Гражданское право России, как проявление романо-германской правовой системы

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Нижегородская правовая академия

Курсовая работа

Гражданское право России, как проявление романо-германской правовой системы

Выполнил:

студент группы 10 ДОТ 4

Барышева Е.С.

Научный руководитель:

кандидат юридических наук, доцент

Применко Ю.В.

Оглавление

публичный право государственность конституционный

Введение

1. Относительно-самостоятельный характер российской правовой системы

2. Особенности правовой системы Российской Федерации и романо-германская правовая семья

3. Гражданское право России как проявление романо-германской правовой системы

Заключение

Список использованной литературы

Введение

В отечественной и зарубежной литературе прежних, до перестроечных лет вопрос о статусе, а тем самым - о месте и роли российской правовой системы среди других правовых систем, как правило, отдельно не ставился. Его рассматривали в общем контексте социалистической правовой семьи в целом. Разумеется, при этом особое внимание уделялось в данной правовой семье советскому праву. И не случайно. Ибо, как отмечают западные исследователи, это право было не только «старейшим» среди других социалистических правовых систем, но и «наиболее экспортируемым и наиболее копируемым» ими.

Правовая система СССР, органической правовой частью которой была, правовая система России, выступала в качестве центрального звена всей социалистической правовой семьи. Так же, как правовая система Великобритании в отношении всей англосаксонской правовой семьи или правовая система Франции в отношении романо-германской правовой семьи, правовая система Советского Союза, а вместе с ней и России, постоянно оказывала огромное влияние не только на процесс возникновения и становления социалистической правовой семьи, но и на процесс ее дальнейшего развития и совершенствования.

В начале 90-х годов, после разрушения СССР и «содружества социалистических государств», ситуация коренным образом изменилась. Вследствие этого в научных исследованиях, посвященных социалистическому и постсоциалистическому праву, стали несравнимо больше внимания уделять российскому праву. Наряду со многими другими вопросами, касающимися данной правовой материи, довольно часто поднимался вопрос о природе и характере российской правовой системы, о ее месте и роли среди других правовых систем. Конечно, речь при этом идет не только, а иногда и не столько о самой, собственно российской правовой системе, сколько обо всей социалистической правовой семье в целом, в центре которой находилась эта система. Однако, как бы там ни было, повышенное внимание на Западе за последние годы уделяется именно последней. Весьма расхожим стал вопрос: сохраняет ли российская правовая система свой относительно-самостоятельный, самобытный характер или же она является составной частью романо-германской правовой семьи?

Стремясь решить данный вопрос, отечественные и зарубежные авторы предлагают три различных варианта ответа.

1. Относительно-самостоятельный характер российской правовой системы

Первый вариант ответа на поставленный вопрос, состоит в том, что российская правовая система, будучи ядром, основой прежней социалистической правовой семьи, сохраняет свой относительно самостоятельный характер и не принадлежит ни к какой другой правовой семье. Авторы, разделяющие данное мнение, исходят из того, что российское право как важнейшая составная часть социалистического права обладает такими «весьма значительными особенностями» по сравнению с другими двумя правовыми семьями - романо-германской и англосаксонской, а также другими правовыми системами, что может рассматриваться по отношению к ним «как визави».

Большинство западных компаративистов, отмечает М. Богдан, рассматривает социалистические правовые системы, включая российскую, как «составляющие единую, относительно обособленную от других правовых семей, систему». И это «несмотря на то, что она в реальной жизни никогда не была монолитной системой, а подразделялась на такие подсистемы, как советское право, восточно-европейское право и право неевропейских социалистических стран. Аналогичного мнения придерживались также и другие, в основном социалистические авторы, рассматривавшие российское право вместе со всей системой социалистического права в качестве самостоятельной правовой семьи.

