Романо-германская правовая семья

Размещено на http://www.allbest.ru/

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы исследования состоит в том, что мировое сообщество в настоящее время стремится к возможно более широкому объединению, и не только в области экономики, но и в области права, правопонимания и правоприменения.

В связи с этим особое значение приобретают сравнительно-правовые исследования, которые ставят перед собой основную цель - познание закономерностей развития правовых систем отдельных государств и правовых семей современности: англо-американской, континентальной, религиозной. Исследования правовых систем имеет не какое-то умозрительное значение и не представляет удовлетворение праздного интереса, а имеет огромное практическое значение, позволяющее решать многие проблемы, связанные с интеграционными процессами, где право играет решающую роль. Ибо без правового оформления все интеграционные процессы и их значение в современный период будут сведены к нулю. Кроме того, сравнительно-правовые исследования имеют и чисто практическое значение в плане совершенствования внутреннего законодательства стран.

Сравнительное правоведение есть не что иное, как комплексное исследование не только целых правовых систем отдельных государств, но и отдельных отраслей права, что, в конечном плане, служит совершенствованию права, приближению его к потребностям общества и государства в каждый конкретный период их развития.

Сравнительное правоведение, сложившись на рубеже XIX-XX веков, развивалось быстрыми темпами. Еще в начале XX века оно рассматривалось как узкая сфера. В наши же дни в нем видят необходимый элемент науки и правовой культуры. Но и сегодня существует необходимость подчеркнуть значение, которое, вопреки мнению скептиков, сравнительное правоведение представляет для юристов.

В сжатом виде можно выделить три основные позиции, раскрывающие значение сравнительного правоведения для изучения на юридическом факультете. Оно полезно для изучения истории права и его философского осмысления, для национального права, для взаимопонимания народов и создания лучших правовых форм отношений, складывающихся в международном общении. Другими словами, сравнительное правоведение используется в исследованиях в области истории, философии или общей теории права. При этом само ценность понятия правовой системы заключается в том, что оно дает дополнительные аналитические возможности для комплексного анализа правовой сферы жизни общества. Это позволяет полнее, контрастнее выявить наиболее существенные корреляционные, субординационные и другие связи и отношения между целым и его частями, а также последних между собой, точнее определить место и роль каждого звена системы в общей работе всего правового механизма, находящегося в распоряжении государства. Поэтому интегративный подход к правовой системе - единственный возможный.

Объектом исследования является становление и развитие романо-германской правовой семьи.

Предметом исследования являются особенности романо-германской правовой семьи.

Целью исследования является рассмотрение романо-германской правовой системы и выявление ее особенностей.

Задачи исследования: определить основные этапы развития романо-германской правовой семьи; выявить основные источники права в романо-германской правовой семье; изучить правовые системы близкие по содержанию к романо-германской правовой семье; выявить связь российской правовой системы с романо-германской правовой семьей.

Работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы.



ГЛАВА I. ХАРАКТЕРИСТИКА РОМАНО- ГЕРМАНСКОЙ ПРАВОВОЙ СЕМЬИ

1.1 Развитие романо-германской правовой семьи

К романо-германской правовой семье относятся правовые системы, возникшие в континентальной Европе на основе римских, канонических и местных правовых традиций.

Романо-германская правовая семья - это правовые системы, созданные с использованием римского правового наследия и объединенные общностью структуры, источников права и сходством понятийно-юридического аппарата.[9]

Она сложилась на основе изучения римского права в итальянских, французских и германских университетах, создавших в XII-XVI вв. на базе Свода законов Юстиниана общую для многих европейских стран юридическую науку. Произошел процесс, получивший название «рецепция римского права».

Формирование романо-германской правовой семьи было подчинено общей закономерной связи права с экономикой и политикой и с учетом сложного процесса развития товарно-денежных отношений в недрах средневекового общества, прежде всего отношений собственности, обмена, первоначального накопления, перехода от внеэкономического к экономическому принуждению и т.п.[4]

Рассмотрим более подробно историю становления и развития романо-германской правовой семьи. В своем развитии она проходит весьма длительный путь. Условно можно выделить три основных периода ее эволюции.

Первым периодом становления и развития романо-германской правовой семьи хронологически считается период до XIII в. По мнению ученых-юристов, именно XIII в. следует считать временем, когда с научной точки зрения появилась система романо-германского права. До этого времени шел процесс накопления соответствующего материала, его изучения и обобщения, создания предпосылок для формирования единой системы романо-германского, континентального права.[11]

Второй период развития романо-германской правовой семьи хронологически можно определить с XIII по XVIII в. Он непосредственно ассоциируется с Ренессансом или Возрождением, появившимися в начале в Италии на рубеже XIII-XIV вв., а позднее распространившимися и на всю Западную Европу.

