и наказании главных военных преступников европейских стран оси" от 8 августа 1945 г., непосредственно Устав Нюрнбергского трибунала, Распоряжение Верховного комиссара США в Германии от 18 октября 1945 г. N 7, Закон Контрольного Совета для Германии от 20 декабря 1945 г. N 10. В п. "б" ч. 2 ст. 6 Устава Международного военного трибунала для суда и наказания главных военных преступников европейских стран впервые было дано определение военным преступлениям, подлежащим юрисдикции трибунала и влекущим за собой индивидуальную ответственность. К военным преступлениям были отнесены убийства, истязания или увод в рабство или для других целей гражданского населения оккупированной территории; убийства или истязания военнопленных или лиц, находящихся в море; убийства заложников; ограбление общественной или частной собственности; бессмысленное разрушение городов или деревень; разорение, не оправданное военной необходимостью, и другие преступления.

19 января 1946 г. был учрежден Международный военный трибунал для Дальнего Востока в целях справедливого и быстрого суда и наказания главных военных преступников на Дальнем Востоке и утвержден его Устав. В п. "б" ст. 5 Устава Международного военного трибунала для Дальнего Востока определено, что трибуналу подсудны "военные преступления, предусмотренные конвенциями, а именно: преступления против законов и обычаев войны". Генеральная Ассамблея ООН резолюцией 96 (1) от 11 декабря 1946 г. подтвердила принципы международного права, отраженные в статуте Нюрнбергского военного трибунала и нашедшие отражение в его приговоре как общепризнанные.

В документах Нюрнбергского и Токийского военных трибуналов содержались также некоторые правовые нормы, регулирующие институты международного сотрудничества в сфере уголовного судопроизводства: выдачи и уголовного преследования лиц, совершивших военные преступления и преступления против человечества; доказательств совершенных преступлений.

Последующая разработка норм международного уголовного права, предусматривающих уголовную ответственность за военные преступления, происходила в рамках Организации Объединенных Наций. Принятый в 1954 г. Генеральной Ассамблеей проект Свода законов, гарантирующих мир и безопасность человечества, подготовленный Комиссией международного права, содержал основные положения международного уголовного права. Основой для выработки этого проекта явились пункты и положения Лондонского статута, а также некоторые принципы, содержащиеся в приговоре Нюрнбергского трибунала*(20). Конвенция ООН "О неприменимости срока давности к военным преступлениям и преступлениям против человечества" от 26 ноября 1968 г. установила, что никакие сроки давности не применяются к "военным преступлениям, как они определяются в Уставе Нюрнбергского международного военного трибунала от 8 августа 1945 года и подтверждаются Резолюциями 3 (1) от 13 февраля 1946 года и 95 (1) от 11 декабря 1946 года Генеральной Ассамблеи Организации Объединенных Наций, а также, в частности, "серьезные нарушения", перечисленные в Женевских конвенциях о защите жертв войны от 12 августа 1949 года". Согласно Конвенции все государства-участники должны были принять необходимые внутренние меры законодательного или иного характера, направленные на то, чтобы в соответствии с международным правом создать условия для выдачи лиц, совершивших военные преступления. Принимая во внимание особую необходимость в международных мерах, направленных на обеспечение судебного преследования и наказания лиц, виновных в военных преступлениях и преступлениях против человечества, Организация Объединенных Наций 2 декабря 1973 г. провозгласила принципы международного сотрудничества в отношении обнаружения, ареста, выдачи и наказания лиц, виновных в военных преступлениях и преступлениях против человечества*(21).

Новым этапом в развитии института уголовной ответственности лиц за военные преступления явилось учреждение Советом Безопасности ООН двух международных уголовных трибуналов ad hoc: первый - для судебного преследования лиц, ответственных за серьезные нарушения международного гуманитарного права, совершенные на территории бывшей Югославии с 1991 г.*(22), второй - для судебного преследования лиц, ответственных за геноцид и другие серьезные нарушения международного гуманитарного права, совершенные на территории Руанды, и граждан Руанды, ответственных за геноцид и другие подобные нарушения, совершенные на территории соседних государств, в период с 1 января 1994 г. по 31 декабря 1994 г.*(23) Юрисдикция вышеуказанных международных трибуналов распространяется и на преступления, выражающиеся в серьезных нарушениях Женевских конвенций 1949 г. и Дополнительного протокола II; нарушении законов и обычаев войны; совершении геноцида; преступлениях против человечества, но не ограничивающиеся ими.