Суть второго варианта ответа на вопрос о характере отношений российского права с системой романо-германского права состоит в том, что российское право всегда было и остается составной частью, «продолжением» романо-германского права. Россия всегда «входила в романо-германскую правовую семью», - заявляют Р. Давид и К. Жоффре-Спинози. «Русская юридическая наука, - подчеркивают авторы, - многое заимствовала из византийского права, то есть из римского права, и из стран континентальной Европы, придерживающихся романской системы». Правда, оговариваются исследователи, «существовали оригинальные русские обычаи и акты», как существовали в XVIII в. оригинальные французские и немецкие обычаи и ордонансы, но так же, как во Франции и в Германии в XVIII веке, «в России не было другой правовой науки, кроме романской. Категории русского права - это категории романской системы». Концепцией права, принятой в российских университетах и в юридической практике, была романская концепция. Российское право, заключают Р. Давид и К. Жоффре-Спинози, «отошло от казуистического типа права». В силу этого «русский юрист не считал право продуктом судебной практики». Норму права он рассматривал так же, как это делали французские и немецкие юристы, в качестве нормы поведения, предписываемого индивидам, «формулировать которую надлежит доктрине или законодателю, а не судье». Россия не имела столь полных кодексов, как другие страны Западной Европы, но «она готова была их иметь». Подобного же взгляда на характер отношений российского и континентального права придерживались и придерживаются и другие зарубежные и отечественные авторы. Разница между ними заключается лишь в том, что одни из них пытаются аргументировать свое мнение, а другие рассматривали и продолжают рассматривать российскую правовую систему как составную часть романо-германской правовой семьи.

Характерным при этом является то, что в научных исследованиях, в процессе рассмотрения «побочных» вопросов, связанных с характером отношений российского права с континентальным, принадлежность первого ко второму воспринимается как некая объективная данность, как аксиома, не требующая доказательств. Больше того, в некоторых случаях эта «объективная данность» используется даже как аргумент в пользу отстаиваемой по тому или иному вопросу позиции. Это наблюдается, например, при обсуждении вопросов, касающихся роли судебной практики в правовой системе России при решении вопроса о том, создает ли российский Конституционный Суд прецедент или не создает.

Принципиальный подход к оценке постановлений Конституционного Суда, подчеркивалось, в частности, в выступлении российского ученого Н.А. Богдановой на научно-практической конференции в 1997 г., «связан с типом правовой системы, к которой принадлежит российское право. Таковой является, как известно, романо-германская (континентальная) правовая система, не признающая правотворческой функции за судебными органами, не знающая такой формы источника права, как судебный прецедент, отстаивающая принцип превосходства писаной нормы над мнением или убеждением судей». Наконец, смысл третьего варианта ответа на вопрос о характере отношений российского права с романо-германским правом сводится к тому, что признавая «типовой» самостоятельный характер российского права как основного звена социалистического права в советский период, его полностью отрицают в постсоветский период.

Российская правовая система при этом рассматривается как система, имеющая весьма широкий спектр общих признаков и с другими правовыми семьями и системами, но все в большей мере тяготеющая к континентальной правовой системе.

Исследуя российскую правовую систему в структуре всего социалистического права с трех различных точек зрения, а именно: как «концептуально-формалистическую категорию», как «историческую, политическую, экономическую и социальную категорию» и как «псевдорелигиозную категорию» и находя у нее много сходных черт с другими правовыми семьями и системами, значительное число авторов, тем не менее, склоняются к тому, что она теснее связана с континентальным правом, нежели с остальными правовыми семьями и системами. У социалистической, а вместе с тем и у советской правовой системы по отношению к континентальному праву, по их мнению, прослеживаются даже «общие истоки» и правовые традиции, которые, правда, в романо-германской правовой семье проявляются как «а-ля марксистско-ленинские» традиции.