В XIII в. перестали смешивать религию и мораль с гражданским порядком и правом. За правом опять были признаны значимость в обществе, его собственная роль и определенная автономия. Передовые слои общества и, в первую очередь, юристы и философы требовали, чтобы все общественные отношения строились только на праве и чтобы был положен конец режиму анархии и произвола, господствовавшему в обществе на протяжении многих предшествовавших веков.[14]

Говоря об особенностях становления и развития романо-германской правовой семьи, следует особо подчеркнуть, что в отличие от англосаксонской системы права она не является результатом расширения и усиления королевской или любой иной власти, следствием их централизации. Система романо-германского права набирает силу на Европейском континенте как раз в то время, когда расположенные на нем страны не только не были объединены друг с другом в единое целое, но когда сама идея о создании такого объединения казалась несбыточной.[6]

Третий период в развитии системы романо-германского права, в значительной мере подготовленный школой естественного права, ассоциируется с усиленным развитием законодательства в европейских странах и кодификацией. Данный период, согласно принятой хронологии, продолжается и в настоящее время.

Характерным для конца второго и начала третьего периода является то, что победившие в это время в странах континентальной Европы буржуазные революции коренным образом изменили или полностью отменили феодальные правовые институты. Они внесли существенные коррективы в представление о самом праве и превратили закон из второстепенного в основной источник романо-германского права.[2]

Была преодолена бытовавшая до этого теория, согласно которой глава государства - суверен (царь, король, император) не мог отменить или изменить право. Он не обладал правотворческими функциями. Право существовало помимо государственных властей.

Причины, обусловившие повышение роли позитивного права закона и законодательства, предопределили также по мере накопления законодательных актов необходимость и возможность их систематизации, а точнее - кодификации. Кодификация позволила упорядочить действующее законодательство, избавиться от изживших себя, но укоренившихся повсюду нормативно-правовых и иных архаизмов. Она способствовала преодолению существовавшей дробности права, множественности и разношерстности обычаев, разрыва между правовой теорией и практикой.[10]

Кодификация символизировала собой окончательное завершение процесса формирования системы романо-германского права как целостного явления. Во многих странах Европейского континента была проведена систематизация действующих законодательных актов, и как результат ее были приняты кодексы - вбирающие в себя все жизнеспособное в романо-германской правовой семье нормативно-правовые акты. Так, во Франции (1804 г.), в Германии (1896 г.), Швейцарии (1881-1907 гг.) и других странах первоначально были приняты гражданские кодексы, а в последующем - уголовные, уголовно-процессуальные, административные, гражданско-процессуальные и другие аналогичные им нормативно-правовые акты.[5]

В настоящее время кодексы, наряду с другими нормативными актами и, в первую очередь, с обычными, текущими законами, регулирующими практически все наиболее важные сферы общественной жизни, выступают в романо-германской правовой семье в качестве ведущих источников права.

Речь при этом не идет о конституциях и конституционных законах, находящихся на вершине пирамиды нормативно-правовых актов и абсолютно доминирующих в системе источников романо-германского права. Их высшая юридическая сила и влияние на содержание, и процесс развития системы романо-германского права непререкаемы.[3]

Среди других источников права важную, но не определяющую роль играют многочисленные подзаконные акты, обычаи и правовые доктрины.

Определенное значение в европейском континентальном праве придается судебной практике. В отличие от системы англосаксонского права, судебная практика в романо-германской правовой семье играет несравнимо меньшую роль. Но, тем не менее, ее нельзя сбрасывать со счетов как источник права. Это в первую очередь касается гражданского, трудового, административного и некоторых других отраслей права.[7]

Таким образом, романо-германская правовая семья первоначально сложилась в континентальной Западной Европе. Особенно большой вклад в создание этой системы внесли законодательства Франции и Германии. Наиболее законченное оформление романо-германская правовая семья получила в Кодексе Наполеона и Германском гражданском уложении.

1.2 Источники права в романо-германской правовой семье

Все источники романо-германского права подразделяются на две группы: а) на акты, исходящие от государственных законодательных и исполнительно-распорядительных, органов различных уровней и формирующих статутное право; б) на источники, возникающие и развивающиеся в силу развития тех или иных отношений в обществе, а также - самого общества. Ко второй группе источников права следует отнести также правовые доктрины и работы видных ученых-юристов.

Широко распространенной в странах романо-германского права является классификация источников права в зависимости от способа их оформления и формы их внешнего проявления.[13]

В соответствии с данным критерием все источники права подразделяются на писаные и неписаные, формальные и неформальные. Последние, хотя и не относятся в прямом юридическом смысле в пределах романо-германского права непосредственно к источникам права, тем не менее, оказывают на него, на процесс его развития и совершенствования определенное влияние. К таковым относятся, в частности, правовые доктрины, правовые традиции, общие принципы права, в особенности в тех странах, где они закреплены законодательно.