В 2002 г. появился новый орган международной уголовной юстиции ad hoc - Специальный суд по Сьерра-Леоне. Специальный суд по Сьерра-Леоне создан на основе Соглашения между ООН и Правительством Сьерра-Леоне "Об учреждении Специального суда по Сьерра-Леоне", заключенного 16 января 2002 г. К Соглашению прилагается Устав Специального суда по Сьерра-Леоне, являющийся его неотъемлемой частью*(24). В отличие от международных трибуналов по бывшей Югославии и Руанде, уполномоченных осуществлять уголовное преследование лиц, ответственных за серьезные нарушения норм международного гуманитарного права, юрисдикция Специального суда по Сьерра-Леоне распространяется также и на лиц, совершивших серьезные нарушения национального законодательства Сьерра-Леоне. Особо оговаривается полномочие Специального суда по уголовному преследованию лидеров (руководителей повстанческих группировок), которые совершением таких преступлений ставили под угрозу установление и осуществление мирного процесса в Сьерра-Леоне*(25). Кроме того, впервые в практике международного уголовного преследования юрисдикция международного органа ad hoc распространена и на миротворческий контингент. Однако Устав Специального суда устанавливает, что в отношении правонарушений, совершаемых миротворцами, присутствующими в Сьерра-Леоне, приоритетную юрисдикцию имеет национальный суд посылающего государства*(26). В случае если посылающее государство не желает или неспособно провести реальное расследование или судебное преследование, Специальный суд, если он уполномочен на то Советом Безопасности, может осуществлять юрисдикцию в отношении таких лиц.

В период после Второй мировой войны четыре Женевские конвенции о защите жертв войны 1949 г. с оговорками были подписаны СССР, но ратифицированы только в 1954 г. При этом некоторые положения конвенций нашли отражение в Законе СССР "Об уголовной ответственности за воинские преступления" 1959 г.*(27), Уголовном кодексе РСФСР 1960 г. (ст.ст. 265-269). Действующее уголовное законодательство России, учитывая требования международного права о введении в действие законодательства, устанавливающего уголовную ответственность за серьезные нарушения норм международного гуманитарного права*(28), предусматривает в новом Уголовном кодексе Российской Федерации (разд. ХII) уголовную ответственность за преступления против мира и безопасности человечества. Виды этих преступлений: планирование, подготовка, развязывание или ведение агрессивной войны (ст. 353); публичные призывы к развязыванию агрессивной войны (ст. 354); производство или распространение оружия массового поражения (ст. 355); применение запрещенных средств и методов ведения войны (ст. 356); геноцид (ст. 357); экоцид (ст. 358); наемничество (ст. 359); нападение на лиц или учреждения, которые пользуются международной защитой (ст. 360).

Деятельность международного сообщества в сфере уголовного преследования за военные преступления не ограничивается созданием специальных (ad hoc) судов. Важным событием, связанным с формированием источниковой базы международного уголовного права и с установлением ответственности за совершение военных преступлений, стало принятие 17 июля 1998 г. Римского Статута. В Статуте определено понятие "военных преступлений", установлен их перечень, определены пределы применения допустимого права, общие принципы осуществления международной и национальной юрисдикции, а также принципы международного уголовного права*(29). Подписание и вступление в силу Римского Статута завершило многолетние усилия по учреждению постоянно действующего Международного уголовного суда.

И.Ю. Белый,

подполковник юстиции, начальник кафедры уголовного процесса

Военного университета, кандидат юридических наук, доцент

"Право в Вооруженных Силах", N 6, июнь 2004 г.

-------------------------------------------

*(1) История Древнего Востока / Под ред. В.И. Кузищина. М., 1989. С. 354-355, 396-397.

*(2) Беккер К.Ф. История Древнего мира. Восток. Греция. М., 2001. С. 318-327.