2. Особенности правовой системы Российской Федерации и романо-германская правовая семья

Для последнего десятилетия XX в. самым значительным в развитии основных правовых систем современности является почти полное исчезновение с юридической карты мира социалистического типа права. Одна из главных тенденций развития права в постсоциалистических странах - это сближение с другими правовыми семьями. Применительно к России эта особенность проявляется в сближении российского права с романо-германской правовой семьей. Если переход к рыночной экономике и многообразию форм собственности предопределил быстрое развитие институтов частного права, то формирование правовой государственности и политический плюрализм обусловили развитие публичного права. В международно-правовом плане включение России в «общее европейское правовое пространство», в «Европу правовых государств» стало одним из важных условий развития российского права в русле мировых тенденций правового развития.

В эволюции современной правовой системы России прослеживаются две основные тенденции. Это, с одной стороны, исключение из действующего российского права принципов, норм и институтов, которые были призваны подчеркнуть принципиальное отличие советского социалистического права от права буржуазного. А с другой - появление в российском праве принципов, норм, институтов и даже отраслей, которые ранее считались исключительным атрибутом буржуазного права (например, торговое право и т.д.). По своим основным юридическим классификационным признакам российское право всегда относилось к романо-германской правовой семье и продолжает оставаться таковым. Об этом свидетельствуют кодификационный характер российского права, структура правовой нормы, принципы верховенства закона и соответствующая иерархия источников права, основные принципы судебной организации и судопроизводства. Глубокие экономические и политические преобразования во всех сферах общественной жизни открыли широкие возможности к сближению российского права с романо-германской правовой семьей не только по внешней форме, но и по содержанию.

Возникновение частного и публичного права в России в значительной степени было обусловлено социально-экономическим и политико-правовым развитием общества. Это нашло свое отражение в следующих направлениях в области частного права.

- во-первых, в признании многообразия форм собственности и определяющего значения частной собственности. Развитие отношений собственности, и прежде всего частной, приводит к возрождению частного права в России;

- во-вторых, в развитии и создании юридических основ свободного предпринимательства. Рыночные отношения, т.е. имущественные, товарно-денежные отношения плюс налоговые, финансовые, трудовые, социальные и др., являются важнейшим источником частного права в России в материальном смысле;

- в-третьих, в появлении рада ранее отсутствовавших институтов торгового права.

В сфере публичного права утвердились такие основополагающие признаки демократического правового государства, как:

конституционное провозглашение и практическая реализация принципа разделения властей;

конституционное признание первостепенной роли публичных прав и свобод граждан;

введение и развитие судебного конституционного контроля. Благодаря этим и другим новейшим тенденциям традиционная близость русского дореволюционного и современного российского права к романо-германской правовой семье становится существенным фактором, способствующим сближению рассматриваемых правовых моделей.

Видимо, все это будет предопределять особенности и приоритеты развития российской правовой системы в XXI в. Унификация законодательства и правовых концепций в ее международно-правовых формах является наиболее известным способом сближения российского права с романо-германской правовой семьей. Однако, как показывает практика, унификация права, которая должна пониматься в широком смысле, начиная с унификации национального законодательства и кончая кодификацией незаконодательного характера юридической практики и обычаев, не есть самоцель, и она должна быть следствием практической потребности установления тесных контактов между государствами в сфере экономической, политической, культурной и социальной жизни.

Для формирования общего правового пространства не меньшее, если не большее, значение имеет такой путь сближения этих систем, как увеличение их общих черт, принципиальных установок, сходства правовых норм и соответственно судебной практики.

Интегрирование России в европейские юридические процессы, утверждение примата международного права ведут к тому, что в национальной правовой системе растет число единообразных норм и стандартов. Несмотря на это, правовое развитие России происходит преимущественно путем изменений национального права. При этом законодатель обращается не только к юридическому опыту романо-германской правовой семьи, но и к англо-американским правовым моделям. Заслуживает, в частности, особого рассмотрения вопрос о возможности использования в определенных пределах принципа прецедента. Однако, как правило, институты англо-американского права плохо вписываются в романо-германскую правовую систему. Действительно, как справедливо отмечает проф. У. Батлер, трудно принять дословно англо-американские концепции и советы, данные с благими намерениями представителями западных юридических кругов. Они просто непонятны принимающей их стороне, а западная сторона в свою очередь обычно не в состоянии понять правовую среду, в отношении которой она дает советы. Поэтому трудно согласиться на столь радикальные перемены правовой системы, в результате которых в России было бы «все, как в США и Великобритании», и установилась правовая семья общего права.