Наряду с названными вариантами классификации источников романо-германского права во многих странах, принадлежащих к данной правовой семье, практикуется еще одна, довольно специфическая для романо-германского права классификация. А именно - подразделение различных источников права на группы в зависимости от комплекса критериев, включающих в себя их юридическую силу, социальную значимость и степень их распространенности среди других источников права.[8]

В зависимости от уровня проявления данных признаков-критериев в западной юридической литературе выделяют соответственно первичные и вторичные источники права. Причем такая классификация источников права некоторыми авторами-компаративистами рассматривается не иначе, как «фундаментальная».

В теории источников романо-германского права наиболее важным, фундаментальным подразделением источников права на различные группы является их классификация на первичные источники, в которых содержатся нормы, имеющие обязательную силу для судов, и на вторичные источники, иногда называемые просто источниками или документами.[12]

Первичные источники во всех странах романо-германского права охватывают нормативные акты и обычаи с несомненным преобладанием первых над вторыми. Иногда к первичным источникам относят также общие принципы права.[5]

К вторичным, источникам романо-германского права относят ранее принятые судебные решения (судебные прецеденты) и научные труды известных ученых-юристов.[10]

Обычай сохранялся и сохраняется на протяжении всей истории становления и развития романо-германского права, причем в самых различных формах и проявлениях. Речь идет, в частности, об обычаях устных и письменных, упорядоченных (компилированных) и неупорядоченных (не компилированных), местных (на уровне отдельных общин или сообществ) и региональных, общих (на уровне нации, народа) и локальных, правовых и неправовых и др.[7]

Вместе с обычаями во многом «сохранились», хотя и в «модернизированном» виде, непосредственно связанные с ними и до конца не решенные проблемы. Среди них такие, например, которые касаются их отличительных черт и особенностей, их общего и особенного как источников континентального права по сравнению с другими источниками права, в частности, прецедентом и нормативным актом.

В западной юридической литературе традиционно обсуждается и не находит однозначного ответа, например, вопрос о сходстве и различии применяемого судом нормативного акта и используемого им же обычая.

Утверждение о том, что нормы, содержащиеся в обычаях, приобретают юридический характер и становятся правовыми лишь в том случае, когда они хотя бы частично применяются судами, является не в большей и не в меньшей степени верным, чем подобное же утверждение, сделанное в отношении актов, исходящих от законодательных органов.[2]

В течение всего исторического периода существования романо-германского права степень «вовлеченности» в него обычаев и степень их практической значимости зависели от множества самых различных факторов. Среди них немаловажную роль играли различные виды, а точнее, разновидности существующих в той или иной исторический момент обычаев. Речь при этом идет не столько об обычаях, возникающих, скажем, в различных сферах жизни общества и государства - в области политики, экономики, торговли, культуры, наконец, в бытовой сфере, сколько об обычаях, классифицируемых в зависимости от характера их взаимоотношения с законом и другими источниками права.[11]

В соответствии с данным критерием в юридической литературе различают следующие разновидности обычаев.

Во-первых, это обычаи, которые выступают «в дополнение к закону». Они являются одной из наиболее распространенных разновидностей обычаев во всех странах романо-германского права, значение которых весьма трудно переоценить.

Их практическая роль состоит, прежде всего, в том, что они способствуют созданию наиболее оптимальных условий для способов толкования и применения существующих нормативных актов и содержащихся в них норм. Такого рода обычаи «не только дополняют, но и поддерживают» существующее законодательство. В силу этого в них возникает в ряде случаев и необходимость и потребность.

Во-вторых, это обычаи, которые действуют «кроме закона».

Такого рода обычаи рассматриваются как вполне самостоятельные источники права по отношению к законам и другим источникам романо-германского права, но «не являющиеся несовместимыми с действующим законодательством».

Область применения таких обычаев, по мнению исследователей, «очень ограничена прогрессом кодификации и признанным первенством закона в демократических режимах современного политического общества». Она ограничена еще и тем, что «современные юристы романо-германской правовой семьи любой ценой стремятся опереться в своих рассуждениях на законодательство», а не на обычай.

Иными словами, область применения обычаев типа «кроме закона» ограничена кодифицированным и иным, в том числе некодифицированным законодательством, а также общей традицией романо-германской правовой семьи, отдающей в системе источников права неоспоримый приоритет закону.

В-третьих, это обычаи, которые по своей природе и содержанию являются обычаями «против закона».

Данные обычаи - довольно редкое в романо-германском праве, по-своему уникальное явление, которое не только не приветствуется по вполне понятным причинам, но и, наоборот, всячески ограничивается, а в некоторых национальных правовых системах законодательно запрещается.