*(3) Ратнер Ст.Р. Категории военных преступлений // Военные преступления. Это надо знать всем / Под ред. Ю.М. Колосова. М., 2001. С. 96; Заборов М.А. и др. Международные отношения в Европе в ХIV-ХV вв. // История Европы. М., 1992. Т. 2. С. 544-546.

*(4) Петухов Н.А. Социально-правовые проблемы становления и развития системы военных судов в России: Монография / Под ред. А.А. Толкаченко. М., 2003. С. 14.

*(5) В ХVII в. в России были приняты и действовали в войсках два устава: Устав ратных, пушкарских и иных дел (1621 г.) и Ученье и хитрость ратного строя (1647 г.).

*(6) Добровольно сдавшийся в плен россиянин считался преступником. В ст.ст. 1-3 Соборного Уложения 1649 г. как раз и регулировались вопросы выкупа пленных, в том числе и для привлечения их к ответственности на территории Российского государства. Положения о взаимной выдаче (или выкупе) пленных содержались также в международном Московском договоре со Швецией 1649 г., Нерчинском договоре России с Китаем 1689 г., Туркменчайском договоре с Персией 1828 г. и др.

*(7) Волженкина В.М. Нормы международного права в российском уголовном процессе. СПб., 2001. С. 21.

*(8) Петухов Н.А. Указ. соч. С. 46.

*(9) Безнасюк А.С., Толкаченко А.А. Уголовные наказания военнослужащих: теория, законодательство, практика: Учебно-практическое пособие. М., 1999. С. 119.

*(10) Волеводз А.Г. Правовое регулирование новых направлений международного сотрудничества в сфере уголовного процесса. М., 2002. С. 57.

*(11) Статья 179 Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г.

*(12) Law for Judicial Assistance to Foreign Courts (Law N 63 of 1905, as amended by Law N 7 of 1912 and Law N 17 of 1938) / Law concerning Extradition and International Assistance in Criminal Matters (Translation). Ministry of Justice, Japan, 1988. P. 21.

*(13) Международные договоры о выдаче преступников Россия имела, например, со следующими государствами: Австрией (1808 г.), Австро-Венгрией (1874 г.), Англией (1886 г.), Баварией (1885 г.), Бельгией (1872 г.), Данией (1866 г.), Италией (1871 г.), Испанией (1877 г. и 1888 г.), Люксембургом (1892 г.), Северо-Американскими Штатами (1887 г.) и с некоторыми другими странами.

*(14) Коровин Е.А. Международные договоры и акты нового времени: Сборник. М.; Л., 1924. С. 47-97.

*(15) Например, Сен-Жерменский мирный договор от 10 сентября 1919 г. между Австрийской Республикой и 17 союзными державами, Трианонский мирный договор от 4 июня 1920 г. между Венгрией и 17 союзными и ассоциированными державами и др.

*(16) Волеводз А.Г. Указ. соч. С. 77.

*(17) Соглашение между правительствами Союза Советских Социалистических Республик, Соединенных Штатов Америки, Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии и Временным правительством Французской Республики "О судебном преследовании и наказании главных военных преступников европейских стран оси" составлено и подписано в Лондоне 8 августа 1945 г.

*(18) Устав Нюрнбергского международного военного трибунала, его Регламент, текст "Соглашения", Закон о наказании лиц, виновных в военных преступлениях, преступлениях против мира и против человечности от 20 декабря 1945 г. N 10 приведены в следующем издании: Ни давности, ни забвения: По материалам Нюрнбергского процесса. М., 1984. 400 с.

*(19) Кузнецов М.Н. Правовая база Нюрнбергского процесса в международном праве // Нюрнбергский процесс. История и современность. www.pravgos.ru.

*(20) Адельханян Р.А. Военные преступления в современном праве. М., 2003. С. 13-22.

*(21) См., например: Ньюффер Эл. Массовые захоронения // Военные преступления. С. 252-254.

*(22) Устав Международного трибунала по Югославии принят 25 мая 1993 г. Резолюцией 827 (1993) на 3217-м заседании Совета Безопасности ООН.

*(23) Устав Международного трибунала по Руанде принят 8 ноября 1994 г. Резолюцией 955 (1994) на 3453-м заседании Совета Безопасности ООН.