Учет зарубежного юридического опыта и сближение российского права с другими правовыми семьями не тождественны рецепции права, восприятию зарубежных правовых моделей. Они итог развития российского права в результате действия многих факторов, обусловливающих этот процесс в конкретно-исторических условиях России. Отсюда, в частности, возможность различной трактовки даже одноименных правовых институтов, отторжение практикой моделей, разработанных российским законодателем па основе зарубежного опыта. Впрочем, в советское время, в условиях централизованной плановой экономики и демократически неразвитой политической системы, основные правовые институты РСФСР при внешнем сходстве с институтами романо-германской правовой семьи существенно отличались от них. Отсюда можно сделать вывод, что сближение российского права с романо-германской правовой семьей не означает потери самобытности, особенностей, традиций, свойственных правовой системе России. Действительно, российское право, как и любая национальная правовая система, имеет свою специфику, и на нем не могли не отразиться политико-правовые события, происходящие в России; оно отвечает всем основным юридическим признакам романо-германской правовой семьи.

На наш взгляд, весьма спорен призыв выделить самостоятельную «славянскую правовую семью» и возвратиться, в частности, к правовой системе государств восточнославянской культуры. Самостоятельность традиций развития российской правовой системы, в том числе ее отличие от романо-германской правовой семьи, подчеркивает В.Н. Синюков. Он признает за Россией особую правокультурную самобытность, пытается вывести ее из «исконных культурно-правовых основ», из специфических особенностей «славянской правовой семьи», образованной странами славянского этнического происхождения. По его мнению, российская правовая система в будущем должна идентифицироваться в качестве основы правовой семьи как восточнославянских, так и тюркских народов бывшего Советского Союза. А обращение к мировому правовому опыту (который называется однозначно западным), к интеграционным процессам, происходящим в европейских и иных регионах, возможно только на условиях политического и культурно-правового «ассимилирования входящих в СССР регионов в западное сообщество». Такое возвращение восточноевропейских стран в мировую культурно-правовую цивилизацию автор расценивает как «противоестественное вмешательство в их историческую судьбу, чреватое элиминацией этносоциальной специфики правовой культуры». Близкую этому точку зрения высказал и Р.Б. Головкин, писавший, что внедрение в правовую систему России концепций, сформировавшихся в романо-германской и англосаксонской системах права, не учитывающих различий духовных и нравственно-этических традиций Запада и Востока, пока преждевременно.

Следует отметить, что даже в Западной Европе, где происходят процессы объединения различных по своим культурно-историческим, религиозно-этическим и морально-психологическим ценностям государств (сравним, например, Грецию и Ирландию, Испанию и Норвегию), эти государства отнюдь не теряют своей самобытности и складывавшейся веками правовой ментальное.

Признавая справедливыми высказывания В.Н. Синюкова о реально существовавшей самобытной для России правовой системе восточнославянского типа, об особенностях состояния правосознания населения России, А.В. Мицкевич справедливо отмечает, что трудно увидеть те особенные формы законодательства или иных источников права, которые обеспечивали бы успешное развитие российской государственности в современных условиях. Россия вряд ли может избрать «самобытное», без ориентации на международный опыт развитие права, не рискуя снова (как это было совсем недавно) оказаться в международной изоляции. России предстоит жить не в «особой правовой семье», а в содружестве и взаимодействии со всеми правовыми системами мира. Все эти аргументы свидетельствуют о том, что романо-германская правовая семья в XXI столетии в основном остается правильным для России выбором.