Обычай в данной правовой семье продолжает по-прежнему существовать и действовать как один из значительных источников права, который на современном этапе его развития в романо-германском праве наиболее активно себя проявляет в системе других источников права.[14]

В системе романо-германского права особое место занимает доктрина, разработавшая основные принципы построения этой правовой семьи. Доктрина играет весьма важную роль в подготовке законов. Она используется и в правоприменительной деятельности (в толковании законов).

Таким образом, право стран романо-германской семьи характеризует единая схема иерархической системы источников права.

1.3 Принципы романо-германской правовой системы

Основные характеристики романо-германской и общей правовых систем непосредственно влияют и на принципы хозяйствования, провозглашенные в качестве базовых в каждой из них. И хотя в теории обе системы провозглашают, что разрешено все, что не запрещено, на практике этого принципа придерживается только система общего права. Романо-германские же законодатели, напротив, склонны запрещать то, что не разрешено.

Каково же влияние различий в трактовках базовых принципов правовых систем на различия в развитии экономики стран с разными правовыми системами?

Разрешая то, что не запрещено, традиция общего права допускает свободную конкуренцию в отношении как производимых в стране товаров и услуг, так и самого процесса производства. Это приводит к тому, что потребителям предоставляется огромный выбор именно технологических новинок, а не морально устаревших, отживших вещей. Страны, придерживающиеся иного правового принципа, напротив, накладывают ограничения на инновационные возможности производителей, а следовательно, и на потребности граждан.

В результате подобных действий на внутренних рынках складывается следующая ситуация. Страны с системой общего права, «производя отбор» наиболее эффективных новейших технологий, дают мощный толчок для развития своей экономики. Романские же страны воспринимают это как установку к действию, разрешая местным производителям использовать только те методы, которые уже смогли доказать свою жизнеспособность, будучи примененными в странах общего права.

Такая расстановка сил влияет непосредственно на темпы экономического развития стран и устанавливает образцы поведения для стран, принявших тот или иной правовой принцип, а вместе с ним и соответствующую правовую систему. Сталкиваясь с краткосрочными колебаниями экономической конъюнктуры, страны с системой общего права склонны придерживаться умеренного экономического роста. Стремительные темпы инновационного развития здесь компенсируются абсолютно такими же по величине темпами разрушения важных социально-экономических и правовых институтов. Появившись в связи со специфической или типичной для какого-то времени ситуацией, зачастую они быстро устаревают. Тогда становится естественным либо полностью их отменить, либо создать новые, которые включали бы старый комплекс основ, либо относились к той же области экономики и права.

С другой стороны, экономика стран с романо-германской правовой системой, развивающаяся обычно средними темпами, получает значительный толчок для своего дальнейшего развития, будучи «подпитана» новыми возможностями местных производителей. Однако на практике чаще всего происходит и обратный процесс - стагнация экономики в силу того, что законодательство романских стран не всегда разрешает применять те или иные технологии, делая товары и услуги, произведенные в этих странах, неконкурентоспособными на мировом рынке.

Таким образом, типы экономического развития стран англосаксонского и романо-германского права различаются в силу того, что законодательства этих стран непосредственно влияют на величину временного лага, необходимого для адаптации экономики к нововведениям в производстве товаров и услуг.

японский скандинавский правовой латиноамериканский



ГЛАВА II. ПРАВОВЫЕ СИСТЕМЫ, ПРИМЫКАЮЩИЕ К РОМАНО-ГЕРМАНСКОЙ ПРАВОВОЙ СЕМЬЕ

2.1 Особенности скандинавского права

Определение места скандинавского права среди основных правовых семей является спорным литературе.

Большинство ученых-юристов считают скандинавское право разновидностью романо-германской правовой семьи или отдельной сферой континентальной системы права. Право стран Северной Европы широко использует юридические конструкции и понятия романо-германской правовой семьи.[13]

Скандинавское право придерживается принципа верховенства закона. Норма права в скандинавских странах имеет более абстрактный характер, чем норма англо-американского права, это и используется в качестве решающих аргументов в пользу отнесения права стран Северной Европы к романо-германской семье.

Римское право сыграло несомненно менее заметную роль в развитии правовых систем в Скандинавских странах, чем во Франции и в Германии. В северных государствах нет и не было кодексов.

Судебная практика играет здесь более значимую роль, чем в странах континентальной Европы.[6]

К англо-американской системе общего права скандинавское право также отнести нельзя. Историческое развитие правовых систем северных стран происходило совершенно независимо от английского права. К тому же скандинавское право почти не использует правило прецедента, технику различий, особую роль процессуального права. Вместе с тем нельзя полностью исключать и даже недооценивать известное воздействие на скандинавское право правовой семьи общего права и романо-германской правовой семьи.

Для исторического развития северных стран были характерны: относительная неразвитость управленческой иерархии; наличие свободных крестьян; постоянное приспособление экономического развития к условиям патриархального общества.