*(24) Подробнее об этом см., например: Белый И.Ю., Ложников И.С. Создание Специального Суда по Сьерра-Леоне в концепции урегулирования вооруженного конфликта // Международное публичное и частное право. 2002. N 5 (9). С. 45-52.

*(25) Белый И.Ю., Ложников И.С. Тенденции развития международной уголовной юстиции: Специальный суд по Сьерра-Леоне // Московский журнал международного права. 2003. N 1 (49). С. 33.

*(26) См. пп. 2, 3 Устава Специального Суда по Сьерра-Леоне, учрежденного Соглашением между ООН и Правительством Сьерра-Леоне в соответствии с резолюцией Совета Безопасности ООН от 14 августа 2000 г. N 1315 (2000).

*(27) Закон предусматривал уголовную ответственность за такие серьезные нарушения норм международного гуманитарного права, совершенные военнослужащими, как: преступные действия военнослужащего, находящегося в плену (ст. 29), мародерство (ст. 30), насилие над населением в районе военных действий (ст. 31), дурное обращение с военнопленными (ст. 32), незаконное ношение знаков Красного Креста и Красного полумесяца и злоупотребление ими (ст. 33).

*(28) Серьезные нарушения норм международного гуманитарного права - нарушения ст. 49, 50 I Женевской конвенции, ст.ст. 50, 51 II Женевской конвенции, ст.ст. 129, 130 III Женевской конвенции, ст.ст. 146, 147 IV Женевской конвенции, ст.ст. 11, 85, 86 Дополнительного протокола I.

*(29) Адельханян Р.А. Указ. соч. С. 20.

Некоторые правовые и процессуальные вопросы в истории развития института уголовной ответственности за военные преступления (И.Ю. Белый, "Право в Вооруженных Силах", N 6, июнь 2004 г.)

Уголовная ответственность за наемничество

По определению В. Даля, "нанимать" означает "брать из платы во временное услужение, в работу". В свою очередь, "наемник" - тот человек, который "нанялся, пошел в найм, в работу или на службу". Наконец, "наемничество" - это "состояние наемника" как таковое, не более того. Почти через сто лет С. Ожегов определил содержание термина "наемник" как "тот, кто продался кому-нибудь, кто из низких, корыстных побуждений защищает чужие интересы".

Принципиальный шаг к формально-юридическому определению наемника был сделан в ст.47 Дополнительного протокола I (1977 г.) к Женевским конвенциям 1949 г. А состав наемничества как самостоятельного преступления против мира и безопасности человечества определен в Конвенции о запрещении вербовки, использования, финансирования и обучения наемников (1989 г.); в этом же документе было расширено понимание и самого наемника.

Под влиянием международного уголовного права, а также в связи с реальной общественной опасностью наемничества для целостности Российской Федерации его преступность впервые установлена и в УК РФ. Как следует из текстуального анализа ст.359 УК, существует два самостоятельных состава преступления, характеризуемых собирательным термином "наемничество". В ч. 1 статьи речь идет о наказуемости действий по вербовке, обучению, финансированию, иному материальному обеспечению и использованию наемника в вооруженном конфликте либо в военных действиях. Часть 2 является квалифицированным видом этого же преступления. А вот в ч.3 содержится самостоятельный состав - участие самого наемника в вооруженном конфликте или в военных действиях.

Как следует из норм международного права и предписаний УК РФ, акты наемничества могут совершаться как в мирное, так и в военное время; в межгосударственных и во внутригосударственных конфликтах. В случаях, когда наемника используют в военных действиях или вооруженном конфликте, а также при участии самого наемника в них, речь должна идти о применении незаконных методов и средств ведения военных действий и вооруженных конфликтов. В данном случае военные действия ведутся де-факто, и в силу вступают предписания международного права об обычаях и средствах ведения войны. Но правила ведения военных действий - составная часть интересов обеспечения мира и безопасности человечества, по существу - специальная разновидность последних. Поэтому только участие наемника в военных действиях либо в вооруженном конфликте реально посягает на правила и методы ведения военных действий как таковые. Деяния, выражающиеся в вербовке, обучении и финансировании наемников, скорее ставят под угрозу мир и безопасность человечества в целом - ведь совершение этих деяний вовсе не означает проведения военных операций де-факто.