Обратим теперь внимание на формальные источники российского права. Для того чтобы осветить вопрос об источниках современного российского права, нужно прежде всего подчеркнуть, что речь идет о праве, основным источником которого является закон.

Российское право - это преимущественно законодательное право. Оно развивается главным образом законодательным путем и характеризуется бурным обновлением текущего законодательства в связи с принятием новой Конституции Российской Федерации 1993 г. и изданием важных нормативных правовых актов.

Конституция Российской Федерации закрепляет следующие фундаментальные принципы системы источников права.

Во-первых, признание человека, его прав и свобод высшей ценностью, а соблюдение и защиту прав человека и гражданина - обязанностью государства (ст. 2). Конституция признает права и свободы человека «непосредственно действующими» (ст. 18). Все это означает, что любой закон или иной нормативный акт может считаться правомерным только при условии соблюдения им прав человека.

Во-вторых, признание за Конституцией Российской Федерации и федеральным законодательством верховенства и высшей юридической силы на всей территории России (п. 2 ст. 4 и п. 1 ст. 15). Все законы и иные нормативные правовые акты, принимаемые в Российской Федерации, не должны противоречить Конституции. Принцип верховенства законов регулируется с учетом особенностей разграничения полномочий и предметов ведения между Федерацией и ее субъектами.

В-третьих, закрепление приоритета общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерацией перед национальным правом (п. 4 ст. 15).

Источниками российского права являются: закон, иной нормативный правовой акт, обычай, договор, судебная практика, общие принципы права, международно-правовые акты.

Для современной правовой системы России характерно признание приоритетным источником права закона.

Конституция - важнейший источник российской правовой системы. Она может рассматриваться как источник права в следующих значениях:

Высшая юридическая сила Конституции проявляется, во-первых, в том, что нормы законов и иных нормативных правовых актов должны соответствовать нормам Конституции, и, во-вторых, в том, что сами законы и иные нормативные правовые акты принимаются предусмотренными Конституцией органами и в установленном ею порядке.

Конституция России имеет прямое действие.

Российская Конституция в определенной степени формирует структуру федерального законодательства, т.е. в ряде статей оговаривает, какие и в каких случаях должны быть изданы законодательные акты.

Конституция России указывает на особую значимость как источника права гл. 1 «Основы конституционного строя». Никакие по правки, изменения, вносимые в Конституцию, не могут противоречить положениям этой главы. Глава 1 Конституции является источником самого конституционного законодательства.

В качестве источников российского права выступают также федеральные конституционные законы, федеральные законы и законы субъектов Российской Федерации.

Роль законов в системе источников российского права будет возрастать. Законы должны быть социально обусловлены и материально обеспечены.

Доминирующая роль закона не исключает, однако, важного значения других факторов, воздействующих на развитие российского права, в том числе его источников.

Что касается иных нормативных правовых актов, то наблюдается расширение «указного законодательства», засилье ведомственного нормотворчества. Весьма важно соответствие иных нормативных правовых актов законам. В современном российском законодательстве все большее признание получает обычай как источник права. Гражданский кодекс России признает в общей форме, а не для отдельных отношений возможность применения обычаев делового оборота, не противоречащих закону или договору (ст. 5 и 6 ГК). Применение обычая предусмотрено и Семейным кодексом.

Новым явлением для российской правовой системы является заключение нормативных договоров и соглашений между органами Федерации и ее субъектов. Это договоры о разграничении предметов ведения и полномочий между органами Российской Федерации и органами субъектов Федерации. Первый из таких договоров был заключен 31 марта 1992 г. и получил название Федеративного Договора. Он сыграл важную роль в деле сохранения и упрочения единства России как Федерации нового типа.