Начиная с XIII в. в Швеции осуществляется консолидация законодательства. В середине XIV в. издаются два закона, один из которых регулировал отношения в сельской местности, а другой - в городах.[8]

В XVII столетии шведская судебная практика восприняла многие конструкции и принципы римского права.

Общей исторической основой скандинавского права служило старогерманское право. Но в каждой северной стране развивались, разумеется, свои местные особенности. Начиная с XII в. нормы старогерманского права вносятся в многочисленные земельные, а позднее и городские законы.

В течение XVII-XVIII вв. исходным пунктом формирования правовых систем Скандинавских стран стали два законодательных акта, два свода: первый - Кодекс короля Христиана V, принятый в Дании в 1683 г. и второй - Свод законов Шведского государства 1734 г.

В настоящее время законодательство, охватывает многие отрасли шведского права: трудовое и акционерное право, законодательство об охране промышленной собственности и о социальном обеспечении, об охране окружающей среды, многие разделы административного права.

Скандинавское право представляет собой единую систему не только в силу сходства исторических путей развития права, особенностей законодательства, источников права. Скандинавские страны тесно сотрудничают в области законодательства, и этот процесс привел к появлению значительного числа унифицированных актов, равно действующих во всех государствах-участниках.[4]

Юридическое сотрудничество северных стран началось в 1872 г., когда скандинавские юристы собрались на съезд, ставивший цель: способствовать дальнейшей унификации скандинавского права. С тех пор сотрудничество стало характерной чертой правотворчества в области брачно-семейного, договорного, деликатного права; права, касающегося компаний и интеллектуальной собственности. Однако в публично-правовой сфере, уголовном праве и процессе, налоговом праве, праве собственности на недвижимость, т.е. в областях, где различные национальные традиции имеют больший вес, такая кооперация выражена гораздо слабее.

Еще одним важным результатом юридического сотрудничества Скандинавских стран явился закон о договорах и других законных операциях в праве собственности и обязательственном праве.

Скандинавские страны активно сотрудничали и в области семейного права, хотя здесь различия между законодательствами стран региона выражены сильнее, чем в обязательственном праве. Следует отметить, что многие вопросы, по которым в континентальной Европе реформы были проведены лишь после Второй мировой войны, в скандинавском праве были решены гораздо раньше (равенство мужа и жены, отказ от принципа вины как главного основания расторжения брака, уравнение в правах детей, рожденных вне брака).[12]

Следует отметить, что хотя правовые системы Скандинавских стран в целом близки романо-германской правовой семье, они имеют существенные специфические черты.

Анализ современных правовых систем Скандинавских стран показывает некоторую общность скандинавского и романо-германского права. Во-первых, она проявляется в сходстве источников правового регулирования. Во-вторых, в скандинавских странах закон является основным источником права, а суды формально не могут, разрешая конкретный спор, создавать правовые нормы. В этом вопросе обнаруживается наиболее существенное различие между системами скандинавского и общего права.[3]



2.2 Латиноамериканская правовая семья

Распространение романо-германского права на территории Центральной и Южной Америки произошло в результате Европейской колонизации.

Многие западные юристы безоговорочно относят право стран Латинской Америки к романо-германской правовой семье. Однако звучали и требования выделить право стран Латинской Америки. Латиноамериканское право, хотя оно и принадлежит по своей структуре и общим чертам к романо-германской правовой семье, заслуживает того, чтобы его ввиду некоторых особых черт классифицировать в рамках этой семьи как отдельную группу.

Близость к романо-германской системе выражается, прежде всего, в том, что в основе своей латиноамериканское право - это кодифицированное право. Отсюда и другие черты сходства - примерно аналогичная система права, абстрактный характер правовой нормы.[9]

Кодификация заложила основу для формирования национальных правовых систем, способствовала закреплению и развитию новых отношений на Латиноамериканском континенте.

Когда у молодых независимых латиноамериканских государств возникла потребность в единых национальных гражданских кодексах, выбор пал на французское право. Стимулом восприятия французской модели явилось то огромное влияние, которое оказали политико-правовые учения эпохи Просвещения на революционные силы Американского континента, добившиеся национальной независимости. В целом гражданские кодексы латиноамериканских стран несут на себе отпечаток Кодекса Наполеона, хотя и в различной степени.

Необходимо отметить, что кодификация законодательства в странах Латинской Америки началась не сразу после завоевания государственной независимости и длилась не один год. В ней оказались отражены и многие особенности ситуации на Американском континенте.[3]

Гражданский кодекс Чили 1855 г. был подготовлен венесуэльским юристом Андресом Белло. Он удачно соединил французские источники и традиционные институты римского права, структура Чилийского гражданского кодекса более совершенна, чем структура ГК Франции, а язык столь же ясен и выразителен. Чилийский гражданский кодекс послужил образцом для появившихся вслед за ним Гражданских кодексов Эквадора (1860 г.) и Колумбии (1873 г.) и многих других центральноамериканских государств. Он оказал также значительное влияние на Гражданские кодексы других латиноамериканских стран - Венесуэлы (1862 г.) и Уругвая (1868 г.). Парагвай реципировал аргентинскую модель, а Колумбия и Эквадор - с некоторыми модификациями Чилийский гражданский кодекс. Вслед за гражданским правом последовала кодификация других основных отраслей права. Были приняты, в частности, торговые кодексы.