С точки зрения объективной стороны, состав преступления, предусмотренный ч.1 ст.359 УК, носит формальный характер - деяние должно считаться оконченным при совершении любого из указанных деяний в отношении хотя бы одного наемника.

Вербовка наемника как деяние считается оконченной при достижении хотя бы одного соглашения между вербовщиком и вербуемым, вне зависимости от передачи последнему материальных выгод или его участия в вооруженных действиях. Приглашение в любой форме тех или иных лиц к участию в военных действиях с обещанием вознаграждения или иного материального обеспечения характеризуется подготовительным характером по отношению к собственно актам вербовки, и поэтому само по себе должно расцениваться как приготовление к наемничеству в случае, если по независящим от воли виновного причинам "соглашения" об участии потенциального наемника в вооруженных действиях достигнуто не было. Можно ли считать завербованным лицо, которое само изъявило инициативу стать наемником? Представляется, что да - если вербовщики создали условия для выдвижения подобной инициативы.

Под обучением наемника предлагается понимать передачу (сообщение) ему в различной форме знаний и умений, направленных на достижение тех или иных целенаправленных результатов в вооруженных действиях. Сюда включаются знания и умения, необходимые и для выигрыша в военном противостоянии, и для обеспечения жизни обучаемого в экстремальных ситуациях, и другие знания и умения, необходимые для успешного разрешения конфликта.

Финансирование наемника надо понимать как его обеспечение денежными средствами - наличными и безналичными. Денежные средства могут предназначаться как для выплаты наемникам вознаграждения за участие в военных операциях, так и для закупки вооружений, техники, а также проведения иных операций, связанных с деятельностью наемников. Обосновывается позиция, согласно которой финансирование наемника как преступное деяние должно считаться оконченным в момент фактического использования денежных средств по предполагаемому назначению, а вовсе не в момент их получения наемником.

Иное материальное обеспечение наемника выражается в снабжении его обмундированием, оружием, боеприпасами, техникой и транспортом, иным имуществом. При этом перечень такого имущества не является исчерпывающим, и УК не зря употребляет термин "иное" материальное обеспечение. Как и в случае с финансированием, иное материальное обеспечение наемников как преступное деяние должно считаться оконченным в момент фактического использования материальных предметов по предполагаемому назначению.

Использование наемника в вооруженном конфликте или военных действиях означает, что лицо, использующее наемников, совершает действия по достижению своих целей, собственных выгод различного характера. Но достижение таких целей ставится в зависимость от участия наемника в вооруженном конфликте или военных действиях. Следовательно, использование наемника означает его непосредственное участие в вооруженном конфликте или военном действии, т.е. непосредственное привлечение наемника к боевым операциям как в районе боевых действий, так и за его пределами во исполнение приказа (распоряжения) нанимателя для достижения целей последнего.

Интерес представляет ситуация, когда во исполнение требования нанимателя в вооруженном конфликте или военных действиях принимает участие нанятое лицо, которое не может подлежать уголовной ответственности в силу недостижения возраста уголовной ответственности или по иным основаниям, предусмотренным в УК. В силу ч.2 ст.33 УК виновный, использующий такое лицо для участия в вооруженном конфликте или военных действиях, должен дополнительно расцениваться как посредственный исполнитель преступления, предусмотренного ч.3 ст.359 УК.

Объективную сторону второго состава преступления, входящего в наемничество (ч.3 ст.359 УК), образует действие, характеризуемое законом как "участие наемника в вооруженном конфликте или военных действиях". Очевидно, что участие наемника означает принятие им непосредственного участия в вооруженном столкновении на стороне любого участника конфликта. Наемник, будучи вооруженным лицом, должен в таком столкновении использовать оружие по его функциональному назначению. Вооруженность надо понимать как обладание наемником оружием в собственном смысле этого слова, боеприпасами, а также взрывчатыми веществами и взрывными устройствами. Совершение наемником других преступлений при его участии в вооруженном конфликте или военных действиях не охватывается объективной стороной состава данного преступления и требует дополнительной квалификации по соответствующим статьям УК.