Судебная практика занимает важное место в российской правовой системе. Если в советское время признание судебной практики трактовалось как покушение на принципы социалистической законности и верховенства закона, то в современный период все больше ученых-юристов признают судебный прецедент источником российского права. Считается, что Россия в отличие от стран англо-американской правовой семьи пойдет своим путем в деле становления актов судебной власти в качестве источника права. Так, в настоящее время многие решения Конституционного Суда России (например, о неконституционности тех или иных правовых норм), по существу, являются источником права.

Следует отметить, что судебный прецедент имеет качество производного от законодательства: ни одно из судебных решений не должно иметь преимущество перед законом. Вместе с тем признание судебной практики источником права значительно повысит роль суда и правосудия в жизни общества, придаст российской правовой системе динамизм, повысит эффективность правоприменения.

Общие принципы права являются источником российского права. Они могут использоваться как источники права в двух случаях:

во-первых, в случае наличия пробела в праве, когда необходимо применение аналогии права;

во-вторых, в случае издания таких нормативных правовых актов, необходимость принятия которых прямо вытекает из принципов права.

Международно-правовые акты признаются важнейшими источниками российского права. Согласно п. 4 ст. 15 Конституции, общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Порядок реализации указанных норм международного права весьма разнообразен для разных отношений, и практика их применения все более расширяется. Она охватывает не только сферу частного права (гражданского, семейного, трудового), но и права публичного, что, прежде всего, относится к деятельности правоохранительных органов и судов.

Органы государственной власти в своей деятельности обязаны не только соблюдать нормы международного права, но и принимать в пределах своей компетенции меры, необходимые для их соблюдения. Следует обратить внимание также на право каждого российского гражданина (в соответствии с международными договорами Российской Федерации) обращаться в международные органы по защите прав и свобод человека, например, в Европейский суд по правам человека, в соответствующие комиссии и комитеты ООН, если исчерпаны все имеющиеся внутригосударственные средства правовой защиты. В основе признания права граждан на обращение в межгосударственные органы лежат:

во-первых, процесс возрастания роли международных организаций в деле защиты прав и свобод человека;

во-вторых, признание Россией юрисдикции межгосударственных органов по защите прав и свобод человека.

Таким образом, система источников российского права отражает традиционную для всех стран романо-германской правовой семьи концепцию, согласно которой право не создается априорным путем и не содержится исключительно в законодательных нормах.