В XX в. французское юридическое влияние, особенно в сфере торгового права, уменьшилось. Латиноамериканский законодатель стал чаще обращаться к другим источникам, особенно к итальянскому, немецкому и швейцарскому праву, а в отдельных случаях и к англо-американскому праву.

Характерно, что даже страны, географически более других тяготевшие к США, все же оказались привержены европейским континентальным моделям. Можно обратить внимание на Мексику, где сформировавшаяся после завоевания государственной независимости правовая система восприняла правовые идеи и юридическую технику, свойственные романо-германской правовой семье. Романские традиции в Мексике проявились также в том, что первые ее кодексы и многие законы, принятые в XIX в., испытали на себе заметное влияние французского и испанского права.

В одних странах некоторые кодексы, принятые в XIX в., были заменены новыми или существенно модернизированы, в других старая кодификация остается в силе.[11]

В латиноамериканском праве особенно значительна роль делегированного законодательства, т.е. фактически актов правительственной власти, что связано, во-первых, с президентской формой правления и, во-вторых, с длительными периодами правления военных, когда нормальная законодательная деятельность фактически сводится на нет.

Роль обычая как источника латиноамериканского права различна в разных странах. В целом этот источник на Европейском континенте используется в случаях, оговоренных законом.[9]

Хотя латиноамериканские страны заимствовали у США принципы построения и функционирования судебной системы, однако в отличие от США судебная практика большинства латиноамериканских стран не рассматривается как источник права.

В области частного права правовые системы латиноамериканских стран можно объединить в две группы. В первую группу следует отнести правовые системы, которые практически полностью восприняли Французский гражданский кодекс и ограничились лишь его переводом. Сюда можно отнести Гражданские кодексы Гаити (1825 г.), Боливии (1830/1975 гг.), Доминиканской республики (1845/1884 гг.) и, с некоторыми оговорками, Мексики (1870/1884, 1928/1932 гг.). Вторую группу составляет Гражданский кодекс Чили (1855 г.), который, несмотря на значительные заимствования из ГК Франции, подобно Гражданскому кодексу Аргентины, представляет собой вполне самостоятельное и оригинальное творение южноамериканского законодательства.

Главное отличие латиноамериканского права от романо-германской системы - это, сфера публичного права. Если, завоевав государственную независимость, страны Латинской Америки в поисках модели частного права обратили взоры к Европе, то конституционный образец они нашли в США. Конституции этих стран заимствовали американскую форму правления - президентскую республику и другие конституционные институты.[5]

Восприятие американского конституционного образца и дает основание говорить о дуализме латиноамериканского права, о соединении в нем европейской и американской моделей.

2.3 Особенности японской правовой системы

В современном праве Японии переплетаются живущие и поныне традиции внесудебного решения споров с новыми кодексами и процессуальными нормами, которые создавались по образцам сначала французского и немецкого права, а после Второй мировой войны - американского права.

Романо-германская модель права была заимствована Японией в конце XIX столетия. В течение сотен лет японское государство сознательно проводило политику изоляции от остального мира. Япония испытала сильное китайское влияние в идеологии, религии, культуре. В V в. в Японию пришла китайская письменность, а затем и буддизм. В стране была создана судебная система. Гражданские споры, как и в Китае, решались преимущественно с помощью внесудебных примирительных процедур.[8]

Коренные преобразования японского общества начались в эпоху так называемой революции Мэйдзи, когда в 868 г. была ликвидирована власть военных правителей страны - сегунов, образовано императорское правительство и в короткий промежуток времени была осуществлена серия реформ в различных сфера общественной жизни. В ходе реформ были отменены привилегии японских дворян - самураев, провозглашено юридическое равенстве четырех сословий (самураев, крестьян, ремесленников и торговцев), за крестьянами признавалось право собственности на землю. Правительство предпринимало разнообразные и энергичные усилия для развития рыночных отношений.

Местное японское право было абсолютно не приспособлено для решения новых задач. Необходимо было целиком модернизировать правовую систему страны. Единственным способом быстрой перестройки права являлась рецепция западноевропейских правовых систем. В период с 80-х годов XIX в. до начала XX в. японское правительство ввело в действие ряд важных законодательных актов, составленных по образцу французских и германских кодексов.[14]

Конституция 1889 г. наделила императора чрезвычайно широкими прерогативами. Он вправе был назначать министров, судей, членов одной из двух палат парламента - палаты пэров.