Субъект преступления, предусмотренного ч.1 ст.359 УК, общий - любое вменяемое физическое лицо, достигшее 16 лет. Субъект преступления, предусмотренного ч.2, носит альтернативный характер: специальный - при использовании своего служебного положения и общий - при осуществлении акта наемничества в отношении несовершеннолетнего.

Ответственность за преступление, предусмотренное в ч.3 ст.359 УК, несет сам наемник. Понятие и признаки наемника, даваемые в примечании к статье, корреспондируются со ст.47 Дополнительного протокола I к Женевским конвенциям 1949 г. и Конвенции о наемничестве 1989 г. - им признается лицо, которое: не является гражданином государства, участвующего в вооруженном конфликте или военных действиях, либо не проживает постоянно на территории этого государства; не направлено для исполнения официальных обязанностей в район вооруженного конфликта или боевых действий (по этому признаку наемник отграничивается от военного советника); участвует в вооруженном конфликте или военных действиях в целях получения материального вознаграждения (в этом состоит основное отличие наемника от добровольца).

Однако имплементация признаков наемника в уголовное законодательство России оказалась не совсем последовательной. Так, и Конвенция о наемничестве, и проект Кодекса преступлений против мира и безопасности человечества указывают на то, что для наемника участие в вооруженном конфликте или военных действиях является, по существу, не обязательным, а альтернативным признаком. Дело в том, что наряду с этими проявлениями деятельности наемника международное право допускает его участие в вооруженных столкновениях, направленных "на свержение правительства, иной подрыв конституционного строя или территориальной целостности государства". Для признания лица наемником, при соблюдении всех прочих условий, не обязательно устанавливать факт его участия в вооруженном столкновении между двумя сторонами конфликта. Такое лицо юридически должно признаваться наемником (и следовательно, субъектом преступления, предусмотренного ч.3 ст.359 УК) и в случае его участия в вооруженных действиях "одностороннего" характера, направленных на достижение указанных целей.

Такое утверждение обусловлено не только формальными причинами. Во-первых, действия наемников на территории ряда субъектов Российской Федерации (в первую очередь Чечни) прямо свидетельствуют о том, что они ставят своей целью отторгнуть ряд территорий из-под юрисдикции России, установив там "независимость". Во-вторых, объективно совершаемые подобные действия не получают должной правовой оценки - ведь по действующему законодательству они могут быть квалифицированы только как государственное преступление по ст.279 УК. Однако подобного рода деяния, направленные на насильственное изменение конституционного строя ("свержение правительства" - его частная разновидность) либо территориальной целостности государства, затрагивают интересы не только самого государства, но и интересы мира и безопасности человечества в целом. Этот вывод прямо следует из предписаний, например, ст.ст.3, 4 Заключительного акта Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе от 1 августа 1975 г., провозгласивших в качестве основополагающих для мира и безопасности человечества принципы нерушимости границ и территориальной целостности государств.

Следовательно, действия наемников, направленные на подрыв конституционного строя и территориальной целостности государства, должны быть квалифицированы как наемничество и соответствующее преступление против интересов охраны конституционного строя государства. Но это возможно при текстуальном изменении определения "наемник" в УК в соответствии с нормами международного права.

Субъективная сторона всех составов преступлений, предусмотренных ст.359 УК, характеризуется виной в форме прямого умысла. При этом для преступления, предусмотренного ч.3 статьи, необходимо установить обязательную цель действий наемника - получение материального вознаграждения.

Серьезным упущением законодателя является отсутствие ряда обстоятельств, отягчающих уголовную ответственность за совершение наемничества, предусмотренного в ч.1 ст.359 УК. Часто данное преступление совершается в соучастии. При этом его форма обычно проявляется не просто в наличии группы лиц, а в устойчивом характере их взаимосвязи. Поэтому предлагаем ввести такой квалифицированный вид наемничества, как совершение этого преступления группой лиц по предварительному сговору либо организованной группой.

А. Кибальник,

И. Соломоненко,

кандидаты юридических наук (Ставропольский филиал Краснодарского юридического института МВД РФ)

"Российская юстиция", N 4, апрель 2002 г.