3. Гражданское право России как проявление романо-германской правовой системы

В основе отечественного гражданского процесса лежит романо-германская процессуальная модель, и это обусловлено множеством факторов. Ключевое значение в данном случае имеет исторический, а в некоторых случаях вообще субъективный фактор. Как справедливо отмечает Н.Г. Елисеев, «немецкое, австрийское, французское процессуальное право можно рассматривать в качестве исторических источников российского права»™. Российская правовая система практически всегда находилась под сильным влиянием континентальной юридической традиции. Следует выделить несколько этапов ее рецепции. Во-первых, в период Киевской Руси достаточно часто заимствовались нормы византийского права. Во-вторых, в основе такого важного для истории русского права нормативного акта, как Соборное Уложение 1649 г., лежит Литовский Статут. В-третьих, модернизация права в целом и гражданского процесса в частности, проводимая Петром I, осуществлялась по образцу либо шведского, либо немецкого законодательства. В-четвертых, в конце XVIII--XIX вв. ориентиром для отечественного законодателя выступало преимущественно французское законодательство. В-пятых, в XX в. большое влияние имела немецкая юриспруденция. Таким образом, практически во все исторические периоды отечественное право, в том числе гражданское процессуальное, находилось в постоянном взаимодействии с континентальной системой, что способствовало адаптации, как законодательства, так и доктрины. С формальной стороны основу современного романо-германского влияния на отечественный гражданский процесс заложил Устав гражданского судопроизводства 1864 г. Причем его базовые составляющие действовали в советский период и применяются сегодня. Устав стал своеобразной исторической вехой, открывшей очередной период развития отечественного гражданского процесса. Что касается законодательства и доктрины, то с формальной стороны данный акт не имел никакой связи с прежним правом. Устав ввел совершенно иной процесс. Законодательство разрабатывалось на основе передовых зарубежных кодексов того времени. Учитывая, что наиболее развитым в тот период признавалось французское, немецкое, австрийское и итальянское законодательство, российский Устав базировался преимущественно на процессуальных институтах, действовавших в данных государствах. Отечественная практика применения не изучалась, поскольку была признана совершенно непригодной и требующей кардинального изменения. Устав гражданского судопроизводства имеет первостепенное значение для развития отечественного гражданского процесса в период нового времени. А.Ф. Кони отмечал: «...Уставы были плодом возвышенного труда, проникнутого сознанием ответственности составителей их пред Россией, жаждавшей правосудия в его действительном значении... В этом смысле работа отцов Судебных Уставов -- настоящий памятник их любви к родине» Национальная наука гражданского процессуального права в современном ее понимании появилась только после принятия Устава. Конечно, имелись труды по гражданскому процессу, но они имели преимущественно описательный характер. Все первые работы того периода базировались либо на французских, либо на немецких трудах. Естественно, что впоследствии развивалась собственная наука, но в первые годы после принятия Устава она являлась преимущественно «переводной». Таким образом, Устав гражданского судопроизводства заложил своеобразный вектор развития отечественного гражданского процессуального права, который имел отчетливое континентальное направление. Что касается конкретных компонентов, то романо-германское влияние распространяется только на законодательство и доктрину. Другие элементы, а тем более связи гражданской процессуальной системы, не восприимчивы к такому влиянию. Отметим отличительные процессуальные институты континентального характера, которые присущи российскому процессу: активность суда в собирании доказательств, невозможность разрешения спора с участием присяжных заседателей, большинство принципов. Среди доктринальных положений выделяются структура и стадийность процесса, учения об иске, о доказательствах, судебном решении и т. д Ключевой эпохой в развитии самобытности отечественного гражданского процесса является советский период. Специфика советского гражданского процессуального законодательства тесно связана с особенностями общественного устройства и правовой системы нашего государства того периода. Советский гражданский процесс не следует рассматривать в качестве отдельного типа, он является одним из этапов развития отечественного гражданского судопроизводства. Нужно выделять советский этап развития, а не советский тип гражданского процесса. В тот период были в целом сохранены и получили дальнейшее развитие основные черты, многие правовые институты дореволюционного российского процесса. Законодатель не стремился копировать зарубежное законодательство, наоборот, зарубежный опыт правового регулирования рассматривался как неэффективный. Законотворчество базировалось в первую очередь на изучении судебной практики, научных разработках отечественных процессуалистов. Следует отметить наличие уникальных советских процессуальных институтов, к которым, в частности, относятся: чрезвычайная активность судьи, как в собирании доказательств, так и в руководстве всем процессом; расширенные полномочия прокурора; пересмотр решений в порядке надзора; участие общественности в разрешении спора; и др. Что касается доктрины, то оригинальными советскими концепциями являются, например, принцип объективной истины и другие принципы гражданского процесса. Кроме того, нужно принимать во внимание сугубо советские черты: наличие государственного арбитража, досудебных форм разрешения спора, например товарищеских судов. Большое влияние на гражданский процесс оказывала подчиненность судебной власти исполнительной. Кроме того, самостоятельность советского гражданского процесса была обусловлена особыми социокультурными условиями, своеобразием практики применения, прежде всего романо-германских процессуальных элементов. Несмотря на изменение политического, и экономического строя, многие институты по-прежнему в определенной степени соответствуют социокультурным условиям нашего общества. В современный период самобытность российского гражданского процесса обусловливается преимущественно сохранением советских элементов. Подчеркнем, что речь идет только о формальном уровне типологии гражданских процессуальных систем, поскольку на сущностном уровне самобытность определяется другими факторами. В настоящее время уникальными процессуальными институтами по-прежнему являются активная роль суда в собирании доказательств, полномочия прокурора и пересмотр в порядке надзора. Естественно, они претерпели определенные изменения. Роль прокурора была снижена, а пересмотр в порядке надзора подвергнут кардинальным изменениям. Суд хотя и не обладает чрезвычайной активностью в собирании доказательств, как в советский период, но установленная своеобразная золотая середина между активностью суда и сторонами является уникальной. Что касается доктринальных положений, то, например, концепция объективной истины по-прежнему актуальна. Современному отечественному гражданскому процессуальному праву присущи и уникальные институты. Они были разработаны и введены в действие в последние двадцать лет. К числу таких институтов относится порядок исполнения решений в отношении государства. Данная процедура, по мнению большинства ученых, не является эффективной, однако действует уже несколько лет. Она появилась в результате особой российской практики применения законодательства об исполнительном производстве.