Гражданский кодекс 1898 г. в разделах, относящихся к семейному и наследственному праву, закреплял исключительное положение главы семьи. Без его согласия члены семьи не могли вступать в брак. После смерти главы семьи его права, как и все его имущество, получал старший сын. Жена и все прочие члены семьи от наследования устранялись. Жена признавалась недееспособной, а ее имуществом управлял муж. С момента заключения брака женщина становилась членом семьи мужа.

После Второй мировой войны с принятием Конституции 1946 г. было пересмотрено и обновлено гражданское, семейное, трудовое и уголовное право. Конституция Японии 1946 г. провозгласила принцип народного суверенитета, император лишался политической власти, он признавался «символом государства и единства народа», парламент объявлялся «высшим органом государственной власти и единственным законодательным органом государства». Конституция закрепила также основные демократические права и свободы личности.

Значительным воздействие американской правовой системы было в сфере уголовного процесса. УПК Японии 1948 г. под влиянием американских юридических концепций значительно расширил применение принципа состязательности, исключил институт предварительного слушания дел и т. д. В этот же период были приняты: закон о судопроизводстве (1947 г.), закон о прокуратуре (1947 г.), закон об адвокатуре (1949 г.). Все эти законы продолжают действовать и поныне, хотя они неоднократно подвергались изменениям.

Вместе с тем это влияние права США на японскую правовую систему оказалось все же не настолько сильным, чтобы «перетянуть» японское право полностью в семью англосаксонского права.

2.4 Российское право и его связь с романо-германской правовой семьей

«Вхождение» русского права в романо-германскую правовую семью произошло в петровское время чисто политически, но отнюдь не духовно и не культурно-исторически. С тех пор русское право проделало длительную и весьма сложную эволюцию и существует сейчас в виде определённой системы, так и не восприняв ее исконного культурного духа, религиозно-этических традиций и даже - политической идеологии.

В романо-германском варианте российское право, между тем, не могло обрести системной целостности с западным правовым миром, интегрироваться в него. Поэтому оно всегда символизировало какую-то постоянную незавершенность, «неразвитость», по сравнению с европейскими оригиналами, что вызывало перманентное искушение власти довершить ассимиляцию русского права с Западом волевыми, политическими методами.

Ошибочность механического «включения» российского правового мира в романо-германскую правовую семью состоит еще и в том, что в этом случае игнорируется достаточно уже установленный наукой факт различия российской и романо-германской цивилизаций, которые, хотя и близки своими чертами, происхождением, некоторыми аспектами исторического пути, но, тем не менее, принадлежат к различным культурным типам с самостоятельными традициями.

Мысль о дочернем характере российской цивилизации по отношению к греко-римской представляется и слишком смелой и недостаточно обоснованной: существует весьма аргументированная точка зрения, что славянская цивилизация хронологически не менее древняя, чем греко-римская. Однако значительные элементы родства, особенно через более позднюю культурную рецепцию между этими жизненными мирами, безусловно, имеются.

Утверждение о самостоятельности российской правовой традиции, подход к современной правовой системе России как целостному культурно-историческому феномену, требуют решения вопроса о статусе в этой традиции советской правовой системы. Общепринято исключать советское государство и право из преемственного развития русского государственно-правового феномена и рассматривать социалистическую систему либо как некую высшую ступень права и государства, коренным образом противоположную всей предшествующей истории, либо как какой-то аномальный, чисто политический, тупиковый ход, разрушающий ее целостность.

К началу 60-х годов, когда советское законодательство претерпело широкую реформу и кодификацию своих основных отраслей, в праве происходили фундаментальные процессы, отнюдь не всегда совпадавшие с их официальными трактовками. Советское право имело в своей идеологической концепции принципы социалистической организации экономики, политической жизни; социалистической демократии, пролетарского интернационализма, сочетания общественных и личных интересов, прав и свобод с общегосударственной дисциплиной и т.д.

Для западного типа определения правового сознания характерны такие черты, как: католическо-протестантская религиозно-этическая основа правовых символов, индивидуалистическая правовая психология общества, жесткое разграничение статусов человека и государства, общественного и индивидуального; формально-судебные и административные механизмы защиты и обеспечения правопорядка и прав человека; воспроизводство правовой культуры через законодательные и судебные источники.

Любая система, как известно, эволюционирует; в ней все время что-то меняется под воздействием внешней среды, а что-то сохраняется. Правовая система в этом смысле - не исключение. Под воздействием ряда внешних условий российская правовая система проделала большую эволюцию, двигателем которой, кроме этих условий, были, несомненно, и ее собственные источники и предпосылки. Консервативные элементы русской правовой системы позволили ей в беспрецедентных условиях внешнего влияния, переходившего, подчас, в откровенный разгром, сохранить свои источники и исторические характеристики, которые ныне выступают частью мощного процесса политического и культурного обновления России.