Статья 359. Наемничество

1. Впервые понятие наемника было дано в 1977 г. в Дополнительном протоколе I к Женевским конвенциям о защите жертв вооруженных конфликтов немеждународного характера 1949 г. Наемник не имеет права на статус комбатанта или военнопленного. Конвенция о запрещении вербовки, использования, финансирования и обучения наемников 1989 г. к ним отнесла и лиц, которые были завербованы для участия в ранее запланированных актах насилия в целях свержения законной власти государства, подрыва его конституционного порядка или нарушения его территориальной неприкосновенности. В Конвенции к преступлениям были отнесены действия лиц, которые осуществляли вербовку, финансирование, обучение и использование наемников, а также попытку совершения перечисленных действий и соучастие в их совершении.

2. В комментируемой статье содержатся два состава преступления: 1) вербовка, обучение, финансирование или иное материальное обеспечение наемника, а равно его использование в вооруженном конфликте или военных действиях (ч. 1); 2) участие наемника в вооруженном конфликте или военных действиях (ч. 2).

3. Непосредственный объект преступления аналогичен объекту преступления, предусмотренного ст. 356 УК.

4. Объективная сторона преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 359 УК, включает вербовку, обучение, финансирование или иное материальное обеспечение, использование наемника.

Вербовка означает достижение соглашения с гражданином третьих государств о его участии в вооруженном конфликте за материальное вознаграждение. Обучение - деятельность по тренировке лиц в получении специальных знаний и навыков пользования различными видами оружия и техники, приемов силовой борьбы, тактики боевых действий и др. в разнообразных климатических условиях в обстановке вооруженного конфликта. Финансирование наемника проявляется в предоставлении ему денежных средств, открытии счетов. Иное материальное обеспечение наемников включает снабжение их необходимым довольствием, обмундированием, военной техникой, транспортом и т.д. Под использованием наемников понимается привлечение их к непосредственному участию в вооруженном конфликте.

Обязательный признак состава преступления - обстановка в виде вооруженного конфликта или военных действий.

5. Субъективная сторона преступления характеризуется прямым умыслом. Виновный осознает общественно опасный характер вербовки, обучения, финансирования либо иного материального обеспечения наемника или использования его в вооруженном конфликте или военных действиях и желает совершить такие действия.

6. Субъект преступления - лицо, достигшее возраста 16 лет.

7. Квалифицирующими признаками рассматриваемого преступления являются его совершение: 1) с использованием служебного положения; 2) в отношении несовершеннолетнего.

8. В части 3 комментируемой статьи предусмотрена ответственность наемника за его участие в вооруженном конфликте или военных действиях.

9. Объективная сторона характеризуется действиями, состоящими в непосредственном участии наемника в вооруженном конфликте или военных действиях. Обязательным признаком является обстановка вооруженного конфликта или военных действий. Преступление окончено с начала участия наемника в боевых операциях.

10. Субъективная сторона характеризуется прямым умыслом. Обязательный признак преступления - цель его совершения: получение лицом определенного материального вознаграждения за его участие в качестве наемника в вооруженном конфликте или военных действиях.

11. Субъект преступления специальный лицо, завербованное как наемник, достигшее возраста 16 лет. Согласно примечанию к ст. 359 наемником признается лицо, действующее в целях материального вознаграждения и не являющееся гражданином государства, участвующего в вооруженном конфликте или военных действиях, не проживающее постоянно на его территории, а также не являющееся лицом, направленным для исполнения официальных обязанностей.

В соответствии со ст. 2 Федерального закона от 28.03.98 N 53-ФЗ "О воинской обязанности и военной службе" военную службу по контракту могут проходить иностранные граждане (см. комментарий к ст. 331). В рассматриваемое примечание необходимо внести дополнение об исключении из числа наемников иностранных лиц, входящих в личный состав вооруженных сил воюющей стороны и проходящих военную службу по контракту. В противном случае военнослужащие иностранцы, проходящие службу по контракту в рядах Вооруженных Сил РФ, при буквальном толковании положения, содержащегося в рассматриваемом примечании, будут считаться наемниками.

Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) (2-е издание, исправленное, дополненное и переработанное) (под редакцией доктора юридических наук, профессора Чучаева А.И.). - М.: Юридическая фирма "КОНТРАКТ": "ИНФРА-М", 2010.