Заключение

Романо-германская правовая система, к которой относится и наше государство, имеет большое количество плюсов. Так как она четко кодифицирована, с ней легче работать в юридической практике. С другой стороны, так как ее основа состоит из законов, она менее гибкая, чем англосаксонская правовая система, где основную роль играют прецеденты. Но правоприменительная деятельность в этой правовой системе достаточно затруднена из-за бессистемности и недостаточной кодификации права.

Сейчас время когда правовые системы стран мира сближаются, приобретают все больше общих черт. Быстро растет роль международного права, в особенности международного экономического торгового право и, естественно, это не может не повлиять на право самих государств. Так в странах, принадлежащих к романо-германской правовой системе все больший вес приобретает судебный прецедент, в странах с англосаксонской правовой системой наблюдается тенденция к кодификации и увеличению роли закона.

Для романо-германской правовой семьи характерны:

более высокий уровень абстрактности норм права по сравнению с нормами англо-американского права;

схожесть - юридической терминологии, методов работы юристов, системы их профессиональной подготовки;

преобладание материального права над процессуальным;

наличие крупных актов кодификации, т.е. кодексов в основных отраслях права.

Разумеется, что для этого российская правовая система должна идти своим путем, но вместе с основными правовыми системами современности. При этом не следует избегать ориентира на международно-правовые и передовые зарубежные юридические стандарты, в частности романо-германской правовой семьи.

Романо-германская правовая семья дает России не только исторически оправданный и упрочившийся выбор юридических конструкций (правопонимание, система и источники права, правоприменение), но и другие преимущества, вытекающие из признания общепризнанных принципов и норм международного права частью правовой системы России. Итак, современный российский гражданский процесс содержит романо-германские элементы права, а также самобытные процессуальные институты.

Список использованной литературы

1. Алексеев С.С. Право: азбука - теория - философия: Опыт комплексного исследования. М., 1999.

2. Бержель Ж.-Л. Общая теория права. М., 2000.

3. Гражданское право: в 4 т. Т. 1: Общая часть / отв. ред. Е.А. Суханов. М., 2007.

4. Графский В.Г., Ефремова Н.Н., Лаптева Л.Е. и др. Преемственность и новизна в государственно-правовом развитии России. М., 1996.

5. Давид Р., Жоффре-Спинози К. Основные правовые системы современности. М., 1997.

6. Дегтярев С.Л. Реализация судебной власти в гражданском судопроизводстве: теоретико-прикладные проблемы. М., 2007.

7. Елисеев Н.Г. Гражданское процессуальное право зарубежных стран. М., 2006.

8. Клейнман А.Ф. Гражданский процесс: учебник. М., 1937.

9. Клейнман А.Ф. Учебник гражданского процесса для студентов заочных юридических вузов. (М., 1939--1940) // Клейнман А.Ф. Избранные труды. Т. II. Краснодар, 2009.

Размещено на Allbest.ru