До тех пор, пока не сложится системное видение концепции российской правовой культуры и российской правовой системы как элементов духовного уклада страны, будет сохраняться и воспроизводиться иллюзия правовой отсталости России, наносящая стране колоссальный моральный ущерб, подрывающая ее правопорядок и правосознание граждан.



ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Романо-германская правовая семья включает страны, в которых юриспруденция сложилась и развивалась на основе римского права. На первый план здесь выходят нормы права, которые рассматриваются как нормы поведения, отвечающие требованиям справедливости и морали. Определить, какими же должны быть эти нормы, - вот основная задача юридической науки; поглощенная этой задачей, доктрина в меньшей мере интересуется вопросами управления, отправлением правосудия и применением права. Этим занимаются юристы-практики.

В романо-германской семье начиная с XIX века, господствующая роль отведена закону, и в большинстве стран, принадлежащих к этой семье, приняты и действуют кодифицированные акты.

В силу исторических причин право выступает здесь, прежде всего как средство регулирования отношений между гражданами; другие отрасли права были разработаны гораздо позднее и менее совершенны по сравнению с гражданским правом, которое и остается основой юридической науки.

Романо-германская правовая семья возникла в средневековой Европе. Она сформировалась в результате работы европейских университетов, которые выработали и развили, начиная с XII века на базе кодификации императора Юстиниана общую для всех юридическую науку, приспособленную к условиям современного мира.

В результате активной колонизации романо-германская семья распространилась на весьма обширные территории, где в настоящее время действуют правовые системы, принадлежащие к этой семье или родственные ей. Вместе с тем происходила и ее добровольная рецепция, в результате которой мы сталкиваемся с романо-германской системой в ряде стран, которые не были под господством европейцев, но куда проникали европейские идеи и где были сильны прозападные тенденции.

В то же время между правовыми системами, относящимися к романо-германской семье, имеется немало различий; каждое государство имеет свое, свойственное ему национальное право. Наиболее фундаментальное из этих различий отделяет право европейских стран от права неевропейских стран, принадлежащих к этой системе. Причина различия в том, что европейские страны в наше время полностью обновили идеологию, господствовавшую после Французской революции. Здесь на первом плане оказались ныне заботы о социальном равенстве и экономическом развитии, которыми в ту пору можно было пренебречь. Подобного изменения не произошло (или оно было не слишком значительным) в странах Латинской Америки, где господствующий класс не сумел преодолеть социальные несправедливости. Эти страны стали жертвой опасных экономических трудностей.

Ряд не европейский государств относящиеся к романо-германской семье приобрели специфические черты, которые, в общем и целом требуют разбивки по разным подгруппам. Во многих странах сумели перенять европейское право с учетом местных традиций и культурных ценностей. Но необходимо помнить, что во всех странах, так или иначе перенявших традиции романо-германской правовой семьи, существовала еще до рецепции собственная цивилизация, имевшая свои правила оценки поведения и свои институты. Рецепция поэтому во многих случаях была лишь частичной: определенная часть правоотношений (и особенно личный статус) регламентировалась традиционными нормами.

Романо-германская правовая система - величественное здание, воздвигнутое европейской наукой - стремится показать юристам цели их деятельности, словарь и методы, ориентировать их в поисках справедливых решений.



СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Конституция Российской Федерации., - М., 2014.

2. Власенко Н. А., Теория государства и права., - М., 2011.

3. Гурова Т.В., Актуальные проблемы теории источников права., - Тольятти., 2011.

4. Жидков О.А., История государства и права стран Латинской Америки., - М., 2012.

5. Кашкин С.Ю., Переосмысление сущности конституции и основные тенденции развития права Европейского Союза. // Журнал российского права., - М., 2013., №4.

6. Комаров А.С., Конституции государств Европейского Союза., - М., 2014.

7. Малько А. В., Теория государства и права., - М., 2012.

8. Марченко М.Н., Источники права., - М., 2011.

9. Марченко М.Н., Особенности судебного прецедента в системе романо-германского права. // Государство и право., - М., 2010., №8.

10. Марченко М.Н., Теория государства и права., - М., 2011.

11. Радько Т. Н., Теория государства и права., - М., 2011.

12. Свечникова Л.Г., Понятие обычая в современной науке: подходы, традиции проблемы. // Государство и право., - М., 2008., №9.

13. Чекин А.Н., Акимов А.Н., Романо-германская правовая семья. // История государства и права., - М., 2012., №10.

14. Яровая М.В., Особенности судебных систем Франции, ФРГ, Великобритании и Нидерландов. // Российская юстиция., - М., 2011., №3.

Размещено на Allbest.ur

...